Чтобы представить историческую эволюцию термина слово, необходимо обратиться к предшествующему письменности «устному» периоду жизни человечества. Фольклорная традиция, фиксирующая существование человека вне письменной культуры, предлагает, как выяснилось, принципиально иную оценку термина слово, особенно если сопоставить его с терминами язык и речь. Доказательством тому может быть квантитативный анализ использования слов язык – речь – слово в разделе «Язык – речь» «Пословиц русского народа» В.И. Даля, позволивший получить следующие данные: термин ЯЗЫК употребляется в 83-х пословичных текстах, термин речь – только в 13-ти, термин слово – в 55-ти. Из других синонимов выявляется лишь слово глаголание, употребленное однажды и, очевидно, попавшее в пословицы из книжных текстов. Последнее замечание важно, поскольку анализ соответствующих терминов в книжных текстах позволяет наблюдать принципиально другую картину: так, в «Книге притчей Соломоновых», построенных также по пословичному принципу, одним из наиболее частотных терминов-слов является слово уста, отсутствующее в фольклорных текстах [Аннушкин 2007б: 208–212].
Термин язык является основным в метафорике фольклорных текстов. Исходное значение слова язык как телесного органа, в сущности, не используется, лишь дается намек на первоначальные свойства языка, для того чтобы построить на этом свойстве смысловыразительную метафору. Например: «Язык мал, великим человеком ворочает», «Держи язык за зубами», «Верти языком, что корова хвостом» [Даль 1982: 256 – далее указываем страницы по этому изданию]. Главным в пословицах становится значение языка как орудия общения, инструмента, организующего всю человеческую жизнь. Язык в народном сознании приобретает своеобразную философскую оценку и подчас настолько глубокомысленную, что приходится задумываться и гадать над толкованием приведенных пословиц. Вот первая из пословиц раздела:
Язык телу якорь. Язык с Богом беседует.
Что значит метафора язык = якорь? Если якорь позволяет останавливать и удерживать корабль на одном месте, то, по-видимому, язык обладает теми же свойствами и человеку также рекомендуется держать язык «на привязи». Эти значения неоднократно встречаются в духовной литературе, где чаще всего звучит совет «обуздывать» язык (см. например, в Послании Иакова: [1, 26]) и в поэзии (ср. у А.С. Пушкина в «Борисе Годунове»: «...блажен, кто словом твердо правит и держит мысль на привязи свою»).
Поскольку назначение фольклорных текстов – не просто развлечение, а научение определенным правилам житейского поведения, пословицы как нельзя лучше выполняют и частную функцию регламентации правил речевого поведения или практического пользования (владения) языком. Правила поведения вообще имеют первоначальное описание именно в фольклоре, и каждый человек с детства в игровой форме осваивает эти чрезвычайно серьезные и полезные для будущей жизни советы и рекомендации. Из этих правил немалая часть (по некоторым данным, треть) касается именно речевого поведения.
Уточним же по данным пословиц семантику слова-термина язык. Уже первый ряд пословиц фиксирует главное переносное значение термина язык: орудие общения и взаимодействия, инструмент управления. Он утверждает силу языка, который руководит как самим человеком и его поступками, так и другими людьми и обстоятельствами. Ср.:
Мал язык великим человеком (вариант: да и всем телом) владеет.
Мал язык – горами качает. Языком – что рогачом (т.е. язык – инструмент).
Язык – стяг, дружину водит. Язык царствами ворочает (т.е. язык управляет).
Язык языку весть подает (так в народном сознании зафиксирована мысль о том, что язык есть средство общения, выполняющее коммуникативную функцию) [256].
Однако уже в первых пословицах ярко выражена мысль об антиномичности, противоречивости свойств языка, когда в одних случаях язык становится благим помощником, а в других – приносит зло и вред. Ср.:
Язык поит и кормит, и спину порет.
Язык хлебом кормит, и дело портит.
Язык до Киева доведет (и до кия, т.е. до побоев) [256–257].
Отличие термина язык от синонимичных терминов речь и слово можно зафиксировать в следующем: язык понимается как общее понятие, способ выражения мыслей (наряду с указанными выше значениями инструмента общения, способа связи); речь понимается как реализация языка в распространенном тексте:
Недолгая речь хороша, а долгая – поволока.
Короткую речь слушать хорошо, под долгую – думать хорошо.
Речист, да на руку нечист.
Каковы свойства, таковы и речи [256–258].
Слово понимается чаще всего как минимальный отрезок текста, минимальная смысловая единица языка / речи, конкретный выразитель мыслестилевого намерения. Например:
От одного слова – да навек ссора.
Лишнее слово – в досаду (в грех, в стыд) вводит.
Ради красного словца не пожалеет (не пощадит) ни мать, ни отца.
Сказал бы словечко, да волк недалечко [256, 258].
Очень важно иметь в виду, что в ряде пословиц слова-термины язык, речь, слово синонимичны, т.е. взаимозаменяемы по смыслу. Это происходит тогда, когда речь идет об употреблении этих слов в значении орудия общения. Ср. возможные замены в пословицах:
Хорошее слово (язык, речь) – половина счастья.
Что на уме, то и на языке (возможна замена: то и в речи, то и на словах).
Каковы свойства, таковы и речи (таковы и слова, таков и язык).
Знать сороку по язычку (по словам, по речам).
Эта синонимика сохранилась до сегодняшнего дня, когда описываются свойства языка – слова – речи и при популяризации языка как средства общения и убеждения мы используем следующие идеи: Хорошая речь – путь к успеху; Слово политика – орудие его победы; Владеешь языком – владеешь миром.
Развитие литературного и научного языков приводит к обогащению смыслов, но процесс этого обогащения – явление историческое, которое и любопытно отслеживать в его последовательной эволюции.
Работы советского времени в целом повторяют данные «Пословиц русского народа» В.И. Даля, однако наблюдаются и некоторые своеобразные нюансы. Так, анализ интересующих нас терминов язык – речь – слово в сборнике А.М. Жигулёва «Русские пословицы и поговорки» [1965] показал, что наиболее обширным оказался раздел Слово (56 пословиц). Термин слово концентрирует идею емкости и краткости выражения мысли вплоть до единого слова, поэтому, хотя и возможно провести некоторые синонимические замены, но в основном слово выражает идею краткого эффективного поступка:
Аркан ценится длиной, а слово – краткостью.
В зубах слово не завязнет.
Доброе слово окрыляет.
Каждому слову свое место.
Есть словко – как мед сладко; есть словко – как мед горько.
Конечно, слово имеет значение рождения мысли и речи – ср.: Нет мук страшнее мук слова.
Термин речь, как это было выведено и выше, продолжает иметь прежде всего значение распространенного текста, причем на первое место выходит оценка совершенного речевого по-
ступка:
В долгих речах и короткого толка нет (осуждаются речевые длинноты).
Глупые речи что пыль на ветру (осуждается глупость).
Денег ни гроша, да речь хороша (одобряются содержательность и эстетичность речи).
И речисто, да не чисто (при внешней красивости отмечается нечистоплотность говорящего).
Людских речей не переслушаешь (дается совет не увлекаться излишним общением с людьми).
Во всех этих контекстах термин речь невозможно заменить термином язык и лишь в отдельных случаях можно употребить термин слово.
Термин язык в сборнике А.М. Жигулёва прежде всего реализует метафоры или переносные смыслы, связанные с языком:
Без языка и колокол нем (намек на человека, который оказывается немым и бездеятельным, если не владеет языком).
Дай волю языку – скажет то, чего и не знает (язык выступает как орудие человека, который им управляет и может либо сознательно сдерживать, либо распускать свой язык).
Лучше ногою запнуться, чем языком (выбран именно язык, поскольку пословица построена на обыгрывании частей тела).
Самое сладкое – язык, самое горькое – язык (изречение, восходящее к известному мифу об Эзопе, который принес своему хозяину и его гостям то, что одновременно и сладко, и горько).
Как видим, почти во всех пословицах обыгрывается в переносном (метафорическом смысле) язык как часть тела, с помощью которой человек осуществляет свою важнейшую функцию как существа словесного – функцию говорения, общения, взаимодействия. Тот факт, что термин язык в большинстве пословиц не может быть заменен на синонимичные термины слово и речь, говорит о том, что в фольклоре не только не сформировалось научное представление о языке как системе знаков, но отсутствует и представление о языке как едином «наречии», на котором говорит весь народ. Действительно, в фольклоре не встречаются значения языка как системы знаков, которыми пользуется определенный народ. Нет в фольклорных текстах и значения языка как «народа» – оно появится только в письменных текстах, а именно в текстах Священного Писания как основного культурного текста европейской цивилизации. Именно последнее значение станет, как покажем ниже, одним из переходов к осознанию языка как феномена, создающего нацию.
Если же проводить межкультурное исследование нашего материала, то, с одной стороны, можно сделать вывод об «общем наднациональном характере правил ведения речи», т.е. об универсальности правил для всех народов, а с другой стороны, о
сугубо национальном характере способов словесно-образного выражения смыслов. Вот некоторые примеры сопоставления идентичных по смыслу пословиц, построенных на основе специфически национальных образов:
| Русские пословицы | Китайские пословицы |
| Я – про сапоги, а ты – про пироги. Я про Фому, а ты – про Ерему. | Дед говорит про курицу – бабка про утку. Я – про запад, а ты – про восток. |
| Языком болтай, а рукам воли не давай. | Умный языком, глупый руками. |
| Поперед батьки в пекло не лезь (укр). | Отвечает, когда его не спрашивают. |
| Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. | Сказанное слово – срубленное дерево. |
| Мечет бисер перед свиньями (библейское изречение) | Услаждает лютней слух буйвола. |
Таким образом, анализ фольклорных терминов язык – речь – слово позволяет сделать следующие выводы:
1. Термины язык – речь – слово могут употребляться в фольклорных текстах как синонимы при обозначении главной коммуникативной функции языка как орудия общения и взаимодействия людей.
2. Основная задача фольклорных текстов о языке – дать правила речевого поведения, предупреждая об опасностях и возможностях языка, речи, слова. Каждая пословица описывает конкретную ситуацию использования языка и имеет дидактические и эстетические функции.
3. Различие трех названных терминов состоит в том, что язык метонимически обозначает главное свойство человека как существа словесного, поэтому именно язык употребляется в текстах пословиц чаще всего. Речь имеет тенденцию к обозначению распространенных текстов, реализующих возможности языка, а слово чаще всего используется, чтобы обозначить минимальную единицу языка, реализованную в отрезке текста.
4. Существуют наднациональные правила ведения и построения речи, которые реализованы в фольклорных текстах (и наиболее систематически в пословицах). При этом каждый национальный фольклор имеет свою образно-словесную систему.
5. В фольклорных текстах еще не встречаются значения термина язык как, во-первых, наречия, на котором говорит весь народ, и во-вторых, собственно нации, народа (язык = народ). Также отсутствует и значение слова как Логоса, т.е. единства Мысли-Слова, сакрального феномена, инструмента творения мира, синонима Создателя мира, жизни и природы. Все эти значения обнаружатся только в письменных текстах, причем эта логосическая функция творения мира словом своеобразно проявится как в русской философии слова, так и в китайской трактовке понятий Дао и Вэнь (правило и литература).
