Очистительный кризис 1921 года

В самом начале 20-х годов США, Японию, Англию и Францию охватил непродолжительный, но интенсивный кризис. Снижение объемов производства достигло 25—30%. Промышленный кризис усугубился сельскохозяйственным, сопровождавшимся падением закупочных цен на 40%, разорением фермеров и сокращением посевных площадей. Причины кризиса следует искать в крайне неравномерном отраслевом развитии в военный период. По понятным причинам основной упор делался на развитие отраслей тяжелой промышленности, тесно связанных с военным производством в ущерб отраслям, производящим потребительские товары. К тому же за годы войны расплодилось множество посреднических фирм, которые паразитировали на трудностях военного времени, извлекая инфляционную прибыль из многочисленных дефицитов.

Кризис очистил рынок от этих фирм-однодневок и способствовал успешному проведению конверсии предприятий (ориентированных на оборону). В целом кризис сыграл положительную роль, обеспечив базу для дальнейшего поступательного развития экономики.

Наиболее сильным кризис был в Англии, что, с одной стороны, объясняется серьезными экономическими потеря-ми во время войны — окончательной утратой морской торговой монополии и финансовой гегемонии, а с другой — активной поддержкой, которую голодающая Советская Россия оказала бастующим английским шахтерам в тщетной надежде на эскалацию революционных действий в Европе.

Эпоха «просперити»

После окончания очистительного кризиса в ведущих западных странах начался период непрерывного экономического подъема, который продолжался 7—8 лет.

За этот период восстановился и окреп средний слой, доля которого приблизилась к 50% населения. Только с США от 15 до 25 млн. человек владели акциями, что составляло от 30 до 50% взрослого населения страны. Индекс Доу-Джонса, рассчитываемый на основе данных о динамике курсовой стоимости ведущих американских корпораций, не-прерывно рос на протяжении 5,5 лет, увеличившись за это время в 3 раза. Суммарная стоимость акций, котирующихся на Нью-Йоркской фондовой бирже, возросла с 27 до 87 млрд. долларов, и Уолл-Стрит стала мировым финансовым центром, оставив позади и Лондон, и Париж.

Увеличивались объемы производства, прибыли и заработная плата. Общая сумма потребительского кредита возросла в США до 6,5 млрд. дол. Автомобильный парк в 1929 году составил 26 млн. машин, из которых 23 млн. было приобретено в рассрочку. Даже в Германии к 1929 году был превышен довоенный уровень производства. И она опять вышла на второе место в мире по этому показателю.

К концу 20-х даже самые осторожные экономисты поверили в то, что началась эпоха всеобщего «вечного» процветания. В тени оставался тот факт, что наряду с бумом в строительстве, автомобильной и химической промышленности, киноиндустрии «традиционные» отрасли — угольная, текстильная, судостроение и сельское хозяйство — переживали настоящий застой.

Недооценивалась также относительная узость внутреннего рынка и недостаточная инвестиционная активность населения, обусловленные крайней неравномерностью распределения доходов.

 

 

 

Великая депрессия в США

 

 

Начавшаяся с краха Нью-Йоркской фондовой биржи в конце октября 1929 года Великая депрессия стала последним, но самым мощным кризисом перепроизводства, в изначальном смысле этого термина, продолжавшемся около пяти лет и имевшим кардинальные и трагические последствия для всего Западного мира.

ПРИЧИНЫ КРИЗИСА. О том, что же на самом деле явилось главной причиной депрессии, споры в научном мире ведутся до сих пор.

Объяснение, лежащее на поверхности, состоит в том, что за предыдущие семь лет экономика США и других развитых стран «перегрелась» — быстрые темпы роста создали множественные диспропорции, которые должны были быть ликвидированы. Чересчур оптимистичные ожидания, фиксируемые биржей, должны были поостыть, а спекулянты получить хороший урок.

Достаточно справедливы претензии экономистов к правительству США, которое допустило ряд серьезных ошибок, вследствие которых кризис быстро распространился с биржевой сферы на банковскую, а с банковской — на промышленную. В частности, недопустимо было в момент биржевой паники ужесточать денежную политику и резервные требования. А напротив, следовало допустить расширение денежной массы и произвести санацию обязательств. Неправильно также было вводить торговые ограничения, в результате которых внешняя торговля сократилась втрое и были утеряны заграничные рынки сбыта.

Одно из самых изящных объяснений предложил Элвин Хансен, объяснивший депрессию наложением нижних точек сразу нескольких больших деловых циклов: кондратьевского, кузнецовского, марксового, вызвавших эффект резонанса,

Но ни одно из этих объяснений не может ответить на вопрос — почему кризис был столь глубок и почему экономическая система сама не смогла найти из него выход, как это предполагается классической экономической теорией? Ответ, по-видимому, состоит в том, что к концу 20-х годов экономическая система стран Запада достигла такого уровня сложности, при котором механизмов рыночной саморегуляции («невидимой руки») становится недостаточно для поддержания устойчивого экономического и социального развития и требуется вмешательство государства. Отсутствие же такого «руководящего и направляющего» вмешательства ведет к углублению кризиса с непредсказуемыми социальными последствиями.

ПАДЕНИЕ ПРОИЗВОДСТВА. К 1933 году промышленное производство сократилось в США, по сравнению с 1929 годом, на 46%, валовой продукт сократился на 34%, производство стали упало на 76% (в четыре раза), из 280 доменных печей работало всего 44 (15%), производство автомобилей снизилось на 81% (в пять раз), сбор пшеницы снизился на 36%, кукурузы — на 45%.

Обанкротилось шесть тысяч банков (почти четверть их общего количества), 135 тысяч фирм, один миллион фермерских хозяйств (15% их общего числа).

От падения курса акций пострадало от 15 до 25 миллионов американцев. Реальная и номинальная заработная плата рабочих сократилась на 30—35% — в среднем до 20—22 долларов в неделю.

По уровню экономического развития страна была отброшена на 20 лет назад — к уровню 1911 года.

ДЕФЛЯЦИЯ. Эффект перепроизводства (продукция не находила сбыта ввиду сокращения платежеспособного спроса) вызвал дефляцию — снижение цен. Оптовые (закупочные) цены на сельскохозяйственную продукцию снизились на 58% (в 2,5 раза), на продукцию промышленности — на 20—40%. Розничные цены также понизились, но не столь сильно — в среднем на 5—10%.

Банки не только прекратили выплату процентов по вкладам, но и брали за хранение денег плату в размере 0,5—1% годовых. Ставки по коммерческим кредитам не превышали 3% годовых, но мало кто решался брать кредиты, поскольку эффективность промышленного производства стала отрицательной.

Производители, отчаявшись сбыть свой товар по приемлемым ценам, стали уничтожать продукцию, особенно фермеры. Зерно сжигали в паровозных топках, перерабатывали на спирт, заливали мазутом.

БЕЗРАБОТИЦА. Но хуже всего была разразившаяся в связи с закрытием производства безработица. В пик кризиса без работы осталось 25% трудоспособного населения (около 13 миллионов человек), а ведь в его число тогда не включались домашние хозяйки.

 

Около трех миллионов городских жителей переселились к своим сельским родственникам. Образовались поселки, ведущие натуральное хозяйство и не использующие денег для совершения товарообмена.

Резко возросла преступность, особенно в городских трущобах, контролируемых мафией. Участились самоубийства.

Начались невиданные в истории Америки акции гражданского протеста — походы на Вашингтон, пикетирование госучреждений, компании неповиновения властям, в которых приняли участие миллионы человек, включая ветеранов первой мировой войны. В подкрепление полицейским силам пришлось применять войска регулярной армии.

Меры, принимаемые властями для стабилизации цен, спасения от банкротства банков, железных дорог, промышленных компаний, на которые было истрачено более 3 млрд. долларов, не дали должного эффекта. Кризис продолжал разрастаться, ставя под сомнение состоятельность философии и практики американского индивидуализма, ярым адептом которого был президент Гувер.