Советское государство в 1920-х гг. 3 страница

Тогда же был проведен показательный судебный процесс над партией правых эсеров, обвиненной в диверсиях, эксп-роприациях и терроре в отношении руководителей компар­тии и Советского государства в период гражданской войны. Из 218 обвиняемых к суду было привлечено 34 человека — членов ЦК и других ответственных работников партии эсе­ров. Верховный революционный трибунал (создан ВЦИКом в 1921 г.) после 50-дневного судебного разбирательства при­говорил 15 обвиняемых к расстрелу, других — к разным срокам тюремного заключения. Однако в январе 1924 г. Президиум ЦИК СССР заменил высшую меру наказания лишением свободы на 5 лет.

Поскольку именно к этому процессу было приурочено принятие Уголовного кодекса, Ленин из подмосковных Го­рок настойчиво советовал Курскому не устранять, а узако­нить террор, сформулировав его в Кодексе «как можно шире». Майский (1922 г.) совет Курскому перекликался с июньским (1918 г.) советом Зиновьеву «поощрять энергию и массовидность террора», иначе, по убеждению Ленина, «террористы будут считать нас тряпками».

Репрессивная роль государства проявилась в высылке в 1922 г. из Петрограда, Москвы, Киева наиболее активных

антисоветски настроенных ученых, литераторов, специали­стов народного хозяйства. В августе-сентябре 1922 г. часть

из них (более 150 человек) была выслана за границу, часть —-в северные губернии России. Троцкий назвал их «полити­чески ничтожными» людьми, к которым советская власть проявила «превентивную гуманность». Осенью 1922 г. были высланы заграницу «нераскаявшиеся» меньшевики, обви­ненные в нелегальной деятельности.

Интеллигентов, которые отказались от прежних, буржу­азных политических взглядов, порвали со своими партия­ми, большевики привлекали к государственной службе, к работе в народном хозяйстве. Это касалось и либералов, и социалистов, и беспартийных. Они стали теми «чужими руками», с помощью которых коммунисты надеялись пост­роить новое общество.

Большая часть русской эмиграции по-своему привет­ствовала нэп, полагая, что это переведет Россию на буржу­азные рельсы развития. Сотни тысяч эмигрантов решили вернуться на родину, помочь большевикам в полной мере восстановить и частную инициативу, и демократическую республику. Об этом открыто говорили «сменовеховцы», ка­детские профессора, издававшие в Праге и Париже сборник и журнал под названием «Смена вех» (Ю. В. Ключников, Н. В. Устрялов, Г. Л. Кидрецов, С. С. Лукьянов, П. В. Дю-шен, Ю. Н. Потехин). Профессор Ключников писал, что ре­шающим моментом в пересмотре кадетами взглядов на со­ветскую власть («смене вех») явилось поражение Колчака, Деникина, Юденича, Миллера.

Переход к нэпу сблизил людей, стоявших на разных по­литических полюсах, открыл возможность «делать одно общее дело». «Сменовеховцы» призывали своих соратников протянуть руку большевикам. В свою очередь, большевики протянули руку специалистам старой, буржуазной выучки. Однако закат нэпа ознаменовался первым крупным показа­тельным процессом над «старыми» специалистами. В 1928 г. в Москве состоялся т.н. «Шахтинский процесс». По обвинению во вредительстве в каменноугольной промыш­ленности, в первую очередь на шахтах Донбасса, и в связях с иностранными разведками к суду было привлечено 50 рос-

сийских горных инженеров и 3 немецких специалиста-кон­сультанта. Суд под председательством А. Я. Вышинского

вынес 5 смертных приговоров. «Шахтинский процесс» по­ложил начало кампании преследования старых специалис­тов и замены их новыми выдвиженцами. После процесса было арестовано около 2 тыс. технических специалистов, обвиненных во «вредительстве».

Террор, диверсии, вредительство не были выдумкой со­ветской пропаганды. Надуманной была их массовость. Взрывы, аварии, порча машин и оборудования на производ­стве чаще всего были следствием прихода в промышлен­ность миллионов необученных или слабо обученных крес­тьян, а также перехода к форсированному, ударному про­мышленному строительству.

Шум вокруг «вредителей» подорвал нэповскую идею классового мира и сотрудничества, возродил тезис об обо­стрении классовой борьбы, усилил социальную напряжен­ность в обществе, обеспечил компартии социальную базу нового крутого поворота во внутренней политике.

Внутрипартийная борьба. Во время болезни и особенно после смерти В. И. Ленина обострилась борьба внутри партии большевиков за лидерство и определение «генераль­ной линии» внутренней и внешней политики СССР. Она прошла в четыре этапа. На первых трех был ликвидирован «левый» уклон от генеральной линии партии, на после­днем — «правый».

Последние работы В. И. Ленина. В середине декабря 1922 г. у Ленина состоялась беседа с Ф. Э. Дзержинским по поводу напряженных взаимоотношений между централь­ным и грузинским руководством («грузинский инцидент»). После нее произошло резкое ухудшение состояния здоровья Ленина, что заставило его окончательно отойти от непосред­ственной политики. 18 декабря 1922 г. ЦК партии принял решение «изолировать» лидера партии от работы в интере­сах его же здоровья.

Однако Ленин добился разрешения диктовать свой «дневник». До 6 марта 1923 г., до второго инсульта, он про­диктовал пять статей и несколько писем, вошедших в исто­рию как «политическое завещание В. И. Ленина». Статьи

были опубликованы в газете «Правда» в 1923 р., а письма

оставались недоступны широкому читателю до 1956 г. Ста. тьи: «Странички из дневника», «О нашей революции», <0 кооперации», «Как нам реорганизовать Рабкрин», «Лучше

меньше, да лучше». Письма: «Письмо к съезду», «О прида-нии законодательных функций Госплану», «К вопросу о национальностях или об «автономизации»».

За тридцать лет активной политической деятельности Ленин написал более 10 тысяч работ. В последних восьми, предчувствуя близкий уход, он сосредоточился на главных для него вопросах, которые должны были стать таковыми для всей партии: о судьбе мировой революции, о возможно­сти построения социализма в СССР, о путях социалистичес­кого строительства.

Ленин констатировал, что ставки на европейскую соци­алистическую революцию, с которой большевики связыва­ли свою победу в 1917-1922 гг., не оправдались. Не отри­цая в принципе возможность нового подъема революцион­ного движения в Европе, он предложил партии повернуть­ся лицом к поднимавшемуся Востоку — Китаю и Индии. Он высказал предположение, что соединенными усилиями трех стран, где сосредоточено значительное количество населе­ния земного шара, можно обеспечить успех будущей миро­вой социальной революции, которая покончит с капиталом и эксплуатацией.

Ленин не дал прямого ответа на вопрос, можно ли пост­роить социализм в одной, отдельно взятой стране — России. Но он выразил уверенность, что она обладает всем необхо­димым для его построения — большой территорией, огром­ными человеческими и природными ресурсами. Главное — не топтаться на месте, а использовать всю силу государства для мобилизации народа, чтобы догнать ушедшие далеко вперед промышленно развитые страны. Единственно надеж­ным фундаментом для броска, по мнению В. И. Ленина, могла быть только современная тяжелая промышленность, которую предстояло создать.

Намечая направления социалистического строитель­ства, Ленин обозначил две «основные задачи эпохи»: куль­турный подъем масс и перестройка аппарата. В росте

культурного уровня масс он видел не самоцель, а средство достижения «поголовного» кооперирования всего населе­ния (крестьян, рабочих, служащих, интеллигенции и пр.). Кооперация, в его представлении, после революции стано­вилась надежным путем к социализму. Более того, Ленин определил социалистический строй как «строй цивилизо­ванных кооператоров» в условиях советской власти. Если в 1920 г. он определял коммунизм как «Советскую власть плюс электрификацию всей страны», то в начале 1923 г. место электрификации теоретически заняла кооперация.

Сделав для себя это открытие, Ленин предложил сорат­никам пересмотреть прежние взгляды на социализм. Это требовало пересмотра основополагающих идей программы партии 1919 г. О необходимости изменить программу гово­рилось на еще X съезде партии. Однако в 1923 г. Ленин ни слова не сказал о партийной программе, о необходимости ее новой редакции.

Перестройка государственного и партийного аппарата, по мнению Ленина, должна была привести к их советиза­ции и пролетаризации, в конечном счете к преодолению бюрократизма. В противном случае существовала угроза дискредитации и дела объединения республик, и дела пост­роения социализма.

Ленин предложил начать с партии: во-первых, отстра­нить Сталина рт поста генерального секретаря ЦК из-за его плохих личных качеств (грубость, капризность, нелояль­ность к соратникам) и поставить на этот пост человека с хо­рошими личными качествами, который не будет злоупот­реблять «необъятной властью» (непроизвольно проявлен­ная Лениным крестьянская вера в «доброго царя»); во-вто­рых, увеличить состав ЦК партии в несколько раз за счет рабочих «от станка», чтобы не допустить раскола партий­ного штаба отдельными руководителями («вождями»), прежде всего Троцким и Сталиным; в-третьих, усилить кон­троль перестройки аппарата и деятельности высшего партийного руководства, в т.ч. и генсека, путем объедине­ния органов партийного и рабочего контроля (объединения Центральной контрольной комиссии — ЦКК и Рабоче-кре­стьянской инспекции — РКИ и создания единого конт­рольного органа — ЦКК-РКИ).

«Дневник» В. И. Ленина, отрывчатый, торопливый, во. рой противоречивый, но искренний, оборвался с потерей речи в начале марта 1923 г. 21 января 1924 г. на 54-м году

жизни он умер.

Падение Л. Д. Троцкого. Осенью 1923 г. Л. Д. Троцкий выступил с критикой бюрократизма партийного и государ­ственного аппарата, который, по его мнению, «гнездился» в насаждаемой И. В. Сталиным системе «назначенчества», т.е. в назначении руководителей сверху. Троцкий предла­гал выбирать их «снизу». Он также указал на два источни­ка пополнения рядов партии и руководства — партийные ячейки на предприятиях и учащаяся молодежь. Троцкого поддержало несколько десятков партийных деятелей, соста­вивших «платформу 46-ти».

В ходе дискуссии и на XIII конференции РКП (б) (январь 1924 г.) Троцкого обвинили во фракционности, нарушении резолюции «О единстве партии», стремлении к единолич­ной власти, попытке противопоставить молодежь ветеранам партии, а также в подмене ленинизма троцкизмом. Когда же осенью 1924 г. Троцкий в статье «Уроки Октября» (пре­дисловие к сборнику документов 1917 г.) выделил свою осо­бую роль в революции 1917 г., выдвинув концепцию «двух вождей» (его и Ленина), его сняли с важных постов предсе­дателя Реввоенсовета и наркомвоенмора, а его сторонники были отправлены в провинцию на перевоспитание.

«Новая оппозиция». В начале 1924 г. был объявлен «ле­нинский призыв» в партию. В ходе трехмесячной кампании в ответ на потерю партией Ленина в РКП (б) вступило более 240 тыс. человек, главным образом рабочих «от станка». К XIII съезду (май 1924 г.) численность партии превысила 735 тыс. членов и кандидатов в члены РКП (б). На съезде обсуж­далось предложение Ленина о смещении Сталина с поста генсека. Оно было отклонено. Не было удовлетворено и за­явление Сталина об отставке. Большую роль в сохранении Сталиным поста генерального секретаря сыграли в 1924 г. Зиновьев и Каменев, которые опасались Троцкого,

После съезда И. В. Сталин показал себя не только выда­ющимся организатором, сумевшим в короткие сроки сосре- доточить и сохранить в своих руках необъятную власщ», но

и теоретиком. В конце 1924 г. — начале 1925 г. он выдви­нул тезис о возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране — СССР, доказывая, что он не толь­ко не противоречит ленинизму, но и вытекает из него. Ста­лин откровенно признался, что до 1924 г. не верил в такую возможность, но внимательное прочтение последних работ Ленина убедило его в обратном. Он утверждал, что в усло­виях капиталистического окружения социализм можно построить лишь «в основном». Полная победа социализма будет возможна при поддержке западноевропейского про­летариата, т.е. мировой революции.

Сталинский тезис, ориентировавший коммунистов СССР на первоочередное решение внутренних задач, поддер­жала XIV партконференция (апрель 1925 г.). Именно он стал причиной нового этапа внутрипартийной борьбы. После конференции сформировалась «новая оппозиция» во главе с Г. Е. Зиновьевым и Л. Б. Каменевым. Она выступила про­тив сталинского тезиса, расценив его как «национал-боль­шевизм», предательство пролетарского интернационализ­ма, мировой революции. Оппозиционеры поставили вопрос о снятии Сталина с поста генерального секретаря. Одновре­менно они осудили нэп как полное отступление перед капи­талом в городе и деревне. Главным идеологом отступления они считали Н. И. Бухарина. XIV партсъезд (декабрь 1925 г.), переименовавший партию из Российской во Все­союзную — ВКП (б), большинством голосов осудил «новую оппозицию». Делегаты поддержали Сталина, а Сталин — Бухарина.

После съезда большая группа партийных агитаторов выехала в Ленинград, где было много сторонников Зиновь­ева и Каменева, с целью оторвать массы от оппозиционных лидеров. Наибольшую активность проявил С. М. Киров, аргументы которого были просты и доходчивы: спорить о социализме надо было восемь лет назад, когда вооруженной рукой «разбивали оковы капиталистического строя». Уже восемь лет идет строительство социалистического отечества, и оно будет построено. В октябре 1917 г. Каменев и Зиновь­ев не верили в победу социалистической революции и ока­зались неправы, неправы они и сейчас.

 

Г. Е. Зиновьев был снят со всех постов — председателя

Исполкома Коминтерна, руководителя ленинградской

парторганизации, председателя Ленсовета, выведен из со­става Политбюро ЦК. С 1926 г. первым секретарем Ленинг­радского губкома и северо-западного бюро ЦК ВКП (б) стал решительный сторонник Сталина 40-летний С. М. Киров. Л. Б, Каменев лишился постов первого заместителя пред­седателя СНК СССР и председателя Совета труда и оборо­ны, был выведен из Политбюро ЦК.

ТроцкистскО'Зиновьевский блок. В 1926 г. Зиновьева и Каменева поддержал «романтик мировой революции» Троц­кий— образовался «троцкистско-зиновьевский блок». На­чался третий, самый сложный этап внутрипартийной борь­бы. В блок вошло около ста представителей старой больше­вистской.гвардии, в т.ч. Н. К. Крупская (экена Ленина)* В. А. Антонов-Овсеенко, Г. Л. Пятаков, Н. И. Муралов, X. Г. Раковский, И. Т. Смилга, М. Лашевич.

Оппозиция выступила единым фронтом против сталин­ского тезиса, считая, что он предает не только мировую, но и русскую революцию в угоду доморощенным «нэпманам», ведет к перерождению диктатуры пролетариата, к победе бюрократии над рабочим классом. Оппозиционеры предла­гали «перестроить» нэп, сделать упор на тяжелую промыш­ленность, усилить налогообложение деревни, в первую оче­редь кулака, удержать этим подступы к мировой револю­ции. Они настаивали на борьбе с бюрократизмом в кадро­вой политике («назначенчеством») и на свободе дискуссий. Снятие Сталина с главного партийного поста рассматрива­лось как первое условие перестройки.

В 1927 г., когда заговорили о близости новой войны, оп­позицию поддержали широкие слои военных и студентов Москвы и Ленинграда. Свой «последний бой» оппозиция дала в день 10-й годовщины Октября, организовав в двух столицах параллельные, противостоящие официальным демонстрации.

Лидеров оппозиции обвинили в попытке раскола партии, стремлении создать подпольную антибольшевист­скую партию. В октябре 1927 г. Троцкого и Зиновьева ис­ключили из ЦК, в ноябре — из партии. XV съезд ВКП (б)

 

 

(декабрь 1927 г.) исключил из партии еще 93 видных оппо­зиционеров, в т.ч. Каменева. В начале 1928 г. часть оппози­ционеров во главе с Троцким была выслана в Алма-Ату. Через год Троцкого выслали из СССР по обвинению в кон­трреволюционной деятельности, «выразившейся в органи­зации нелегальной антисоветской партии». К турецким бе­регам его доставил пароход «Ильич». В1932 г. Троцкий был лишен советского гражданства и права возвращения на ро­дину. Зиновьев и Каменев признали свои «ошибки» и в 1928 г. были временно восстановлены в партии.

Правый уклон. В 1928-29 гг. потерпели поражение и «правые», активные борцы с «левыми» — Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, М. П. Томский. Они выступали против чрез­вычайных методов хлебозаготовок («чрезвычайщины»), эксплуатации деревни, свертывания нэпа, форсирования индустриализации. Председатель ВЦСПС Томский даже угрожал Сталину: «Скоро наши рабочие начнут стрелять в вас, так будет». Оппозиционеров лишили руководящих по­стов в партии, правительстве, профсоюзах, Коминтерне.

К своему пятидесятилетию (21 декабря 1929 г.) И. В. Сталин пришел единоличным лидером коммунисти­ческой партии и Советского государства. «Я только ученик Ленина, — говорил он, — и моя цель — быть достойным его учеником».

5. Начало культурной революции

Придя в 1917 г. к власти, большевики поставили задачу изменить духовный мир народов России, организовав его на коммунистических принципах. Они решили в сжатые ис­торические сроки осуществить «культурную революцию», используя всю силу государства для целенаправленного и планомерного Культурного строительства. Центральным государственным органом по руководству процессом преоб­разований в сфере культуры стал Наркомпрос РСФСР (нар­ком А. В. Луначарский).

Политическое просвещение. Основной целью полит-просветработы было укрепление связи просвещения с поли­тикой партии. Руководство государственной пропагандой

 

 

коммунизма было возложено на Главный политико-просве*

тигельный комитет (Главполитпросвет), с 1921 г. — Глав­ное внешкольное управление во главе с женой Ленина Н. К. Крупской. Входя в состав Наркомпроса, комитет од­новременно являлся органом ЦК партии. По решению X съезда РКП (б) в круг его ведения были включены полит-просветорганы почти всех государственных и общественных организаций. В начале 20-х годов политическим просвеще­нием масс занималось более 500 тыс. человек.

С 1918 г. главной формой работы были лекции по акту­альным вопросам внутренней и внешней политики. По ини­циативе Ленина к их чтению привлекались почти все партийные и государственные руководители (проводились так называемые «партийные пятницы»). Регулярно высту­пал с лекциями на предприятиях сам В. И. Ленин, разъяс­няя сущность диктатуры пролетариата и диктатуры буржу­азии. После одной из них 30 августа 1918 г. он был тяжело ранен.

Использовались и другие формы работы. Популярными стали массовые демонстрации в дни революционных праз­дников, прежде всего посвященные дню пролетарской со­лидарности (1 мая) и годовщинам Октябрьской революции (7 ноября). Коммунистические принципы пропагандирова­лись с помощью лозунгов, размещенных на видных местах, в том числе на фасадах домов. Некоторые из них, выложен­ные мозаикой, сохранились на московских зданиях до на­ших дней («Кто не работает, да не ест», «Только диктатура пролетариата спасет человечество от ига капитала»). >'ш| Ленин был инициатором политического просвещения масс с помощью монументальной пропаганды — памятни­ков революционерам всех времен и народов (ленинский план монументальной пропаганды). Он составил список, который включал 69 имен (А. Радищев, Н. Чернышевский, А. Гер­цен, Н. Огарев, К. Маркс, Ф. Энгельс и др.). В первые пос­лереволюционные годы только в Москве и Петрограде было установлено более 40 памятников. Сделанные из дешевого, непрочного материала, они простояли недолго. Однако два из них (Герцену и Огареву) сохранились и ныне стоят в цен­тре Москвы, у старого здания МГУ им. М. В. Ломоносова.

 

 

Монументальная пропаганда должна была наглядно пока­зать массам, что большевизм имеет глубокие корни, уходя­щие в историю российского и мирового революционно-ос­вободительного движения.

С переходом к нэпу Ленин указал «три главных врага», с которыми должны бороться политпросветчики — коммуни­стическое чванство (комчванство), безграмотность, взятка.

Борьба с неграмотностью. Важнейшей задачей культур­ной революции стала ликвидация неграмотности, охваты­вавшей 75% населения страны. Бороться с неграмотностью начали во время гражданской войны, прежде всего в рядах Красной армии. В декабре 1919 г. СНК принял декрет «О ликвидации безграмотности», по которому граждане от 8 до 50 лет, не умевшие читать и писать, были обязаны обу­чаться грамоте. В 1920 г. при Наркомпросе создали Всерос­сийскую чрезвычайную комиссию по ликвидации неграмот­ности и малограмотности (ВЧКликбез). Обучение взросло­го населения вели школы грамоты и пункты ликбеза, созда­вавшиеся при библиотеках, красных уголках, клубах, на­родных домах, избах-читальнях, на предприятиях. Систе­ма обучения имела 2 основные формы: школьную (лик-пункт — ликвидационный пункт) и индивидуально-группо­вую, широко распространенную в деревне. В гражданскую войну было обучено грамоте около 7 млн. человек. Основ­ным успехом стала ликвидация неграмотности в Красной армии.

В 20-е годы темпы ликвидации неграмотности упали. Не было средств, государственное финансирование социально-культурных программ сократилось, местные бюджеты были слабы, принуждение к обучению отменили. Упор был сде­лан на сознательность и общественность. В 1923 г. создали Всероссийское добровольное общество «Долой неграмот­ность» (ОДН) во главе с председателем ЦИК СССР М. И. Калининым. Активистами ОДН было обучено грамо­те около 40% общего числа взрослых.

Особенностью борьбы с неграмотностью у тюркоязыч-ных народов стала реформа алфавита, проведенная во вто­рой половине 20-х годов. Этой работой занимался создан­ный в 1925 г. Всесоюзный центральный комитет нового ал-

 

 

фавита (ликвидирован в 1937 г.). Вместо сложного арабско­го был введен латинский алфавит. В 1923-24 гг. экспери­мент был начат в Азербайджане, где с 1925 г. на новый ал­фавит перевели школы первой ступени.

В 1926 г. в Баку состоялся первый тюркологический съезд, на котором в острой борьбе с арабистами победили латинисты, считавшие, что в скором времени и русский ал­фавит будет заменен латинским в интересах мировой рево­люции. В августе 1929 г. Президиум ЦИК СССР и СНК СССР приняли совместное постановление о введении в действие нового, латинизированного алфавита. Через год новое по­становление обязало Наркомпрос СССР завершить рефор­му в двухмесячный срок. Новый алфавит был введен у 68 народов общей численностью 25 млн. человек.

В тридцатые годы «левацкий загиб» латинистов был осужден, и у тюркоязычных народов провели вторую рефор­му — вместо латинского был введен русский алфавит. За­мена латиницы кириллицей объяснялась интересами сбли­жения культур народов СССР с русской культурой. Рефор­ма усилила роль русской интеллигенции, прежде всего на­учно-педагогической, в ликвидации неграмотности.

Второй особенностью борьбы с неграмотностью стало создание письменности у народов, не имевших таковой (ма­лые народы Севера, Сибири, Дальнего Востока). Работа была начата в 20-х годах за счет госбюджета. За 10 лет 46 наро­дов получили свою письменность на основе русского алфа­вита. Это был настоящий прорыв в цивилизацию.

По переписи 1926 г. грамотность населения составила 51,1%, в т.ч. по России — 55% (против 32% в 1920 г.). Гра­мотность городского населения была выше, чем средняя по стране (76,3%), а сельского— ниже (45,2%). По уровню грамотности СССР вышел на 19-е место в Европе. На рубе­же 20-х — 30-х годов борьба с неграмотностью усилилась. Этого требовали задачи реконструкции народного хозяйства на новой технической основе.

Общеобразовательная школа. Строительство советской общеобразовательной школы было начато в 1918 г. декре­том СНК РСФСР об отделении церкви от государства и шко­лы от церкви («О свободе совести, церковных и религиош*

 

 

ных организаций», январь) и постановлением ВЦИК «Оеди­ной трудовой школе» (октябрь). Школа становилась не толь­ко главным средством образования народа, но и очагом его

коммунистического воспитания. Большевики строили го­сударственную, общенародную, трудовую школу с бесплат­ным и совместным обучением детей, независимо от их на­циональности, пола и социального происхождения. Нацио­нальность учитывалась как специфика образования в наци­ональных районах.

Прежде всего, было упразднено дореволюционное деле­ние школ на церковно-приходские, начальные, гимназии, реальные училища (всего около 30 типов школ, принадле­жавших 17 ведомствам). Вводилась единая трудовая шко­ла с делением на 2 ступени: первая (5 лет обучения) — для детей от 8 до 13 лет, вторая (4 года обучения) — от 13 до 17 лет. Устанавливалось совместное обучение мальчиков и де­вочек, равенство представителей всех национальностей. В национальных районах обучение велось на родном языке. Из учебных планов были исключены древние языки, закон Божий и введены общественно-политические дисциплины коммунистического содержания. Школа обязана была со­единить обучение с общественно полезным трудом. В ней создавались органы школьного самоуправления. Школьная реформа демократизировала систему школьного обучения, но серьезно подорвала его качество.

В трудные для школьного образования двадцатые годы широко распространилась теория отмирания школы как особого общественного института. Это был период разнооб­разных педагогических экспериментов, поощрения детской самодеятельности. Одни педагоги следовали призыву фран­цузского просветителя Ж. Ж. Руссо «Назад к природе!», упор делали на развитие природных способностей детей. Другие проводили в жизнь призыв большевиков «Вперед, к коммунизму!», усиленно формировали у детей качества «нового человека» — коллективиста и труженика.

Высшая школа. После Октябрьской революции глубо­кой реформе была подвергнута высшая школа, готовившая кадры интеллигенции, специалистов высшей квалифика­ции. Целью реформы была демократизация вузовского об-

 

 

разования, приближение его к практике. До революции в

России было 105 вузов со 127 тыс. студентов. Большинство вузов находилось на территории Европейской России. Пос­ле революции почти все вузы подчинили Наркомпросу, ос­тальные — различным наркоматам. В 1918 г. были отмене­ны вступительные экзамены, и пролетарской молодежи предоставили право поступать в вузы без предъявления аттестата о среднем образовании. Была отменена плата за обучение, упразднены ученые степени и звания преподава­телей.

С 1919 г. при многих вузах стали создавать рабочие фа­культеты (рабфаки) для подготовки к обучению в высшей школе молодежи, не имевшей среднего образования. Луна­чарский назвал их «штурмовыми лестницами» крепости под названием вуз. В 20-е годы создание рабфаков стало ударной задачей Наркомпроса. С 1922 г. рабоче-крестьянс­кая вузовская молодежь получала государственные стипен­дии. Отмеченные меры преследовали цель изменить соци­альный состав студенчества и преподавательского состава.

Для идеологизации и политизации вузовского образова­ния в 1919-1921 гг. в университетах вместо юридических факультетов и исторических отделений историко-филоло­гических факультетов были созданы факультеты обще­ственных наук (ФОНы). Там изучали работы К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, историю формаций, классовой борьбы, революций, советского строительства. С этой целью были пересмотрены учебные пособия, планы и программы вузов. Контроль за проведением реформы высшей школы осуществлял Государственный ученый совет Наркомпроса (ГУС).

Реформа была закреплена в первом советском Уставе высшей школы, принятом 2 сентября 1921 г. Он определил три основные задачи вузов: подготовка кадров специалис­тов, ведение научно-исследовательской работы, популяри­зация знаний среди народа. Устав предусматривал создание в вузах партийных ячеек. Автономия старейших и наибо­лее крупных вузов и влияние старой профессуры резко ог­раничивались Наркомпросом. Он назначал ректоров и прав­ления, которые совместно с президиумами факультетов уп-

 

 

равляли вузами. К работе в советах вузов и факультетов привлекалось пролетарское студенчество.

Вузовская реформа весной 1922 г. вызвала несколько студенческих забастовок, организованных старыми профес­сорами и преподавателями ряда вузов, в т.ч. Московского, Петербургского и Киевского университетов. Они были пре­сечены. В мае 1922 г. Ленин призвал Дзержинского нака­зать «реакционеров», «растлителей учащейся молодежи», сознательно срывавших работу вузов. В итоге из крупней­ших вузов Москвы, Петрограда и Киева были уволены и осе­нью 1922 г. на двух «философских» пароходах высланы в Германию более 150 профессоров и преподавателей. Среди них были Н. А. Бердяев, П. А. Сорокин, С. Л. Франк, Н. О. Лосский, Ф. А. Степун, С. Н. Булгаков, М. А. Осоргин, Л. П. Карсавин, Г. П. Федотов, А. А. Кизеветтер, Ю. И. Ай-хенвальд и др.

В системе высшей школы появились и коммунистичес­кие вузы, готовившие партийные, советские и профсоюзные кадры. Первым высшим партийным учебным заведением стал Коммунистический университет им. Я. М. Свердлова. Он был создан в 1919 г. в Москве на базе агиткурсов ВЦИК, организованных Свердловым в 1918 г. К 1926 г. комвузов было уже 13, в них обучалось около 6,5 тыс. человек. А все­го в СССР, согласно всесоюзной переписи 1926 г., было 145 вузов, в которых обучалось 167 тыс. студентов.

В конце fiO-x годов резко ускорилось создание техничес­ких и сельскохозяйственных вузов. Это было вызвано кур­сом на коренную реконструкцию народного хозяйства. Од­новременно широкое распространение получило высшее и среднее специальное образование без отрыва от производ­ства (вечернее и заочное).