Отрывки из произведения Анастасии Новых

«СЭНСЭЙ-IV. ИСКОННЫЙ ШАМБАЛЫ»

 

* * *

 

У дивительна жизнь, такая многогранная, разнообразная и непредсказуемая как для целых народов, так и для каждого человека в отдельности. События в ней, как тайные, так и явные, скоротечны и впечатляющие. Загадочен и тот невидимый след, который эти события оставляют в людской памяти. И не просто оставляют, а незаметно меняют последующую судьбу как человека, так и народов, в зависимости от их личного выбора.

Перечитывая свой дневник с позиции самостоятельной зрелой жизни и вспоминая те годы, всё-таки прихожу к выводу, что тот последний день отдыха на море тогда ещё молодой нашей компании во главе с Сэнсэем стал одним из наиболее значимых дней в моей жизни. Тем самым днём, который не просто оставил неизгладимые впечатления, но и глубоко повлиял на моё мировоззрение и понимание глобальной структуры этого мира, ещё больше укрепив духовные позиции, чётко определив смысл моей жизни. И я благодарна за это Сэнсэю, ведь последующие годы моего становления как личности дали возможность глубже понять то, что тогда он нам поведал.

 

* * *

 

После визита неожиданного гостя по имени Ариман в наш палаточный «городок», расположенный на берегу моря вдали от цивилизации, выспаться мне так и не удалось. Всю ночь меня мучили жуткие кошмарики, связанные с событиями вчерашнего дня. Рабы, толпа, управление Архонтов, колючие глаза Велиара, приветливая улыбка Аримана. И всё это на фоне какого-то внутреннего угнетения, подавленности и безысходности. Так мало того что этот сериал сплошных ужастиков, проецируемый из подсознания в мой сон, растянулся до утра, так он ещё и сопровождался различными внешними «спецэффектами», которые создавала моя соседка по палатке — Татьяна. Тоже надо сказать человек промучился всю ночь: то она стонала, то вздрагивала всем телом, то резко раскидывала руки. А поскольку наша палатка была тесновата для двоих, то, естественно, я чутко реагировала на весь этот звуко-рукопашный процесс Татьяниного сна, в страхе просыпаясь от подобных «спецэффектов», дополняющих мой «фильм ужасов». В общем, ночка выдалась более чем «весёленькой».

Всё же под утро мне удалось спокойно заснуть. Но моя безмятежность в заключительной серии сновидений продолжалась недолго. Под конец, очевидно, дабы «зритель» остался в плену впечатлений этого «ужастика», всё равно приснилось что-то такое страшное, от чего я в страхе резко проснулась, и даже открыв глаза, не могла понять: наяву ли всё это? А когда осознала, что та пугающая «реальность» была всего лишь сном, то вздохнула с таким облегчением, словно гора с плеч свалилась. Как мало на самом деле нужно для счастья человеку — всего лишь очнуться от чуждой ему реальности.

Я молча посмеялась сама над собой. Надо же было так вчера «лопухнуться», уделить столько силы внимания россказням Аримана. Теперь всё это вылилось в неизменный результат. Интересно, а можно ли контролировать свои сны, а ещё лучше управлять ими? Я подумала, что надо при возможности подробнее расспросить об этом Сэнсэя. Ведь мы тратим на сон практически восемь часов в сутки! И вообще сон ли это? Как говорил когда-то Николай Андреевич, психотерапевт по профессии, сон — это всего лишь изменённое состояние сознания. А раз так, то очевидно и его можно использовать с пользой для Духовного начала. Зачем терять целых восемь часов в сутки попусту, отдавая их во власть своему Животному?! Это же недопустимо! Я уверена, должен быть способ использовать эти часы более рационально. Жизнь и так коротка и в ней ценна каждая минутка, прожитая с пользой для Духовного.

Но только я привела свои мысли в относительный порядок, как появилась другая проблема. Неожиданно во рту возник какой-то горьковато-кислый привкус, отчего стала обильно выделяться слюна, точно я надкусила толстую дольку лимона. Это довольно-таки непривычное для меня ощущение в свою очередь вызвало яркое воспоминание о вчерашнем дне. Именно тогда Ариман (незваный гость, приплывший к нам на собственной роскошной яхте и проведший с нами практически весь день), прогуливаясь с нашей компанией по дороге к пансионатам, предложил нам убедиться в силе своего подсознания. На что мы сразу же охотно согласились, за исключением Николая Андреевича и Сэнсэя, которые тогда несколько приотстали от коллектива, разговаривая о чём-то своём. Ариман провёл короткий словесный «сеанс», помогая нам сосредоточиться, после которого практически каждый из нас почему-то почувствовал во рту этот непонятный привкус лимона, неизвестно откуда взявшийся. Ариман же пообещал, что как только мы проснёмся на следующее утро, наше подсознание дословно воспроизведёт в сознании полностью всё то, о чём он нам поведал за время своего посещения. Мы, конечно, в это не поверили. А Женя, тот вообще сказал Ариману, что через его личные «запруды и дамбы разве что пара капель просочится из того потока». На что наш гость улыбнулся и, пристально посмотрев парню в глаза, пообещал ему целый весенний паводок с широкими разливами. Естественно, мы тогда не восприняли это всё всерьёз. Но сейчас...

После практически мгновенной вспышки воспоминания этого вчерашнего сюжета в моих мыслях, словно при повторной радиотрансляции, полилась речь Аримана. Причём что удивительно, действительно настолько дословно, что вначале я даже как-то испугалась и растерялась. Но затем, быстро достав свой дневник, я принялась записывать туда всё подряд, дабы ничего не забыть. Но как потом оказалось, последнее мне явно не грозило. Потратив немалое время на запись, я решила вновь её перечитать, чтобы ничего не упустить. И память опять выдала тот же основной текст, при этом повторяя его вновь и вновь, как заезженная пластинка. Вот тут-то я, конечно, запаниковала не на шутку, ибо до меня наконец-то дошло, что я по своей глупости и наивности как тетерев попала в какие-то хитросплетённые силки своего подсознания, заманчиво приукрашенные словами Аримана. Напрасно я вчера так недооценивала свою память! И всё из-за своего невежества, мол «так, ради смеха попробую». Ага, попробовала! Теперь уж точно кто-то смеётся, но только не я. И что у нас, у людей, за черта такая нехорошая! Вечно мы сомневаемся, вечно тешим своё Эго, словно балуемся знаниями, а не познаём. И как результат вляпываемся в такие ситуации, что в самую пору кричать: «Караул! SOS! Помогите!» Только зачастую, кричи не кричи, а спасение утопающих превращается в дело рук самих утопающих. Так случилось и со мной.

Ну что же, сама виновата, самой и исправлять свои промахи и ошибки. Надо было приводить свои мысли в порядок. В качестве «скорой помощи» я попыталась отвлечься от этого «бушующего потока» и сосредоточиться на выполнении медитации «Цветок лотоса». Сначала у меня ничего не получалось, поскольку то одна, то другая фраза из речи Аримана постоянно отвлекали мои мысли. И от этой навязчивости я никак не могла избавиться, пока не поняла, что этот поток мыслей не отвлекал моё внимание, а именно привлекал. Значит, я желала это слышать, а ещё точнее, не я, а моё Животное к этому тяготело. Так в чём же дело? Ведь мои желания в моих руках! Осознав суть своей ошибки, я уже более целенаправленно стала выполнять «Цветок лотоса», ибо все мои желания и намерения соединились в единое русло сосредоточения, игнорируя всё остальное.

Хоть речь Аримана и утихла, но всё же проявлялась на каком-то втором плане мыслей. Да, Ариман есть Ариман! Тогда я решила в качестве «ударной артиллерии» сделать новую медитацию на «Цветок лотоса», о которой недавно, на одном из медитационных занятий поведал нам Сэнсэй, рассказывая о бесконечной вариабельности «Лотоса». До этого мои попытки в освоении новой медитации были явно безуспешными, хотя Сэнсэй неоднократно подчёркивал, что всё зависит от самого человека, от его внутренней сущности. Но в этот раз, очевидно от чистоты и искренности моих намерений, «Цветок лотоса» проявил себя совершенно необыкновенным образом.

Когда я достигла чёткой концентрации на солнечном сплетении, то неожиданно увидела каким-то внутренним зрением цветок Лотоса! Именно увидела, а не представила как обычно. Этот цветок был прекрасным. Я такого в жизни никогда не видела! Белоснежные лепестки излучали яркий, но в то же время очень мягкий свет. А серединка цветка отсвечивала ещё и золотистым свечением. И самое поразительное, что этот божественный цветок был живой! Я заметила, чем больше я отдавала ему свою нежность и любовь, тем больше он реагировал на мои искренние чувства колыханием своих нежнейших, чистейших лепесточков. Вначале это колыхание было еле заметное, удивительно живое, я бы сказала «дышащее». А затем цветок точно начал просыпаться и всё больше проявлять себя. И в какой-то момент мне показалось, но потом я реально услышала исходящий от одного из колыхающихся лепестков очень приятный звук, словно сладкое пение лёгкого ветерка. Следом ещё один лепесток зазвучал на свой лад, издавая вибрацией удивительный звук, не похожий ни на один из знакомых мне звуков. А за ним и третий лепесток «проявил» себя в этой нарастающей мелодии. И буквально через какое-то время я целиком погрузилась в чарующую симфонию Лотоса, состоящую из гармоничных, тонких, очень приятных на слух звуков. Эта музыка просто завораживала своим божественным звучанием. И чем больше я в неё погружалась, тем больше во мне нарастало чувство внутренней всеобъемлющей радости и бесконечной свободы. Но самым поразительным было ощущение, когда этот великолепный звук, исходящий от Лотоса, стал превращаться в яркий мягкий свет, который словно окутал меня со всех сторон, наполняя изнутри своей изумительной чистотой. При этом он породил доселе неведомое ощущение полного счастья, в котором я просто растворилась без остатка, погрузившись в неописуемое блаженство. Я словно исчезла вместе с телом. Остался только Лотос и осознание огромной внеземной Любви!

Выйдя из состояния медитации, я почувствовала себя настолько великолепно, что хотелось душой объять весь мир. Настроение было отличным. И самое поразительное, в мыслях царила абсолютная ясность и чистота сознания. Не было даже намёка на присутствие «заезженной пластинки» с речью Аримана. Переполненная оптимизмом, чувством радости от удачной медитации и такой столь значимой для меня победы в утреннем реванше над своим Животным, я вышла из палатки. И первое, что я увидела — это весьма комичную картину.

 

* * *

 

На берегу, недалеко от камышей с ведром на голове, сидел в позе «лотоса» Женька и периодически обмахивал себя каким-то пучком травы, в котором торчал как пестик один-единственный камыш. Рядом с ним на стульчике расположился Стас, глядя на своего друга с задумчивым видом. Возле своей палатки умывался в тазике Виктор. Он с таким удовольствием плескался, что вода разлеталась от него во все стороны. Сэнсэй и Николай Андреевич в это время как раз шли прогулочным шагом по берегу в направлении палаточного городка. Кто-то из наших уже совершал утренний заплыв в море, да так далеко, что виднелась лишь одна макушка. На такое расстояние мог решиться разве что Володя, учитывая, что Сэнсэй и Николай Андреевич, не уступавшие ему в заплыве, были на берегу.

Я подошла к Стасу и, пожелав доброго утра, только хотела расспросить его о столь необычном виде Жени, как в это время из своей палатки вылез Костик. Он сладко потянулся и начал делать нечто вроде маленькой разминки, но тут же остановился, увидев Женьку с закопчённым ведром на голове. Сначала на его лице появилось искреннее удивление, которое тут же перешло в усмешку. Забыв о зарядке, Костик с ленцой подошёл к Стасу и весело спросил:

— Это что, Женька с утра пораньше решил из Сусанина переквалифицироваться в шамана? Или инопланетянином прикинулся? Надо же, даже антенну себе нашёл! Это для чего? Для передачи сведений на тарелочку?

— Это не антенна, это метёлка, — терпеливо ответил ему Стас так, словно Костик был не первым, кто задавал ему подобные вопросы.

— Метёлка?! — рассмеялся Костик, глядя как Женька в очередной раз помахал вокруг себя этой «антенной». — И на кой она ему сдалась вместе с ведром?

— Метёлка — от мух отмахиваться, а ведро — мысли экранировать, — монотонно и абсолютно серьёзно пояснил Стас.

— Чего, чего? Мысли экранировать?! — ещё больше рассмеялся Костик.

На его смех вылез из палатки Андрей, видимо из любопытства. Протирая заспанные глаза, он присоединился к нашей весёлой компании.

— О, а чего это вы тут надумали? — не меньше Костика изумился он, непонимающе глядя на Женьку.

Стас хмыкнул.

— Что, не видишь? Проходим курс ускоренной подготовки по отражению вражеских атак агрессивных мыслей, на степень выносливости и выживаемости положительных мыслей в особо неблагоприятных условиях. Короче говоря, борьба с ариманщиной.

— В смысле ариманщиной? — не понял Андрей.

Стас оторвал взгляд от Жени и посмотрел на заспанное, помятое лицо Андрея.

— О-о-о, как всё запущено! Вы, очевидно, ещё не проснулись, господа хорошие. Не переживайте, у вас всё ещё впереди!

— Многообещающее начало! — улыбнулся Андрей.

Костик же победоносно заявил, процитировав одного из своих любимых классиков:

— «О нет, меня смутить не сможет ваша речь:

Мудрец несчастьями умеет пренебречь»!

— Ну-ну, — усмехнулся Стас и вновь уставился на Женьку.

Зато Андрей тут же отреагировал на слова Костика, со смешком проговорив:

— И в какую это лупу ты разглядел в себе за ночь признаки мудрости?

На что Костик высокопарно ответил Андрею:

— Знаете ли, многоуважаемый Андриан Батькович. Мы, в смысле «моё Величество в звании трижды Высочества», судим о мудрости не через предметы, кои для некоторых недальновидных особ может и являются первой необходимостью в их ночном бдении, но мы судим исключительно по собственной прагматичности. Ибо умный тем и отличается от мудрого, что умный знает, как выйти из трудного положения, а мудрый в него не попадает.

От такой Костиной речи даже Женька приподнял своё ведро и, глянув на парня из своего укрытия, изумлённо произнёс:

— Во загнул!

Наша компания покатилась со смеху. А Женька, опомнившись, тут же поспешил натянуть ведро на голову и продолжить свой эксперимент.

— Нет, ну ведро то тут причём? — посмеявшись, спросил Андрей у Стаса.

— Объясняю для особо непонятливых. Ариман очевидно установил со всеми нами очень сильную телепатическую связь. Поэтому, как сказал утром Николай Андреевич, каждый защищается как может. Мысль, как вы знаете, материальна и является определённой волной. Мозг же служит приёмником. Чтобы прервать постоянный контакт, нужно либо изолировать источник, передающий эти волны, либо приёмник. Источник находится вне досягаемости, следовательно необходимо изолировать приёмник. Вот Жека и пытается с помощью ведра экранировать себя от этого воздействия.

— А-а-а, понятно, — протянул с усмешкой Андрей. — Это значит, у Женьки переполнилась чаша терпения, так он решил эту чашу заменить ведром?

— Это у кого переполнилась чаша терпения?! — протарахтел Женя в своём ведре, точно металлический робот, и, снимая ведро с головы, добавил: — Да у меня не терпение, а железный Феликс! А лишняя бдительность ещё никогда никому не мешала. — И уже обращаясь к Стасу, изрёк: — Нет, ведро не помогает.

— Так кто же радиоволны изолирует железом?! — вмешался Костик, проникшись «сутью» эксперимента старших ребят. — Насколько мне известно, это только свинцу под силу.

На что Женя тут же шуточно возмутился.

— Так ты что хочешь сказать, царская морда трижды увеличенная, что мою светлую головушку нужно в аккумулятор засунуть?!

— Зачем в аккумулятор?! — засмеялся вместе со всеми Костик. — Можно просто намочить полотенце и обмотать им голову.

— Точно! — подхватил эту идею Андрей. — Тогда и мозгам будет легче и изоляция хорошая.

Женька покосился на эту советующую парочку, а потом, едва заметно усмехнувшись, поставил ведро на песок и решительно направился к Виктору. Тот как раз, закончив водные процедуры, насухо вытирался полотенцем, наблюдая за Женькиной клоунадой.

Женька подошёл к Виктору и стал отбирать у него полотенце:

— Да хватит тебе шоркаться! И так уже весь блестишь, как отполированный. Дай сюда полотенце, не жадничай.

— Да бери, бери, — улыбнулся наш старший сэмпай. — Можешь даже насовсем его забрать! Для друга ничего не жалко.

— Конечно, ему «не жалко», — в претензионном тоне заявил Стас, — особенно когда это моё полотенце!

Наша компания вновь рассмеялась. Женька тем временем взял махровое полотенце, намочил его в воде и не выжимая стал наматывать его себе на голову как чалму. От чего его особа приобрела вид тающей на весеннем солнцепёке сосульки.

Именно в этот момент к компании подошли Сэнсэй и Николай Андреевич.

— Что, голова болит? — заботливо поинтересовался Николай Андреевич.

— Да нет, это он пытается от радиоволн экранироваться, — пояснил Андрей, пока Женька собирался с мыслями, что ответить.

— Так кто же мокрым полотенцем от радиоволн спасается? — с улыбкой проговорил доктор.

— Во, во! — вмешался Виктор, зачёсывая назад свой неподатливый чубчик. — Я ему хотел это сказать, так он же не дал мне и слово вымолвить! Вода — это наоборот проводник. Диэлектриком служит сухой материал.

При этих словах Женька посмотрел на Костика и Андрея «незлым-добрым» взглядом да ещё при этом снял с себя полотенце и стал его демонстративно закручивать, как бич. На что Андрей и Костик от таких Женькиных действий плутовато переглянулись и под смех ребят быстро скрылись за камышами от греха подальше.

Мы стояли в едином кругу вместе с Сэнсэем. Стас, воспользовавшись этим моментом, обратился к нему:

— А если серьёзно, Сэнсэй, ты уж нас извини! Стратили мы вчера по полной программе. Честное слово, так больно и стыдно за это, — прилагая руку к сердцу, искренне промолвил парень.

— Да, Сэнсэй, — подхватил Виктор. — Прости! Честно говоря, не ожидал, что во мне столько ариманщины, пустого эгоцентризма. Как тупой баран повёлся на поводу. Аж самому себе противно!

«Это точно, — подумала я, слушая такое откровение старших ребят. — И я тоже хороша! Сэнсэй столько времени на нас потратил, чтобы мы не просто слепо верили, а осознанно делали свой выбор, ценили духовное и понимали, что есть жизнь. А мы поступили как те поросята! Полдня хватило Ариману, чтобы погрузить нас в лужу бесконечных материальных желаний нашего Животного! Чего только стоит умное завоевание Ариманом нашего доверия, весь этот фарс, ненавязчивые советы, на которые наше Животное откликалось, словно голодная собачка на свист Хозяина. И главное, какая тонкая подмена наших стремлений к духовному на трясину материального мира, через которую нам якобы нужно было пройти, чтобы реализовать свои желания».

— Надо же, как материальное нас вчера захватило, — чуть ли не в унисон с моими мыслями печально изрёк Стас. — Такой конкретный развод! Я когда это всё осознал... Меня совесть всю ночь мучила! А тут ещё под боком этот... страус.

Парень кивнул в сторону Женьки. Мы тоже посмотрели туда. Женька же в это время, став на колени и натянув футболку на голову, усиленно закапывал голову в сухой песок, очевидно осваивая новый способ «глушения волн», который посоветовал ему Виктор. Компания, глянув на Женьку, невольно усмехнулась. Но затем серьёзные взоры вновь устремились к Сэнсэю.

— М-да, — грустно вздохнул Виктор, — думали нас ничто не сможет отвлечь от духовного пути. А тут повели себя как последние... Правда, прости...

— Ничего, ребята, — добродушно проговорил Сэнсэй. — Ведь вы всего лишь люди. Раз осознали всё это, уже хорошо. Значит, не зря он приезжал... — Сэнсэй немного помолчал, глядя на нас каким-то задумчивым, душевным взглядом, а потом весело произнёс: — Ладно, вытаскивайте этого страуса, пошли купаться!

Наша компания точно ожила. Лица у ребят просияли, исчез отпечаток страха и внутреннего страдания. Эти, такие простые человеческие слова действительно многое для нас значили. В который раз меня поразила Сущность Сэнсэя. Всё-таки насколько он оказался даже в такой ситуации человечным Человеком. Ведь если так разобраться, то выходит, что своим вчерашним поведением и глупыми желаниями мы просто предали Сэнсэя, предали себя, своё духовное начало. Но если последнее зависело от примирения с собственной совестью, то в отношении Сэнсэя, этой необыкновенной Души, действительно чувствовалась неловкость и даже душевная боль за подобное наше «свинство» и проявление эгоцентризма. И это ещё больше тяготило, чем внутренние разборки.

А Сэнсэй просто взял и простил. Вернее даже не подал виду, что случилось нечто особенное, что он обиделся или чем-то недоволен. Другой бы на его месте, наверное, в лучшем случае мораль бы часа три вычитывал, а в худшем — послал бы нас куда подальше с нашими колебаниями и завихрениями. И был бы прав! Но так, наверное, поступил бы просто человек, но не Сэнсэй! Он же наоборот, отнёсся к нам с пониманием, словно заботливый родитель к шаловливым детям. Он сказал всего лишь несколько слов, добрых и тёплых, но таких слов, которые не только позволили нам осознать суть нашего промаха, но и согрели душу каждого из нас. И в этом негласном прощении крылась суть его Великой Души.

Старшие ребята с таким вдохновением принялись исполнять просьбу Сэнсэя по «вытаскиванию страуса», что от их неутомимого юмора компания вновь разразилась повальным смехом. Сначала Виктор и Стас попытались просто взять за плечи и за ноги Женьку, находящегося в согнутом положении, чтобы оторвать его от песка. Но тот, чувствуя что его так поспешно разлучают с песочной стихией, очевидно для смеха начал насыпать себе на голову песок в ускоренном темпе, отчего его вздымающаяся особа приобрела вид сыпучей пирамиды на подставках. Однако вся эта «конструкция» продержалась недолго и рухнула в одномоментном порыве из-за чрезмерно активных действий обоих сторон в сопровождении громкого хохота нашей компании.

Поднявшись, Женька стряхнул с себя песок и в шутку пожаловался:

— Вот оказия какая! Всё в пустую. Ни сухой песок, ни пустое ведро при «пожаре» мыслей не помогает!

На что Николай Андреевич усмехнувшись заметил:

— Ну так правильно. Как говорят пожарники, что есть пожарное ведро? Это всего лишь пустой сосуд, имеющий форму ведра с надписью «пожарное ведро» и предназначенный для тушения пожара.

— И смысл здесь в том, что тушат-то пожар водой, а не пустым ведром, — с улыбкой уточнил Сэнсэй.

— Верно! — подхватил шутку Стас и, обращаясь к Жене, произнёс. — Ведро — предмет пустой. А как известно, порожнее пустым не наполнишь!

— Порожнее пустым не наполнишь, — передразнил его Женька, когда ребята вновь засмеялись. — Это где ты тут видишь порожнее? — комично постучал Женька по своей голове. — В этом котелке столько всего варится, причём с самого раннего утра, что меня уже заколбасил этот супчик! — Женька не унимался в своих «жалобах». — Нет, правда, достала меня эта прорва... мыслястая! И как от неё избавиться?

— Как избавиться, говоришь? — с улыбкой промолвил Николай Андреевич и тут же посоветовал. — Да как от склероза.

— От склероза? А конкретнее? — насторожился Женя, очевидно почувствовав в этом подвох.

— Ну как, склероз вылечить конечно трудно, но с его помощью о нём же можно и забыть.

Пока мы хохотали, Женя кивнул, весело соглашаясь с доктором.

— Я всегда подозревал, что счастье моё заключается, как у Кащеюшки Бессмертного...

— В яйце что ли? — перебил его Стас, ещё больше рассмешив парней.

Виктор тоже не без иронии добавил:

— Ты ещё скажи на кончике... я имею в виду иглы.

— Тьфу, пошляки! — с юмором возмутился Женя. — Я хотел сказать, что счастье моё заключается в крепком здоровье... и плохой памяти, как у Кащеюшки Бессмертного.

— А-а-а, — протянул его друг и с облегчением выдохнул. — Фуф, а я-то уже заволновался, переживать за тебя стал.

На что Женька с хитроватой улыбочкой изменил голос и по-стариковски проскрипел:

— Смотри, переживалку-то свою не перенапряги! А то, чай, здоровья на такие потуги не хватит.

Компания просто взорвалась в хохоте то ли от этих шуток ребят, то ли просто от хорошего настроения. Вдоволь насмеявшись, ребята двинулись к морю. Я же направилась совершать свой утренний моцион. И уже чуть позже присоединилась вместе с остальными проснувшимися ребятами к купающимся.

 

* * *

 

Когда мы заходили в море, Володя уже вернулся из своего дальнего заплыва. Он стоял в воде вместе с Сэнсэем, очевидно отдыхая от столь мощной физической нагрузки, и о чём-то тихо с ним беседовал. Проплывая мимо них, я случайно услышала Володины слова.

—...даже мысль появилась о реинкарнации.

— Ну, эвтаназии не будет, расслабься, — сказал Сэнсэй в своём привычном шутливом тоне.

— Спасибо, конечно, — весело ответил Володя. — По пути я и сам подумал, что всё-таки есть в ней и отрицательные моменты. Во-первых, я же не буду помнить прошлой жизни и всего того, что в ней было. А во-вторых, может же произойти смена пола! — улыбнулся он. — А при нормальной ориентации мне это ни к чему. — Мужчины рассмеялись. — Но если честно, было круто!

Хоть я и не всё слышала, о чём шла тут речь, но думаю, Володю мучили те же самые мысли, что и старших ребят, и всех нас после вчерашнего дня. Просто каждый переживал по-своему. Самое интересное, несмотря на то что нас здесь собрался целый коллектив друзей и рядом находился Сэнсэй, всё же каждый в одиночку вёл свой внутренний бой и держал оборону, давая отпор своему Животному. И это естественно. Ведь как говорил Сэнсэй, каждый человек идёт по собственному пути, причём один, от рождения до смерти. И каждый накапливает свой опыт, который он приобретает на этом пути. Другие могут лишь посоветовать, но не идти вместо него.

Размышляя о Володе, я незаметно переключилась на свои мысли. И мне подумалось, насколько всё-таки важно на всё смотреть с позитивной стороны. И даже если жизнь подсовывает тебе дольку лимона, то не нужно портить себе нервы по поводу её кислых вкусовых качеств, а превратить эту дольку во вкусный и полезный лимонад. И самому приятно, и для здоровья полезно, особенно духовного здоровья. Взять даже тот же приезд Аримана. Ведь если на всё это посмотреть с духовной стороны — это какой же был ценный урок для нас, какой контраст чёрного и белого, границ хорошего и плохого. Да если так разобраться, то кабы не эти потоки ариманщины, ещё неизвестно когда бы у меня хватило смелости дать такой отпор своему Животному и когда бы получилось так серьёзно и усердно сосредоточиться на новой медитации и главное добиться таких потрясающих результатов! Правду говорят, не бывает худа без добра.

— Смотрите, дельфины в гости пожаловали! — крикнул всем Стас, прервав мои размышления.

Парень указал на приближающуюся к нам знакомую парочку дельфинов. На этот раз мы уже безбоязненно ринулись им навстречу. Один из дельфинов, наш всеобщий любимец, направился сразу к Сэнсэю. Подплыв к нему, он воспроизвёл какие-то весёлые звуки и, перевернувшись на спину, подставил Сэнсэю своё брюшко, видимо для почёсывания.

— Ах ты, шалунишка! — усмехнулся Сэнсэй, поглаживая его брюшко.

Дельфин же, как мне показалось, от удовольствия даже прикрыл глаза. Второй дельфин просто приветливо кружил возле нашей компании.

Некоторые из нас подошли к Сэнсэю, в том числе и я. И тут Сэнсэй внезапно предложил мне:

— Хочешь прокатиться с ветерком... вместе с дельфином?

— Как это? — не поняла я.

Ребята тоже с изумлением посмотрели на Сэнсэя.

— Да очень просто! Иди сюда. Берёшься за верхний плавник, вот так... И всё! Дельфин с радостью тебя прокатит.

— С радостью? Дельфин? — с сомнением проговорил Костик.

— А если он её в море утащит? — в шуточном тоне изрёк Андрей.

— Не утащит, — усмехнулся Сэнсэй. — Этот дельфин гораздо разумнее некоторых гомо сапиенсов. — И уже обращаясь ко мне, промолвил: — Ну, смелее!

Наш любимец во время разговора перевернулся в воде, точно и в самом деле понимая о чём мы говорим, и стал в ожидании, словно ретивый конь. Страх, конечно, у меня присутствовал, при одном только воображении этой необычной поездочки. Но стыдно же было его выказывать перед ребятами, тем более что инициатива исходила от Сэнсэя. Поэтому я, приняв вид совершенно спокойного человека, подплыла к дельфину и, погладив его по спине, аккуратно взялась за верхний плавник, ну чтобы, по моему мнению, ему не было больно или дискомфортно.

Но моей маски «смелого человека» хватило ненадолго. Как только я взялась за плавник, Сэнсэй игриво пошлёпал по воде, и дельфин, рванув с места, помчался вдоль берега. Со страху я с такой силой ухватилась за плавник, словно это была моя последняя надежда на тонущем корабле. Однако дельфин на удивление шёл ровно, оставляя свой плавник над поверхностью воды и маневрируя лишь своим мощным хвостом. А моё тело неслось сбоку, как торпеда, разбивая воду и образуя кучу брызг и пену вокруг. От страха я зажмурила глаза, оставив лишь одни щелки для бдительности. Мы летели с такой скоростью, что я, честно говоря, сдрейфила не на шутку. Мало ли, хоть и смышлёный дельфин, а всё-таки животное, что ему в следующее мгновение вздумается? И как его «попросить»-то повернуть назад? А вдруг он и впрямь в море свернёт, я же назад не доплыву! В общем, от всего этого коктейля панических чувств моего Животного и такого невероятного «пилотажа по воде» у меня, наверное, волосы, если бы не были мокрыми, то точно бы встали дыбом.

Дельфин же продолжал шустро извиваться, игриво несясь по морскому простору с человеческим «грузом» в виде моей особы. Но самое весёлое было ещё впереди. Мои самые худшие опасения начали сбываться достаточно быстро. Проплыв какое-то расстояние, дельфин стал плавно разворачиваться в сторону моря. У меня вмиг сработал инстинкт самосохранения. Отпустив плавник, я что было сил погребла в сторону берега. Но, по сравнению с предыдущим полётом торпеды, теперь моя собственная скорость больше напоминала продвижение по суше ленивой черепахи в разгар солнцепёка.

Однако дельфин, оказывается, и не думал меня бросать на произвол судьбы. Развернувшись в сторону Сэнсэя, он снова подплыл ко мне очень близко с правой стороны, как бы предлагая мне свою помощь. Барахтаясь в воде, я уцепилась одной рукой за его плавник. И дельфин, точно по команде, вновь игриво рванул со мной в сторону Сэнсэя. Мне пришлось на ходу подтянуться, чтобы ухватиться и левой рукой за плавник. И откуда у дельфина было столько сил?! Возвращаясь к исходной точке нашего с ним путешествия, все мои страхи вмиг улетучились, и я получила просто колоссальное наслаждение от скоростной поездки и от такого дружелюбия этого необыкновенного существа.

Удивительно, как только мой страх пропал, я осознала и почувствовала то, чего в упор не замечала при разгуле своего Животного. Я поймала себя на мысли, что отношусь к дельфину как к человеку. Как будто стала его понимать, каким-то образом предчувствовать изменения его движений. К примеру, когда мы были на середине пути, дельфин поплыл медленнее и потихоньку стал углубляться. Я отпустила плавник, но почему-то совсем без страха, точно зная где-то на подсознательном уровне, что сейчас будет, но не осознавая это. Дельфин тут же смешно перевернулся на спинку, брюшком ко мне, подставляя, словно руки, два боковых плавника. Я взялась за их основание. И в таком положении дельфин вновь набрал скорость, плывя со мной к Сэнсэю. Тут нас «встретил» второй дельфин, игриво присоединившись к нам сбоку. Так мы и доплыли до компании. Я была просто в восторге от дельфинов. Такие добрые, дружелюбные существа!

Наша компания тоже пришла в восхищении от увиденного.

— Что же ты бросила его, когда он разворачивался? — стали подкалывать меня Костик и Андрей.

Я только хотела им по-честному признаться, что струсила, как Женя «вступился» за меня:

— Ну растерялся человек! Забыла, что у неё позавчера жабры выросли, когда она под водой десять минут сидела. А дельфины-то сразу родню в ней почувствовали! Видишь, какие гонки устроили по горизонтали!

Мы рассмеялись, и ребята стали шутить по этому поводу, расспрашивая меня об ощущениях. Некоторые тоже пожелали прокатиться, но в это время внимание дельфинов переключилось на другой вид игры. Видимо, когда я ещё барахталась в воде, с моих волос незаметно упала одна из ленточек, которыми я подвязывала волосы, чтобы не мешали во время купания. И тот дельфин, что был поменьше, подхватил её себе на боковой плавник и стал носиться с ней кругами. А второй дельфин начал его догонять, игриво охотясь за этой ленточкой. И даже когда я им «пожертвовала» ради забавы вторую ленточку, они всё равно пытались их отобрать друг у друга, да так забавно, что рассмешили весь наш коллектив.

Часть ребят осталась наблюдать за игрой дельфинов, пытаясь даже принять в ней участие, а другие принялись просто купаться. Особенно усердствовал в нырянии Женя, спасаясь от каких-то назойливых зелёных мух, которые кружили вокруг него, даже когда он зашёл в воду. И главное, они намеревались сесть только на него, никого больше не беспокоя.

— Да что же это такое! — со смехом возмущался Женя. — Ночью комары заели, утром — мухи. Откуда они взялись, будь они неладны!

На что Володя, плавая рядом, с усмешкой заметил:

— Нет, я, конечно, ничего не имею против мух как насекомых, но замечу, мухи на что попало просто так садиться не будут!

Стас тут же подхватил эту шутку и стал её развивать.

— Мда-а-а, для этого надо быть сделанным из определённой консистенции, чтобы так сильно привлечь к себе их внимание.

— Вы хотите сказать, что я есть то, что не тонет?! — возмущённо усмехнулся Женя.

Виктор, слушая их разговор, расхохотался вместе с ребятами и предложил:

— А это легко можно проверить!

Он тут же кинулся в мальчишеском азарте притоплять Женьку. Тот, выскользнув из его рук, плюхнулся в сторону и закричал:

— Врёшь! Вляпаешься, но не возьмёшь! Что попало в огне не тонет и в воде не горит!

Ребята вновь зашлись в смехе от очередного Женькиного каламбура.

Время такого необычного купания с дельфинами, да ещё в весёлой компании, пролетело незаметно. Очевидно вдоволь наигравшись, дельфины сделали пару почётных кругов и, оставив одну ленточку Сэнсэю, со второй уплыли в море. Мы тоже стали выходить из воды.

— Да, разумные существа! — восхищённо промолвил Виктор, оглядываясь на уплывающих дельфинов.

— И ты себе не представляешь, насколько они разумны, — подчеркнул Сэнсэй. — Насколько удивительна у них «социальная» изобретательность. Они не просто следуют запрограммированным стандартным инстинктам, а согласовывают свои действия в пользу популяции в целом, её стабильности и самосохранения. — И с улыбкой добавил: — И, между прочим, в отличие от людской demos kratos, у них реальная демократия.

— В смысле? — не понял Виктор.

— У них нет особых отличий между вожаками и подчинёнными. Вожак отличается лишь тем, что берёт на себя ответственность в критической ситуации.

— То есть как? — с интересом переспросил слушавший их Костик.

— Ну как... Приближается, например, к дельфинам корабль. Один или два лидера от дельфинов подплывают к нему, детально обследуют объект, а остальные ждут на безопасном расстоянии их решения, нужно ли бояться объекта или можно его игнорировать и тому подобное.

— То есть вожак — это тот, кто в критической ситуации подставляет свою задницу? — с улыбкой уточнил Володя. — Да, действительно демократия. У нас такого не дождёшься даже от руководства конкретного ведомства, а от первых лиц тем более.

— Это точно, — усмехнувшись, кивнул Сэнсэй. — Людям есть чему поучиться у дельфинов. — И чуть погодя добавил: — У них действительно очень организованные сообщества. Причём «социальная» организация дельфинов является в некотором смысле копией первичной структуры человеческого общества, о которой сейчас люди мало что помнят и за отсутствием знаний называют примитивным матриархатом.

— А что за знания? — тут же поинтересовался Николай Андреевич.

— Из разряда изначальных, — ответил Сэнсэй. — Потом как-нибудь расскажу. — И выйдя на берег предложил: — Ну что, неплохо бы и завтраком подкрепиться. Как вы считаете?

Компания подхватила эту идею и с энтузиазмом принялась за приготовление позднего завтрака.

 

* * *

 

Несмотря на столь коллективное усердие по приготовлению еды, с настоящим аппетитом поглощали её разве что Сэнсэй, Николай Андреевич да я, к своему удивлению. Причём у меня был такой аппетит, точно меня неделю морили голодом. Остальные ребята ели как-то нехотя, сидя за столом, как мне показалось, больше для поддержки компании. Их шуткам не было конца. Один Женька чего стоил. Он, кстати, вообще не сидел, а описывал круги вокруг нас, пожёвывая то фрукты, то печенье. За общий стол у него никак не получалось сесть. Стоило ему где-нибудь примоститься, как тут же рядом с ним появлялись зелёные мухи, которые так и норовили сесть на еду. Так что ребята уже не вытерпели и, дав ему пакет всяких вкусностей, отправили в «долгое пешее путешествие», как говорится подальше от общего стола.

— Жека, так мы на Припять едем? — с хитроватой улыбочкой спросил Стас.

— Зачем? — не понял тот.

— Как зачем? За раками.

— Фу, я тебя прошу, не напоминай мне о них. А то мой мозг неверно истолкует твоё предложение и даст сигнал в желудок на полное возвращение его содержимого раздражителю, пославшему этот словесный импульс.

— М-да! Ну и выражаться ты ныне стал, — усмехнулся Стас. — Наверное Ариман конкретно зачистил твою почву, прямо до скальпного грунта.

— Не говори, — с улыбкой кивнул Виктор, — сразу запел как важная птица.

На что Женька по-стариковски прокряхтел и скрипучим голосом бывалого человека ответил:

— Дык, жизнь прищемит и фальцетом запоёшь! Куды от её родимых клещей-то денешься?! Всё ж какая-никакая, но моя ж, родная Судьбинушка.

Компания захохотала, а Стас сказал:

— Так ты у нас ещё и мазохист по жизни?! Не знал, не знал. Вот так на отдыхе и выясняются все личные качества друга.

— Нет, а правда, Жень, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Николай Андреевич по делу. — Тебе хоть немного полегчало после «тяжкого утра»?

— Да всё нормально, доктор, — отозвался тот. — Симптомы уже прошли. — И ловко поймав зелёную муху, кружащую вокруг него, добавил: — Остались лишь клинические проявления.

Пока старшие ребята шутили, наша молодая компания втихую вела несколько иные разговоры между собой. Уплетая еду, я то и дело просила своих друзей подать мне то свежий помидорчик, то огурчик, к которым не могла дотянуться. Они же, наоборот, практически ничего не ели, а Татьяна ещё подливала «масла в огонь»:

— Эх, сейчас бы икорочку из золотой баночки со стола Аримана!

— Или каких-нибудь из тех салатиков, на худой конец, — мечтательно добавил Костик.

— Или шашлычка из акулы, — вставил Андрей. — Да, у Аримана была первоклассная еда, не то что эта.

Парень брезгливо кивнул на стол.

— Не говори, — подхватила Татьяна и, скривив своё личико, сказала мне: — Как ты всё это можешь есть?

— Я? — удивилась моя особа. — Очень даже с аппетитом! А чем вам эта еда не нравится? Всё свежее, всё вкусное.

— Хм, вкусное, — передразнила она и высокомерным тоном знатока заявила. — Надо было вчера ту еду попробовать, пока была такая возможность. Тогда бы ты поняла разницу!

— Да нас и тут неплохо кормят! — весело ответила я, пытаясь разрядить сгущающуюся атмосферу недовольства среди моих друзей.

— «Тут», — хмыкнул Костик и вновь предался воспоминаниям вчерашнего дня. — Видали, какая у него яхта! Я тоже когда-нибудь куплю себе такую.

— Ага, помечтай, — усмехнулся Славик. — Это знаешь сколько надо заработать денег!

На что Костик с надменным видом ответил:

— Не надо унижать себя до уровня мышления раба! Верь в себя! Тогда у тебя появятся и возможности.

Я, честно говоря, не ожидала услышать такого от Костика и с улыбкой промолвила:

— Да, как же быстро ты перенял философию Аримана.

— Философию? — нахохлился Костик. — Это жизнь, если ты ещё не поняла! Это реальность! И ею надо пользоваться, пока ты живой. А вот остальное — это философия!

Я посмотрела в глаза Костику, всё ещё надеясь, что он просто шутит. Но встретила такой холодный и колючий взгляд, что не стала ничего отвечать. Хотя было видно, что он ждал от меня ответа, вероятно, чтобы выплеснуть в полной мере свой протест. Но я чувствовала, что если хоть слово скажу, это приведёт к пустому конфликту и злобе. Зачем же провоцировать? Ведь Костик неплохой парень. Просто он ещё не в полной мере осознал, какие силки вчера расставил Ариман, в которых Костик уже успел запутаться, как глупый воробей. Переубеждать его сейчас — дело пустое, ведь он всё ещё верит, что он вольная птичка. В конце концов, каждый делает свой выбор в этой жизни, за него сам и отвечает.

Я опустила взгляд в свою тарелку и молча продолжила трапезу. Костик же, так и не дождавшись ответа, ещё раз настоятельно повторил:

— Да, именно философия!

Но возражений так и не последовало. Татьяна же, с мечтательным вздохом, сказала:

— Ах, какая у него крутая яхта! А какое убранство внутри!

— К хорошему быстро привыкаешь, — заметил Андрей.

— Ой, не говори, — кивнула Татьяна. — После той роскоши, как глянешь на этот бомжатник...

— Точно что бомжатник, — самодовольно хмыкнул Костик, как-то недобро посмотрев по сторонам и остановив взгляд на столе. — Идёмте что ли искупаемся. А то меня от вида этой еды скоро стошнит.

Ребята разом кивнули, согласившись с ним. И стали вставать из-за нашего импровизированного стола.

— Пошли?! — пригласила меня Татьяна.

— Да нет, я, пожалуй, останусь, — с улыбкой произнесла я. — В отличие от Костика у меня крепкое сибирское здоровье.

И хоть мы разошлись мирно, но на душе всё равно остался неприятный осадок. Однако расстраиваться по таким пустякам я себе не позволила. Послав все свои плохие мысли куда подальше, я потёрла ладони в предвкушении попробовать печенье и конфеты. И наполнив себе тарелочку различными сладостями, чтобы за ними лишний раз не тянуться, подсела поближе к группе старших ребят во главе с Сэнсэем.

Николай Андреевич глянув, сколько я принесла с собой сладостей, даже поставил меня в пример:

— Вот, видите, как надо кушать! А вы... не хочу да мерси пардон!

— Правильно, — весело согласился с ним Стас. — Ей надо! Её и так ветром носит! А тут ещё и дельфины растрясли ей последние килокаллории.

Ребята вновь рассмеялись. Однако Николай Андреевич, как заботливый родитель, продолжал настаивать на том, чтобы парни хоть что-нибудь «серьёзного» поели. На что Виктор в шуточном тоне ответил за всех:

— Да нет, доктор, не насиляйте нас, в смысле не насилуйте. Совсем не хочется! Мы вчера так наариманились, что сегодня у нас еда вызывает ту же ответную реакцию, что у Жени история с раками.

— Чего, чего?! — вмиг встрепенулся Женька, схватившись за свою пятую точку, видимо не так расслышав слова, отчего весь коллектив просто закатился в приступе смеха.

— Я говорю «с» и отдельное слово «ра-ка-ми», — с улыбкой членораздельно проговорил Виктор, объясняя парню.

— А, — «сдул» свою прыть Женя. — А я думал, ты о моём самом больном месте! Думаю, во изверг! Всю ночь же оно болело, а он ещё над ним издевается своими флюидами.

Пока парни обменивались репликами, Стас с сочувствием поведал Сэнсэю:

— Да, после вчерашних спаррингов... Ариман ему так припечатал, такой синячище!..

— Надо мазь приложить, — тут же посоветовал Николай Андреевич.

Женька же, увидев склонившегося к Сэнсэю Стаса, окликнул его в комично-претензионном тоне:

— Ты чё там военные тайны выдаёшь! Шпийон!

— Я шпион? Да я ради него, понимаешь ли, напрягаю всю медико-спасательную службу нашей доблестной гвардии! А он шпион, шпион...

Виктор же, сидевший рядом со Стасом, толкнул его локтём в бок и с юмором спросил:

— А ты откуда знаешь о размерах его «военной тайны»?

— Как, я же его друг! — сказал Стас. И глянув, как тот посмеивается, с улыбкой добавил, отрицательно помахав пальцем: — Всего лишь друг, не более того.

Когда народ вдоволь нашутился, Володя грузно пробасил:

— Крутая, однако, была вчера аримановская Олимпиада по пересечённой местности наших мозгов.

— Ага, — тут же подоспел со своими впечатлениями Женя. — Мои туннели до сих пор мучаются комплексом лабиринта.

— Это точно! Чемпионатик, круче не бывает, — согласился с Володей Стас.

— Не говори, — ухмыльнувшись, кивнул Виктор. — Как говорится, от иллюзий удовольствий, расписанных тренером Ариманом, осталась лишь одна реальность сплошных поражений...

— Угу... и куча болячек, не считая синяков, — жалобным голосом изрёк Женя. И тут же, загибая пальцы, стал усердно перечислять: — Несварение желудка — раз, мыслястая прорва — два. И вообще... полное опущение силы духа ниже плинтуса! Три!

Женя прервал себя выразительным жестом. Сэнсэй с усмешкой заметил:

— Типичные симптомы для человека с колеблющейся натурой, который, как маятник, мечется между своим Животным и Духовным началом.

Володя кивнул.

— Всё как в том анекдоте: «В чём сходство болтуна и маятника? Того и другого иногда надо останавливать».

— Надо останавливать?! — повторил Виктор. — Хм, в нашем случае замучишься жать на тормоза и срывать стоп-краны.

— Во, во! — подтвердил Стас.

Сэнсэй глянул на парней и промолвил:

— Да ладно вам самоедством заниматься. Что было, то было. Человеку свойственно ошибаться.

— Свойственно, — согласился Женька. — Только вот незадача для моей гомосапиенской, парнокопытной натуры: я же пользуюсь этим свойством часто и с удовольствием! — И сказав это, парень сам удивился своим словам. — А! Так вот в чём сидит этот мой мелкопакостный желчно-почечный камень и пошкрябывает выходные-проводные пути моей чистейшей Совести!

От таких Женькиных рассуждений компания рассмеялась от души. И громче всех хохотали Сэнсэй и Николай Андреевич.

— Жека! Желчно-почечного камня не бывает, — утирая слёзы от смеха, проговорил Николай Андреевич. — Желчный пузырь и почка — это два разных органа, поэтому камни могут быть как в желчном пузыре, так и в почках, но отдельно.

— Да? — удивился Женя и тут же нашёл «объяснение» своим словам. — Но это у нормальных людей так.., у которых нет Совести. А меня этот аримановский синдром уже достал своими симптомами.

Сэнсэй с Николаем Андреевичем удивлённо переглянулись. А Женька продолжал рассуждать.

— Эх, жизнь-житуха! Я вчера на собственной шкуре понял, что иногда полезнее прикусить язык, чем потом кусать себе остальные части тела, спасаясь от мух... в голове.

Стас наигранно изумился:

— Ну надо же! Сэнсэй, глянь, прямо чудеса! Жека прозрел!

Ребята тут же начали шутить по этому поводу. Вдоволь насмеявшись, компания в дальнейшем разговоре вновь перешла на обсуждение впечатлений от вчерашнего дня.

— Да, повелись на сказки Аримана, как детвора, — проговорил Володя.

На что Николай Андреевич с юмором отреагировал:

— Ну так, сказки — это тоже своеобразный опыт. Ведь что такое сказки? Это страшные истории, бережно подготавливающие детей к чтению современной прессы.

— Это верно! — усмехнулся Сэнсэй.

— Да, красиво он нам обрисовал «общество равных возможностей», — не без доли юмора промолвил Володя.

— Когда все берут от жизни всё! — добавил Виктор.

— Ну да, это называется: все равны по возможностям, но некоторые ровнее остальных, — подытожил Стас.

— А как вы хотели? — вновь пробасил Володя. — Ариман предоставил нам право выбора. А на его выборах лозунг один: «Богатым — реальную власть! Бедным — аргументы и факты!»

— Ага, — хмыкнул Стас. — И кандидат на этих выборах один — Ариман! Только попробуй голосонуть против — фальцетом запоёшь.

Парни вновь захохотали, но потом как-то постепенно притихли, видимо задумавшись о своём. Своими шутками они навели меня на размышления о двойственности устройства этого мира. Но только я в них углубилась, как Виктор вновь проговорил с печальной усмешкой:

— Да, я уж думал, что меня никто и ничто не сможет отвлечь от духовного пути. А тут...

— Устроил нам Ариман конкретную засаду, — согласился с ним Стас.

— Как я то в неё попал, сам не понимаю?!

— И я тоже, — поддакнул Виктору Женя. — Слушаю, вроде печётся о нашем духовном. Ну я, лопух, свои локаторы-то и настроил.

— Эх, кабы ты один был такой лопух, — по-дружески произнёс Стас, — ещё бы куда ни шло. Так тут же после Аримана целые джунгли в голове появились.

— Точно, — кивнул с усмешкой Володя. — Причём непроходимые!

— Так зачем же так запускать свои мысли до состояния непроходимости? — полушутя сказал Сэнсэй. — Возьмите инструменты и превратите эти джунгли в благородный сад. Наведите порядок в ваших мыслях. Ведь это же вам решать, будете ли вы остаток дней блукать по непроходимым джунглям, как обезьяны в поисках бананов, или же проведёте жизнь как мудрецы в прогулках по ухоженному саду. Ведь эти джунгли только кажутся непроходимыми, ибо так их представило вам ваше Животное, для которого Ариман является Хозяином и, следовательно, царём этих джунглей. Но если вы оцените происшедшее со стороны Духовного, приведя свои мысли в порядок, то увидите во вчерашнем визите ценный урок, где в качестве преподавателя выступил самый беспощадный и бескомпромиссный учитель, у которого преодолеть все препятствия, сдать выпускные экзамены и окончательно выйти из круга реинкарнации смогут лишь созревшие, светлые души, наполненные искренним, устойчивым желанием вернуться домой.

Мы притихли, призадумавшись над словами Сэнсэя. В это время Руслан, который до этого вместе с Юрой не принимал участия в разговоре, а только слушал и поддерживал общий смех, тоже решил высказаться.

— Так-то оно так... Но я-то тоже думал, что Ариман заботится о нашем духовном. Он же вначале говорил о достижении счастья, успеха, духовного развития. Вроде то же самое, что и ты, Сэнсэй.

— Да ну, далеко не то же самое, — возразил ему Виктор. — Я вчера тоже так думал. А потом как разобрался что к чему! Да там конкретная подмена!

Сэнсэй лишь улыбнулся на рассуждения парней и промолвил:

— А вы ещё удивляетесь, почему утратились чистые знания. Вот вам конкретный пример, как чистые знания превращают в религию, подменяя их истинную суть, как духовные стремления подменяются желаниями Животного начала.

— Значит Ариман во всём виноват! — сделал вывод Руслан, произнося это с какой-то ноткой агрессии и недовольства.

— Да причём здесь Ариман? — задумчиво сказал Володя. — Он всего лишь хорошо выполнил свою работу. Ариман только советовал нам, не навязывал же насильно. Мы же его добровольно слушали и делали свой выбор.

Сэнсэй кивнул, согласившись с его ответом:

— Проблема в том, что люди хотят того, о чём говорил Ариман. Они хотят стать значимыми в этом материальном мире перед другими людьми, удовлетворяя амбиции своего Животного начала, а не доказать Богу, что достойны называться Человеком, стремясь к Нему и заботясь о своей душе.Хотят стать здесь и сейчас супербогатыми, знаменитыми, переступая ради своих глупых мечтаний через любые грани, неважно каким способом, лишь бы достичь своей цели. Они живут ради того, чтобы быть не хуже других, а по возможности гораздо лучше их. Многие пытаются выбиться в лидеры. Чуть ли не каждый считает, что раз ему дано родиться в этом мире, то он непременно должен жить лучше всех и обязательно достичь каких-то определённых высот в смысле карьеры, положения в обществе, материального благополучия.

Николай Андреевич посмотрел на Сэнсэя, словно хотел у него что-то спросить, видимо связанное с последним его высказыванием. Однако удержался и промолчал.

— Эх, — вздохнул Виктор. — Всё правильно. Нужно бдить на посту своих мыслей и быть поосторожнее в выборе своих желаний.

— Нет, я согласен, хорошо, если просто стоишь на посту и бдишь, — проговорил Стас. — А если твой пост забрасывают такими лозунгами, как «свобода» и «равные возможности», внушают тебе об этом со всех сторон, а на самом деле просто используют тебя как раба?

Сэнсэй ответил:

— «Свобода» и «равенство» — это одни из самых прельщающих слов-ловушек Аримана, поскольку человек реагирует на них, исходя из духовных потребностей, а потом благодаря умелой интерпретации «демократии» Аримана...

— … вляпывается в полное... материальное, — с усмешкой добавил Володя.

— Вот, вот.

— Это что-то типа того, что демократия — это способ выбирать себе рабовладельцев? — пошутил Виктор.

— Что-то типа того, — кивнул Сэнсэй. — Ведь Ариман, оперируя сегодня словом «свобода», подводит человека к осознанию, что достичь её человек может только через деньги, имея достаточный капитал. Богатство и власть — это основное орудие управления сознанием людей. Но настоящая свобода — это когда человек становится выше этого мира, выше материальных желаний, когда человек каждый день, каждый час проживает ради души, пополняя её сокровищницу добрыми делами, мыслями, помощью окружающим. Когда человек живёт не ради своего эгоизма и значимости, а ради других людей, во имя Бога.

— Золотые слова! — серьёзно кивнул Женя. — Я, например, всеми руками и остальными конечностями— «за» и добрые дела, и мысли, и помощь. Но что делать, если со своими мыслями справиться ну не получается? Если честно, меня эти мысли уже достали! Сил уже нет всё это терпеть.

Парень говорил это настолько искренне, что мне его даже стало жаль. Ему в некотором смысле больше всех из нас досталось от Аримана. И, тем не менее, он, учитывая его внутреннюю борьбу и переживания по этому поводу, ещё держался молодцом, не ныл, не проявлял агрессии к окружающим, как некоторые из нас из-за внутреннего конфликта с самим собой, даже не жаловался на физическую боль, хотя вчера он получил немало серьёзных ссадин в спаррингах. Но было видно, что парень держался на пределе, позволяя выплёскиваться своим «негодованиям» лишь через призму неиссякаемого юмора, как говорится без вреда для окружающих.

Глядя на него, я искренне предложила:

— Жень, а ты попробуй новую медитацию на «Цветок лотоса». Я сегодня сделала. Так здорово! И мысли гнетущие исчезли, и настроение стало супер!

На что Женя ответил:

— Да пробовал я этот способ не один раз. — И уже обращаясь к Сэнсэю спросил: — Кстати говоря, Сэнсэй, не пойму в чём дело? Сколько не бился над этой методой, ну не получается и всё тут. Всё на уровне голого представления.

— Это действительно сложная медитация, — ответил ему Сэнсэй. — И чтобы в ней добиться успеха, нужно проявить настойчивость, усердие и особое состояние воли. Тогда твой «нудизм» исчезнет и проявится совершенно другая реальность.

— Заманчивая перспектива, — улыбнулся парень. — Но у меня, кажись, проблема с ростом. Что-то при всех моих потугахне выходит у меня дотянуться до следующего уровня, так лишь последствия от чрезмерного напряжения. Может есть какое-нибудь вспомогательное, дополнительное «приспособление» для таких особо озабоченных, как я? — Женя как всегда не мог обойтись без юмора даже в таких деликатных вопросах. Тяжко вздохнув, с мольбой в голосе парень добавил: — Сэнсэй, брось в этот океан разбушевавшихся стихий моего Животного хоть соломинку для утопающего! А то мой остров Буян смыло вместе с дворцом и белочкой с золотыми орешками. Ладно дворец, Сэнсэй, но спаси хоть белочку!

Мы не удержались и рассмеялись от таких чистосердечных признаний парня. Сэнсэй же с улыбкой проговорил:

— Да, жалко зверушку. Так и быть, поможем. Кинем ей соломинку, авось когда-нибудь и Человеком станет.— И немного подумав, медленно произнёс. — Значит, соломинку... Есть такая. — И уже более серьёзно сказал: — Эта медитация также относится к «Лотосу». Она очень действенна и эффективна в таких случаях. А главное — доступна для любого «утопающего» в океане Животного. Суть её заключается в следующем. Вначале, как обычно, сосредотачиваешься на солнечном сплетении, проявляя там цветок лотоса и концентрируя на его взращивании всю свою любовь, то есть выполняя медитацию «Цветка лотоса». Когда ты таким образом более-менее успокоишь свои мысли и сосредоточишься на положительном, начинаешь представлять, что твоё тело состоит из множества мелких шариков, или же атомов, или же клеток, в общем насколько у тебя хватит воображения. Очень важно увидеть строение своего организма, представить каждую клеточку. Увидев эти скопления, ты берёшь каждый шарик или клетку, как тебе будет угодно, и визуально пишешь на ней, как бы мысленно выводя каждую букву, очень сильнуюдуховную формулу, состоящую из двух простых слов: «Любовь и Благодарность». Причём неважно, на каком языке ты напишешь эти два слова. Главное — их суть. Эта формула работает по принципу Грааля. Ведь Любовь и Благодарность — это единственное, что может человек дать Богу.

Таким образом, в медитации ты постепенно заполняешь миллиарды клеточек организма данными надписями, вследствие чего концентрируешь мысль на этой сильной формуле, оздоравливая свой организм не только физически, но и духовно. Клетка, на которой ты оставил данную надпись, уже навсегда остаётся под защитой этой действенной, сильной формулы, словно под оберегом, как под знаком тамги. Заполняя себя этой формулой, ты не только очищаешься от своей мысленной грязи, но и как бы проявляешь внутренний свет, исходящий от этих клеточек, как будто загорается множество мелких лампочек и внутри тебя становится так ярко, что тени негде упасть... Да, важно, чтобы при выполнении данной медитации ты был сосредоточен только на этих словах и отключил все посторонние мысли.

— Посторонние?! — проговорил Руслан, то ли отвечая самому себе, то ли задавая вопрос Сэнсэю, хотя тот обращался непосредственно к Жене.

— Ну да. Когда мы даже просто о чём-то размышляем, и то в нас кишат сразу несколько мыслей на разные темы, перескакивающих одна на другую. Во время медитации этот процесс, конечно, тормозится, но у каждого по-разному. Бывает при плохой концентрации неконтролируемые мысли всплывают как бы на заднем плане, и ты можешь незаметно, во время выполнения медитации, переключиться на обдумывание чего-то постороннего. В этой же медитации важно так целенаправленно сосредоточиться, чтобы не было никакой лишней мысли.

— Понял, — довольно проговорил Женя. — Значит, надо хорошенько сосредоточиться и представить.

Руслан пожал плечами, очевидно не совсем понимая суть этой медитации:

— Хм, так всё просто? Подключил своё воображение и всё?

На что Сэнсэй заметил:

— Хоть на первый взгляд эта медитация может показаться слишком простой и вроде как наивной, как говорит Руслан, «подключил своё воображение и всё», но... всё здесь далеко не так просто. Ведь помимо воздействия этой сильной формулы, благодаря воображению человека, задействуется сила мысли. Сила мысли — это своеобразный толчок к реализации определённой человеком программы, последствия которой отражаются на его духовном и физическом здоровье. А поскольку многие люди постоянно находятся на волне своего Животного начала, то многие их проблемы, в том числе и психологические, и физические, являются следствием, в первую очередь, их плохих мыслей. Эта же медитация весьма полезна не только тем, кто хочет навести порядок внутри себя, но и тем людям, которые уже страдают, в том числе и от различных заболеваний. Ведь практически восемьдесят процентов болезни — это психологическая составляющая. Чем больше человек думает о болезни, тем тяжелее её переносит.

— Это верно, — подтвердил наш психотерапевт. — Бывает человек так надумает себе болезнь, что потом невозможно его избавить от неё, настолько он укореняет в себе мысль, что в его случае она неизлечима. Тут Сэнсэй я с тобой согласен. Для людей, у кого шалят нервишки, эта медитация действительно будет являться гораздо лучшим средством, чем все самые эффективные современные лекарства вместе взятые. Ведь химией мысль человеческую не вылечишь, она хороша лишь как скорая помощь для организма, но не более. — И сделав небольшую паузу, продолжил: — М-да, мозг человека до сих пор остаётся весьма загадочным веществом и далеко не изученным. — И с улыбкой добавил: — Удивительно, что седая древность всё ж в отдельных вопросах знала о нём на толику больше, чем нынешнее человечество.

— И ты себе не представляешь на какую толику! — уточнил Сэнсэй.

Некоторое время мы сидели молча за столом. Тишину нарушил Володя.

— Да, интересная медитация. Любопытная формула... Кстати, я тут вспомнил по поводу формул. Ариман же тоже упоминал о какой-то золотой формуле, в которой посредством определённого звука идёт трансформация мысли через эзоосмос в реальность. Ею якобы пользовался сам Агапит. Это правда?

— Да, это правда, — подтвердил Сэнсэй.

— А то, что Агапит принёс в мир Грааль?

— Так оно и было.

Ребята оживились и разом заговорили.

— О! А почему Ариман говорил, что Грааль — это власть над властью?

— Сэнсэй, расскажи!

— Да, да, про Грааль...

— А что это такое?

Сэнсэй посмотрел на пробудившийся интерес коллектива к этому вопросу и предложил:

— Ребята, давайте об этом поговорим чуть попозже.

Все притихли. Один Руслан обрадованно произнёс:

— Значит не всё, что говорил Ариман — ложь!

На что Сэнсэй устало ответил:

— Ариман действительно обладает серьёзными знаниями. Но, учитывая специфику его работы, он даёт эти знания в целой горстке плевел. Так что отличить, где истина, а где ложь, духовное от материального, сможет лишь чистая, зрелая душа. Остальные же, поглощённые материальным, без разбора принимают всё на веру и, объевшись плевел, соответственно попадают в его западню. Но истинно жаждущий, даже с его рук выбрав подлинные зерна, сможет насытиться.

Но Руслана как прорвало на «воспоминания» и он взахлёб стал тараторить:

— А ещё Ариман рассказывал о какой-то формуле, которую якобы используют для разрушения мегаполисов. По-моему, она звучит так: «IED SUEM SULAM», — еле выговорил Руслан и хвастливо добавил: — Какая-то древняя... слова такие трудные.

Сэнсэй усмехнулся.

— Трудные, говоришь? А ты переверни предложение наоборот.

Пока Руслан пыжился, Николай Андреевич с лёгкостью справился с этим заданием:

— MALUS MEUS DEI?! Так это же в переводе с латыни, если я не ошибаюсь, «Дьявол мой бог».

— Не ошибаешься, — подтвердил Сэнсэй.

— Как дьявол...? И всё что ли? — растерянно проговорил Руслан.

У парня было такое разочарованное выражение лица, что ребята невольно рассмеялись.

— А ты чего ожидал?! — хмыкнул Юра.

Виктор по-дружески посоветовал Руслану:

— Вот так, Русик, латинский язык надо учить, коль решился в древность окунуться.

— Весёленькое дельце, — сказал Женя, очередной раз отмахнувшись от мух. — Не знаю какой это латинский, но когда Ариман это произнёс, меня точно изнутри тряхануло, будто бы и впрямь землетрясение случилось.

— И при этом, конечно же, какой-то конкретный пример приводил, — сказал Сэнсэй, словно этот трюк Аримана ему давно был знаком.

— Да, он там что-то об Атлантическом океане рассказывал, — припомнил Женя нахмурившись. — И город... какой-то...

— Новый Орёл! — деловито подсказал Руслан.

— Да какой Новый Орёл? — перебил его Юра. — Новый Орлеан! — И обращаясь уже к Сэнсэю, стал поспешно излагать. — Главное в таких подробностях объяснял, как это всё случится, как там всё будет рушиться...

— И о Японии тоже говорил, — вспомнил Володя. — Я ещё удивился: мало того что силу землетрясения по шкале Рихтера указал, так ещё и точную дату назвал, когда оно произойдёт.

— Ну, всё понятно, — проговорил Сэнсэй.

— Что понятно? — осторожно поинтересовался Виктор.

— Раз Ариман так сказал, значит это уже произошло.

— В каком смысле? — не понял Руслан. — Как? Это же будущее!

Сэнсэй лишь тяжко вздохнул, очевидно от такой наивности парня, и ответил:

— Понимаешь, для тех, кто обладает силой, этот мир выглядит несколько иным относительно общепринятого человеческого восприятия. То, что вы прочувствовали, когда он говорил тогда, — это и была сила, вложенная в данное событие. То есть это событие, хоть он