Развитие анатомии. Вклад П.Загорского, И.Буяльского, Н.Пирогова в развитие анатомии.

АНАТОМИЯ

Как уже отмечалось, основоположником научной анатомии является Андреас Везалий, который не только исправил ошибки своих предшественников и значительно расширил анатомические знания, но обобщил и систематизировал их (т. е. сделал из анатомии науку). После А. Везалия профессора стали собственноручно публично препарировать трупы умерших, ставя своей целью как исследование строения человеческого тела, так и преподавание анатомии студентам.

Вскрытия, сначала редкие и в неприспособленных для этого помещениях, в XVI—XVII вв. превратились в торжественные демонстрации, которые совершались с особого разрешения властей в присутствии коллег и учеников. Для них стали сооружать специальные помещения по типу амфитеатров (в Падуе, 1594; Болонье, 1637 и т. д.)

В XVII в. центр анатомических исследований из Италии переместился во Францию, Англию и особенно Нидерланды. В стенах Лейденского университета сформировалась крупнейшая анатомическая школа того времени. Ее воспитанником был голландский анатом и хирург из Амстердама Николас Тюльп (Tulp, Nikolas, 1593—1674, рис. 107), известный своими исследованиями по сравнительной анатомии; он впервые изучил строение человекообразной обезьяны в сравнении с человеческим организмом. Тюльпу принадлежит символ врачебной деятельности — горящая свеча — и слова «АП-is inserviendo consumor» (служа другим, уничтожаю себя):— «Светя другим, сгораю».

Выдающимся анатомом того времени был голландец Фредерик Рюйш (Ruysch, Frederik, 1638—1731) —убежденный последователь Везалия. Выпускник передового Лейденского университета, Рюйш в 1665 г. защитил диссертацию и был приглашен в Амстердам для чтения лекций по анатомии гильдии хирургов города (рис. 108). Он в совершенстве владел техникои приготовления анатомических препаратов и методом инъекции кровеносных сосудов окрашенными и затвердевающими жидкостями, изобрел оригинальный способ бальзамирования трупов, лично выполнил уникальную коллекцию музейных экспонатов (врожденные аномалии и пороки развития) и создал первый анатомический музей. За свои заслуги Ф. Рюйш был избран членом немецкой академии «Леопольдина» (1705), Лондонского королевского общества (Royal Society) (1720) и Парижской академии наук (1727).

В 1717 г. Петр I приобрел анатомическую коллекцию Рюйша (около -2 тыс. экспонатов) за 30 тыс. голландских гульденов. Она положила начало фондам первого русского музея — Кунсткамеры — Петровского музея редкостей (ныне Музей антропологии и этнографии РАН в Санкт-Петербурге). По указу царя (1718) эта коллекция стала расширяться и пополняться трудами российских ученых. (В настоящее время сохранившаяся часть препаратов Ф. Рюйша находится в Музее антропологии и этнографии РАН, в Военно-медицинской академии имени С. М. Кирова и Казанском медицинском институте.)

Возвратившись в Россию после своего первого путешествия по странам Западной Европы (1697—1698), Петр I учредил в Москве в 1699 г. курс лекций для бояр по анатомии с демонстрациями на трупах. В основанной по указу Петра лекарской школе при Генеральном госпитале в Москве (1707) также производились вскрытия, при которых он часто присутствовал. Автор- «Истории деяний Петра Великого» И. И. Голиков пишет об этом: «Он приказывал себя уведомлять, если в госпитале или где-нибудь в другом месте надлежало анатомировать тело или делать какую-нибудь хирургическую операцию, и когда только время позволяло, редко пропускал такой случай, чтоб не присутствовать при оном, и часто даже помогал операциям. Со временем приобрел он в том столько навыку, что весьма искусно умел анатомировать тело, пускать кровь, вырывал зубы и делал то с великою охотою...».

Первый отечественный атлас анатомии «Syllabus, seu index omnium partium corporis humani figuris illust-ratus» на латинском языке был составлен в 1744 г. Мартыном Ивановичем Шейным (1712—1762), деятельность которого имела важное значение для развития отечественной анатомии и хирургии. Будучи прекрасным рисовальщиком, М. И. Шеин сам выполнил большинство иллюстраций к этому первому в России изданию анатомичеCKOfo атласа. Он же в 1757 г. впервые перевел на русский язык «Сокращенную анатомию, все дело анатомическое кратко в себе заключающую» Лаврентия Гейстера, которая стала первым в России руководством по анатомии на русском языке. Занимаясь переводами на русский язык анатомических и медицинских терминов, М. И. Шеин заложил основы русской научной медицинской. терминологии, которая до него не существовала. Он верил в будущее отечественной науки: «География, навигация, архитектура, медицина и прочие знания, которые прежде всего в России мало известны были, ныне столько нам открыты, что уже имеем пригодных российских географов, мореплавателей, архитекторов и медиков и, может быть, в краткое время потомки наши увидят все оное в гораздо большем совершенстве...»

Несмотря на враждебное отношение, которое испытывала молодая российская наука в период своего становления со стороны некоторых ученых-иностранцев, Россия в короткий срок стала родиной выдающихся ученых-анатомов. Среди них К. И. Щепин (1728—1770) —первый русский по т-циональности профессор анатомии, начавший преподавание медицины на русском языке, и А. П. Протасов (1724—1796)'—первый русский анатом-академик (1771), ученик М. В. Ломоносова.

Первая в России анатомическая школа была создана в Петербургской медико-хирургической академии академиком Петром Андреевичем Загорским (1764—1846). Продолжая дело, начатое М. И. Шейным, А. П. Протасовым и Н. М. Максимовичем-Амбоди-ком (см. с. 300), П. А. Загорский утверждал русскую анатомическую терминологию взамен латинской. Он соз--дал первое в России оригинальное отечественное руководство по анатомии «Сокращенная анатомия...» в двух книгах, которое переиздавалось пять раз.

Здесь важно отметить, что анатомия как наука и предмет преподавания не выделялась в самостоятельную дисциплину вплоть до начала XIX в. Она объединялась с физиологией, патологией, а позднее и патологической физиологией и изучалась в тесной связи с хирургией. Таким образом, выдающиеся анатомы того времени были одновременно и блистательными хирургами, терапевтами, физиологами. Среди них С. Г. Зыбелин (1735— 1802)—первый русский профессор Московского университета, А. М. Шум-лянский (1748—1795), защитивший диссертацию «О строении почек», Е. О. Мухин (1766—1850)—преподаватель Московского университета, автор, «Курса анатомии», и многие другие.

Глубокий след в российской и мировой анатомии оставил академик Илья Васильевич Буяльский (1789— 1866) —ученик П. А. Загорского и его преемник по кафедре анатомии Петербургской медико-хирургической академии (1833).

В 1828 г. И. В: Вуяльский опубликовал «Анатомико-хирургические таблицы», сразу получившие мировую известность (рис. 109). Они состояли из 14 таблиц и 36 рисунков, изображавших органы в натуральную величину; их ценность определялась также и тем, что существовавшие в то время учебник анатомии П. А. Загорского и учебник хирургии И. Ф. Буша иллюстраций не имели. Таблицы И. В. Буяль-ского объединили в себе данные топографической анатомии к оперативной хирургии и явились первым в России отечественным атласом по оперативной хирургии.

Наивысший расцвет хирургической анатомии связан с деятельностью Николая Ивановича Пирогова — великого анатома и хирурга, создателя топографической анатомии, новатора методов «ледяной» анатомии и распилов замороженных трупов. Его основополагающие научные труды блистательно доказали важность практического значения анатомии для клинической медицины (см. с. 290).

В конце XIX в. в ведущих научных центрах России сформировались крупные анатомические школы: в Московском университете—школа Д. Н. Зер-iwea (1834—1917), который внес большой вклад в изучение анатомии центральной нервной системы; в Киевском университете — школа В. А. Беца (1834—1894)—создателя учения об архитектонике коры головного мозга.

Внедрение новых методов исследования расширило возможности научной анатомии и еще более приблизило ее к клинической медицине. Так, открытие лучей Рентгена и создание рентгеноанатомии сделало возможным применение метода рентгенодиагностики в клинике. Значение анатомии для врача любой специализации трудно переоценить, ибо «врач не анатом не только бесполезен, но и вреден» (Е.О.Мухин).