Проблема классификации правовых систем находится в центре изучения сравнительного правоведения с момента его возникновения.
Одной из первых классификаций правовых систем считается классификация, предложенная в начале XX в. А. Эсмайном, основным критерием которой служили история развития правовых систем, их структуры и их отличительных особенностей. На этой основе им были выделены следующие правовые семьи: романская, германская, англо-саксонская, славянская и исламская. Несмотря на то, что эту классификацию упрекали в отсутствии четких критериев, однако она, по словам К. Цвайгерта и X. Кётца, является «счастливой находкой» для сравнительного правоведения[111].
Автором следующей классификации был А. Леви-Ульман. В основу его классификации был положен критерий, являющийся одним из важнейших компонентов правовой системы, а именно, правовые источники. На основе роли правовых источников в правовой системе он выделил континентально-европейскую, англо-американскую и мусульманскую правовые семьи.
В сравнительно-правовой литературе встречается и классификация правовых систем, в основу которой положен расовый и языковой критерий. В частности, Н. Созер-Холл на основе этих критериев выделил: индоевропейскую (подразделяющуюся на греко-римскую, германскую, англосаксонскую, славянскую, иранскую и другие подгруппы), семитскую и монголоидную, а также право нецивилизованных народов[112].
Очередной этап в истории классификации правовых систем связывается с именами известных компаративистов А. Арминд- жона, Б. Нольде и М. Вольфа. В качестве критерия классификации правовых систем они выдвинули такой содержательный принцип, как соотношение общего и особенного, и выделили следующие правовые семьи: французскую, германскую, скандинавскую, английскую, российскую, исламскую и индусскую.
Одной из самых распространенных и обоснованных классификаций правовых систем является классификация, предложенная Р. Давидом. В ее основе лежит идея, согласно которой классификация правовых систем должна быть основан^ на сочетании двух критериев: идеологического фактора, включающего религиозные, философские особенности, экономические и социальные структуры, и юридической техники, включающей в качестве основной составляющей источники права. На этой основе выделяются три основных правовых семьи, а именно: романогерманская, англо-саксонская и социалистическая, к которым примыкают остальные правовые семьи, а именно: религиозные и традиционные правовые системы, в частности, мусульманское и индусское право, право стран Дальнего Востока, а также правовые системы стран Африки[113].
Другая распространенная классификация правовых систем принадлежит К. Цвайгерту и X. Кётцу, в основу которой положен критерий «стиля права». Суть этой классификации заключается в том, что отдельные правопорядки и целые группы пра- вопорядков обладают своим определенным стилем, поэтому сравнивая правопорядки, необходимо стремиться выявить этот правовой стиль и провести их группировку в правовые системы. Стиль права складывается, по мнению авторов, из пяти факторов: происхождения и эволюции правовой системы; своеобразия юридического мышления; специфических правовых институтов; природы источников права и способов их толкования; идеологических факторов.
На данной основе К. Цвайгерт и X. Кётц попытались определить, с одной стороны, критерии, лежащие в основе различия правовых семей, а с другой — критерии стиля и его научного толкования, с тем, чтобы выявить характерные черты изучаемых правопорядков, позволяющие установить их принадлежность к той или иной правовой семье. Согласно этой классификации, все национальные правовые системы сгруппированы в восемь правовых семей: романскую, германскую, скандинавскую, общего права; социалистического права; права стран Дальнего Востока; исламского права; индусского права[114].
По мнению С.С. Алексеева, теория «стилей» нуждается в известной корректировке. Он считает, что в порядке развития указанной идеи было бы оправданным сделать акцент на трех ранее указанных правовых семьях — группах качественно своеобразных, контрастных правовых систем, отличающихся особым юридическим строем и имеющих характер основных, «базовых» юридических типов. В качестве критериев основных «базовых» юридических типов правовых систем С.С. Алексеев предлагает «общий фон» или «климат» правовой жизни данной страны, господствующую правовую идеологию и реальную структуру позитивного права, комплекс присущих ему специфических правовых институтов. На этой основе он выделяет классические, базовые семьи права, а именно: романо-германское право, общее, прецедентное право и традициойные неотдифференцированные системы: китайское право, традиционное японское право, традиционное индусское право, исламское право. Сюда же относится и социалистическое право[115].
Заслуживает внимания классификация правовых систем, предложенная К. Осакве, построенная на принципах множества критериев и совокупности объективных и субъективных факторов. Данная классификация правовых систем отражает американскую теорию права, в соответствии с которой классификация должна проводиться на трех уровнях, т.е. на двух уровнях макроклассификации по правовым традициям, и на одном уровне микроклассификации по правовым семьям. На первом уровне макроклассификации по критерию религиозной ориентации религиозные правовые системы отграничиваются от нерелигиозных. К основным религиозным правовым системам относятся мусульманское (исламское) право, еврейское (иудейское) право, каноническое право католической церкви и индусское право. На втором уровне макроклассификации нерелигиозные правовые системы по критерию правопонимания и роли права в обществе подразделяются на две основные традиции: западную и внезападную. На уровне микроклассификации западная правовая традиция (т.е. западное право), в свою очередь, делится на три правовые семьи, а именно: романо-германскую, англо-американскую и скандинавскую (североевропейскую).
Понятием внезападной правовой традиции объединены юго-восточное азиатское право, африканское обычное право и племенное право американских индейцев.
Более узкая классификация правовых систем, входящих в западную правовую традицию, относится к микроклассификации. На этом уровне, по мнению К. Осакве, критерии для классификации правовых систем сводятся к пяти факторам, таким как правовая идеология, правовой стиль, философия процессуального права, архитектура судебной системы и инфраструктура права. Под правовой идеологией понимаются те основополагающие философские принципы права, которые регулируют политические, экономические и социальные отношения в обществе. Понятие правового стиля включает такие факторы, как историческое наследие и развитие, структуру права, форму правового мышления, формы и иерархию источников права, юридические фикции, юридическую технику. К вопросу о философии процессуального права в современной компаративистике существует два подхода. Первый построен на принципе состязательности, второй — на принципе инквизиции. Таким образом, можно выделить два вида судебных процессов — состязательный и инквизиционный. В инфраструктуру права К. Осакве включает такие факторы, как систему юридического образования, структуру юридической профессии и отношение к кодификации права[116].
Следующая многоуровневая классификация правовых систем предложена Е.О. Харитоновым и Е.И. Харитоновой. К критериям классификации первого уровня (макроуровня) относится тип цивилизации, обуславливающий соответствующие традиции права. Критерием классификации второго уровня является особенность мировоззрения в рамках традиции, следовательно, концепции взаимоотношений государства и частного лица, чем, в первую очередь, определяется тип правовой семьи[117].
Идея биполярности человеческой истории, развивающейся между двумя полюсами, в качестве которых выступают коллективизм и индивидуализм общества, получает все большее признание. Значение коллективистских и индивидуалистских начал в истории развития человеческого общества, признаваемых в качестве определяющего фактора, вывело к разделению всех цивилизаций, существовавших после архаических (первобытных) обществ, на коллективистические и индивидуалистические цивилизации в зависимости от стиля мышления, стиля чувств и своеобразия коллективных действий[118].
Эта идея имеет принципиальное значение и при классификации правовых систем. В сравнительно-правовой литературе распространено выделение отдифференцированных и неотдиффе- ренцированных правовых систем (С.С. Алексеев), которое имеет прямой выход на разные типы правопонимания, обусловленные разными правовыми традициями.
В неотдифференцированных правовых системах функционирование права реализуется не просто в тесной связи с религией, моралью, политикой, обычаями, но и под их прямым воздействием. А в рамках отдифференцированных правовых систем право функционирует относительно независимо от политики, религии, морали, традиций.
В рамках отдифференцированных правовых систем выделяются романо-германское и общее право, сформировавшиеся на основе западной традиции права. Как известно, западная традиция права была заложена в конце XI—XII вв. революцией, начатой в 1075 г. Папой римским Григорием VII, сопровождавшейся гражданскими войнами, которая называлась в то время григорианской Реформацией, а позже получила название Папской революции.
Под словом «западный» Г. Дж. Берман понимает исторически развивающуюся культуру народов Западной Европы, разделявших с конца XI до начала XVI веков общую преданность римско- католической папской иерархии, а затем — с XVI по XX в. — переживших ряд национальных революций, каждая из которых имела последствия для всей Европы[119].,
Неотдифференцированные правовые системы сформировались не на основе западной правовой традиции. Иногда их объединяют в группу восточных правовых традиций. Восток в данном случае
это не географическое понятие, а скорее историко-культурное, социополит-ическое, цивилизационное... Речь идет о гигантской всечеловеческой ценности, пусть в чем-то весьма неоднородной и противоречивой, но все же почти монолитно цельной в своей глубинной основе — той самой основе, которая, собственно, и породила в свое время дихотомию Восток—Запад[120].
Нельзя противопоставлять различные правовые традиции, считать одни более совершенными, чем другие. Каждая из них относительно самостоятельна и обладает уникальными свойствами, переходящими из поколения в поколение. Эти свойства создают многообразие правовых систем на правовой панораме мира.
При классификации правовых систем некоторые исследователи выделяли и выделяют социалистическую правовую семью как самостоятельную. По мнению К. Осакве, в настоящее время, социалистическая правовая семья объединяет Китай, Лаос, КНДР, Камбоджу, Анголу, Кубу, Эфиопию, Мозамбик и т.д.[121]
Причины существования социалистической правовой семьи обуславливаются не особенностями юридического мышления, правовой доктрины, источников и структуры права, а господствующей марксистско-ленинской идеологией, принципами политического устройства общества.
Как отмечает Р. Давид, возможна группировка правовых систем современности и по другим критериям, но отсутствует единое мнение о том, каким путем должна быть произведена эта группировка и какие «семьи права» будут выделены в итоге. Только при таком подходе каждая из классификаций имеет свою ценность. Все зависит от того, что хотят изучить, и какие при этом поставлены цели. Нельзя прибегать к одной и той же классификации и тогда, когда изучение идет в общемировом масштабе, и тогда, когда оно ограничено европейскими рамками. Различными окажутся классификации и в зависимости от того, берется за основу частное или публичное право[122].
Резюмируя существующие классификации правовых систем, следует отметить, что существующий плюрализм концепций обусловлен прежде всего плюрализмом концепций правопонимания.
