Жаль, что количество споров, в которых поднимается данный вопрос, невелико. Объяснение этого простое - обычно покупатели отказываются принимать еще не оплаченные товары, причем в ситуации, в которой они намерены законно или незаконно отказаться от продолжения договорных отношений с продавцом. Естественно, в таких условиях продавцы не очень заинтересованы в том, чтобы лишиться принадлежащего им товара. Тем не менее, ситуации бывают разные - например, очень велики расходы на хранение товара (причем иногда настолько, что становятся соизмеримы с ценой самого товара). Отсюда, по всей видимости, проистекает тот факт, что российский законодатель сконструировал обязанность принять товар не как кредиторскую (ст. 406 ГК), а как абсолютно самостоятельное обязательство, вытекающее из договора (см. определение купли-продажи в п. 1 ст. 454 ГК). В этой связи вполне логично и абсолютно законно, что в значительном числе дел суды выносили решения о понуждении покупателей к принятию товара (например, см. постановления ФАС ЗСО от 04.02.2002 N Ф04/391-18/А81-2002, ФАС УО от 19.10.2004 N Ф09-3459/04ГК).
Особняком стоит лишь постановление ФАС СКО от 02.11.2006 N Ф08-5550/06, в котором суд отказался удовлетворить требование о понуждении покупателя к принятию товара, сославшись на то, что судебный акт об удовлетворении подобного требования является... заведомо неисполнимым. Весьма странное и не очень мотивированное утверждение. Во всяком случае, Закон об исполнительном производстве (гл. VII)*(26) специально регулирует исполнение судебных актов, понуждающих должника к совершению определенных действий. И в чем столь принципиальное отличие действий по принятию товара от иных действий, на совершение которых могут быть направлены исполнительные документы, понять не представляется возможным ни из текста названного постановления, ни вообще.
В зависимости от каких еще показателей, помимо себестоимости и затрат, может пересматриваться цена товара в соответствии с механизмом, предусмотренным п. 3 ст. 485 ГК?
Прежде всего, отметим, что стороны вправе зафиксировать в договоре любой способ пересчета цены на день платежа в зависимости от любого изменения любых факторов. Однако каждая такая привязка должна оцениваться с точки зрения правовой квалификации соответствующей корректировки и возможности применения методики расчета, закрепленной в п. 3 ст. 485 ГК (т.е. определения соотношения показателей на дату заключения договора и дату передачи товара).
Прежде всего, отметим, что к числу показателей, охватываемых нормой п. 3 ст. 485 ГК, судебная практика относит инфляцию (дефляцию) (см. постановление ФАС СКО от 08.11.2006 N Ф08-5685/06). Это вполне справедливо, поскольку по своей природе инфляция и дефляция являются хоть и, возможно, самыми общими, но все же именно показателями, обусловливающими цену товара.
Далее, мы не можем здесь не остановиться на вопросе о правовой квалификации изменения цены товара в зависимости от фактического момента платежа. Конечно, данный вопрос гораздо в большей степени относится к вопросу о юридическом понятии неустойки, поэтому здесь ограничимся лишь небольшой ремаркой. В большинстве своем арбитражные суды трактуют условия договора, ставящие цену товара в зависимость от срока платежа как условие о неустойке (см. постановления ФАС ПО от 09.03.2000 N А12-9890/99-С24, ФАС УО от 06.05.2004 N Ф09-1233/04ГК, ФАС ЦО от 07.11.2005 N А54-2482/05-С70). Соответственно, к такой корректировке цены не применяются нормы п. 3 ст. 485 ГК (да их и сложно было бы применить), зато применяются нормы о собственно неустойке (прежде всего п. 2 ст. 330 ГК о необходимости установления наличия оснований ответственности должника для начисления неустойки, ст. 333 ГК о судебном уменьшении неустойки, несоразмерной последствиям нарушения обязательств, и др.). Обратные примеры, т.е. дела, по которым суды не признавали корректировку цены в зависимости от момента платежа неустойкой, также встречаются, хотя и значительно реже (см. постановление ФАС ЦО от 07.02.2006 N А35-3586/05-С22).
