Согласно данным Мирового Совета по туризму и экскурсиям (WTTC) и Всемирной туристской организации (WTO), туризм на сегодня является крупнейшей и наиболее динамичной гражданской индустрией мира. В 1997 году число международных путешествий (включая поездки с деловой целью) достигло 613 миллионов в год, в 2000 году оно составило уже 698 миллионов. В индустрии путешествий и туризма заняты 200 миллионов работников (иными словами, каждый двенадцатый работающий в мире). Общий оборот ее в 2000 г.— около 469 миллиардов USD, что составляет почти 11 процентов общемирового валового национального продукта. По объемам это превосходит автомобильную, сталелитейную и нефтяную промышленность. электронику и сельское хозяйство.
Эксперты утверждают, что два наиболее быстро растущих сектора в индустрии туризма составляют природный и приключенческий туризм.
По данным ООН и WTO в 2000 г. доход от международного экотуризма составил 154 миллиарда американских долларов. По мнению некоторых авторов, если прибавить к ним доходы от внутреннего туризма, полученные цифры могут быть в 5-7 раз больше. Таким образом, природный и экотуризм — серьезный бизнес.
Один из наиболее быстро растущих видов природного туризма, особенно в Северной Америке,—туры по наблюдению птиц (birdwatching). По различным оценкам, ежегодно в них участвует от 30 до 78 миллионов человек, что приносит посещаемым ими странам существенный доход — 78 миллиардов долларов (Filion et al., 1992). По данным Службы рыбы и дичи США, только в Северной Америке экономические поступления от этой деятельности составляют более 20 миллиардов ежегодно! В Коста-Рике именно поток бердвотчеров, интересующихся квезалем, и связанные с этим доходы послужили стимулом для реализации местных инициатив по охране исчезающих дождевых лесов Монтеверде (Ceballos-Lascurain, 1996). Еще один популярный вид экотуризма, связанный с наблюдением за китами, привлекает около 9 миллионов посетителей из 87 стран.
Следующий пример наглядно иллюстрирует социально-экономическое значение экотуризма в пределах одной конкретной страны. В Канаде путешествия в дикую природу составляют около одной четверти от общего объема внутреннего туризма. За счет налогов от природного туризма правительство этой страны получает 1,7 миллиардов долларов. Это более чем в 5 раз превышает те средства (300 миллионов долларов), которые ежегодно вкладываются правительством в программы по охране дикой природы. В некоторых развивающихся странах подобное соотношение оказывается даже большим. Таким образом, экотуризм может стать серьезной финансовой поддержкой для проведения природоохранных мероприятий (Fillion, 1992).
Природный туризм способен внести существенный вклад в национальную экономику и дать стране жизненно важные ресурсы. Так, национальный парк Дес Волканс в Руанде не только позволил сохранить популяцию горных горилл и всю территорию о г экспансии фермерских хозяйств, но и, будучи известнейшей в мире туристической достопримечательностью, стал третьим крупнейшим источником притока иностранной валюты в страну.
По данным ООН и Всемирной Организации туризма, за последние 20 лет значительно увеличился поток туристов в развивающиеся страны — в те из них, которые отличаются наиболее разнообразными экосистемами, богатством флоры и фауны. Особое преимущество в данном плане имеют политически стабильные регионы. В этих странах экотуризм генерирует огромный объем доходов. В малых странах, таких как Кения, Эквадор, Коста-Рика, Непал, он является главным источником доходов в твердой валюте, и поступления от него составляют соответственно более $ 1400, 1180, 1140 и 1550 млн. в год (Whelan, 1991).
Значимость доходов, получаемых от природного туризма в конкретных странах, в большой степени зависит как от масштабов собственно туристической деятельности, так и от специфики этих стран, и от степени развития (диверсификации) их экономики. Как отмечает Элизабет Бу (Boo, 1990), в зависимости от этих факторов, при одинаковом объеме туризма, в одной стране доход может быть значимым на национальном уровне, а в другой—несущественным. Так, например, относительно небольшой поток природных туристов послужил причиной существенного прогресса в экономике Руанды и Доминики. В то же время, аналогичное количество туристов не играет существенной экономической роли в Мексике и играет незначительную роль в Эквадоре и Коста-Рике. При этом в странах, где поток экотуристов в целом относительно невелик, экоту-ризм может играть важную роль в экономике отдельных регионов или местностей.
Элизабет Бу делает вывод, что, в силу относительно более ограниченных масштабов экоту-ризма по сравнению с другими видами туризма, его социально-экономическая значимость наиболее высока именно на местном и региональном уровнях. Таким образом, охраняемые территории могут стать источником гордости для своих регионов, давая рабочие места местному населению и обеспечивая доходы в местную экономику.
Ярким примером может служить национальный парк Галапагосские острова: туризм является важным источником дохода не только для самого парка, но и для всего региона. Кроме того, часть средств, получаемых парком Галапагос от развития туризма, направляется на нужды других охраняемых территорий, получающих небольшой доход.
Однако, как справедливо отмечает Whelan (1991), роль экотуризма отнюдь не исчерпывается прямыми финансовыми поступлениями. Не менее важны так называемые немонетарные преимущества, которые не всегда возможно оценить экономически или которые лишь косвенно выражаются экономическими категориями. К ним относятся, к примеру, создание новых рабочих мест, экологическое образование, повышение культурного уровня населения, развитие сети инфраструктуры, подъем экономики отсталых районов (более подробно эти вопросы обсуждаются в следующих главах). Особое значение среди немонетарных преимуществ развития экотуризма имеют различные аспекты охраны природы. Например, в развивающихся странах экоту-ризм нередко является альтернативой другим, более истощительным формам использования природных ресурсов — малоэффективному сельскому хозяйству, охоте, собирательству, лесозаготовкам, разработке полезных ископаемых, развитию массового курортного туризма и др. Последние приносят быстрый и, на первых порах, высокий доход — в отличие от экотуризма, на становление которого требуются время и немалые затраты. Однако устойчивость использования ресурсов при этих видах хозяйствования невелика, что приводит к их быстрому истощению и деградации. В таких случаях, даже если экотуризм не является высоко прибыльным предприятием на местном уровне, государство нередко стимулирует его развитие путем дотаций, налоговых и прочих льгот, поскольку косвенные преимущества на региональном и национальном уровне делают его развитие предпочтительным.
Прямо или косвенно экотуризм оказывает сильное влияние на развитие многих других отраслей экономики, частное предпринимательство и др.
Таким образом, хотим мы этого или нет, экотуризм сегодня игнорировать невозможно.
В последнее время, в связи с широким внедрением международной концепции устойчивого развития, роль экологически устойчивого туризма все более возрастает. И если в «Повестке дня на 21 век», в Рамочном соглашении об изменении климата и в Конвенции по биологическому разнообразию экотуризм едва упоминается, то к настоящему времени он стал уже предметом нескольких важных (хотя и не имеющих директивного характера) официальных международных деклараций (Программа UNEP по окружающей среде 1995 г.; «Хартия устойчивого туризма ЮНЕСКО», принятая на Ланцароте в 1995 г.; «Декларация устойчивого развития туризма», принятая министрами туризма и охраны природы Азиатско-тихоокеанского региона в 1997 г.). Наиболее важной инициативой в этом плане является «Берлинская декларация — биологическое разнообразие и устойчивый туризм» (Приложение 1), подписанная по инициативе Федерального Министерства Германии по окружающей среде на Международной туристической бирже (ITB) в 1997 г. министрами 18 стран. Стороны, подписавшие этот документ, согласились, что «основополагающие цели глобальной природоохранной политики, поддержание биологического разнообразия, поддержание климата и снижение потребления природных ресурсов — не могут быть достигнуты без устойчивого развития туризма» (Tempel, 1998).
