Сказание об убиении Джаядратхи 4 страница

 

Санджая сказал:

Избежав (поражения, Дрона), подобно могучему змею, чей гнев заменяет в нем яд, а натянутый лук — его разверстую пасть, чьи остро отточенные стрелы заменяют его зубы, а острые длинные стрелы — его ядовитые зубы, с глазами, медно-красными от гнева и ярости, и дышащий тяжело, ринулся на своих рыжих стремительно-быстрых конях, восхищенных тем героем среди мужей, проносящихся повсюду, будто взмывающих в небо, — ринулся против Ююдханы, меча стрелы с золотым оперением.

 

Увидев то неотвратимое облако Дроны, чьи потоки стрел заменяют «ему ливни, а грохот колесницы — его раскаты, чей натянутый лук заменяет его исторгающую мощь, а длинные стрелы — многочисленные молнии; чьи дротики и мечи заменяют его громы, а гнев — сопутствующие ему порывы (ветра), — подгоняемое теми конями вместо (дующих) ветров и обрушивающееся на него, тот покоритель вражеских городов, герой из рода Шини, несокрушимый в битве, сказал, улыбаясь, своему вознице: «Быстро и веселее поезжай на конях с предельной скоростью навстречу этому свирепому брахману, отступившему от обязанностей своей касты, — опоре сына Дхритараштры, тому (герою), рассеивающему печаль и опасения царя (кауравов), наставнику всех царевичей, постоянно горделивому своим геройством!»

 

Тогда превосходнейшие кони серебристой масти, принадлежащие и отпрыску рода Мадху, наделенные скоростью ветра, быстро помчались навстречу Дроне. И оттого что (небосвод) был окутан сетью стрел, возник там сплошной страшный мрак, непреодолимый для других героев.

 

И между ливнями стрел как у Дроны, так и у отпрыска рода Сатвата, обоих тех львов среди людей, ловко владеющих оружием, не было видно промежутка. Шум, производимый от встречных ударов (мощных) потоков стрел при их столкновении, был слышен там, подобно раскатам громовых стрел, исторгаемых Шакрой.

 

Вид стрел, насквозь пронзенных длинными стрелами, казалось, был подобен зрелищу змей, искусанных ядовитыми змеями, о потомок Бхараты! Слышался непрестанно ужасающий звон тетивы их луков и хлопки их ладоней, словно это раздавался (оглушительный шум) с вершин гор, раскалываемых громом. Колесницы обоих (героев) тех, о царь, те кони их и возницы, покрытые стрелами с золотым оперением, приобрели тогда удивительно красивый вид. Ужасно свирепым был обрушивающийся ливень длинных стрел, блестящих и прямых, напоминающих ядовитых змей, высвободившихся из своей обветшалой кожи.

 

У обоих (героев) были срублены зонты, у обоих упали знамена. У обоих тела были забрызганы кровью, оба равно жаждали победы. С членами, истекающими кровью, они напоминали двух слонов, исходящих течкой. Оба они продолжали поражать друг друга стрелами, способными причинить конец жизни. Воинственные кличи, возгласы и другие крики (воинов), рев раковин и грохот барабанов прекратились, о великий царь, ибо никто не произносил ни звука.

 

Войска стали безмолвными, а воины все приостановились от битвы. Люди, исполненные изумления, наблюдали их поединок на колесницах. Воины, сражающиеся на колесницах, и погонщики слонов, всадники и пехотинцы, окружив тех двух быков среди воинов на колесницах, взирали на их (поединок) с неподвижными глазами. Отряды слонов стояли тихо, так же и отряды конницы и точно так же и отряды колесниц, — все стояли спокойно, выстроившись в боевые порядки.

 

С пестреющими жемчугом и кораллами и украшенными драгоценными каменьями и золотом стягами и разнообразными уборами, с золотыми панцирями; с победными знаменами, с цветными попонами слонов и тонкими шерстяными одеялами, со сверкающим остро отточенным оружием и с султанами из буйволовых хвостов на головах коней; со сделанными и золота и серебра гирляндами на лобной выпуклости слонов и кольцами, вокруг их бивней, о потомок Бхараты, (войска обеих сторон) выглядели тогда подобно скопищам облаков на исходе жаркой поры, с вереницами: журавлей и мириадами светляков (над ними) и украшенным радугой айраватой и вспышками молний. Как твои воины, так и Юдхиштхиры, находившиеся там, взирали на ту битву между Ююдханой и благородным Дроной.

 

Стоя на превосходнейших небесных колесницах, (взирали на нее)» и боги, предводительствуемые Брахмой и Шакрой, и сонмы еиддхов и ча-ранов, а также видьядхары и могучие змеи. От различных приемов, как выпадов вперед, так и отскоков назад, обоих тех львов среди людей и разнообразных их способов наносить (друг другу) удары оружием (все зрители) пришли в изумление. И показывая ловкость своих рук во владении оружием, оба они, наделенные могучею силой, — Дрона и Сатьяки стали пронзать друг друга стрелами.

 

Тогда отпрыск рода Дашарха своими мощными стрелами рассек стрелы Дроны в том сражении и стремительно — также и лук его, о величавый! В одно лишь мгновение ока сын Бхарадваджи взял другой лук и натянул его. Но и тот его лук быстро рассек Сатьяки. Затем с большой поспешностью Дрона снова встал выжидательно с другим луком в руке. Однако всякий раз, как он натягивал свой лук, тот рассекал его острыми стрелами. Видя тогда сверхчеловеческий подвиг Ююдханы в сражении, Дрона, о царь царей, так подумал в уме:

 

«Эта сила оружия, которую (я наблюдаю) в превосходнейшем из сатватов, существует у Рамы, Картавирьи и Дхананджайи, а также у Бхишмы, того тигра среди людей!» И ту отвагу его Дрона поэтому в мыслях одобрил. И видя ту ловкость, его рук, подобную (ловкости) Васавы, он, первейший из дваждырожденных и наилучший из знатоков оружия, остался весьма доволен. Также были, удовлетворены и боги во главе с Васавой. Боги и гандхарвы, о владыка, народов, никогда раньше не наблюдали той ловкости рук у быстродействующего Ююдханы, хотя они и сонмы еиддхов и чаранов знали о подобном подвиге Дроны.

 

Тогда, взяв другой лукх тот сокрушитель кшатриев — Дрона, наилучший из знатоков оружия, стал сражаться, (целясь) другим оружием, о потомок Бхараты! Сатьяки, однако, отразив то оружие волшебной силой своего оружия, ударил в него острыми стрелами. И все это казалось весьма удивительным!

 

Увидев тот сверхчеловеческий его подвиг в сражении, несравнимый с другими и сопряженный с большим искусством (испод-нения), те из твоих воинов, кои были сведущи в подобном искусстве, одобрили его. Какое оружие метал Дрона, такое же самое метал и Сатьяки. Но все же наставник, тот усмиритель врагов, сражался не с таким рвением, как обычно.

 

Затем тот (герой), превзошедший военную науку, о великий царь, пылая гневом, вызвал небесное оружие для сокрушения Ююдханы. Увидев то ужаснейшее оружие агнея, уничтожающее врагов, тот могучий лучник (Сатьяки) вызвал себе другое небесное оружие — варуна.и* При виде их обоих, держащих небесное оружие, раздались громкие горестные крики «Аи, ах!». Даже сами существа, пребывающие в небесном просторе, прекратили тогда странствовать по небу.

 

И тут оба те (дивных оружия) варуна и агнея, наведенные ими (при помощи мантр) на свои стрелы, придя в соприкосновение одно с другим, не дали (ожидаемых результатов). И тот же час солнце отклонилось к закату от своего пути. Тогда царь Юдхиштхира, Бхимасена, сын Панду, Накула и Сахадева кинулись защищать Сатьяки.

 

Также Вирата вместе с войсками во главе с Дхриштадьюмной и кекаями, также матсьи и войска шальвеевш быстро ринулись против Дроны. Но тут и царевичи тысячами, выдвинув впереди себя Духшасану, устремились к Дроне, (дабы защитить его), окруженного врагами. Тогда, о царь, произошла (свирепая) битва между ними и твоими лучниками. Вокруг вся земля была покрыта пылью и окутана сетью стрел. Все пришло в полное расстройство и ничего нельзя было больше различить. ш И действительно, когда войска так были окутаны пылью, (битва) лроисходила, переступая всякие границы дозволенного

Так гласит глава семьдесят третья в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 74

Санджая сказал:

Меж тем как солнце отклонилось от своего пути к закату, воины, покрываемые пылью, под действием лучей дневного светила стали тогда ослабевать. Некоторые из них стояли, другие сражались или снова возвращались (к сражению), а еще другие терпели поражение или побеждали сами, — так прошел медленно тот день. И в то время как те войска, сильно жаждущие победы, были заняты так, Арджуна и Васудева помчались тУда, где находился правитель Синдху. Сын Кунти при помощи острых стрел расчистил там путь (сквозь вражеский строй), достаточно широкий для проезда колесницы. По нему и проследовал Джанардана (правя колесницей).

 

И всюду, где проезжала колесница благородного Пандавы, — там всякий раз были прорываемы ряды твоих войск, о владыка народов И отпрыск рода Дашарха, исполненный могущества, обнаружил высокое искусство в управлении колесницей, показывая высшие, низшие и средние виды круговых движений. И стрелы Арджуны,146 обозначенные его именем, хорошо закаленные, подобные разрушительному огню при гибели мира, обвязанные вокруг тонкими ремешками, с прямыми членениями, толстые и далеко разящие, сделанные или из бамбука, или целиком из железа, очень длинные и различные видом, — пили в сражении том, вместе с (слетевшимися туда хищными) птицами, кровь живых существ.

 

Стоя на колеснице, Арджуна метал свои стрелы на расстоянии целой кроши, и те стрелы убивали его врагов, как раз когда колесница уже покрывала эту крошу. Хришикеша мчался на хорошо обученных конях, наделенных скоростью Таркшьи или ветра, столь быстро, что приводил-в изумление всю вселенную. И право, о владыка народов, ни колесница самого Солнца, ни Индры, ни Рудры и ни Вайшраваны никогда не мчатся так быстро. Ни у кого другого прежде, о царь, колесница не мчалась с такой быстротою в сражении, как колесница Арджуны, которая мчалась со скоростью желания, взлелеянного в мыслях.

 

Тогда Кешава, о царь, тог губитель вражеских героев, вторгнувшись в сражение, быстро погнал коней сквозь середину (вражеского) войска, о потомок Бхараты! Достигнув. середины скопления колесниц, те превосходнейшие кони с трудом везлк колесницу Арджуны,160 одолеваемые голодом, жаждою и усталостью. Израненные различным оружием многих героев, восторгающихся битвой, они все же описывали красивые круги, переезжая через убитых коней и людей, через разбитые колесницы и павших слонов, напоминающих собою тысячами (раскинувшиеся) холмы.

 

Тем временем, о царь, оба брата — героя Аванти (Винда и Анувинда) вместе со своими войсками двинулись на Пандаву, когда кони его утомились. Глубоко проникнувшиеся радостью, оба они пронзили Арджуну шестьюдесятью четырьмя стрелами и Джанардану — семьюдесятью, и сотнею стрел — коней (Арджуновой колесницы). Но тут Арджуна, о великий царь, воспылавший гневом, знающий жизненно важные места, поразил их обоих в сражении девятью прямыми стрелами, способными проникать в самые жизненно важные места. Тогда те оба (брата), кипящие яростью, покрыли Бибхатсу вместе с Кешавой сплошным потоком стрел и издали львиный клич.

 

Но Владелец белых коней двумя стрелами с серповидным: острием быстро рассек в том сражении красивые луки обоих и оба их знамени, сияющих как золото. Затем, о царь, взяв другие.луки в пылу сражения, оба они в сильной ярости принялись терзать Пандаву своими стрелами. Но, сильно разгневавшись, Дхананджая, сын Панду, снова двумя стрелами рассек быстро оба их лука. А другими стрелами с золотым оперением, отточенными на камне, он убил их коней вместе с пешими воинами и обоих их возниц, погонявших пристяжных коней. Затем стрелой с подковообразным острием он отсек от туловища голову старшего брата. И тот, сраженный, повалился на землю, подобно дереву, сломанному ветром.

 

Тогда могучий Анувинда, преисполненный великой доблести, увидев Винду убитым, покинул свою колесницу с павшими конями и схватил булаву. И тот могучий из воинов, сражающихся на колесницах, лучший, из владеющих булавою, словно подплясывая с булавою (в руках), ринулся в сражение, чтобы отомстить за убийство своего (старшего) брата. И воспаленный гневом, Анувинда ударил Сокрушителя Мадху ш по лбу своею булавою. Но нанеся удар, он не смог пошатнуть его, точно это была гора Майнака. Тогда Арджуна шестью стрелами срезал ему шею, обе его ноги и руки и голову.

 

И тот, разрубленный на куски, рухнул, как: (распавшаяся на части) вершина горы. Видя их обоих убитыми, приверженцы их, о царь, охваченные яростью, бросились (на Арджуну), сея сотнями стрелы. Быстро убивая их своими стрелами, о потомок Бхараты, Арджуна выглядел блистательно, будто огонь, сжигающий лес на исходе зимы. Проходя их войска и пробиваясь с трудом, Дхананджая сиял ярке, как взошедшее солнце, прорывающее облака.

 

При виде его кауравы перепугались, но вскоре обрадовались снова и стали дождить тогда Партху со всех сторон (ливнями стрел), о бык из рода Бхараты! Заметив, что он утомлен, и зная, что правитель Синдху был еще далеко, они окружили его отовсюду, издавая громкие львиные рыки. Но видя их, сильно кипящих гневом, Арджуна, бык среди людей, обратившись с улыбкой к отпрыску рода Дашарха, сказал ему мягко такие слова: «Наши кони измучены стрелами и утомлены, а правитель Синдху все еще далеко. Что тебе кажется наилучшим из того, что следовало бы сделать вслед за этим теперь? Скажи мне, о Кришна, по правде, ибо ты всегда, самый мудрейший! Обладая тобою как своими глазами, пандавы тут победят своих врагов в сражении! Что, по-моему, должно быть сделано сейчас непосредственно, о том внимай же мне по сути. Распрягши коней, чтобы дать им покой, извлеки из них стрелы, о Мадхава!» На такие слова, сказанные Партхой, Кешава промолвил ему в ответ: «И мое такое же мнение, о Партха, какое высказано тобою!»

 

Арджуна сказал:

Я буду сдерживать все войска (кауравов), о Кешава! Ты же должным образом исполни то, что должно быть сделано вслед за этим.

 

Санджая сказал:

Сойдя с площадки колесницы, Дхананджая, взяв свой лук гандиву, бесстрашно встал там, как неподвижный утес. Заметив, что Дхананджая стоит на земле, и сочтя, что это самый удобный случай, кшатрии, жаждущие победы, ринулись на него с громкими криками. Его, стоящего одиноко, они окружили могучим потоком колесниц, натягивая свои луки и

меча стрелы. Разгневанные, они показывали там различные виды оружия, покрывая совсем Партху стрелами, подобно тому как тучи (скрывают) солнце.

 

И кшатрии, могучие воины на колесницах, обрушились в стремительном натиске на того быка среди кшатриев, на того льва среди воинов, сражающихся на колесницах, как возбужденные от течки слоны бросаются на льва. Сила рук Партхи, которая была там замечена, была очень велика, так как, распаленный гневом, он один сдерживал со всех сторон многочисленные войска. Могущественный, он, отражая отовсюду своим оружием оружие врагов, быстро окутал всех их своими бесчисленными стрелами.

 

Там в воздушном пространстве из-за столкновения густых потоков стрел, о владыка народов, возник огонь, разбрасывающий огромные искры. Там всюду из-за вражеских героев, бесчисленных, преисполненных гнева и ярости, могучих лучников, объединившихся для единой цели и домогающихся победы в бою при помощи коней, забрызганных кровью и тяжело дышащих, а также одержимых течкой слонов, сокрушающих врагов и издающих громкие крики, (воздух) сделался чрезвычайно жарким.

 

Тот непреодолимый и неизмеримый океан колесниц, беспредельный и невозмутимый, где стрелы заменяют ему волны, а знамена — водовороты, где слоны служат ему крокодилами, а пехотинцы заменяют бесчисленных рыб, где рев раковин и грохот барабанов служат ему рокотом (волн), а раны и увечья заменяют ему грязь, (тот океан), покрытый тюрбанами (воинов) вместо черепах, окаймленный вместо пены стягами (и зонтами) и устланный телами (убитых) слонов вместо (подводных) камней, — Партха сдерживал своими стрелами, точно превратившись в берег морской.

 

Тогда, в пылу той битвы, могучерукий Джанардана, бесстрашно обратившись к своему милому другу, первейшему из людей, Арджуне, сказал ему такие слова: «Тут нет вовсе колодца на поле брани, чтобы напиться коням, о Арджуна! Они ведь жаждут воды для того, чтобы пить, но не для купания!» «Вот оно!» — говоря так безмятежно, Арджуна пронзил землю оружием и образовал прелестное озеро, из которого могли напиться кони. И Партха, способный совершать необычайные дела, подобно (зодчему богов) Тваштри, соорудил там чертог из стрел, где вместо балок и стропил были стрелы, где колоннами служили стрелы и крышу заменяли стрелы. И тогда Говинда, весело смеясь, сказал: «Превосходно, превосходно!» — при виде, как Партхой был сооружен тот чертог из стрел на великом поле битвы.

Так гласит глава семьдесят четвертая в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 75

Санджая сказал:

После того как благородным сыном Кунти была сотворена та вода, после того как он стал сдерживать вражеское войско и соорудил чертог из стрел, Васудева, великий в блеске своем, сойдя быстро с колесницы, распряг коней, пронзенных и израненных стрелами с оперением цапли. При виде того зрелища, невиданного ранее, громкие львиные клики раздались там, (исторгаемые) сонмами сиддхов и чаранов и всеми воинами. Но даже сражавшемуся пешим сыну Кунти не в состоянии были противостоять те быки среди людей (сплотившиеся вместе). И все это казалось весьма удивительным! Хотя потоки колесниц и несметное множество слонов и коней обрушивались на него, Партха, однако, не чувствовал страха, а (продолжал сражаться), превосходя всех тех мужей.

 

Все (вражеские) цари выпускали ливни стрел против Пандавы, но справедливый душою сын Васавы, тот губитель вражеских героев, не испытывал совсем тревоги. Те тучи стрел, булавы и копья, настигавшие его, доблестный Партха уничтожал (словно поглощая их), подобно тому как океан поглощает (сотни) рек (впадающих в него). Стремительной мощью своего оружия и силою своих рук Партха уничтожал (как бы поглощая) те превосходнейшие из стрел, (метаемые) всеми выдающимися из царей.

 

И ту весьма необычайную отвагу обоих — Партхи и Васудевы, о великий царь, одобрили кауравы (воскликнув): «Что более удивительного случалось когда-либо в этом мире или еще может случиться, чем то, что Иартха и Говинда распрягли коней в пылу сражения? Проявив свою свирепую мощь и большую самоуверенность на головном участке боя, те оба (героя), превосходнейшие из мужей, вселили в нас великую тревогу!».

 

Тогда Хришикеша с глазами голубого лотоса, улыбаясь непринужденно, о потомок Бхараты, словно он находился среди женщин, (а не вооруженных врагов), после того как Арджуной был сооружен на поле брани чертог из стрел, дал покататься по земле коням на глазах всех твоих войск, о владыка народов! И искушенный в уходе за лошадьми, Кришна затем удалил с них всю усталость и слабость, дрожь и пену и (залечил) раны. Извлекши потом из них стрелы и погладив тех коней руками, он прогулял их должным образом и дал им напиться воды.

 

И когда они напились воды и искупались, подкрепились кормом и освободились от усталости, он радостно снова запряг их в превосходнейшую из колесниц.

Затем Шаури, одаренный великой мощью, лучший из всех носящих: оружие, взойдя вместе с Арджуной на ту превосходнейшую из колесниц, помчался с большой быстротою. Увидев на поле брани колесницу лучшего из воинов, сражающихся на колеснице, вновь запряженную теми конями, утолившими свою жажду, выдающиеся (ратники) среди войска кауравов опять впали в уныние. И стали они тяжело дышать, о царь, подобно змеям, у коих зубы вырваны.

 

И говорили они, каждый отдельно: «О позор, позор нам! Партха и Кришна на главах у всех кшатриев умчались на одной-единственной колеснице, облаченные в доспехи, ставя ни во что наши войска, словно (вместо колесницы) это для них игрушка, с которой обращаются дети. И право, те оба усмирителя врагов промчались на виду у всех Царей, проявляя свою доблесть и не будучи сдерживаемы кричащими и прилагающими старания нашими (воинами)!» Видя, как промчались те оба (героя), другие воины говорили тогда: «Поспешайте, о кауравы, для сокрушения Кришны и Носящего диадему! Ведь запрягши колесницу на глазах у всех лучников, сей отпрыск рода Дашарха мчится прямо к Джаядратхе, ставя нас ни во что в сражении!»

 

Там, о царь, некоторые хранители земли говорили друг другу при виде того весьма необычайного происшествия в сражении, никогда невиданного прежде: «Увы, по вине Дурьйодханы, все (эти) войска и царь Дхритараштра, кшатрии и Земля вся, впав в великое бедствие, уже пришли к своей гибели! А царь (Дурьйодхана) не понимает этого!» Так говорили многие кшатрии. Другие же, о потомок Бхараты, заявляли: «Правитель Синдху уже отправился в обиталище Ямы! С обманчивым зрением, несведущий в применении средств, пусть сын Дхритараштры теперь делает то, что должно делать (царю)!».

 

Тем временем Пандава, когда солнце склонилось к закату, мчался еще быстрее к правителю Синдху на своих повеселевших конях, напившихся воды. И того могучего героя, лучшего из всех носящих оружие, не могли остановить воины (кауравов), когда он следовал подобно самому Разрушителю, пылающему гневом. Обращая в бегство воинов, (попадавшихся перед ним), Пандава, усмиритель врагов, приводил тогда в волнение то войско ради встречи с Джаядратхой, подобно тому как лев (приводит в трепет) стада антилоп.

 

Проникая в ряды (вражеского) войска, отпрыск рода Дашарха погнал коней, мастью подобных цвету журавлей, с большой быстротою и затрубил в свою раковину панчаджанью. Стрелы, посылаемые вперед сыном Кунти, падали позади него, ибо с еще более превосходящей скоростью, чем скорость (полета стрелы), уносились те кони, наделенные быстротою ветра. При виде колесницы, издающей грохот подобно раскатам облаков, снабженной страшным древком знамени с обезьяной на нем и осененной самим знаменем с краями, полыхающими от ветра, воины, сражавшиеся на колесницах, впали в уныние.

 

И когда солнце было со всех сторон густо окутано пылью (поднимаемой ратниками), воины (кауравов), мучимые стрелами, не были в состоянии даже взглянуть в том сражении на обоих Кришн. Тогда многие цари, охваченные яростью, и многие другие кшатрии окружили Дхананджаю, жаждавшего убить Джаядратху. И когда тот бык среди мужей (Арджуна) остановился (на минутку), пока извлекались стрелы, Дурьйодхана поспешно двинулся на Партху в том великом срат жении.

Так гласит глава семьдесят пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 76

 

Санджая сказал:

Увидев обоих — Васудеву и Дхананджаю, прорвавшихся сквозь (их боевой строй), главари отрядов твоих войск разбежались было в страхе. Вскоре же, однако, все они, благородные, обуреваемые гневом и преисполненные стыда, понуждаемые своей мощью, обрели стойкость и твердость и выступили против Дхананджайи. Но те, которые, воспалившись от гнева и мщения, устремились на Пандаву в пылу битвы, те не возвратились и доныне, как никогда не возвращаются реки из океана. (Видя это), низменные (из кшатриев) отвратились от битвы, как неверующие — от вед. И обрекая себя на (ниспровержение) в ад, они отдались во власть греха. Проскочив сквозь строй колесниц, двое тех быков среди людей наконец вызволились оттуда и выглядели подобно двум светилам, освободившимся из пасти (демона) Раху.

 

Какими (кажутся) две рыбы, которые избавились от беды, прорвав крепкую сеть, так же точно выглядели оба Кришны, (когда они избавились от опасности), прорвав ту густую сеть войска. Вызволившись из непроницаемого боевого строя Дроны, путь через который был прегражден (мощным потоком) оружия, оба великих духом (героя) выглядели как два солнца в конце юги, взошедшие (на небосклоне).

 

Проникнув сквозь те преграды, воздвигаемые (ливнем) оружия, и избавившись от опасности, нависшей от того оружия, оба благородные, они, сами создавая преграду для врагов (густыми тучами стрел), казались подобными (двум существам), избавившимся от соприкосновения с пылающим огнем, или двум рыбам, вызволившимся из пасти макары. И они оба взволновали войско (кауравов), подобно тому как двое макар волнуют

океан.

 

Твои воины и сыновья твои, когда те два (героя) находились еще среди отрядов Дроны, пришли к такому мнению, что оба они никогда не смогу» прорваться через строй Дроны. Видя же их, величавых в блеске, пробившихся сквозь строй Дроны, они больше уже, о великий царь, не надеялись на жизнь Джаядратхи! До этого же у твоих сыновей, о царь, была твердая уверенность, что оба Кришны никогда не смогут вызволиться от Дроны и сына Хридики, о владыка!

 

Сделав бесплодными те их надежды, оба усмирителя врагов, о великий царь, проскочили через войско Дровы и труднопроходимый строй бходжей. Поэтому, видя их прорвавшимися (сквозь вражеский строй) и казавшимися подобно двум сверкающим огням, (воины твои) впали в отчаяние и не надеялись уже больше на жизнь-царя Синдху.

 

А те оба бесстрашных героя — Кришна и Дхананджая, увеличивающие страх (своих врагов), беседовали между собою, (высказывая) те или другие суждения по поводу убиения Джаядратхи.

 

«Сей (Джаядратха) помещен среди них же самих шестью могучими воинами на колесницах из лагеря сынов Дхритараштры. Однако попав в поле нашего зрения, правитель Синдху не избавится от нас. Если даже сам Шакра вместе с сонмами богов станет его защитником в сражении, все же и тогда мы убьем его!» — так говорили оба Кришны. Так именно беседовали тогда между собою оба Кришны могучерукие, высматривая царя Синдху. И все то слышали сыновья твои.

 

Те оба усмирителя врагов напоминали тогда двух мчавшихся томимых жаждою слонов, которые потом успокоились, напившись воды, после того как пересекли пустыню. Будучи вне пределов смерти и старости, они выглядели точно два могучеруких (героя), пересекших горные области, кишащие тиграми, львами и слонами. И в самом деле, при виде их обоих, освободившихся (от Дроны и Критавармана), твои воины считали, что это выражение их лица представляется таким. И они завопили громко со всех сторон. Вызволившиеся от Дроны, видом подобного ядовитой змее или сверкающему огню, а равно и от других царей земных, оба они (Партха и Кришна) выглядели как два сверкающих солнца.

 

И действительно, вызволившись из войска Дроны, напоминающего сам океан, те двое усмирителя врагов, казалось, были преисполнены радости, как двое людей, (благополучно) переправившихся через обширное море. Избавившиеся от мощного потока оружия, от (тех боевых отрядов), охраняемых Дроной и сыном Хридики, оба они, казалось, блистали, подобно Индре и Агни в сражении. Унизанные острыми стрелами сына Бхарадваджи и истекающие кровью, оба Кришны выглядели блистательно, будто два утеса, покрытые (цветущими) деревьями карникара.

 

Вызволившись из того обширного озера, где крокодила заменял Дрона, а ядовитыми змеями служили дротики, где страшных Макаров заменяли железные стрелы, а глубокие воды — первейшие из кшатриев, высвободившись из того облака, состоящего из оружия Дроны, облака, откуда вместо раскатов грома раздавались звон тетивы и хлопки ладоней и где вспышками молний служили булавы и мечи, — оба они (Партха и Кришна) напоминали собою солнце и месяц, освободившиеся от тьмы.

 

«Вплавь оба они переправились через (пять) рек и океан, вместо шестой (в их числе), куда они все впадают, переполненных (водою) при наступлении поры дождей и кишащих крокодилами!» — так думали об обоих Кришнах, могучих лучниках, овеянных славой в мире, все существа в изумлении от мощи оружия Дроны. Бросая взгляды на Джаядратху, находящегося вблизи, из желания убить его, они стояли подобно двумя тиграм, выжидающим у водопоя, чтобы напасть на антилопу из породы Руру.

 

Таким, было точно выражение их лица, что твои воины, о великий царь, сочли Джаядратху уже убитым. С красными глазами, могучерукие и готовые к (бою), Кришна и Пандава при виде царя Синдху возрадовались и многократно издали клич. И блеск их обоих — Шаури с поводьями в руках и. Партхи, вооруженного луком, был подобен солнцу или огню. И радость, их обоих, вызволившихся из войска Дроны, когда они увидели вблизи правителя Синдху, была подобна восторгу двух ястребов при виде мяса.

Видя правителя Синдху, находящегося совсем близко, оба те (героя), воспаленные гневом, стремительно ринулись на него, подобно тому как пара ястребов стремглав кидается на кусок мяса.

 

Но заметив их — Хришикешу и Дхананджаю, прорвавшихся сквозь (боевой строй Дроны), твой отважный сын, царь Дурьйодхана в панцире, завязанном на нем Дроной, хорошо сведущий в уходе за конями и управлении ими, устремился тогда на одной-единственной колеснице в битву для защиты царя Синдху, о владыка!

 

И перегнав тех могучих лучников Кришну и Партху, твой сын затем повернул назад став перед лицом Лотосоглазого, о повелитель людей! И когда сын твой перегнал так Дхананджаю, среди всех войск: (твоих) радостно заиграли тогда музыкальные инструменты. Львиные рыки и кличи, смешанные с ревом раковин и грохотом барабанов, раздались там при виде Дурьйодханы, стоящего перед лицом обоих Кришн.

 

И те, которые стояли как защитники царя Синдху, уподобляясь сверкающим огням, те тоже преисполнились радости, увидев твоего сына в сражении» о владыка! При виде Дурьйодханы, обогнавшего их, вместе с его последователями, Кришна, о царь, сказал Арджуне такие слова, подходящие к случаю.

Так гласит глава семьдесят шестая в Дронапарве великой Махабхараты.