Рецепт от печали – не забытье, а благодарные воспоминания.
Доктор Рэйчел Наоми Римен
Ребенком Кэмерон Клапп, родившийся в большой мормонской семье, вел себя хорошо. Он и его брат-близнец Джесс были красивыми, хорошо сложенными, общительными парнями, старательными в учебе. Но, когда близнецы учились в средних классах, их родители разошлись, развод оказался для семьи большой встряской. Кэмерон стал трудным подростком, красил волосы в зеленый и синий цвета, носил серьги. Он забросил школу и каждый уик-энд отправлялся на вечеринки, выпивал. Не думал, что употребление спиртного изменит его жизнь. Даже когда в возрасте 15 лет его задержали за езду в нетрезвом виде на соседском микроавтобусе (Кэмерон его «одолжил»), парень не сошел со своего пагубного пути.
Кэмерон и Джесс жили у железнодорожного переезда, совсем рядом с палаточным лагерем. Братья постоянно бродили вокруг него по ночам в камуфляжной одежде и крали сотни бутылок пива у спящих, забираясь на вагоны. Кэмерон не мог знать, что приключится однажды на этой самой железнодорожной ветке.
Четырнадцатого сентября 2001 года, через три дня после трагедии 11 сентября, Кэмерону исполнилось 15 лет. Он и его брат были настроены очень патриотично и планировали через несколько лет записаться в армию. Когда президент Буш предложил американскому народу зажигать свечи в честь тех, кто погиб 11 сентября, Кэмерон и Джесс построили целый мемориал жертвам из свечей, флага и прожектора. Затем они отправились на вечеринку с пивом, чтобы заглушить свою боль, а в другой компании пили уже не пиво, а крепкие напитки.
Поздней ночью, возвращаясь домой, Кэмерон заметил мемориал, который они с Джессом возвели в память жертв 11 сентября. Чтобы лучше рассмотреть свое творение, он перешел улицу, закурил и уселся у вагона. Это было последнее, что парень вспоминает из событий того дня: грузовой поезд переехал его. Позже Кэмерону сказали, что поезд отрезал ему ноги выше коленей, а затем ему раздробило правую руку. Механик грузового поезда вызвал службу 911… Удивительно, но пострадавший был еще жив, когда приехали медики и перевязали его раны. На ноги ему положили лед, но от руки к тому времени ничего не осталось.
Врачи службы скорой помощи не надеялись, что парень выживет. Они позвали его родственников попрощаться, но Джесса нигде не нашли. Он убежал, услышав сирены, потому что подсознательно ощутил: с его братом произошло что-то страшное. Только близнецы столь остро чувствуют боль своих братьев и сестер.
После наезда поезда Кэмерон ничего не помнил, он очнулся лишь в отделении интенсивной терапии три дня спустя и понял, что его положение очень печально. Когда парень открыл глаза, рядом стояли все родственники, он почувствовал огромную признательность по отношению к ним.
Кэмерон спросил у отца: «Ну, мы уже нашли этого чертового Осаму Бен Ладена?» Затем посмотрел направо и увидел, что у него не хватает руки. Охваченный паникой, он устремил взор на пространство между обрубками своих ног, желая узнать, сохранилось ли, как он выражается, «мужское достоинство». Обнаружив, что оно на месте, он вздохнул с облегчением и подумал: «Хоть что-то осталось».
Дела пациента шли на поправку, и три недели спустя его выписали. В больнице Кэмерон почти не чувствовал страха и печали, но по возвращении домой эти чувства захватили его. Желая избежать болезненных мыслей о своем состоянии, парень вернулся к выпивкам, что болезненно воспринимали его родные. Им пришлось наблюдать, как симпатичный, активный, независимый, веселый подросток превратился в малоподвижного, подверженного депрессии, непредсказуемого домоседа, который во всем требовал посторонней помощи.
В течение семи лет Кэмерон катился по наклонной. В один из дней 2008 года он заметил, что дверь в комнату Джесса заперта. Братья жили вместе, и у Кэмерона появилось плохое предчувствие. Он взломал дверь своей искусственной ногой и увидел на кровати брата, умершего от передозировки наркотиков. Кэмерон говорит, что это был худший день в его жизни.
Сразу после смерти Джесса Кэмерон свалился с сильнейшей лихорадкой. Оправляясь от болезни, парень понял, что оказался перед выбором. Он мог махнуть на все рукой и загубить свою жизнь или, наоборот, отыскать в себе внутреннюю силу, о которой к тому времени едва задумывался. Кэмерон выбрал жизнь.
Когда я спросила его, что помогло ему сделать правильный выбор, он сказал: «Меня окружали люди, на которых я мог положиться. У меня была девушка, которая в то время много для меня делала, хотя позже мы разошлись. Помогла мне и тяга к духовной жизни. Я прочел книги Экхарта Толле “Сила настоящего” и “Новая Земля” (“A New Earth”). Они стали источником моего духовного роста, самоуважения, уверенности в себе. Так произошел поворот. Мой брат ушел из жизни, я тоже чуть с ней не распрощался. Но жизнь – очень ценная штука. Хорошо, что мы можем придать ей какое-то значение. Мне пришлось повзрослеть и взять на себя ответственность за свое будущее».
После пробуждения к новой жизни Кэмерону пришлось справляться со своими гневом и печалью, затем вставать на ноги, в том числе и в буквальном смысле. Он освоил протезы и почувствовал интерес к происходящему. Это потребовало перемен в его поведении, ясного понимания того, чего он хочет, составления плана и готовности к радикальным шагам.
После того как парень научился в совершенстве управляться с тремя протезами (двумя ножными и ручным), он получил работу, став адвокатом пациентов. Выступал на семинарах, проводимых терапевтами и физиологами. Вскоре после этого его попросили выступить с речью на собрании школьников в Миннеаполисе (на День святого Валентина).
Через несколько дней Кэмерону пришло письмо от девочки-сироты, которая считала, что никто ее не любит: ни ее приемные родители, ни друзья, ни мальчики… Она написала, что после выступления Кэмерона пришла домой и, хотя раньше подумывала о самоубийстве, выбросила все таблетки в унитаз, решив действовать по-иному. Девочка поговорила со своими приемными родителями и рассказала школьному психологу о том, как ее преследуют в классе. Она тоже решила выбрать жизнь.
Получив это письмо, Кэмерон понял, что может служить другим. Он научился бегать, ходить под парусом, кататься на лыжах и играть в гольф. Теперь он работает консультантом в лагере «Без границ» – помогает ребятам, которым ампутировали конечности, жить полноценной жизнью. Еще он обучает серфингу людей, у которых нет рук или ног. Кэмерон говорит: «Я прихожу туда, ставлю куда надо свои культяпки, и мы с ребятами носимся по волнам».
Кэмерон мог бы подчиниться страху, но выбрал другое решение: позволил своим величайшим страхам исцелить его. Когда потеря становится шагом к новому, а не пригибает до земли, когда вы позволяете жизни стать вашей наставницей, то даже самые трагические события могут обернуться благословением. Вероятно, когда-то Кэмерон верил в допущение страха № 2: «Я не могу перенести потерю того, что мне дорого». Но после трагических утрат, пережитых в юном возрасте, он, похоже, усвоил истину № 2, питающую смелость: «Потери – естественное явление и могут привести к росту». Показав, что способен не только справиться с тем, что большинство людей посчитали бы кошмаром, но и превратить потерю в новую возможность, Кэмерон преподносит нам урок. С его помощью мы можем лучше понять собственную жизнь, придя к выводу, что потери сто я т у истоков роста.
Страх и уязвимость
Когда им это позволено, боль, печаль и утраты способны пробудить нас от бездумного сна малого «я» и освободить из клетки ложного страха. Большинству из нас принять такой дар нелегко, поскольку мы, как правило, неправильно относимся к утратам. В древности утраты воспринимались легче, они считались естественной частью жизни. Но в нашей культуре, построенной на материализме, нет культурной мифологии, помогающей справляться с потерями, и мы их не выносим. Рассматриваем потерю как неудачу, вместо того чтобы принять ее с кротостью или даже с благодарностью за то, что она учит нас. Мы наказываем детей, забирая у них вещи, и вознаграждаем, давая им вещи. Наши отпрыски привыкают к тому, что утрата тождественна личной неудаче, позору, чувству вины, никчемности. Утрата не считается естественной частью жизни и не приветствуется как важная часть личностного роста. Вместо этого мы всеми силами сопротивляемся утратам, отвергая таким образом и возможность перемен, ведь они всегда требуют каких-то потерь. Ничто не начинается без того, чтобы что-то не заканчивалось.
Избегая перемен, мы готовы терпеть застой, медленную смерть наших душ, лишь бы не было неопределенности и потерь. Все, что требует риска, становится неприемлемым, так рождается страх. Так называемая трагедия генеральной репетиции – это лишь один из видов брони, которую мы надеваем, борясь с уязвимостью в любви и потерями. Такая самозащита будит в нас чувство, которое Брене Браун именует предчувствием плохого в радости. Большинство из нас пережили такое предчувствие: переполняясь благодарностью за все, что мы имеем, мы вдруг ощущаем страх потерять полученное.
В своем исследовании Брене Браун пришел к парадоксальным выводам, послушав людей, которые рассказывали о моментах наибольшей уязвимости. Чаще всего она проявляется, когда все идет наилучшим образом: мы смотрим на наших спящих детей, наслаждаемся своей работой, боремся с болезнью, влюбляемся…
Иными словами, мы больше всего боимся тогда, когда чувствуем: нам есть что терять. Поскольку мы изо всех сил о ком-то заботимся, сильно кого-то любим, так много имеем, то боимся, что можем потерять все в мгновение ока. Жизненный поток непредсказуем, и мы не способны защитить себя от этой суровой истины. Поскольку нам трудно переварить ее, мы отгораживаемся от нее разнообразными средствами, которые Брене Браун называет уязвимой броней. Предчувствие плохого в радости – одно из таких средств, но есть и другие, например перфекционизм. Он вырастает из страха: мы боимся, что если не будем совершенными, то разочаруем других, потерпим поражение, будем отвергнуты теми, чье одобрение важно для нас. Перфекционизм – это не то же самое, что стремление к успеху. Это ложное убеждение в том, что если мы подчинимся внешнему определению совершенства, то защитим себя от позора, критики, наговоров, которых больше всего опасаемся.
Иной вид уязвимой брони – зацикливание на отвлекающих факторах. Если мы не справляемся со страхом потери, позора, критики, клеветы, то ищем забытья в алкоголе, табаке, наркотиках, еде, сексе, кофе, а иногда и в работе (от которой лично я психологически зависела).
Сталкиваясь с реальностью, в которой каждое благословение несет в себе риск потери, мы пытаемся защитить себя. Впрочем, более здравый подход заключается в том, чтобы уметь смиряться со своей уязвимостью. Но как это сделать? Как мы можем чувствовать себя уютно в мире, который угрожает нам тем, чего мы больше всего боимся, или забирает у нас то, чем мы более всего дорожим?
Уязвимость из-за того, что мы можем многое потерять, иногда опустошает нас. В таких случаях мы закрываем свое сердце даже для тех, кого любим больше всего, поскольку просто не выносим мысли о расставании с ними. Здесь и рождается страх.
Потеря как шаг вперед
Нам неприятно признавать эту болезненную истину, но жизнь непостоянна. Все дорогое для нас мы однажды потеряем. Чаще всего жизнь преподает нам самые ценные уроки посредством утрат. Потеря, если мы ей это позволим, способна подтолкнуть нас к духовно насыщенной жизни, привести к своего рода возрождению, которое делает нас более зрелыми, взращивает в нас мудрость, открывает двери для следующей фазы нашего роста.
В своей книге «Во имя и вопреки» Элизабет Лессер пишет: «Невзгоды – естественная часть человеческого существования. Составлять моральный кодекс, режим поведения или предлагать духовную практику в качестве амулета от невзгод – верх самонадеянности. Несчастья случаются, и это в природе вещей. Когда мы пытаемся защитить себя от неизбежных перемен, то не прислушиваемся к своей душе. Над нами довлеет страх перед жизнью и смертью, порой ослабевает вера, малое “я” стремится взять верх над личностью. Не нужно бороться с жизнью, когда дела идут не так, как хотелось бы, когда мы заболеваем, переживаем предательство, несправедливое отношение или непонимание. Прислушаться к душе – это значит притормозить, отдаться во власть более глубоких чувств, увидеть себя в ясном свете, смириться с временным дискомфортом и неопределенностью – словом, ждать».
Несчастьем, которого мы боимся или с которым уже столкнулись, может быть смерть близкого человека, развод, потеря работы, расставание с партнером, проблемы со здоровьем, финансовый крах. В любом случае, когда мы теряем то (или того), чем (кем) дорожим, у нас есть выбор. Мы можем либо закрыться, либо открыться в своем упадке, как это описывает Лессер. В последнем случае нас одолевает страх, депрессия, тревога, чувство одиночества, зависимости… или мы становимся циниками. Это обедняет нас и не помогает справиться с утратой, а может даже привести к болезни или самоубийству. Но есть и другой способ отреагировать на потерю. Она способна привести к неожиданному расцвету. Мы можем внезапно осознать, что наша личность на самом деле гораздо более яркая, чем кажется.
Многие из нас прячутся в раковине, ограждаясь от внешнего мира. Нравится нам это или нет, утрата дает возможность надломить эту раковину. Когда по ней проходит трещина, это может казаться невыносимо болезненным. Вы чувствуете себя незащищенным. Некоторые ощущают желание заковать себя в еще более прочную броню, но это не единственная возможная реакция на потерю. Так, вы можете позволить утрате раскрыть вас, подтолкнуть к тому, чтобы вы шли своим путем, ведущим к более богатой и глубокой жизни, жизни с открытым сердцем.
Наши подходы к несчастью влияют на то, насколько смелыми мы становимся. Говорим ли мы о болезни, потере любимого человека, неудачах в любви, разочаровании в карьере или финансовых проблемах, всегда легко впасть в состояние жертвы и почувствовать себя игрушкой в руках враждебно настроенной Вселенной. Мы не всегда способны изменить обстоятельства, но можем посмотреть на них под новым углом, увидеть несчастье с иной перспективы.
Что, если наша душа, вместо того чтобы быть жертвой невзгод, в каком-то смысле воспримет их как путь к росту? Однажды я спросила девушку с запущенной стадией рака, не могло ли случиться так, что ее душа и Бог встретились за чаем еще до ее рождения и решили, что ради продвинутой духовной жизни у этой девушки именно в юном возрасте должно развиться это заболевание. Возможно ли, что онкологическая болезнь, изнасилование, развод или банкротство были необходимыми для духовного развития?
В 2006 году, когда меня накрыла полоса шторма, я чувствовала себя жертвой враждебного мира и думала, что не переживу нагромождения несчастий. Но теперь, вглядываясь в прошлое, я вижу, что все было задумано для взлома раковины моего эго, чтобы подтолкнуть меня к тому, чем я должна была стать. Моя душа сделала верный выбор, хотя мое малое «я» его ненавидело. Сейчас я могу сказать, что полоса шторма была лучшим периодом в моей жизни, ведь она пробудила меня от пустой дремы.
Всем нам следует помнить о правильном выборе, когда дела идут не так, как хотело бы наше эго. Когда на нас обрушивается несчастье, сначала нам нужно погрустить и выплеснуть эмоции, но затем следует посмотреть на ситуацию с иной точки зрения, с позиции развития души.
В период невзгод возникает соблазн устремиться к желаемому результату. Всякий раз, когда я молюсь за то, что хочу получить, мне вспоминается притча даосов.
Старый крестьянин засевал землю, когда его лошадь убежала. Соседи узнали об этом и посочувствовали: «Такое невезение…»
Крестьянин ответил: «Кто знает…»
На следующее утро лошадь вернулась и привела с собой троих диких собратьев. Соседи сказали: «Как замечательно! Везучий вы человек».
Старик ответил: «Кто знает…»
Еще через день сын крестьянина залез на неприрученную лошадь, та его сбросила, он сломал ногу. Соседи сказали: «Какое несчастье, все-таки не везет вам».
Крестьянин ответил: «Кто знает…»
Назавтра в деревню пришли военные забирать молодежь в армию. Узнав о том, что сын старого крестьянина лежит со сломанной ногой, они прошли мимо его дома. Соседи поздравили старика с тем, что все хорошо для него обернулось.
Крестьянин ответил: «Кто знает…»
В период невзгод мы никогда не знаем, обернется ли несчастье благословением или нет. Я перестала молиться за то, чего я желаю. Теперь я просто прошу: «Да свершится высшая воля».
КОНЕЦ – ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО
Однажды мы с Рэйчел Наоми Римен сидели за столом, беседуя о том, как правильно воспринимать утраты, и она рассказала мне историю, воспроизведенную позже в ее книге «Мудрость кухонного стола» («Kitchen Table Wisdom»):
Я училась делать украшения из серебра, придумала дизайн для моего первого кольца и отлила его. В тот уик-энд я надела это кольцо. В Эсалене (курортный центр в штате Калифорния) было множество профессионалов ювелирного дела, и они приняли меня в свой круг благодаря этому кольцу. Для молодого врача это был удивительный, головокружительный опыт. Некоторые из ювелиров предложили мне поехать на побережье и показать кольцо хозяину галереи у шоссе № 1. Я так и сделала. Этому человеку понравился дизайн, он захотел скопировать кольцо и продать его. Я была настолько возбуждена, что оставила кольцо ему.
В ту ночь на побережье обрушился жуткий шторм, и утром меня, как обухом по голове, ударила новость о том, что мы оказались в изоляции: часть шоссе № 1 к северу от Эсалена смыло в океан. Галерея и мое кольцо также исчезли. Я была ошеломлена. Мои внутренние голоса критиковали меня. Громче всего звучал голос моего отца: «Вот так бывает всегда, когда ты доверяешься чужакам». А голос матери говорил: «Ты всегда теряешь вещи, тебе никогда нельзя доверять».
Испытывая душевные муки, я отправилась к скалам и постояла на краю, глядя в сторону Тихого океана, который после шторма еще не успокоился. Где-то там было мое кольцо. Все во мне жаждало, чтобы я спустилась вниз и получила его назад, но это было невозможно. Пока я стояла на скале, то понемногу начала видеть ситуацию в новом свете. Пожалуй, в том, что случилось, не было моей вины. Океан всегда смывал сушу. Может быть, осуждающие меня внутренние голоса ошибались, произошедшее не имело отношения лично ко мне, оно просто было частью более широкого, естественного процесса. Я посмотрела на свой безымянный палец, где еще вчера красовалось кольцо. Что случится теперь? Какие кольца принесет с собой будущее? Впервые я смогла посмотреть на потерю по-новому, с любопытством, открытостью, даже бодростью.
Вступление в новые отношения с неведомым – это очень важный этап в саморазвитии. Неизвестное начинает восприниматься иначе – как загадка, место для шага вперед, а не что-то, чего следует избегать. Оно позволяет почувствовать жизнь как чудо. Мы постепенно приближаемся к этой загадке, начинаем дружить с ней. И знаем, что будем служить ей до конца своей жизни.
До этого опыта Рэйчел говорила: «Все, что я теряю, терзает меня, оставляет на мне след».
