Монастырская жизнь в XVI в. Споры о монастырском землевладении в конце XV в. – начале XVI в. Деятельность Иосифа Волоцкого и Нила Сорского.

Иосиф Волоцкий. Предки Иосифа были выходцами из Литвы, носили фамилию Саня. Отец Иосифа был владельцем села и нескольких деревень около Волока Ламского. Вся семья Иосифа- дед, бабка, отце, мать, братья- все были пострижены в монастырь. Сам Иосиф с детских лет открыто повлекся к монашеству. Иосиф, отдан был учиться монаху Арсению, быстро преуспел в грамоте и стал усердным чтецом церкви. С позволения родителей, юноша Иосиф пошел знакомиться в окрестные монастыри с намерением включиться в ихжизнь. По близости в Боровске был притягательный лик основавшего там монастырь Пафнутия. Пафнутий постриг в монахи двадцатилетнего Иоанна.

В дальнейшем, проведав об Иосифе, Москва поставила его в иерейское звание и по воле великого князя, он был назначен преемником скончавшегося Пафнутия. Иосиф не скрывал, что считает своим игуменским долгом изменить пафнутиевский, да и вообще господствующий, уставной хаос монастырской жизни и ввести строгое общежитие по типу монастырей Востока и св. Горы - Афона. В этом случае Иосиф удаляется в путешествие по другим монастырям для собирания практических наблюдений о возможностях осуществления монашеского идеала. Но он решил быть реформатором не здесь, а на новом, свежем месте. Иосиф искал не абсолютного одиночества, а организации монашеского общежития.

По плану твердо организованного общежительного монастыря Иосиф и не замышлял единоличного келейничества. По его глубокому пониманию монастырь - это была одна из центральных клеток общежития православного народа.

В постройке монастыря Иосифу помог полоцкий князь Борис Васильевич. Князь дает рабочие руки и обещание поначалу кормить первую семью подвижников и молитвенников. С самого начала основания этой Волоколамской обители в 1479 г., князь Борис Васильевич дал в собственность ново основанному монастырю деревню Спировскую. А она была отчиной родителей Иосифа.

С течением времени в монастыре возрастает приток братии и пожертвования, за молитвы и за помин души дарителей новых хозяйственных владений. В монастырь стекались разнообразные пожертвования, кто-то жертвовал зерновым хлебом, готовой мукой, дарили скот, особенно рабочих лошадей, рухлядь, оружие, сбруи, седла, посуду. Титулованные и имущие люди обогащали монастырь не просто попутно и изредка, облекаясь сами в черные одежды, но и героически, с энтузиазмом. Довольно быстро собралась около Иосифа в монастыре толпа разнообразных подвижников, то были люди и родовитые и простые, а житийные материалы создают картину целого потока приходящих к Иосифу грамотных, читающих, тогдашних интеллигентов,

Иосиф старался заниматься благотворительностью, этому пример голодные годы, когда он открыл закрома монастыря для всех голодающих. Прихлынули толпы голодных. Стеклось до 7.000. Ежедневно кормилось в монастыре до 500 человек. Изголодавшихся детей своих крестьяне бросали у стен монастыря. Иосиф подобрал их, пришлось устроить особый сиротский дом и годами заниматься трудовым воспитанием их.

При такой живой связи с внешним миром и его катастрофическими нуждами строгое осуществление общежительно-уставного идеала было делом искушающе трудным. Иосиф поэтому не доводил уставность до казарменного однообразия. Он утешался подвигами героического меньшинства и опирался на него. Ему, как отцу духовному, известны были герои подвига: один клал по 2-3тыс. поклонов ежедневно; другой на голом теле носил кольчугу, третий спал не лежа, а сидя. Зимой за литургией монахи стояли без шуб, а некоторые и вне церкви не баловали себя шубами.

Нелегко было дисциплинировать заурядную массу. Хозяйство обязывало часть монахов бродить по деревням за сбором монастырского оброка и жить на монастырских мельницах. В этой обстановке хмельные напитки были доступны слабым монахам. И они делали под разными предлогами вылазки за стены монастыря. Монастырские церкви фактически были и приходскими для монастырского и вообще соседнего рабочего населения. Женщины, и по хозяйственным делам и как богомольцы, вхожи были в стены монастыря, но соблазн греха был распространен в древней Руси и в еще худшей форме.

В этих условиях Иосиф создал предписания для монастыря:

· Исключается всякая еда и питание вне трапезы. Лишь в праздники или по болезни настоятель может разрешить и питье и некое ядение в кельи. Если кто-нибудь из праздничных посетителей привезет в монастырь угощение - вино, пиво, мед, квас, то не принимать без доклада келарю и казначею.

· Три категории монахов: 1) Чернорабочие - кроме больших праздников получают только хлеб, ветхую одежду и на ноги лапти. 2) Второй чин монашеский- имеет горячее варево, одевается в ряску, мантию, зимой в шубу, на ногах имеют кожаные обутки.3) Получает и рыбное кушанье и калачи, и по две одежды. Но все три разряда под одеждой обязуются носить власяницы.

· За трапезой дежурные старцы строго следили, чтобы все остатки пищи собирались и относились в соседний корпус, где жили нищие или сироты дети. Во время трапезной еды запрещены разговоры и слушалось уставное чтение. В церкви также дежурные старцы следили за правильным стоянием и будили задремавших. В вечеру сам Иосиф ходил около келий и стучал, когда слышал разговоры. Ворота затворялись, и никто посторонний не мог без особого разрешения заночевать в монастыре.

· За нарушение устава полагались в наказание поклоны, сухоядение, временное отлучение от причастия, сажание на цепь и битье жезлом.

Для больных Иосиф организовал особые покои, особое питание, сам ухаживал за ними и учил этому уходу свою братию. Для духовного питания братии Иосиф создал библиотеку.

 

Иосиф по этому, созданному им, уставу бдительно и строго управлял своим монастырем. До сих пор мы наблюдали раскрытие личности пр. Иосифа в ее специфическом призвании - создателя монастыря по букве писаного устава, но в его специфически русском понимании. Это монастырь, хотя и отгороженный стеной от мира, но пространственно - в самом мире, для скорой ему помощи. Мир одолевается тьмой греха. Но и избавление у него тут же, под рукой. Стоит только постучаться в закрытые ворота, и тебя примут. Правда, возьмут тебя в ежовые рукавицы, в суровую школу, но духовно излечат. Стиль аскетической педагогии, организованный преп. Иосифом, в этом смысле очень национален. Дисциплинировать необузданного первобытного человека, научить, заставить его "ходить по струнке," это тο, о чем он тосковал и в меру достижения чего он испытывал искомое удовлетворение. Так сложился к XV веку тот тип уставного до энтузиазма благочестия, которое легло в основу будущего, специфически характерного для великоросса старообрядческого раскола.

Иосиф стал одним их участников борьбы с ересью, распространившейся в это период. Эта ересь получила название «ересь жидовствующих». Ересь возникла в Новгороде во второй половине XV века, ее обычно связывают с проповедником по имени Схария и его сторонником Истомой.

Суть: * Отрицали монашество и церковную иерархию, отвергали поклонение иконам, мощам и кресту.

· Не признавали божества Иисуса Христа, полагая его сыном человеческим, и пророком, подобным Моисею. По некоторым свидетельствам, не верили они и в загробную жизнь.

· Не принимали исчисленную дату конца света, которого многие тогда ожидали в 7000 году «от сотворения мира» (1492 от «Рождества Христова»).

Проповедник, известный как «Схария Жидовин», предположительно прибыл в Новгород из Киева и «совратил в жидовство» новгородских священников Алексея и Дениса, Фёдора Курицина, Ивана Чёрного, которые, по-видимому, стали главными распространителями ереси в Новгороде, а затем и в Москве. В политическом отношении новгородские «еретики» ориентировались на Москву; подобно нестяжателям они требовали от монастырей отказаться от владения земельными угодьями и крепостными, что также не могло не находить сочувствие у московского князя Ивана III.

После аннексии Новгорода Москвой в 1478 г. великий князь секуляризовал более половины земельных владений новгородских монастырей. Одновременно Иван III приблизил к себе священников Алексея и Дениса. Их проповедь привлекла к ереси многих москвичей. В 1487 новгородский архиепископ Геннадий доносил великому князю и митрополиту об открытой им ереси, но никаких последствий донесение тогда не имело.

Несмотря на противодействие митрополита Московского Геронтия, Геннадию, однако, удалось заручиться поддержкой влиятельных епископов, и в 1488 г. созвать собор, на котором нераскаявшиеся новгородские еретики были осуждены. На сторону противников нестяжателей перешёл религиозный деятель и писатель Иосиф Волоцкий, написавший обличительную книгу «Просветитель». Именно он способствовал распространению названия «жидовствующие». Во многом благодаря его стараниям власти вынуждены были назначить сыск, и новый собор в 1490 отлучил нестяжателей и жидовствующих от церкви и предал проклятию.

Хотя жидовствующие и получили осуждение на соборе 1488 г., но свою деятлеьность они не прекратили, лишь на соборе 1503 г. этот вопрос вновь был поставлен Иосифом, который призвал князя наказать еретиков и вернуть церковное имущество, отменить секуляризацию.

 

Нил Сорский. Иосиф и Нил выступили на русское идейное поприще в эпоху и для общеевропейской и для нашей русской истории переломную. Стены между Востоком и Западом все-таки не было. Сама механика никогда не прерывавшихся товарообменных связей Руси с Зап. Европой, открывала возможность и идейного обмена, и заражения модами вольномыслия. Через полосу более близкую к Западу, через Новгородско-Литовско-Киевскую области, товарное, техническое и идейное общение в ΧV в. нашло себе твердую почву и в новорожденном Московском государстве-царстве. Таков и был старец Нил Майков. Его привлекала доктрина исихастов, в общей форме с самого ее начала через Афон ставшая уже известной Москве. Самый утонченный ее теоретик, митрополит Солунский Григорий Палама, был недавно (XIV в.) канонизован усердием цареградского патриарха Филофея. Создавшееся около этого утонченного для русских голов, слишком греческого, метафизического спора, движение передалось с Афона на Балканы, в Болгарию, Молдавию, дошло и до северной Руси. В каждой новой среде оно естественно переживалось и понималось применительно к ее вкусам и ее умственной культуре.

Нил Сорский родился в крестьянской семье. По другим данным - происходил из рода бояр Майковых. До поступления в монашество Нил Сорский занимался списыванием книг, был «скорописцем». Постригся Нил Сорский в Кирилло-Белозерском монастыре. Затем Нил отправился на Афон, где с благодарностью впитал в себя доктрину и практику исихии. Затем Нил вернулся в свой Кириллов. Нил, вместе с учеником своим и спутником по Афону Иннокентием, начал строить свои келейки, не скликая толп желающих примкнуть к строительству, а отпугивая новыми началами "нестяжательства" земельно-хозяйственного. Зная противоположные инстинкты всего великорусского монашества, Нил поставил себе героическую задачу: - погасить их в корне. Никакого коллективного, производственного хозяйства.

План: Отшельники по двое, много трое, ведут минимальное огородническое хозяйство, делая все своими руками. От мира принимают только милостыню на злободневные нужды. Нил учит, что дело отшельника только питание духовное. Считал, что цель веры - надежно исследовав путем чтения, держись за истину. Этот призыв к критическому разбору всего писанного является на фоне XV века умственным дерзновением, приведшим в восторг целые поколения русских интеллигентов. Особенно по контрасту с запретом личных мнений, который предписывался ученикам Иосифа Волоцкого.

· Пр. Нил осудил всякую церковную роскошь, ценные металлы, парчевые облачения. И вообще разгрузил иноков от поглощающего все время уставного богослужения, сводя келлиотов в церковь главным образом на литургии по воскресным и праздничным дням.

· Ввел понятие «Подвиг «внутренней молитвы». Непрестанная Иисусова молитва только твердый фон, оберегающий сознание от суеты и пустоты. Он признал спасительность для нас типа "скита." Скитство или келлиотство, это - монашеская жизнь маленькими группами, не более 3-х, много четырех вместе.

Вел. кн. Иван Васильевич III к началу XVI века согласился собрать в Москве в 1503 г. собор и на нем дать свободу обсуждения и решения по обострившемуся политически, экономически, богословски, вопросу о росте церковно-монастырских земель. Тут обе церковно и политически спорящие партии провели решающую дискуссию. Вот тут-то старец Нил, извлеченный из своей пустыни боярской землевладельческой партией, и сделал открыто свое принципиальное заявление: «Нача старец Нил глаголати, чтобы у монастырей сел не было, а жили бы чернецы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием. А с ним пустынники Белозерские».

Обряд меньшинственной оппозиции не увенчался успехом. После уверенной защиты, при поддержке подавляющего большинства церковных имений устами Иосифа Волоцкого, наступает полоса длительной, на века победы русского церковного "стяжательства." Пр. Нил, выполнив свой долг, исчезает с исторической сцены до скорой своей смерти в 1508 г.

Тип, землевладения, который отстаивал Иосиф было выгоден Церкви, но не власти, т.к. в государстве проходил процесс роста служилого сословия, которому нужно было выдавать земли за службу, а земель не было, вот и хотели отобрать у Церкви.

О значении учения Нила Сорского можно пофилософствовать, но можно сказать, что его важность в том, что он представил альтернативу традиционному виду монашества, введенного Иосифом.