Эволюция ценностных систем в истории общества привела к глобализационному периоду. С первых столетий нашего летоисчисления и до середины XIX в. европейская цивилизация нормировалась, сохраняла себя и развивалась на основе христианской идеи, в которой мерой всех вещей отношений был Бог. Правила, принимавшиеся обществом за высший трансцендентный образец, предлагали и соответствующее обустройство земной жизни. В центре социальных отношений оказывался храм. Мораль, право, политическое и государственное устройство, культура — все это так или иначе выводились из Библии. Подобный способ организации жизни делал ее достаточно гармоничной и согласной с природой, семья сохраняла.
К концу XIX столетия традиционная система норм и правил начала активно разрушься и столь же активно происходил поиск новых моделей и новой идентичности. Оказалось, что ни одна из предлагавшихся базисных идей не сравнима с сходной христианской ориентацией по уровню своей надежности и устойчивости, и уже потому предлагавшиеся идеи правильнее рассматривать как переходные, временные эрзац-системы, как поиск оптимального результата, но не как сам окончательный результат. Опробованные ценностные системы напоминают скорее некий «гипс на социум», который можно будет снять после того, как процесс ломки, срастания и исцеления завершится. Варианты социального устройства сменяли друг друга: по мнению И.Б. Чубайса, на смену фундаментальной религиозно-христианской основы пришел фашизм (точнее — тоталитаризм), затем — идея свободы и демократии; ныне ее развитием и продолжением стал принцип глобализации.
Запрос общества на увеличение материального уровня жизни стимулировал развитие товарного производства и рыночных отношений. А это в свою очередь содействовало росту общения, социальной мобильности, увеличению числа и размеров городов, что вело к «релятивизации» высших истин и ценностей. «Гибель Богов», говоря языком Ф. Ницше и Р. Вагнера, привела к появлению разного рода богозаменителей — многочисленных вождей, фюреров, дуче, каудильо, которые утверждали, что теперь именно они владеют абсолютной истиной. Однакодиктатор, объявлявший ту или иную мифологию абсолютом, вскоре превращался в заложника собственной идеологии. Ему приходилось переделывать свой народ, а затем и весь мир по выдуманным им «коричневым» или «красным» лекалам. Но народ и мир активно сопротивлялись, начинались гражданские войны, а затем и Вторая мировая война, в которой тоталитаризм сам себя уничтожил.
Отказ от высшей ценности и разочарование в самозваных «высших ценителях» привели к отказу от всяких ценностей. В условиях отказа от Бога и неверия вождю гражданским идеалом становится свобода, которая предполагает игнорирование всяких авторитетов и «обязательностей». Рассчитывать теперь приходится только на самого себя. Общество, исповедующее культ свободы, становится неуязвимым по отношению к любым навязываемым извне лжеидеям. Ведь открытая гражданская дискуссия все расставляет по своим местам. Но свободное общество становится зависимым от самого себя и собственных страстей; врожденные инстинкты, гедонизм, стремление к упрощениям — ничто не ограничивает, чем больше свободы — тем меньше правил. Роль возвышенного, духовного непрерывно снижается, главным регулятором и объектом поклонения становится золотой телец. Люди боготворят деньги, которые делают их свободными.
Продолжающееся стремление к росту прибыли, дальнейшее увеличение роли материального стимулируют утверждение новой модели свободного общества, получившей название «глобализация». Формально речь идет о снятии или уменьшении барьеров всех типов — экономических, политических, социальных, культурных, существующих между государствами. Скорее можно говорить о глобальном распространении западных норм, образцов, товаров. В рамках глобализации именно Запад стремится представить свои эталоны как матрицу-основу, на базе которой формируется вся общемировая система стандартов.
Глобализация — это стремление перевести планету на западную систему отсчета. В условиях торжества свободы ценностная система общества упрощается, на первый план выходит наиболее простое, материальное. Поскольку международные финансово-промышленные корпорации в экономическом отношении, как правило, более мощные и эффективные, чем национальные, глобализация становится лозунгом дня.
Однако глобализация вызывает довольно серьезное противодействие, в разных странах активно проявило себя т.н. движение антиглобалистов. В числе первых дискомфорт от глобализации ощутили носители существующих в каждом большом сообществе региональных субкультур. Региональное противодействие дополняет протест иного типа. Сегодня глобализация, единые шаблоны и образцы навязываются представителям разных этносов и культур. Такая противоестественная глобализация будет вызывать и уже вызывает постглобалистский (по аналогии с постколониальным) синдром. Свободный мировой обмен товарами и услугами наталкивается на культурную автономию и суверенность народов и этносов. В нормальной ситуации свободный обмен товарами должен дополняться или как-то коррелировать с востребованностью идейно-культурного, духовного сближения и унификации. А поскольку культурная интеграция (речь идет о насилии вестернизацией, а не об органичном, свободном и взаимозаинтересованном сближении партнеров) воспринимается как искусственный процесс, экономическая глобализация стимулирует антиглобализм.
