Красная Книга. Хомо вампирус. 3 страница

В баре не очень много желторотых новичков-однодневок, единицы. Только те, кто сумели попасть в компанию более опытных сталкеров, идущих с Кордона. Новичкам не пройти самостоятельно блокпосты, перекрытые военными, Свалку, кишащую бандитами, стаями собак и других не менее опасных тварей, помеченную язвами аномалий, поджидающих неосторожных и неопытных. Попав в бар, на охраняемую Долгом территорию, новички, как правило, подолгу не решаются отправляться в самостоятельные рейды в еще более опасные районы, слушают рассказы более опытных сталкеров и «мотают на ус» их правдоподобные, и не очень, байки. Или просятся в Долг.

Более опытные сталкеры тоже не минуют захода в бар по возвращению из дальних и не очень рейдов. Все дороги идут в бар. Где можно спокойно, не озираясь ежесекундно по сторонам, поесть и выпить свои законно заработанные двести грамм – хочешь – за раз, хочешь – растягивая это удовольствие на несколько приемов, попутно общаясь с другими ветеранами Зоны, или рассказывая истории раскрывшим рот новичкам.

Выпитая сотка обожгла глотку, провалилась куда-то вниз, жаром затопила желудок, выдавив тяжелый засевший с утра голодный ком и невольный стон удовольствия. Желудок возмущенно квакнул, требуя чего-нибудь более существенного, горечь во рту так же требовала перебить ее чем-то не таким убийственным. Отправленный вслед за жидкостью кусок мяса примирил организм с беспардонным посягательством на печень.

Сталкер-одиночка Леший пришел в бар ближе к вечеру, выйдя к посту долговцев со стороны Армейских складов. Он ходил под Радар, ходка оказалась довольно удачной, в перестрелке с двумя монолитовцами Зона приняла его сторону, повернувшись к монолитовцам спиной. «Абакан» не подвел, позволив своему хозяину вогнать по паре пуль в тела врагов, в итоге Леший стал счастливым обладателем пары потрепанных штурмовых винтовок, двух «волкеров» и небольшого запаса патронов и перевязочных средств. А в его рюкзаке в сохранности остались собранные во время ходки артефакты. Трофеи и арты, сданные бармену, давали возможность спокойных нескольких дней на базе, неторопливой подготовки к новой ходке, возможность выговорить недельное одиночество и, возможно, подыскать хорошего напарника. А сейчас он просто наслаждался выпитым и неторопливой едой.

Двое новичков, выделяющиеся среди присутствующих новыми энцефалитками и широко раскрытыми глазами, стояли в углу бара, обхватив ладонями кружки с чаем и разглядывали сталкеров. Столько ветеранов за раз они видели впервые. На Кордон ветераны забредали нечасто, держались от новичков в стороне, быстро решали свои дела с Сидоровичем, торговавшим на Кордоне в подвале нехитрым снаряжением, рассчитанным в основном на новичков. Иногда немного задерживались, подлечивали раны, общались в основном с Волком, неофициальной молодяковской «нянькой», а подлечив раны – уходили.

Остановив свои взгляды на Лешем, после минутного перепихивания локтями, новички несмело подошли к его столику.

- Извините, можно к вам присесть?

- А, сталкерята! Присаживайтесь, - Леший обрадовано кивнул потенциальным собеседникам.

- Простите, как?

- Сталкерята! – весело глядя в недоумевающие лица парней заулыбался Леший, - Раньше были октябрята, ну, да вы не застали, а у нас тут, стало быть, сталкерята. До сталкеров еще пока не дотягиваете, а раз до бара дошли – и желторотиками уже не назовешь. Зовут то как?

- Юра и Максим, – представился за себя и товарища один из сталкерят, немного осмелевший от добродушного обращения сталкера.

- А в Зоне, значит, вам имен еще не подобрали, - утвердительно кивнул Леший, продолжая расправляться с содержимым тарелки.

- Нет, ну почему же. «Собачниками» зовут.

- Это вы что-ли с Витькой Винтом слепышей на Кордоне сеткой ловили? – сталкер, разулыбавшись рассказанной недавно забавной истории, оторвался от тарелки, с удовольствием разглядывая сидевших рядом с ним парней. Хорошие шутки и их исполнителей сталкеры всегда любили. – Вы, слышь чего, парни, подойдите сейчас к бармену, возьмите бутылочку и себе порубать чего. Скажите ему – пусть на Лешего, на меня то есть, запишет. Сюда вас Винт довел что ли?

- Да. А сам потом в ходку на Янтарь с другими пошел. Нас не взяли, сказали – рано еще.

- Правильно сказали, через Дикие Территории вам с такой снарягой не пройти. Ну идите, идите, да потом мне про эту вашу «охоту» расскажите.

Выпитая под плотную закуску водка развязала языки, видя, что их рассказ привел Лешего в добродушное расположение, «собачники» сами осмелели и начали задавать вопросы.

Постепенно житейские вопросы иссякли, но коварная водка и недельное одиночество сделали свое дело, Лешего, в присутствии двух внимательных собеседников, ловящих каждое его слово, прорвало на разговор.

- Вот сейчас с Радара возвратился. Вам туда еще рано. Туда не всякий опытный отважится, долговцы – и те не суются. Обосновались в том районе монолитовцы отмороженные. Монолитовцы? Да Монолиту они поклоняются, поэтому их так и зовут. Есть, говорят, в центре Зоны Монолит. Можно сказать – сердце Зоны. Что это такое – в точности вам никто не скажет, захотите сами узнать – или монолитовцами станете, или трупами. Говорят, что выбросы – это дыхание Монолита. И ведь что интересно, выброс – он все уничтожает, будь то хоть сталкер, хоть мутант или еще тварюга какая, а этим сектантам – хоть бы хны. Говорят, что Монолит их сердца забирает, а внутрь осколок камня вкладывает. Только брехня все это. Сколько я тех монолитчиков пострелял, а некоторые и под гранату попадали – кровь, как у всех, и никаких камней внутри. А вот насчет того, что у них коллективный разум, как у муравьев – может и не врут. Как ты не старайся из потихоньку отстрелить – все равно остальные подтягиваются так, будто про тебя им уже кто-то рассказал. Поэтому – отстрелил монолитовца – хватай с него стволы, если быстро это сделать сможешь – и беги оттуда. Даже если с винта с глушителем единичного снял – все равно.

Рассказчик прервался, разлил на полпальца по подставленной посуде, подождал, пока все выпьют и закусят, после чего продолжил.

- Еще говорят, что все аномалии возле Монолита образуются, а их потом выбросами по всей Зоне разбрасывает. Но это все сказки. Аномалии – они сами образуются, а после выброса некоторые, конечно, появляются, но в основном большинство старых остается. Просто возле Монолита этих аномалий – немеряно. Да нет конечно, не был я сам там. Только вот сам подумай – если оттуда выброс идет, то что там еще кроме аномалий быть может? К тому же, нету спутниковых фоток Монолита, всё таким же серым пятном перекрыто, как на окраинах Зоны аномалии отражаются. А вот артефактов там, судя по всему – за неделю на «Камазе» не вывезешь. А то и на двух. Нет, ну ты сам подумай – арты – они в аномалиях образуются. И чем мощнее аномалия – тем сильнее артефакт. В ту сторону идешь – аномалии – слона за секунду изжарят, или выжмут, как бабкину тряпку. И артефакты соответственные. А собирать их там никто не собирает, монолитовцам они не больно нужны. Вот и прикинь сам, сколько их там с начала Зоны могло набраться. И каких.

Разгорячившийся от выпитого и разговора Леший задел рукавом стоящую на столе посуду, звон стаканов послужил сигналом к разливанию очередной порции.

- А еще говорят, что иногда выбросом около Монолита сталкивает несколько мощных артефактов, и тогда появляется новый артефакт. «Дитя Монолита». Он такой же, как и его родитель, ничем не отличается, словно отколовшийся осколок. Народится – и начинает к Монолиту притягиваться. И «папка» его к себе тянет. И не быстро, а медленно так. И когда подтянет – Зона еще увеличивается. А если найти такое «дитя» и при себе таскать – то не будет больше в Зоне для тебя закрытых мест, будет Зона тебя как часть себя воспринимать. Сможешь через любые аномалии проходить, сам контролерами управлять сможешь и хоть у кровососа в логове ночевать. От людей сможешь невидимкой становиться, как это кровососы делают, короче – все свои тайны с этим камешком Зона тебе откроет. Что ты говоришь? Найти бы? – Леший криво усмехнулся и замолчал. Взял в руку бутылку, вылил остатки в свою посудину, выпил.

- Бесплатный сыр, Юрок, он бывает только в мышеловке. А Зона - всем мышеловкам мышеловка. В ней даже для второй мышки сыр не бесплатный. Говорят, что если возьмешь «Дитя Монолита», то не будет тебе уже дороги на Большую Землю. Никуда уже ни уехать, ни скрыться не сможешь. Повсюду тебя Зона найдет. И придет за тобой и за камешком. За своим дитём, «Дитем Монолита». Набрать артефактов и камешек выбросить? Да уже не сможешь, я ж вам говорю – Зона – всем мышеловкам мышеловка. Выбрасывай – не выбрасывай….

Леший взял пустую бутылку со стола, посмотрел на свет и составил под стол.

- Макс, не в службу, а в дружбу, сходи, возьми еще «казачёнка» у бармена, пусть на меня запишет. Еще посидим. Я вам лучше что повеселей расскажу, про снорков на Диких Территориях, да про зомбей на Янтаре…

Утиные истории

 

- Нет, мне не наливай, лучше в-о-он ту мисочку подвинь, - сталкер подтянул к себе металлическую миску, в которую было вывалено две банки консервированных ананасов, порезанных колечками. Подцепив колечко кончиком ножа он аккуратно потянул его через открытое пространство стола, чуть подворачивая ломтик на ноже, чтобы капли не упали на стол, или, того паче, на его буро-зеленый комбез. Всхлюпнув губами, осторожно подхватил колечко губами, помогая кончиком ножа запихнул его в рот, вытягивая подбородок над столом, чтобы липкие желтовато-прозрачные капли не запачкали ворота комбеза.

- Не, Отшельник, ты это, не бурей! Куда фрукты утащил? – сидевший напротив сталкер потянулся к миске, нож звонко хлопнул боковиной лезвия по протянутой к миске руке, оставив широкий липкий след.

- Это не фрукты, Леший, это плоды.

- Чего плоды?

- Ананасы – это плоды. Ананасов. Так что, болт тебе намасленный, водку пей. – Кончик ножа зацепил еще одно колечко. – Ты не угадал, и поэтому твой приз уходит зрителю. Вы пьете, я смотрю. И поэтому ананасы – мне.

- Да по мне хоть ягоды, - пробурчал недовольно Леший и, облизнув с руки липкий след, напустился на двоих хохотавших рядом за столом сталкеров, - ну чего ржете, разливайте давайте!

Бар жил своей обычной жизнью. Сидевшая за отдельным столом четверка сталкеров ничем не выделялась из общей массы посетителей бара. Разве что, чуть более богатое убранство стола, среди которого присутствовала миска с консервированными ананасами и три банки пива, говорило о том, что сталкеры гуляли. Ананасы и пиво в Зоне гости редкие и дорогие. Водка, в изобилии уставившая стол, добавляла, что сталкеры гуляют по поводу и не шуточно.

Стаканы звякнули, водка опрокинулась в раскрытые рты, закусили ананасами, подхватив их пальцами из миски. Отшельник грустно посмотрел на сидящих за столом.

- Плоти вы неумытые, господа сталкеры, практически кабаны чернобыльские. Грязными пальцами из общей миски благородный плод трескаете. Сначала ковырялись ими незнамо где, а потом лезете…

- Ну, где мы ими ковырялись – мы знаем. А вот ты то сам сначала ножичком этим людёв режешь, кишки им выпускаешь, а потом с него ананасы лопаешь, - сидящий справа от Отшельника сталкер тоже достал нож и подцепил на него ананасный ломтик.

- Я им людей резал. И не кишки выпускал, а аккуратненько – по горлу или в сердечко. И вытирал потом его и об комбезы ихние, и об земличку. А вот ты, Винт, своим зомбяков резал. И не вытирал потом, - Отшельник кончиком своего ножа скинул ананасное колечко со второго ножа обратно в миску. Ножи со скрежетом скрестились, Винт пытался достать кончиком ножа ананас, Отшельник своим ножом его не пускал. Леший быстро перетянул миску к себе.

- Ну вы еще все опрокиньте! Раздолбаи, нашли место ножами махать. Уберите их что ли! Лысый, ты чего молчишь? Они же сейчас тут всю водку опрокинут! И ананасы! – Леший пододвинул к себе открытую бутылку «Казаков».

- Водку ладно. А вот если пиво пороняют – я из них прямо тут снорков наделаю, – Лысый, четвертый сталкер, сидевший за столом, сгреб к себе пивные банки. – Витёк, хватит что-ли фехтоваться. Пиво прольешь. Отшельнику то на наше пиво до болта…

- Пиво – это довод. Практически святое. – Винт отдернул свой нож и убрал его в ножны. – Ишшо по одной наливай!

- Тум-турум-турум-турум! – Отшельник отсалютовал ножом, подняв его клинком вверх, а потом другой рукой ловко выхватил миску с ананасами у Лешего из под носа.

После очередной пропущенной порции «Казаков», Леший, слизывая с пальцев ананасовый сироп, спросил у Винта

- Витёк, так про ходку так и не рассказали. С чего гуляете то? И чего с мужиками случилось?

- Это вон пусть Отшельник тебе расскажет. А то он под шумок сейчас все ананасы стрескает, - Винт снова достал нож и принялся вылавливать колечко из миски.

Отшельник упер лезвие ножа в столешницу, указательным пальцем оперся на торец рукояти, большим и безымянным начал медленно прокручивать нож вдоль оси. Из-под кончика ножа показалась мелкая стружка.

- Ну, как вы помните, неделю назад ушли мы отсюда вчетвером – я, Винт, Гена Аферист и Ведмежуть. На Янтарь пошли. Дальней тропой, в обход Диких Территорий. Хорошо так прогулялись. Выброс прошел неслабый перед этим. Артефактов путных богато было. Их и собирали. Зомбей немного погоняли, этот вон герой, - кивнул на Винта, - одного зомбяка ножом уделал. Потому что с одним ножом до кустиков отправился. Ладно еще не снорк или кровосос оказался. Ему, видите ли, неудобно с оружием до кустиков. Вот и пришлось ножом размахивать.

- Ну так завалил же, - Винт довольно ухмыльнулся и демонстративно облизал лезвие. Лысый, глядя на это, поморщился, Лешего передернуло. Отшельник с Винтом, глядя на их реакцию, переглянулись и захохотали. Просмеявшись, Отшельник продолжил.

- Набрали хабара богато и отправились обратно к бару. Арты в мешки поскидали, тяжеловато получилось, ну да мы особо то и не торопились, шли не спеша, с оглядкой, хотя особо и не опасались – вчетвером все-таки. Ну чем не долговский квад! Так и добрались до Диких Территорий. Вышли к вечеру, решили переночевать, есть там местечко тихое, как жарку пройдешь – не доходя до высотки закуток, он закрытый, вагончик там стоит, если что – от дождя укрыться есть где. Костерок опять же незаметно со стороны. Там на ночлег и встали. Винта вон, как самого молодого, послали хабар прибрать, всегда на ночлеге его чуть в сторонке от лежбища прятали. Чтобы если что – от костра отбежать, пусть там ищут, а самим хабар спокойно забрать, даже если потом. Забрал Витёк мешки и ушел. А мы пожрать готовить начали, да на ночлег определяться. Там нас и взяли тепленькими. Расслабились. Шаги слышали, да думали – Винт возвращается. Даже дернуться не успели. Наемники это были. Стволы у нас позабирали и увели по-быстрому оттуда. Опытные. Поняли по вещам, что не трое нас, а больше. Поэтому и увели. Отвели в сторонку, к воротам локомотивного депо. Есть там закуток. И тут к нам старшой ихний вышел. Дональдом назвался. И морда у него противная такая, глаза пучеглазые, губы тонкие, трубочкой вытянутые, подбородок скошенный, нос как будто прищепкой приплющивали. Я сначала подумал – лягушку рожа его мне напоминает, а как он заговорил - понял – Дональд Дак из мультика америкосовского, голос такой же скрипучий, противный. Оказалось, что так его полностью то и называли. Начал он нас за хабар спрашивать. Мы дурака включили, еще надеялись - может обойдется, отпустят. Да только потом поняли, что не обойдется, что лучше бы сразу трепыхаться начали. Приказал этот утконос Ведмежутя, как самого здорового, на земле разложить. Растянули его на манер пятиконечной звезды. И Дональд этот самолично издеваться над ним стал, ножом по кусочкам пластать. А нас с Аферистом смотреть заставили. А у самого аж губенки трясутся, да глаза, как у судака, белые стали. Я, как глаза да губенки его трясущиеся увидел – так и понял, что не отпустит он нас. Даже если хабар весь отдадим. Все равно запытает. Потому как на роже у него «садюга» большими буквами написано. И кайф он от чужих мучений ловит. Наемники, что нас держали, гоготали, да советы подкидывали. Видать, он под себя садюг подбирал. Они все кайф от пыток ловили. Ведмежуть уже охрип орать, а этим весело. Их пятеро было – по двое нас держали, а Дональд пытал. Костерок, твари, потом разожгли. Дональд разошелся, даже про хабар спрашивать перестал – просто резал по кусочкам в свое удовольствие. Много я чего нового про пытки узнал, и про то, чего человек вынести может. Этот урод Ведмежутю руки костылями железнодорожными к земле прибил, потом глаз ножом вынул, наклонился к нему и противно так шепчет, громко так шепчет, чтобы и нам слышно было, что он ему сейчас мозг через глазницу высосет. Ведмежуть прохрипел ему, через что пусть высасывает. Видать, смерти уже мужику захотелось. У Дональда башню разом сорвало, психопат, одним словом, он ножом Ведмежутя в фарш просто превратил. Потом вскочил, к Аферисту кинулся, и давай они его втроем на землю раскладывать. Да не справляются, Аферист сопротивляться начал. Мотает их, они его никак уронить не могут. Тогда один из державшей меня пары к ним на подмогу кинулся, а второй сгибом руки мне горло зажал. Я вперед подался, он со мной, я сразу же назад откинулся и провернулся к нему лицом к лицу. Обхватил руками, лбом в лицо ему ударил и упал вместе с ним на землю. Пока держали меня – я рельсы сзади видел. Вот на них то и постарался гада этого определить. Аккурат затылком и приложил. Перекувыркнул его потом на себя – вдруг кто из дружков его по нам пальнет, - и начал пистолет из кобуры выдирать. А кобура новомодная какая то, пистолет не идет ни в какую. В разгрузке у него нож нащупал, как потом оказалось – мой нож и был, да по горлу его полосонул. А тут из темноты очередь ударила. Слышу – Винт кричит – «Аферист, падай!», а тот вроде как и не слышит. Тут наемники опомнились, стрелять начали, Афериста сразу зацепило, упал он. Винт сразу же с длинной очереди всех стоявших и положил. Дональд, выверт кошачий, один на землю упасть успел. А потом, как Винт обойму начал менять, к нему с ножом, которым Ведмежутя пытал, и рванул. Тут и я ему навстречу подорвался. Он, пока палачествовал, рукава закатал и комбез до пупа расстегнул. Вот прямо в это расстегнутое я его и ударил ножом. Как потом оказалось – сразу в сердце попал. А то бы и он меня мог ножом то… Аферист живой еще был, мы его до блокпоста долговского дотащили, а там он уже и Богу душу отдал. Возле поста и схоронили, и крест поставили. А Ведмежутя там, на Диких Территориях схоронили, будка там кирпичная неподалеку, вот за ней и положили. Крест тоже поставили. Пусть там спокойно лежит. Наемников этих хоронить не стали – зверье похоронит. Вот такие утиные истории. Ну, чего примолкли? Наливай, помянем мужиков. Пусть земля им пухом будет.

Леший начал разливать по стаканам, Винт снова облизал лезвие, и, перехватив брезгливый взгляд Лысого, широко улыбнулся.

- Да другой это нож, другой! Я тот нож в шестом наемнике оставил. Он у них сторожем в ихом лагере оставался. Когда за мужиками пошел – наткнулся. Пока подкрадывался, пока барахтались с ним – я ему в грудину нож засадил, а выдернуть не мог. В кость попало. Так лезвие и обломилось. А этот нож у них в вещах нашел, новый совсем, даже не точенный ни разу. Ладно, сталкеры, вздрогнули. Живым – живое, мертвым – помин. Пусть земля им будет пухом.

Багровеющее солнце укрывалось черными тучами, поднявшийся ветер пыльными клубами закрыл землю, спрятав свежие кресты, трупы людей и животных. Прокатившийся выброс словно ластиком смел все бренное и не имеющее, по его мнению, права на жизнь, с поверхности, перевернув новый, чистый лист жизни Зоны.

Простые правила дуэли.

 

Денек, вроде, с утра задался. Справил я заказ, еще артов по дороге подсобрал, когда по Дикой Территории шел. И до Бара дошел практически спокойно – Виталя «Закон» впереди, как оказалось, шел, так он, сталкерюга, умудрился гон перестрелять. Так что, до Бара прошли с ним вместе, единичных тварей постреливая. А возле бара «Сталкер» расстались – я пошел заказ сдавать, а он по своим делам отправился. Спустился в бар – а там знакомого народу – невпроворот. Как водится, поздоровался чинно так со всеми – и к Бармену. Здравствуй, мол, иксплататор-батюшка, прими заказик свой, намеднесь заказанный. Да удели насчет пожрать толику малую от щедрот своих. И рюкзачок свой пихаю ему в белы рученьки.

Принял барыга рюкзачок, отнес его в кладовые свои безразмерные, да одарил меня блюдом серебряным с картофаном с мясом потушенным. Хлынула тут у меня слюна непроизвольная, а сок желудочный аж через ноздри едва не пошел – третьи сутки толком не жрамши, на сухарях, да тушенке. А милостивец, чтоб ему на кристальную колючку сесть, ложечки золотенькой не донес до меня, запамятовал поди, за трудами своими многоскорбными. Уж молил я его, просил - хоть серебряную принести – не услышал, кормилец, видать, голосом я ослаб. Ушел к себе, хабарок принесенный разбирать. Понял я, что это надолго. Горловинка у мешочка узелком хитрым затянута, что незнаючи – проще перерезать, чем развязать. Но это только сохранности хабара ради, а вовсе не чтоб прекраснодушного Бармена позлить. А хабар в рюкзачке – загляденье, вещица-небылица, правда – на дне самом. А сверху барахлишко всякое, по дороге поднятое – «капельки», да «шарики огненные», да хвостов собачьих под десяток наберется, но не псевдопсячих, а со слепышей срезанных. А уж как красиво уложенных – за один тянешь – и остальные достаются. Потому как - веревочкой связаны, опять же – чтобы не потерялись.

Ворочается тут кормилец яхонтовый, я его про одежку новую, взамен моей старенькой, потрепанной, спрашиваю, экзоскелетиком именуемой, и обещанной на продажу прочим сталкерам не быть выставленной. Потому как денжищев немерянных, за заказ принесенный обещанных, должно хватить уже на справу новую. А Бармен подходит, улыбается, ложку-самоедку фартуком своим шелковым вытирает, да передо мной кладет. А потом молвит так ласково, мол, лопай – не обляпайся, добрый молодец. А не хочешь ли водочки, грит, выпить холодненькой. И все это ласково-ласково, словно дитятке родному, несмышленому. Видать, развязал узелок хитренький, хвостики с камушками повытряхнул, и нашел таки диво дивное. Взял я ложечку-самоедочку в рученьки, попротер о комбезик свой старенький, в семи ключевых водах вымытый, чтобы ни пылиночки на ней не осталося. И начал пищу вкушать из тарелочки, Барменом заботливым принесенной. А на вопрос его так ответствовал – не обессудь, говорю, кормилец, да не хочется мне водочки гидролизной, «прощай, печень» называемой. Мне б пивка, говорю, толику малую, только где ж его в Зоне взять то. Просветлел аж лицом бАрмен опытный, а вот тут, говорит, удружу я тебе. И кивает вышибале-прислужнику, мол выкатывай бочку дубовую, да не просто абы какую, а такую, чтоб с пивом, да с «Хенесси».

Вот тут я реально, надо сказать, обалдел. 10-тилитровая баклага «Хенесси» стояла прямо передо мной, словно все феи мира вместе с Дед Морозом и Санта-Клаусом решили, что мой день рожденья сегодня и скинулись мне на подарок. И тут Гарик – дуболом Барменовский – косяк мочит – берет – и краник из бочонка выкручивает, а на его место какую-то трубку клистирную вставляет. Я Гарику негромко так говорю – ты, мил человек, крантик-то на место вверни, а эту трубку, мол, ну, короче, сам знаешь, куда пристрой, я ж не буду с нее со сталкерами пить, словно снорк какой через гофру. Да, видать, больно смачно сказал. Пока пивасиком восхищался – вернулся Бармен - и с Гариком они меня в два ствола в оборот взяли. Слово за слово – короче, доразговаривались мы до сталкерской дуэли с Гариком. А в судьи-секунданты Ygrekа назначили.

Забились дуэлиться на Свалку идти. Кто не знает, что такое сталкерская дуэль – поясняю – скидываешь с себя всю снарягу, оставляешь оружие и детекторы, и кидают твою КПК-шку-«навигатор» с какого-нибудь холмика ночью в темноту. Нож, правда, остается, по мелочи всякое-разное, хочешь – можешь артефакт какой с собой прихватить, да только их редко кто с собой берет – проку мало, а так, если что, хоть друзья-сталкеры помянут. Разве, что «кристалл» от радиации прицепить, да и то... Комбез – в каком ходишь, хоть в экзоскелете, ночью без детекторов – разницы нет, аномалиям и зверью все равно. Только проку в экзоскелете на дуэли мало - не разбежишься особо. А вот фонарь и ночник отключается. Чтоб преимущества ни у кого не было. Включаешь «потеряшку» - электронный брелок поиска «навигатора», что направление на КПК показывает, или как маяк работать может – и вперед. Нашел свой «навигатор», вернулся назад – победил. Вот и все правила.

Вышел я из бара, злость во мне кипит, ах ты, думаю, крапивное семя, как за редким артом плюхать туда, не знаю куда – так Отшельник, а как до расчета дело – так ствол в лоб. Ну, думаю, устрою я и тебе, и дуболому твоему, крысы норные. По Зоне ночью бродить – не в теплом баре сидеть, тем более дуэлиться. А потом остыл маленько. Ну, накроется Гарик – и что? Тут хоть знаешь, как на шуточки реагирует, да и привык уже к роже его, в баре постоянно торчащей. Ладно, думаю, война план покажет. Место названо, место известное. Аномалий не больно много, а вот слепыши стаей бегают. Лишь бы псевдопса с ними в стае не была, а от слепышей, при хорошем раскладе, можно попробовать и ножом отмахаться.

Пришел вечером, как темнеть начало, к бару – а народ уже ждет. Не стали тянуть кота за хвост – сразу и пошли. За блокпост долговский втроем уже ушли – я, Ygrek и Гарик. Отошли за блокпост, там мы с Гариком все светляки на комбезах обесточили и «навигаторы» Ygrekу отдали. Вздохнул Ygrek, и зафигачил в темноту наши «навигашки».

Пошли мы вначале с Гариком рядом, а как отошли маленько – так я его под руку толкнул, а когда он повернулся – кинул в руки ему пару клубочков веревочных. Прихватил я с собою гаечек, правилами не запрещается. Почему именно гаечек? А к ним веревочку привязывать удобнее. Кидаешь впереди себя гаечку, вытягиваешь назад за веревочку – и идешь потихонечку. Только веревочку на руку наматывать нельзя – влетит гаечка в аномалию – или затянет, или руку оторвет. Можно, конечно, гаечкой и в зверюгу спящую попасть, а они этого страсть как не любят, не тут уж что-то одно выбирать…

Гарик, смотрю, разобрался, тоже начал гаечку кидать. И я кидаю, а другую руку на ноже держу. Так и идем с ним потихонечку, на «потеряшки» периодически посматривая, вроде – параллельными курсами, но расходимся в разные стороны. И все бы ничего, да темень – глаз коли, в некоторых местах пришлось буквально на четвереньках, а где и на пузе проползать. Однако – в итоге нашел я свой «навигатор». Возвращаюсь назад – а самого думка про Гарика гложет – вроде, тихо все, а ну как в «птичью карусель» попал. Решил пройтись потихоньку за ним, присмотреть издалека. Иду, а сам думаю – нет, все равно мой сегодня день, место то «собачье», а ни одного пса. Короче, не дуэль, а так – ночной променад получился.

Тут на моем КПК точка вспыхнула. Ну вот, думаю, и Гарик свой «навигатор» нашел. И тут слепыши неподалеку взвыли, залаяли, нож достал, присел, ну, думаю, вот и конец везению. Ан нет, промчались мимо меня на расстоянии вытянутой руки – и не кинулись.

Короче, подождал я, когда Гарик поближе подойдет – и немного вперед него на блокпост зашел. Вроде, как я все равно круче. На КПК отсигналило, и я еще рукой помахал, чтобы не пальнул кто сдури. Захожу – а народ от меня шарахается, как от зомби чесоточного. Гарик заходит – и от него тоже народ шарахаться начинает. Сняли мы с ним намордники – и все поняли. Вы на свиноферме когда-нибудь были? Так вот, если все дерьмо, что за месяц на свиноферме копиться, в одно место свалить – мы получим то место, где стадо плотей сутки паслось. И в таком месте не то, что собаки с их тонким нюхом – зомби с контролером часу не выдержат. Только мы с Гариком свои «навигаторы» в «намордниках» искали, потому и не почуяли. А Бармену, видать, долговцы с блокпоста рассказали, где плоти паслись. Вот он мне за шуточки мои и отомстил.

Ну, ладно, я то понятно, почему, а вот Гарика то за что?

А экзоскелетик мне Бармен проспорил. По праву дуэли с него стрясу. Как бы ему еще мой костюмчик пахучий продать?

 

* * *

 

Как мы с Гариком обратно возвращались – это отдельная песня, для нас – грустная, для остальных – развеселая, что дальше некуда. Идем мы с ним, значит, посередь дороги, намордники назад напялили, друг на друга не смотрим – то ли плакать, то ли смеяться, а впереди и сзади нас толпа идет – и ржет. Правда, когда ветерком от нас захлестнет – смеяться перестают. Прокашляются, прочихаются – они ж без респираторов, идут - впечатлениями обмениваются, - отплюются, и по-новой ржать давай, что твои жеребцы стоялые.

Зашли мы, значица, в ангар, а долговец, что там на посту стоит, сразу орать нам давай: "Проходите, сталкеры, не задерживайтесь!" - и к выбитому окошку, к свежему воздуху поближе. А у меня в том ангаре заначка небольшая есть – увел, грешным делом, у долговцев пару пузырей водяры – на посту пить не положено. Хотел было потом вернуть, да тут уж не до этого. Форсмажор, ети его... Поманил Гарика за собой, водочку достал, нечего, говорю, изумляться – оттираться давай. Он мигом сообразил – хоть и здоровая рама, а с мозгами, мигом нашел в ангаре какую то ветошку – и начали мы дерьмо плотье водкой с комбезов оттирать. Оттереть то оттерли, а вот запах стал – словно пьяная плоть обделалась. А народ за нами в ангар не суётся, на свежем воздухе стоит, долговец-бедолага, на окне висит, оборался уже свое «проходи, не задерживайся», а пост покинуть не может, потому как у них в Долге – ДИСЦИПЛИНА! Почистились мы – я ветошку то свою к стеночке амбара отправил – крикуну на память, смотрю – и Гарик свою туда же определил, видать, всех уже этот мозгоклюй достал. Думаю – а Гарик то ничё, с юморком мужик.