Красная Книга. Хомо вампирус. 1 страница

Валерий Гундоров

«Байки у костра»

Проект S.T.A.L.K.E.R. Неизданное – 2

 

 

 

Аннотация

 

Цикл сталкерских рассказов "БАЙКИ У КОСТРА". Год - 2007-2008.

Продуктовая машина Утиные истории Хучи-кучи мэн

Крысиные шкурки Простые правила дуэли. Пока часы двенадцать бьют..

Сталкерская дуэль Наперекосяк. Поход в Припять...

Артефакт Рыболовы Убить контролера

10-04 Красная Книга. Хомо вампирус. Подарок на 8 марта

Гы-гы. Кукла. Песенка

Дитя Монолита Один выстрел

Продуктовая машина

 

- Сержант, ты чего? Я может на себе эту вашу тушенку на дальний блокпост попру? Открывай давай! Или старшого позови!

Худощавый, поджарый мужчина лет тридцати пяти до половины высунулся из окна грузовика, уткнувшегося радиатором в железные ворота. Зажатые в левой руке бумаги описывали плавные круги перед лицом начинающего краснеть от злости сержанта.

- Не положено! – сержант перетоптался с ноги на ногу и поудобнее ухватил цевье автомата. За его спиной, отгороженное серыми железными воротами и забором с колючей проволокой наверху, уходила лента асфальта, разделяя пополам территорию военного городка, состоящего из одноэтажной казармы с разбитой крышей, нескольких вышек для часовых, разбросанных по территории и дающих возможность простреливать все обозримое пространство, да пары кирпичных двухэтажных вышек КПП.

- Чего тебе не положено?! Жрать тебе не положено?! Это точно, таких кормить – только добро переводить. Зови, тебе говорят, старшего!

- Что у вас там за шум? – от одноэтажного здания, расположенного внутри двора, к воротам подошел молодой военный, коротко козырнул и представился,-

- Лейтенант Марченко. Чего шумим, куда рвемся?

- Ой, господин лейтенант! Я продукты привез, а вот этот ваш охламон меня не пропускает. А у меня вот наряд, и путевка, и накладные! - Мужчина выскользнул из кабины и начал совать в руки лейтенанта ворох бумаг, которыми перед этим размахивал перед лицом сержанта. – А вы говорите, Марченко? А меня невеста ваша просила посылочку передать!

Ловко извлеченный из кабины пакет вслед за бумагами перекочевал в руки лейтенанта. И, хотя у всех лейтенантов, отправленных в эту богом проклятую дыру сразу после окончания училища, в течении проведенного здесь года была единственная невеста – Евдокия Кулакова, пакет был принят без возражений.

- Чего она мне там прислала? – лейтенант не глядя сунул бумаги обратно в руки водителя и принялся ощупывать пакет.

- Сказала, еды, водочки, сигарет. Господин лейтенант, мне бы ехать уже, а то господин майор ждет, да и мне бы засветло вернуться. А то ведь сами знаете – майор Кузнецов – он у вас строгий, обоим влетит.

- Пропусти. – лейтенант махнул рукой и повернулся в сторону казармы, расположенной справа от ворот и зияющей выбитыми окнами. Потом остановился и махнул рукой в сторону бетонных блоков, перегораживающих дорогу, проходящую между кирпичными двухэтажными смотровыми вышками КПП, – Блоки слева аккуратненько объедешь, никто их для тебя растаскивать не будет. И дальше по дороге осторожней, дорога идет прямо до блокпоста, майора там найдешь, он тебе документы и подпишет. С дороги не вздумай сворачивать никуда, зверье разное вдоль дороги шалит, и четырехлапое, и двуногое, да и мины кое-где поставлены. Наши ящики возле блоков сгрузи, я сейчас дам команду, солдаты сами уберут. Да пошевеливайся давай, нечего тут глаза мозолить, еще нагоняя мне от начальства за тебя не хватало.

Закончив тираду, лейтенант поудобнее перехватил пакет и повернулся в сторону казармы, но потом, резонно предположив, что непосредственное начальство сегодня так же будет занято дегустацией привезенных продуктов, изменил траекторию движения, перешел через дорогу и зашел внутрь вышки, стоящей слева от бетонных блоков. В правой вышке находился «матюгальник» и круглосуточно дежурили радисты-сверхсрочники, поэтому «накрывать поляну», по мнению лейтенанта Марченко, там было не с руки.

Грузовик проехал в ворота и остановился возле бетонных блоков, перегораживающих дорогу.

- Слышь, сержант, ты не обижайся. Мне просто про здешние места таких ужасов нарассказывали, вот и дергаюсь, засветло все хочу успеть. Вот, держи.

Выпрыгнувший из машины мужчина протянул характерно звякнувшую тряпичную сумку.

- Да ладно. – Боец перекинул автомат через плечо и протянулся к сумке. - Слушай, а что у тебя с руками?

Черная кожа обрезанных перчаток на руках водителя резко контрастировала с розовой в белых прожилках шрамов, уходящих под манжеты куртки, кожей рук.

- Да припалился малеха, двигатель у машины загорелся, тушил – чем под руку подвернется. А про какое это еще начальство лейтенант говорил? Тут же вроде всего начальства – ваш майор.

Подобревшего в предвкушении халявной выпивки сержанта потянуло поговорить с оказавшимся не таким уж и жадным водилой.

- Да притащились тут с утра, в штатском какие-то, шуму навели. Говорят, какие-то важные документы приволокли, всех застроили, три часа мозги парили, а сами этот чемодан с этими «важными» документами в казарме бросили и смотались. Уроды штатские. Вечно ни поспать ни пожрать со своими закидонами не дадут. Тут и так ни днем, ни ночью нет покоя – то зверье, то бандюки, то гражданские через блокпосты лезут,- сержант припрятал сумку в ближайших кустах и подошел вплотную к мужчине, открывающему задний борт грузовика.

- Нет, я бы тут точно не остался. И как вы это все терпите? Хорошо, что я сейчас разгружусь и уеду. Ящики сбросить поможешь? – водитель ловко запрыгнул в кузов и оттуда внимательно посмотрел на сержанта.

- Помогу, подавай давай.

Через несколько анекдотов, перекур и рассказ про местное зверье, разгрузка была закончена, борт закрыт, машина аккуратно объехала блоки и поехала по дороге. Серая лента асфальте поднималась на пригорок и бежала вдаль, оставляя по бокам минные поля по обеим сторонам, ржавые кузова машин и развалины домов, жутковатого вида развалины, пригодные для декораций среднекассового фильма ужасов, навсегда пустую автобусную остановку, и упиралась в развалины железнодорожного моста, украшенного порванной посередине гирляндой железнодорожного состава. Именно здесь, в самом узком месте, подобном перемычке в песочных часах, находился единственный безопасный проход, взятый, не без выгоды для некоторых, военными под свой контроль. Сержант посмотрел машине вслед, дождался, пока она скроется за пригорком, забрал из кустиков сумку и пошел обратно к воротам.

Как только пригорок скрыл грузовик из вида, машина тут же свернула влево, на неприметную грунтовую дорогу. Медленно проехав мимо покосившихся щербатых заборов, огораживающих такие же разваливающиеся домишки, машина остановилась около костра, горевшего в пустой металлической бочке. Небольшой поселок из десятка одноэтажных домов дал приют людям, позволяя им укрыться от зверья и взглядов военных, не любивших присутствия посторонних на контролируемой территории. Сидевшие у костра люди, в большинстве своем одетые в куртки-энцефалитки, замолчали, внимательно разглядывая самостоятельно передвигающееся чудо техники, что в здешних местах, полных ржавеющих остовов, было редкостью, и ее водителя. Один из них, одетый в камуфляжную форму, отделился от сидящих у костра, встал к стене дома, сразу попадая в «слепую зону» водителя, взял автомат наизготовку.

- Волк, ты чего там прячешься? – Радостно улыбаясь, водитель выпрыгнул из кабины и обошел машину.

- Паленый!?! Вот так новость! Живой, бродяга! А говорили – того…

- Выкарабкался. Оно конечно, сталкеров в рай без очереди пропускают(с), да на меня, видать, билетов не хватило. А ты все с молодняком? Какие тут у вас новости? – руки собеседников перехлестнулись в крепком рукопожатии.

- Выдра того… Ушел в Зону и …

- Земля ему пухом. Дальше в Зону, ближе к небу…(с), - Паленый помрачнел, широкую улыбку за ниточки стянуло в уголки рта. – Сидорович все так же, в бункере сидит?

- Конечно, как крот, носа на поверхность не показывает. Ты к нему?

- Ну. Машину разгрузить поможете?

- Не вопрос. Чего привез то? – Волк взмахом руки подозвал сидевших у костра.

- Болты, гайки, водку, тушенку, вообщем, всего понемногу, что для жизни надо. Вон те дальние ящики берите. – указав ящики в кузове, которые нужно сгрузить, Паленый прошел по тропинке за дома, спустился по ступеням спрятанного за домами бункера вниз и толкнул железную дверь.

В бункере располагался магазин, он же клуб по интересам, он же приемный пункт артефактов и всего того, что сможет притащить из Зоны сталкер. Сталкерами, с легкого пера писателей Стругацких, стали называть отчаянных людей, которые на свой страх и риск, в одиночку и небольшими группами, стали исследовать загадочную, а зачастую и смертельно опасную, территорию, образовавшуюся после выбросов на Чернобыльской АЭС, и таскать оттуда разные диковины, названные артефактами. Заведовал этим заведением бессменный Сидорович, про которого злые языки поговаривали, что залез он в этот бункер еще до первой аварии, сразу как от батьки Махно ушел.

- Сидорыч, живой?

- О-о-о! Паленый! Сколько лет, сколько зим! Значит, раньше ты мне артефакты, а я тебе продукты, а теперь наоборот? – грузный Сидорович приподнялся со стула и через прилавок протянул правую руку. – Все привез, что я заказывал?

- Все, Волк с ребятами разгружают.

- Про Выдру слышал? – Сидорович сочувственно посмотрел на Паленого. Тот молча кивнул головой.

- Да-а, судьба. С Зоной ведь так: с хабаром вернулся – чудо, живой вернулся – удача, патрульная пуля мимо – везенье, а все остальное – судьба… (с). – Сидорович вздохнул и достал из-под стола бутылку водки. – Помянем?

- Я потом. Мне еще на блокпосты ехать. Давай о деле – есть заказы на артефакты «Медуза», «Каменный цветок» - этих возьмут много. Медики готовы скупить все «ломти мяса». Есть покупатели на «вспышку» и «кристальную колючку»…

- «Вспышку» и «кристальную колючку» в окрестностях не найти.

- Так ты договорись с Барменом. Вы же в приятелях вроде ходите. Сталкерам тему закинь. Народ на Большой Земле неплохие деньги готов платить за вещицы из Зоны. И мутанта на вкус хочет попробовать. Раньше бабы мутоновые шубы хотели, а теперь мутантовые. А если сумеем с вояками договориться, то и экскурсии организовать можно. Да много чего – народ на Большой Земле на Зоне помешался. С вояками договорено, к вам лезть особо не будут, майор все так же денежку любит. Товар я буду привозить и забирать сам. А про Призрака слышал что-нибудь? - Паленый облокотился о стойку, которую в незапамятные времена Сидорович соорудил самолично, перегородив поперек подвал, и которая, с тех пор, являлась предметом его гордости.

- Нет. Как ушел он тогда – с тех пор ни слуха, ни духа. Через пару деньков приезжай, артефакты будут, и с Барменом я свяжусь. А пока вот – пара «медуз». – Над поверхностью стойки плавно заколыхались два серо-коричневых парашютика, извлеченные Сидоровичем из тумбы стола.

- Вот так прямо и хранишь их в открытую? Не боишься?

- А кого бояться-то? Вояки то сюда если и придут – то за водкой, у меня ж тут винная монополия, а с мародерами я дел не имею. Да и потом, хоть здесь еще и не Зона, но уже и не Большая Земля. Так, предбанник-беззаконник.- Сидорович усмехнулся.

- Ладно, ушел я. До встречи. – Паленый аккуратно завел ладони под колыхающиеся парашютики, казалось, что они не касаются кожи перчаток, стараясь то взлететь, то вновь опускаясь для нового пражка. – Да, вот еще. У вояк в военном городке чемоданчик какой-то очень интересный образовался. Вроде – в казарме под охраной держат.

Гулко хлопнула железная дверь, и через какое-то время взревел двигатель грузовика.

 

- Слушай, Волк, а кто это? – глядя на машину, медленно двигающуюся задним ходом в направлении асфальтированной дороги, спросил один из молодых, одетых в энцефалитку, парней.

- Это Паленый. Сталкер. Был сталкер, - поправился Волк, - Он, у него тогда еще другая кличка была, вместе с Выдрой на Янтарь пошел, им Призрак весточку прислал. Да по дороге они в «жарку» вляпались. Паленый первым шел, а когда жахнуло - Выдра то отпрыгнуть успел, а самого его сильно зацепило. Так Выдра хабар бросил и его через всю Зону на себе пер. Одежду потом местами вместе с кожей срезали. С тех пор - Паленый. Думали – не выживет. Но на Большую Землю вовремя отправили, как видишь – там врачи подлатали. Да, говорят, у него еще пара каких-то артефактов, для здоровья полезных, была, вроде – Доктор подарил. Вот так. Пожевала его Зона, да выплюнула. А он – видишь – и в Зону не ходок, и от Зоны уйти не может. Это только поначалу думают – «Я пришел в Зону», а на самом деле – Зона пришла в тебя. А вот захочет ли она тебя потом отпустить – это только ей решать. А вы, дуралеи, насмотритесь кина американского – и лезете куда попало. Романтики им подавай, адреналина им не хватает. Зона-то такого адреналина дать может, что замучишься его горстями из портков вытряхивать. Ты им про аномалии, как в них не вляпаться да живым остаться, а они тебе про хабар. Долдонишь им, долдонишь – а они все свое. Эх!

Волк устало махнул рукой и, повернувшись, направился к костру той обманчиво-неторопливой походкой, которой умеют ходить только матерые звери.

 

(с) – Стругацкие «Пикник на обочине»

Крысиные шкурки

 

Странная это была компания, неподходящая, с первого взгляда, друг к другу, собранная, казалось, с бору по сосенке. В лагерь молодняка, притулившийся под самым боком у военной части, пришли они порознь, с интервалом в несколько дней, и позвала их Зона по-разному, разные струны души резонансом откликнулись на ее неслышимый зов.

Юрик – невысокий, худощавый, вихрастый парнишка, которому – одень кругляшки-очки – и вылитый Шурик из «Кавказской пленницы». К тому же – неисправимый двадцатисемилетний романтик и паталогический, абсолютный с большой буквы, неудачник, как поначалу посчитали многие. За его непревзойденное умение собрать все ямы и кочки на ровном месте к нему быстро приклеилась кличка «Везунчик». Про таких еще говорят, что и на родной сестре трепак поймает.

Вторым был низенький, пухленький, кругленький, подвижный словно ртуть молодой человек по имени Вадик, гордо именовавший себя «Центурионом» и не желающим откликаться ни на какие другие обращения. Хотя за глаза все называли его «Пончиком».

И третий - почти двухметровый Петя «Паровоз», получивший свою кличку за габариты, однонаправленность в спорах, непробиваемую лобовую броню, постоянную привычку курить, особенно чужие, и способность долго разгоняться и медленно тормозить. Его характерная особенность – сначала бить, а потом думать и подсказала ему дорогу с Большой Земли в Зону.

Много людей приходит в Зону, разных людей, и, казалось бы, ничем они не должны были выделиться из общей массы, ан нет – Зона – кому мать, кому сестра, кому тетка, а им спервоначалу мачехой оказалась. И все вроде нормально, приняли их сталкеры, да вот только потом непонятки начались. Начали в лагере у мужиков вещи пропадать, да нычки дербаниться. Оно, конечно, и раньше бывало – то кабан нычку вскроет и разорит, то псы слепые или съестное, или артефакт какой учуют и в тайнике полазают. Они почему-то на некоторые артефакты реагируют – то ли жрут их, то ли со злости грызут. А бывает, что кто и на чужой тайник наткнется. Тут уж от человека зависит – кто вычистит нычку, кто не тронет, а кто возьмет безделицу малую, да в тайник свою какую безделицу кинет – мол, не зевай, сталкер, о твоем тайничке ленивый только не знает. Опасное это дело – чужие тайники зорить, за «крысу»-вора прослыть можно, со всеми вытекающими, или прилетающими. А что может прилететь – сами понимаете. В Зоне принцип какой – Бог создал людей разными, Кольт слегка уровнял их шансы, а Калашников всех привел к одному знаменателю. Другое дело, если кто сам тебе про нычку расскажет и попользоваться разрешит, или с «Навигатора» жмурика инфу про тайник снимешь. Тогда – считай, наследник. А уж если с упокоенного зомбера или снорка, не к ночи будут помянуты, - если у них, конечно, «Навигатор» до этого момента доживет, то взять такой тайник сама Зона велела.

Вот и призадумались мужички, атмосферка сгустилась – выброс позавидует, а «электра» или «карусель» от зависти свернуться-скукожаться. Оно и понятно – проснись-ка утром без хабара, за которым неделю по Зоне лазил, или без снаряги, что за хабаром идти приготовил. Стали сталкеры друг к другу присматриваться, друг за другом приглядывать – и заметили – эти трое то вместе кучкуются, то порознь куда-то уходят. И нет проблем у них со снарягой, жратвой и патронами. И к Сидоровичу чаще других ныряют, ночью в основном. Хотели было сталкеры их допросить с пристрастием, да потом посидели вечерочком у костерка, водочкой думу полирнули – и решили. А порешили они вот что: оно как известно – не пойман – не вор, но и дальше так оставлять негоже. Поэтому позвали следующим вечером всех троих к костру и подписали на ходку на Свалку, к Бесу, за крысиными шкурками. Мол, покупатели за ними вот-вот прибыть должны, а сходить за ними некому – кто только пришел, оклематься, мол, надо, а кто и сходил бы, да снаряги нет. А они втроем, да и снаряга в полном комплекте, а за это в долю их возьмут, на треть стоимости. Да и репутацию среди бывалых им, мол, пора зарабатывать. Все верно мужички рассудили-придумали, у этих то глазенки разгорелись, подписались сходу, даже Паша «Паровоз» не особо долго раскочегаривался. А там – Зона рассудит, а в лагере хуже не будет.

И в эту же ночь троица ушла. Вернее, ушли они скорым шагом по сумеркам, чтобы до моста порушенного железнодорожного до ночи успеть добраться. Под мостом тем вояки блок-пост установили, никого просто так не пропускали, да и сейчас не пропускают, но за денюжку, водочку или артефакт можно пройти. Однако, ребятки не стали с ними договариваться, то ли пожадничали, то ли удалью решили друг перед другом похвастаться – отсиделись в кустах за старой автобусной остановкой до-темна, да по темноте и рванули скорым шагом через насыпь поверх моста. И все бы ничего, но ведь с ними Юрка «Везунчик» шел. Может он камень спиннул, может выронил чего – но прилетел этот подарок аккурат на шлемофон стоящего под мостом военного. А военные – сами знаете, они стреляют сначала, а потом документы спрашивают. Короче, полосонул вояка из своего калаша по широкой дуге, да на мост с криком «Окружай!» ломанулся. Как вдруг из кустов им ответные гостинцы полетели. Оказалось – за ребятками бандюки след в след шли. То ли за мостом их прижучить хотели, то ли не знали про них, шли по своим делам. И пока вояки бандюков по кустам шугали – наша троица со всех ног припустилась кратчайшим путем к заброшенной ферме. Хоть и новички – а ума хватило, кустами пробрались, мимо «карусели», да «плеши комариной». На ферме подстрелили пару «мясных колобков» - ученые их «псевдоплотью» называют, хотя, какая же она «псевдо». Плоть как плоть, сало як сало. Хавроньи ж были, Зона их так надула. Даже есть можно, если припрет, а на Большой Земле – вообще деликатес. Только про съедобные качества подстреленной животины троица не знала, а посему перекусили чем у кого было, дождались рассвета да и двинули дальше. Прошли по дороге аккурат до старого блок-поста, слепых псов выстрелами отогнали, стая, на их счастье, небольшая была, не стала их гнать, ушла. Химеру-псевдопса подранили и, пятясь и отстреливаясь, ушли. Химера – хоть и подраненная, а все равно – догнала бы и порвала, да Паровоз РГДешкой в нее швырнул. Пока она кругами бегала, в себя приходила – они и ушли. А уж за старым КПП до стоянки Беса – рукой подать. Пришли они к нему – так, мол, и так, говорят, за крысиными шкурками прислали, давай, мол, да мы назад пойдем. Посмотрел на них Бес и говорит: «Если б они у меня на руках были, или я уйти за ними смог – на фига б вы были нужны. Прогуляйтесь-ка через Свалку, тут за ней, рядышком, есть стоянка старая. Там сундук найдете. В сундуке – шкурки крысиные. Возьмете их и принесете мне. Я с ними обратно еще весточку отправлю. Да больше ничего там не трогайте, места те заповедные».

Отправилась троица по маршруту, что Бес указал, аномалий там и не было, спокойно дошли до старой стоянки. Глядь – артефакты валяются, много, переливаются, подманивают, мол – что смотришь, сталкер, подходи, бери. Побежал к артефактам Центурион-Пончик, бежит, торопиться, кричит: «Я, мое, я первый увидел, мой хабар!». Приняла его «птичья карусель» - и расплескала мелкими брызгами по окрестностям. Стоят Везунчик и Паровоз, рукавами Центуриона с лица вытирают.

Пошарили они по стоянке, нашли старый сундук – военный металлический ящик, часто используемый сталкерами для хранения стояночных припасов, глядь – а в ящике пусто. Тут то они и поняли, что не просто так их за шкурками крысиными послали. И что теперь им по возвращению могут сказать, что товарища они убили, а шкурки припрятали. И решили они не возвращаться, дальше в Зону идти. Так и отправились.

Волк покрутил в ладони помятую алюминиевую кружку, коротко выдохнул и опрокинул ее содержимое в рот. Глаза его на мгновенье затуманились, а потом прищурились, разъедаемые дымкой «курятины», используемой в качестве закуски.

- Так а кто ж из них «крысой» то, вором был? – сидевший напротив Волка сталкер изогнулся, чтобы пламя костра не закрывало лицо рассказчика.

- А никто. Крысу мы позже поймали. И в «птичью карусель» спустили. Чтобы другим неповадно было. Он за месяц до них пришел и начал потихоньку дальние нычки потрошить, под зверье маскировался – распотрошит нычку - и приман для кабана или псов оставляет, чтобы на них думали. А как эти трое появились, да деньжата у них показались – вот тут то он и распоясался. Верно, гаденыш, рассчитал, что на них подумают. – Волк докурил и щелчком левой руки отправил окурок в костер. Правая привычно лежала на АКСУ, положенном рядом прикладом на землю, стволом – на правое колено.

- А что с Везунчиком и Паровозом стало? – спросил молодой русоволосый сталкер в новенькой энцефалитке.

- А ниче не стало. Паровоз, говорят, дошел до Бара и в «Долг» подался, ну да ему там самое место, там таких любят. Везунчик, вроде, так и бродит свободным сталкером.

- Центуриона-Пончика жалко. Вроде как ни за что пропал мужик – подал голос разливающий по кружкам сталкер.

- А чего его жалеть? Ему ж сказали – ничего не трогай. Через свою жадность и попал. Зона – она жадных быстро прибирает. Это на Большой Земле губят водка, бабы и лень, а в Зоне – жаба, лень, да мечты про бабу.

- А откуда ж они тогда денег то взяли? Склад артефактов что ли нашли? Интересно б узнать где таким хабаром разжиться можно, - снова подал голос русоволосый в новой энцефалитке.

- Вот ведь народ! Хоть кол им на голове теши. Ты им про жизнь, про аномалии – а они тебе про хабар…. Кабанов они для Сидоровича промышляли. За это он им и платил. – Волк сплюнул, выпил из кружки налитое, поморщился, подхватил протянутый бутерброд с колбасой, откусил, прожевал, скривился – А колбасу и батоны хреновые нынче стали делать… Да и водку не лучше…

Сталкерская дуэль

 

- Идет, значит, долговец по Зоне, а навстречу ему контролер со снорком на поводке…

- Да задолбал ты уже весь вечер хохмить! Все трындишь и трындишь. Модератора на тебя нету…

- Кого-кого?

- Модератора.

- Это еще кто?

- Это почище контролера будет. Контролер что – может зацепить, а можешь и выкрутиться. А этот – увидит тебя и все… Ходить то ты, может, и будешь, а вот говорить – уже нет. Причем – никогда. Посмотрит на слепого пса – тот и лаять разучиться… А что ж ты за сталкер такой, если этого не знаешь? Только трепаться и умеешь. Тебе б такая встреча не помешала…

- Тебе бы не помешала, чтоб за базаром следил. Козел, мля…

- Что ты сказал?!?

- Да что слышал!

Двое, сидевшие по разные стороны костра, одновременно вскочили на ноги, подхватывая автоматы.

- А ну стоять! – команда прозвучала, как удар бичом, клацнувший пистолетный затвор добавил ей убедительности. Спорщики одновременно повернулись на голос и замерли, провожая взглядами срез глушителя, плавно перемещающийся от одной цели к другой. Казалось, пистолет сам выискивает, в чью переносицу клюнуть мягким медным клювом, и лишь ждет неосторожного шевеления. – Стволы на землю, медленно!

- Закон, да он первый начал! – осмелился подать реплику шутивший весь вечер сталкер по прозвищу Сеня-Дантист. Правда, с врачебной специальностью его связывало только умение заговаривать зубы.

- Я сказал – стволы на землю! Медленно! И поторапливаемся! – Виталик «Закон», как и всякий опытный сталкер, не первый год топчущий Зону, отдыхавший не прямо у огня, а чуть поодаль, в тени, начал раздражаться, пистолет в его руке как бы самостоятельно принялся быстрее перебегать от одной переносицы к другой. Оба спорщика, скорее шестым чувством, так часто помогающим сталкерам избегать хитрых неприметных с первого взгляда аномалий, почувствовали это раздражение, накапливающуюся в пистолете злобу, готовую в любой момент выплюнуться сквозь глушитель, одновременно опустили автоматы на землю, и, развернув в стороны ладони, повернулись, выставляя их напоказ.

- А теперь оба отошли вот сюда, - кивок пистолета указал направление, - и сели на землю.

Спорщики безропотно выполнили команду. Фима «Гвоздь», получивший прозвище за свой высокий рост, острые черты лица и общую худобу, снова попытался обратиться к «миротворцу»:

- Ну, послушай, Закон, чего ты, в самом деле! Ну, пристрелил бы я этого сопляка. Дело то житейское. А то достал он, который вечер флудит и флудит.

- Это еще кто кого пристрелил бы! – вскинулся на такое заявление Дантист.

- Я, по-моему, слова еще никому не давал. Вы, салаги, месяцев по восемь всего Зону топчите…

- Уже год скоро, - буркну Фима, искоса взглянув на Дантиста.

- ТАК вы точно до года не дотяните. Вы что удумали? Ночью, посреди армейских складов пальбу устроить? На большее ума не хватило, дуэлянты, мать вашу… Слева долговцы, справа свободовцы, прямо – не наемники, так бандиты, вокруг – зверье. Да тут кашляни погромче – на кашель из гранатомета кто-нибудь жахнет, все зверье в округе на выстрелы прикормлено, сразу сбежится. Мне вас за такую дурь с глушака сейчас положить – слова в упрек потом никто не скажет. Ну а уж если вы действительно дуэль устроить собрались – то давайте, я вам сталкеровскую дуэль устрою, – ствол успокоился и опустился вниз, готовый, тем не менее, в любую секунду подняться со скоростью атакующей кобры. Виталя «Закон», одетый в ловко подогнанный, потертый той потертостью, которая сразу позволяет отличить ветерана Зоны от новичка, комбез стоял перед ними, плавно перекачиваясь с ноги на ногу, в знаменитой иствудовской «ковбойской» стойке, так знакомой по вестернам, и позволяющей вести как прицельный огонь, так и неприцельный, от бедра.

- А у нас только автоматы да ПээМы, все без глушаков, - Сеня зачарованно продолжал смотреть на этот так удививший его своим неожиданным появлением и самостоятельным поведением пистолет в руках Закона.

- Ага, сейчас вам дуэльные пистолеты с глушителями принесут, предложат - «Господа, сходитесь!». На скольких шагах стреляться изволите? – глядя на недоуменные лица сталкеров Закон продолжил. – Вот, только с секундантами незадача, я, в силу определенных обстоятельств, не могу, может контролера с кровососом пригласим? Дантесы, мля… У вас «Навигаторы» с «потеряшкой»?

Оба будущих дуэлянта синхронно кивнули. «Потеряшкой» называли маленький электронный брелок, указывающий в радиусе от 50 до 500 метров, в зависимости от модели, место нахождение своего «Навигатора». Такую незаменимую, на случай потери «Навигатора», вещь обычно имел каждый уважающий себя сталкер.

- Тогда даем сюда «навигаторы», «потеряшки» включаем – и погнали. Детекторы оставляем здесь. Глядишь – еще кому сгодятся.

- Так, а в чем весь смысл то? – Гвоздь недоуменно оглядел Закона и Дантиста. Сеня-Дантист, судя по невпечатленному взгляду, тоже не особо осознавал всю эпичность предложенного действа.

- Да все просто, как арбуз. Сейчас я забираю ваши «навигаторы», детекторы и оружие вы оставляете здесь, мы вместе поднимаемся на этот холмик и я бросаю «навигаторы» с холма вон туда, - Виталий рукой показал направление предполагаемого броска, - а вы идете и вовсю квестуете свои навигашки. Кто назад с «навигатором» пришел, тот и победил.

- Да там же аномалий – что грязи! И деревня заброшенная рядом! Там же кровососы стаями бродят! – Дантист на мгновение даже дар речи потерял.

- Так в том то весь и смысл!

Гвоздь и Дантист ошарашено замолчали. Перспектива выбросить в ночь «навигаторы», а потом еще идти искать их в темень, без оружия и детекторов аномалий, пришлась обоим как обухом по голове, или серпом по молоту. Да предложи сталкеру, идущему по Зоне, на выбор – потерять руку или «навигатор» - любой предпочтет остаться с «навигатором». И тем самым сохранить голову и хабар. В «навигаторе» у сталкера хранятся карты всех исследованных территорий, инфа о тайниках с хабаром и действующих аномалиях, навороченный «навигатор» - миниатюрный сталкерский компьютер, подсоединенный на спутник, и друзей покажет, и про врагов пропищит. Да и вообще – идти без него по Зоне – проще сразу глаза завязать. Или застрелиться.

- Слышь, Дантист, ты это, ну, извини меня, что ли. Чего то разгорячился я не по делу. – Гвоздь, не вставая, протянул правую руку сидящему рядом несостоявшемуся сопернику.