Глава 6. Бабушка Полина уезжает..

И действительно, беспокойство Маши можно было понять, ведь сына она, как ей казалось, хорошо знала (родителям всегда кажется, что они хорошо знают своих детей, а значит, знают о них почти всё).

Ей маленький сын не любил говорить ничего лишнего, он лишь коротко отвечал на поставленные вопросы и, по обыкновению своему, сразу же замолкал. Но с приездом Полины Михайловны в мальчике словно бы произошли вначале еле заметные, а затем и вовсе значительные перемены, выражающиеся, главным образом, больше в метаморфозах внутренних: редко улыбающийся и неразговорчивый, Митя, стал почти при каждом появлении бабушки проявлять особый интерес к тому, почему раньше она не приезжала к ним и как долго она здесь пробудет, и почему она приехала и не взяла с собой дедушку (ведь если бабушка у них есть, значит и дедушка тоже должен быть!), потом и совсем засыпал её множеством логических вопросов, исходящих последовательно,один сложнее другого; с его лица не сходила улыбка, радость так и освещала его всего.

Бабушка играла с ними, за ними присматривала, заботилась о них и читала им сказки, и он внимательно, напряженно слушал, стараясь не упустить ни единого её слова, ловил её движения и взгляд. Он пытался запомнить бабушку до мельчайших подробностей.

Когда же через дней пять, Полину Михайловну провожали домой в Раменское (мать Маши, после её замужества, чтобы не стеснять новоиспечённую супружескую пару, вопреки долгим возражениям дочери, всё-таки решила переехать в своё родное Раменское, ссылаясь на небольшое расстояние от Новгородского и на то, что мать давно уже просит её пожить рядом с ней, хотя бы до тех пор, пока она не помрёт, "не распрощается по-человечески с миром земным".. а потом и совсем там осталась), Митька кинулся к ней, уцепился за её руку,и не прекращая попыток вернуть ее в избу, плакал и просил еще ненадолго остаться, не обращая внимания на мать и сестру, которая чуть подальше также продолжала тихонько всхлипывать.

-Поленька, не уезжай..Поленька родненькая, пожалуйста не уезжай, останься хоть на два денечка.. я тебя люблю..-причитал Митя.

-Митя, внучок, я тоже люблю тебя, маму и Валюшку не меньше.. Я бы осталась, но деда без меня там долго не сможет, он хозяйственный, но пропадет он без хозяюшки, трудно же одному, человеку-то без подмоги.. да и скучает он..-говорила бабушка, пытаясь успокоить мальчика. - У меня знаешь как много всего: куры, утки, кролики, корова Дуня, Василиса коза.. им уход нужен..

-Ну а, два дня они подождать не могут? -не переставал он.

-Нет, у них для всего своё время есть.. как и у людей.. Время вставать, кушать, гулять, отдыхать и время ложиться спать..по часам.. чуть отступишь, всё шиворот-навыворот пойдёт. Я и по деду уже скучаю.- с горечью в голосе проговорила она, гладя его по голове.

Не отпуская её руки, Митя стоял и долго умоляющим взглядом смотрел на подошедшую к ним мать, у которой на глаза выступили слёзы.

- Митя, сын, бабушке надо ехать, пойми, она обязательно к нам еще приедет.. Думаешь ей легко уезжать от нас? Расставаться всегда тяжело, слёзы на глазах, но ты только представь, как ты обрадуешься, когда снова её увидишь..Валя, иди сюда..- прошептала спокойно и ласково она Мите, позвала девочку; та подошла к ней, утирая слёзы и вытирая маленьким носовым платочком свой беленький курносый носик. -Доченька, ты что-то хотела сказать бабушке?

-Бабушка Полина, приезжай к нам скорее, с дедушкой в другой раз приезжай.. Я с Митей и мамой буду вас очень ждать.. Мы будем ждать!-немного успокоившись, выговорила Валюша.

-Ягодка ты моя, конечно мы приедем..как же не приедем? А вы слушайтесь маму, берегите её! -сказала Полина Михайловна, обнимая ребятишек и целуя их.

-Давай мам, и ты отца и себя береги! Скажи ему, пусть он не переутруждается.. и сама тоже там.. это вредно сердцу. Хотя.. что это я? Всё равно ведь, пока всех дел не переделаете, спать не ляжете..- засмеялась Маша.-Но всё-таки надо отдыхать..

-А все дела разве переделаешь? Их и не убавляется.. Пока живём, работы только больше становится.Ты береги себя дочь, и детей..-улыбнулась ее мать, немолодая, с пробивающейся местами сединой в волосах, женщина, но хорошо сохранившаяся, у которой до сих пор, как и в молодости,нередко загорался огонёк в глазах, он бы и сейчас загорелся, если бы этому не помешали слезы..

Она обняла дочь, помахала провожающим вслед рукой и, не оборачиваясь больше, пошла по тропе к автобусу.. автобусу, что через полчаса уже увозил её из Новгородского в Раменское.