Личностный рост н сложность я. 7 страница

Там же, стр. 389.

коммуникацию. Кроме того ее вопрос суггестивен, поскольку содержит два упреждения: (1) в поведении сына не хватает реальной связи с ее поведением и (2) поведение сына это акт отрицания, который можно объяснить лишь отсутствием любви к ней. Открытые вопросы (например: "Что случилось, что ты опять от меня бежишь?") дали бы сыну возможность рассказать ей, как он прочувствовал данную ситуацию. Они оба смогли бы войти, таким образом, в акт метаком-муникации¹⁴¹. Вместо этого, мать сейчас же объясняет невербальную реакцию сына, его беспомощную растерянность, как страх перед чувствами. Таким образом, она не дает ему возможности сказать об этой, возникшей последовательности интеракций. Кроме того, она сомневается в его способности воспринимать эмоции. Последствием этого является чувство беспомощности сына.

Бейтсон и его коллеги, заметили также, что семьи шизофреников имеют несколько видимых характерных черт. Особенно выразительным является страх матери перед собственными слабыми, отталкивающими или даже враждебными чувствами по отношению к ребенку. Результатом такого страха будет невербальное бегство, в то время когда ребенок ищет ее близости. Одновременно она отрицает собственную позицию, стараясь вести себя внешне как любящая мать. Свое отталкивающее невербальное поведение такие матери вербально представляют так, чтобы казалось что они хотят для ребенка как лучше. Как правило, здесь всегда не хватает человека, поддерживающего ребенка, противостоящего противоречивым коммуникациям. Бейтсон и его коллеги иллюстрируют это так:

"Если мать по отношению к ребенку чувствует враждебные (или слабые) чувства, ощущая необходимость отворачиваться от него, она может сказать: "Иди поспи, ты очень устал, я хочу чтобы ты отдохнул". Такая, кажущаяся заботливой фраза, должна скрывать чувство, которое можно выразить словами: "Уйди с моих глаз, я не могу тебя видеть". Если бы ребенок мог правильно распределить ее мета-коммуникационные сигналы, то предстал бы перед фактом того, что мать его отталкивает и обманывает своим полным видимой любви поведением. Ребенок был бы наказан, если бы научился верно определять типы коммуникаций. Он однако, примет скорее утверждение о том, что он устал, нежели поверит в то, что его мать лжёт. Это означает, что ему приходится обманывать самого себя о своем внутреннем состоянии, чтобы поддержать ложь своей матери. [...]

Бейтсон пишет: "Способность коммуницировать информацию, анализировать собственное значимое поведение и поведение окружающих, существенна для успешной общественной жизни. В каждом нормальном союзе имеет место постоянный обмен ме-такоммуникационной информацией, например "Что ты имеешь в виду?", "Почему ты это сделал?" или "Ты что издеваешься?" и так далее. Чтобы точнее знать, что выражают окружающие, мы должны уметь косвенно или непосредственно заниматься таким выражением" (там же, стр. 287-288).

Для ребенка, также не будет выходом признать за правду, симулированную любовь матери. Если он неверно распознает поведение матери и приблизится к ней, то вызовет в ней ощущение страха и беспомощности и она отвернется от ребенка. Если же ребенок отвернется от нее, мать воспримет такое бегство, как то что она не является любящей матерью. Тогда или ребенок будет наказан за то что отвернулся от нее или она приблизится к нему, чтобы сильнее привязать его к себе. Если они действительно сблизятся друг с другом, то мать вновь будет стараться создать дистанцию. Ребенок будет наказан если верно поймет смысл коммуникации и будет наказан если поймет неверно - таким образом он пленён в двойной связке"¹⁴².

Этих примеров достаточно для того, чтобы провести общую характеристику ловушки такой связи. Прежде всего, это должен быть союз, который для "жертвы" является субъективно необходимым, чтобы переживать, то есть она не может освободиться из этой ловушки, покидая место действия. Внутри союза, жертва находится в ситуации где ее партнер или партнерша выражает два типа, взаимно противоположных коммуникаций. Мета-коммуникация невозможна, поскольку жертва не в состоянии ее провести или же партнер или партнерша активно ей в этом мешают¹⁴.

После многолетней привычки к подобным паттернам, уже не нужны, согласно авторам, все их элементы. Жертва научилась воспринимать мир по схеме двойной связки. Практически любой части этого процесса достаточно, чтобы ввести ее в панику, чтобы она почувствовала себя беспомощной, раздраженной и злой. В случае шизофрении, такой паттерн несовместимых приказаний может быть перенят голосами галлюцинаций¹⁴⁴.

Двойная связка интересным образом проявляется также в контакте терапевта с шизофреником. Авторы обращают внимание на то, что больничная среда сама постоянно её вызывает:

"С перспективы этой гипотезы, мы задаемся вопросом, какие последствия несет врачебное "желать лучше" для шизофреничного пациента. Поскольку больницы существуют как для

Там же, стр. 285-286. Тезис Бейтсона о шизофреногенной матери весьма критически рассматривается в современных исследованиях. Его дочь, Мери Кэтрин Бейтсон, даёт интересные объяснения. Она пишет: "В работах отца пятидесятых годов, понятие шизофрении как логического нарушения, объединяется с шизофренической семьёй, где мать была "ведьмой, вызывающей явление двойной связки", а отец стоял в стороне. К женщинам Бейтсон питал мрачно-тёмные чувства. Причиной этого была его собственная мать, с какой он с удовольствием расстался. Но часть его выводов о матери, вызывающей шизофрению, вероятно является выражением его неприятия американской культуры и роли женщины в американской семье тех лет. Роль определяемая как "момизм", была ловушкой для женщины и вследствие также для её детей" (М, К. Бейтсон, цитируемая работа, стр. 67.).

Сравните G. Bateson. Die Okologie des Geistes, стр. 278-279.

Там же, стр. 27

пользы пациентов так и персонала, иногда происходит столкновение их интересов. Для блага пациента предпринимаются действия, цель которых облегчить работу персонала. Мы склоняемся к утверждению, что шизофреническая ситуация всегда возникает, если систему создают для целей больницы, а пациента уведомляют, о том что предпринятые шаги принесут ему пользу. Такой тип лжи провоцирует пациента на ту же реакцию, как и в ситуации двойной связки, а его реакция будет в этом смысле шизофренической, поскольку будет непосредственной, и пациент не поймет, что был обманут"¹⁴⁵.

Кроме этого, Бейтсон и его коллеги указали, что коммуникационные аспекты гипотезы двойной связки могут помочь в разработке новых терапевтических техник. В этом контексте они вспомнили работу Милтона Эриксона, который постоянно, целенаправленно втягивал пациентов, в так называемые терапевтические двойные связки, чем заставлял их реагировать по иному, иначе нежели раньше¹⁴⁶. Однако такого вида действия, в те времена, были еще счастливым случаем. Поэтому авторы пишут:

"Многие из исключительно верных терапевтических шахматных ходов, какими терапевты начинают лечение, кажутся интуитивными. Мы разделяем надежду большинства терапевтов, которые не могут дождаться дня, когда подобные поступки гениев будут настолько хорошо понимаемы, что смогут быть систематизированы и введены в обычную практику"¹⁴⁷.

Дальнейшее развитие гипотезы двойной связки после ее публикации

После опубликования гипотезы двойной связки, группа Пало Альто старалась определить ее результаты. В это же время Дон Д. Джексон, совместно с Джулесом Рискиным и Вирджинией Сатир, создали в ноябре 1958 года Mental Research Institute (MRI) в Пало Альто. В нем они пытались выяснить связь между болезнью, здоровьем, и семейными паттернами интеракций.

Вначале работы MRI концентрировались около двух центров. Вирджиния Сатир, которая уже долгое время собирала опыт в терапевтической работе с семьями, управляла педагогическим отделением. Прежде всего, ее интересовало практическое дополнительное обучение для групп психиатров. Отдел исследований, в свою очередь, избрал своей целью отработку теоретических основ

¹⁴⁵ Там же, стр. 299-300.

Техника терапевтической двойной связки широко описана в: П. Вацлавик, Дж. Би-вен, Д. Джексон, цитируемая работа, стр. 171-238.

¹⁴⁷ G. Bateson. Die Okologie des Geistes, стр. 301.

семейной терапии. С помощью материала работы, который доставляла Вирджиния Сатир, развилась практическая теория прагматики человеческой коммуникации. При этом, жестко придерживались концепции Бейтсона, который наряду с Хейли, Фраем и Уиклендом, занял своего рода, пост консультанта в MRI. Институт посещал иногда Милтон Эриксон, методы которого уже давно изучали Хейли и Уик-ленд.

В 1962 году к группе MRI присоединился Поль Вацлавик. Он родился в 1921 году в Виллач в Австралии. В 1949 он получил в Венеции звание доктора философии, на основании работы о философии языка и логике. Дальнейшие годы он провел в институте Юнга в Цюрихе. Там он изучал психоанализ и в 1954 получил диплом аналитика. Потом он выехал в Центральную Америку и несколько лет преподавал психотерапию и психоанализ в государственном университете Сан Сальвадора. В то время он познакомился с работами Бейтсона. В 1960 году он перешел в Institut for Direct Analiysis в Филадельфии. Там, на основе анализа фильмов, совместно с Альбертом Шефленом он изучал отношения врач - пациент, в процессе терапии. В рамках этой работы он познакомился с Доном Д. Джексоном, который уговорил его работать в MRI. Таким образом Вацлавик стал членом исследовательской группы¹⁴⁸.

В этот период основное внимание в MRI, всё чаще, уделяли методологии изменений. На первом плане интересов института стали появляться стратегии перемен в контексте практического применения. Бейтсон, который считал себя прежде всего эпистемологическим исследователем коммуникации, в этот период отошел от работ в MRI. Для него, психиатрия была лишь частью области применения его теории¹⁴⁹.

Его место в институте занял Хейли. Совместно с Джексоном он стал руководить новым журналом "Family Process". MRI, во всё большей степени становился пионером нового течения психиатрии. В 1965 году к работе в институте приступил Карлос Е. Слузки (Carlos Е. Sluzki), психиатр и психоаналитик из Буэнос-Айреса.

В половине шестидесятых в институте произошли резкие перемены. Почти все основатели покинули его, приступив к собственным исследованиям: вначале вслед за Хейли, перешел в Child Guidance Clinic при Unifversity of Pensylvania в Филадельфии, Сальвадор Минухин. Он проводил там семейную терапию и обучал терапевтов. После преподавания на антропологическом факультете университета в Стэнфорде в Пало Альто, он стал профессором психиатрии в университете Мериленд и директором Family Therapy Institute в Вашингтоне. Вирджиния Сатир покинула MRI в 1966, посвятив себя развитию своей теории Терапии Целой Семьи. Также Вильям Ф. Фрай и Джульс Рискин вскоре покинули институт.

Сравните Е. Марк, Д. Пикард, цитируемая работа, стр. 18-19. Сравните. М. К. Бейтсон, цитируемая работа, стр. 198-199.

Теперь функции управления MRI перешли к Вацлавику. В институте уже работали другие исследователи¹⁵⁰. Именно они вместе с Дженет X. Бивин и Доном Д. Джексоном опубликовали основополагающую работу теории коммуникации Pragmatics of Human Communications. A Study of Interactional Patterns, Pathologies and Paradoxes (Прагматика человеческой коммуникации. Изучение паттернов интеракции, патологии и парадоксов)¹⁵¹. Вскоре после выхода этой книги, Джексон покончил жизнь самоубийством. Книга пробудила интерес многих терапевтов, практикующих психотерапию на системно-теоретической основе. Впервые взгляды группы Пало Аль-то были систематизированы и было изложено их значение для теории и практики психотерапии. Большинство из них публиковалось до этого в форме лекций или статей в журналах. Теперь новые концепции предстали перед широкой публикой.

Еще в том же самом году, возник Brief Therapy Center (Центр Краткосрочной Терапии). Вначале это должна была быть психотерапевтическая клиника. В действительности, центр служил научным полигоном MRI. Здесь изучали, прагматически ориентированные стратегии изменений¹⁵². Вацлавик, Уикленд и Фиш, так описали свою теорию:

"С самого начала, условием нашей работы была необходимость применения одного языка. Будучи членами MRI, мы уже несколько лет изучали человеческую коммуникацию, в особенности в терапии супружеских пар и семей, так же, как мы проводили исследования в рамках, так называемой, группы Пало Альто под управлением Грегори Бейтсона и Дона Д. Джексона. Это означает, что уже с самого начала, мы склонны были больше внимания уделять процессам и структуре поведения, нежели их содержанию. Наибольшее значение мы придавали событиям "здесь и сейчас", нежели прошлому. Не менее важным для нашей работы было то, что все мы обладали практическим опытом и образованием в области гипнотерапии. Это означало, что с одной стороны, благодаря этому мы проводили верные непосредственные интервенции, что некоторыми было признано манипулированием, а с другой стороны дало нам возможность познакомиться с гениальными и необыкновенными методами Мил-тона Эриксона, влиянию которого мы многим обязаны"¹⁵³.

Список членов MRI (неполный) находится в Watzlawick, P., Weakland, J. (1990). In-teraktion. Menschliche Problems und Familientherapie. Forschungen des Mental Research Institute 1965-1974. Munchen Zurich: Verlag R. Piper [оригинал (1977). The Interactional View. Studies at the Mental Research Institute, Palo Alto, 1965-1974. New York: W. In: Norton & Company].

П. Вацлавик, Дж. Бивин, Д. Джексон, цитируемая работа.

¹ Сравните Е. Марк, Д. Пикард, цитируемая работа, стр. 19-20.

¹⁵³ Watzlawick, P., Weakland, J. (редакция) (1990). Interaktion. Menschliche Problems und Familientherapie. Forschungen des Mental Research Institute 1965-1974. Munchen Zurich:

Результаты исследовательских работ были опубликованы в 1974 году Вацлавиком, Уиклендом и Фишем, под титулом Change. Principles of Problem Formation and Problem Resolution (Изменение. Принципы формирования и разрешения проблем)¹⁵⁴.

Формальное описание интеракций, имеющих место во время терапевтического процесса между терапевтом и клиентом, не было однако в то время предметом исследований. Этот, в принципе совершенно логичный шаг, сделали лишь в середине семидесятых годов Ричард Бэндлер и Джон Гриндер, тем самым дополняя открытую гипотезу, которую Бейтсон уже в 1960 году сделал предметом дискуссии. В реферате о групповой динамике шизофрении Бейтсон сказал:

"Любая коммуникация [...] может быть магическим образом модифицирована с помощью соответствующей ей коммуникации. Во время этого семинара мы обсуждали различные черты интеракции с пациентом, описывая, что мы делаем и как оцениваем свою стратегию. Труднее было бы дискутировать о наших начинаниях, с точки зрения пациентов. Как квалифицировать нашу коммуникацию с ним, чтобы этот опыт стал терапевтическим? [...] Во всех этих описаниях забывают о сложном характере коммуникационных модуляций. Эти модуляции создают музыку"¹⁵⁵.

Verlag R. Piper [ориг. (1977). The Interactional View. Studies at the Mental Research Institute, Palo Alto, 1965-1974. New York: W. In: Norton & Company], стр. 12.

154 -

Там же

Bateson, G. (1985). Die Gruppendynamik der Schizophrenie. In: G. Bateson. Die Okologie des Geistes (стр. 302-320) [оригинал (1960). The Group Dynamics of Schizophrenia. In: L Appleby, J. M. Scher, J. Gumming (редакция). Chronic Schizophrenia: Explorations in Theory and Treatment (стр. 90-105). Glencoe,: Free Press London: Collier-Macmillan], стр. 305-306.

ЧАСТЬ 2

КОММУНИКАЦИЯ НА ПРАКТИКЕ

ВВЕДЕНИЕ

В начале семидесятых годов Бэндлер и Гриндер вернулись к проекту, который инициировали в 1951 Бейтсон и Руеш. Они заново задали вопрос, как именно возникает коммуникация, вызывающая изменения. Как мы уже упоминали, их исследования терапевтической коммуникации привели к точной формулировке моделей, представляющих существенные структурные элементы терапевтической работы Перлза, Сатир и Эриксона.

Также группа, сконцентрировавшаяся вокруг Бейтсона, пыталась ранее создать основы для понимания терапевтических отношений. Их подход опирался однако, главным образом, на абстрактных теоретических гипотезах. Бейтсон с перспективы лет так описал намерения и способ работы своей исследовательской группы:

"Задачу можно было легко определить: создать соответствующие основы для описания человеческих интеракций. Трудность состояла в уточнении слова "соответствующие" и факте того, что то что должно было быть описано, содержало описания не только последствий успешной коммуникации но также паттерны непонимания и патологические паттерны. Учение о межчеловеческих отношениях, и в особенности психиатрия, всегда избегали этой теории. [...] Психологи принимали все возможные внутренние объясняющие факторы (эго, страх, агрессию, инстинкт, конфликт и т.п.), способом напоминающим начинания средневековых психотеологов.

Психиатры обработали их так, что вначале слушали рассказы о детстве, чтобы объяснить сегодняшнее поведение, то есть создавали новые данные на основе того, что было известно. Пытались отрывочно проводить статистику заболеваемости. Терялись во внутренних и мифических экзистенциях, понятиях типа ид или архетип. Для придания своим теориям научного характера, прежде всего заимствовались концепции физики и механики (энергия, напряжение и т.п.) А ведь в точных науках существовало несколько основ от каких можно было исходить, например логические типы Расселла и Уайтхеда, теория игры фон Нойманна, понятие

сравнительной формы (названной биологами гомологией), концепции плоскостей из лингвистики, анализ шизофренических силлогизмов фон Домаруса, понятие дисконтинуации из генетики, а также родственные понятия бинарной информации. Достойны интереса были также определения образцов и рефундации. Прежде всего, однако, в кибернетике функционировало понятие гомеостаза и саморегуляции. Из этих разбросанных терминов возникла иерархическая классификация типов информации и впоследствии типов обучения. Появились зачатки теории шизофрении и вместе с ними ранняя попытка квалификации способов, какими люди и животные кодируют свою информацию (цифровым, аналоговым, иконографическим, кинематическим, вербальным и т.п.)"¹⁵⁶.

Работа группы Пало Альто под управлением Бейтсона происходила, как мы уже говорили, в Mental Research Institute. Их достижения были систематизированы с учетом психотерапевтических контекстов. Теперь можно было выработать точные принципы и терапевтические стратегии, которые впоследствии стали основой для многих системно-теоретически ориентированных школ семейной терапии¹⁵⁷.

Для реализации своего намерения, Бэндлер и Гриндер выбрали совершенно иной путь. Вместо того чтобы выводить успешные терапевтические стратегии долгой обходной дорогой из теоретических принципов, они решились на непосредственный и более понятный способ. Они проанализировали работы трех терапевтов, известных своими успехами: Фрица Перлза, Вирджинии Сатир и Милтона Эриксона. Если бы удалось формализовать, согласно их ожиданиям, терапевтическую коммуникацию этих мастеров, то были бы созданы условия для разработки терапевтических стратегий, которые уже достаточно доказали свою успешность. Бэндлер и Гриндер описали начало своих проектов так:

"В современной психиатрии появилось несколько харизматических мегазвезд. Эти люди выполняли задания клинической психологии с удивительной легкостью, с помощью магических терапевтических стратегий. Они отправлялись вглубь страдания, боли и смерти, обращая безнадежность в радость жизни, давая новую надежду. Несмотря на то, что теории, на которые они опирались выполняя эти задания, казались такими разнородными и различными как день и ночь, все таки их что-то объединяло, нечто общее в своем роде, великолепное и мощное. [...]

Г. Бейтсон, Вступление в: Bandler, R., Grinder, J. (1981a). Metasprache und Psycho-therapie. Strukturder Magie I, стр 13-14.

Сравните Дж. Критц, цитируемое произведение, стр. 236-241.

Отрицать эти способности или назвать их просто талантом, интуицией или гениальностью, означает ограничить собственный потенциал личности, помогающей людям. Таким образом, мы теряем возможность научиться передавать каждому человеку, ищущему у нас помощи и опыт, с помощью которого мы можем изменить его жизнь, так чтобы он радовался ее полноте. Нашим намерением не является (...) подвергать сомнению магию наших переживаний, вызванных этими терапевтами, мастерами - магами, но скорее продемонстрировать, что магия, которой они пользуются, [...] имеет структуру и поэтому существует возможность ей обучиться"¹⁵⁸.

В своих исследованиях Бэндлер и Гриндер сконцентрировались, главным образом, на процессе терапевтических интеракций. Им удалось отразить в моделях существенные черты технических навыков Перлза, Сатир и Эриксона.

Как они объясняли, эти модели опирались на анализ непосредственной коммуникации (лицом к лицу) между терапевтом и клиентом. Основной единицей анализа была кибернетическая петля обратной связи. Свое поведение они проиллюстрировали так:

"Если бы вы, например, получили задание описать интеракцию между котом и собакой, вы бы начали примерно так: кот фыркает... собака демонстрирует зубы... кот выгибает спину... собака лает... кот... и т.д. По крайней мере так же важно не только описываемое поведение но и его последовательность. И до определенной степени, каждая из отдельных реакций кота становится понятной лишь в контексте поведения собаки. Если по некоторым причинам, ваши наблюдения ограничатся лишь поведением кота, открыть раздражители его реакций стало бы весьма сложным заданием".

Теоретические концепции и модели нарушений не были предметом ранних исследований создателей НЛП. С самого начала они существовали лишь как метафоры, отвлекающие внимание от того, что в действительности происходило во время терапевтического процесса между клиентом и терапевтом.

В процессе, распространения НЛП, напоминающего взрыв, возникла принципиальная проблема, поскольку Бэндлер и Гриндер в своей работе допустили фундаментальную ошибку современной науки, изолировав технические способности из духовного контекста, в котором они возникли. Это опирается на тот принцип, что техника имеет нейтральный характер. Вопросы о целях, этике и ответственности, которые всегда возникают в связи с магией, остаются

Bandler, R., Grinder, J. (1981a). Metasprache und Psychotherapie. Struktur der Maqie I стр. 25-26.

P. Бэндлер, Дж. Гриндер "Из лягушек в принцессы", стр. 8.

однако без ответа. Опасность злоупотребления, таким образом, становится такой высокой, как и потенциальная польза, ожидаемая от НЛП.

Уже в 1981 году Тис Шталь и Хилерион Петцольд обратили внимание на это несоответствие. Без сомнений, исключение этико-духовного фона работ Перлза, Сатир и Эриксона стало одной из причин большего понимания и признания техник НЛП. Однако отказ от духовных ценностей, а также содержащегося в работе этих терапевтов образа человека и мира, несет с собой опасность того, что эти необыкновенно успешные терапевтические инструменты будут использованы некомпетентными людьми, желающими скрыть свои собственные недостатки за функциональным успехом. Кроме того, более чем когда либо, в контексте НЛП возникает вопрос о цели терапевтов и заинтересованных общественных групп, стоящих за ни-

Вирджиния Сатир, в интервью Гесу Юргенсу и Тису Шталь, также выступила за создание рамок стратегии НЛП,

" [...] которые формировались бы чувствами и любовью. Порядочные люди, работающие над НЛП [...], говорят о гуманности (humaness). Я думаю, что именно это важно, поскольку [...] это исходит из моей работы, которую переполняли любовь и забота. НЛП это отличный инструмент, поскольку если что-то делается в соответствующей форме то это прежде всего убедительно и весьма успешно. Однако люди, не имеющие понятия о психодинамике и не знающие, как употреблять этот инструмент, могут натворить много вреда!.

В принципе, также сама концепция моделирования противится одностороннему сужению поля зрения до технических аспектов. Моделирование, как мы уже говорили, это процесс, в котором умения талантливых людей становятся настолько доступными, что их могут присвоить себе другие люди. Это включает в себя не только чисто механические паттерны определенного поведения. Полное моделирование требует также определения контекста, в котором стремятся к достижению определенной цели. Обращаясь к концепции логических уровней НЛП Роберта Дилтса, можно также сказать, что лишь системы веры и ценностей дают возможность человеку проявить типичное для него поведение. Многое по видимому говорит в пользу того, что необыкновенные достижения в определенной области, зависят как от идентичности, которую человек себе приписывает, так и от личной жизненной цели или миссии, которые по его

Сравните критическое "Вступления для немецкого читателя Хиларион Петцольд и Тиеса Шталь в: Petzold, H., Stahl, T. (1981b). Vorwort an den deutschen Leser. In: R. Handler, J. Grinder. Neue Wege der Kurzzeit-Therapie. Struktur der Magie I (стр. 710).

Там же, стр. 9.

мнению он должен выполнить¹⁶². Однако Бэндлер и Гриндер имели в свое время важный повод из-за которого решили не представлять своих моделей в контексте образа человека и мира. Во первых, теоретически-познавательный релятивизм, который являлся основой их принципов, запрещал ограничиваться определенной моделью реальности. Во вторых, образы мира и человека Перлза, Сатир и Эриксона не были идентичными. Поэтому казалось, что их терапевтическая успешность не зависит от личных убеждений. С этой точки зрения, совершенно понятным становится введение в НЛП основных утверждений Перлза, Сатир и Эриксона, лишь в форме практичных ознакомительных принципов. Они должны были, независимо от степени правдивости дать возможность организовать работу эффективно и успешно.

Наконец, остается лишь учесть факт того, что в общественно-культурной среде создателей НЛП царило настроение коллективного бунта. Калифорния шестидесятых и семидесятых была клубком огромного количества порывающих с традицией импульсов в науке, технологии, физиологии, психологии, искусстве и религии, которым суждено было оставить свою печать на уходящем тысячелетии. Многое из того, о чём сегодня необходимо вначале вспомнить, было в те дни понятным само по себе.

Современный пользователь НЛП ставит перед собой вопрос, если он вообще это делает, в какие рамки поместить свою работу. Часто слишком техническое изложение НЛП оставляет опасную пустоту. Хотя кроме прагматичной позиции Эриксона и техно-кибернетического взгляда Бейтсона в основные принципы НЛП попали также гуманистические идеи Перлза и Сатир, несмотря на это, этические послания базовых принципов НЛП и их значение, для хорошо продуманной работы над изменениями, в принципе редко рассматриваются. Поэтому многое говорит в пользу необходимости осознать, на какой основе возникли классические методы НЛП. Во времена вдохновляемые в меньшей степени мечтами, а в большей технологическими возможностями, такого типа взгляд назад, на ис-

Сравните также Dilts, R. В. (1993). Die Veranderung der Glaubensystemen. NLP-Glaubensarbeit. Pader-born: Junferraann. [оригинал (1990). Changing Belief System withNLP. Cupertino: Meta Publications], стр. 11-38.

¹⁶³ Известные принципы НЛП можно приблизительно приписать следующим источникам: 1. Любое поведение это коммуникация (Бейтсон, Перлз, Сатир, Эриксон). 2. Тело и душа - части одной кибернетической системы (Бейтсон, Перлз, Сатир, Эриксон). 3. Люди уже обладают всем необходимым для изменений (Перлз, Сатир, Эриксон). 4. Люди ориентируются по своим собственным картам, своей модели мира, а не по нему самому (Кожибски). 5. Карта это не территория, которую она представляет, но - если она точна - имеет подобную этой области структуру, то этим и объясняется её полезность (Кожибски). 6. Люди выбирают лучшее среди возможностей, которые они имеют (Сатир). 8. За каждым поведением кроется позитивное намерение (Сатир). 9. Значение коммуникации это реакция, которую она вызывает, а не реализация намерения комму-ницирующего (Эриксон). 10. Отрицание это комментарий относительно коммуницирую-щего (Эриксон). 11. Если то что вы делаете не получается, сделайте это по иному (Эриксон). 12. Нет ошибок, есть лишь обратная связь (Эриксон). 13. Система контролируется его самым главным элементом (кибернетический принцип необходимой разнородности). 14. Всё что делает человек можно смоделировать (Бэндлер, Гриндер).

токи нейролингвистического программирования, кажется обоснованным и необходимым¹⁶⁴.

Целью следующей главы, таким образом, будет демонстрация связи НЛП с духовными системами Перлза, Сатир и Эриксона. На первый план, наряду с концепцией человека, выступает прежде всего желание представить их основные идеи, касающиеся целей и практики психотерапии. Они сопутствовали терапевтическим "магам" в их многолетних стараниях лечить ограничения развития человека, и в основном были сохранены в практике НЛП. Об этом необходимо вспоминать так часто, как это возможно.