Ос­нов­ное со­дер­жа­ние за­ня­тия. «Тем­ные и свет­лые ме­шоч­ки».Ве­ду­щий ри­су­ет на дос­ке два боль­ших меш­ка и дос­та­ет за­ра­нее за­го­тов­лен­ные таб­лич­ки с раз­лич­ны­ми

«Тем­ные и свет­лые ме­шоч­ки». Ве­ду­щий ри­су­ет на дос­ке два боль­ших меш­ка и дос­та­ет за­ра­нее за­го­тов­лен­ные таб­лич­ки с раз­лич­ны­ми на­зва­ния­ми ка­честв лю­дей. Ре­бя­та долж­ны рас­сор­ти­ро­вать ка­че­ст­ва на «тем­ные» и «свет­лые». Вы­би­ра­ет­ся, по­мощ­ник, ко­то­рый с по­мо­щью маг­ни­тов бу­дет при­кре­п­лять таб­лич­ки к дос­ке, «скла­ды­вая» ка­че­ст­ва в со­от­вет­ст­вую­щие ме­шоч­ки. «Тем­ны­ми» ка­че­ст­ва­ми мы на­зы­ва­ем те, ко­то­рые ме­ша­ют жить мир­но и сча­ст­ли­во как са­мо­му че­ло­ве­ку, так и его ок­ру­же­нию, «свет­лы­ми» — те, что по­мо­га­ют.

«Све­то­фо­ри­ки». Ве­ду­щий раз­да­ет ре­бя­там «све­то­фо­рики» — кру­жоч­ки из ват­ма­на, зе­ле­ные с од­ной сто­ро­ны, крас­ные с дру­гой, диа­мет­ром при­мер­но 4–5 см. Ве­ду­щий указ­кой до­ка­зы­ва­ет на таб­лич­ки с на­зва­ния­ми ка­честв, по­ме­щен­ные в «ме­шоч­ки» в хо­де вы­пол­не­ния пре­ды­ду­ще­го уп­раж­не­ния. Де­ти долж­ны по­ду­мать, при­сут­ст­ву­ет ли у них это ка­че­ст­во, и от­ве­тить с по­мо­щью «све­то­фо­ри­ка»: зе­ле­ный цвет — «да», крас­ный — «нет». Ве­ду­щий то­же иг­ра­ет. По­сле иг­ры он за­да­­ет во­прос: су­ще­ст­ву­ют ли ре­бя­та, у ко­то­рых есть ка­че­ст­ва толь­ко из од­но­го «ме­шоч­ка»? Все вме­сте при­хо­дят к вы­во­ду о том, что в ка­ж­дом че­ло­ве­ке, как пра­ви­ло, при­сут­ст­ву­ют и «тем­ные», и «свет­лые» ка­че­ст­ва.

Ра­бо­та со сказ­кой. Де­ти слу­ша­ют, ри­су­ют и об­су­ж­да­ют сказ­ку.

Пер­чат­ка (Е. Го­ло­ва­но­ва)

В ста­ром шка­фу с боль­ши­ми зер­ка­ла­ми и скри­пу­чи­ми вы­д­ви­жн­ыми ящи­ка­ми жи­ли раз­ные ве­щи. В од­ном из ящи­ков ле­жа­ли две вя­за­ные пер­чат­ки. Их по­ло­жи­ла ту­да до бу­ду­щей зи­мы хо­зяй­ка, свя­зав вме­сте, что­бы не по­те­ря­лись. Пер­чат­ки бы­ли те­п­лые, поч­ти но­вые; зи­мой в них бы­ло те­п­ло и уют­но. Раз­ни­ца ме­ж­ду ни­ми бы­ла толь­ко в том, что од­на бы­ла ле­вая, а дру­гая — пра­вая.

Пра­вая Пер­чат­ка час­то но­си­ла сум­ки, от­кры­ва­ла все две­ри и от­то­го чуть боль­ше из­но­си­лась. Ле­вая же но­си­ла ча­сы, ино­гда брас­ле­ты, а ино­гда по­верх нее на­де­ва­ли ко­леч­ко с би­­р­юзой. Ле­вая Пер­чат­ка бы­ла ще­го­ли­ха, она чув­ст­во­ва­ла се­бя са­мой изы­скан­ной и эле­гант­ной из всех ле­вых пер­ча­ток! Ко всем со­се­дям по ящи­ку она от­но­си­лась свы­со­ка. Но боль­ше все­го ее воз­му­ща­ло, что па­ру ей со­став­ля­ет та­кая гру­бая, же­­с­ткая на­ту­ра, как ее се­ст­ра — Пра­вая Пер­чат­ка.

«Как ты мо­жешь так жить? — го­во­ри­ла Ле­вая Пер­чат­ка Пра­вой. — Ты ра­бо­та­ешь це­лы­ми дня­ми, по­сто­ян­но ка­са­ешь­­ся гряз­ных де­нег, тро­га­ешь все без раз­бо­ру, а по­том сме­ешь ле­жать ря­дом со мной! А я ве­ду свет­скую жизнь — ко­му-то мах­ну ру­кой, на что-то ука­жу паль­чи­ком, но ни­ко­гда не но­шу тя­же­лых су­мок и, уж ко­неч­но, го­раз­до чи­ще те­бя! За­чем ты мне нуж­на? Мне и без те­бя хо­ро­шо!» Не ус­пе­ла Ле­вая Пер­­ча­тка до­го­во­рить, как ящик шка­фа от­крыл­ся. Хо­зяй­ка из­­вле­кла пер­чат­ки на­ру­жу, на­де­ла их на ру­ки и от­пра­ви­лась на ули­цу. Там бы­ло про­хлад­но, па­дал снег. Хо­зяй­ка дол­го гу­ля­ла, и Ле­вая Пер­чат­ка то и де­ло вздра­ги­ва­ла, ко­гда Пра­вая по­­хл­оп­ыв­ала или те­ре­би­ла ее без на­доб­но­сти. На­ко­нец обе ока­­з­ались в кар­ма­не паль­то: хо­зяй­ка под­хо­ди­ла к ма­га­зи­ну. И тут Ле­вая Пер­чат­ка не вы­дер­жа­ла. Она лов­ко вы­прыг­ну­ла на­­р­ужу, крик­нув на­пос­ле­док: «Про­щай! Я боль­ше не хо­чу жить ря­дом с та­кой за­ма­раш­кой! От­ны­не нам не по пу­ти. Я ско­ро на­вер­ня­ка зай­му ка­кое-ни­будь по­чет­ное ме­сто в дру­гом до­ме!»

Пер­чат­ка упа­ла на тро­ту­ар. Она еще не зна­ла, что од­на она ни­ко­му не нуж­на. На­ут­ро, ко­гда сол­ныш­ко ос­ве­ти­ло го­род, ка­кой-то про­хо­жий под­нял ее, по­вер­тел в ру­ках... «Это моя судь­ба», — по­ду­ма­ла Пер­чат­ка, но ошиб­лась: про­хо­жий по­­в­есил ее на су­чок де­ре­ва. Она про­ви­се­ла там три дня, уте­шая се­бя тем, что так и долж­но быть: все ве­ли­кие Пер­чат­ки на­чи­­н­али имен­но так!

Но вот на ней поя­ви­лись со­суль­ки, она об­ле­де­не­ла внут­ри и сна­ру­жи. То­гда ею за­ин­те­ре­со­ва­лась про­ле­тав­шая ми­мо Во­ро­­на. «На­ко­нец-то! — с об­лег­че­ни­ем вздох­ну­ла пер­чат­ка. — Не зря я здесь ви­се­ла. Эта пти­ца, на­вер­ное, чей-то по­сыль­ный и ско­ро дос­та­вит ме­ня в при­лич­ное об­ще­ст­во. Пусть я не­мно­го за­мерз­ла, но за­то по-преж­не­му эле­гант­на...»

Но у Во­ро­ны бы­ли дру­гие пла­ны. Она схва­ти­ла Пер­чат­ку, по­тряс­ла ее, сби­вая со­суль­ки, и по­та­щи­ла к се­бе в гнез­до. Со­­о­бр­азив, в чем де­ло, Пер­чат­ка вы­рва­лась из ее ког­тей и упа­ла пря­мо в сум­ку старь­ев­щи­ка. Старь­ев­щик уди­вил­ся, но, по­вер­­тев Пер­чат­ку в ру­ках, взял ее с со­бой.

«Вот те­перь я поч­ти до­ма, — ду­ма­ла про се­бя Пер­чат­ка. — Сей­час ме­ня вы­сти­ра­ют, вы­гла­дят, и я опять бу­ду как но­вая».

Но до­ма Пер­чат­ку бро­си­ли в ку­чу ста­рых ве­щей. Пер­чат­ка бы­ла огор­че­на: она на­чи­на­ла по­ни­мать, ка­кой ошиб­кой бы­ло сбе­жать от хо­зяй­ки. Ста­рые ве­щи во­круг нее по­го­ва­ри­ва­ли о том, что ее ско­ро рас­пус­тят на нит­ки и смо­та­ют в клу­бок. Она это­го очень боя­лась, по­сколь­ку для нее ут­ра­тить свою эле­­ган­тную фор­му бы­ло рав­но­силь­но смер­ти. И она впер­вые по­­з­ав­ид­ов­ала сво­ей се­ст­ре — Пра­вой Пер­чат­ке, ко­то­рая ле­жа­ла в те­п­лом уют­ном шка­фу.

Ле­вая Пер­чат­ка го­то­ва бы­ла вы­пол­нять са­мую гряз­ную ра­­б­оту, лишь бы не ле­жать здесь на хо­лод­ном по­лу и не слу­шать спле­тен ста­рых ве­щей.

Пер­чат­ка пре­да­ва­лась сво­им пе­чаль­ным раз­мыш­ле­ни­ям, как вдруг по­слы­ша­лось зна­ко­мое ры­ча­ние, и креп­кие зу­бы сца­па­­ли ее. Это бы­ла со­ба­ка преж­ней хо­зяй­ки!

Со­ба­ка вы­ско­чи­ла из лав­ки старь­ев­щи­ка и, про­бе­жав еще не­мно­го, бро­си­ла Пер­чат­ку пря­мо к но­гам хо­зяй­ки. Пер­чат­ка бы­ла до­воль­но-та­ки гряз­ная и изо­рван­ная, но хо­зяй­ка уз­на­ла ее, под­ня­ла, от­рях­ну­ла и по­ло­жи­ла в кар­ман.

Те­перь Ле­вая Пер­чат­ка, вы­сти­ран­ная и за­што­пан­ная, опять жи­вет в боль­шом шка­фу, дру­жит с Пра­вой Пер­чат­кой и дру­­г­ими ве­ща­ми. Она да­же по­мо­га­ет се­ст­ре но­сить сум­ки и ни­­к­огда боль­ше не за­зна­ет­ся.

По слу­чаю воз­вра­ще­ния Ле­вой Пер­чат­ки в шка­фу был уст­­р­оен празд­ник. Обе се­ст­ри­цы — Ле­вая и Пра­вая — ве­се­ли­­лись всю ночь, по­ка хо­зяй­ка спа­ла. Им бы­ло хо­ро­шо вме­сте, и все их дру­зья ра­до­ва­лись за них. Все точ­но зна­ли: эту друж­бу во­дой не ра­золь­ешь!