Эссе №1
Зелёные глаза журналистики
Представьте себе абсолютную информационную тишину. Радио молчит, из телевизора не доносится ни одного слова, смартфон не вздрагивает от сообщения или новости, а на столе лежит газета пятилетней давности. Апокалиптическая картина, не правда ли? СМИ так прочно вошли в нашу жизнь, что их отсутствие просто немыслимо. Каждое наше мгновение соткано из информации. И каждое следующее несёт в себе что-то новое, исключающее предыдущее сообщение. В этом бешеном вихре скоростей, кажется, теряется человеческий фактор. И в связи с этим всё чаще звучит вопрос: нужны ли журналисты в XXI веке.
Бизнес-школа «Сколково» и Агентство стратегических инициатив составили список вымирающих профессий. Журналистика должна исчезнуть после 2020 года. Не слишком радужная перспектива для того, кто в 2016 только начал постигать азы этого ремесла. Но рано отчаиваться. Речь идёт об исчезновении журналистов, специализирующихся на написании новостных материалов из открытых источников. Причина тому – развитие технологий, автоматизации. «Bloomberg», например, уже сегодня заменил новостных журналистов на программу, которая пишет биржевые сводки и, надо сказать, прекрасно с этим справляется. А во время Олимпиады в Рио издание «The Washington Post» взяло на работу бота по имени Heliograph, который добросовестно «постил» спортивные новости в Twitter. Монотонная работа, требующая объективности. С этим прекрасно справляются роботы. Но разве могут они заменить мыслящих людей? Конечно, нет.
И тут прямыми конкурентами журналистов выступают блогеры. Так называемые гражданские журналисты, однополчане обычных в борьбе за внимание аудитории. Бабушки на глобальной скамейке интернета. Они абсолютно разные: субъективные, честные, серьёзные. Но, однозначно, не журналисты. Их творчество, в основном, носит развлекательный, не глубоко аналитический характер. К тому же свой контент они создают для собственной реализации.
Журналисты – мыслящие профессионалы, чья деятельность направлена на благо общества. Ревностные искатели правды, которые готовы рушить стереотипы, сковывающие свободное мышление людей, и врачевать социальные болезни. Да, журналисты-новостники – это вымирающий вид акул пера. Но те представители профессии, которые готовы предоставить аудитории аналитические статьи, раскрывающие с разных сторон происходящие глобальные события, со временем станут лишь более востребованными. Почти каждому человеку интересно знать, чем живут люди в других странах, о чём думают и мечтают. Я хочу оставить в истории мировой журналистики свой след. Быть полезной этому обществу. Стать Фрейдоном Саебжамом (Кэвизелом) своей эпохи. Рассказать всему миру о том, как в одной из деревень Ирана до смерти забили ни в чём неповинную девушку Сорайю. О равнодушии и безвольности односельчан. О том, как муж, сыновья и отец первыми бросили в Сорайю камни. И тем самым приостановить кровавые законы шариата, пробить стену молчания и подарить женщинам востока надежду. Стать Стивом МакКарри и в одной фотографии афганской девочки в лагере для беженцев показать страдания и боль всех мирных жителей, вовлечённых в кровавые политические войны. А потом всю свою жизнь помнить о Шарбат Гуле, о той зеленоглазой не по годам взрослой афганке, которая изменила жизни миллионов, но, самое главное, твою собственную. И в трудное для Шарбат мгновение прийти ей на помощь.
Быть журналистом – быть настоящим человеком, неравнодушным, искренним, морально сильным, преодолевающим самого себя и затягивающую со страшной силой социальную среду. Это значит быть «весомо, грубо, зримо».
Представьте себе абсолютную информационную тишину. Звучит немыслимо, не так ли?
Эссе №2
В последнее время часто сталкиваюсь со словами: «вообще, я хотела быть врачом, но как-то не получилось, и я пошла на журналиста», - или - «просто в школе больше любила русский и литературу, поэтому и выбрала журфак». «Очнитесь, люди!» – звучит мой подсознательный голос.
Создается впечатление: если ты не определился с выбором будущей профессии – иди на журналиста. Почему общество перестало ставить цели и достигать их? Почему оно стало таким легкомысленным? Почему факультет журналистики для многих – один из легких путей? Накопилось слишком много «почему», требующих ответов. Для начала представьте, что Вы самый преданный читатель моей колонки в известном журнале и всегда соглашаетесь с потоком моих мыслей. А теперь – продолжим!
Цели…Я никогда их не ставила, живу по принципу рыбки из мультфильма «В поисках Дори»: «Всё лучшее – случайно. Этим и прекрасна жизнь». Нет целей, но есть желание. В прошлом году я сказала себе, что поступить в СПбГУ не смогу, но сделать так, чтобы мне не было стыдно перед самой собой за неиспользованное с умом время, сделать всё, что в моих силах, выложиться по полной – я обязана. Судьба-злодейка еще успеет сделать свой коварный ход, вся наша жизнь в ее руках. Задумайтесь на мгновение: утром 25 мая перед экзаменом по литературе я открыла учебное пособие и решила пробежать глазами тему «поэта и поэзии» и постараться запомнить две строчки для цитирования («А вдруг попадется!»). И как Вы, мой догадливый читатель, думаете, что мне досталось? Совершенно верно – эта же тема. Что было бы, если бы я подавила в себе стремление быть готовой ко всему? Наверное, сейчас Вы не читали бы это, а я не училась на первом курсе кафедры международной журналистики в Санкт-Петербургском Государственном Университете.
Желание…У людей, которые говорят о намерении стать врачом, его нет. Врачевать болезни общества и помогать больным людям – две разные задачи, хоть и связаны с принесением пользы человеку. Врач и журналист – профессии не близкие. На первое «почему» из заданных мною ранее я отвечу: общество привыкло надеяться на лучшее, ничего при этом не предпринимая, поэтому постоянно ищет легких путей, хотя пути эти далеко не легкие.
Любовь к литературе и русскому языку никак не относятся к профессии журналиста. Писать статьи и говорить на камеру может каждый. Сделать так, чтобы эти статьи заинтересовали, так, чтобы зрители по ту сторону экрана поверили во что-то или поменяли свое мнение о чем-либо – единицы. Ответ на два оставшихся «почему» простой: люди не знают, чего хотят в жизни.
Моя однокурсница, Милана Палей, однажды сказала, что хочет быть в чем-то полезным людям, хочет оставить после себя хотя бы маленький след. Да, мне остается лишь согласиться с этим. Но возможно ли это в информационном обществе?
В век высоких технологий неудивительно наблюдать, как искусственный интеллект выполняет часть журналисткой работы. Речь идет о роботах «The Washington Post», которые делали новости об Олимпийских играх в Рио. Может, я зря поступила на журналистику и через несколько лет во мне не будет никакой потребности? Конечно же, нет. Пугаться машин не стоит: они не могут чувствовать, предугадывать и творить, подключая воображение. Я вижу своё предназначение в том, чтобы зажигать чужие сердца, пусть их будет немного, пусть даже маленькая аудитория в ВШЖиМК. Писать о серьезном интересно, о трагичном или ужасном - душещипательно, о комичной – серьезно. Вот, что я хочу, и вот, как я буду работать.
«Очнитесь, люди!» - звучит мой подсознательный голос, - «Давайте ценить каждый сделанный шаг, как будто этот шаг в нашей жизни последний!»
Эссе №3
Яндекс. Запрос «генератор текста». Первая ссылка. Хорошо. Заполнить форму. Мы можем выбрать число абзацев, количество слов и стиль текста. И получаем… Рыбу. Точнее, «рыбу». Это слово на жаргоне дизайнеров обозначает текст, лишенный смысла, созданный лишь для того, чтобы продемонстрировать новые шрифты. Указав необходимые параметры, мы получим некий «усредненный» набор слов определенного объема. На первый взгляд может даже показаться, что он осмысленный. Но что-то подсказывает, что предложение «Более того же, ни чему хорошему, а не потому» - это не есть по-русски. Фух. Можно спокойно выдохнуть и идти дальше. Пока на журналистское мастерство роботы не посягнули.
Вторая ссылка, ага. «SeoGenerator». Говорит, что он - качественный генератор анкоров («якорных» текстов ссылки), полноценных текстов и названий. Вводим в поле несколько ключевых слов, и на выходе нас ждет… К сожалению, уже не «рыба», а вполне читабельный и осмысленный текст. Без души, конечно. Этим мы можем себя успокоить. Что нам текст, пусть даже и осмысленный. Души-то нет.
А ведь каждый год как сами работники СМИ, так и компетентные (а кто определяет компетентность?) аналитики предрекают смерть журналистике и называют самые разные «роковые даты». «Сколково» еще когда обещало закат профессии – с 2013-го по 2030-й годы. Некоторые отдельные издания вообще готовятся к собственным похоронам ближе к 2020-му.
Все ли так трагично? На агентство «Associated Press» (одно из крупнейших и авторитетнейших в мире!) уже работает робот-новостник. Блогеры и их материалы заполонили интернет, любой и каждый может разместить пост в Twitter или Instagram, который наберет больше просмотр, чем материал в New Yorker’е. И обычные люди все меньше доверяют официальным СМИ… Может, и смысла в журналистике в нашем веке уже нет.
Или есть? Один из ярких примеров того, что освещение ситуации в СМИ помогает решить проблему – интернет-портал «Такие дела» – одновременно и журнал, и фонд помощи. На страницах «Таких дел» публикуются материалы о больных детях, бездомных, словом, о людях, оказавшихся в трудных ситуациях (безусловно, после каждого текста есть информация о том, как можно их поддержать). Редакция пишет так же и о случаях, когда помочь могут власти, с целью вызвать резонанс.
Вот одна из таких историй. В 2005 году в Самаре, на улице 8 Просека, был открыт специальный пансионат для людей с ограниченными возможностями, позволяющий им жить полноценной жизнью: проводить время на свежем воздухе, дистанционно работать, заниматься творчеством. Но в 2015 году это заведение, не имеющее аналогов поблизости, решили объединить с реабилитационным центром «Иппотерапия», не предназначенным для колясочников. Благодаря огласке в СМИ, в частности, на портале «Такие дела», на судьбу инвалидов обратил внимание депутат Госдумы Александр Хинштейн. Спустя несколько недель после публикации статьи на портале он посетил пансионат и взял ситуацию под личный контроль. И люди с ограниченными возможностями остались в специальном учреждении, способном обеспечить им достойную жизнь. Благодаря трем заветным буквам – СМИ.
Значит, душа в журналистике все же важна. Опиши это событие в жанре «новость» робот, что бы у него вышло? Инвалидов в Самаре переселяют из одного реабилитационного центра в другой. И разве это инфоповод? Так, мелочи из жизни людей. Да почти каждый день что-то такое где-то происходит. Видимо, только человек (по крайней мере, пока) может по-настоящему понять человека – через призму своего опыта и способность к эмпатии взглянуть на жизнь другого, помочь ему.
Как бы ни развивались технологии, всегда будут важны и ценны сочувствие, сопереживание и готовность прийти на помощь ближнему. Когда школьникам легче поговорить с соседом по парте через мобильное приложение «Вконтакте», не стукнуть хорошенько понравившуюся девочку портфелем по голове, а отправить ей какой-нибудь злобный смайлик, так ценны настоящие проявления чувств и эмоций: живое общение, прикосновения. Когда робот может написать новость, тогда больше всего ценятся хороший репортаж, по-настоящему передающий обстановку на месте события, осмысленная аналитика от экспертов.
В наш век непрерывного развития полуавтоматических копирайтинга и рерайтинга качественная журналистика – на вес золота. Если вспомнить, ведь и в старину рассказывать истории доверяли только знающим людям. Это были и мудрецы-старейшины, много повидавшие, и, по тем временам образованные (с широким кругозором, так сказать), певцы-баяны. С получением некачественной информации – как с лапшой быстрого приготовления: разок «Роллтон» поесть можно, но частое употребление может вызвать гастрит и прочие неприятные вещи, да и с настоящей пастой сравнить нельзя.
Те же новостники выполняют куда более сложные задачи, чем их «собратья»-роботы. Они пытаются угадать (и угадывают!), что обязательно «выстрелит», знают, что необходимо сказать, хоть и неприятно, а о чем лучше и не упоминать, чтобы не провоцировать общественные волнения. А что касается более сложных, аналитических, жанров – здесь человек пишущий получает куда больший простор для выражения мысли, а читатель – куда больше удовольствия, и роботизации эта сфера вряд ли подвергентся.
Именно поэтому мне пока что сложно определиться с будущим направлением деятельности: привлекают и работа в новостных агентствах (драйв от получения информации первым), и написание материалов для СМИ социальной, культурной тематик, и политика, которая априори не может не интересовать человека с активной гражданской позицией. Но главная цель, которой я хочу посвятить свою профессиональную жизнь – реальная помощь людям. Если не как в «Таких делах», то хотя бы в проведении досуга, снятии стресса. Помощь в осознании того, что происходит в мире, в выборе человеком своего дальнейшего пути. Даже если журналистика и не моя стезя, кем бы я ни стала, больше всего хотелось бы способствовать тому, чтобы день хотя бы одного грустного человека стал чуть более терпимым и светлым. И пусть даже не день, не час. Подарить кому-то пару теплых минут – уже огромная польза.
Эссе №4
Кому и зачем в XXI веке нужны журналисты?
Никому.
Художественная литература и ее развитие в каждую эпоху отражали интересы людей и скорость их жизни. Так, во времена Толстого, пришедшиеся на мирное для России время, люди с охотой читали длинные и тяжеловесные романы. Чехов же был мастером короткого жанра в большей мере потому, что в его современности люди не читали длинных произведений. И это не только черта российского общества. Например, Виктор Гюго писал романы многим длиннее и наполненнее, чем романы Андре Моруа. И, конечно, темы произведений Толстого и Чехова, Гюго и Моруа сильно разняться между собой, однако их размер во многом отражает действительность. Чем активнее и интереснее идет жизнь вокруг нас, тем меньше мы читаем и тем более "быстрая" нам необходима информация.
Журналистика в классическом понимании этого термина сильно изжила себя с развитием и распространением интернета. Зачем покупать печатное издание, если можно прочитать в сети. Зачем слушать истеричных и зачастую недовольных жизнью ведущих с телевидения, если можно не делать этого и все равно оставаться в курсе событий. Разумеется, развлекательный блок все еще интересен массам, но им занимаются не журналисты. Современному обществу нужна информация, которую можно получить быстро и которая не предвзята. Многие из нас интеллектуально развиты и способны анализировать информацию самостоятельно, а потому предвзятое освещение новостей журналистами неприятно людям думающим. Некоторые люди слишком устают от своей повседневной занятости — работы, учебы, — и для них новости и вовсе оказываются неактуальной информацией или воспринимаются только в легкой игровой форме юмора. Людям, заинтересованным в голых фактах, интереснее получать информацию от очевидцев, что стало удобно с развитием социальных сетей. Инстаграмм и твиттер, пожалуй, являются самым удобным и легкодоступным вариантом получить информацию из первых рук, и необходимость в посреднике теряется. К тому же, чтение короткого (не больше 150 знаков) твита или просмотр фотографии и короткого видео в инстаграмме займут меньше времени, чем просмотр передачи новостей, чтение газеты.
Роль журналиста всегда заключалась в том, чтобы передать информацию о том или ином событии большой публике, но сейчас необходимость в этом во многом пропадает. Более того, журналисты в наше время зачастую оказываются сильно предвзятыми и трактуют события согласно отношению к ним своей редакции и издательства. Следовательно информация на выходе является искаженной, притом чаще всего сильно. Искаженная информация поступает в массы, и если находится хотя бы один здравомыслящий человек, видящий искажение, она становится неактуальной и воспринимается толпой с агрессией и острой критикой. Именно поэтому сейчас популярнее некоторые новостные блоги (вроде того же "Лентача"), они собирают больше внимания, чем некоторые новостные издания.
Сейчас журналист должен либо сам являться очевидцем, либо уметь быстро собирать, упорядочивать и интересно подавать информацию, полученную от очевидцев.
Впрочем, по-прежнему остаются журналисты узких направленностей: спортивные, политические, экономические обозреватели и другие. Их важность соизмерима их работе, потому как их публика остается неизменной — это либо люди, которые работают в пределах данной среды, либо являются ярыми поклонниками темы.
Для журналиста в XXI веке необходимо идти в ногу со временем. Журналистику породил технический прогресс и возможность и необходимость собирать, анализировать и доносить до широкой публики информацию. А значит, журналист обязан следовать за техническим прогрессом. Многие современные издания имеют интернет-порталы, где так же как и в печатной прессе публикуются статьи, анонсы, заметки. Разумеется, их создают те же самые журналисты, которые создавали их ранее для печатных изданий. Меняется в данном случае только формат, и потому нельзя говорить, что журналистика как факт умирает. Публика глянцевых изданий практически не меняется от времени, разве что некоторые из них переходят на онлайн-режим чтения. Соответственно, и издания меняются под публику. Например, у популярного журнала “Esquire” есть страницы во всех социальных сетях для удобства читателей. Под угрозой остаются печатные издания и телепередачи, так как первые оказываются неудобными в повседневной жизни, а вторые часто ведут предвзятые люди с сугубо черно-белым мышлением, что вызывает отторжение у зрителей.
Тем не менее, я считаю, что в целом журналисты в XXI веке не нужны никому. Кадров в журналистике на деле совсем не мало, журналистами становятся не только выпускники соответствующих факультетов, но и просто выпускники многих гуманитарных, а порой и не гуманитарных направлений. Таким образом, журналисты в наше время не нужны никому, и если им нужна работа, приходится пробиваться.
К тому же, зачастую встает вопрос о том, что журналисту делать в будущем. Мы выпускаемся через четыре года, в 2020 году, и это тоже будет “будущее”, в котором ситуация на рынке труда вряд ли изменится в нашу пользу. Многих мучает вопрос о том, что именно журналисту писать. Мне лично кажется, что куда важнее то, как журналист пишет. Предвзятость и навязывание своего мнения, агитация, единственно верное для большой части изданий разделения мира и новостей на “плохое” и “хорошее” — все это то, что приводит к падению авторитета журналистики, а потому для будущего автора важнее то, как он пишет, а новости найдутся всегда.
Я не собираюсь становится журналистом или, по крайней мере, надеюсь на это. Мне интереснее редакторское дело. Тем не менее, когда-то я мечтала заниматься именно журналистикой. Супермен, герой моего детства, выбрал себе в качестве призвания журналистику, чтобы проверить, может ли он изменить мир к лучшему, не используя свои суперспособности. Я мечтала быть военным журналистом, проливать свет на страшнейшие события в истории, помогать людям. Однако я сильно разочаровалась в этом после событий в Сирии и Украине, освещенных однобоко что в наших, что в зарубежных СМИ. Мне кажется, работа редактора по-своему полезна, ведь редакторы делают тексты “чистыми”, удобными для чтения и приятными.
Эссе №5
Когда я решила стать журналистом, все мои знакомые пришли в ужас. «Только не в журналистику, - твердили все вокруг, - журналистика умирает!»
Отчасти они были правы. Монополия прессы на информацию потеряна – прошли те времена, когда о том, что происходит в мире, люди узнавали только из СМИ. В наши дни журналист живет в каждом – и если раньше первые снимки с терактов, аварий, значимых событий первыми появлялись в СМИ, то теперь самым быстрым источником информации становятся обычные люди-очевидцы, вооруженные камерой телефона. Обо всем, что происходит, можно узнать мгновенно, не дожидаясь официального объявления в новостях и поддерживая связь со всем миром. Это именно та тенденция, о которой писал Артем Чернов в статье «Homo Photographicus» для «Русского репортера»: «профессиональный инстинкт фотожурналиста – «снять, чтоб сохранить от забвения» – на глазах становится общечеловеческим». И это относится не только к фотожурналистике.
Получается, что Интернет и информационные технологии, которые всем остальным людям дали огромные возможности, профессию журналиста медленно убивают?
Да, донести информацию быстрее всех журналистика уже зачастую не в состоянии. Сегодня у человека предостаточно способов узнать, что происходит, но куда более важно понять, как это происходит и почему. Помощь в этом и становится новой функцией сегодняшней журналистики.
Так могут ли короткие посты в «Твиттере» или случайные новости от очевидцев дать нам то, что на сегодняшний момент нам все более нужно - способность ориентироваться в огромном мире с невероятным количеством сведений? Сегодня о том, что происходит в твоей или соседней стране, что говорят политики и люди шоу-бизнеса, может узнать каждый, у кого есть доступ в Интернет. Но не потеряться в таком количестве сведений, вычислять из них по-настоящему важные, различать объективные факты от пропаганды становится невероятно трудно, и в итоге сегодняшний человек знает о причинах происходящего по-прежнему не больше, чем его предок пару веков назад. И помочь разобраться в этом могут именно журналисты – люди, работа которых и состоит в том, чтобы жить и ориентироваться в мире информации.
К тому же, журналистика – это не только новости. В наше время появляется множество узко направленных изданий, которые специализируются на чем-то одном и работают для конкретной аудитории. Например, интернет-издание «Мел» пишет об образовании – «человеческим языком», как уточняется в описании СМИ, «Такие дела» - на социальные темы, а Arzamas предлагает лекции и материалы о культуре и искусстве.
Если не будет журналистов-репортеров, откуда мы узнаем, как строится Богучарская ГЭС или как живут современные язычники на берегах Волги?
Истории – это важно. Именно через истории мы познаем мир, и пока есть люди, которые нам их рассказывают, мы будем чувствовать себя его частью.
Конечно, рассказывать истории умеют и могут не только журналисты – как и фотографировать или снимать. В «тотальной журналистике» сегодняшнего дня много плюсов, но ее молниеносность зачастую означает поверхностность. В 2013 году «Эхо Москвы» публиковало подборку «Фотографии, которые потрясли мир»: человек, выпрыгнувший из окна во время теракта 11 сентября 2001 года, газовая камера Аушвица, солдаты перед Курской битвой… Но такой силой фотография за редким исключением обладает только в руках профессионала-фотокорреспондента, а не случайного прохожего. Хобби редко может сравниться со знанием человека, всю жизнь оттачивающего свое мастерство – в данном случае, журналиста.
Если не будет журналистов, кто возьмет на себя смелость открыто заявить о пропаганде, о несправедливости, о том, что кто-то неправ? Даже если шансы на то, что эти слова помогут решить проблему, равны нулю, они не пропадут зря – ведь теперь о проблеме знают люди. А люди, знающие правду – это уже очень много.
И даже если вдруг пропадут зря – это не значит, что ты должен сдаться.
Кто, напротив, расскажет о том, что кто-то молодец, чья-то работа выполнена хорошо, что чья-то история окончилась счастливо? Не просто расскажет, но и докажет – иначе журналист ничем не будет отличаться от простого очевидца.
И информационный 21 век не может убить журналистику точно так же, как море не может убить рыбу. Если для всех людей Интернет открывает новые возможности, то для журналиста – тем более! Журналистика растет и меняется вместе с веком, постепенно оставляя позади печатные издания (теперь они переходят, скорее, в разряд статусных вещей), но создавая интернет-газеты, лонгриды, новые форматы.
И журналист в 21 веке нужен.
Он нужен мне, когда вечером я беру в руки телефон, чтобы посмотреть, что происходило сегодня в мире.
Он нужен моему знакомому, которому интересно, как живут люди на Дальнем Востоке или кто такие полиамуры.
Он нужен моему папе, когда он читает «Коммерсанта» и хочет быть в курсе политики.
Он нужен моей подруге, которая хочет разбираться в искусстве и читает рецензию на очередной фильм.
Он нужен пострадавшим, когда журналист проводит расследование об их деле. Даже если результата не будет – их хотя бы не оставили одних. Их заметили, о них написали.
И, несмотря на советы родственников, я все-таки решила стать журналистом. Я не знаю, что со мной будет через несколько лет – может, мне захочется писать о литературе и музыке, потому что я их очень люблю, о политике или даже стать военкором? Я не могу знать.
Но пока я хочу писать на социальные темы и хоть как-то помогать людям – или пытаться это делать. Или быть репортером и рассказывать истории. В этом я и вижу свое предназначение как журналиста: показывать людям, в каком сложном и разнообразном мире они живут и пытаться решить хоть маленькую часть из его проблем.
Надеюсь, у меня получится.
Эссе №6
