Я пнул ее ногой.
– Я возьму вот эту.
Предводитель пигмеев распутал лодыжки светловолосой девушки и снял веревку, которая связывала ошейник с петлей на дереве.
– Встань, – приказал я.
Она повиновалась. Гордая предводительница талун стояла передо мной в ошейнике из лозы, со связанными руками и кляпом во рту. Кляп вынимали только для того, чтобы накормить и напоить девушку.
– Опусти голову, – велел я.
Она нагнула голову.
Я подошел к белому мужчине – бывшему пленнику талун. Пигмеи освободили его, прежде чем сжечь лагерь.
Он стоял на коленях, в ручных и ножных кандалах, соединенных цепями с грубым железным ошейником.
– Ты был с Шабой.
– Да. Я сидел на веслах.
– Кажется, я тебя знаю?
– Да, – ответил он. – Я – Тургус из Порт-Кара. Из-за тебя меня выгнали из города.
Я усмехнулся:
– По-моему, ты сам виноват. Это ведь была твоя идея – ограбить меня?
Именно этот человек со своей сообщницей по имени Саси напал на меня в Порт-Каре, у канала, ведущего к причалу Красного Урта.
Он пожал плечами.
– Я же не знал, что ты из касты воинов.
– Как ты оказался на реке?
– Мне было приказано покинуть Порт-Кар до рассвета. Я нанялся матросом на корабль и таким образом оказался в Бази. Оттуда перебрался в Шенди, а там повстречался с агентом Шабы, который тайно подыскивал гребцов для экспедиции в эти края. Он посулил хорошую плату, и я согласился.
– А где Шаба сейчас?
– Не знаю даже, жив ли он. От экспедиции остались жалкие крохи. На нас нападали бессчетное количество раз – и с реки и с берега. Туземцы устраивали засады в джунглях, уводили в плен наших людей. У нас кончились все запасы. Один корабль разбился о скалы. Болезни и несчастные случаи преследовали нас…
– И Шаба не повернул назад?
– Шаба – бесстрашный человек. И великий руководитель.
Я кивнул. С этим нельзя было не согласиться.
– Как получилось, что ты отделился от него?
– Когда Шаба слег от болезни, он объявил по лагерю, что все, кто хочет уйти, вольны это сделать.
– И ты ушел?
– Конечно. Было бы безумием продолжать путь по реке Я и еще несколько человек смастерили плоты, чтобы вернуться в Нгао и Ушинди.
– И что?
– В первую же ночь на нас напали. Все мои товарищи были убиты, один я спасся и пошел вдоль берега на запад. – Мужчина покосился на талун. Те по-прежнему рядком стояли на коленях, привязанные за ошейники к упавшему дереву. Руки и ноги их были туго связаны, шеи беспомощно вывернуты. – Эти женщины схватили меня и сделали своим рабом. – В подтверждение своих слов он потряс цепями.
– Наверное, они держали тебя не только для тяжкой работы, но и для собственных удовольствий?
– Да, время от времени они избивали меня и садились на меня верхом.
– Снимите с него цепи и кандалы, – приказал я. – Он – мужчина.
Обыскивая лагерь талун, пигмеи нашли мешочек с ключами. Одним из ключей Айари отомкнул кандалы Тургуса из Порт-Кара.
– Ты отпускаешь меня? – спросил он недоверчиво.
– Да, – кивнул я, – ты свободен. Можешь идти, куда хочешь.
– Я хотел бы остаться.
– Тогда ударь меня, – сказал я.
– Что?
– Ударь меня.
– Но ты же освободил меня!
– Бей! – приказал я.
Он бросился на меня с кулаками. Я блокировал удар и стукнул его в живот, затем в челюсть. Он захрипел и растянулся на земле. Как только он попытался встать, я очередным ударом сбил его с ног. Четыре раза он поднимался и бросался на меня, и четыре раза я опрокидывал его наземь. Наконец он упал и уже не смог подняться на ноги.
Я помог ему встать.
– Мы идем вверх по реке, – сказал я.
– Это безумие, – покачал головой Тургус.
– Ты можешь идти куда хочешь.
– Я остаюсь с вами.
– Перед тобой – Кису. – Я указал на бывшего мфалме Укунгу. – Мы оба, он и я, отдаем тебе приказы, а ты их выполняешь. Усердно и беспрекословно.
Кису потряс копьем.
Тургус потер челюсть и ухмыльнулся.
– Не беспокойтесь. Я буду выполнять ваши приказания.
– Неподчинение карается смертью, – добавил я.
– Понимаю.
– Мы – не такие благородные господа, как Шаба. Тургус улыбнулся
– На реке Шаба тоже вел себя не слишком благородно.
Как и мы, Тургус прекрасно понимал, что без железной дисциплины на реке не выжить.
– Мы прекрасно понимаем друг друга, не так ли?
– Точно так, капитан.
– Посмотри на этих женщин, – сказал я, махнув рукой в сторону талун. – Какая из них тебе по нраву?
– Вон та. – Тургус без колебаний указал на длинноногую темноволосую талуну, помощницу предводительницы. В голосе его звучала угроза.
– Должно быть, за время рабства ты близко познакомился с ней?
– Да уж, – скривился он. – Век не забуду.
– Она твоя, – сказал я.
По телу девушки пробежала дрожь.
– Нет! – вскрикнула она. – Не отдавайте меня ему! Пожалуйста!
– Ты принадлежишь ему, – отрезал я.
– Но он убьет меня!
– Если ему того захочется, – пожал я плечами.
– Пожалуйста, не убивай меня! – взмолилась она, обращаясь к Тургусу. – Я буду выполнять все, все, что ты пожелаешь!
Тургус и бровью не повел.
– Я буду самой нежной и преданной рабыней, какую только может пожелать мужчина! Дай мне шанс!
Он отвязал ее от дерева, снял путы с лодыжек, рывком поставил на ноги и жестко пригнул ей голову. Обе предводительницы талун, блондинка и брюнетка, стояли рядом, глядя в землю, со связанными за спиной руками.
Я извлек из трофейного мешка две пары ручных кандалов. Женщины-воительницы всегда имеют при себе подобные орудия на случай, если к ним в руки попадут рабыни. К рабыням талуны особенно жестоки и беспощадны. Они считают, что, отдавшись в рабство мужчине, женщина тем самым предает свой пол. Но я подозреваю, что дело здесь вовсе не в праведном гневе. Талуны отчаянно и злобно завидуют своим порабощенным сестрам, чья жизнь исполнена радости и смысла. Рабыня, с восторгом подчиняющаяся воле господина, являет собой вызов и угрозу хрупким иллюзиям талун. Почему талуны ненавидят рабынь? Да потому что в глубине души каждая талуна мечтает стать рабыней.
Я защелкнул на запястьях блондинки наручники и только тогда снял с нее путы. Затем я вынул у нее изо рта кляп. Он издавал омерзительный запах. Тем не менее я не выбросил его, а прикрепил к ошейнику. Девушка упала на колени, жадно хватая ртом воздух. Я утер ей губы горстью листьев.
– Ты хочешь быть рабыней?
– Нет! – выкрикнула она. – Ни за что!
– Что ж, – сказал я, – прекрасно. Я передал другую пару наручников Тургусу, и он защелкнул их на запястьях брюнетки. Она в испуге смотрела на него.
– Ты хочешь быть рабыней? – спросил Тургус.
– Нет, нет! Никогда!
– Отлично, – усмехнулся он.
Я сердечно пожал руку предводителю пигмеев.
– Удачи тебе!
– И тебе удачи.
Мы повернулись и пошли прочь – я, Кису, Айари, Тургус, Дженис, Элис, Тенде.
– Эй, а что делать с этими? – крикнул нам вдогонку предводитель пигмеев.
Мы обернулись. Он указывал на длинную шеренгу пленных талун.
– Что хотите! – махнул я рукой. – Они ваши.
– А эти? – Он показал на блондинку и брюнетку.
– Мы их отпустили. Пусть идут на все четыре стороны.
– Снимите с нас кандалы! – ныла бывшая предводительница талун.
Обе они, блондинка и брюнетка, плелись за нами до самой реки.
Мы с Кису и Айари вытащили каноэ из укрытия и поволокли к воде. Дженис, Элис и Тенде шли следом, навьюченные припасами.
– Ну, пожалуйста! – взмолилась блондинка и повернулась спиной, показывая кандалы.
– Снимите! – вторила ей брюнетка. Кису и Айари спустили каноэ на воду. Рабыни погрузили наши припасы, заняли свои места и взялись за весла.
– Освободите нас! – зарыдала блондинка.
– Это всего-навсего наручники, – сказал я. – Снимите их сами.
– Мы не сможем! Нам не хватит сил. Мы всего лишь женщины.
Я равнодушно пожал плечами.
– Умоляю! – всхлипнула она.
– Послушай, гордая свободная женщина, – сказал я, – уж не собиралась ли ты всю жизнь безнаказанно творить, что тебе вздумается?
– Вы не можете оставить нас здесь! – Она в страхе обернулась на лес.
Мы с Тургусом запрыгнули в каноэ.
– Пожалуйста! Не бросайте нас! – отчаянно вскрикнула блондинка.
Я повернулся и посмотрел ей в глаза:
– Ты проиграла.
– Но ведь вы можете наказать нас по-другому!
– Даже не думай об этом! – притворно ужаснулся я. – Как ты можешь! Это так унизительно! Смерть в тысячу раз лучше.
– Но я молю тебя о таком наказании! – Она упала на колени в прибрежный ил.
– И я! – последовала ее примеру брюнетка.
– Говорите ясней. Я что-то плохо понимаю.
– Мы умоляем тебя взять нас в рабство! – воскликнула блондинка. – Мы хотим стать твоими рабынями!
– Так станьте ими.
– Я объявляю себя рабыней, – сказала блондинка, – и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. – Она опустила голову в ил.
– Я объявляю себя рабыней, – сказала брюнетка, обращаясь к Тургусу, – и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. – Она тоже низко склонила голову.
– Подними голову, – приказал я блондинке.
– Подними голову, – приказал Тургус брюнетке. Девушки в страхе посмотрели на нас.
– Теперь вы всего-навсего рабыни, – сообщил им я.
– Да, господин, – сказала блондинка.
– Да, господин, – сказала брюнетка.
С этого момента они стали рабынями. Женщина, объявившая себя рабыней, уже не может освободить себя сама. Отпустить ее на волю имеет право только тот, кому она принадлежит, – господин или, в редких случаях, госпожа. С точки зрения закона здесь имеется немало любопытных моментов. Например, в городе, взятом штурмом, рабыни автоматически получают свободу. Фактически, в соответствии с законом о торговле, который регулирует подобные вопросы, эти девушки на какое-то время становятся собственностью победителей. При этом тот же закон гласит, что освободитель не обязан давать девушке свободу, особенно если она хороша собой, – как говорят гориане: «слишком красива, чтобы быть свободной». Зачастую решение этих вопросов замешано на тщеславии. Завоеватели устраивают на улицах города процессию из обнаженных, закованных в ошейники рабынь, среди которых попадаются и женщины побежденного города, еще вчера бывшие свободными, и рабыни.
Кису и Айари тоже забрались в каноэ.
– Господа! – взмолились девушки, стоя на коленях на берегу. – Подождите!
– Вы – рабыни, – ухмыльнулся я. – Почему бы нам не бросить вас здесь?
Каноэ медленно разворачивалось.
– Не бросайте нас! – крикнула блондинка. Она вскочила на ноги и, увязая в иле, побежала за лодкой. За ней поспешила брюнетка.
Блондинка бросилась на борт каноэ. Вода доходила ей до пояса.
– Пожалуйста! Мы будем делать самую тяжелую работу!
– Клянемся, господа! – вторила брюнетка. Каноэ продолжало двигаться. Девушки все глубже погружались в воду.
– Мы будем делать все, что вы прикажете! Мы будем ублажать вас!
– А ты сумеешь? – усмехнулся я и за ошейник из лозы подтянул блондинку к себе.
– Да, господин!
Я втащил ее в лодку и поставил на колени, спиной к себе. Тургус поступил так же с брюнеткой.
– Откуда ты? – спросил я бывшую предводительницу талун.
– Мы обе из Турии, я и Фина. – Она указала на брюнетку. – Остальные девушки – тоже с юга, из разных городов.
– Это вы шпионили за нами ниже по течению?
– Да, – всхлипнула она. – Мы хотели захватить вас в рабство.
Я вспомнил, как Айари померещилось, будто он видел в лесу Дженис. Значит, это была талуна.
– Как вы оказались в джунглях?
– Мы ушли от своих мужчин – Фина, я и все остальные.
– А теперь превратились в рабынь.
– Да, господин.
– Для вашей шайки это лучшая участь, о которой только можно мечтать.
– Да, господин. – Она вздрогнула. – Теперь мы все принадлежим мужчинам.
– Да, – кивнул я.
– Вы оставили на нас ошейники. Выходит, вы знали, что мы будем молить о порабощении?
– Конечно, – улыбнулся я.
– За это тебя ждет суровое наказание.
– Да, господин, – пролепетала она.
– Или смерть, – добавил я.
– Да, господин.
Мы были уже на середине реки. Внезапно предводительница талун разрыдалась.
– Я не знаю, что значит быть рабыней! Я не умею…
– Для начала ты научишься покорности и смирению. – Я отвесил ей подзатыльник, затем резко дернул за волосы, затолкал в рот кляп и снова властно пригнул ее голову. – И еще тебе предстоит научиться понимать, хочет ли твой господин в данный момент слышать твой голос. А пока ты должна спрашивать разрешения открыть рот. Господин может позволить тебе это или запретить, как пожелает.
Она жалобно закивала.
Мы продолжали путь на восток.
Девушку вдруг начала бить крупная дрожь; из глаз ее градом хлынули слезы. Я бережно уложил ее на живот. Вскоре она уснула, измученная выпавшими на ее долю испытаниями.
Мы дали новым рабыням немного поспать. Примерно через ан мы растолкали их и, держа за волосы и скованные запястья, окунули в реку, чтобы как следует разбудить. Затем привязали их за лодыжки к стойкам каноэ, сняли кандалы и сунули в руки по веслу.
Дженис, Элис и Тенде без сил повалились на дно лодки и мгновенно уснули. Свежеиспеченные рабыни налегли на весла.
