Russian-language adaptation of Temperament and Character Inventory by R. Cloninger 2 страница

Индивидуализм и конформизм

Уровень жизнестойкости, сформировавшийся в ранний период развития, определяет формирование жизненного стиля, или периферии личности (Maddi, 1996). В экзистенциальной психологии под ранним периодом развития (Kobasa & Maddi, 1977) понимается время, когда ребенок еще достаточно мал, сравнительно не затронут опытом и, таким образом, более чем когда-либо в будущем подвержен влиянию значимых других (например, родителей). Если на этом раннем этапе развития у него успешно формируется жизнестойкость, начинается следующий период развития, больше обусловленный самой личностью, который продолжается всю жизнь.

Первый этап этого периода развития - эстетизм, или гедонизм (Kobasa & Maddi, 1977), выявленный путем факторного анализа как жизненный стиль, проявляющийся в юности (Horley, Carroll, & Little, 1988). В этот период молодые люди впервые чувствуют себя свободными от родительского давления и рвутся познать свою свободу. Юноша живет настоящим, не принимая на себя обязательств и не связывая ими других; он мало заботится о последствиях своих действий, его ответственность минимальна. Но какой бы захватывающей ни была эта свобода, накапливается и определенный опыт неудач. Поскольку молодой человек не связан обязательствами, рано или поздно он начинает чувствовать свое одиночество. Поскольку он заботится лишь о настоящем, его опыт слабо организован, не имея определенной связной направленности. Обладая силой жизнестойкости, молодой человек способен в конце концов признать этот опыт недостаточным, неудачным, и тем самым чему-то научиться. Когда это происходит, эстетизм как стиль жизни отвергается.

С этого момента начинается идеалистическая фаза развития (Kobasa & Maddi, 1977). Она характеризуется настойчивым требованием совершенства: все может быть либо абсолютно хорошим, либо абсолютно плохим, причем все хорошее должно продолжаться вечно. Если идеалист любит, он настаивает на совершенстве во всех проявлениях любви и утверждает, что она никогда не закончится. Идеалисты требуют, чтобы их кумиры, будь то политики или учителя, были достойными восхищения во всех отношениях. Но поскольку никто и ничто не совершенно, идеалист неизбежно подвергается фрустрации и испытывает разочарование. Однако, обладая силой жизнестойкости, он способен признать этот неудачный опыт и тем самым чему-то научиться. Когда это происходит, идеализм как стиль жизни отвергается.

После этого формируется идеал экзистенциального стиля жизни - аутентичность (May, Angel, & Ellenberger, 1958), или индивидуализм (Maddi, 1970, 1996); эта ориентация продолжает углубляться всю оставшуюся жизнь. В ходе факторного анализа этот жизненный стиль был выявлен у взрослых и назван "стилем Прометея" (Horley et al. 1988). Индивидуализм характеризуется следующими особенностями:

Осознание себя как обладающего внутренней жизнью, которая позволяет понимать и преобразовывать свой социальный и биологический опыт.

Мировоззрение: общество создается людьми и служит их интересам.

Жизнь видится как связанная с направленным преобразованием, обновлением и неразрывностью во времени.

Совладание с изменениями происходит путем преобразования их в возможности через расширение перспективы, достижение более глубокого понимания и совершение решительных действий.

Биологический и социальный опыт обнаруживает утонченность, вкус, интимность и любовь.

Онтологическая тревога (или сомнение), хоть и частая, воспринимается как нормальное обстоятельство, сопутствующее созданию собственного смысла, и не нарушает процесс принятия решений.

Чувство онтологической вины (или упущенной возможности) сведено к минимуму.

Опыты неудач воспринимаются как естественные и рассматриваются как возможность чему-то научиться.

Оценка опыта: позитивным признается тот опыт, который встраивается в общую структуру жизни человека, а не тот, который может продолжаться бесконечно.

Теперь рассмотрим молодых людей, у которых не сформировалась жизнестойкость на ран-

стр. 93

нем этапе развития: они не способны преодолеть период зависимости и перейти к самодетерминированному развитию. Поскольку они плохо умеют принимать неудачи и учиться на них, они не вступают в стадии эстетизма и идеализма или не преодолевают их, в итоге не достигая аутентичности, или индивидуализма. Напротив, они никогда не выходят из-под влияния окружающих их значимых других, не находят себя в достаточной степени, чтобы работать над собой. Их справедливо назвать конформистами (Maddi, 1970), и они демонстрируют следующие особенности:

Осознание себя как не более чем воплощение биологических потребностей и носителя социальных ролей.

Мировоззрение: общество и биологические нужды рассматриваются как универсальные данности, что ведет к преобладанию материалистических, прагматических ценностей.

Совладание с изменениями регрессивное, связано с отрицанием, экстернализацией вины и уходом через отвлечение.

Биологический опыт фрагментирован и недифференцирован.

Социальные отношения скорее контрактные, чем интимно-личные.

Чувство онтологической вины сильно, выражается в ощущении собственной бесполезности и беззащитности, смутном переживании нехватки чего-то важного в жизни.

Опыт неудач воспринимается как ужасный и избегается любыми возможными способами, в результате чего обычно теряется возможность чему-либо научиться на нем.

Оценка опыта: опыт признается стоящим, только если он предсказуем и может продолжаться вечно.

Экзистенциальные стрессоры

Индивидуалисты и конформисты резко различаются своей способностью переносить стрессогенные обстоятельства. Как уже было показано, индивидуалисты по сути способствуют наступлению стрессогенных изменений, постоянно выбирая будущее. Но эти ими же вызванные изменения не ослабляют их, благодаря их жизнестойкости (или отваге) и порождаемой ею мотивацией к преобразующему совладанию, заботе о собственном здоровье и активном участии в социальной поддержке. Конформисты, напротив, редко сталкиваются с подобными вызванными ими изменениями, поскольку постоянно выбирают прошлое.

Однако как индивидуалисты, так и конформисты подвержены влиянию стрессогенных обстоятельств, которые не столько вызваны их собственными решениями, сколько навязаны извне. И вновь, индивидуалисты более успешно переживут эти навязанные извне стрессогенные обстоятельства благодаря жизнестойкости, преобразующему совладанию и активной социальной поддержке. Конформисты же, обладая низкой жизнестойкостью, которая ведет к регрессивному совладанию и контрактным социальным отношениям, особенно подвержены риску потери здоровья под действием внешних стрессоров.

Основные категории стрессов, которым подвержены конформисты - социальные потрясения, угроза смерти и навязанное извне признание поверхностности собственного жизненного стиля (Maddi, 1967). Социальные потрясения могут быть последствиями таких явлений, как экономический спад, военные действия и переход от индустриального общества к информационному. Подобные социальные изменения особенно тяжелы для конформистов, которые воспринимают сложившийся общественный уклад как абсолютную реальность, подразумевая, что он никогда не изменится. Они также воспринимают собственный организм как абсолютную реальность, как если бы они втайне верили, что будут жить вечно. Поэтому угроза собственной смерти или смерти близкого человека также является для них тяжелым стрессором.

И конформисты, конечно же, энергично избегают признания поверхностности собственной жизни. Они не принимают неудач и кладут все усилия на то, чтобы избежать проблем, вызывающих стресс. Они настаивают, что живут хорошо, и скрывают чувства собственной беззащитности и бесполезности. Поэтому признание поверхностности своего жизненного стиля у них не произойдет до тех пор, пока их не принудят к этому внешние обстоятельства. Чаще всего это происходит, когда супруг, партнер или члены семьи конформиста, достаточно сильно страдающие от его поверхностности, готовы столкнуть его с ней, подняв эту проблему. Еще одна возможность возникает, когда конформист одновременно терпит неудачу в столь многих областях своей жизни, что у него практически не остается возможностей отрицать или игнорировать эту неприятную ему информацию.

Экзистенциальный недуг

Индивидуалисты обладают основанным на жизнестойкости ресурсом, достаточным для того, чтобы успешно переносить натиск тяжелых экзистенциальных стрессоров, тогда как конформисты таким ресурсом не обладают. Под действием этих стрессоров конформисты рискуют испытать проблемы со здоровьем в форме соматических или психических заболеваний или снижения продуктивности и способности к управлению своим поведением. Конкретная форма, которую примут

стр. 94

проблемы со здоровьем, может зависеть и от других факторов, помимо личности (например, от наличия "слабых звеньев" в генотипе или от работы иммунной системы). Экзистенциальная психология обращает особое внимание на нарушения, симптомом которых является потеря смысла - одно из вероятных проявлений конформизма, не выдержавшего давления стрессоров (Maddi, 1967).

Самым тяжелым экзистенциальным недугом является вегетативность (Maddi, 1967). На когнитивном уровне люди, страдающие вегетативностью, не могут найти ничего, что казалось бы им интересным и стоящим, среди своих занятий - актуальных или возможных, которые они могут себе представить. На эмоциональном уровне вегетативность выражается в постоянной апатии и скуке, прерываемой периодами депрессии, которые возникают все реже и реже по мере того, как нарушение прогрессирует. На уровне действий люди, страдающие вегетативностью, демонстрируют низкий уровень активности, которая кажется им самим и внешне выглядит бесцельной, лишенной определенного направления. Этот вегетативный паттерн был выявлен в ходе исследований и работы с личностным смыслом в психотерапевтической практике, где его обычно называют депрессией (Farran, Herth, & Popovich, 1995; Fry, 1993, 1989).

Нигилизм - менее тяжелая форма экзистенциального недуга, поскольку некоторая видимость присутствия смысла в жизни человека сохраняется (Maddi, 1967). Но это парадоксальный смысл, или антисмысл. На когнитивном уровне нигилист видит смысл только в отрицании всего, что претендует на позитивный смысл. На эмоциональном уровне нигилизм обычно связан с раздражением, отвращением и цинизмом. На уровне действий нигилист агрессивен и стремится к соперничеству, но не имеет никакой собственной направленности (Heidrich & Ryff, 1993).

Наименее серьезная форма экзистенциального недуга - авантюризм (Maddi, 1967, 1970), в рамках которого сохраняется некоторая основа для позитивного смысла, но лишь в экстремальных, рискованных занятиях. На когнитивном уровне повседневная жизнь кажется авантюристу пустой; жизненностью и важностью обладает для него лишь экстремальный, необычный опыт. На эмоциональном уровне в повседневной жизни авантюрист апатичен и скучает, но возбуждается, тревожится и чувствует себя живым, идя на риск. На уровне действия люди, страдающие авантюризмом, колеблются между тусклым поведением и героически напряженными поступками (Horley et al. 1988).

ПАРАДОКС ОГРАНИЧЕННОСТИ ВОЗМОЖНОСТЕЙ

Принцип выбора будущего так часто, как это только возможно, подразумевает, что все находится в поле возможного. Каждый шаг к будущему приносит новый опыт, который может изменить то, как люди мыслят, чувствуют и действуют, - тем самым они включаются в процесс постоянного самообновления. Но как бы приятно ни было думать об этом, в реальности дела явно обстоят несколько иначе: некоторые вещи невозможны - по крайней мере, в настоящее время (Maddi, 1988). Так, например, на физическом уровне ограничения в анатомии и физиологии не позволяют мужчинам рожать детей. Человек, которому ампутировали ноги, не станет спринтером. Было бы неблагоразумно плавать в купальном костюме на Северном полюсе зимой. В социальной реальности законы, конечно же, можно преступить, но это наверняка повлечет за собой наказание. И даже некоторые социальные нормы, не имеющие статус законов - такие, как вежливое отношение к незнакомцам, - могут быть достаточно императивными, чтобы влиять на поведение во всех ситуациях. Помимо этого, личные убеждения некоторых людей позволяют им ценить только достойные поступки и стремиться к ним; другим же достоинство может казаться неважным в сравнении с непреложным требованием "делать деньги". В каждый конкретный момент времени человек представляет собой смесь подвластного изменениям и неизменяемого в себе.

Личность как сплав фактичного и возможного

То, что нельзя изменить в жизни (по крайней мере, в настоящее время), составляет ее фактичность (Sartre, 1956), и экзистенциалисты рассматривают личность как сплав фактичности и возможности (Kierkegaard, 1954). Источниками фактичности для людей являются на первый взгляд неподвластные изменениям особенности их организма (например, рост, пол), среды (например, климат, география) и социума (например, законы и нормы). Еще более важным источником фактичности является процесс принятия решений самим человеком. Всякий раз, когда люди выбирают прошлое, они придают своему актуальному способу бытия (переживания и понимания) статус фактичности: они имплицитно или эксплицитно рассматривают его как непреложные истины или, по меньшей мере, как необходимые условия. Даже когда человек выбирает будущее, побочным эффектом этого может стать расширение фактичности. Представим себе принятие решения, которое ведет к выбору определенной профессии - допустим, профессии психолога. Хотя оно и ориентировано на будущее в смысле привнесения нового опыта, оно одновременно пре-

стр. 95

пятствует выбору других возможных профессий, например, юриста или архитектора. С течением времени решения, связанные с карьерой психолога, накапливаются и формируют определенное направление с его обязательствами и требованиями, а другие профессии перестают быть возможностями. Эти уже невозможные варианты выбора профессии становятся для человека частью его фактичности: хотя он и может размышлять о том, не был бы другой выбор лучшим, он уже не сможет проверить это.

Фактичности свойственно преследовать людей в форме онтологической вины. Когда человек оглядывается на собственную жизнь, думая о том, что могло бы быть, этот одновременно приятный и тяжелый процесс отражает его имплицитное или эксплицитное принятие того факта, что определенной последовательностью принятых решений он исключил (сделал данностью) определенные жизненные пути, которые первоначально были возможными. Следовательно, наилучшая жизненная позиция - стремиться к максимизации возможностей и минимизации фактичности путем регулярного выбора будущего (Maddi, 1988). В самом деле: то, что выглядит данностью сегодня, может поддаться изменению завтра. Законы, нормы, убеждения и даже ограничения, связанные с физиологией и окружающей средой могут быть преодолены в результате человеческих усилий или в ходе природной эволюции. Космические полеты, глобальная информационная система, демократические формы правления и даже изменение пола, с трудом мыслимые в прошлом, теперь стали возможными. Они явились результатами выбора будущего, обогащенного работой символизации, воображения и суждения.

Попытки компенсации

Но стремление к максимизации возможностей путем выбора будущего не означает, что фактичность можно полностью исключить из жизни. Даже в идеальном случае, при индивидуалистском стиле жизни, некоторая данность все равно будет присутствовать в каждый момент времени. Люди не всегда имеют возможность делать то, что они хотят, тогда, когда они этого хотят. Так, процесс естественного старения часто влечет за собой расширение фактичности в физической, психической и социальной сферах. Физические способности убывают с возрастом, по мере того, как снижаются мышечная сила, выносливость, жизнеспособность и четкость зрительного восприятия. В сфере психики процесс старения часто приносит с собой проблемы с памятью, концентрацией внимания и гибкостью мышления, которые, очевидно, вызываются физиологическими изменениями. И даже в социальной сфере смерть любимых людей, уход на пенсию и снижение дохода могут расширять фактичность.

В контексте развития главная проблема, связанная с фактичностью, состоит в том, что она может вызывать у человека неприятие непокорного ему мира или жалость к самому себе как к несчастной жертве. Эти чувства неприятия и жалости к себе, если они сильны и продолжительны, могут подрывать жизнестойкость (Maddi, 1987, 1988). В свою очередь, проблемы с жизнестойкостью лишают людей энергии и мотивации, необходимых для выбора будущего. Если этот недостаток мотивации усиливает тенденцию к выбору прошлого, это влечет за собой дальнейшее увеличение сферы фактичности и онтологической вины. Возрастающий в результате этого конформизм повышает риск различных проблем со здоровьем, в том числе риск экзистенциального недуга. Что же можно сделать, чтобы избежать этого потенциально вредоносного действия фактичности?

Ответ - пытаться компенсировать фактичность, активно работая во всех областях, в которых сохраняются возможности, вместо того, чтобы сожалеть об утраченных возможностях, перешедших в фактичность как данность (Maddi, 1987, 1988). Например, когда у Сартра, любившего писать рукописи вручную, стало слабеть зрение, он решил поддерживать свою продуктивность и влияние, давая больше интервью СМИ. Заметим: он не регрессировал к жалобам на свою старость и не прекратил интеллектуальной работы. Вместо этого он нашел другой продуктивный путь к дальнейшему развитию через мышление и передачу своих мыслей. Людям по мере старения желательно заранее планировать способы компенсации изменений или утрат, вызываемых физиологией, социальным статусом и личностными особенностями. Один пациент, который работал бухгалтером, но достигнув пенсионного возраста, ощутил физическое угасание, совершил успешную попытку компенсации. У него хорошо получалось "чинить все подряд", и, заинтересовавшись тем, как люди учатся, он решил устраивать для детей бесплатные практические занятия, на которых он показывал им, как ремонтировать сломанные игрушки и другие вещи. Уместно вспомнить также случай пожилой женщины, пережившей утрату мужа, с которым прожила много лет: она помогает в местной юридической конторе вместо того, чтобы сидеть дома и горевать.

Как можно отличить фактичность от возможности (Maddi, 1988)? Иногда, если речь идет о физическом ограничении или о смерти человека, фактичность определить легко. В других случаях, однако, гораздо сложнее быть уверенным в том, что ситуация действительно является заданной. Например, при проблемах в браке один или оба

стр. 96

супруга могут легко прийти к выводу: все дело в том, что другой не может или не хочет измениться. Возможно, такое убеждение - удобная выдумка, позволяющая скрыть реальную проблему, сутью которой может быть нежелание увидеть и изменить собственный вклад в семейную ситуацию, нереалистичное представление о браке как о совершенном союзе или недостаток эмпатии к неудовлетворенности, которое испытывает партнер. В таком случае бесполезно признавать данность; необходима активная работа символизации, воображения и суждения, чтобы выбрать наилучший способ улучшить семейную ситуацию в будущем. Только если активные попытки к улучшению брака многократно потерпели неудачу, имеет смысл заключить, что несоответствие партнеров друг другу является фактичностью. И тогда становится необходимой компенсация, будь то развод или какая-то другая взаимоприемлемая альтернатива.

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ

Общая задача экзистенциальной психотерапии состоит в том, чтобы облегчить клиенту регулярный выбор будущего посредством активной работы символизации, воображения и суждения (Maddi, 1996). Другими словами, терапия воспитывает индивидуализацию как жизненный стиль. Чтобы достичь этого, терапия необходимо должна передать клиенту сознание неизбежности выбора в жизни, важности регулярного выбора будущего и роли жизнестойкости (или отваги) в совладании с онтологической тревогой. После этого терапия должна сформировать в клиенте жизнестойкость. Указанные главная цель и средства ее достижения важны в экзистенциальной психотерапии независимо от того, состоит ли проблема клиента в его конформизме как таковом или в последствиях распада этого несовершенного жизненного стиля - переходе его в экзистенциальный недуг вегетативного, нигилистического или авантюристического типа.

В экзистенциальной психологии существует несколько специальных техник, призванных помочь людям осознать решения, которые привели их к тому, что они имеют, взять на себя ответственность за эти решения и включиться в принятие корригирующих решений, ориентированных на будущее. Одной из этих техник является парадоксальная интенция (Frankl, 1963), в рамках которой клиентам рекомендуется преувеличивать свои неконтролируемые симптомы, чтобы тем самым сделать их доступными произвольному контролю. Также используется дерефлексия (Frankl, 1963), в рамках которой клиентам, чрезмерно озабоченным своими болезненными эмоциями, рекомендуется сосредоточить внимание на внешних обстоятельствах, вместо самих себя. Когда видно, что клиент убежден в своей неспособности измениться, некоторые экзистенциалисты (Binswanger, 1963) встречают это настойчивым вопросом "Почему?" до тех пор, пока оправдания не будут исчерпаны и личная ответственность за принятие решений не будет взята клиентом на себя.

Более общей техникой, которую экзистенциальные психотерапевты используют для того, чтобы углубить экзистенциальные инсайты и связанные с ними действия, является комбинация эмпатического слушания и стратегической интерпретации (Maddi, 1996; Yalom, 1980). При этом психотерапевтическая позиция ориентирована на настоящий момент и на конфронтацию клиенту. Подчеркивая настоящий момент, экзистенциальная терапия не игнорирует тот факт, что прошлое влияет на восприятие и понимание настоящего человеком; однако это и не означает, что происходящее сейчас понимается как простое отражение или воспроизведение какого-то неразрешенного в прошлом конфликта. Скорее подчеркивается реальность настоящего, ответственность за которое клиенту необходимо взять на себя, вместо того чтобы использовать прошлое как оправдание. Этот акцент на настоящем в психотерапии отличает экзистенциальный подход от фрейдистского психоанализа. Целью конфронтации в экзистенциальной психотерапии является заставить клиента осознать свой текущий способ принятия решений, взять на себя ответственность за него и изменить его, если это необходимо. Таким образом, интерпретации затрагивают не столько неразрешенные конфликты прошлого, сколько упущенные возможности выбора будущего. Тем самым экзистенциальная психотерапия отличается как от фрейдистского психоанализа - природой интерпретаций, так и от роджерианского клиентцентрированного подхода - своей позицией конфронтации.

В последние годы была разработана техника тренингов жизнестойкости (Maddi, 1987, 1996), которую можно использовать в индивидуальной работе с клиентами или в работе с малыми группами (Maddi, 1987, 1996). На первом этапе этой процедуры клиенты учатся осознавать стрессогенные обстоятельства своей жизни - мелкие и крупные, острые и хронические. На втором этапе клиентов обучают способам преобразующего совладания с проблемой в сознании. Для этого клиент каждый раз работает с одним стрессогенным обстоятельством, используя технику ситуационной реконструкции, чтобы найти и рассмотреть альтернативы происходящему. В ходе работы клиент представляет себе сценарии, в которых обстоятельства могли бы быть лучше или хуже реальных, и рассматривает способы действия, которые могли бы стимулировать лучший вариант и препятствовать худшему. Затем, размышляя над тем, что он проделал, клиент пытается поме-

стр. 97

стить стрессогенное обстоятельство в более широкую перспективу и глубже понять его. Если на этом этапе у клиентов возникают трудности, им предлагается вспомогательная техника - фокусирование (Gendlin, 1962). Эта техника связана с обращением вовнутрь путем повышения чувствительности к телесным реакциям и позволяет клиенту исследовать те эмоции, вызванные стрессогенным обстоятельством, в которых он, возможно, еще не до конца разобрался и которые, таким образом, препятствуют решению проблемы, вызывающей стресс. Эмоциональные ин-сайты, получаемые этим способом, используются для фасилитации продолжающегося процесса преобразующего совладания.

Если благодаря преобразующему совладанию в сознании клиент достигает расширения перспективы и углубления понимания сути стрессогенных обстоятельств, он готов к третьему этапу преобразующего совладания - этапу действия. На этом этапе разрабатывается и реализуется план действий, направленный на преобразование стрессогенного обстоятельства в благоприятное путем принятия решений, ориентированных на будущее.

Бывают особые случаи, когда никакие усилия ситуационной реконструкции и фокусирования не позволяют клиенту выработать жизнеспособный план действий. В этом случае ему дается возможность заключить, что стрессогенное обстоятельство является данностью, и от попыток совладания он переходит к попыткам компенсации. Клиенту предлагается найти другую стрессогенную проблему, связанную с той, которую нельзя преобразовать, и он работает над этой компенсаторной проблемой, используя те же техники ситуационной реконструкции и фокусирования, чтобы прийти к расширению перспективы, углублению понимания и формированию определенного плана действий.

Совершаемые клиентом действия порождают обратную связь. Источниками обратной связи являются реакции самого клиента на собственные действия, реакции внешних наблюдателей и влияние этих действий на стрессогенное обстоятельство. Обратная связь, получаемая из этих источников, служит главным основанием для формирования установок, составляющих жизнестойкость - вовлеченности, влияния и вызова. Клиенты, как правило, обнаруживают, что обратная связь, получаемая ими в результате осознанных попыток превратить проблемы в возможности, помогает им чувствовать себя более вовлеченными, способными влиять на обстоятельства и более проницательными. Рассмотренная процедура тренинга позволяет усилить жизнестойкость по мере того, как описанный процесс поочередно применяется к основным стрессогенным обстоятельствам в жизни клиента.

ЦЕЛИ И ПРОЦЕСС ПСИХОТЕРАПИИ

Как было отмечено ранее, экзистенциальная психотерапия работает с широким полем эмоциональных и поведенческих проблем. Этот подход, однако, особенно хорошо применим к эмоциональным и поведенческим проявлениям тревоги и депрессии, настолько сильным, что они могут быть отнесены к психопатологическим.

Конечно, экзистенциальная позиция состоит в том, что некоторая степень тревоги необходимо присуща жизни и не является поводом для психотерапии. Проблема возникает тогда, когда тревога становится столь сильной, что процесс жизни грубо нарушается, и выбор будущего делается невыносимым. В рамках этого паттерна человек, подверженный тревоге, действует так, чтобы избежать риска. Несомненно, дело обстоит так в случаях фобий, обсессивно-компульсивных расстройств и высокой степени свободно плавающей тревоги, которые нарушают работу, семейные отношения, сон и тому подобное. Проблема, лежащая в основе патологических уровней тревоги, вероятно, состоит в нехватке жизнестойкости (экзистенциальной отваги), которая позволила бы переносить неопределенность, связанную с регулярным выбором будущего. Но клиент, скорее всего, еще не попал в трясину вины и депрессии, которые возрастают по мере того, как избегание будущего закрепляется в виде постоянного выбора прошлого.

Экзистенциальные психологи полагают также, что каждый человек несет в себе некоторую онтологическую вину, ведь даже в жизненном стиле, ориентированном на будущее, некоторые из избранных путей закрывают другие пути, изначально возможные. Таким образом, периодические кисло-сладкие размышления о том, что могло бы быть, не указывают на психопатологию и необходимость в психотерапии. Напротив, подобные размышления могут позитивно влиять на процесс развития, благодаря тому, что в ходе их происходит пересмотр текущих жизненных паттернов и решений. Но если депрессия, отсутствие смысла и безысходность поднимаются до уровня, на котором они угрожают принятию решений, ориентированных на будущее, и гибкости поведения, психотерапия становится необходимой. Иногда этот уровень депрессии и недомогания прямо выражается в том, что ранее было названо вегетативностью. Также было указано, что есть и менее тяжелые, более скрытые формы депрессии, названной экзистенциальным недугом - нигилизм (с упором на антисмысл) и авантюризм (с избеганием скуки путем принятия избыточного риска).

стр. 98

Вегетативность, нигилизм и авантюризм - серьезные формы экзистенциального недуга. Если вся жизнь человека связана с выбором прошлого, у него формируется паттерн конформизма, ведущий к ним. Но этот паттерн бывает нарушен одним или несколькими травмирующими событиями, которые снимают внешний слой конформизма, защищающий снаружи это ограничение процесса принятия решений. Авантюризм и нигилизм представляют собой вторую и последнюю линию обороны против полного признания проблемы чрезмерного выбора прошлого, тогда как в случае вегетативности даже этой обороны не остается.

Клиентам, которые страдают патологической тревогой или депрессией, рекомендуется терапевтический процесс, состоящий из двух этапов. На первом этапе у них возникает понимание экзистенциальных оснований их эмоциональных и поведенческих проблем. Обычно терапевт может облегчить этот процесс, соединяя эмпатию по отношению к мучительному страданию, которое выражает клиент, со стратегическими интерпретациями, направленными на выявление процесса принятия решений, который привел к этому страданию и вызывает его продолжение (Maddi, 1996). Терапевт может считать свои усилия результативными, когда клиент осознает, что он сам создает свою жизнь и ее смысл и что путь к созданию хорошей жизни - принятие решений, ориентированных на будущее.