История судебного красноречия

Тема 3. СУДЕБНОЕ ОРАТОРСКОЕ ИСКУССТВО

КАК ПРЕДМЕТ ИЗУЧЕНИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ РИТОРИКИ

Управляемая самостоятельная работа – 2 часа

ТЕМАТИЧЕСКИЙ ПЛАН:

1. История судебного ораторского искусства (красноречия).

2. Развитие судебного красноречия в России.

Введение

Ораторским искусством называют исторически сложившуюся науку о красноречии и учебную дисциплину, излагающую основы ораторского мастерства.

Многие современные исследователи рассматривают ораторское искусство как один из специфических видов человеческой деятельности, овладеть которым обязан каждый, кто по роду своей деятельности связан с устным словом.

Как учебная дисциплина юридическая риторика преследует своей целью формирование языковой личности юриста и предполагает специальное (юридическое) образование, а также основы лингвистических знаний, осознанную мировоззренческую позицию, владение предметом аргументации и использование уместной техники речи.

Юридическая риторика как наука – это наука об ораторском искусстве, применимая в коммуникативной деятельности юристов. Юридическую риторику следует понимать как комплекс знаний по подготовке юриста к произнесению публичной судебной риторики сообразно с требованиями процессуального права, как умение построить объективно аргументированное рассуждение, формирующее научно-правовые убеждения; как умение воздействовать на правосознание людей.

Главная цель изучения риторики практическая - владение искусством убеждающего слова. Искусство слова - самое нужное, но и самое сложное из всех искусств, поэтому освоение его требует серьезного труда и основательной подготовки.

Особо следует выделить наиболее развитое в России юридическое красноречие, ориентированное на устную форму, причем ряд рекомендаций того времени до сих пор не утратил актуальности для обучения любой профессиональной устной речи.

Судебное красноречие в России достигло своего расцвета, как известно, во второй половине девятнадцатого века, предпосылкой к развитию которого послужила судебная реформа 1864 года, сделавшая судебный процесс гласным, своеобразным совершенством обвинения и защиты. Правильно, логично, доказательно построенная речь обвинения и защиты нередко могло служить основанием для того или иного приговора.

Судебные речи таких известных судебных ораторов как К.К. Арсеньева, Н.П. Карабчевского, Ф.Н. Плевако, Н.Ф. Кони, П.С. Пороховщикова, являясь образцами для юристов, в то же время служат образцовыми текстами, на основе которых учатся аргументированности, логичности, доказательности не только будущие юристы, но и будущие специалисты в других областях знаний, чья профессиональная деятельность требует умений создавать речи для публичных выступлений.

В юридической риторике основной акцент делается на знание правовых норм, большую роль играет и умение правильно, стилистически корректно строить речь, подбирать слова и обороты, которые точнее соответствуют целям судебной полемики. Игнорирование лингвистического аспекта отрицательно влияет на образ судебного оратора, приводит к ошибкам при вынесении судебного решения, искажает смысл и идею интеллектуального спора, снижает уровень культуры правосудия целом.

Судебное красноречие – это род речи, призванный оказывать целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формированию убеждений судей и присутствующих в зале суда граждан. Обычно выделяют прокурорскую, или обвинительную, речь и адвокатскую, или защитительную, речь.

История судебного красноречия

Из государств древнего мира особенное значение для истории судебного красноречия имеют Афины и Рим. В Афинах судебное красноречие достигло высокой степени развития благодаря свободному политическому устройству и существованию народных судов (гелиасты). Первоначально судебные ораторы (логографы) только приготовляли речи, а произносить их должны были стороны, так как по законам Соломона каждый афинянин должен был сам защищать свое дело. Постепенно этот порядок был оставлен, и судебные ораторы получили право выступать в суде лично, сначала в качестве друзей тяжущегося. Замечательнейшие из афинских судебных ораторов – Лизий (лучший логограф), Исей, Ликург, Гиперид, Эсхин; последний в разгар своей славы являлся соперником Демосфена, величайшего оратора древнего мира, политические речи которого заслоняет собою несколько его судебные речи. Демосфен постоянно сталкивался с Эсхином, который вел против него известный процесс о венке (отвергая право Демосфена на эту награду за услуги государству); по поводу этого процесса написана одна из лучших речей Демосфена, одержавшего решительную победу.

В Риме расцвет судебного красноречия, как и политического, совпадает с последним периодом республики и кончается вместе с нею. Речи Катона, Красса, Гортензия уже свидетельствуют о блеске римского красноречия; наиболее полное выражение оно получило в речах Цицерона, в течение многих веков остававшегося величайшим авторитетом в области ораторского искусства. Судебные речи греческих и римских ораторов заслуживают изучения как по изяществу внешней формы, так и по богатству содержания. В них дается образцовое изложение дела, доказательства подвергаются всесторонней оценке, употребляются все известные ораторские средства, служащие для того, чтобы повлиять на судей. Впоследствии, в эпоху упадка, судебное красноречие в Риме утратило свои преимущества. В период империи адвокатам не было надобности увлекать и убеждать; форум опустел, судебные заседания перешли в закрытые, недоступные для посторонних помещения; народных судей сменили чиновники. Соответственно этому от адвокатов стало требоваться, главным образом, не ораторское искусство, а практическая ловкость, связи и богатства, судебное красноречие превратилось в бессодержательное фразерство.

Средние века с их феодальным режимом, сословным строем, невежеством народных масс и отстранением их от общественных дел не могли содействовать развитию С. красноречия: когда даже в судах дела решались силой (судебные поединки), слово не имело большого значения. Дошедшие до нас образцы судебного красноречия средних веков принадлежат французским ораторам, деятельности которых благоприятствовало учреждение парламентов. Средневековые речи свидетельствуют о рабском и неумелом подражании древним образцам, об исключительном преобладании внешней формы; ораторское искусство того времени было далеким от жизни, схоластическим упражнением. В речах доказательства подбирались по внешним признакам, в известном числе, напр. в честь 12 апостолов составлялось 12 доказательств, из них 3 цитаты из св. отцов, 3 из Св. Писания и т. п. В XVI, XVII и XVIII вв. Франция продолжала сохранять первенствующее место в области судебного. красноречия.

Судебные речи франц. адвокатов XVII и XVIII в. вырабатывались по правилам классических риторик, по образцу главным образом Цицерона, но в то же время и под сильным влиянием общественных и литературных течений того времени: в XVII в. – так называемого ложного классицизма, в XVIII в. – сентиментализма и философских учений энциклопедистов. С внешней стороны они отличаются правильностью построения, делятся на установленное число частей; в них часто встречаются без всякой надобности высокопарные выражения, обороты, заимствованные у древних ораторов, латинские цитаты, напоминающие схоластически средневековые произведения. В XVII в лишь немногие адвокаты сумели избежать, в известной мере, указанных недостатков, придать своим судебным речам живую, увлекательную внешность и сделать их содержание соответствующим обстоятельствам дела, без обременения речи эрудицией и многословием. Самыми выдающимися адвокатами XVII в. считаются Леметр и Патрю.

Речи адвокатов в XVIII ст. отличаются от речей их предшественников большей свободой от условных форм, сентиментальными лирическими отступлениями, меньшим количеством латинских текстов, заменяемых рассуждениями общего философского характера и картинами, выхваченными из современной жизни. Из французских адвокатов XVIII в. наиболее известны де Саси, Кошен, Норман, Лоазо де Молеон, Жербье и Лэнгэ. Большинство адвокатов не произносило своих речей, а читало их по запискам, так что они, в сущности, были особым родом литературного творчества. В XIX столетии чтение судебных речей вышло из употребления; судебное красноречие освободилось от подчинения чуждым современному духу классическим и схоластическим формам.

Вместе с тем и содержание судебных речей стало обуславливаться исключительно особенностями дела и его значением, что обеспечило дальнейшее развитие судебного красноречия, разнообразие речей и их индивидуальность в зависимости от характера ораторов. В XIX в. Франция дала целый ряд замечательных судебных ораторов, многие из которых были в то же время и политическими деятелями: в первой половине столетия – Беррье, Шэ д'Эст Анж, братья Дюпен, во второй – Жюль Фавр, Гамбетта, Лашо, Бетмон, Лиувиль и др. Гамбетта был, главным образом, политическим оратором; таким он оставался и в судебном заседании, пользуясь делом лишь как исходным пунктом для поддержания какого-либо общего принципа. Жюль Фавр, тоже политический деятель и оратор, отводил гораздо большее место адвокатской деятельности, на которую смотрел как на средство защиты права везде, где ему грозила опасность. Его речи, тщательно отделанные, основаны на полном изучении материала. Он часто выступал по преступлениям печати и бракоразводным делам; может быть, в зависимости от этого его речи кажутся несколько однообразными, во многих из них не чувствуется вдохновения. Его лучшая судебная речь – по делу Орсини, в которой сказались его лучшие качества: сила, краткость, простота и искренность.

Величайшим адвокатом в первой половине XIX в., по оценке современников, был Беррье, главная сила которого заключалась в личном обаянии; в чтении его речи не производят сильного впечатления: они небрежно отделаны, слишком приподняты и растянуты. Лашо был особенно искусен в воздействии на присяжных. Он не поднимался над средним уровнем морали, не возводил дела на степень общественного явления, но превосходно знал среду, в которой действовал, ее мировоззрения, симпатии и антипатии.

В Англии лучшие силы отдавались всецело политическому и духовному красноречию, судебное красноречие отодвигалось на второй план, и до сих пор политическое красноречие безусловно преобладает над судебным.

В Германии долго не было почвы для какого бы то ни было красноречия, кроме духовного. Развитие судебного красноречия началось после событий 1848 г., но до сих пор германская адвокатура не дала ораторов, известность которых перешла бы за пределы их страны. Исключение составляет Лассаль, который заменит и как судебный оратор.