Klaus schulze - Beyond recall 2 страница

"По-моему нет ничего пагубнее воспоминаний. Если какие-нибудь житейские обстоятельства или отношения переходят у меня в воспоминания, значит сами отношения уже покончены." Серен Киркегор Собственно, корни этой истории уходят вглубь прошлых лет настолько далеко, что достаточно трудно назвать точную дату рождения этой идеи. Тем более, что родилась она всё-таки в голове Гриши Валова, и я принимал участие в создании "ТИФа" постольку, поскольку никого другого, желающего принять участие в Гришином проекте, просто не было. Поэтому, с самого начала рассказа я хочу предупредить о том, что сиё повествование никоим образом не претендует на звание самого полного и расставляющего все точки над буквами "i". Это всего лишь взгляд на события истории скромного фанзина "ТИФ". Филофонизм имел весьма глубокие корни в Архангельске. Образовалась даже некоторая группа, встречающаяся по воскресеньям на вещевом рынке и обнаружившая вполне понятные общие интересы, кроме примитивного спекулирования. Я говорю "имел" потому, что в настоящее время сама суть этого движения потеряла всяческий смысл, придаваемый ему ранее. Но это уже совершенно другая тема для разговора. Так вот, собираясь на местной барахолке (или на "туче", что звучало всё-таки прогрессивнее) архангельские обладатели круглых кусков винила любили порассуждать о значимости собственного увлечения и придать ему тем самым некий подспудный смысл культурного (чуть-ли!) не андерграунда. Обменивались информацией о том, как филофонизм прижился в других городах Союза. Рассказывались всяческие совершенно невероятные истории о репрессиях в Калининграде, Питере и даже в Риге. Обсасывались возможности выхода на легальную плоскость существования. Первая попытка была сделана группой единомышленников во главе с Олегом Смирновым. Прикрытие было найдено под крышей ДК Моряков. Просуществовав примерно год филофонисты, в силу природной лени у большинства (и в первую очередь традиционного раздолбайства самого Олега 1) оказались снова на барахолке. Как мне кажется именно в это время до Архангельска доползли слухи о каких-то музыкальных самопальных журналах в Питере и Москве. Филофонисты, имеющие определённые амбиции и желающие извлечь некоторые дивиденды из своего скромного хобби, задумались... А фиг-ли, мы что хуже что-ли? Ничего кроме этого вопроса в головах самых умных не возникало 2. Всё это время, то есть примерно до начала зимы 1986 года, я отсутствовал в родном городе и бывал лишь наездами в отпусках. Поэтому, опять таки прошу это учесть, рассказ будет не столь полным как мне бы этого хотелось. Итак, в конце 1986 года филофонисты Архангельска вновь почувствовали необходимость легализовывать свою деятельность. Активным инициатором этого движения стал Александр Бределев. Каким образом он договорился с руководством ДК завода "Красная Кузница" я точно не знаю, но не думаю, что это было слишком сложно. Ситуация тогда складывалась в пользу таких вот неформальных объединений и они росли словно грибы. Параллельно стал легализовываться стараниями Ростислава Дубинина архангельский рок-клуб. Причём именно параллельно, вплоть до того, что сборища "филофонистов" и "рокеров" (так их называли бабушки вахтерши) проходили одновременно в одной комнате. Сразу же при создании КЛУБА ФИЛОФОНИСТОВ ГОРОДА АРХАНГЕЛЬСКА Александр Бределев предложил начать выпуск так называемого информационного бюллетеня этого самого клуба. Никто, естественно, не возражал. Директор ДК была просто в восторге. Правда, делать что-либо общественно полезное тоже никто не хотел. Филофонистический народ желал потихоньку меняться пластинками, да, пожалуй и всё. Бределеву (дабы не ронять имидж филофонизма с самого начала) пришлось самостоятельно воплощать идею музыкального журнала в жизнь. Больше на звание редактора просто никто не претендовал. Сотрудничать в этом издании согласились почти все. Но когда дошло до дела, то есть до реальных статей, количество журналистов сократилось до минимума. Некоторые, острые на язык любители коллекционирования пластинок, оказались совершенно беспомощными в деле написания пары связных разборчивых строчек. А имеющим печатную машинку оказался лишь только сам Бределев. ИБ АКФФ (надеюсь, Вам понятно как это расшифровывается) печатался лично Бределевым на собственной "Олимпии" в количестве (по-моему) пяти экземпляров. Бумагу он использовал отвратительного коричневого цвета - самый дешевый сорт писчей бумаги, которую он смог найти в архангельских магазинах (чё зря деньги-то тратить!), и разобрать напечатанное было весьма трудно. Содержание номеров я сейчас не вспомню, но можно с уверенностью сказать, что львиная доля материалов была о британской "инди" музыке - любимом коньке Александра, плюс материалы из чешской "Мелодии". Тираж мгновенно "распространялся" среди филофонистов, причем официальными владельцами этих четырёх номеров (первый экземпляр оставался, конечно, у редактора) становились те члены клуба, которые принимали самое активное участие в создании конкретного экземпляра. Именно поэтому у меня сохранился последний четвёртый номер ИБ, так как там есть несколько моих статей: про один из первых северодвинских мини-рок фестивалей с участием местных звёзд и питерского "Аукциона", статья про Judas Priest и ещё что-то. Шура Бределёв стал местным Старцевым и обрёл некоторую популярность в музыкальных кругах... Но лавры Бурлаки не давали покоя Грише Валову. На каждом "заседании" клуба филофонистов он бубнил про собственную идею создания независимого от ИБ АКФФ журнала. Дело дошло вплоть до того, что он придумал название и имел идеи некоторых материалов для первого номера. Но печатать-то было неначем! Бределёв (так мы его в шутку называли, делая ударение на букве "ё", или просто "Лев") категорически отказался печатать что-либо для Гриши, предвидя в его лице конкурента. Вполне возможно, что идея "ТИФа" так бы и заглохла со временем, если бы я не оказался на работе в Архангельском мореходном училище Министерства рыбного хозяйства (для чего я так полностью пишу этот титул Вы должны понять позже). На отделении морского судовождения у нас, конечно, была печатная машинка. И, кстати, неплохая - "Robotron" с электроприводом. За полгода работы на отделении я втёрся в доверие секретарши и она стала мне периодически разрешать пользоваться этим аппаратом. И я имел неосторожность как-то раз сказать об этом Грише. После этого участь моя была предрешена, ибо Гриша не тот человек, от которого можно так просто отвязаться. В общем, я предложил свои услуги (сначала просто машинистки), оговорив предварительно право на включение в выпуски "ТИФа" своих материалов, причём всё равно каких по содержанию, материалов и всё. Эти границы были столь широки поначалу, что Грише было неважно даже то, будут ли эти материалы о музыке или о чём-либо другом немузыкальном. Нужен был объём и всё. Со временем это требование, конечно, испарилось, но вначале было безусловно так. Первый номер увидел свет 5 апреля 1988 года и был объёмом всего 10 (с обложкой) страниц. Он включал в себя редакционное вступление, написанное в ставшей потом традиционной для Гриши манере охаивания и поливания грязью всех и вся, независимо от того, нужно это или нет. Сам текст, кроме этого, претендовал на наличие крутого чувства юмора у редактора. Ещё Гриша придумал рубрику "Собака лает - ветер носит", в которую он напихал кучу отрывочных "новостей" подслушанных по Би-Би-Си и прочитанных в свежих журналах. Причём "новости" планировались именно новостями, так как Гриша хотел выпускать "ТИФ" ежемесячно по примеру того же Бурлаки из Питера. Из моих материалов там было две рецензии: первая на альбом Кино "Группа Крови", который вышел совсем недавно и шибко мне поначалу понравился, и вторая на запись Комитета Охраны Тепла (присланную г-ном Коломыйцевым из Кёнигсберга) "Эй, где вы, растаманы?". С последующими номерами "ТИФа" история повторялась. Гриша писал вступительную статью, в которой "освещал" события за отчетный период в традиционной для него манере, накапливал новости для "Собаки", я рецензировал какие-нибудь пластинки или записи - и всё, номер считался готовым. Придумали себе псевдонимы (подписываться своей настоящей фамилией считалось даже как-то неприличным): Гриша любил обзываться фамилией П.Короленко и различными вариациями нерусских типа Клинкер, Кляссер, Рабинович и даже Садониди; я выбрал себе дебильный вариант К.И.Нофикатора и Т.И.Фоззи. Впрочем в дальнейшем игра с псевдонимами продолжилась у меня более широко и пошли такие штучки типа Петра З.Дюкова (пезедюков) Г.Внюкова (гавнюков) и похожие различные интерпретации слов типа "охуел" - Олег Харитонович Уелов и пр. Печатал "ТИФ" я на вышеупомянутом "Роботроне" в количестве пяти экземпляров (ровно столько влезало на одну заправку бумаги, которая имелась на отделении) и получал себе за работу вторую копию отпечатанных листов. Гриша изобрел технологию наляпывания названия на обложку черной тушью через трафарет, который сам же и изготовил. Картинок никаких не предусматривалось: фотографии печатать было просто лень да и материалы были в основном не про местных музыкантов, а где было взять в то время фото Цоя, например? Позже отсутствие картинок было возведено Гришей в некий культ примитивизма 3. Мне лично было всё равно, так как я воспринимал затею с "ТИФом" как некое временное приложение сил, хотя бы для тренировки печатания на машинке. Печатая таким образом второй номер, я решил дать какое-нибудь название моей "подпольной" типографии. Взгляд случайно упал на лежащие рядом документы отделения. АМУ МРХ... если читать наоборот получилось ХаРеМУМА. Классно? Мне понравилось и это название прилепилось ко всему, что я печатал в то время на машинке судоводительского отделения - Харемума Принтс. Сейчас мне трудно вспомнить что конкретно содержали номера "ТИФа" в промежутке между первым и десятым, я тогда давал всем почитать свою копию и потом отправлял её в Кёнигсберг г-ну Коломыйцеву. Когда я спохватился и решил оставить экземпляр себе - оказалось что это уже десятый номер! Лучше всего это уточнить у самого Григория. У него всё подшито в папочки и аккуратно пронумеровано. И главное - он своего экземпляра никому даже почитать не давал, приходите, дескать, ко мне (лучше с пузырьком чего покрепче) и читайте себе на здоровье. Вполне возможно, что номера "ТИФа" сохранились в Кёнигсберге или у нашего местного борца за независимую рок-журналистику Александра Мезенцева. Впрочем, это и неважно вовсе. Ведь журнал такой был и с этим никто не спорит. Более того, есть очевидцы. События общегородского масштаба в плоскости филофонизма тем не менее развивались своим путём. Александр Бределев благополучно отбарабанил на своей машинке четыре выпуска ИБ АКФФ. Это не осталось незамеченным в "компетентных" органах. Но время-то уже не то: 1987-й год не 1937-й и журнал решили "проконтролировать". Некто по фамилии Станулевич (хорошая такая фамилия) из Соломбальского райкома ВЛКСМ (а ДК "Красной Кузницы", как и сам судоремонтный завод, находится как раз в Соломбале) однажды появился на заседании клуба филофонистов. Потусовавшись для вида некоторое время и, даже купив вроде бы какую-то пластинку, он начал вести разговоры "за жисть" с доверчивыми филофонистами. Так он "случайно" выяснил, что издается некий ИБ АКФФ и предложил свои услуги по размножению. В то время это было сильное предложение. Ибо множительной техники было до обиды мало, а её услуги стоили до омерзения много. Предложение Станулевича было следующим: клуб филофонистов даёт материалы своего ИБ для тиражирования райкомом ВЛКСМ под шапкой "Методических материалов в помощь ведущим дискотек". Уже почти готовый пятый номер журнала Бределев решил отдать на заклание 4. Стали придумывать название. Это внезапно оказалось самым трудным. Станулевич успел уже отксерить чуть-ли не сто экземпляров, а название всё не рождалось. Измученные непосильным выбором все вдруг сразу согласились на предложение Саши Мезенцева появившегося в очередной раз с морей и "кипевшего" жаждой борьбы за свободу слова. А Саша сказал слово "СЕВЕРОК". Так и порешили. "Северок" и "Северок" - хер с ним, главное тираж будет. Разработать проект лого-названия так и не получилось. Мезенцев настаивал на стилизации под русскую вязь, Олег Смирнов изобразил писающего на сугроб медведя, Гриша Валов ещё что-то... но вопрос так и остался в подвешенном состоянии. Дальнейшее развитие событий для АКФФ и его ИБ, ставшего "Северком", и лично Александра Бределева стало таким: Станулевич предложил создать некий молодежный центр на хозрасчетной основе, но в рамках райкома комсомола, этот молодежный центр будет заниматься выпуском журнала (т.е. подготовкой тех самых "методических материалов"), звукозаписью и ещё хер знает чем, вплоть до организации концертов, а сам Бределев будет его директором. Пока шли подготовительные раздумья: продаваться комсомолистам или размахивать флагом "индепенденса", наступила весна. Филофонисты почуяли тепло природы и стали потихоньку забивать болты на мероприятия своего же клуба, потянувшись потихоньку на старую привычную "тучу". АКФФ захирел, а потом, с приходом летнего тепла и вовсе сгинул, оставив после себя лишь приятные воспоминания да пару сюжетов на местном ТВ (о достижениях комсомола в деле приручения неформалов). Шура Бределев к тому времени сделал выбор в пользу Станулевича и уволился со своего прежнего места работы на гидролизном заводе (а там сто-о-олько спирта!). Дальнейшая история в этом месте "раз-два-яица" 5, так как Гриша категорически отказался сотрудничать с "Северком" без выплаты гонораров за его статьи уже опубликованные и растиражированные Бределевым в первом официальном номере "Северка". Материалы Шура банально взял из старых ИБ АКФФ полагая, что раз он был редактором издания, то имеет все права на его материалы, это-то, собственно, и возмутило Григория до глубины души. Вопрос с гонорарами массовался чрезвычайно долго, Бределев не говорил ни да, ни нет, но и не делал ничего. Ему, видимо, было чрезвычайно жалко тратить первые заработанные деньги на гонорары всяким Гришам, хотя при этом сам бы он получил львиную долю, так как его материалов было в журнале больше всего. Идея объединения филофонистов, журналистов и музыкантов под крышей единого городского молодежного центра и музыкального журнала хирела и таяла на глазах. Гриша встал в позу борца за правду и активизировал выпуск "ТИФа". Впрочем, печатал-то его по прежнему я... Печатание это мне периодически надоедало и я решал для себя - всё, хватит, нахрена мне всё это нужно? Но тут в очередной раз подворачивался какой-нибудь рок-концерт или джазовый фестиваль, или же привозили хорошую пластинку, про которую хотелось сказать пару ласковых слов и опять накапливался материал для очередного "ТИФа". Процесс шел как-то сам собой и плохо управлялся. Со временем мне это стало даже нравиться. Хотя один из номеров журнала Гриша выпустил самостоятельно. Это был, если мне не изменяет память, четвёртый номер "ТИФа". Я тогда уехал в отпуск в Прибалтику, а перед отъездом недвусмысленно дал понять, что мне достало быть машинисткой у Гриши и всё тут. Самое смешное состоит в том, что этот номер печатал сам Шура Бределев на собственной "Олимпии" и содержал он одно интервью, которое якобы взял Гриша Валов у Александра Бределева. Интервью же это написал сам Гриша, зная по совместной учёбе в институте Шуру как облупленного. Про что они там "говорили" я сказать не могу, так как своего экземпляра этого номера журнала у меня не было и нет. "ТИФ" потихоньку становился известным. Некоторым импонировала свободная манера изложения материала, некоторым сам материал. И сейчас я сам могу сказать, что кое-что интересное в наших журналах всё-таки было. Будучи как-то раз в Ленинграде, Григорий встретился с Бурлакой и вручил ему несколько журналов почитать (потом забрал обратно, сославшись на то, что это единственный оставшийся экземпляр, впрочем, может быть так и было). К слову сказать, распространением "ТИФа" и любыми контактами с кем бы то ни было занимался Григорий. Я с самого начала считал себя к этому непричастным, машинист и машинист и всё тут. Разве что поддерживались периодические контакты с Сергеем Рожко, редактором журнала "СПИДЪ" в Риге. Ну и тот же г-н Коломыйцев оставался на связи и принимал участие в распространении журнала. Ещё однажды (не помню когда точно) Архангельск посетил сам Николай Мейнерт (по приглашению Бределева) с неким семинаром по неформальной прессе. Было весьма забавно выслушивать все его психологические рассуждения о молодёжной неформальной культуре. Хотя мы с Григорием и решили запрезентовать ему несколько номеров "ТИФа" и договориться о возможном сотрудничестве 6. Сотрудничества никакого не получилось (опять всё уперлось с Гришиной стороны в гонорары), но по телевизору (в программе "А") Мейнерт показал-таки обложки "ТИФов" и что-то там такое хорошее сказал. Григорий сделал ещё и такую вещь: раздобыл адреса подписчиков "Северка" (наверно, тайком от Бределева) и разослал им письма с предложением купить несколько (сколько было выпущено на то время) номеров "ТИФа". Несколько человек на эту "авантюру" откликнулись. Тиража в пять экземпляров стало явно не хватать. Но мы стали изыскивать различные возможности использовать на халяву ксерокс какой-нибудь организации. Иногда это удавалось и мы имели ещё экземпляров десять. С какими номерами "ТИФа" это получалось, а с какими нет, я тоже сейчас затрудняюсь вспомнить. Вообще, нужно сказать, что история "ТИФа" была очень странной историей. И сейчас я не перестаю удивляться тому, как такие разные люди, как я и Гриша Валов смогли не то чтобы просто проработать вместе, а выпускать вдвоём журнал на протяжении почти трёх лет. Сейчас мне это представляется абсолютно невозможным. Задумываться о проблемах сотрудничества с Гришей я стал практически сразу же с момента выпуска самого первого номера журнала. Меня не устраивал его поверхностный подход к анализу событий, отношение к музыке в конце концов. Я не акцентирую внимания на том, к какой музыке именно, ибо Гриша смотрел свысока на любого, будь то Владимир Резицкий (Джаз-группа "Арxангельск") или Сергей Богаев ("Облачный Край"). Опять таки его мода всё обхаивать явно не заслуживала одобрения. Но это уже совсем другой вопрос, который я тоже должен проработать. Но музыка... ведь журнал-то всё-таки музыкальный, информация филофонизма, елы-палы..., а получалось голое стебалово. Разбирая домашний архив я действительно обнаружил только первый "ТИФ" и последние номера, начиная с десятого и по четырнадцатый. Как прогрессировал Гриша, со временем мне сложно вспомнить, но тем не менее такие изменения были налицо. Сказалось, скорее всего, более тесное знакомство с Владимиром Резицким. Началось всё очень просто. Резицкий, видимо, случайно увидел по телевизору в информационной программе сюжет о клубе филофонистов. Наши физиономии к тому времени примелькались на сборищах джазового клуба в ДК Моряков и он пригласил нас поучаствовать в очередном его джазовом мероприятии, торгуя филофонистическими предметами, то есть пластинками. Кто же станет отказываться! Потом так и повелось - как у Рези какое действо намечается, так мы тут как тут со своей пластмассой. Мы - это Гриша, я и еще один парниша Женя Дмитриев. С этого всё и началось. Гриша повадился ходить к Резицкому в гости, стал брать пластинки "на прокат" и вообще заделался в кореша. Это некоторым образом повлияло на Гришины музыкальные вкусы. Если раньше верхом совершенства был "Captain Fantastic" Элтона Джона, то теперь от Гриши начали выскакивать имена типа Криса Катлера, Джона Цорна, Зины Паркинс и т.д. И он действительно пытался это слушать. Сначала всё было хорошо, но позже у Гриши начали возникать странные амбиции, дескать я такой крутой, а вы тут все гавно. Ко мне он относился ещё более или менее снисходительно, а то вдруг окончательно печатать откажусь... А уж к остальным... тут даже и говорить не хочется. Меня все это здорово веселило в душе, ведь как может человек за пару месяцев перековаться от Элтона Джона и польской эстрады в крутого авангардиста? Может быть, Гришаня и занимался сначала неким подобием самостёба, то потом он плотно вошёл в роль крутого меломана и более того... Но тут уже можно сказать по-подробнее. Так вот. Из поездки джаз-группы "Архангельск" в Америку летом 1990 года Резицкий привез с собой, кроме всего прочего, журнал Sound Choice #14, там была статья про русский джаз, куча фотографий того же Резицкого и интервью Лео Фейгина. Гриша, взявши его почитать, перевёл некоторые материалы для публикации в "ТИФе" и задумался над последними страницами журнала с кучей контактных адресов. Поскольку времени свободного у него была целая куча 7, он решил накатать по всем (почти по всем) адресам письма с просьбой прислать что-нибудь из своих музыкальных работ, отрецензированных в "Саунд Чойсе" и вдобавок письмо в сам "Саунд Чойс", редактору, с рассказом о том, какой он крутой журнал выпускает здесь в России и что он согласен на возможное сотрудничество. Затея эта сработала, ибо ещё не прошел интерес к России, вызванный горбачевской волной перестройки. Грише пошли письма с просьбами отрецензировать записи, поместить рекламу в журнале и пр. Ведь он отрекомендовался как редактор независимого музыкального ежемесячного журнала, да еще как ведущий радиопередачи. Это, конечно, неплохо налаживать такие контакты, но ведь нужно обладать элементарным чувством порядочности. Именно с этим пунктиком у Гриши и было слабовато. Кроме того, что ему было запросто наёбывать доверчивых иностранцев, так он начал ещё по инерции делать то же самое и с нашими. Некоторые попались на эту удочку и почти два года Гриша водил их за нос непонятными обещаниями. Самое смешное, что навредил он этим самым только себе. Никаких серьёзных дивидендов с этого не поимев, Гриша подрастерял все свои былые связи, так как его просто перестали воспринимать всерьёз 8. Даже солидное Грегори Эс.Валов (так он все свои письма подписывал Gregory S.Valov) превратилось в прозвище ГрегориЭс. Более всего я не хочу смеяться над Гришей, да что уж тут поделаешь раз человек он такой... ему жить, ему виднее... Ну, хватит об этом. Продолжим рассказ собственно о "ТИФе". Проанализировать последний год нашего сотрудничества с Гришей легко, если взять в руки сами журналы. Итак, "ТИФ" #10, дата выхода 29 октября 1989 года (ХаРеМУМА). Во-первых, здесь есть такая рубрика, как "Читализм" за номером три. В тот раз написанная Гришей (проектировалось, что мы будем делать её по очереди). Под этим названием помещалось всё, что возникало в голове автора при чтении различной музыкальной и околомузыкальной прессы. Та как ничего хорошего практически не попадалось (ну а это уж действительно правда), всё рецензируемое нещадно обсиралось. И как то так совершенно незаметно получалось, что "ТИФ" самый крутой журнал из всех остальных. Далее идут две Гришины статьи про Дни Джаза-89. Одна - собственно материал про джаз, а вторая весьма примечательное "интервью" с Мареком Каревичем. Мои здесь только рецензии. Почти все весьма слабенькие по технике изложения, хотя мысли, вобщем-то правильные - особенно мне по душе рецензия на "Очищение" Васи Шумова 9. И вообще про этот номер я могу сказать, что олицетворяет он собой "золотой период" "ТИФа". Наши с Гришей противоположности уравновешивали друг друга и в этой разнополюсности рождалась (я надеюсь) столь желаемая истина. Именно тогда (15 октября 1989 года) Григорий выдвинул идею создания ещё одной организации под названием ПАМПА (Приватная альтернативно-музыкальная пресс-ассоциация). "Создание" это ни к чему не обязывало, ибо ничего и создавало, а являлось лишь звучным продолжением ХаРеМУМы. Но ведь красиво! "ТИФ" #11, дата выхода 20 января 1990 года (ХаРеМУМА). Столь короткий промежуток обусловлен простой причиной - я увольнялся из мореходки. Последний день работы был именно 20 января. Этим днём и датирован выпуск номера. Перешёл я на работу в геологию. Пишущая машинка там тоже была, причем переносная "Любава" и под моим личным заведованием, т.е. я легко мог брать её домой. Этим я частенько пользовался. И номер 11-й, кстати, частично доделывался уже на ней, что заметно по другому шрифту. Одиннадцатый "ТИФ" отличается от всех остальных "ТИФов" во-первых моим собственным "Читализьмом", названным здесь "Обсерань-Изм" и во-вторых огромной (аж в 11 страниц) статьей, посвященной Кинг Кримсон. Зачем мне тогда понадобилось создавать этот "фундаментальный" труд? Совершенно неясно. Факт только в том, что получилась затянутая, сырая и муторная "рецензия", совершенно никому не нужная 10. В остальном это опять мои рецензии и, постоянно сокращающаяся, "Собака". Из них примечательна рецензия на Radio Silence БГ. Её тогда даже опубликовал местный "Северный комсомолец". (Мы даже поддерживали некоторые контакты с местной прессой, неизвестно для чего, так, на всякий случай). Из-за этой рецензии (ругачей), меня до сих пор нехорошими словами вспоминают местные "аквариумисты". Хотя ругал я там не сам альбом БГ и не его самого, а его нечестную позицию по отношению к остальным участникам "Аквариума". "ТИФ" #12, дата выхода 30 марта 1990 года. Тоже короткий промежуток, но обусловлен он совсем другими причинами. Первая - Гриша купил себе печатную машинку. Вторая - он начал диктовать свои условия, чего раньше не было, так как печатал всё я. Моих материалов только два. Перевод статьи из Melody Maker про Butthole Surfers, которую я начал печатать ещё в ХаРеМУМе и рецензия на "Ауру" Майлза Дейвиса. Гриша-же, воспользовавшись собственной машинкой, развернулся во всю ширь своей натуры. Забабахал очередной "Читализьм", обхаяв снова всех подряд и особенно "Северок" и буквально "обосрал с ног до головы" хорошего парнишу Сашу Мезенцева в дуплетном материале "Папуас из Гондураса" & переводе интервью с Сашей из одной американской газеты, где он рассказывал о "Северке" и о нашей рок-энд-рольной жизни на Севере. Вполне естественно, что Саша сильно обиделся на Гришу. Это понятно. Но этот материал был вообще достаточно вызывающ сам по себе и не понравился никому из моих знакомых. Как раз здесь полностью проявился Гришин мелкоговнистый характер. Номер примечателен ещё и тем, что в нём присутствует рассказ моего кёнигсбергского собутыльника прошлых лет, ДеКаведа и Ерофеелюба 11 Коли Ильцевича под названием "Муха". Гриша был категорически против включения этого опуса в журнал и стоял на своём до последнего момента, подшив листочки с рассказом после листка с исходными данными, то есть вроде бы как и не в "ТИФе", а типа приложения. Как мне сейчас кажется, это был переломный момент, после которого с Гришей стало работать всё труднее и труднее. "ТИФ" #13, дата выхода 20 августа 1990 года. Именно тогда с Гришей стали происходить явления, окончательно уронившие его в моих глазах. Об этом я говорил, кстати, ранее. Да-да, Гриша начал работу на Запад с момента попадания ему в руки журнала Sound Choice. И стал всё больше и больше задаваться, посчитав себя другом "самого" Резицкого. Хороших материалов в этом номере почти нет. Есть два моих шизанутых опуса. Один - это интервью которое брал А.Турусинов у П.Дюкова (представляете?), а второй под названием "ШтирлиТЦизм", настолько запутанный, что я до сих пор не могу понять, что я хотел тогда выразить этими строчками о творчестве г-на Коломыйцева. Примечательна ещё рецензия на первую (и как выяснилось, последнюю) официальную пластинку Облачного Края "Свободы захотели?" и последующие извинения, связанные с публикацией в рижском "СПИДе" рецензии на вымышленный альбом "Облачного Края". И, наконец, "ТИФ" #14 (последний совместный), дата выхода 31 декабря 1990 года. Дорог мне весьма интересным материалом о рижской группе "Поползновенье". Вещь эксклюзивная и сделана путём диктофонных расспросов Игоря Детковского о творчестве этого коллектива. Ради этого интервью я, собственно, и решил продолжить сотрудничество с Гришей, хотя ранее, после выхода тринадцатого номера, совсем не хотел вновь этого делать. То есть история снова повторилась (см. выше). Опять-таки Дни Джаза-90 и очередное появление пана Марека Каревича не могли оставить меня равнодушным - как о таком не написать! Вот, глядишь, номер и получился. Завершили его малопримечательные рецензии и материал про архангельских ИГОРЬКОВ, тогда ещё не имевших своего печатного органа. Разглядывание этого журнала сейчас производит тягостное впечатление - он увидел свет чисто по инерции и напоминает мне лишь "остатки былой роскоши". Тогда я ещё не знал, что это будет фактически моя последняя работа с Гришей Валовым. Далее события развивались так. В нашу геологию зачастили американцы. Сначала они просто ходили и улыбались, что меня мало интересовало, потом они притащили 286-й компьютер и лазерный принтер! Это был уже совершенно другой разговор! После установления более тесных контактов с буржуями я получил возможность работать на этой технике. Естественно, самой первой мыслью было то, что теперь "ТИФ" можно делать на совершенно ином уровне. Гриша точно также со своей стороны наладил контакт с доступом к компьютеру в Северном морском пароходстве. Будущее смотрелось весьма радужным. Внезапно, камнем преткновения стала техническая проблема. Серега Соболев (владелец компьютера в СМП) пользовался текстовым редактором "Лексикон" и матричным принтером. Геологические американцы имели в своей машине Word Perfect Version 5.1. Для русских текстов эти программы оказались несовместимыми. Английский - пожалуйста, а вот русский... Не хватало специального драйвера для принтера. Если на дисплее компьютера в геологии (для которого драйвер был) вся информация отображалась и редактировалась нормально, то распечатать её на лазерном принтере не представлялось возможным - вылезали одни иероглифы. В принципе, проблема эта была решаемая, но как её было объяснить американцам? Нахрена им где-то искать этот самый драйвер и платить за него деньги, если он нужен только для меня и не по работе? Загрузить в свою машину "левый" "Лексикон" они бы не разрешили, а Серёга наотрез отказался переписывать себе Word Perfect. Мои знакомые компьютерщики ничем помочь тоже не смогли, так как на то время лазерных принтеров в городе почти не было, а там, где они и были, никто не пользовался такими дубовыми программами, как "Лексикон". Короче, дело встало. Не найдя никакого другого выхода из создавшейся ситуации мы стали просто накапливать материал, как это происходило ранее. А вопрос, как всё объединить вместе, оставили на потом - авось, что и придумаем. Время шло, а делать я что-то ничего не делал, да и времени свободного было тогда не так много, как хотелось. Гриша-же кипел... ему нужно было отрабатывать обязательства перед теми, кто ему наприсылал кассет да компактов. Таким образом он наворочал страниц тридцать. Во-первых, это был "Окончательный читализьм", затем "обсёр" местного рок-фестиваля и далее рецензия на московские "Индюки". В остальном номер представляет собой Гришины переводы тех пресс-релизов, которые ему прислали заботливые авторы, вместе со своими музыкальными материалами. Я тогда написал лишь одну коротенькую рецензию на магнитоальбом архангельской группы "Камера" (Андрея Корельского) и всё. Вобщем, Гриша посчитал, что номер готов. Хотя фактически готовность к выпуску и, главное, - непосредственно печать самого тиража пошла в начале зимы 1991 года, на обложке стоит "summer `91" (конкретной даты нет вообще) - так как слишком уж получался большой промежуток между номерами. "ТИФ" #15 в целом был отпечатан на матричном принтере в двух вариантах (только обложку и нескoлько "страниц рекламы" я делал на LazerJet`е): большой на листах формата А4 и маленький двусторонний - для заграницы (чтобы дешевле было по почте посылать). Худо бедно, но номер вышел. Настал черёд работы над шестнадцатым. Пока шла вся эта возня с пятнадцатым номером, свистопляска с драйверами да принтерами, я потихоньку набирал-таки на компьютере кое-какие материалы. Это были: рассказ о американском гитаристе Брете Гарте, статья Генри Шнейдера об испанце Хорхе Мюннше и его "Энциклопедии композиторов электронной музыки", плюс перевод г-на Коломыйцева уникальной статьи про The Residents. Материал копился и копился. Помещать его в "ТИФ" пока технически не представлялось возможным, да и Гриша, выпустив пятнадцатый номер, несколько успокоился, а делать нечто самостоятельно под другим названием (а ведь это идея!) - не был ещё готов сам я. Но, тем не менее, именно так всё и вышло, причем как-то независимо от моего желания. Что-то подсказал сам Гриша своим отношением к некоторым моим просьбам, и вот "результат" - мысль сформулировалась в моём подсознании самостоятельно - нужно ЭТО прекращать!12; В конце концов, материал был готов и, сложив его в стопочку, я посмотрел на эти тридцать страничек текста, да и решил выпустить их самостоятельно. Причем, первый "оттиск" именовался как фрагменты шестнадцатого номера журнала "ТИФ". Я всё не решался окончательно отмежеваться от Гриши. Даже не знаю сейчас, как сформулировать моё тогдашнее решение в сжатой форме..., но оно было принято. Название "Результаты" предложил Игорь Антипин и... оно мне понравилось. Так и получился первый номер. Вышел он в свет 8 февраля 1992 года. Самое смешное было потом. После того как Гриша случайно у кого-то увидел "Результаты" (скорее всего в магазине "У Фонтана") он моментально перестал общаться со мной - просто как отрезало. Обиделся? Не знаю. Даже изредка встречаясь на улицах, мы никогда не говорим о "ТИФе" или о "Результатах". Вот так вот. Не могу сказать, что жалею об этом. Шестнадцатый номер Гриша, тем не менее, выпустил. Это произошло примерно зимой 1992/93 года.13 Саша Мезенцев тогда давал мне его почитать.14 В номере большая статья Николая Дмитриева (Москва), присланная Грише самим автором, так как он её нигде полностью не смог к тому времени (то есть ко времени отправки Грише) опубликовать.15 Пока готовился шестнадцатый "ТИФ", этот материал был благополучно напечатан в очередном (не помню точно в каком) номере журнала "Джаз". Далее, исполненный в традиционной для Гриши манере, идёт рассказ о фестивале "Дни Джаза-91".16 Плюс Гришины переводы импортных пресс-релизов, имеющие своей целью доказать крутизну и международную извеcтность, как самого редактора, так и издания в целом. Странный журнал. С одной стороны масса разнообразных материалов, а с другой - никакой конкретно полезной информации. Для чего всё это нужно? Скорее всего только для удовлетворения амбиций самого Григория. Очень жаль, что всё произошло именно так, как оно произошло, и что "ТИФ" превратился из "текущей информации" в нечто совершенно аморфное. Вполне возможно, что Гриша будет выпускать и следующие номера журнала, только вот для кого? Написано по заказу Александра Кушнира (Москва) Андрей Турусинов, 2-14 октября 1993 года 1. После ознакомления с рукописью Олег был несколько против такой постановки вопроса, заявив буквально следующее - раздолбаи были все, а меня призвали на два года в армию - поэтому всё и развалилось. Служил он, кстати, замполитом в комендатуре где-то на Кавказе. 2. Справедливости ради следует заметить, что ранее некто Николай Харитонов основал литературный независимый альманах "Норд", который печатался на компьютере (!) аж в самом Ленинграде. Издание было посвящено молодежной контркулькультуре и, естественно, музыке. Там были даже стихи Сергея Богаева. Лично я видел только один номер, скорее всего первый. Но по-моему был и второй. 3. Всё-таки один номер "ТИФа" был выпущен с фотографиями (в лучших традициях ленинградского самиздата). Посвящён он приезду в Архангельск в январе 1989 года кёнигсберского "Комитета Охраны Тепла". Тогда этим приглашением занималась редакция "ТИФа", воспользовавшись проведением В.П.Резицким джазовой ночи на старый Новый Год. 4. Сейчас я никак не могу точно вспомнить, был ли закончен пятый номер ИБ АКФФ к моменту появления Станулевича или нет. И было ли уже принято решение о переименовании ИБ в "Северок". Но, по моему, не столь важно - было вызвано изменение названия появлением Станулевича или нет - идея в любом случае, как говорится, витала в воздухе. 5. Имеется в виду история "ТИФа" и "Северка". 6. Кстати, тогда же я передал Мейнерту "Слово о Полку Водопадовом" Сергея Лукашина (написанное им в период с декабря 1987 по январь 1988) и рассказывающее о истории "Водопада имени Вахтанга Кикабидзе" из Верхотурья. Рукопись попала ко мне в руки стараниями г-на Коломыйцева в виде магнитофонной кассеты с надиктованным содержанием. Я его сначала с этой кассеты расшифровал (10-11.05.89) и потом отпечатал тиражом в пять экземпляров в ХаРеМУМе (12-20.05.89). В выходных данных написано (р) и (с) Т.И.Ф. букс. История этого издания была отправлена Мейнерту позже и должна была быть опубликована вместе со "Словом" в его "ЗЗЗ". Но это уже тема для другого рассказа. 7. Гриша нигде тогда официально не работал и не работает нигде и сейчас. 8. Опять-таки, справедливости ради нужно отметить, что один раз Гришина переписка принесла общегородскую пользу. После того, как он разрекламировал Резицкому кассету Джона Брюса Уоллеса (John Bruce Wallace / американский художник и гитарист), тот взял да и пригласил его на Дни Джаза-91. Гриша был страшно доволен! 9. С позиций сегодняшнего дня я могу сказать, что альбом этот гораздо круче последней васиной "Тектоники". 10. Позже я её значительно сократил (раза в три) и присовокупил в качестве заглавного материала к данным со всех пластинок Кинг Кримсон. Получилась клёвая маленькая книжечка, пользующаяся до сих пор устойчивым спросом покупателей магазина "У Фонтана" и клиентов "Полиграф Рекордз". Она выдержала четыре ксеро-переиздания (не помню по сколько экземпляров) и сейчас я набрал её на компьютере. 11. Имеется в виду московская группа ДК и писатель Венедикт Ерофеев. 12. Под словом "ЭТО" я здесь понимаю затянувшееся сотрудничество с Гришей и наш совместный метод работы над "ТИФом". 13. К тому времени уже вышли "Результаты" #2 (17 июня 1992 года). 14. Именно тогда Саша предпринял попытку "помирить" меня и Гришу (хотя мы и не "ссорились"). Такой он большой миротворец. Собрал нас у себя дома на свой день рождения и пытался под водочку завести разговор. Но даже под спирным воздействием мы ни слова не сказали о "ТИФе" и "Результатах" хотя оба издания лежали тут-же на праздничном столе. Почему? 15. Вот так Гриша разрекламировал свой журнал! 16. Задержка по информативности более года! А материал написан в манере статьи для вечерней газеты, выходящей на следующий день после фестиваля. ТИФ. ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ ТИФ был задуман в самом начале 1988 и вскорости осуществлён (#1 - апрель 1988). Во введении редактор клятвенно божился не составлять конкуренции СЕВЕРКУ (рукописному, тогда существовавшему на стадии выпуска #5), где, кстати, тоже был со-редактором, а занять чисто информационную нишу, потому как за неимением машинки печатать ТИФ планировалось силами СЕВЕРКОВОГО главного - А.Бределева. Однако в силу коварности и конфликтности его характера гл.редактором ТИФа буквально сразу же втихаря стали предприниматься меры к подавлению конкурента. Просуществовав в относительно бесконфликтных рамках информационной ниши до конца 1988 и выпустив 6 номеров объёмом от 10 до 20 страниц, ТИФ уже своим седьмым номером открыто заявил об уходе в оппозицию, формальным поводом чего оказалось некорректное поведение А.Бределева, отказавшегося оплатить заранее оговорённые расходы по концертам КОМИТЕТА ОХРАНЫ ТЕПЛА. Фактически это обозначило и конец первого этапа в истории издания. Седьмой номер, ознаменовавший начало второго этапа, был своеобразным "криком души" А.Турусинова, сильно задетого вышеуказанными обстоятельствами и, кстати, принятого в это же время на должность безответственного редактора и печатника. Следует отметить, что и на первом этапе А.Турусинов активно соучаствовал почти во всех номерах ТИФа, пописывая рецензии. Сотрудничество с СЕВЕРКОМ категорически прекратилось. На втором году жизни ТИФ толстел, матерел и, соответственно, увеличивал периодичность. 11-й номер, последний в 1989 году, уже фактически вышел в январе 1990. За 1990 год увидели свет ещё 3 номера: 14-й вышел в декабре 1991 и знаменовал окончание второго этапа истории. На третьем этапе - в 1991 году - ТИФ поднял уровень материальной базы, т.е. стал печататься на компьютере, что сильно подняло тираж, но ещё сильнее ударило по оперативности. 15-й номер делался почти год (набивать приходилось гл.редактору в параллель с освоением клавиатуры). На этом же номере фактически прекратилось участие в журнале А.Турусинова (всего одна рецензия), хотя он номинально ещё и был указан в прежней должности. Однако в 1992 году произошел окончательный разрыв, формальным поводом для которого явилось неприятие материалов А.Турусинова в #16, в результате чего он решил удовлетворять амбиции в собственном издании (это должно быть хорошее издание, т.к. школа-то пройдена - будьте-нате...) Кульминацией ТИФа стал #16, вышедший в конце 1992, после чего период между выпусками очевидно увеличиться ещё больше... Даты: #1 - апр.88, 10 стр., #2 - май 88, 11 стр., #3 - июнь 88, 14 стр., #4 - авг.88, 12 стр., #5 - окт.88, 13 стр., #6 - дек.88, 18 стр., #7 - янв.89, 21 стр., #8 - апр.89, 18 стр., #9 - июль 89, 19 стр., #10 - окт.89, 25 стр,. #11 - янв.90, 37 стр., #12 - март 90, 24 стр., #13 - авг.90, 41 стр., #14 - дек.90, 35 стр., #15 - окт.91. 30 стр., #16 - дек.92, 42 стр. Концепцию можно выразить кратко: писать обо всём и чтоб себе не в лом. Журнал отражает муз.интересы гл.редактора и пытается навязать их другим. Ярче всего это отражается в отредакторских материалах, а также в обзорах муз.прессы, альбомов... Журнал всячески стремиться расширять контакты непосредственно с исполнителями и предпочтительно за рубежом (там музыка несравненно интереснее), мужественно преодолевая все преграды, чинимые министерством связи... Г.С.Валов