Б) противоположность. Единство и борьба противоположностей

Противоположность,— если вещи присуща противоположность, то эта вещь находится в противоречии с самой собой; то же относится и к выражению этой вещи в мысли. Например, в том, что вещь остается той же самой и в то же время непрерывно изменяется, что она содержит в себе противоположность между «пребыванием одной и той же» и «изменением», заключается противоречие.

Энгельс Ф. Из подготовительных работ

к «Анти-Дюрингу».— Маркс К., Энгельс Ф.

Соч., т. 20, с. 640

Полярность. Если разрезать магнит, то нейтральная середина поляризуется, но так, что старые полюсы остаются на своих местах. Если же разрезать червяка, то он на положительном полюсе сохраняет принимающий пищу рот, образуя на другом конце новый отрицательный полюс с задним проходом для выделения; но прежний отрицательный полюс (задний проход) становится теперь положительным полюсом, т. е. становится ртом, а на пораненном месте образуется новый задний проход, или отрицательный полюс. Voilà * превращение положительного в отрицательное.

* * *

Поляризация. Якоб Гримм был еще твердо убежден в том, что всякий немецкий диалект должен быть либо верхненемецким, либо нижненемецким. При этом у него совершенно исчез франкский диалект. Так как письменный франкский язык поздней каролингской эпохи был верхненемецким (ведь верхненемецкое передвижение согласных затронуло франкский юго-восток), то франкский язык, согласно представлению Гримма, в одних местах растворился без остатка в древневерхненемецком, а в других — во французском. При этом оставалось абсолютно необъяснимым, откуда же попал нидерландский язык в старосалические области. Лишь после смерти Гримма франкский язык был снова открыт: салический язык в своем обновленном виде в качестве нидерландского, ри-пуарский язык — в средне- и нижнерейнских диалектах, которые отчасти сместились в различной степени в сторону верхненемецкого, а отчасти остались нижненемецкими, так что франкский язык представляет собой такой диалект, который является как верхненемецким, так и нижненемецким.

Энгельс Ф. Диалектика природы.— Маркс Ь'., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 531—532

¹ — Вот. Ред.

Относительная форма стоимости и эквивалентная форма — это соотносительные, взаимно друг друга обусловливающие, нераздельные моменты, но в то же время друг друга исключающие" или противоположные крайности, т. е. полюсы одного и того же выражения стоимости; они всегда распределяются между различными товарами, которые выражением стоимости ставятся в отношение друг к другу. Я не могу, например, выразить стоимость холста в холсте. 20 аршин холста = 20 аршинам холста не есть выражение стоимости. Это уравнение скорее говорит наоборот: 20 аршин холста есть не что иное, как 20 аршин холста, т. е. определенное количество предмета потребления — холста. Следовательно, стоимость холста может быть выражена лишь относительно, т. е. в другом товаре. Относительная форма стоимости холста предполагает поэтому, что какой-нибудь иной товар противостоит ему в эквивалентной форме. С другой стороны, этот иной товар, фигурирующий в качестве эквивалента, не может в то же время находиться в относительной форме стоимости. Не он выражает свою стоимость. Он доставляет лишь материал для выражения стоимости другого товара.

Правда, выражение 20 аршин холста — 1 сюртуку, или 20 аршин холста стоят 1 сюртука, включает в себя и обратное отношение: 1 сюртук = 20 аршинам холста, или 1 сюртук стоит 20 аршин холста. Но мне приходится, таким образом, перевернуть уравнение для того, чтобы дать относительное выражение стоимости сюртука, и, раз я это делаю, холст вместо сюртука становится эквивалентом. Следовательно, один и тот же товар в одном и том же выражении стоимости не может принимать одновременно обе формы. Более того: последние полярно исключают друг друга.

Находится ли данный товар в относительной форме стоимости или в противоположной ей эквивалентной форме — это зависит исключительно от его места в данном выражении стоимости, т. е. от того, является ли он товаром, стоимость которого выражается, или же товаром, в котором выражается стоимость.

Маркс К. Капитал, т. 1.— Маркс К., Энгелъс Ф. Соч., т. S3, с. 57—58

Скрытая в товаре внутренняя противоположность потребительной стоимости и стоимости выражается, таким образом, через внешнюю противоположность, т. е. через отношение двух товаров, в котором один товар — тот, стоимость которого выражается,— непосредственно играет роль лишь потребительной стоимости, а другой товар — тот, в котором стоимость выражается,— непосредственно играет роль лишь меновой стоимости. Следовательно, простая форма стоимости товара есть простая форма

проявления заключающейся в нем противоположности потребительной стоимости и стоимости.

Маркс К. Капитал, т. I.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 11

Товары вступают в процесс обмена непозолоченными, неподсахаренными, в чем мать родила. Процесс обмена порождает раздвоение товара на товар и деньги, внешнюю противоположность, в которой товары выражают имманентную им противоположность между потребительной стоимостью и стоимостью. В этой противоположности товары как потребительная стоимость противостоят деньгам как меновой стоимости. Вместе с тем та и другая сторона этой противоположности есть товар, т. е. единство потребительной стоимости и стоимости. Но это единство различий на каждом из двух полюсов представлено противоположно, а потому оно выражает вместе с тем их взаимоотношение. Товар реально есть потребительная стоимость: его стоимостное бытие лишь идеально проявляется в цене, выражающей его отношение к золоту, которое противостоит ему как реальный образ его стоимости. Наоборот, вещество золота играет роль лишь материализации стоимости, т. е. денег. Поэтому золото реально есть меновая стоимость. Его потребительная стоимость пока лишь идеально обнаруживается в ряде относительных выражений стоимости, при помощи которых оно относится к противостоящим ему товарам как к совокупности своих реальных потребительных форм. Эти противоположные формы товаров представляют собой действительные формы их движения в процессе обмена.

Маркс Я. Капитал, т. l — Маркс К., Энгелъс Ф. Соч., т. 23, с. 114—lis.

Купля и продажа представляют собой один и тот же акт как взаимоотношение двух полярно противоположных лиц — владельца денег и товаровладельца. Но, как действия одного и того же лица, они образуют два полярно противоположных акта. Таким образом, тождество продажи и купли предполагает, что товар становится бесполезным, когда он, будучи брошен в алхимическую реторту обращения, не выходит из нее в виде денег, не продается товаровладельцем, а следовательно, не покупается владельцем денег. Это тождество предполагает далее, что процесс обмена, если он удается, есть некоторая пауза, известный период в жизни товара, который может быть более или менее продолжительным. Так как первый метаморфоз товара есть одновременно продажа и купля, то этот частичный процесс составляет в то же время самостоятельный процесс. У покупателя есть товар, у продавца есть деньги, т. е. товар, сохраняющий форму, способную

к обращению независимо от того, рано или поздно он фактически снова выступит на рынке. Никто не может продать без того, чтобы кто-нибудь другой не купил. Но никто не обязан немедленно покупать только потому, что сам он что-то продал. Обращение товаров разрывает временные, пространственные и индивидуальные границы обмена продуктов именно благодаря тому, что непосредственная тождественность между отчуждением своего продукта труда и получением взамен него чужого расчленяется на два противоположных акта — продажи и купли. Если процессы, противостоящие друг другу в качестве совершенно самостоятельных, образуют известное внутреннее единство, то это как раз и означает, что их внутреннее единство осуществляется в движении внешних противоположностей. Когда внешнее обособление внутренне несамостоятельных, т. е. дополняющих друг друга, процессов достигает определенного пункта, то единство их обнаруживается насильственно — в форме кризиса. Имманентная товару противоположность потребительной стоимости и стоимости, противоположность частного труда, который в то же время должен выразить себя в качестве труда непосредственно общественного, противоположность особенного и конкретного труда,который в тоже время имеет значение лишь труда абстрактно всеобщего, противоположность персонификации вещей и овеществления лиц — это имманентное противоречие получает в противоположностях товарного метаморфоза развитые формы своего движения. Следовательно, уже эти формы заключают в себе возможность — однако только возможность — кризисов. Превращение этой возможности в действительность требует целой совокупности отношений, которые в рамках простого товарного обращения вовсе еще не существуют.

Маркс К. Капитал, т. I.— Маркс К. _s Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 123—124

Противоречие между общим законом и более развитыми конкретными отношениями здесь хотят разрешить не путем нахождения посредствующих звеньев, а путем прямого подведения конкретного под абстрактное и путем непосредственного приспособления конкретного к абстрактному. И этого хотят достигнуть с помощью словесной фикции, путем изменения vera rerum vocabula. (Перед нами, действительно, «спор о словах», но он является спором «о словах» потому, что реальные противоречия, не получившие реального разрешения, здесь пытаются разрешить с помощью фраз.) Что эта манера, которая у Милля выступает еще только в зародыше, гораздо больше разрушила всю основу теории

¹ — правильных наименований вещей. Ред.

Рикардо, чем все нападки противников, обнаружится при рассмотрении взглядов Мак-Куллоха.

Милль прибегает к этому методу только в тех случаях, когда он абсолютно не находит другого выхода. Но основной его метод иной. Где экономическое отношение,— а значит и категории, его выражающие,— заключает в себе противоположности, является противоречием и именно единством противоречий, он подчеркивает момент единства противоположностей и отрицает противоположности. Единство противоположностей он превращает в непосредственное тождество этих противоположностей.

Например, товар таит в себе противоположность потребительной и меновой стоимости. Эта противоположность развивается дальше, проявляется, реализуется как раздвоение товара на товар и деньги. Это его раздвоение выступает, как процесс, в метаморфозе товара, где продажа и покупка представляют собой различные моменты одного процесса, но каждый акт этого процесса вместе с тем заключает в себе свою противоположность. В первой части настоящего сочинения я отмечал, как Милль разделывается с противоположностью тем, что фиксирует лишь единство покупки и продажи, превращает поэтому обращение в меновую торговлю, а в меновую торговлю опять контрабандным путем вводит категории взятые из обращения.

Маркс К. Теории прибавочной стоимости.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. III, с. 45—86

Производство и потребление внутренне [an sich] нераздельны. Из этого следует, что так как они в системе капиталистического производства фактически отделены, то их единство восстанавливается посредством их противоположения, тем путем, что если А должен производить за В, то В должен потреблять за А.

Маркс К. Теории прибавочной стоимости.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. I, с. 2П

Эта противоположность между богатством, которое не трудится, и бедностью, которая трудится, чтобы жить, порождает также и противоположность знания. Знание и труд отделяются друг от друга — и тогда первое противостоит второму уже как капитал или как предмет роскоши богатых...

Маркс К. Теории прибавочной стоимости.—· Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч, I, с. 303

Если, например, покупка и продажа, или движение метаморфоза товара, представляют единство двух процессов или, вернее, прохождение одного процесса через две противоположные фазы, если это движение^ стало быть, существенным образом есть един-

ство обеих фаз, то это есть столь же существенным образом также и разделение этих фаз и обособление их друг против друга, превращение их в нечто самостоятельное по отношению друг к другу. А так как они всё же внутренне связаны друг с другом, то обособление внутренне связанных моментов может проявиться лишь насильственно, как разрушительный процесс. Именно в кризисе обнаруживается действенная сила их единства, единства различных моментов. Та самостоятельность по отношению друг к другу, которую приобретают взаимно связанные и друг друга дополняющие моменты, насильственно уничтожается. Кризис обнаруживает, стало быть, единство ставших самостоятельными по отношению друг к другу моментов. Без этого внутреннего единства кажущихся безразличными по отношению друг к другу моментов не было бы и кризиса. Но нет, говорит экономист-апологет. Так как имеет место единство, то кризис не может иметь места. А это, в свою очередь, означает не что иное, как утверждать, что единство противоположных моментов исключает их противоположность.

Маркс К. Теории прибавочной стоимости.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 5S6—S57

Коммунисты-теоретики, те немногие, у которых есть время заниматься историей, отличаются как раз тем, что только они открыли тот факт, что всюду в истории «общий интерес» созидается индивидами, которые определены в качестве «частных людей». Они знают, что эта противоположность является лишь кажущейся, потому что одна из ее сторон, так называемое «всеобщее», постоянно порождается другой стороной, частным интересом, а отнюдь не противостоит последнему как самостоятельная сила, имеющая самостоятельную историю,— так что эта противоположность практически все снова уничтожается и вновь порождается. Мы имеем здесь, следовательно, не гегелевское «отрицательное единство» двух сторон противоположности, а материально обусловленное уничтожение прежнего, материально обусловленного, способа существования индивидов, с исчезновением которого исчезает и эта противоположность с ее единством.

Мы видим, таким образом, как «согласный с собой эгоист», в противоположность «эгоисту в обыкновенном смысле» и «самоотверженному эгоисту», опирается с самого начала на иллюзию об обеих этих категориях эгоистов и о действительных отношениях действительных людей. Представитель личных интересов является «эгоистом в обыкновенном смысле» только в силу его необходимой противоположности к групповым интересам, которые в рамках существующего способа производства и общения приобрели самостоятельное существование в виде всеобщих интересов, приобретая в представлении людей форму и значение идеальных интересов.

Представитель общественных интересов «самоотвержен» лишь в силу его оппозиции против личных интересов, зафиксированных в форме частных интересов, лишь в силу того, что общественные интересы определены как всеобщие и идеальные.

Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология.— Соч., т. 3, с. 236—237

Hard and fast lines ^г несовместимы с теорией развития. Даже разграничительная линия между позвоночными и беспозвоночными уже более не безусловна, точно так же между рыбами и амфибиями; а граница между птицами и пресмыкающимися с каждым днем все более и более исчезает. Между компсогнатом и археоптериксом не хватает только немногих промежуточных членов, а зубастые птичьи клювы обнаружены в обоих полушариях. «Или — или» становится все более и более недостаточным. У низших животных невозможно строго установить понятие индивида; не только в том смысле, является ли данное животное индивидом или колонией, но и по вопросу о том, где в процессе развития прекращается один индивид и начинается другой («кормилки»). Для такой стадии развития естествознания, где все различия сливаются в промежуточных ступенях, все противоположности переходят друг в друга через посредство промежуточных членов, уже недостаточно старого метафизического метода мышления. Диалектика, которая точно так же не знает hard and fast lines и безусловного, пригодного повсюду «или — или», которая переводит друг в друга неподвижные метафизические различия, признаёт в надлежащих случаях наряду с «или — или» также «как то, так и другое» и опосредствует противоположности,— является единственным, в высшей инстанции, методом мышления, соответствующим теперешней стадии развития естествознания. Разумеется, для повседневного обихода, для научной мелкой торговли метафизические категории сохраняют свое значение.

Энгельс Ф. Диалектика природы.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с..527—528

В учении Дарвина я принимаю теорию развития, дарвиновский же способ доказательства (борьба за существование, естественный отбор) считаю всего лишь первым, временным, несовершенным выражением только что открытого факта. До Дарвина именно те люди, которые теперь повсюду видят только борьбу за существование (Фогт, Бюхнер, Молешотт и т. д.), делали ударение как раз на сотрудничестве в органической природе, указывая на то, как растения доставляют животным кислород и пищу и, наоборот,

Абсолютно резкие разграничительные линии. Ред.

животные доставляют растениям углекислоту и удобрения... Обе эти концепции в известных границах до известной степени правомерны, но как та, так и другая одинаково одпосторонни и ограниченны. Взаимодействие тел природы — как мертвых, так и живых — включает как гармонию, так и коллизию, как борьбу, так и сотрудничество. Если поэтому какой-нибудь, с позволения сказать, естествоиспытатель позволяет себе подводить все богатое многообразие исторического развития под одностороннюю и тощую формулу «борьба за существование», формулу, которая даже в области природы может быть принята лишь cum grano salis ¹, то такой метод сам себе выносит обвинительный приговор.

Энгельс Ф. Писъмо П. Л. Лаврову, Ч—17 ноября 187S г.— Маркс К., внгелъс Ф. Соч., т. 34, с. 133—134

Мы видели, что в современной русской деревне совмещаются двоякого рода классовые противоположности: во-первых, между сельскими рабочими и сельскими предпринимателями, во-вторых, между всем крестьянством и всем помещичьим классом. Первая противоположность развивается и растет, вторая — постепенно ослабевает. Первая — вся еще в будущем, вторая — в значительной степени уже в прошлом. И, несмотря на это, для современных русских социал-демократов именно вторая противоположность имеет наиболее существенное и наиболее практически важное значение.

Ленин В. И. Рабочая партия и крестьянство.—' Полн. собр. соч., т. 4, с. 432.

Единство (совпадение, тождество, равнодействие) противоположностей условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение.

NB: отличие субъективизма (скептицизма и софистики etc.) от диалектики, между прочим, то, что в (объективной) диалектике относительно (релятивно) и различие между релятивным и абсолютным. Для объективной диалектики в релятивном есть абсолютное. Для субъективизма и софистики релятивное только релятивно и исключает абсолютное.

Ленин В. И. Философские тетраВи.— Полн. собр соч., т. 29, с. 317

¹ — буквально: со щепоткой соли: в переносном смысле: с известной оговоркой. Ред.

В) ПРОТИВОРЕЧИЕ

Пока мы рассматриваем вещи как покоящиеся и безжизненные, каждую в отдельности, одну рядом с другой и одну вслед за другой, мы, действительно, не наталкиваемся ни на какие противоречия в них. Мы находим здесь определенные свойства, которые частью общи, частью различны или даже противоречат друг другу, но в этом последнем случае они распределены между различными вещами и, следовательно, не содержат в себе никакого противоречия. В пределах такого рода рассмотрения вещей мы и обходимся обычным, метафизическим способом мышления. Но совсем иначе обстоит дело, когда мы начинаем рассматривать вещи в их движении, в их изменении, в их жизни, в их взаимном воздействии-друг на друга. Здесь мы сразу наталкиваемся на противоречия. Движение само есть противоречие; уже простое механическое перемещение может осуществиться лишь в силу того, что тело в один и тот же момент времени находится в данном месте и одновременно — в другом, что оно находится в одном и том же месте и не находится в нем. А постоянное возникновение и одновременное разрешение этого противоречия — и есть именно движение.

Здесь перед нами, следовательно, такое противоречие, которое «существует в самих вещах и процессах объективно и может быть обнаружено, так сказать, в телесной форме».

...Метафизически мыслящий рассудок абсолютно не в состоянии перейти от идеи покоя к идее движения, так как здесь ему преграждает путь указанное выше противоречие. Для него движение совершенно непостижимо, ибо оно есть противоречие. А утверждая непостижимость движения, он против своей воли сам признаёт существование этого противоречия₁ т. е. признаёт, что противоречие объективно существует в самих вещах и процессах, являясь притом фактической силой.

Если уже простое механическое перемещение содержит в себе противоречие, то тем более содержат его высшие формы движения материи, а в особенности органическая жизнь и ее развитие. Как мы видели выше, жизнь состоит прежде всего именно в том, что живое существо в каждый данный момент является тем же самым и все-таки иным. Следовательно, жизнь тоже есть существующее в самих вещах и процессах, беспрестанно само себя порождающее и себя разрешающее противоречие, и как только это противоречие прекращается, прекращается и жизнь, наступает смерть. Точно так же мы видели, что и в сфере мышления мы не можем избежать противоречий и что, например, противоречие между внутренне неограниченной человеческой способностью познания и ее действительным существованием только в отдельных, внешне ограниченных и ограниченно познающих людях,— что это противоречие разрешается в таком ряде последовательных поколений, ко-

торый, для нас по крайней мере, на практике бесконечен, разрешается в бесконечном поступательном движении.

Мы уже упоминали, что одной из главных основ высшей математики является противоречие, заключающееся в том, что при известных условиях прямое и кривое должны представлять собой одно и то же. Но в высшей математике находит свое осуществление и другое противоречие, состоящее в том, что линии, пересекающиеся на наших глазах, тем не менее уже в пяти-шести сантиметрах от точки своего пересечения должны считаться параллельными, т. е. такими линиями, которые не могут пересечься даже при бесконечном их продолжении. И тем не менее высшая математика этими и еще гораздо более резкими противоречиями достигает не только правильных, но и совершенно недостижимых для низшей математики результатов.

Но уже и низшая математика кишит противоречиями. Так, например, противоречием является то, что корень из А должен быть

_1_ _

степенью А, и тем не менее А² =УА. Противоречием является также и то, что отрицательная величина должна быть квадратом некоторой величины, ибо каждая отрицательная величина, помноженная сама на себя, дает положительный квадрат. Поэтому квадратный корень из минус единицы есть не просто противоречие, а даже абсурдное противоречие, действительная бессмыслица. И все же V — 1 является во многих случаях необходимым результатом правильных математических операций; более того, что было бы с математикой, как низшей, так и высшей, если бы ей запрещено

было оперировать с У— 1?

Сама математика, занимаясь переменными величинами, вступает в диалектическую область, и характерно, что именно диалектический философ, Декарт, внес в нее этот прогресс. Как математика переменных величин относится к математике постоянных величин, так вообще диалектическое мышление относится к метафизическому. Это нисколько не мешает, однако, тому, чтобы большинство математиков признавало диалектику только в области математики, а довольно многим среди них не мешает в дальнейшем оперировать всецело на старый ограниченный метафизический лад теми методами, которые были добыты диалектическим путем.

Энгельс Ф. Анти-Дюринг.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. SO, с. 123—125

Геометрия начинает с открытия, что прямое и кривое суть абсолютные противоположности, что прямое полностью не выразимо в кривом, а кривое—в прямом, что они несоизмеримы между собой. И тем не менее уже вычисление круга возможно лишь в том случае,

если выразить его периферию в виде прямых линий. В случае же кривых с асимптотами прямое совершенно расплывается в кривое и кривое в прямое,— точно так же как расплывается представление о параллелизме: линии не параллельны, они непрерывно приближаются друг к другу и все-таки никогда не сходятся. Ветвь кривой становится все прямее, не делаясь никогда вполне прямой, подобно тому как в аналитической геометрии прямая линия рассматривается как кривая первого порядка с бесконечно малой кривизной. Сколь бы большим ни сделалось — χ логарифмической кривой, у никогда не станет =0.

* * *

Прямое и кривое. В дифференциальном исчислении они в конечном счете приравниваются друг к другу. В дифференциальном треугольнике, гипотенузу которого образует дифференциал дуги (если пользоваться методом касательных), эту гипотенузу можно рассматривать

«как маленькую прямую линию, являющуюся одновременно элементом дуги и элементом касательной»,— все равно, будем ли мы рассматривать кривую как состоящую из бесконечно многих прямых линий или же «как строгую кривую; ибо, поскольку искривление в каждой точке M бесконечно мало,— последнее отношение элемента кривой к элементу касательной есть, очевидно, отношение равенства».

Отношение здесь непрерывно приближается к отношению равенства, но приближается, сообразно природе кривой, асимптотическим образом, так как соприкасание ограничивается точкой, не имеющей длины. Тем не менее в конце концов принимается, что равенство кривой и прямой достигнуто...

Когда математика прямого и кривого оказывается, можно сказать, исчерпанной,— новое, почти безграничное поприще открывается такой математикой, которая рассматривает кривое как прямое (дифференциальный треугольник) и прямое как кривое (кривая первого порядка с бесконечно малой кривизной). О метафизика!

Энгельс Ф. Диалектика природы.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. SO, с. ST9—5SO

...Все исторические коллизии, согласно нашему пониманию, коренятся в противоречии между производительными силами и формой общения. Впрочем, для возникновения коллизий в какой-нибудь стране вовсе нет необходимости, чтобы именно в этой стране противоречие это было доведено до крайности. Конкуренция с более развитыми в промышленном отношении странами, вызванная расширением международного общения, является достаточной причиной для того, чтобы породить и в странах, обладающих ме-

нее развитой промышленностью, подобное же противоречие (так, например, конкуренция английской промышленности выявила в Германии наличие скрытого пролетариата)...

То противоречие между производительными силами и формой общения, которое, как мы видели, уже неоднократно имело место в предшествующей истории, не угрожая, однако, ее основам, должно было каждый раз прорываться в виде революции, причем оно вместе с тем принимало и различные побочные формы — как совокупность всех коллизий, как коллизии между различными классами, как противоречия сознания, идейная борьба и т. д., политическая борьба и т. д. Если стоять на ограниченной точке зрения, то можно выхватить одну из этих побочных форм и рассматривать ее как базис этих революций; сделать это тем легче, что сами индивиды, от которых исходили эти революции, составляли себе, в зависимости от своего культурного уровня и от ступени исторического развития, всякого рода иллюзии насчет своей собственной деятельности.

Маркс К., Энгелъс Ф. Фейербах. Противоположность

материалистического и идеалистического

воззрений. М., 1966, с. 79, IS—79

Главная ошибка Гегеля заключается в том, что он противоречие явления понимает как единство в сущности, в идее, между тем как указанное противоречие имеет, конечно, своей сущностью нечто более глубокое, а именно — существенное противоречие. Так, например, здесь противоречие законодательной власти в себе самой есть лишь противоречие политического государства, а следовательно и противоречие гражданского общества с самим собой.

Маркс К. К критике гегелевской философии права.—* Маркс п., Энгельс Ф. Соч., т. J, с. 324

То, что парадокс действительности выражается также и в словесных парадоксах, которые противоречат обыденному человеческому рассудку, противоречат тому, что имеют в виду вульгарные экономисты и о чем, по их мнению, они говорят, — это понятно само собой. Противоречия, проистекающие из того, что на основе товарного производства частный труд выражает себя -как всеобщий общественный труд, что отношения людей представляются как отношения вешей и как вещи,— эти противоречия лежат в самом предмете, а не в словесном выражении предмета.

Маркс К. Теории прибавочной стоимости.— Маркс К., Энгелъс Ф. Соч., т. 2в, ч. III, с. 139

Спрос и предложение в действительности никогда не покрывают друг друга или если и покрывают, то только случайно, следоватeльно, с научной точки зрения этот случай должен быть = O₂

должен рассматриваться как несуществующий. Однако в политической экономии предполагается, что они покрывают друг друга. Почему? Это делается для того, чтобы рассматривать явления в их закономерном, соответствующем их понятию виде, т. е. рассматривать их независимо от той их внешней видимости, которая порождается колебаниями спроса и предложения; с другой стороны,— для того, чтобы найти действительную тенденцию их движения, известным образом фиксировать ее. Так как отклонения от равенства имеют противоположный характер и так как они постоянно следуют друг за другом, они взаимно уравновешиваются благодаря противоположности их направления, благодаря их взаимному противоречию. Итак, если ни в одном конкретном случае спрос и предложение не покрываются, то отклонения от равенства следуют друг за другом таким образом,— ведь отклонение в одном направлении вызывает как свой результат отклонение в противоположном направлении,— что, если рассматривать итог движения за более или менее продолжительный период, спрос и предложение всегда взаимно покрываются; однако результат этот получается лишь как средняя уже истекшего движения и лишь как постоянное движение их противоречия.

Маркс К. Капитал, т. III,— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. I, с. 208

Мы видели, что процесс обмена товаров заключает в себе противоречащие и исключающие друг друга отношения. Развитие товара не снимает этих противоречий, но создает форму для их движения. Таков и вообще тот метод, при помощи которого разрешаются действительные противоречия. Так, например, в том, что одно тело непрерывно падает на другое и непрерывно же удаляется от последнего, заключается противоречие. Эллипсис есть одна из форм движения, в которой это противоречие одновременно и осуществляется и разрешается.

Маркс К. Капитал, т. I.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 11S—114

Противоречие, выраженное в самой общей форме, состоит в том, что капиталистическому способу производства присуща тенденция к абсолютному развитию производительных сил независимо от стоимости и заключающейся в последней прибавочной стоимости, а также независимо от общественных отношений, при которых происходит капиталистическое производство; тогда как, с другой стороны, его целью является сохранение существующей капитальной стоимости и ее увеличение в возможно большей степени (т. е. постоянно ускоряющееся возрастание этой стоимости).

Маркс К. Напитал, т. III.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. I, с. 273

Противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением выступает наружу как антагонизм между пролетариатом и буржуазией.

Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 215

Переворот в промышленности, совершающийся сначала посредством простой кооперации и мануфактуры. Концентрация разбросанных до сих пор средств производства в больших мастерских и превращение их тем самым из индивидуальных средств производства в общественные,— превращение, в общем и целом не коснувшееся формы обмена. Старые формы присвоения остаются в силе. Выступает капиталист: в качестве собственника средств производства он присваивает себе также и продукты и превращает их в товары. Производство становится общественным актом; обмен же, а с ним и присвоение продуктов остаются индивидуальными актами, актами отдельных лиц: продукт общественного труда присваивается отдельным капиталистом. Это и составляет основное противоречие, откуда вытекают все те противоречия, в которых движется современное общество π которые с особенной ясностью обнаруживаются в крупной промышленности.

a) Отделение производителя от средств производства. Рабочий обречен на пожизненный наемный труд. Противоположность между пролетариатом и буржуазией.

b) Все большее выявление и усиливающееся действие законов, господствующих над товарным производством. Безудержная конкурентная борьба. Противоречие между общественной организацией на каждой отдельной фабрике и общественной анархией в производстве в целом.

c) С одной стороны — усовершенствование машин, обратившееся благодаря конкуренции в принудительный закон для каждого отдельного фабриканта и означающее в то же время постоянно усиливающееся вытеснение из фабрик рабочих: возникновение промышленной резервной армии. С другой стороны — беспредельное расширение производства, что также стало принудительным законом конкуренции для каждого фабриканта. С обеих сторон — неслыханное развитие производительных сил, превышение предложения над спросом, перепроизводство, переполнение рынков, кризисы, повторяющиеся каждые десять лет, порочный круг: здесь — излишек средств производства и продуктов, там — излишек рабочих, лишенных работы и средств существования. Но оба эти рычага производства и общественного благосостояния ие могут соединиться, потому что капиталистическая форма производства не позволяет производительным силам действовать, а продуктам циркулировать иначе^ как при условии предварительного превра-

щения их в капитал, чему именно и препятствует их излишек. Это противоречие возрастает до бессмыслицы: способ производства восстает против формы обмена. Буржуазия уличается, таким образом, в неспособности к дальнейшему управлению своими собственными общественными производительными силами.

d) Частичное признание общественного характера производительных сил — признание, к которому вынуждаются сами капиталисты. Обращение крупных организмов производства и сообщения— сначала в собственность акционерных компаний, позже — трестов, а затем — и государства. Буржуазия оказывается излишним классом; все ее общественные функции выполняются теперь наемными служащими.

Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии

к науке.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 228—

...Нет ничего более нелепого, как выводить из противоречий капитализма его невозможность, непрогрессивность и т. д. — это значит спасаться в заоблачные выси романтических мечтаний от неприятной, но несомненной действительности. Противоречие между стремлением к безграничному расширению производства и ограниченным потреблением — не единственное противоречие капитализма, который вообще не может существовать и развиваться без противоречий. Противоречия капитализма свидетельствуют о его исторически преходящем характере, выясняют условия и причины его разложения и превращения в высшую форму,— но они отнюдь не исключают ни возможности капитализма, ни его прогрессивности сравнительно с предшествующими системами общественного хозяйства.

Ленин В. И. Развитие капитализма в России.— Полн. собр. соч., т. 3, с. 48

В истории революций всплывают наружу десятилетиями и веками зреющие противоречия.

Ленин В. И. Революционные дни.— Полн. собр. соч., т. 9, с. 208

г) О ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ СТОРОНАХ ПРОТИВОРЕЧИЯ

Пролетариат и богатство — это противоположности. Как таковые, они образуют некоторое единое целое. Они оба порождены миром частной собственности. Весь вопрос в том, какое определенное положение каждый из этих двух элементов занимает внутри противоположности Недостаточно объявить их двумя сторонами единого целого.

Частная собственность как частная собственность, как богатство, вынуждена сохранять свое собственное существование, а тем самым и существование своей противоположности — пролетариата. Это — положительная сторона антагонизма, удовлетворенная в себе самой частная собственность.

Напротив, пролетариат как пролетариат вынужден упразднить самого себя, а тем самым и обусловливающую его противоположность — частную собственность,— делающую его пролетариатом. Это — отрицательная сторона антагонизма, его беспокойство внутри него самого, упраздненная и упраздняющая себя частная собственность.

Имущий класс и класс пролетариата представляют одно и то же человеческое самоотчуждение. Но первый класс чувствует себя в этом самоотчуждении удовлетворенным и утвержденным, воспринимает отчуждение как свидетельство своего собственного могущеалва и обладает в нем видимостью человеческого существования. Второй же класс чувствует себя в этом отчуждении уничтоженным, видит в нем свое бессилие и действительность нечеловеческого существования. Класс этот, употребляя выражение Гегеля, есть в рамках отверженности возмущение против этой отверженности, возмущение, которое в этом классе необходимо вызывается противоречием между его человеческой природой и его жизненным положением, являющимся откровенным, решительным и всеобъемлющим отрицанием этой самой природы.

Таким образом, в пределах всего антагонизма частный собственник представляет собой консервативную сторону, пролетарий — разрушительную. От первого исходит действие, направленное на сохранение антагонизма, от второго — действие^ направленное на его уничтожение.

Правда, частная собственность в своем экономическом движении сама толкает себя к своему собственному упразднению, но она делает это только путем не зависящего от нее, бессознательного, против ее воли происходящего и природой самого объекта обусловленного развития, только путем порождения пролетариата как пролетариата,— этой нищеты, сознающей свою духовную и физическую нищету, этой обесчеловеченности, сознающей свою обес-человеченность и потому самоё себя упраздняющей. Пролетариат приводит в исполнение приговор, который частная собственность, порождая пролетариат, выносит себе самой, точно так же как он приводит в исполнение приговор, который наемный труд выносит самому себе, производя чужое богатство и собственную нищету. Одержав победу, пролетариат никоим образом не становится абсолютной стороной общества, ибо он одерживает победу, только упраздняя самого себя и свою противополож-

ность. С победой пролетариата исчезает как сам пролетариат, так и обусловливающая его противоположность — частная собственность.

Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство — Соч., т. 2, с. 38—39

Истинная природа определений «сущности» указапа самим Гегелем («Энциклопедия», ч. I, § 111, Добавление): «В сущности все относительно» (например, положительное и отрицательное, которые имеют смысл только в своем взаимоотношении, а не каждое само по себе).

Энгельс Ф. Диалектика природы — Маркс П., Энгельс Ф. Соч., т. SO, с. 528

Положительное и отрицательное. Можно называть π наоборот: в электричестве и т. д.; также север и юг. Можно обернуть наименование, изменить соответственно всю остальную терминологию, и все останется правильным. Мы тогда будем называть запад востоком, а восток западом. Солнце тогда будет восходить на западе, планеты будут вращаться с востока на запад и т. д.; при этом изменяются одни только имена. Больше того, в физике мы называем северным полюсом собственно южный полюс магнита — полюс, притягиваемый северным полюсом земного магнетизма,— и это ничему не мешает.

* * *

Что положительное и отрицательное приравниваются друг к другу — все равно, какая сторона положительна и какая отрицательна,— это имеет место не только в аналитической геометрии, но еще более в физике...

Энгельс Ф. Диалектика природы.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 531