Населения Земли
В настоящее время общее количество землян оставляет 7 миллиардов человек (7 214 152 170 человек на февраль 2014 г., по оценкам отдела народонаселения (при Секретариате ООН)). Здесь будет интересно проследить динамику роста человеческой популяции в ретроспективе.
Итак, в начале нашей эры на Земле было уже 300 миллионов человек, к концу I тысячелетия нашей эры – 400 миллионов, в 1500 г. – 500 миллионов, в 1800 г. был зафиксирован первый миллиард, в 1950 г. землян было уже 3 миллиарда, 12 октября 1999 г. население Земли составило 6 миллиардов человек, 1 ноября 2011 г. – 7 миллиардов человек. Прогноз на 2050 г. – 9 миллиардов человек, на 2100 г. – 10 миллиардов человек, а после 2100 г., предположительно, население будет сокращаться.
В 2050 г., по среднему варианту прогноза ООН, свыше половины населения мира будет проживать в Азии, четверть – в Африке, 8,2 % – в Латинской Америке, 7,4 % – в Европе, 4,7 % – в Северной Америке. Вплоть до 1970-х гг. численность населения мира росла по гиперболическому закону, в настоящее время наблюдается прогрессирующее замедление темпов роста населения Земли.
В 2009 г. впервые за всю историю человечества численность городского населения сравнялась с численностью сельского, составив 3,4 миллиарда человек. И далее ожидается, что все большая часть мирового населения будет представлена горожанами (т. е. городское население продолжит расти быстрее, чем население мира в целом).
Вот уже не одно десятилетие в большинстве развитых стран набирает силу социально-демографический процесс, получивший название «второго демографического перехода» (Р. Лестег, Д. Ван де Каа и др.). Этот переход связан с фундаментальными сдвигами в жизненном цикле современного человека и в системе индивидуального брачно-семейного планирования, с расширением свободы выбора брачного партнера и форм совместной жизни, с более ответственным подходом к последствиям сексуальных отношений, с более высокой, чем прежде, эффективностью планирования сроков появления потомства – одним словом, с возросшими возможностями каждого человека управлять своей индивидуальной демографической судьбой. Попробуем вместе разобраться в таких переменах.
В традиционной фазе развития общий демографический импульс соответствует экономическим потребностям крестьянской семьи. Появление ребенка в такой семье почти не сказывается на ее финансах, а поскольку ее экономика имеет преимущественно, если не абсолютно, натуральный характер, очень слабо и на общем потреблении. Инвестиционная отдача от вложений в детей здесь наступает очень быстро: уже с четырех-пяти лет они могут выполнять простые, но необходимые для семьи работы – выпас скота, уборка помещений и т. д. Таким образом, они заменяют собой более дорогого взрослого работника, т. е. экономически выгодны. С возрастом вклад детей в семью увеличивается, тем самым они способствуют процветанию семьи, ее зажиточности. Наличие значительного числа детей было также единственной надежной гарантией сколько-нибудь благополучной старости родителей в условиях отсутствия системы социального страхования (пенсионного обеспечения). Во многом этим обстоятельством и объясняется большая рождаемость в эту эпоху: например, у женщин в России в 1800 г. в среднем было 6,5–8,0 детей (примерно столько женщины рожают в современных Бангладеш и Конго). Как следствие, демографическая динамика традиционной фазы имеет экспоненциональный характер.
В индустриальной фазе, особенно в ее зрелой форме, и тем более постиндустриальной фазе демографический рост уменьшается, выходит за пределы простого воспроизводства и имеет ярко выраженную направленность к депопуляции. Пополнение происходит за счет миграции из внутреннего села, имевшего долгое время традиционный характер, а затем, когда его масштабы относительно индустриально-урбанизированных зон уменьшаются и само оно становится индустриально-урбанизированным, пополнение населения происходит за счет миграции из стран, находящихся в традиционной фазе развития.
На данный момент все происходящие изменения в данной сфере можно свести к следующему:
– абсолютный и относительный рост числа незарегистрированных браков, более или менее длительных добрачных союзов, сепараций (раздельного проживания партнеров) при одновременном быстром уменьшении доли скоропалительных, вынужденных браков, стимулированных добрачной и внебрачной беременностью в юном возрасте;
– рост среднего возраста вступления в регистрируемый брак, среднего возраста рождения первого ребенка и среднего возраста материнства в целом;
– рост доли внебрачных рождений при увеличении среднего возраста матери при рождении внебрачного ребенка за счет опережающего роста внебрачной рождаемости в средних возрастах;
– уменьшение эксцесса (островершинности) возрастного распределения рождений, постепенное перемещение модального возраста из возрастной группы 20–24 года в возрастную группу 25–29 лет (а в некоторых странах даже в возрастную группу 30–34 года), резкое уменьшение вклада в итоговые показатели рождаемости самой молодой возрастной группы 15–19-летних матерей и повышение вклада старших возрастных групп матерей (старше 30 лет) до уровня, характерного для молодых матерей до 25 лет, а затем и превышающего его, в результате чего распределение рождений становится более равномерным по возрастной шкале.
Теперь формирование итоговой рождаемости в западных странах начинается и завершается в гораздо более зрелом возрасте. Получение образования и поиск первой работы в развитых странах, как правило, не утяжеляется проблемами, связанными с выполнением материнских функций. По этой причине низкий вклад молодых женщин (до 25 лет и особенно до 20 лет) в общий уровень рождаемости компенсируется повышением вклада женщин средних и старших возрастов.
В странах Северной и Западной Европы увеличение числа внебрачных детей компенсирует снижение численности родившихся в зарегистрированных браках. Это обстоятельство и относительно высокая рождаемость этнических меньшинств привели к тому, что в последние годы уровень рождаемости в ряде стран Северной и Западной Европы начал приближаться к уровню простого воспроизводства. В 2008 г. суммарный коэффициент рождаемости во Франции составил, например, 2, в Норвегии и Великобритании – 1,96, Швеции – 1,91, Дании – 1,89. В результате сложился по-своему уникальный феномен – высокая по меркам развитых стран рождаемость сочетается с ситуацией, когда почти половина детей рождается вне зарегистрированных браков.
Типы формирования семьи, характерные для развитых стран Восточной Азии и Южной Европы, не зависят от щедрости государства всеобщего благосостояния, что характерно для западноевропейских и Скандинавских стран. Это обстоятельство в сочетании с ригидной системой представлений о жизненном предназначении мужчины и женщины, их родительской и супружеской ролях приводит к модели демографического поведения, в чем-то сходной, а в чем-то резко отличающейся от западноевропейской. Реакцией на «постиндустриальные» реалии XXI в., как и в Западной Европе, оказывается повышение возраста вступления в брак и рождения первого ребенка.
Однако внебрачные союзы в такой системе по-прежнему рассматриваются как нечто второсортное, а доля внебрачных рождений в общем числе рождений крайне низка: в 2006 г. в Южной Корее она составляла 1,5 %, в Японии – 2,1 %, на Тайване – 4,1 %. В условиях, когда государство всеобщего благосостояния недостаточно развито, ригидная система гендерных ролей вступает в противоречие с профессиональной активностью и экономической самостоятельностью женщин, резко возросшей в последние десятилетия. «Жертвой» такого конфликта становится рождаемость, уровень которой в Корее, Японии и Италии заметно ниже, чем в Западной и Северной Европе.
В целом можно с уверенностью констатировать, что самое важное демографическое изменение в современном мире – это резкое сокращение рождаемости в большинстве стран. Это означает скорое прекращение бурного роста населения Земли. Причем рождаемость снижается повсеместно, лидируют здесь развитые промышленные страны. Особенно заметен процесс сокращения населения будет через некоторое время в Европе, современное население которой составляет 730 миллионов человек. По прогнозам ООН, к 2050 г. оно снизится примерно до 650 миллионов человек, если у каждой женщины в среднем будет 2,1 ребенка, и до 554 миллионов, если у женщины в среднем будет 1,6 ребенка. В современной Европе этот показатель не превышает 1,5 ребенка.
