| «Нет единенья, нет слиянья, Лишь только вечная алчба И согласованность желанья И равнодушие раба». Валерий Брюсов |
Очевидно, что любое слияние мужчины и женщины без любви рано или поздно приводит к одиночеству вдвоем. В наиболее яркой форме это проявляется в браке, когда такое одиночество узаконено и скреплено материальными узами,
Однако сами по себе материальные узы рождают не трагедию, а лишь драму одиночества вдвоем. Истинная трагедия возникает тогда, когда к браку примешиваются влюбленность и любовь.
Понятно одиночество людей, купивших друг друга, она, например, — столичную прописку, а он — ее красоту. Это банальное одиночество будет существовать до тех пор, пока более предприимчивая сторона не доведет свою покупку до логического завершения — развода.
Бесконечно более трагичны другие виды одиночества вдвоем.
Прежде всего приходит на ум одиночество искренне влюбленных людей, которые имеют разный культурный уровень. Их первоначальное общение, наполненное иллюзиями, скрывает это различие, но впоследствии, когда прилив чувств отступает, обнажается различие друзей, вкусов, манер и оценок. Такое совместное страдание, закрепленное сексуальным тяготением и общими детьми, может продолжаться бесконечно долго.
С другой стороны, кто-то из двоих может сойти на ступеньку ниже или, наоборот, возвыситься.
Нисхождение-слияние с более низкой средой дает только видимость. гармонии, одиночество отступает вглубь, замирает, но рано или поздно проявит себя — во встрече с бывшим однокурсником, забытым другом, в строке стихотворения…
Однако и возвышение порой несет в себе трагедию. Такова история Мартина Идена из одноименного романа Джека Лондона. Простой матрос, полюбив девушку из высшего света, совершает невозможное — в одиночестве преодолевает культурную пропасть между ними. Более того, он полностью меняет свое бытие и начинает создавать культуру — пишет рассказы и эссе. Продавая свои творения, он проходит все тяготы и ужасы жизни начинающего литератора и, наконец, добившись блестящего успеха, заполняет долларами имущественную пропасть между собой и возлюбленной.
Казалось, все препятствия устранены. Слияние влюбленных близко. Но тут возникает новое, непреодолимое препятствие — различие ценностей, от которого не спасает ни общность прочитанных книг, ни общность положения. Развившийся Мартин Иден видит чуждость возлюбленной, оказавшейся заурядной буржуазной девушкой. Лишившись невозможности обладания ею, он лишается иллюзии о ней. Обыденность общения свергает возлюбленную с небес на землю.
Одиночество вновь охватывает его, словно волны океана; развив творчество из любви к иллюзорной женщине, он не может найти смысла в новом творчестве и новой любви. И он топит свое одиночество в волнах океана…
Итак, различие культурного уровня — ничто по сравнению с различием ценностей. Именно последнее приводит к окончательному одиночеству вдвоем, изменение которого возможно лишь в результате апокалиптических метаморфоз жизни.
Наиболее глубокое различие ценностей мужчины и женщины и, пожалуй, единственно непреодолимое в обычной жизни — это различие творческой и материальной мотивации. Одиночество достигает тут своего трагического пика, и случайным возлюбленным остается только разойтись по обе стороны этого пика, раня его острием детей и судьбы...
Одиночество вдвоем есть трагическая насмешка над свободой взаимоотношений мужчины и женщины, насмешка над самой идеей андрогинного единства мужчины и женщины.
Разрывая его, многие движутся прочь от идеи андрогинного единства и любви — они движутся к власти, надеясь в ней найти последнее преодоление одиночества.
