Конечно, речь здесь идет по большей части о Wired, а не о романтическом либертарианстве. Журнал вновь и вновь обращает наше вни-мание на оптимистические в духе Панглоса картины будущего демократии в Интернете. Внештатный редактор журнала Йон Катц, в частности, наслаждается сравнением дигерати с йоменами эпохи Джефферсона — твердыми самостоятельными индивидуалистами, имеющими свои собственные идеи и мужество озвучивать их. Катцу нравится задавать вопросы вроде: «Можем ли мы создать новую разновидность политики? Можем ли мы построить лучшее гражданское общество при помощи наших могущественных технологий? Служим ли мы делу продолжения эволюции свободы человеческих существ?» К сожалению, он отвечает на это банальными наблюдениями и предложениями не по существу: дигерати не интересна большая политика, они разочарованы в ней. Они никогда не участвовали в политике, кроме тех случаев, когда им приходилось защищать свои киберинте-ресы. Тем не менее, если они когда-нибудь обратят к ней свои живые умы, они, вероятно, придумают что-нибудь достойное.
То, что они придумают, обычно покоится на преимуществах онлайновой коммуникации и чрезвычайно простого доступа к информации в Интернете. Оба этих преимущества весьма ценны, особенно для тех граждан, которые занимаются частными аспектами проблем и озабочены поисками соседей, разделяющих их интересы и общественные ресурсы в местной библиотеке. Чем больше мы занимаемся воспитанием информированного, склонного к полемике гражданина, тем лучше для всех нас. Тем не менее эти технологии главным образом расширяют свободу действий уже вовлеченных в какую-либо деятельность мужчин и женщин; они служат скорее побочным целям, нежели влияют на основное течение политического процесса. Упускать из внимания этот факт — типично для технофилов, склонных путать новые инструменты с новыми мирами. Катц с трепетом говорит о «невиданной доселе возможности индивидуумов говорить друг с другом напрямую» в Сети, но вдумчивый читатель напомнит, что в истории уже были эпохи, когда обсуждение совершалось здесь и сейчас. Более того, картина демократии, которую прославляет Wired, покоится не столько на совместном обдумывании, сколько на «спонтанном порядке». Келли в качестве параболы для такой демократии предлагает стадион, полный людей, которые без явных инструкций манипулируют светящимися палочками, формируя узоры. Подобная разновидность «сознания пчелиного роя», как Келли в возбуждении называет это, похоже, идеальна для шоу на стадионах; но в случае с самоуправлением это не столь очевидно. По сути, перед нами виталистский образ демократии.
Этот витализм, граничащий с мистицизмом, заставляет Wired презирать самые привычные институты управления как такового. Часто пишущий в журнал сетевой гуру Джон Перри Барлоу считает, что, по большому счету, «сенат США скоро станет таким же бездействующим придатком, как и британская палата лордов». В том же духе выдержано трехлетней давности интервью издателя Wired Луиса Рос-сетто газете New York Times: «В ближайшие десять или двадцать лет мир будет полностью преобразован... [Мы не видим] никакой разницы между Эл-Би-Джеем60 и Никсоном, но еще не известно, будет ли вскоре вообще какой-либо президент». Все указывает на то, что команда Wired предпочла бы, чтобы его не было. Восхитительная статья, посвященная кибернетическим ловкачам, уходящим от налогов не на Карибских островах, а где угодно, радостно приглашает читателя вообразить будущее «состояние государства, — при котором 20%-ный налог сразу же превращается в доход». Экстропианцам это снится уже наяву.
Нищета Бога
В некоторых отношениях лучше не принимать все слишком всерьез. Wired повинен в опьяняющем интеллектуальном обмане и искажении фактов. Значительная часть журнала — это просто подростковое излияние мальчишек-переростков, которые получают слишком много денег. Статья о «Горящем человеке» не упускает шанса показать молодую грудь участников фестиваля, покрытую боди-артом. Через каждые несколько выпусков — захватывающие перспективы военных технологий воплощаются в новых видеоиграх. Описание героических провайдеров Интернета из северных регионов Канады — это всего лишь взгляд через розовые очки на тяжело живущих и много пьющих провинциалов, которые известны по романам Луи Лямура. Хефнер или Хемингуэй тоже питают фантазии читателей журнала, которые в большинстве своем являются молодыми мужчинами.
Более амбициозные моменты тоже не выдерживают критики. Заявление профессора Деррика де Керкхова о том, что мы заново открываем «живой космос», оказывается основанным на том факте, что в Интернете язык одновременно практикуется в реальном времени и обладает перманентным зафиксированным бытием. Первое обстоятельство, как представляется, создает органическую непосредственность, в то время как второе обеспечивает онтологическую стабильность: перманентность языка позволяет ему встраиваться в систему вещей. Это «новое свойство языка», если разобраться как следует, означает, что мы можем иметь твердые копии наших разговоров, получать почту практически непрерывно и читать журналы, как только они появляются в онлайн. Интересно, когда Эл-Би-Джей и Никсон начали записывать на пленку свои переговоры в Овальном кабинете, ощущали ли они тогда биение живого космоса? Представьте себе такой фрагмент в расшифровке: «П.: Генри, я чувствую себя, как в [затерто цензурой] племени!»
Если серьезно, то будущее, к которому взывает Wired, — это удел небольшой популяции дигерати, которые счастливы навязать свои переживания всем остальным. Информационная экономика, как раз наоборот, не означает «участия в акте творения» для большинства трудящихся в ее рамках. Операторы ПК (фактически исполняющие роль машинисток), служащие магазинов, работники складов Интернет-магазина amazon.com сталкиваются с обычными проблемами — с заниженной зарплатой, ущемлением своих прав, с препонами на пути к созданию профсоюзов, с неадекватным политическим представительством в конгрессе, сходство которого с палатой лордов для них следствие принадлежности к определенному экономическому классу. Их судьбы больше всего пострадают от «творческого разрушения» фирм и отраслей индустрии, которое приветствуется Келли. Трайбализм не принесет им ничего хорошего, также как и менее многочисленным племенам.
