Классовая борьба и гражданское общество, их соотношение в историческом процессе. Исчезла ли сегодня классовая борьба в развитом современном обществе?

Гражданское общество, как уже отмечалось, - не естественное состояние человека, но в период буржуазных революций естественные и гражданские права, права человека и права гражданина отождествлялись, поскольку феодально-церковное господство воспринималось как разрыв с естественным состоянием, нарушением естественных прав. Но буржуазное государство очень долгое время обеспечивало правами в основном буржуазию, хотя все члены общества и считались гражданами. Можем ли мы назвать гражданами людей, которые не имеют избирательных прав? А ведь до недавнего времени, до 30-х гг. ХХ в. часть рабочих в капиталистических странах не имела на это прав.

С другой стороны, вне государства понятие «гражданское общество» теряет всякий смысл, ибо именно в борьбе с ним, отвоевывая у него законы и права, оно и создается.

И с этой точки зрения действительно буржуазное общество и буржуазное государство достигает наибольшего развития гражданского общества по сравнению со всей предыдущей историей.

Мы можем также констатировать, что государство, конечно, не без борьбы, представляет сегодня в буржуазном обществе часто максимальные возможности для свободы волеизъявления и самопроявления граждан, но при этом вполне сохраняет функции государства (и координаторскую, и защиты капитализма).

Возникнув как островок в городе, гражданское общество сегодня охватило и крестьян, которые до этого и не помышляли о гражданских правах, занятые исключительно хозяйством и собственническими правами.

Сегодня в обществе есть тенденция к единству в плане его противоположности государству.

Но можно ли историю и всю социальную борьбу свести к борьбе гражданского общества и государства? Можно ли считать ее основной коллизией общественного развития?

Разве мы можем отрицать разнородность гражданского общества и его антагонизмы? Можно ли оторвать борьбу рабочих за гражданские, избирательные права от борьбы за их права как класса, от борьбы за собственность? Свести эту борьбу только к борьбе за бóльшие права гражданского общества? Ведь значительная часть этого гражданского общества выступала, а порой и сегодня выступает против требований рабочих, поддерживая государство. Можно ли в таком контексте рассматривать борьбу за повышение зарплаты? Или же, наоборот, свести все только к борьбе внутри общества и проигнорировать государство? Можно ли историческую борьбу крестьян за землю квалифицировать как борьбу граждан (у них в большинстве своем не было гражданских прав)?

В истории борьба за право собственности и за политические права шла вовсе не всегда параллельными или одинаковыми путями. Хотя, с другой стороны, эти вопросы, безусловно, связаны.

В античных обществах права собственности и права гражданина по существу идентифицировались: только собственники считались гражданами и имели соответствующие права, хотя были и исключения (рабы-вольноотпущенники, например, были собственниками, но не гражданами). Лишение собственности повело к лишению прав одной части общества по сравнению с другой при переходе и в период феодализма.

В восточных обществах как наиболее полно выражающих деспотизм государства и собственники не имели гражданских прав, да и не боролись за них, или же борьба означала, как и у европейских крестьян, перемещение власти с сохранением старых структур общества и типа государства.

Буржуазия в большинстве стран Европы, несмотря на размеры своей собственности, крестьяне, независимо от своей собственности, не имели гражданских прав вплоть до буржуазных революций, каковые в значительной степени и явились следствием этого.

А борьбу за национальную независимость и свободу можно ли рассматривать с точки зрения термина «гражданское общество» как отстоящего от государства? Здесь, с одной стороны, в большей степени проявляется тенденция к единству гражданского общества, но, с другой стороны, и тенденция отождествления гражданского общества и государства.

В целом понятие «гражданское общество» не может вместить в себя сущность борьбы в человеческом обществе и не может отменить необходимость использования термина «классовая борьба» и необходимость мыслить в рамках этой категории, если мы говорим об отношении общества и государства и государства и истории.

В то же время этот термин может быть продуктивен в объяснении и понимании развития человечества в ограниченных пределах: или в очень широкой абстракции, или в строго очерченных конкретно исторических условиях и при строго очерченном толковании самого термина.

Здесь перед нами встает необходимость обратиться к вопросу о гражданских правах как рамках свободы от государства, к вопросу о свободе и собственности.

Свобода – самая популярная и одновременно широко толкуемая, многозначная категория. В традиции либерализма говорить о политических свободах, превозносить их, отрывая от прав собственности. С другой стороны, именно буржуазия, поставив вопрос о правах и свободах, занесла сюда и право частной собственности, и этим явно положила начало традиции объединения борьбы за свободу с борьбой за собственность, осмысление их в одной связке. Именно от этой традиции идет положение, которое не вызывает сомнения, что по-настоящему свободен только тот, кто имеет собственность.

Буржуазия же, отстояв это право лишь для себя и освободив себя от пут феодальной зависимости, затем похвалялась тем, что она предоставила всем политические свободы (хотя и это произошло не сразу, и они временами ограничивались).

С появлением и увеличением влияния марксизма, усилением рабочего и демократического движения, затем с победой социализма в ряде стран (сейчас не будем говорить, была ли это полная победа, не в этом суть), либералы выдвинули новый лозунг, который вроде бы возвращал всех к началу: не ликвидация частной собственности, не равенство, а частная собственность для всех – это якобы и обеспечит настоящую свободу. Это была реакция буржуазии на выше указанные явления.

Есть ли неограниченные равные возможности для пользования частной собственностью? Что, акционеры, имеющие 10 – 15 акций имеют равные права и возможности с теми, кто владеет контрольным пакетом? Владельцев средств производства, недвижимости всегда много меньше, чем владельцев свободных рук и интеллекта.

Равенство и свобода явно разошлись в своих значениях, их стали противопоставлять.

Является ли безработный, хотя формально и обладающий свободой и гражданскими правами, свободным в полной степени? Из кого набирали и набирают отряды воинствующих люмпенов? Кстати, люмпены – не те, кто бедны, а те, кто потеряли связь со своей социальной группой, классом, люди, потерявшие принципы, социально-нравственные ориентиры.

Здесь корень проблемы слуги и господина.

Конечно, закон сегодня ограничивает произвол и власть имущих, и крупных собственников, но может ли человек чувствовать себя по-настоящему свободным, не имея хлеба насущного, вынужденный постоянно урезать свои потребности, не имеющий возможности реализовать и потребности, и свои способности? Все это вопросы, не сегодня придуманные, над ними бились поколения.

И еще: в каких пределах возможна свобода? Неограниченна ли личная свобода? Является ли она выше общества и его интересов? Ведь общество не абстрактно, оно состоит из людей, из личностей. И если моя свобода стесняет свободу других, если она мешает всему обществу, она не может быть признана. Ведь личность становится личностью только в обществе и свободна в тех границах, в которых не мешает другим и не вредит обществу.

Вот в этом отчасти и есть отличие естественного права от гражданского, отличие человека от гражданина. Гражданин не только лично свободен, но он имеет и должен осознавать свой долг перед обществом. Разделять личные свободы и гражданский долг неправомерно, они в понятии «гражданин» сливаются.

Наиболее ярко личные свободы и гражданские права проявляются в условиях демократии, при демократическом государстве. Исторически и буквально «демократия» - это власть народа, но содержание терминов «демократия» и «народ» с течением времени менялось.

Сегодня общепринятый смысл демократии – это государственное устройство с народным представительством (законодательное собрание, парламент) на основе всеобщего избирательного права, имеющим законодательные функции.