Основные приемы трансформации образов в ЭОТ

 

Охарактеризуем основные методы трансформации образов, приводящие к изменению эмоциональных состояний, которые применимы в психотерапевтической практике, а также некоторые ограничения, на них накладываемые. Прежде всего, следует сказать, что механическое изменение образов ничего не даст, кроме новых иллюзий. В работу следует подключить реальные внутренние силы клиента, трансформация всегда идет через усилие, через интенсивную внутреннюю работу. Через образы ведется работа с глубинными эмоциональными конфликтами, и решить их можно, точно так же как в жизни, затрачивая силы на реализацию правильного решения. Другое дело, что, используя образы, мы создаем ситуацию абсолютной безопасности для клиента, но его переживания столь же реальны, как и в жизни. Кроме того, в отличие от реальной ситуации, образы способны неожиданно и качественно меняться, что вскрывает их истинное содержание. Например, если прикоснуться к страшной паутине, то она может превратиться в серебристый шарик, а если поиграть с грязью, то она может стать прекрасной вазой (см. примеры ниже). Терапевт должен понимать суть происходящих трансформаций и направлять усилия клиента по верному пути.

Созерцание

Самый простой по исполнению метод состоит в том, чтобы сосредоточить свое внимание на тех или иных негативных качествах образа. Достаточно в течение 20-30 секунд (в сложных случаях от одной до пяти минут) созерцать некоторое нежелательное качество образа, чтобы оно постепенно исчезло, и вместе с ним исчезает соответствующее негативное состояние.

Опасность может заключаться в том, что при созерцании позитивное качество также может исчезать, и тогда состояние ухудшается.

Пример. У одной женщины после лекции почему-то заболело сердце. Я предложил ей представить, на что эта боль похожа. “Боль похожа на небольшую белую кнопку”, - ответила она. Удивившись, что боль выражена явно позитивным цветом, я все же попросил клиентку сосредоточиться и внимательно смотреть на эту белую кнопку. “Кнопка уменьшается в размерах, а боль растет”, - сообщила она. Тогда я попросил уточнить образ боли. “Ну, как же вы не понимаете? Как кнопка дверного звонка - белая кнопка и вокруг черный обод.” - “А-а, - понимающе протянул я, - смотрите тогда на черный обод и очень внимательно смотрите!” Через 20 секунд она сообщила мне, что черный обод растворился, а кнопка увеличилась до размеров тарелки, сердечная боль при этом совершенно прошла. Я предложил ей принять эту “тарелку” как часть своей личности, и на этом сеанс завершился.

Из этого сеанса с очевидностью следует, что необходимо как-то различать негативные и позитивные характеристики образа.

Во-первых, важнейшей характеристикой является цвет. Позитивными цветами по моему опыту являются: белый, прозрачный, серый-искрящийся, голубой, синий, золотистый, серебристый, все цвета, соответствующие природным реалиям (например, зеленая трава, черная земля и т.д.). Негативными цветами являются: черный, коричневый, грязно-зеленый, грязно-желтый, серый как дым и др. Красный, желтый, зеленый и другие тона должны оставаться под подозрением и их субъективный смысл должен уточняться в опыте.

Во-вторых, позитивными следует считать все зрительные признаки, ассоциативно вызывающие приятное кинестетическое чувство: ощущение легкости, нежности, свежести, гладкости и т.д. Негативными же - вызывающие неприятные кинестетические ощущения: тяжести, липкости, жжения, давления, колющие ощущения и т.д.

В-третьих, негативными могут быть все те признаки, которые неприятны субъекту и усиление которых приводит к усилению нежелательного состояния.

С другой стороны негативные по смыслу образы могут быть таковыми в силу субъективного отношения клиента к ним, но по своему потенциалу они позитивны. Например, образ черного чертенка вроде бы негативен, но скорее всего он символизирует внутреннего ребенка клиента, которого тот отвергает, например, считает хулиганом, безобразником. Поэтому эмоционально-образная терапия занимает гуманистическую позицию по отношению и к негативным образам, которые можно превратить в позитивные теми или иными способами (см. примеры ниже).

Созерцание имеет смысловой оттенок зрительной сосредоточенности, но такими же эффективными могут быть и методы слуховой и кинестетической внимательности к соответствующим качествам образа. Например, можно внимательно слушать воображаемое звучание боли или испытываемого чувства горечи. Результат аналогичен тому, что мы получаем в зрительной модальности. То есть, неприятный вначале звук постепенно исчезает, либо превращается в приятный, а соответствующее ему состояние также возвращается к естественному и позитивному.

Можно воспользоваться даже воображаемым обонянием. Например, очень эффективно его можно применять при сильных сердечных болях. Сосредоточенное обоняние собственной сердечной боли приводит к стойкой и очень реалистичной иллюзии запаха. Например, одна молодая женщина, которая испытала сильную сердечную боль на тренинге, где я также участвовал, при применении этого метода настойчиво спрашивала, не пахнет ли паленой резиной в аудитории. При дальнейшем обонянии (примерно 3-5 минут) этот запах рассеялся и боль прошла.

Этот метод включает бессознательные механизмы саморегуляции и очень эффективен при простых психосоматических проблемах, но может применяться и в сложных случаях, если человек достаточно тренирован. Однако он требует упорства, поскольку в первые мгновения созерцания негативные переживания могут усиливаться, поскольку болевая точка попадает в фокус внимания, но затем они постепенно будут уменьшаться и исчезнут.

Мысленное действие

Это самый очевидный ход, который склонны использовать клиенты даже без специальной инструкции, они пытаются что-то изменить в наблюдаемом образе, мысленно отбросив его, уничтожив, спрятав где-то. Такие насильственные действия практически никогда не приводят к успеху, поскольку не помогают решить проблему, а служат аналогом способов психологической защиты от осознания этой проблемы. Если вы выбрасываете образ, то вы пытаетесь вытеснить связанные с ним чувства. Если вы его закапываете, то занимаетесь подавлением. Если сжигаете, то уничтожаете чувство с помощью агрессии. Любопытно, что подобные действия рекомендуются «народной мистикой», но они абсолютно неадекватны и даже вредны с точки зрения эмоционально-образной терапии, потому что они не решают проблему, а принуждают человека применять к самому себе дополнительные формы насилия, тратить свою энергию зря, загоняют недуги вглубь души. Если в вас есть какие-то негативные качества или состояния, то они имеют для вас функциональное значение, пока вы не решите проблему, они будут воспроизводиться, а вы будете затрачивать все новые и новые усилия на их удаление, подавление и уничтожение. Наконец, эти методы попросту глупы, поскольку черные образы в теле обычно соответствуют спазмам, которые не пропускают энергию. Спазмы следует расслабить, а вырывать их из тела бессмысленно, вы напрягаете для этого другие мышцы, создаете дополнительные спазмы и проблемы.

Избранный способ действий должен соответствовать структуре психологического конфликта и часто эффективным методом оказывается именно тот, который по смыслу прямо противоположен привычному способу действий, не приводившему к успеху.

Тем не менее, прежде всего, следует спросить клиента, а что ему самому хочется с “этим” сделать, и во многих случаях найденное клиентом действие оказывается вполне адекватным или служит ориентиром для более правильного действия.

Пример 1. На обучающем семинаре участники пытались применить данный метод, работая в парах, клиент - терапевт. В одной из пар клиент пожаловался, что часто испытывает сильное напряжение в области солнечного сплетения. Образ этого напряжения представлял собой толстый вертикально стоящий канат с узлом наверху. Сначала они с терапевтом использовали традиционно-насильственные методы: мысленно сжигали этот канат, резали его и так далее. Ничего не помогало. Наконец они догадались очень осторожно развязать узел. Это получилось, и как только узел был развязан, весь канат как по волшебству упал расслабленно как обычная веревка, напряжение в солнечном сплетении тут же прошло, оно не восстановилось и через неделю.

Пример 2. Молодая женщина, подвергшаяся в 14 лет жестокому изнасилованию, страдала от приступов депрессии и кошмарных сновидений. Я попросил ее рассказать, как это произошло. “Что ты чувствуешь прямо сейчас?” - спросил я после завершения ужасного рассказа. - “Отвращение,” - ответила она. Я попросил ее создать образ этого чувства. “Это существо как будто целиком состоит из грязи, и у него красные глаза,” - был ответ. “Что тебе хочется с ним сделать?” - “Хочется вымыть его.” - “Сделай это.” - “А я уже сделала. Ой, оно стало такое беленькое, чистое и у него голубые глаза!”

Мне стало очевидно, что это ее собственный автопортрет и что до сих пор она относилась к себе как к грязному существу, вызывающему отвращение. Поэтому дальнейшую работу я сосредоточил на аспекте самопринятия и самоподдержки, работая посредством полученного образа. Состояние клиентки резко изменилось, и она ушла, сияя, продолжая мысленно ласково беседовать с вновь обретенной самостью.

Набор возможных действий практически безграничен, но терапевт должен следить за тем, чтобы эти действия вели к разрешению первичного конфликта либо еще четче раскрывали суть проблемы перед клиентом. По мере выполнения действия необходимо проверять, как изменяется образ и интегрированное с ним психосоматическое состояние. Позитивное изменение того и другого говорит о верном пути, в противном случае следует поискать иные варианты работы.

Диалог с образом

Можно поговорить с образом как реальной личностью, ведь он всегда выполняет для клиента те или иные функции или воплощает те или иные чувства. Клиент может задавать вопросы образу и отвечать от его имени или просто войти в роль образа и произнести монолог, раскрывающий чувства и намерения образа. Для проведения диалога мы используем прием пустого стула (как в гештальттерапии или психодраме), на который проецируется образ чувства. Клиент пересаживается на этот стул и говорит от имени образа, но может и «услышать голос» образа не пересаживаясь. Такая работа требует раскрепощения фантазии, как в играх детей, когда они говорят от имени кукол или солдатиков.

Диалог чаще всего играет проясняющую роль, помогая выбрать правильную стратегию действий, правильно сформировать или проверить гипотезу терапевта, но может служить и самостоятельным средством решения психотерапевтической задачи. Результатом диалога может быть новая договоренность с некоторой частью личности клиента.

Пример. Один студент пожаловался на то, что последнее время ощущает потерю энергии. Эту потерю он испытывал как некоторое напряжение в плечевом поясе и давление на голову. Я попросил его представить образ того, что так его угнетало. В воображении это представилось ему как черный ящик, отделенный барьером. Я посоветовал поговорить с ящиком; молодой человек попросил ящик уйти, но тот ответил, что готов это сделать, но мешает барьер. Тогда юноша заговорил с барьером, который в ходе диалога стал таять и исчез, после чего молодой человек переключился снова на диалог с черным ящиком, и тот тоже постепенно растаял. Студент тут же ощутил прилив недостающей энергии, она все прибывала и прибывала… Психологическое состояние резко улучшилось, и он ощутил, что способен сам справиться со своими задачами.

Со стороны это может выглядеть странно, неправдоподобно, однако черный ящик воплощал для студента беспомощность при решении некоторых проблем, а барьер - страх перед этой беспомощностью, играющий роль психологической защиты. Поговорив с защитой, он снял ее, а после снятия защиты исчезла и беспомощность.

Аналогичный метод применяется и в гештальттерапии, например, при анализе сновидений: клиент говорит от имени тех образов, которые встречались в сновидении. Только в этом случае главной и конечной целью является осознание, потому что гештальттерапия сохраняет родовую связь с психоанализом. В нашем случае этот этап также признается как очень важный, при этом клиент обычно усаживается на стул, куда спроецирован образ, и от его имени отвечает на вопросы терапевта. Важнейший вопрос касается намерений “образа” (зачем он создает у клиента те или иные симптомы). Когда это становится ясным, легче решить задачу устранения конфликта. Многих удивляет, что в итоге “злой и плохой” образ становится позитивным и его можно принять как эффективно работающую часть своей личности, как не доступный ранее ресурс.

Исключение составляют те случаи, когда конфронтирующий образ означает другую личность или внешнюю ситуацию, тогда следует искать иные пути решения. Если образ явно означает врага, нанесшего психологическую травму, то его следует победить каким-то допустимым образом (см. примеры ниже).