Я верю в видения
Кеннет Хейгин
Оглавление
Предисловие:
1. Как Господь восстановил меня со смертного одра
2. Подойди сюда
3. Если – признак сомнений
4. Как сатана влияет на жизнь людей сегодня
5. Я пришел, чтобы ответить на твою молитву
6. Посещение ангела
7. Посетитель в больнице
8. Река хвалы
9. Послание ангела
Предисловие
В этой книге я не стал перечислять все видения, которые получил от Господа. Однако в ней содержится большая часть самых важных из них.
Глава 1
Как Господь восстановил меня со смертного одра
«Он мертв», – констатировал доктор, который принимал у мамы роды. Я родился преждевременно, 20 августа 1917 года, в одном из домов в 900 квартале на улице Ист Стандифер в городе Маккинни, штат Техас.
Моя бабушка, миссис Дрейк, присутствовавшая при моем рождении, позже рассказывала, что я не подавал никаких признаков жизни. Решив, что я умер, доктор положил меня в ногах кровати, и вместе с бабушкой продолжал оказывать помощь маме, которая находилась в критическом состоянии. Она болела в течение нескольких недель до моего появления на свет.
Прошло около 45 минут, и маме стало лучше. Доктор сказал бабушке, что сходит в свой офис за нужными ему лекарствами. Пока его не было, бабушка взяла меня, чтобы вынести из комнаты. Вдруг она увидела во мне какие-то признаки жизни. Она омыла меня и укутала покрывалом, однако, ей пришлось использовать наскоро сделанный подгузник, потому что обычные подгузники были для меня огромными. Затем она взвесила меня, и вместе с тонким покрывалом и подгузником я весил чуть менее одного килограмма.
Сегодня даже с нашими продвинутыми достижениями в области медицины, со специальным оборудованием для недоношенных детей, ребенок весом менее одного килограмма имеет очень мало шансов выжить. Я родился в то время, когда медицина не обладала никакими средствами, которые помогли бы мне выжить, и, кроме того, я родился вне больницы, дома, так что мои шансы были равны, практически, нулю.
«Ребенок мертв»
Вскоре вернулся доктор, и бабушка спросила его, чем можно покормить меня.
«Ребенок мертв», – ответил на это доктор, – «я его уже обследовал».
Тогда бабушка объяснила ему, что я жив, рассказала, что она омыла и запеленала меня, после чего он полез в карман и вытащил рекламный пакетик детского питания. «Покормите его вот этим», – сказал он, – «но только сомневаюсь, что он доживет до первого кормления».
Бабушка приготовила детское питание и покормила меня. После того, как оно кончилось, она дала мне молока, капая его мне в рот из глазной пипетки. Она говорит, что в жизни не видела таких крошечных детей, у нее, например, был большой гребень одной со мной длины. Она рассказывает, что иногда даже от одной капли молока я захлебывался, синел и начинал кашлять.
Мое детство не было похоже на детство других детей, потому что я родился с деформированным сердцем, и не мог вести нормальную, активную жизнь. Меня нельзя было назвать полным инвалидом, однако, мои возможности были резко ограничены. Я не мог бегать и играть, как это делали другие дети.
В те дни дети начинали ходить в школу с семи лет. Но я выучился читать уже в шесть. Мой брат уже учился в школе, поэтому я читал его книжки. Поскольку я не мог использовать тело, я использовал свой интеллект.
Вскоре после того, как я пошел в школу, я узнал, что дети в своих взаимоотношениях со слабыми детьми склонны злоупотреблять своей силой. Думаю, такое поведение им кажется доказательством их взрослости. Я не мог драться, потому что при малейшем усилии я начинал задыхаться, синел и терял сознание, поэтому мне пришлось искать альтернативные средства защиты.
В нашем классе был один большой мальчик, который терроризировал всех остальных детей. Он был на три года старше всех нас, потому что трижды оставался на второй год. Обычно он подбегал к кому-нибудь из ребят и сбивал его с ног. Зная, что я не могу защитить себя, он нападал на меня с особым злорадством. Однажды я запасся крепкой палкой длиной примерно 50 сантиметров.
Когда в следующий раз он ударил меня, я вытащил эту палку и изо всех сил ударил его этой палкой по голове. Он потерял сознание на целых сорок минут. Вскоре он понял, что ему лучше оставить меня в покое. (Когда человек не может драться, ему приходится позаботиться о себе каким-то иным способом, что я и сделал). Мой старший брат тоже научился не драться со мной, потому что однажды я стукнул его по голове молотком, и он пролежал без сознания сорок пять минут!
Когда я был маленьким, ростом я всегда был ниже своих сверстников. Мой брат говорил мне, что я никогда не стану выше одного нашего знакомого 56-летнего старика, который весил всего сорок килограммов и носил одежду, подходящую для 10-летних мальчиков. Когда брат хотел заставить меня сделать что-нибудь для него, он пугал, что если я этого не сделаю, то к 12 годам я превращусь в девочку. Естественно, что когда он говорил эти слова, он убегал от меня за квартал, потому что знал, что я могу бросить в него всем, что попадется под руку.
Мой отец оставил мать и нас, детей, когда я был совсем маленьким. Маме пришлось самой поднимать нас. Когда мне было 9 лет, я переехал жить к родителям мамы, потому что здоровье мамы было слабым, и родители решили помочь ей в воспитании хотя бы одного из нас.
