Глава 6. Миф об одной мисс

 

Я хотела с этим покончить:

С этой жизнью - напротив стены,

немой и лишенной цвета,

созданной из чистого света,

эта жизнь - только видимость, расколотая

и удаленная, лучезарный тупик.

Я исповедуюсь: это не зеркало,

Это дверь,

И я оказалась за ней и попалась в ловушку.

Маргарет Этвуд. Трюки с зеркалами

 

Однажды (не так уж давно) жил-был один король. Он жил в прекрасном замке, который назывался Каза Лома. Прошло время, король состарился и остался одиноким; он жил воспоминаниями о своей юной невесте, которую когда-то любил, и о своих четырех детях, которые теперь оказались в разных концах света. И вот как-то раз он подумал и решил: "Я женюсь еще раз. Найду себе невесту, и у меня снова будут дети". И он разослал гонцов во все концы света, чтобы они нашли ему совершенную невесту.Один из гонцов вернулся и привез прекрасную женщину -превосходно образованную и с безупречной внешностью. Единственным ее желанием было стать королевой, а единственным недостатком - то, что она боялась собак. И вот она стала королевой и родила своему мужу трех дочерей. Вскоре король скончался.Старшую дочь, которую родители любили больше других, они назвали Электрикой. Именно она унаследовала красоту и ум своих родителей. Мать готовила ее к королевской власти и делала все возможное, чтобы Электрика стала превосходной королевой. Она познакомила ее с Ивом Сен-Лораном, Эсти Лаудер и лабораториями Гарвардского университета; она открыла ей двери в докторантуру Оксфорда, где принцесса училась с самыми умными принцами, которых можно было найти в академической сфере. И Электрика водрузила корону на свою королевскую голову. Она улыбалась, когда это было нужно, а когда нужно - плакала; она знала, когда следует поднять свои длинные ресницы, а когда опустить их, чтобы создать впечатление таинственности.Но Электрике не суждено было процветать, как другие принцы. Вместо этого она стала королевой Уолл Стрит, одетой в шикарный деловой костюм - серую тройку, простроченную тонкой белой нитью, и туфли на высоких каблуках цвета "голубой электрик". Она всегда носила эмблему своей фирмы, черный атташе-кейс, полный важных бумаг, таблеток и мазей от головных болей, запора и псориаза.А перед тем как лечь спать в своей квартире из стекла и хромированного металла, она выключала микроволновую печь, музыкальный центр и реостат, изменяющий интенсивность света. Она включила электрическое одеяло и услышала голос матери, который пел тихо и проникновенно:

Старая мама Хаббард

Подошла к буфету,

Чтобы достать кость своему бедному псу.

Но когда она открыла буфет,

Он оказался пустым,

Поэтому бедный пес остался ни с чем.И как только Электрика заснула, ей приснился компьютер, управляющий звуком: он считывал ноты по отверстиям в бумаге. Она была очарована завораживающей силой звука. И в своем сне она научилась слышать музыку, глядя на ноты, прокомпостированные на нотной бумаге.Именно в такой мудрости процветала Электрика.Вторую дочь звали Лесбия. Она была второй, всегда только второй. Отец редко ее замечал, а матери она боялась. Принцесса точно знала только одно - она была полной противоположностью своей матери. Она бросилась в жизнь в своем красненьком платьице. Влюбилась в одного привлекательного монаха, который, конечно же, несмотря на свою любовь, должен был ее отвергнуть. Ее сердце щемило от боли; она пришла к познанию себя через нежную любовь женщины, которой доверяла.И Лесбия процветала как поэтесса.Король и королева не хотели иметь третьего ребенка, и когда появилась на свет третья дочь, не имели никакого представления, как ее назвать. Тогда ей дали простое имя Дамбеллина. Никто не обращал особого внимания на маленькую, полную и злую Дамбеллину. Она бродила в кухне замка в обнимку со своей любимой куклой. Она любила поболтать с садовником, который научил ее слушать голоса цветов. Однажды она открыла запертые ворота и отправилась по улице прямо в ущелье. На бегу она не заметила дыру и провалилась в нее. Она падала все ниже и ниже. И была уверена в том, что именно такое падение взрослые люди называли умиранием. Но она приземлилась босыми ногами на черную землю, которая была теплой и мягкой. И тут к ней подошел очень высокий молодой мужчина.- Кто ты? - спросила она.- Жертвенный мальчик, - ответил он.- Ты слишком большой, чтобы быть жертвенным мальчиком, - сказала она.- Это зависит от того, кто приносит жертву, не правда ли? -ответил он.И он взял Дамбеллину за руку и повел ее через чащу в грот, увитый диким виноградом. Там он дал ей хрусталь, снежинки, слезинки и радугу.- Ты должна понять, как все они связаны между собой, -сказал он.И Дамбеллина не раз плакала горькими слезами, когда радуга убегала от хрусталя, а слезы превращались в снежинки. Она очень хотела вернуться обратно к матери, но там не было матери, к которой можно было вернуться. Она больше не знала, то ли она заснула и все это ей снится, то ли, наоборот, все это ей грезится наяву.Но прошло время, и Дамбеллина выросла большой. Ей больше не нужно было приближать свое маленькое лицо к загадочной мозаике. Она могла созерцать ее с некоторого расстояния, открыв для себя, что если немного скосить взгляд, то можно четче увидеть целиком всю картину. Однажды совершенно случайно она обнаружила, как слезы и снежинки стали зеленого, желтого и розового цветов радуги, которые испускал хрусталь. Это был самый прекрасный гобелен, который она когда-либо видела. Она почувствовала себя одновременно выше и ниже, счастливее и грустнее, богаче и беднее, чем когда-либо раньше. Вдруг Дамбеллина ощутила, что рядом с ней находится Некто. Она обернулась и увидела две огромные ноги - белые, мягкие, сильные ноги. Она увидела огромный каменный алтарь и жертвенного мальчика, который казался не слишком большим по сравнению с высоким алтарем Богини.Теперь на нем были надеты серебряный шлем и серебряные сандалии. Она посмотрела вверх, но не увидела лица Богини. Вместо него она увидела блики синего света, сияющего, как может сиять лишь полная луна. Инстинктивно Дамбеллина захотела поклониться, и как только преклонила колени, сотканный ею гобелен лег ей на плечи, как ткань из легкого газа. Это благословение Богини ощущалось очень легким, словно дождь. Наконец она обрела мать, которой у нее никогда не было.И как только она преклонила колени, раздался голос Богини: "Ниже". Дамбеллина еще больше согнулась, но голос снова сказал: "Ниже". И так продолжалось до тех пор, пока она не почувствовала мягкую землю у себя под лицом и руками. И она знала, что должна воспринять любовь этого огромного тела, чтобы принести синий свет обратно в мир. Я не знаю точно, как именно Дамбеллина принесла обретенную мудрость обратно в королевство Каза Лома. Почти во всех сказках самая трудная задача - донести сокровища домой. Я постараюсь соответствовать духу времени и предоставлю вам возможность самим закончить эту историю.Пока в этой сказке есть много искусственных лазеек. Она создана из переплетений снов и фантазий моих пациенток. Я бесконечно благодарна им за то, что они поделились своим материалом, ибо только через сновидения мы можем наблюдать бессознательную социальную проблему, которая гложет сердце нашего общества. Эта история отражает основу обсуждаемой нами проблемы: как человеку, одержимому стремлением к совершенству и ориентированному на достижение цели, снова найти путь к себе и восстановить связь со своей душой?При психологических интерпретациях сказок мы считаем всех персонажей совокупностью частей единой психики, стремящейся к целостности, и полагаем, что единая психика дает представление обо всей культуре. В данной сказке есть старый умирающий король, символ духовных и политических ценностей, которые когда-то воедино связали культуру. Первая королева умерла; иначе говоря, больше нет тех чувственных ценностей, которые придавали живость и значимость жизни со старым королем. Дети, рожденные во времена старой культуры, разбрелись по свету. С точки зрения XX века, социальный миф, который в течение долгих веков удерживал их вместе, теперь утратил свою силу. Мы становимся похожими на первобытное австралийское племя, которое получает от богов свое священное дерево. Куда бы ни направились, они несут с собой свой полюс. Через этот полюс осуществляется их связь с небом и землей. Это был центр их вселенной, через который они создавали свою систему ценностей, свою любовь, свои надежды, свое ощущение уверенности в себе и свое наслаждение. Очерченное вокруг этого полюса пространство является сакральным - упорядоченным космосом. Вне этого сакрального круга лежит хаос. Когда их полюс разрушается, целое племя лежит ничком и ждет смерти. Для этих людей жизнь потеряла свой смысл*.* Mircea Eliade, Sacred and Profane, pp. 33-34.

В западной культуре церковные соборы перестали быть таким сакральным полюсом. Окружавший их когда-то космос исчез и снова воцарился хаос. Центр уже нельзя удержать. В отсутствие коллективного мифа некоторые из нас, чтобы выжить, вынуждены создавать собственное сакральное пространство посреди хаоса, но в сумятице современной жизни мы не сможем найти собственный миф. Таким образом, больше не остается веры, надежды и любви.Вместо них мы имеем лжекоролеву, базовая система ценностей которой основывается на власти. Быстро воспользовавшись истощившейся маскулинностью короля, которая когда-то подпи-тывалась отношением к Богу, лжекоролева заявляет о своих претензиях на трон. Все сотрясается ради подпитывания этой эгоцентричной, материалистической страсти получать все больше и больше всего, что только можно. Но эту ведьму никогда нельзя удовлетворить, так как ее аппетиты основаны не на инстинктах, а потому не имеют естественной точки насыщения. Тем временем настоящие, природные инстинкты испытывают голод.Эта ведьма произвела на свет трех дочерей; каждая из них представляет собой одну из характерных сторон современной мисс, каждая занята поисками собственного мифа, без которого не складывается ее жизнь. Не существует современных институтов или ритуалов, которые могли бы сдержать ее смятение, пока она либо не разрешит этот конфликт, либо не проживет его, либо он не трансцендирует. Современная мисс (Ms) заключена в темнице, в которой нет прошлого, чтобы поискать подходящую модель, нет безопасного настоящего и нет предсказуемого будущего.Она становится первооткрывателем, и ей необходимо обладать мужеством. Она отказывается быть Мисс (Miss), ибо больше не считает себя незамужней дочерью своих отца и матери. Она отказывается идентифицироваться со своей семьей. Она может отказаться быть Госпожой (Mrs), за исключением некоторых случаев частного общения, ибо больше не желает идентифицироваться со своим мужем. Если она обладает достаточным опытом, то осознает, что мужчины в ее жизни находятся в такой же тюрьме, при отвержении или устранении проекций их Анимы стереотипные паттерны отношений больше не действуют. А в данном случае слово "стереотип" является точным, так как стереотип не содержит ни нуминозности, ни живой энергии, ни силы чувства. Стереотип - это затасканное и избитое мнение, мертвый архетип, возможно, даже хуже: это пародия на мертвый архетип.Многих людей моего поколения вырастили матери времен короля Эдварда, имевшие расщепленный архетип феминности. Сознательно женщина пыталась прожить так называемую роль Мадонны - превосходной матери, любящей, сочувствующей, целомудренно выполняющей свой долг. Бессознательно она содержала в своем теле так называемую шлюху, а потому ее женское Эго было оторвано от ее женского тела. Бессознательно дети общались с ее темной стороной, Черной Мадонной, и вот сейчас в западном обществе она требует к себе внимания. Разумеется, Черная Мадонна существовала всегда, но ее не всегда узнавали. В викторианскую эпоху в Англии у мужчины дома были жена и дети, а отношения с любовницей хранились в глубокой тайне. В некоторых обществах ее наличие принималось как факт. В более пуританских обществах она была потаскушкой, лакомством на стороне, игрушкой для забав. Сегодня мы сбрасываем свои пуританские облачения и признаем энергию Черной Мадонны. Коллективные сновидения толкают нас на нашу территорию, к нашему телу, заставляя переориентировать свои установки в отношении феминности.Первое высвобождение энергии Черной Мадонны может привести к тому, что женщина начинает ощущать себя шлюхой; мужчины при высвобождении этой энергии тоже могут ощутить потрясение или испуг. Интеграция Тени - это опасная работа для женщины, а интеграция Анимы у мужчины - это ключевая и самая творческая стадия анализа. Если мы решились покончить с нашей страстью к совершенству, то должны знать, что необитаемая земля, которую нам придется исследовать, является крайне ненадежной.Возможно, самое плохое наследство, которое матери оставляли своим дочерям на протяжении нескольких поколений, - это вытеснение их сексуальности и подавление телесных инстинктов. А потому современная женщина должна воссоединить ощущение себя как эмоциональной, рассудительной и духовной натуры с ощущением себя как сексуального и страстного создания. Она пытается совместить в себе божественные черты и животные качества.Типичным примером может послужить Эрика. Это тридцатипятилетняя красивая женщина, несколько идеалистичная и пользующаяся уважением своих коллег. Она обладала "золотой" Персоной, но вместе с тем имела и "темную" сторону, которую проживала втайне от окружающих. Она вступила в героическую борьбу, чтобы узнать, принадлежит ли она к этому обществу или нет. После того как отец ушел из семьи, ее мать посвятила всю свою жизнь тому, чтобы вырастить детей, вытеснив свои личные потребности и чувства. Вот что говорит Эрика:"В двадцать лет я не хотела быть женщиной. Если бы Канада вела войну с мусульманами, я была бы в первых рядах автоматчиков, так как их мир для меня воплощает деградацию женщины. Я хотела стрелять в любого, кто играл роль, связанную с подчинением и строгим послушанием, исполняя которую, я выросла. Я ненавидела роль мученицы, которой наградила меня мать. Я не должна сгибаться перед любым мужчиной. И я не могла претендовать на удовольствие, которое мое тело тоже хотело получать.Во время учебы в университете я весила 150 фунтов, потому что все время голодала. Я бы купила торт весом в целый фунт и съела бы его одна. Секс был для меня очень важен, но я не могла понять, почему только время от времени. Сейчас я знаю, что это для меня возможность сохранить свое тело. Но вина! Я чувствовала вину по отношению к матери. Все время я отвергала ее систему ценностей. Я чувствовала себя виноватой и искала мужчину, который стал бы для меня матерью, испытывал бы ко мне безусловную любовь, нянчил меня, заботился обо мне - одним словом, был бы моей МАТЕРЬЮ. А затем во мне воспламенилось презрение, и я раздавила его одним каблуком. Я ненавидела себя и ненавидела его. Его я ненавидела за то, что он позволял мне становиться маленькой девочкой, которой я хотела быть".Основное противоречие, присущее психологии Эрики, совершенно очевидно. Являясь такой, какой она хочет быть, она ощущает себя шлюхой, которой совершенно быть не хочет. Она хочет порвать с матерью - она не хочет порвать с матерью. Она хочет быть женщиной - она не хочет быть женщиной. Быть женщиной для нее - значит быть похожей на мать, подчиняться мужчине, который ее погубил. Но она оказалась в плену собственной сексуальности, которая вместе с ежедневным фунтом торта держит ее в ее теле. Противоречие выражается так: сознательно она порывает связь с материнскими ценностями, а бессознательно сохраняет их. В период своей эмансипации она представляет себя шлюхой. Чувство вины заставляет ее избегать телесных удовольствий, пока вина не начинает отождествляться с удовольствием. Тогда возникает ощущение настоящей вины! Счастье - это чувствовать себя виноватой, и только запретные удовольствия обладают завораживающей магнетической энергией - нуминозностью Черной Мадонны.Мать Эрики не осознавала свою феминность, но мать Лизы в 50-х годах была очень интеллектуальной женщиной и высоким профессионалом. Однако проблема Лизы оказывает на нее такое же парализующее воздействие:"Я люблю свою мать. Она мягкая, понимающая, умная, хочет, чтобы я была такой, какая есть, и считает это важным. Она для меня служит воплощением идеи идеальной женщины. Если я осознаю, что говорю как она и одеваюсь как она, то чувствую себя виноватой. Я чувствую, что предала ее, потому что не нашла себя и свою идентичность, как это сделала она".Юдифь совершенно отличается от Лизы:"Я вам говорю, что не хочу быть похожей на свою мать. Какая бы она ни была, я - другая. И, знаете, самое плохое заключается в том, что сейчас она меня копирует. Она пытается одеваться как я; она даже хочет, чтобы я помогала ей накладывать косметику. Она смотрит на мои реакции и подражает мне".У всех трех молодых женщин проявляются признаки навязчивой мистической сопричастности матери и ее мечтам; так иногда мечты многих современных мужчин и женщин насыщены символами, которые показывают, как прочно они запутались в сетях материнского комплекса.Очень многие шестидесятилетние и семидесятилетние женщины держат в себе такую глубокую обиду на патриархальность, погубившую их собственную феминность и феминность их матерей, что не упускают случая сорвать зло на патриархальности. Но, поступая так, они идентифицируются с маскулинностью своей психики*. Иногда они сами становятся той, кого больше всего боятся, - ведьмой, которая является частью психологической структуры их матери, или негативным материнским Анимусом.* Классическим примером является феминистка Мэри Дэли, автор книги "За рамками Бога-Отца", ставшая известной своими обличительными и полными сарказма выступлениями против мужчин.Самое ужасное в этом властном начале заключается в том, что когда оно направляет человека к саморазрушению, это может быть психологически необходимо. Наблюдая за личностным развитием женщин, я вижу, как в мой кабинет входят маленькие Пер-сефоны, ласковые пятидесятилетние девушки, которые, как правило, идентифицируются со своей матерью или же - на архетипическом уровне - со своим бессознательным.Хорошо это или плохо, но в своих сновидениях они появляются вместе с матерью и собирают цветы; они уходят далеко в поле, где их чуть не сбивает насмерть проезжающий мимо фургон или автопоезд с двумя или тремя прицепленными трейлерами; такие средства передвижения обычно символизируют обезличенный материнский комплекс. Иногда в их сновидениях мать появляется в облике злой и коварной ведьмы, к которой они попали в плен. Здесь уместно вспомнить ведьму из сказки "Гензель и Гретель", которая использовала все свое коварство, чтобы заманить детей в ловушку, но вместе с тем заставила их сделать все возможное, чтобы выбраться из этой ловушки и выжить. Именно феминность в образе Гретель, которая никогда не теряла веры в жизнь, постоянно поддерживала отчаявшегося Гензеля. Как только наступил подходящий момент, они довольно быстро сообразили, как бросить в огонь мешавшую им плохую мать и сбежать. Но ведь именно ведьма заставила их развиваться и достичь зрелости, а также узнать, что является для них ценным (здесь вновь появляется мотив исцеляющей раны - felix culpa).Точно так же в истории о Деметре и Персефоне именно Гея -Мать-Земля и мать Деметры - помогает Гадесу пленить Кору, насильно вырвав ее из любящих объятий матери. Как сказано в мифе, Кора оказалась в постели с Гадесом "во многом против своей воли и тосковала по матери"* (Bruce Lincoln, Emerging from the Chrysalis, p. 78 (цит. Гимн Гомера)).

Заблудившись и потеряв своих подруг и весь знакомый ей мир, Кора-Персефона оказалась в подземном мире наедине со своей маскулинностью. Это архетипиче-ский паттерн: женщина должна отделиться от матери, а чтобы это отделение произошло, она внутренне или внешне должна покориться маскулинности. Либо с ней вступит в сексуальные отношения реальный мужчина, либо она идентифицируется со своей внутренней маскулинностью; в любом случае ей угрожает опасность стать одержимой Анимусом.

Естественный путь женщины к зрелой феминности проходит через ее тело. По существу, об этом свидетельствуют все древние ритуалы инициации. Эти ритуалы соединяют девушку с ее телом, которое затем считается частью женского космоса - средством достижения плодородия, сосудом, делающим ее подобием Богини, которая содействует вечному движению потока жизни.Но в нашем обществе отсутствуют ритуалы, и лишь очень немногие пожилые и опытные женщины могут помочь другой женщине перейти в состояние, соответствующее ее собственной зрелой феминности. Большинство из нас (и мужчин, и женщин) бессознательно идентифицируются с маскулинностью (осознанной системой ценностей наших матерей), при этом едва осознавая свои женские инстинкты или не осознавая их вообще. Поэтому мы запутались. Некоторые из нас пытаются найти подтверждение своей феминности в лесбийской любви, другие - превращая своих любовников в любящих мам, третьи бессознательно идут по пути ограничений, унаследованных от матери.

В таких случаях у женщин отсутствует подлинная маскулинность. Подростковая феминность и мужчин, и женщин не может вступить в связь с маскулинностью из-за отсутствия необходимой поляризации. Здесь нет ни подлинной феминности, ни подлинной маскулинности. Здесь нет той "инаковости", которой должна подчиниться юная феминность. Без этой инаковости полностью теряется та часть личности, которую символизирует унесенная Гадесом Кора, превращающаяся в Персефону. Miss не превращается в Ms или в Mrs. Если нет четкого разделения маскулинности и феминности, процесс их объединения, по существу, становится идентификацией. Говоря на языке мифологии, женщина должна быть гермафродитом - существом среднего рода. Она может верить в то, что является андрогинной, независимой женщиной, но фактически она вообще отказалась быть женщиной и просто бессознательно решила оставаться никем. Настоящий андрогин представляет собой осознанное объединение дифференцированной маскулинности и дифференцированной феминности - то есть нечто совершенно противоположное гермафродиту среднего рода, в котором произошло символическое соединение противоположностей.

Огромная опасность для западного общества заключается в том, что женщина может поверить, что она стала независимой мисс (Ms), тогда как фактически становится одержимой Анимусом. В таком случае она превращается в живую пародию на мужчину. Оказавшись в плену "непроработанной" маскулинности, она пребывает в заблуждении, вызванном ложным мифом. Совершенно не являясь независимой, она противопоставляет себя матери, а в конечном счете - самой себе и своей собственной феминной природе. В конце концов такое противопоставление может закончиться для женщины серьезным конфликтом: или конфликт проявится как болезнь, или же она пойдет по жизни, ведомая "фаллической метлой" - ненавидя или боясь любого встречающегося мужчину. Материнство и в своей позитивной, и в негативной форме - это та сторона феминности, которая стала в нашей культуре священной коровой. Гетера превратилась в изгоя. Чтобы появилась настоящая мисс (Ms), необходимо полностью проанализировать всю феминность и интегрировать ее в отношениях со зрелой маскулинностью.

За то, чтобы это сделать, чтобы совершить ритуал перехода, мы должны расплатиться кровью. И нам приходится платить, платить и платить. Каждый переходный ритуал включает в себя смерть и возрождение. Цена этому - жертвоприношение. Частично оно заключается в расставании с прежней безопасностью и прежними иллюзиями. Но основная опасность в наше время заключается в том, что, принося эту жертву, мы настолько увеличиваем темп, что расстаемся с ценностями, которые обрели на протяжении веков героического оттачивания сознания, и у нашей культуры появляется угроза превратиться в хаотичное бессознательное. Сознанию, которое в прошлом было завоевано героями, прокладывавшими свой путь из пасти Великой Матери, вооружаясь против соблазнов чувственности, - этому сознанию грозит опасность. В западном обществе осталось очень мало святого; разорваны связи между человеком и природой и между человеком и Богом. Мы остались без архетипических образов, без священных ритуалов, без мифа, соединяющего устремления наших Эго. Отбросив "ты не должна", "следовало бы" и "нужно", мы высвободили бурю страстей, а вместе с ней - ярость, страх и вину, содержащиеся в нашей Тени.

Тоска отдельного человека ничуть не меньше, чем тоска культуры. Без священных ритуалов, которые сдерживали бы наш страх и вину и помогли их трансформации, мы, каждый по-своему, уходим в одиночество, а когда это одиночество становится слишком длительным, мы просто уходим в бессознательное. В древние времена герой (мужественный маскулинный дух) использовал свою силу для покорения подавляющих его инстинктивных влечений. Ему было стыдно сдаваться во время войны. Он боялся покориться даже любящим рукам из страха потерять себя. Наша цивилизация - это расцвет такого мужества.

Теперь маскулинность (и мужчин, и женщин), которая когда-то была столь необходимой, стала не здоровой силой Эго, а безжалостным стремлением к власти, имеющим мало отношения к человеку, животному и Богу и отвергающим феминность. Отказ от этого властного влечения - часть нашей кровавой жертвы. И эту жертву мы начинаем ощущать как отказ от самой жизни, если человек жил в условиях бешеной гонки по кругу, ориентированной на цель, не оставив в своей жизни места для любви. Юнг утверждал: "Где правит любовь, там нет места стремлению к власти; но где существует неумеренное стремление к власти, там отсутствует любовь"* (Jung, "The Problem of the Attitude-Type", Two Essays on Analytical Psychology, CW 7, par. 78.)

Одна моя пациентка выразила это так:

"Я пытаюсь остановиться и не писать так много. Я стараюсь быть менее ригидной. Я настроилась спокойно реагировать на все, что происходит. Я прихожу в свою пустую квартиру в шесть часов вечера. Открываю дверь, собираясь писать, Быть -просто для самой себя. Я бросаю взгляд на это пустое пространство. Я слышу эту тишину и возвращаюсь, захлопнув за собой дверь. Разве это не ужасно? Моя жизнь зависит от кого-то еще. Я должна жить, что-то делая, иначе этот ужасный голос начинает шептать мне на ухо: "Ты несчастна. Ты ничего не достигнешь. И вся галиматья, которую ты пишешь, не стоит ломаного гроша. И вообще - кто ты такая? Ты не женщина. Мужчины смотрят на тебя как на мусор. Ты получаешь именно то, что заслужила. С тем же успехом ты могла бы быть мертвой. И знаешь, что написали бы на твоей могиле? "Она родилась, она умерла, она никогда не жила".

Очень часто женщина чувствует именно так: она никогда не жила. Теперь она твердо решила обрести себя. Но, желая принести в жертву свои старые установки, она испытывает подлинное ощущение смерти. То, что начинается с попытки изменить свои отношения с окружающими, может закончиться потерей мужа, семьи, друзей и даже потерей детей. Ужас ее ситуации часто усугубляет осознание, что нельзя сразу построить отношения с мужчиной и близко подружиться с женщиной. Энергия тратится на то, чтобы покончить со старыми отношениями и приспособиться к внешнему миру. Внезапно жизнь превращается в вакуум. Кажется, что судьба от нее отвернулась. Как женщина она уже умерла; новая женщина еще не родилась. Она оказалась в коконе.

Вместо страданий от своего одиночества и мучительного ощущения покинутости и отвержения она может использовать это время для работы над собой. Один из внутренних образов, на который ей обязательно следует обратить внимание, - это образ ее собственного внутреннего убийцы - гипертрофированной внутренней маскулинности, убивающей ее феминность. В процессе уединения она может осознать свою Черную Мадонну и сразиться со своим негативным Анимусом, пока у него сломан меч. Если женщина не станет работать над собой, то неизбежно повторит те же прежние паттерны, и все закончится такой же жуткой агонией. Если же она будет работать над собой, то (будь на то Божья воля) может встретить Петруччо, у которого хватит мужества, чтобы послать пулю прямо в сердце ее Кинг-Конг-Анимуса. Сделает ли он это в гневе или с бесстрастным мужеством, зависит от его сущности, ее сущности и сущности отношений между ними.Равновесие в отношениях становится чрезвычайно хрупким, когда оба человека стремятся к осознанию. Происходят очень странные вещи. Женщина, которая в течение определенного времени проходила анализ, потратила немало времени, чтобы убедить своего мужа посетить аналитика. И вот наступил тот день, когда, к ее изумлению, он надел костюм с галстуком и пошел к аналитику.

Проснувшись ночью, она увидела тусклый свет в комнате, который помог заметить движение странных теней по потолку. Она открыла глаза и быстро взглянула на мужа, который делал записи ручкой с микроподсветом; он продолжал писать, не останавливаясь.

"Почему ему снятся такие прекрасные сны, - подумала она, - а мне только самые элементарные?"

Она ничего не сказала вслух. Только громко вздохнула. Он понял ее намек и ушел заканчивать свои записи в ванную. Но он лег в постель гордый собой, как человек, прекрасно выполнивший свою работу. Он не мог сдержаться.

- Ты проснулась? - спросил он.

- А как бы тебе хотелось? - спросила она в ответ.

- Мне приснился сон, - сказал он.

Она решила, что не станет его слушать. Повернулась на бок и хотела заснуть.

- Мой сон про тебя, - сказал он.

- Про меня?.. Ох... Мне кажется, ты собираешься меня разбудить.

- Хорошо, если у тебя появилось такое чувство, то поворачивайся и спи.

Его вздох удовлетворенности собой пронзил ее, как два шипа дилеммы, которая всегда нарушала их отношения в браке. У нее не было уверенности в том, бодрствует ли он или решил заснуть. Она решила рискнуть.

- Мне тоже приснился сон, - сказала она.

-А?

- Про Китай!

- Неужели? - спросил он. - Мне тоже приснилось, что я был в Китае, а ты была начальницей партизанского отряда, и вы очень хорошо выполнили боевую задачу.

- Понятно, - сказала она. - А мне приснилось, что ты смахнул со стола мамину старинную китайскую вазу.

Нередко случается так, что люди видят во сне символы друг друга или же то, что происходит у партнера в бессознательном. Этот феномен позволяет понять, что проекции являются величайшей проблемой в отношениях между людьми. Устранение проекций и состояние, возникающее после их устранения, как правило, становится самым болезненным. Но прежде чем заниматься проблемами в отношениях между мужчинами и женщинами, мы должны перейти на другой виток спирали и снова посмотреть на значение феминности.Во-первых, я уверена в том, что феминность берет на себя ответственность за наше тело, а потому тело становится средством выражения находящегося внутри него духа. Для тех из нас, кто живет только головой, это длительный, сложный и безуспешный процесс, ибо, пытаясь освободить свои мышцы, мы заодно освобождаем страх, ярость и печаль, которые сдерживаем и которые появились в глубинах нашей психики, может быть, еще до нашего рождения. У нас внутри находится раненое животное, полумертвое от голода и плохого обращения. В связи с тем, что его так долго наказывали, сначала оно ведет себя как дикое невротичное существо, никогда не знавшее любви. Но постепенно оно становится нашим другом, а потому понимает наши инстинкты лучше, чем мы сами; оно становится нашим проводником к естественной и духовной жизни.

В своей книге "Пересекая границу" Дон Уильямс описывает, как дон Хуан Карлоса Кастанеды переходит в сакральное время и готовит себя к магическим деяниям, встав с ног на голову и крича:

"Так он достигает равновесия между радостью человека, который обрел свою жизнь, и грустью человека, казавшегося себе одиноким, глупым и, возможно, даже трусливым. И радость, и грусть являются подлинными. И, наверное, именно душа, подобно сияющему созидателю, которому больше не нужно ничего, шепчет: "Не горюй"60.(Donald Lee Williams, Border Crossings: A Psychological Perspective on Carlos Castaneda's Path of Knowledge, p. 48.)

Узнать природные ритмы своего тела, чтобы ходить, видеть, чувствовать, обладая обновленной чувствительностью и восприятием, - значит вернуться к праву, которое дано нам с рождения и является даром Богини. В моей сказке Дамбеллина благодаря своей любви к заново обретенной Матери прикоснулась головой к земле, потом склонилась ниже, потом еще ниже, осознавая, что никогда не сможет покориться красоте лучезарного света, не соединив свое тело с землей. Подобно мусульманам, она осознала, что молящийся должен прикоснуться головой к земле, склонив ее до самого основания.

Во-вторых, феминность берет на себя ответственность за то, кто я, - а не за то, что я делаю, не за то, какой я кажусь, и не за то, чего я добиваюсь. Когда сделано все, что нужно, и я должна обратиться к своей истинной сущности, возникает вопрос: кто я? Каковы мои ценности? Каковы мои потребности? Откровенна ли я сама с собой или же я себя предаю? Способна ли я любить? Честна ли я в своей любви?

Постоянную работу над ответами на эти вопросы, которая происходит каждый день, я называю анализом феминности. Так протекает процесс превращения в девственницу - такую женщину, какая она есть, потому что она именно такая и есть. Она живет и развивается, и ее Сущее угадывается по проявлению некой власти, скрытой у нее внутри. И в основе этой власти лежит архетипическая феминность, Великая Мать в обеих своих ипостасях - темной и светлой. По-моему, Богиня - это движение по спирали. Как и многие циклические природные явления: развитие растений, времена года, фазы луны, - Богиня совершает свое движение по кругу, проходя через свет и тьму, через смерть и воскрешение, так же доверяя темноте, как и свету. Она живет в настоящем и моментально оценивает происходящее. То, что сегодня могло быть правдой, завтра окажется ложью. Она живет духом, а не законом. Таким образом, она требует постоянного осознания и спонтанности. Она любит наличие во всем скрытого потенциала: возможностей развития растения, растущего ребенка, рождение надежд и фантазий. Она верит в жизнь, верит в изменение, верит в любовь и ничему не дает застыть. Она любит и не держится за эту любовь. Она любит всем своим Существом так, что ее ранимость становится ее величайшей силой. То, что для людей, которые ее не любят, является противоречием, для тех, кто ее любит, является парадоксом.

 

 

Рис пациентки, на котором изображена она сама с Великой Матерью

 

Если человек живет, обладая здоровым и сакральным отношением к жизни, архетипы, подпитывающие воображение, должны снабжать своей энергией Эго. Если мы хотим жить творческой жизнью, то должен происходить диалог между сознанием и бессознательным. Таким образом, очень важно осознать тот момент, когда мы утратили связь со своей архетипической основой. Когда это происходит, нам начинают сниться разрушенные основы и затопленные фундаменты, засыпанные подземные парковки и гаражи, рассыпавшиеся стены и дырявые чердаки. Тогда наша задача состоит в том, чтобы спуститься вниз и что-то сделать с хаосом, который образовался внизу. В тяжелые времена женщинам может сниться, что они оказываются у своих бабушек, в образе которых находит свое воплощение Великая Мать.

Если мы достаточно долго видим сны, в которых повторяются темы, это значит, что в них повторяются символы с какими-то изменениями. Наблюдая за рождением этих паттернов, мы постепенно начинаем видеть в хаосе некоторый порядок. Мы начинаем замечать, как переплетаются между собой наши индивидуальные символы и как их переплетения представляют собой уже более общие паттерны. Мы начинаем узнавать свою личностную идентичность, которую когда-то очень смутно себе представляли. Постепенно мы инициируем диалог между своим Эго и своей Сущностью, которая тоже вплетена в паттерн. В процессе диалога между Эго и Самостью рождается душа. Хрусталь, снежинки и слезинки, все проявления духа в конкретной форме постепенно переплетаются в небесные нити радуги. И газовая вуаль, которая легла на плечи Дамбеллины, становится благословением Божьим. Это очень легкое прикосновение, похожее на прикосновение капель теплого дождя, но оно кардинально изменяет жизнь, превращая бессмысленную неразбериху в трепетное странствие.

В основе нашей культуры лежат двадцать веков христианства, и хотя древние мифы имеют высокую ценность и вызывают интеллектуальный интерес, они потеряли свою нуминозность, которая подпитывала нашу душу. Старые земные богини не обладали сознанием, а те женщины, которые пробились к осознанию, сделали это, пережив жуткое время, когда вынесли на свет свою Тень. Прошло две тысячи лет между бессознательным отношением к потоку жизни без всякой возможности его изменить и сознательным отношением, которое позволяет происходить многим событиям. Обратного пути нет.

 

 

Рис Леонардо да Винчи. Св. Анна

 

Каждой из нас следует найти особенный архетип фемининности, который придает смысл нашей жизни. Я могу назвать лишь тот, который имеет значение для меня. Прошлым летом я все еще ждала, что мое внимание привлекут какие-то отдельные образы. Мне приснилось несколько очень мощных сновидений. Я переживала нуминозность Богини и знала мнение Юнга о том, что Догма об Успении Марии - это фактически признание материи, а в действительности - ее освящение*. Однако общий паттерн все еще ускользал от меня. И тогда однажды я отправилась в Лондонскую национальную галерею, чтобы посмотреть на рисунок Леонардо да Винчи с изображением Девы, сидящей на коленях у своей матери Анны и держащей на вытянутых руках божественного младенца; рядом с ними стоит юный Иоанн.Лицо Анны оттеняют черные тени, а ее глаза горят, как два темных угля. Она похожа на ворожею-цыганку, которая крепко сидит на земле, указывая вытянутым пальцем на небеса. Сияющая и безмятежная Дева спокойна и совершенно уверена в себе. Когда она прижимает к сердцу своего прелестного младенца, Ее взгляд устремлен вниз. Он, со своим античным лицом, повторяет жест своей бабушки в сторону небес. Он смотрит на одухотворенное лицо Иоанна и, по-видимому, благословляет его. Эти два ребенка, божественный и человеческий, принадлежат друг другу, свободные в своих отношениях благодаря трансформирующей любви Матери**.* См. Jung, "Psychological Aspects of the Mother Archetypes-, The Archetypes and the Collective Unconscious, CW 9i, pars. 196-197.** Подробное обсуждение темы "двух детей" можно найти в книге: Nathan Schwartz-Salant, Narcissism and Character Transformation, pp. 159-164.

Эта картина живет внутри меня. Там есть Великая Мать с ужасным и одновременно любящим лицом; ее рука объединяет землю и небо. На ее широком колене сидит Дева, внешне похожая на свою мать, но при этом обладающая духовной чувственностью, излучающая изнутри таинственную прелесть. Она считает себя частью более великого плана, лежащего в основе вечного движения жизни. В ее ранимости - ее сила, ласковая, любящая и достаточно отстраненная, чтобы не мешать течь потоку жизни. Этот младенец - ее, но он перестает быть ее младенцем, как только начинает тянуться к другому ребенку. Она принимает власть Великой Матери, на коленях которой сидит, и грезит о Таинстве божественного дара, который был ей предназначен. Все остальное скрыто в молчании.

Таков мой миф о мисс (Ms). Но если вы зашли достаточно далеко, то однажды окажется, что вы идете по дороге навстречу себе. И тогда вы скажете: ДА.