Луна.
Цирк Птолемей.
Белый щерблёный диск вырос в полнеба и светил так яростно, что ощутимо тормозил движение. Так, во всяком случае, казалось Салтыкову.
– Мы укладываемся в график? Километры в норме? – спросил он, боясь услышать подтверждение своей неестественной догадке.
Кларк Саймон, ведущий лунолог Системы, ответил, посмотрев на главкома понимающе и сочувственно:
– Всё в норме, шеф. Триста пятьдесят тысяч километров по корабельному спидометру. Как и должно быть в данную секунду.
– Так… Тогда с Богом. Готовимся к высадке.
Члены экспедиции оживились, продолжая начатый на земле спор о преимуществах тёмной и светлой сторон земного спутника. Будущий начальник луной базы Блашкун сформулировал кратко общий вопрос:
– Какая высадка? Место ведь не определено!
– Сейчас и определим, – успокоил его Салтыков, – Методом тыка. Для изысканий и дня нет. Вот это, к примеру, – он ткнул пальцем в центр диска, – Три кратера, рядышком. А?
Руководящий палец нацелился на тёмные круги, расположенные на границе светлого участка. Правая треть луной поверхности выглядела почти чёрной.
Саймон счёл необходимым пояснить:
– Три катера? Верхний, самый малый, – Арзахель. В центре, под ним, – Альфонс. Самый большой, внизу, – Птолемей. Но почему именно тут? И где конкретно?
-Так… А разве не тут гнездится магнитная аномалия?
Вопрос главкома поверг учёную половину экспедиции в изумление: никто не ожидал от него такой осведомлённости.
– А ещё, вспоминаю, – весело добавил Денис Исидорович, – Маленький Альфонс в двадцатом веке радовал человечество фонтанами. Вместо воды – светящийся газ. Правильно?
Томислав, ракетчик лунного гарнизона, воодушевился:
– Отлично! Ядро внешней обороны, штаб и центр связи… Всё поместится.
Кларк Саймон, обменявшись взглядами с коллегами, заявил:
– Место удачное, Денис Исидорович. Восточная окраина материка. Почти на побережье. Немного севернее линии экватора… Да, приемлемо.
Салтыков потёр нос кулаком, хмыкнул.
– Фонтаны Альфонса оставляю вам, господа. Мне сюрпризы не ко времени. Садимся на юге, у Птолемея. После нашей посадки второй Юнивер осмотрит окрестности. На автопилоте.
Он очертил пальцем кружок на лунном диске и добавил, вне видимой связи с последними словами:
– Между прочим… Кто мне объяснит, откуда там магнетизм. Да ещё и пиковый? Луна-то не имеет магнитного поля. Пора вооружить военные кадры знаниями. Хоть в пределах начальной школы. Авось пригодится.
– Если военные кадры осведомлены о предмете так же, как главком, то я не знаю, – пробурчал Саймон, – Но как скажете. И на Земле кшатрии всегда командовали брахманами.
– Попрошу не травить личный состав опиумом брахманизма, – нарочито строго заметил Салтыков. И, не выдержав, широко улыбнулся, – Фаэтов на борту нет, не будем стесняться ограниченной необразованности.
Празднично-парадное настроение главкома передалось всем. Люди расслабленно заулыбались, и Кларк Саймон заговорил тоном школьного учителя:
– О Луне я могу рассказывать сутками. Всю жизнь мечтал прилететь сюда. Но что сейчас важнее всего? Странный магнетизм, – он может как помочь, так и помешать. Плюс особенности коры… Будем бурить шахты, прятаться внутрь. Обе проблемы не изучены ни нами, ни фаэтами. Луна, – планета загадок!
– Планета? – с иронией спросил «военный кадр» Блашкун, – А разве не спутник? Или я путаюсь?
– Луна и Земля – двойная планета. Чего я не знаю, – когда Луна присоединилась к Земле. Последние три миллиарда лет Луна не меняется. Какой была, такая и осталась. Посмотрите…
Нестареющая планета-спутник выросла до размеров Земли. Желтовато-серебряный свет её по-прежнему давил на Салтыкова, отталкивая совершенно ощутимо. «То ли я её не люблю, то ли она меня не воспринимает как друга-товарища. Не будет дружбы, видимо. Не судьба. Ничего, денёк-другой осмотрюсь и домой».
– Те же моря и горные плато-материки, усеянные теми же кратерами. Они так же точно смотрели на Землю, ещё не имевшую биосферы, – продолжал Саймон.
– Не исключено, будут смотреть на Землю, уже не имеющую биосферы, – мрачно заметил Томислав, и тут же извинился, – Простите, Кларк, эмоции. Откуда всё-таки она взялась?
– Одни считают, что отделилась от Земли в начале геологических времён. Другие – пролетала мимо и попала в земной плен. Я – сторонник нетрадиционной точки зрения. Убеждён, – Луна «выплыла» три миллиарда лет назад из иного пространства. И продолжает сохранять с ним связь. Образовался этакий пространственный «карман».
– Кларк, да вы поэт! – воскликнул ядерщик Гусев, – И у вас есть доказательства?
– Косвенные данные, как говорят в полиции. Но ведь бывает, что и косвенных доказательств достаточно для вынесения обвинительного приговора? Раз, – магнитное поле Луны не собственное, а наведённое. Два, – напряжённость его распределена неравномерно. В районе Птолемея, как точно указал наш главком – пиковая.
– «Точно указал»! – повторил его интонацию Салтыков, – Нашли авторитета! И пошутить нельзя, – он сделал вид, что обиделся.
– Можно. Можно, Денис Исидорович, – серьёзно сказал Саймон, – Лет пять назад я проделал компьютерную реконструкцию… Загрузил все данные о Луне, включая Веды. Программу мне оригинальную сочинили. Результат получился фантастический. Не удалось опубликовать ни в одном сколько-нибудь солидном научном издании.
– Неужто и о старушке Луне можно иметь сенсацию? Такую, чтобы и учёный мир не поверил? – спросил биолог Гаман.
– Можно. Ещё как можно. Что у меня получилось? На месте ядра ночная красавица имеет пустой железный шар диаметром двести пятьдесят километров. Что было или есть в той пустоте? Шарик бесспорно не природный.
Гаман покачал головой.
– Очень жаль, что я так поздно узнаю… А что вы взяли из Вед?
– Скажете, снова фантастика… Древние индусы верили, что Луна – живая планета. Как Земля. Только формы жизни разные. Иное пространство – иная энергетика…
– Светящиеся объекты, замеченные первыми астронавтами? – заинтересованно спросил Томислав.
Гаман, посчитав вопрос риторическим, сделал попытку охватить проблему целиком.
– А всё-таки в Комитете Пятнадцати сидят мудрые ребята! До этой минуты я недоумевал: зачем нужен биолог в лунной экспедиции. Ведь что я знаю о Луне? Только то, что без её ночного освещения овощи плохо растут. Простите, Кларк, что вам ещё открыло компьютерное моделирование?
– Возраст Луны сравним с солнечным. Она родилась много раньше всех прочих планет. Фаэтон, тот вообще Луне не конкурент.
– Стоп, мужики! – вмешался Салтыков, – Под нами Птолемей. Садимся. Держите ушки на макушке. Вначале осмотримся…
Второй Юнивер по крутой дуге ушёл на запад, на территорию материка. Над головами плыла Земля, оконтуренная сияющей аурой жизни. Ноги по щиколотку зарылись в мёртвую лунную пыль. В стороне от их корабля, застывшего чужеродным полушаром на короткой треноге, отбрасывала чёрную длинную тень невысокая гора. Центр цирка… Кольцевой вал кратера прятался за близкой линией горизонта. Чёрно-серая пустота…
– Прошу вас, осторожней, – неожиданно громко прозвучал в шлемах голос геолога Лютоева. – Реголит может маскировать глубокие ямы и трещины.
Салтыков сделал шаг, взметнув лёгкое облачко. Шаг продлился на два метра, и пришлось сделать усилие, чтобы сохранить равновесие.
– Забыл о силе тяжести, – виновато сказал он, – Наука всем. Передаю инициативу в руки Кларку, я на рекогносцировке не начальник.
Никто не смотрел в небо: видеть Землю вот так, то ли снизу, то ли сверху из далёкого далека было жутковато. По предложению Саймона участники десанта прошли к центральному возвышению кратера. За спинами протянулись цепочки следов, готовые в неприкосновенности дождаться конца Вселенной.
Строитель Баир Ракшаев, мысленно привязывая к ландшафту ожидающие на околоземной орбите конструкции, спросил:
– А вы действительно думаете, что монстры Сириуса доберутся сюда? Ведь космических кораблей у них нет.
Салтыков раздражённо хмыкнул; настроение у него упало, захотелось домой. А дом отсюда казался дальше, чем от Сферы Оорта.
– А думать нам не положено, дорогой конструктор. Нам положено выполнить приказ. Вот так…. А приказ Комитета Пятнадцати звучит чётко: соорудить на Луне форпост. Военную базу! Если серьёзно, я думаю так: жукоящерам космические корабли не нужны. Они сами межзвёздные крейсеры многократного использования. А вместо мозгов у них боеголовки. Вот закрепимся на здешнем базальте, и приготовимся отхлестать ядерным бичом их вонючие задницы!
Лютоев рассмеялся:
– У вас и сленг, господин главком!
Салтыков резко повернулся кругом.
– Стоп! Кто это сказал? Ты, рядовой Ездикян? Напомню: твоё единственное патриотическое дело – сообразить, куда и как поставить ядерный реактор! И прошу зарубить на своём макроносу: я не господин! А товарищ! Товарищ планетарный Главком. Так записано в штатном расписании Комитета Пятнадцати и Департамента Обороны. А штатное расписание – документ руководящий.
– Кем руководящий? – растерянно спросил Ездикян, попытавшись рукой в перчатке то ли сделать зарубку, то ли проверить макровость носа.
Главком смущённо улыбнулся.
– Мной руководящий. А я – обороной. Включая лунную базу. Мы – на войне, выбраться из которой будет непросто. А что касается сленга… По-моему, многоцветность превыше однокрасочности.
Он повертел головой, пытаясь увидеть за отсветами шлемов, правильно ли его поняли. И сказал, уже без руководящего напора:
– Гуляйте, осматривайтесь. Я – в аппарат. Со мной Блашкун и Саймон…
Юнивер-разведчик успел сделать контрольный облёт экватора и теперь обследовал горы к западу от Птолемея. Изображение транслировалось на следящий экран в масштабе реального времени. Ничего, кроме хаоса светотеней… После короткой лекции Саймона ожидавший чего-то необычайного Салтыков смотрел разочарованно.
– Да что тут может быть, кроме миллиардолетней пыли! – недовольно заметил Блашкун.
– Разведка, друг мой, есть обязательный элемент рекогносцировки, – нейтральным тоном сказал Салтыков.
Где-то в недрах его подсознания копошился червь сомнения. Сомнение в верности осуществляемого замысла… Комитету Пятнадцати, конечно, виднее, но и гении, – люди.
Перемещение линии терминатора отмечалось не зрением, а рассудком. Как движение часовой стрелки… Поэтому все трое не сразу поняли, что разведчик остановил движение.
Округлая котловина с ровной, как после прохождения грейдера, поверхностью… Резкий скачок увеличения и, – общий вздох. На покрытом тонким слоем реголита базальте, – пять знакомых всему человечеству конструкций…
– Два советских «Лунохода» и американские «Роверы», – первым опомнился Саймон, – Кто их собрал в одну кучу?!
Разведчик показал каждый аппарат поочерёдно. Солнечные батареи откинуты. Отражатели, ходовая, – всё в исправности. Будто все пятеро только что съехали с лунных модулей земных кораблей. И, – мало того, – рубчатые следы колёс! Следы расходились веером в разные стороны, утверждая: они прибыли сюда своим ходом. И ещё, – странное свечение у антенн!
– Началось! – хрипло прошептал Салтыков.
Смысла его замечания никто не понял. Блашкун, воспитанный годами армейской службы, сказал:
– Надо докладывать Земле, командир. Кто-то побывал тут. Незадолго до нас.
– Ну и что? – с философским спокойствием отреагировал Саймон, – Все луноходы давно в частной собственности. Как и почти треть лунного диска. Почему бы их хозяевам…
– Их хозяевам, если они живы, не до собственности на Луне. На Земле общегражданская война на самоистребление. И все ракеты оприходованы нами. А здесь…
Салтыков не договорил. Совсем рядом с луноходами проявились светлые мерцающие облачка, чуть растянутые по вертикали. Сквозь их невесомую ткань проглядывали детали рельефа, слегка окрашенные голубизной. Ошарашенные видением, люди не сразу отреагировали на вызов десанта. Взволнованный Тревер, заместитель Блашкуна, повторял в эфире:
– Денис Исидорович, почему не отвечаете? У нас такое!
Полушар Юнивера обрёл прозрачность, в горле Салтыкова захрипело. Он натужно прокашлялся и сипло произнёс:
– Есть-таки шестое чувство! Всё, друг мой Блашкун. Считай, что как командир лунной базы ты не состоялся. Не будет ордена за оборону Луны. И памятника в море Дождей не поставят.
– Ничего, – тоже просипел Блашкун, – По медальке мы уже заслужили.
– Надо же, какой сюрприз преподносит нам габбро! – Денис потёр глаза пальцами.
– Кто преподносит? – не понял Блашкун.
– Габбро – переплавленный лунный базальт. Из него и растёт эта штука, – пояснил Кларк Саймон.
У подножия центральной высотки, на которую взобрались все десантники, росло и расцветало невероятное растение. Толстый зелёный стебель поддерживал на десятиметровой высоте розовый цветок, напоминающий кувшин с вытянутым горлом. Тёмная остроконечная зелень венчика, на серой массе реголита – светлый изумруд зубчатых листьев…
– Розовый лотос! – ахнул Саймон.
– Лунный лотос! – уточнил Гаман, рассматривая цветок с высоты центральной горы Птолемея.
– Та-ак. И что же это может значить? – спросил Салтыков.
Самообладание, а за ним и русско-армейский юмор покинули его.
– Увеличенное подобие цветов, росших в Древнем Египте, – решил разъяснить Гаман, – Геродот называл такой лотос «розовой лилией Нила».
Расцветший на реголите в десятке метров от центра цирка Птолемей гигантский розовый лотос вдруг качнулся, как от порыва ветра. Пустое пространство кратера тут же переменилось: на месте пыли возникла спокойно текущая среди зелёных деревьев река… А меж деревьев – существа, похожие на людей, облачённые в лёгкие цветные платья…
Цветной мираж сохранял прозрачность, позволяя, как и розовый лотос, видеть сквозь себя лунную пустыню.
– Фата моргана, твою...! Нет воды, нет воздуха, а фата моргана есть! – Салтыков ещё раз протёр глаза. Мираж остался на месте, он перевёл взгляд на гору. Кто-то из десанта, похоже, Ракшаев, указывал рукой в небо. Остальные стояли неподвижно. Денис Исидорович, следуя жесту Баира, поднял голову.
Диска Земли не было. Денис потряс головой, потёр глаза. Когда вернул взгляд к небу, – Земля висела на обычном месте…
Юнивер качнуло. Салтыков ударил себя по щекам и выкрикнул:
– Взлёт! Десант на борт!
Ещё качнуло, аппарат поднялся. Шлейф реголитовой пыли отметил движение к центру цирка.
– Лунотрясение! – шептал Кларк Саймон, – Первое за три миллиарда лет лунотрясение!
Как только экспедиция разместилась в отсеке управления, Салтыков объявил:
– Эвакуация! Лунная миссия окончена.
Люди восприняли решение главкома без воодушевления, но и без сопротивления. Только Саймон, обратив взгляд вниз, к уходящему в прошлое Птолемею, шептал:
– Лотос… Река, деревья, люди… Мираж? Какой такой мираж?
Земля.
Вершина Килиманджаро.
Аналитический центр «Космос».
Земля готовилась к отражению агрессии. Плана превентивного удара по Йуругу выработать не удавалось. Комитет Пятнадцати не позволял перейти критический порог риска.
Алекс Кидс заканчивал переориентировку фортов Сферы Оорта. Фаэты расконсервировали базы на дальних планетах и спутниках. Пояс астероидов превратился в могучий оборонительный рубеж. Денис Салтыков занимался увязкой взаимодействия наземных и космических сил, завершающей точкой в которой должна была стать неудавшаяся экспедиция на Луну.
Чёрная планета видимой агрессивности не проявляла. Бывшие ящеры, теперешние мегажуки, беспорядочно ползали по поверхности; численность их росла день ото дня.
Обновлённая, преобразованная цивилизация Земли сжимала пальцы в кулак. Казалось, ничто и никто не сможет разрушить единую мощь фаэтов и землян, поддерживаемую драконами и дельфинами. Пандемия страха шла на убыль. Вера землян в фаэтов росла, к людям возвращались надежды…
5895 метров над уровнем моря…
По указанию Комитета Пятнадцати астрономическую обсерваторию переоборудовали в центр синтеза информации о ближнем и дальнем космосе. В Земной центр предупреждения о начале Вторжения…
С высоты кратер вулкана Килиманджаро выглядит нетронутым человеческой рукой. Но в теле горы – настоящий научный городок, независимый от внешнего мира.
Полдень. Время пересмены дежурных бригад. Уставшие за сутки люди собираются в гостиной. Пообедать, пообщаться, послушать-посмотреть новости с «Большой Земли»…
– Через месяц-другой мы успешно мумифицируемся, – недовольно сказал высокий бородатый человек в мятом синем халате, двигая к себе поднос с традиционным набором блюд.
– Нас кормят более-менее. На Большой Земле голод. А фаэты, я слышал, совсем не едят, – не согласился с ним сосед, среднего роста, с крупным чистым лицом.
Он с удовольствием отрезал кусочек от синтетического бифштекса. Натуральные продукты стали редкостью даже в немногих местах их производства. Пищу для административных структур, учреждённых планетарным правительством, поставляла Шамбала.
– Ну и рыбный суп! Из протухшей селёдки, что ли? Но если бы не этот центр, чем бы я занимался?
– Я знаю, чем бы ты занимался. Устроился бы оратором в «Церковь Последнего Суда» и призывал бы прихожан разводить курочек. А по ночам воровал бы яйца…
Начавшуюся перепалку прервал выпуск последних новостей, транслируемый правительственной телерадиокомпанией. Подвешенные к потолку телевизоры привлекли общее внимание.
– Магия захватывает в свои липкие объятия всё новые жертвы, – рассказывала белокурая девица в ярком макияже, – В поисках пути Спасения люди вступают в оккультные братства и союзы. Гадалки, предсказатели будущего, каббалисты британской «Процессуальной церкви последнего суда»…
Лицо девицы сменила картинка: рядом с трёхметровым деревянным крестом, обвитым шевелящейся змеёй с разинутой пастью, стоял благообразный бодрый белобородый старик и смотрел перед собой мудрыми всепонимающими глазами.
– Вы видите Учителя Лесли, – вещал закадровый девичий голосок. – Учитель утверждает: на последнем телепатическом сеансе-контакте с эманацией Энсофа он узнал, – спасутся от неминуемой кары те, кто успеет…
Экзотический крест подействовал не на сознание, а на желудок.
– Где они достали такую громадную змеюку? Это ж сколько мяса!
– Выращивают. Этому бородачу хватает на супчик из змей. Вкуснее, чем искусственные подошвы с фальшивыми калориями да витаминчиками…
Обсуждение достоинств змеиного супчика на добрые десяток минут отвлекло обедающих от экрана. Послеобеденные гаванские сигары, самые настоящие, не синтетические, снизили накал критичности к жизни и правительству. Но очередная новость развеяла благодушное настроение. Белокурая дикторша, не скрывая волнения, говорила о непонятном, безосновательном, крайне странном самоубийстве фаэтянки по имени Алима.
– Факт суицида несомненен. Красавица Алима оставила записку, в которой четыре коротких предложения: «Я ошиблась. Каждая из нас должна признаться сама. Или уйти. Просите, люди…» Факт тревожный, знаковый. Бессмертная покончила счёты с жизнью по собственной воле! Поступила как обычная земная женщина, попавшая в переплёт…
Наблюдатели и исследователи «Космоса» открыли рты.
– Вот это да-а! Что ж это делается? Только и надежды было, что на фаэтов.
– Нам ли волноваться? Здесь мы в безопасности. Пересидим, переждём.
– Смотрите, смотрите! – крикнул кто-то, – Жукам уже имя присвоили!
Очередная тема новостей привлекла всех, притянув к экранам за уши и глаза.
– …Бестфайры при минус двухста семидесяти трёх по Цельсию чувствуют себя комфортно. Мы показывали вам, как они расползаются по Чёрной планете. Сегодня увидите: они начали совершать прыжки. Точнее, – короткие полёты. Видите? Напоминает разминку перед соревнованиями…
– Чёрт побери! С кем им соревноваться? Со мной? Да я при минус пятнадцати насмерть замерзаю, – воскликнул высокий бородач.
– …разведывательные зонды непрерывно контролируют гостью из Системы Сириуса. Снимки получены только что, мы ведём прямую трансляцию. С учётом естественной задержки в пятнадцать часов, необходимых электромагнитному импульсу для преодоления расстояния от Чёрной до Земли.
Блондинка снова ушла в закадровое пространство. Экран заполнило маслянисто отсвечивающее, серое, без единой волосинки тело бестфайра.
– Смотрите! У него нет головы!
– Помолчи, Сэмми, дай послушать.
– …Их цвет… На первый взгляд подходит определение «сухой асфальт». Но он отталкивает взгляд, вызывает приступы тошноты. В спектре видимого света природа нашла сочетание, чуждое человеку. И правда, – отвратительный цвет. Резкие перемены траектории во время прыжков говорят об исключительной реакции чудовищ. Норы они делают без всяких приспособлений. Посмотрите запись…
Бестфайр, неподвижно застывший на чёрной почве, поднялся вертикально в безвоздушное пространство. На высоте десятка метров замер. Оттуда в вертикальном падении ввинтился в кору планеты. И пропал в ней, как исчезает раскалённый гвоздь в топлёном масле.
Служащие «Космоса» затаили дыхание. Никто из землян в самом кошмарном сне не мог представить себе живое существо подобного вида и обладающее такими возможностями.
– …вид сверху. Если не учитывать переднюю и заднюю части, обводы тела по точному эллипсу. Сзади у него телескопический хвост, удваивающий длину. По-видимому, хвост – и антенна, и оружие. Посмотрите вид снизу…
Графическая программа студийного компьютера перевернула туловище на спину. Живот монстра отличался тем, что из него торчали три пары ног-лап. Каждая лапа снабжена тремя сверкающими когтями-лезвиями.
– …Когти режут алмаз. Лапы изгибаются по-змеиному. И вытягиваются, поднимая тело на высоту до трёх метров. Внутренние органы, о которых мы не имеем никаких данных, защищены биокремниевой бронёй. В длину бестфайр достигает десяти метров, ширина около трёх.
– Живой танк!
– Только ему не требуется ни бензина, ни масла. Пора обзаводиться гранатомётами!
– …Головы как таковой нет…
– Видишь? Что я говорил? Сверло-боеголовка вместо мозгов.
– …Она слита с туловищем и являет собой треугольный клин с тремя глазами. Имеется пасть, но в закрытом виде её не видно…
Серый треугольник приблизился, заполнив экран. Некоторые в гостиной испытали позывы рвоты. Созданный красным гигантом По-толо серый цвет действовал и опосредованный телевидением.
– А разведка фаэтов убеждала, что у них змееподобная голова на короткой шее.
– Нашёл, кому верить! Фаэты! Они ведь тоже с Сириуса, родня бестфайрам.
– …Ушные мембраны закрываются бронешторами. В пасти – ядовитые резцы. Из того же материала, что когти. Ядом служит жидкость, заменяющая им кровь. Похоже на жидкость в теле паука. Состав неизвестен. Предположительно, кровь бестфайра смертельна для всех белковых форм жизни…
– Не горюй, парни! Мы ещё приспособимся перегонять их кровь на виски или водку. Для особо крутых пропойц то ещё будет пойло!
– Сегодня какой день? Пятница? Завтра каждому по стопятьдесят грамм за счёт правительственного бюджета. Надо бы поднять вопрос – не один, а два раза в неделю.
Напоминание о регулярно выдаваемой дозе спиртного вызвало громкое оживление. И заключительное сообщение выпуска новостей прошло в гостиной «Космоса» незамеченным. Не заметили или не придали ему значения большинство землян в домах, где ещё имелось электричество, горели телеэкраны и работали радиоприёмники.
– …Контейнеры, сотнями и тысячами сбрасываемые в океан, не раскрываются. Они просто тонут. Дельфины приступили к сбору и складированию. Похоже, эпоха золотых дождей закончена. Аквалоты уходят в прошлое, – озабоченное лицо ведущей приняло грустное выражение, – Ничто не вечно на бренной Земле…
Специалисты по электронике и Солнечной системе, нашедшие приют в «Космосе», решали, чем заняться после обеда. Сон, карты, шахматы… Выбор был невелик.
Высокий с бородой, разжигая потухшую сигару, сказал задумчиво:
– Было время, на вершине нашей горы авантюристы искали шкуру леопарда Хемингуэя. Кто теперь помнит об этом? Мне кажется, о нас забудут ещё скорее.
– Всё равно бежать некуда, – отозвался человек с утончённо интеллигентным лицом, протирая платком стёкла очков, – В Кении «Дикие копы» воюют с местной чернозадой мафией. Настоящий фронт…
– А Танзания?
– Ещё хуже. Если чудом удастся перейти реку Руву, степь Масаи уморит жаждой и голодом.
– А львов там развелось! – добавил сосед интеллигента, лысый брюнет с усами а-ля-Мюнхгаузен, – И все людоеды!
Высокий подытожил:
– Выхода, по всему, нет. Придётся работать. Пока наши услуги требуются Комитету Пятнадцати.
Будто ожидая этих мудрых слов, экраны телевизоров замигали яркой краснотой и жёсткий мужской голос объявил:
– Внимание! Общая тревога! Тревога! Отдыхающим бригадам вернуться на рабочие места! Всем тревога…
Резервные мощности центра «Космос» подключили к системе слежения за Луной. Запись велась на всех рабочих частотах, оптика выдавала информацию на все мониторы.
– …Там работает экспедиция по выбору места для военной базы. Во главе с Салтыковым. Я держал с ними постоянную радиосвязь. Они понесли в эфир такую белиберду! Я уж подумал, не пьяны ли… Но вы ведь знаете Салтыкова?
Начальнику центра Артуру Рейли докладывал шеф лунного сектора Измайлов. Рейли, не отрывая пристального взгляда от экрана слежения, включил канал срочной связи с Департаментом Обороны. Изображение лунного диска дрожало уже почти полминуты.
– Приборы в исправности, – продолжал доклад Измайлов, – Оптическая иллюзия немыслима. Вывод еретический: лунотрясение, захватившее весь спутник.
Через десять секунд дрожание спутника Земли прекратилось. И в тот же момент Луна исчезла из поля зрения. На её месте безмятежно светили звёзды. Атур Рейли потребовал информацию по всему диапазону частот слежения. Все приборы постулировали одно: мгновенное исчезновение естественного спутника. Лоб начальника центра покрылся холодной испариной. К тому же не удавалось соединиться с Департаментом Обороны. Только Рейли решил воспользоваться линией экстренного вызова Комитета Пятнадцати, как Луна вернулась на прежнее место, привычно неподвижная и надёжная.
Из динамиков донеслась хриплая команда:
– Эвакуация! Лунная миссия окончена!
Рейли узнал голос Салтыкова.
А в опустевшей гостиной «Космоса» телевизоры транслировали интервью знаменитого учёного, лауреата Нобелевской премии Виндзора.
– …Десяток лет назад моё сообщение показалось бы бредом сумасшедшего и шокировало публику. Но последние события радикально изменили наши оценки и парадигмы восприятия действительности…
Маленький Виндзор сидел за круглым столом напротив столь же знаменитого и столь же толстенького журналиста Лео Парра. Журналист слушал учёного с дипломатической долей иронии, показывая, что он уважает авторитет собеседника, но наряду с этим трезво воспринимает сенсационные выводы Виндзора. Сопровождая анонс передачи азиатской улыбкой, Лео Парра мягко охарактеризовал особенности текущих дней и напомнил, что учёный вернулся из стрессовой командировки на окраину Системы.
Виндзор воспринял завуалированное сомнение как должное и демонстрировал полное присутствие духа.
– …речь идёт о працивилизации, населявшей не только Землю, но всю Солнечную систему многие миллионы лет назад. В основе такого вывода – конкретные факты. Начинал я с анализа древних текстов. Среди них абсолютно незнакомые как широкой аудитории, так и моим коллегам. Об этих документах скажу ниже. Второе, – находки загадочных артефактов в земных геологических пластах. Третье, – загадки Луны. Четвёртое, – открытия, ставшие доступными в последний год. Даже месяцы и дни…
Он кивком поблагодарил Лео Парра за предложенный стакан воды, отпил глоток, коснулся губ цветным платочком.
– Особняком стоит преображение Сферы Оорта в остатки громадного межзвёздного корабля. По-видимому, мы имеем дело с обломками галактолёт а, разрушенного внешним воздействием. Отмеченное воздействие продолжалось и после распада галактолёт а. Нет сомнений, это – следы войны в космосе. Я утверждаю: иногалактический мегакорабль разбит неведомыми жителями Солнечной системы, нашими предшественниками…
Лео Парра, не снимая с лица засахаренной восточной иронии, извинился перед Виндзором и пояснил:
– Конечно же, без тесного контакта с фаэтами нашему гостю понадобилось бы больше времени… Желающие познакомиться с деталями сенсационного сообщения могут обратиться в личный сайт учёного. Адрес мы выводим на экран…
Виндзор кивнул в знак признательности и продолжил:
– Появление в нашей жизни фаэтов принесло также знание о некоей установке на кольце Сатурна, сыгравшей роковую роль в судьбе Фаэтона. В данное время ведётся активное изучение Икс-Излучателя экспедицией Шамбалы. Вы правильно догадались: опять речь о существах, населявших Систему до прибытия к Солнцу первых визитёров из Системы Сириуса. Наконец, совсем недавно мне стало известно о присутствии на Земле странных объектов, названных лианоподобиями. Я принёс в студию снимки. Надеюсь, оператор покажет вам…
Виндзор взял в руки большую фотографию, камера выдала крупный план. Ало-красное пульсирующее сплетение труб, похожих на лианы. Похожих прежде всего ощущением жизни, наполняющей сгусток, кругом которого не росло ничего, даже трава. А само лианоподобие пряталось в гуще джунглей…
– …Вы видите образование, представляющее собой находящийся в стабильном состоянии, управляемый концентратор энергии. Чистой энергии! Только великое объединение фундаментальных взаимодействий может позволить выйти на подобную конструкцию! Видимо, внутренняя структура объекта основана на внутрикварковых процессах.
Глоток воды, возвращённая невозмутимость… Виндзор понимал сверхреволюционную значимость своей информации.
– Я предпочитаю называть працивилизацию Лунной. Именно Лунной, а не Солнечной. Так вот, Лунная цивилизация достигла такого уровня, что могла вести успешные межгалактические войны. И, по моему глубочайшему убеждению, она не исчезла в глуби миллионолетий.
– Если она не исчезла, почему нет с ней контакта? – спросил Лео Парра, – Или они прячутся, как скрывались фаэты в своей Цитадели?
– Думаю, им нет необходимости прятаться. И нет нужды в контакте… У них иная физика, другая космология… И энергия жизни тоже. Самодостаточность перед лицом Вечности – великой сложности понятие.
– Иначе говоря, уважаемый господин Виндзор, люди Земли тут не имеют перспектив?
– Хотите однозначного ответа? Мир един, как един его Творец. И все, даже бесконечно удалённые части и стороны, взаимосвязаны. И не только опосредованно. Пространство и время – не единственные формы бытия. Другое дело, что выбор приоритетных связей – не в наших руках. Они имеют способы влияния на нас, мы их не видим.
– Они, – это працивилизация? – сощурился в вопросе Лео Парра.
– Вы верно поняли. Наша родная Земля некогда входила в состав Лунной цивилизации, имевшей выход не только в Млечный Путь. Имеющей выход… И, на мой взгляд, у них не было оснований исключать третью планету из того списка…
Журналист удовлетворённо улыбнулся.
– К сожалению, время передачи подходит к концу. Вы могли бы в нескольких словах показать возможности наших предшественников? И, как оказывается, не только предшественников, но и современников?
– Что ж… В нескольких словах – кое-что. Они имели практические сведения о вакууме. И могли с ним работать. На одной из внешних планет, скорее всего на Трансплутоне, находилось устройство выборочной локальной активизации физического вакуума. Они программировали свойства пустоты. Что и позволило им отразить удар, нанесённый из иной галактики. Они могли уплотнять пространство-время, ускорять и замедлять объективное время… Это они установили известную ритмику Солнца, обеспечив устойчивость земной биосферы. Ведь естественное возрождение жизни на Марсе превратит Землю в подобие Венеры…
Лео Парра поблагодарил учёного за участие в передаче и передал слово редакции новостей, предлагающей свежие известия о лунной экспедиции под руководством планетарного Главкома Дениса Салтыкова…
