Учреждения, через которые осуществляется контроль 13 страница. Это был эксперимент, предшествовавший нынешней торговле наркотиками, и уроки, полученные во времена «сухого закона»

Это был эксперимент, предшествовавший нынешней торговле наркотиками, и уроки, полученные во времена «сухого закона», сейчас используются в торговле наркотиками, которая вскоре будет легализована.

Канадский маршрут наиболее часто используется поставщиками героина с Дальнего Востока. Британская монархия прилагает все усилия, чтобы информация об этом не была предана гласности.

Используя свою власть, королева Елизавета правит Канадой через генерал-губернатора (интересно, как современные канадцы могут терпеть столь архаичную форму управления), который является личным представителем королевы, и, по нисходящей, через «Тайный совет» (ещё один архаичный пережиток колониальной эпохи) и «Рыцарей св. Иоанна Иерусалимского», которые контролируют все сферы канадского бизнеса.

Оппозиция британцам в Канаде подавлена. Канада имеет самые строгие ограничительные законы в мире, включая, так называемые, законы о «преступлениях ненависти», навязанные стране еврейскими членами Палаты лордов Англии.

В настоящее время в Канаде, на разных стадиях, ведутся четыре крупных судебных процесса против людей, обвиняемых в «преступлениях ненависти». Это процессы по делам Финты (Finta), Кеегстры (Keegstra), Цунделя (Zundel) и Росса (Ross).

Любой, кто отважится найти и раскрыть доказательства еврейского контроля над Канадой (который осуществляют Бронфманы), будет немедленно арестован и обвинён в совершении, так называемых, «преступлений ненависти».

Это даёт некоторое представление о масштабах власти Комитета 300, который буквально сидит на самой верхушке пирамиды управления этого мира.

Свидетельством истинности этого утверждения является тот факт, что Комитет 300 учредил, под эгидой «Круглого стола», «Международный институт стратегических исследований» (МИСИ) (International Institute for Strategic Studies (IISS).

Этот институт представляет из себя орудие МИ-6 и «Тавистокского института» для «чёрной пропаганды» и «мокрых дел» (так на разведывательном жаргоне обозначаются акции, связанные с пролитием человеческой крови), операций с ядерными технологиями и террористическими актами.

Его «чёрная пропаганда» и информация распространяется через мировую прессу, а также поступает напрямую в правительство и военные учреждения.

Членами «Международного института стратегических исследований» являются 87 крупных информационных агентств, а также 138 главных редакторов и ведущих журналистов из международных газет и журналов.

Теперь вы знаете, откуда ваш любимый ведущий газетной рубрики или колонки получает свою информацию и как он формирует свои мнения.

Вспомнили Джека Андерсона (Jack Anderson), Тома Уикера (Tom Wicker), Сэма Дональдсона (Sam Donaldson), Джона Чанселлера (John Chancellor), Мэри Макгроури (Mary McGrory), Сеймура Херша (Seymour Hersh), Флору Льюис (Flora Lewis), Энтони Льюиса (Anthony Lewis) и других?

Вся поставляемая МИСИ информация, особенно «сценарии событий» с целью очернить президента Хуссейна или оправдать предстоящую атаку на Ливию и осудить ООП (Организацию Освобождения Палестины), фабрикуется специально по заказу для каждого конкретного случая.

История о резне в Мей Лей (Mai Lai), опубликованная Сеймуром Хершем, вышла напрямую из МИСИ — я подчёркиваю это, чтобы впредь никто ошибочно не полагал, что люди, типа Херша, сами проводят «журналистские расследования».

«Международный институт стратегических исследований» (МИСИ) — это высший эшелон формирования общественного мнения, согласно определению Липпмана и Бернейза.

Главную роль в формировании общественного мнения играют сейчас не книги, а газеты, которые публикуют мнения избранных журналистов.

МИСИ создавался не только, как координационный центр по созданию мнений, но, как механизм доведения этих мнений и сценариев до максимально широкой аудитории, чего, к примеру, невозможно достичь с помощью книги.

МИСИ — это яркий пример взаимосвязанности и взаимодействия учреждений Комитета 300.

Идея создания МИСИ возникла в 1957 году на встрече «Бильдербергеров». Необходимо напомнить, что Бильдербергская конференция — это результат работы МИ-6 под руководством КИМД. Идея конференции была высказана Алистэром Бучаном (Alastair Buchan), сыном лорда Твидсмуира (Tweedsmuir).

В то время Бучан был председателем совета КИМД, членом «Круглого стола», а также человеком весьма близким к королевской семье. Эта конференция тепло приняла в свои ряды лидера лейбористской партии Денниса Хили (Dennis Healey).

Среди присутствующих также был Франсуа Дюшан (Francois Duchene), чей наставник Жан Моне Дюшене (Jean Monet Duchenes) руководил «Трёхсторонней комиссией» под опекой Х.В. Дикса (H. V. Dicks) из тавистокского центра в г. Колумбус.

В руководящий совет этого гигантского пропагандистского аппарата по формированию общественного мнения входят следующие лица и организации:

Фрэнк Китсон (Frank Kitson), бывший о,дно время, контролёром полувоенных формирований «Ирландской республиканской армии». Этот человек подготовил и осуществил восстание «Мау-мау» в Кении.

Банк Lazard Freres («Братья Лазарь»), представленный Робертом Эллсвортом (Robert Ellsworth).

Компания «Н.М. Ротшильд», представленная Джоном Лоудоном (John Loudon).

Пол Нитце (Paul Nitze), представитель Schroeder Bank. Нитце играл важную роль в деле заключения соглашений о контроле за вооружениями, которое всегда было под контролем КИМД.

К.Л. Зульцбергер (C. L. Sulzberger) из «Нью-Йорк таймс».

Стэнсфилд Тернер (Stansfield Turner), бывший директор ЦРУ.

Питер Кальвокоресси (Peter Calvocoressi), представитель издательства Penguin Books.

«Королевский институт международных дел», представленный Эндрю Шоэнбергом (Andrew Shoenberg).

Журналисты и репортёры, в частности, Флора Льюис (Flora Lewis), Дрю Миддлтон (Drew Middleton), Энтони Льюис (Anthony Lewis), Макс Френкель (Max Frankel).

Дэниел Эллсберг (Daniel Ellsberg).

Генри Киссинджер (Henry Kissinger).

Роберт Боуи (Robert Bowie), бывший директор отделения ЦРУ National Intelligence Estimates («Национальное управление разведки и оценки»)

Начиная со встречи «Бильдербергеров» в 1957 году, Киссинджер получил инструкцию открыть на Манхеттене офис «Круглого стола», ядро которого составляли Хейг, Эллсберг, Гальперин, Шлезингер, Макнамара (McNamara) и братья Макбанди (McBundy).

Киссинджеру было поручено заполнить все исполнительные должности в администрации Никсона членами «Круглого стола», преданными КИМД, а потому и королеве Англии. Не случайно Киссинджер выбрал старое место сборищ людей Никсона, отель «Пьерре» (Hotel Pierre), в качестве центра операций.

Суть операции Киссинджера и «Круглого стола» состояла в следующем: по распоряжению председателя КИМД Эндрю Шоенберга (Andrew Schoenberg) была заблокирована деятельность всех организаций, имеющих отношение к разведке, в результате чего, президент Никсон перестал получать прямую оперативную информацию.

Это означало, что Киссинджер и его сотрудники получали всю оперативную информацию от американских и зарубежных разведслужб, а также, от всех правоохранительных органов США, включая пятый отдел ФБР до того, как эта информация представлялась президенту.

Это гарантировало полное сокрытие информации о всех террористических организациях и операциях, контролируемых МИ-6 в США. Это была сфера компетенции Гальперина.

Работая по этой методологии, Киссинджер сразу установил гегемонию над президенством Никсона, а после того, как Никсон был опорочен группой Киссинджера и изгнан с должности, Киссинджер узурпировал беспрецедентные полномочия, каких не было ни у кого ни до, ни после Уотергейта.

Вот, лишь некоторые из этих редко публикуемых прав и полномочий:

Киссинджер приказал составить текст «Меморандума No.1 по вопросам национальной безопасности» (National Security Decision Memorandum No. 1) Гальперину, который фактически получил готовый текст прямо из КИМД через людей из «Круглого стола».

Этот меморандум дал Киссинджеру полномочия верховной власти в США, сделав его председателем «Контрольного совета» (Verification Panel).

Руководство всеми переговорами по ограничению стратегических вооружений осуществлялось отсюда через Пола Нитце, Пола Уорнке (Paul Warnke) и ещё целую кучу предателей в миссии по контролю над вооружениями в Женеве.

Кроме того, Киссинджер был назначен в «Специальную исследовательскую группу по Вьетнаму» (The Vietnam Special Studies Group), которая изучала и оценивала все военные и гражданские доклады, включая разведывательные данные, поступавшие из Вьетнама.

Киссинджер также потребовал и получил право надзора за «40 Комитетом», сверхсекретным агентством, которое имело задачу решать, где и когда начинать тайную подрывную деятельность, а затем отслеживать операции, которые оно запускало в действие.

Тем временем, Киссинджер приказал ФБР вести сплошное прослушивание телефонных переговоров даже своих ближайших сотрудников, чтобы создать впечатление, что он контролирует абсолютно всё.

Большинство людей из его круга были информированы о том, что телефонные переговоры прослушиваются. Но эти меры неожиданно, чуть было, не ударили по самому Киссинджеру: было приказано прослушивать телефон некоего Генри Брэндона, агента МИ-6, которого не проинформировали об этом.

Брэндон же, вдобавок оказался репортёром лондонской «Таймс», и Киссинджера едва не сместили с поста, так как никому не позволено поступать подобным образом с лондонской «Таймс».

Полный рассказ о деятельности Эллсберга и последовавшем за этим Уотергейте слишком длинен, чтобы излагать его здесь. Достаточно сказать, что Киссинджер контролировал Эллсберга с того самого дня, как Эллсберг был завербован, ещё учась в Кембридже.

Эллсберг всегда проводил жёсткую линию в пользу войны во Вьетнаме, но постепенно «преобразился» в радикально левого активиста. Его «преображение» было лишь слегка менее чудесным, чем опыт Апостола Павла на пути в Дамаск.

Весь спектр новых левых в США — это результат работы британской МИ-6, действующей через «Круглый стол» и «Институт политических исследований» (ИПИ).

ИПИ играл ведущую роль в изменении политики многих стран с республиканским государственным строем, и продолжает эту деятельность даже сейчас в Южной Африке и Южной Корее. Многие операции ИПИ освещены в моём труде «ИПИ — новый взгляд» («IPS Revisited»), опубликованной в 1990 г.

Основная задача «Института политических исследований» — сеять разногласия и распространять дезинформацию, вызывающую в результате хаос.

Одна из таких программ, направленная против американской молодёжи, базируется на распространении наркотиков.

В результате деятельности ряда контролируемых ИПИ «организаций первого эшелона», всевозможных грязных акций, типа забрасывания камнями кортежа автомобилей Никсона, а также организации террористических взрывов, в стране была создана атмосфера обмана и лжи, которая заставила миллионы американцев поверить в то, что над США нависла страшная угроза со стороны КГБ, ГРУ (Главное разведывательное управление Вооруженных сил СССР), а также, со стороны кубинской разведслужбы DGI.

Был пущен слух о том, что многие из этих вымышленных агентов тесно связаны с Демократической партией через Джорджа Макговерна. Фактически это была одна из образцовых кампаний дезинформации, которыми заслуженно славится МИ-6.

Халдеман (Haldeman), Эрлихман (Ehrlichman) и ближайшие помощники Никсона не знали истинных причин происходившего, поэтому из Белого дома обрушился шквал заявлений о том, что Восточная Германия, Советский Союз, Северная Корея и Куба обучают террористов и финансируют их операции в США.

Я сомневаюсь, что Никсон вообще что-либо знал об ИПИ, не говоря уже о подозрении, что он действует против президента.

Мы подверглись такому же воздействию дезинформации во время войны в Персидском заливе, когда сообщалось, что террористы всех мастей намерены вторгнуться в США и взорвать всё, что только можно.

Президент Никсон был буквально погружён во мрак неведения. Он даже не знал, что Давид Янг (David Young), ученик Киссинджера, работал в подвале Белого дома, следя за «утечками информации».

Янг окончил Оксфорд и был долгое время связан с Киссинджером через фирмы «Круглого стола», такие, как юридическая фирма Milbank Tweed.

Президент Никсон не был достойным противником сил, выступивших против него под руководством МИ-6 и КИМД, а, следовательно, британской королевской семьи.

Что касается «уотергейтского дела», то здесь Никсон был виноват только в одном: он не знал, что творится вокруг него. Когда Джеймс Маккорд «сознался» судье Джону Сирика, Никсону должно было бы стать ясно, что Маккорд ведёт двойную игру.

Ему следовало бы поставить вопрос о постоянных связях Киссинджера с Маккордом. Это воспрепятствовало бы развитию событий и вызвало бы крах всей уотергейтской операции МИ-6.

Никсон не злоупотреблял своей президентской властью. Его вина в том, что он не защитил Конституцию США и не обвинил г-жу Кэтрин Мейер Грэхэм и Бена Брэдли в заговоре с целью подготовки переворота.

Родословная Кэтрин Мейер Грэхэм была самого сомнительного свойства, что вскоре обнаружила бы даже «Джессика Флетчер» из сериала «Она написала убийство». Но даже, зная это, контролёры из «Круглого стола» прилагали отчаянные усилия, чтобы правда не вышла наружу.

Роль «Вашингтон пост» заключалась в том, чтобы подогревать страсти при помощи непрекращающихся «разоблачений», создавая атмосферу общественного недоверия президенту Никсону, даже в отсутствие каких-либо доказательств его вины.

Огромная власть прессы, которую верно предсказывали Липпман и Бернейз, выразилась в том, что г-жа Грэхэм, давно подозреваемая в убийстве своего мужа Филиппа Л. Грэхэма (по официальной версии покончившего жизнь самоубийством), была представлена, как вполне добропорядочная особа.

Другими предателями, которых следовало бы обвинить в мятеже и государственной измене, были Киссинджер, Хейг, Гальперин, Эллсберг, Янг, Маккорд, Джозеф Калифано и Хомски из ИПИ, а также агенты ЦРУ, которые проникли в дом Маккорда и сожгли все его бумаги.

Следует ещё раз повторить, что Уотергейт, как и многие другие операции, которые мы не имеем возможности описать здесь, продемонстрировал полный контроль Комитета 300 над Соединёнными Штатами.

Хотя Никсон водил компанию с такими людьми, как Эрл Уоррен (Earl Warren) и некоторыми боссами мафии, которые построили дом Уоррена, это не означает, что его нужно было унизить и опозорить, посредством уотергейтского скандала.

Моя нелюбовь к Никсону объясняется тем, что он с готовностью подписал в 1972 году позорный договор по ограничению систем противоракетной обороны и его любезно-приятельскими отношениями с Леонидом Брежневым.

Одной из самых досадных неудач во всём этом деле оказалась неспособность разоблачить грязную роль агентства «Интертел» — мерзкого частного разведывательного агентства компании Corning Group, которое организовывало «утечки» информации по уотергейтским материалам Эдварду Кеннеди.

Частные разведывательные агентства, наподобие «Интертел» не имеют права на существование в США. Они представляют угрозу нашему праву на частную жизнь и оскорбляют свободных людей.

Вина должна также пасть на тех кто, как предполагалось, должен был защитить президента Никсона от наброшенной на него стальной сети изоляции.

Среди преданных Никсону людей было слишком мало специалистов по разведке, которые, к тому же, не знали, как тщательно разрабатываются операции британских разведслужб; они фактически даже не имели ни малейшего представления, что всё «уотергейтское дело» было операцией британской разведки.

Уотергейтское дело представляло собой государственный переворот и заговор против Соединённых Штатов Америки, как и убийство Джона Ф. Кеннеди.

Хотя сегодня этот факт и не признаётся, я уверен, что когда все секретные документы, в конце концов, будут опубликованы, в истории будет зафиксировано, что эти два заговора, один против Кеннеди, а другой против Никсона, действительно существовали, и что, в результате их, были основательно подорваны те институты и основы, на которых зиждется республика Соединённых Штатов.

Человек, которого действительно стоит заклеймить, как предателя, и который более всех виновен в антиправительственной деятельности — это генерал Александр Хейг.

Этот клерк, штабной полковник, который за всю свою бумажную карьеру ни разу не командовал войсками на поле боя, был неожиданно выдвинут на политическую сцену невидимым параллельным правительством высшего уровня.

Президент Никсон однажды отозвался о нём, как о человеке, который просил разрешения у Киссинджера даже для того, чтобы сходить в туалет.

Хейг был продуктом «Круглого стола». Он был замечен членом «Круглого стола» Джозефом Калифано, одним их самых доверенных лиц Её Величества в США.

Джозеф Калифано, являвшийся юрисконсультом Демократической национальной конвенции, интервьюировал Альфреда Болдуина, одного из «водопроводчиков», фактически за месяц до того, как произошло ночное вторжение.

Калифано оказался достаточно глуп, чтобы написать меморандум о своей беседе с Болдуином, в котором содержались некоторые детали о прошлом Маккорда, а также говорилось, почему Маккорд включил Болдуина в свою «команду».

Хуже того, меморандум Калифано содержал подробную расшифровку прослушанных телефонных разговоров между Никсоном и комитетом по переизбранию; всё это произошло перед вторжением.

Калифано следовало бы обвинить в десятке федеральных преступлений, но, вместо этого, он ушёл от ответственности за совершённые преступления.

Ханжа Сэм Эрвин не позволил Фреду Томпсону из «Совета меньшинства» представить эти убедительные доказательства на уотергейтских слушаниях под смехотворным предлогом, что они «слишком гипотетические».

По приказу «Круглого стола» Киссинджер произвёл полковника Хейга в «четырёхзвездные» генералы с метеорической скоростью — это продвижение по службе было самым быстрым в анналах военной истории США, в результате чего, Хейг перешагнул через голову более 280 армейских генералов и высших офицеров США.

В результате этого «продвижения Хейга по службе», 25 старших генералов были вынуждены уйти в отставку.

В награду за предательство президента Никсона и Соединённых Штатов, Хейг впоследствии получил престижный пост главнокомандующего силами «Организации североатлантического договора» (НАТО), хотя он был самым неквалифицированным командующим, когда-либо занимавшим этот пост.

Здесь он опять перешагнул через голову более 400 старших генералов из стран НАТО и Соединённых Штатов.

Когда новость об этом назначении дошла до высшего командования советских Вооружённых Сил, маршал Огарков вызвал трёх своих высших генералов Варшавского Договора из Польши и Восточной Германии, и они весело поздравляли друг друга и распивали шампанское до самой ночи.

Всё время пребывания Хейга в должности Командующего силами НАТО профессиональные элитные кадры советских Вооружённых Сил, люди, которые всегда были только профессиональными военными, относились к Хейгу крайне презрительно и открыто называли его «офис-менеджером НАТО».

Они знали, что Хейг обязан своим назначением КИМД, а не военным Соединённых Штатов.

Пусть будет известно, что, прежде, чем покинуть Вашингтон в результате нового военного назначения, Хейг, вместе с Киссинджером, практически разрушили администрацию президента Соединённых Штатов.

Тот хаос, который оставили за собой Киссинджер и Хейг после Уотергейта, насколько мне известно, так и не был должным образом отражён в документах. После государственного переворота в апреле 1973 года, Хейг, по настоянию КИМД, фактически встал во главе правительства США.

Хейг привлёк 100 агентов «Круглого стола» из «Брукингского института» (Brookings Institution), «Института политических исследований» и «Совета по международным отношениям», которых он поставил на высшие государственные должности в Вашингтоне.

Эти люди, как и сам Хейг, полностью подчинялись иностранной державе.

В ходе последовавшей катастрофы администрация Никсона была разорвана в клочья, а вместе с ней и Соединённые Штаты Америки.

Отбросив благочестивые банальности и притворство по поводу защиты конституции, сенатор Сэм Эрвин сделал гораздо больше для изменения Соединённых Штатов, чем всё, что приписывается президенту Никсону, и Соединённые Штаты ещё не пришли в себя от почти смертельной раны Уотергейта — операции, заказанной Комитетом 300 и выполненной КИМД, «Круглым столом» и «непосредственными контролёрами» из числа офицеров-резидентов МИ-6 в США.

То, как президент Никсон был сначала изолирован, окружён предателями, а затем лишён воли к сопротивлению, буквально соответствует тавистокской методологии установления полного контроля над личностью, сформулированной главным тавистокским теоретиком д-ром Куртом Левиным.

В этой книге я уже частично излагал методологию Левина, но, учитывая типичность примера случая президента Ричарда Никсона, я думаю, её стоит повторить:

«Один из главных методов подавления морального духа, посредством стратегии устрашения, состоит в точном соблюдении следующей тактики: нужно держать человека в состоянии неопределённости относительно его текущего положения и того, что его может ожидать в будущем.

Кроме того, если частые колебания между суровыми дисциплинарными мерами и обещанием хорошего обращения, вкупе с распространением противоречивых новостей, делают когнитивную структуру ситуации неясной, то человек теряет представление и уверенность в том, приведёт ли его какой-либо конкретный план к желаемой цели, или же, наоборот, отдалит от неё.

В таких условиях даже те личности, которые имеют чёткие цели и готовы пойти на риск, оказываются парализованными сильным внутренним конфликтом в отношении того, что следует делать».

Киссинджер и Хейг следовали тавистокским пособиям буквально. В результате, мы получили запутавшегося, испуганного и полностью деморализованного президента Никсона, для которого единственно возможным выходом — как ему подсказал Хейг — было уйти в отставку.

В 1983 году я написал две работы: «Тавистокский институт — несущий зло и смерть» («The Tavistock Institute: Sinister and Deadly») и «Тавистокский институт: британский контроль над политикой США» («The Tavistock Institute: Britain's Control of U.S. Policy»), основанные на тавистокских секретных пособиях, которые попали в мои руки.

В этих работах методы и действия Тавистокского института описаны весьма подробно.

Тавистокские методы, использованные для смещения Никсона, оказались столь эффективными, что народ нашей страны слепо поверил в клевету, дезинформацию и искусственно подстроенные ситуации, выдаваемые заговорщиками за правду, в то время, как Уотергейт, от начала и до конца, был основан на дьявольской лжи.

Это важно подчеркнуть, потому что мы, конечно, не видели самую последнюю операцию уотергейтского типа.

Каковы же были нарушения президента Никсона, якобы заслуживающие импичмента?

Что за «неопровержимые доказательства» должны были подкрепить обвинения?

Сначала — о «неопровержимых доказательствах».

Вся эта фикция была раздута Киссинджером и Хейгом вокруг магнитофонной записи от 23 июня, посредством которой Хейг убедил Никсона сдаться Леону Яворски (Leon Jaworski).

Хейг часами убеждал президента Никсона в том, что эта магнитофонная запись погубит его, поскольку она, «вне всякого сомнения», доказывала вину Никсона в серьёзных нарушениях и его соучастие в уотергейтском заговоре.

Первая реакция Никсона на доводы Хейга была следующей: «Это — абсолютная чепуха, не следует придавать этому большого значения».

Но Хейг настаивал на своём, пока не убедил Никсона в том, что он не сможет успешно защититься перед Сенатом, и это — на основе только этой записи от 23 июня!

Как же Хейг выполнил свою миссию?

Действуя по приготовленному для него его контролёрами из «Круглого стола» сценарию, Хейг подготовил неотредактированную расшифровку магнитофонной записи с «неопровержимыми доказательствами».

В действительности, эта запись не содержала ничего такого, что президент Никсон не смог бы объяснить. Чувствуя это, Хейг распространил неотредактированный и официально не подтверждённый текст записи среди самых стойких приверженцев Никсона в Белом Доме и в сенате, а также, среди руководства Республиканской партии.

Этот текст, сопровождавшийся такими комментариями, как «неопровержимое и убийственное доказательство», исходящий от доверенного помощника Никсона, имел эффект сокола, обрушившегося на стаю голубей — сторонники Никсона запаниковали и разбежались, ища прикрытия.

После этих подрывных антигосударственных действий Хейг вызвал в свой офис конгрессмена Чарльза Уиггинса (Charles Wiggins), твёрдого сторонника Никсона, который согласился возглавить борьбу в Палате представителей, чтобы воспрепятствовать процедуре импичмента.

Хейг сообщил ему вопиющую, явную ложь о том, что «борьба проиграна». После этого Уиггинс потерял интерес к защите Никсона, полагая, что Никсон сам согласился сдаться.

Таким же образом Хейг действовал и с сенатором Гриффином, ведущим сторонником президента в Сенате. В результате предательских, антигосудартственных действий Хейга сенатор Гриффин написал письмо президенту Никсону, призывая его уйти в отставку.

За три месяца до этого, контролируемый «Круглым столом» «Институт политических исследований», детище Джеймса Варбурга, через одного из своих основателей и членов Маркуса Раскина (Marcus Raskin), предъявил президенту Никсону точно такой же ультиматум об отставке, причём, этот ультиматум был опубликован в пропагандистском органе британской разведки «Нью-Йорк таймс» от 25 мая.

Уотергейтская трагедия была шагом к необратимому варварству, которое охватило США и которое ведёт нас к Единому Мировому Правительству — Новому Мировому Порядку.

Соединённые Штаты находятся сейчас в таком же положении, как и Италия, когда Альдо Моро пытался спасти её от созданной нестабильности.

В каких же нарушениях был обвинён Никсон?

Джон Доар (John Doar), чей британский характер весьма подходил порученной ему задаче выдвинуть против президента, так называемые, статьи об импичменте, был автором и исполнителем одной из самых широкомасштабных незаконных контрразведывательных операций надзора внутри страны, когда либо проводившихся в США.

Возглавляя «Межведомственное разведывательное управление», Доар собирал информацию из всех возможных агентств федерального правительства, включая Налоговое управление США. Эта программа была связана с «Институтом политических исследований».

Одним из основных моментов карьеры Джона Доара было предоставление ЦРУ — которому по закону запрещено заниматься надзором внутри страны — 10000-12000 имён и фамилий граждан, которых он подозревал, как политических диссидентов для дальнейшего расследования их деятельности.

18 июля 1974 года этот великий ревнитель закона предоставил, с соответствующей помпезностью, «обвинения» против Никсона; этот эпизод был передан по национальному телевидению.