Модели (концепции) демократии

Народ, будучи сложной общностью людей, имеет определенную структу­ру, состоит из конкретных личностей. В зависимости от того, рассматрива­ется ли он как совокупность самостоятельных, свободных инди­видов, как взаимодействие различных групп, преследующих в по­литике свои собственные, специфические интересы, или же как единое, гомогенное целое, субъект, у которого доминируют об­щие интересы и воля, концепции и реальные модели демократии делятся соответственно на индивидуалистические, плюралистичес­кие (групповые) и коллективистские.

В первом случае непосредственным источником власти счи­тается личность, во втором — группа, в третьем — весь народ (нация, класс).

Суверенитет народа — важнейший конституирующий признак демократии, служащий основанием ее оцен­ки не только с точки зрения понимания самого этого субъек­та, но также по форме осуществления им власти. В зависимос­ти от того, как народ участвует в управлении, кто и как непо­средственно выполняет властные функции, демократия делится на прямую, плебисцитарную и представительную (репрезента­тивную).

В прямых формах народовластия граждане сами непосредст­венно участвуют в подготовке, обсуждении и принятии решений. Такая форма участия доминировала в античных демократиях. Практически она возможна в сравнительно небольших коллекти­вах (на производственных предприятиях, в общинах, городах и т.п.), причем в тех случаях, когда принимаемые решения доста­точно просты и участие в их подготовке и обсуждении не требует специальной квалификации. В современном мире прямая демо­кратия встречается главным образом на уровне местного самоуп­равления, например в американских и швейцарских общинах, в израильских кибуцах (поселениях коммунистического типа) и т.п. Распространенность прямых форм демократии прямо зависит от того, насколько удается децентрализовать процесс вынесения решений и передать право их принятия сравнительно неболь­шим, локальным коллективам.

К прямой демократии обычно относят так называемый импе­ративный мандат, предполагающий обязанность выборных пред­ставителей голосовать строго в соответствии с наказом избирате­лей, их волей. Так, характер императивного мандата имеет кол­легия выборщиков президента США, обязанных отдать свой го­лос за кандидата, победившего в соответствующих штатах. Импе­ративный мандат как бы консервирует волю избирателей, не по­зволяя его носителям участвовать в обсуждении и принятии ком­промиссных вариантов решений.

Важным (вторым) каналом участия граждан в осуществлении власти является плебисцитарная демократия. Различие между ней и прямой демократией проводится не всегда, поскольку обе эти формы участия включают непосредственное волеизъявление на­рода, однако оно существует. Суть его состоит в том, что прямая демократия предполагает участие граждан на всех важнейших стадиях процесса властвования (в подготовке, принятии полити­ческих решений и в контроле за их осуществлением), а при пле­бисцитарной демократии возможности политического влияния граждан сравнительно ограничены. Им предоставляется право посредством голосования одобрить или отвергнуть тот или иной проект закона или другого решения, который обычно готовится президентом, правительством, партией или инициативной груп­пой. Возможности участия основной массы населения в подго­товке таких проектов очень невелики даже в тех случаях, когда непосредственно самим гражданам предоставляется право подго­тавливать и выносить их на рассмотрение законодательных орга­нов или на всенародное голосование. Плебисцитарные институты нередко используются в целях манипулирования волей граждан, достигаемого, в частности, с помощью двусмысленных формулировок вопросов, выносимых на голосование. Они, особенно референдумы и опросы, до­статочно широко применяются на различных уровнях управ­ления: в общинах, городах, областях, в масштабах всего госу­дарства.

Третьей, ведущей в современных государствах формой поли­тического участия является представительная демократия. Ее суть – в опосредованном участии граждан в принятии решений, в выборе ими в органы власти своих представителей, призванных выражать их интересы, принимать законы и отдавать распоряже­ния. Представительная демократия необходима особенно тогда, когда из-за больших территорий или вследствие других причин затруднено регулярное непосредственное участие граждан в го­лосованиях, а также когда принимаются сложные решения, труд­нодоступные для понимания неспециалистов.

Относительно перехода к демократии принято говорить о ее ценностном и рационально-утилитарном обосновании. Первые из них рассматривают демократию как самоценность, как воплоще­ние в государственном устройстве важнейших общечеловеческих ценностей: свободы, равенства, социальной справедливости.

Вторая, рационально-утилитарная группа аргументов в пользу демокра­тии абстрагируется от ценностного подхода и трактует ее как наиболее рациональную, полезную для граждан форму организации. Утверждается, что демократическое правление позволяет всем общественным группам артикулиро­вать и гармонично сочетать свои интересы.

Достаточно детальное рационально-утилитарное обоснование демокра­тии содержится в системной теории (Н. Луманн, К. Дойч и др.). Системные версии демократии оправ­дывают ее существование не гуманными соображениями, а наи­лучшими возможностями сохранения и развития социальной сис­темы, ее адаптации к непрерывно изменяющейся среде. Высокой приспособляемости демократической системы служит целый ряд присущих ей принципов. Так, стимулируемый демократией плюра­лизм обеспечивает многообразие общественных явлений, богатство духовных и социальных альтернатив, расширяя тем самым диапа­зон политического выбора и вероятность нахождения оптималь­ных путей развития. Демократическое соучастие позволяет пред­ставить различные взгляды и позиции при принятии политических решений, осуществлять отбор наиболее приемлемых из них.

Наличие оппозиции дает возможность всесторонне анализи­ровать проекты политических решений, выявлять их слабые сто­роны, находить альтернативы. Периодическая конкурентная смена парламента и правительства способствует своевременному исправ­лению ошибок и гибкой корректировке политического курса в соответствии с изменяющейся ситуацией.

Системные интерпретации демократии подвергаются крити­ке за их гуманистическую индифферентность, абстрагирование от нравственных императивов и общечеловеческих ценностей. С точки зрения системного подхода с одинаковым успехом можно оправдать любые антигуманные формы организации, способст­вующие самосохранению системы.

Системная модель демократии — в частности и ее рациональ­но-утилитарные обоснования — вообще исходит из традицион­ных либеральных представлений о человеке как рационально мыслящем и действующем существе, стремящемся к свободе, уважа­ющем демократические процедуры, закон, интересы и права дру­гих людей и способном к самоограничениям. Предполагается, что ключевая фигура такой демократической модели — избиратель — правильно «осознает свои собственные интересы и оценивает альтернативных кандидатов на основе того, кто из них будет наи­лучшим образом служить его интересам, и затем отдает свой го­лос за кандидата, наиболее высоко оцененного им».

Такая модель личности в большей или меньшей степени от­ражает западные реалии, но никак не является универсальной.Социальная иррациональность поведения, индивидуальный и групповой эгоизм, пренебрежение интересами других людей и народов, нежелание идти на компромиссы, национальная, религиозная и классовая непримиримость и сегодня являются типичными чертами политической жизни большинства государств мира.Как отмечают многие политические антропологи, человек не всегда готов к демократии, ибо он – «существо противоречивое, всегда рискованное и опасное, готовое к вырождению, поддаю­щееся внешнему воздействию, натравливанию, и лишь частично разумное»[1]. Не только отдельные индивиды, но и целые народы привыкли к патерналистскому отношению со стороны власти. Многие не могут нормально существовать без твердой, автори­тарной власти, ограничивающей эгоистические устремления и аг­рессивные инстинкты и защищающей человека «от самого себя».И хотя не со всеми подобными сужде­ниями о человеке и демократии можно согласиться, история учит, что демокра­тия — благо лишь тогда, когда она соответствует политической куль­туре и менталитету народа, имеет необходимые экономические и социальные предпосылки. В противном случае она вырождается в охлократию — власть толпы, направляемой демагогами, приводит к хаосу и анархии и в конечном счете к диктаторским режимам.