Еще слишком рано скучать по тебе? Арчер. 7 страница

«Он заставил меня раздеться, и… стал водить по моему лицу пистолетом, обводя каждую черточку. Затем он переместился на мою грудь. Он сказал мне, что собирается… изнасиловать меня пистолетом. Я была так напугана».

Я моргнула и отвела взгляд. Я почувствовала его пальцы на своем подбородке, и он повернул мое лице к себе. Что-то в его жесте было таким любящим, что у меня вырвался всхлип. Казалось, он говорил мне, что мне нечего стыдится, мне не нужно отворачиваться от него. Мои глаза встретились с его.

«Он почти изнасиловал меня, но до того, как закончил, мы услышали звуки сирен. Они приближались. Он убежал. Он убежал через заднюю дверь, в грозу. — Я на секунду закрыла глаза и снова открыла. — Теперь я ненавижу дождь, грозу, гром. Они возвращают меня в тот день».

Я снова глубоко вздохнула. Я только что рассказала о том, что произошло той ночью, — и я выжила.

«Бри», — начал Арчер. Но казалось, он не знал, как продолжить. Просто от звука моего имени, произнесенного с любовью, мне стало легче.

Глаза Арчера блуждали по моему лицу, а потом он спросил:

«Поэтому ты уехала? Поэтому приехала сюда?»

Я покачала головой.

«После убийства моего отца я узнала, что он не оставил страховку. Он выпустил из виду много всего, пока я была в колледже. Я не была удивлена. Мой отец был самым добрым человеком в мире, но он был очень неорганизованным».

Я издала негромкий смешок.

Я посмотрела на Арчера, и его глаза вдохновили меня на продолжение рассказа. В его взгляде было что-то такое… Понимание в его глазах успокаивало меня, придавало мне сил.

«Когда я узнала, что мне придется продать кафе, чтобы оплатить похороны и остальные счета, я просто… оцепенела, наверное. Вскоре я получила деловое предложение. Когда я подписывала бумаги, мне было так больно, что я едва могла дышать. — Я снова покачала головой: — Я не хотела снова возвращаться в тот день, даже мысленно. Это как потерять еще одну часть моего папы. Он владел этим кафе всю мою жизнь. Я практически выросла там».

На долю секунды Арчер взял мою руку в свою, затем отпустил, как бы говоря «мне жаль». Я уже слышала эти слова раньше, но, глядя на него в этот момент, я знала, что они никогда так много не значили, как сейчас, когда их произнес Арчер.

«Они арестовали человека, который убил твоего отца?»

Я покачала головой:

«Нет. Полицейские сказали мне, что парень, который убил моего отца, скорее всего, был обдолбанным наркоманом, который наутро и не вспомнил о своем преступлении. — На минуту я замолчала, размышляя. — Мне всегда казалось, что здесь что-то не так… но полиции виднее. Я все еще замечаю, что иногда оглядываюсь, хотя даже этого не осознаю».

Арчер кивнул и нахмурил брови. Я открылась ему, и мне стало легче, будто я избавилась от ноши, которую неосознанно несла. Я еле заметно улыбнулась ему:

«Вот так срывают кулинарный урок, да?»

Арчер улыбнулся мне в ответ, показав свои прямые белоснежные зубы. Теперь я заметила, что один из его нижних зубов слегка искривлен. Я полюбила его улыбку еще больше. Я не очень понимала, почему. Может быть, это один из его идеальных недостатков? На щеках у него были морщинки, не совсем ямочки, просто так двигались его мышцы, когда он улыбался. Я не сводила взгляда с этих морщинок. Будто это были два носорога-близнеца, которых он прятал от меня под бородой. Волшебно. Мой взгляд скользнул ниже и задержался на его губах. Наконец мои глаза встретились с его; они слегка расширились, а затем он отвел взгляд.

«Пока ты спала, я сходил забрал твой велосипед и твои самодельные холодильники, — сказал он. — Я положил все в свой холодильник. Я думаю, с продуктами все в порядке».

«Спасибо, — сказала я. — Итак, кулинарный урок переносится на другой раз?» Я засмеялась, положила руку на лоб и слегка застонала.

«Конечно, я имею в виду, если ты меня снова пригласишь?»

Он улыбнулся и несколько минут молчал. Наконец поднял свои руки.

«Мне нравится. И я обещаю, мне не придется снимать тебя с дерева в следующий раз».

Я засмеялась.

«Ладно, договорились?»

Он усмехнулся; его красота обезоруживала меня. Затем он сказал:

«Ага, договорились».

Я продолжала улыбаться ему как дурочка. Кто, черт побери, мог предположить, что к концу этого дня буду улыбаться? Точно не девушка, которая попала в ловушку и была подвешена в лесу, а потом потеряла рассудок перед красивым (как оказалось) безмолвным мужчиной.

Я очнулась, когда он тяжело сглотнул; мой взгляд упал на его шрам у снования горла. Я протянула руку, чтобы осторожно потрогать его. Арчер отшатнулся, но затем замер. Я посмотрела в его глаза и позволила своим пальцам очень нежно коснуться поврежденной кожи.

— Что случилось с тобой? — прошептала я, не убирая руку.

Он снова сглотнул, его глаза остановились на моем лице, будто он пытался решить: стоит мне отвечать или нет. Наконец он поднял руки и сказал:

«Меня подстрелили. Когда мне было семь. В меня стреляли».

Мои глаза широко распахнулись, и я закрыла рот рукой. Через секунду я опустила руку и прохрипела:

— Подстрелили? Кто, Арчер?

«Мой дядя».

У меня кровь застыла в жилах.

«Твой дядя? — спросила я, сбитая с толку. — Тот, который жил здесь с тобой?»

«Нет, мой другой дядя. В тот день, когда я потерял моих родителей, мой дядя подстрелил меня».

«Я не… я не понимаю. Почему? — спросила я, зная, что выражение моего лица выдает тот ужас, который я чувствовала. — Специально? Почему?…»

Арчер встал и позволил своим волосам упасть на лицо. Он посмотрел на маленький стол за диваном и взял тюбик с чем-то. Потом он снова обошел диван и сел рядом со мной, положил тюбик на колени и сказал:

«Я собираюсь наложить немного мази на твои ссадины, чтобы туда не попала инфекция».

Я поняла, что он больше не будет говорить о себе. Мне хотелось надавить на него, но я не стала. Я лучше, чем другие, знала, что если ты не хочешь о чем-то говорить, никто не должен заставлять тебя.

Я посмотрела на свои руки и ноги. На них было несколько небольших царапин и пара глубоких. Я ощущала легкое жжение, но ничего серьезного. Я кивнула Арчеру в знак согласия.

Он открыл мазь и начал пальцем обрабатывать каждую ссадину.

Когда он наклонился ко мне, я вдохнула его аромат: чистота, мыло и что-то мужское. Его рука замерла, его глаза встретились с моими; он выдержал мой взгляд. Казалось, время остановилось, и мое сердце забилось с бешеной скоростью. Наконец Арчер отвел взгляд. Он закрыл крышкой тюбик и положил его на колени.

«Это поможет», — сказал он, поднимаясь. Тут я увидела его ноги, и у меня перехватило дыхание. Они были покрыты порезами, глубокими и не очень, они были красными и слегка опухшими. О, боже!

«Что случилось с твоими ногами?» — спросила я.

Он посмотрел на свои ноги, как будто только что заметил, что они поранены.

«Я не смог найти свою обувь, когда услышала твой крик, — сказал он. — С ними все будет в порядке».

«О, Арчер, — сказала я, опуская глаза. — Мне так жаль. Тебе стоит перевязать их. Если у тебя есть бинт, я перевяжу…»

«Не нужно. Я наложил на них мазь. К утру они будут в порядке».

Я вздохнула. Конечно, мазь поможет, но она не вылечит их за одну ночь. Не с такими ранами. Его ноги выглядели изрезанными. Господи, он бежал по камням, сквозь острые ветки, по колючей земле, чтобы спасти меня.

Я встала.

«Могу я воспользоваться ванной?»

Он кивнул и показал на дверь, ведущую прямо из гостиной.

Я прошла мимо него в маленькую ванную комнату. Внутри тоже было чисто и убрано: раковина и зеркало блестели, в воздухе витал легкий аромат лимона. Без сомнения, умения вести хозяйство ему не занимать.

С одной стороны раковины были кусочки мыла, а с другой и весь спектр средств для чистки зубов — электрическая зубная щетка, зубная нить, несколько баночек со средством для полоскания рта и фторсодержащие таблетки. Хорошо, парень слишком серьезно относится к своим зубам. Полагаю, не стоит его винить в этом.

Я воспользовалась туалетом и вернулась к Арчеру. Я улыбнулась ему.

«Ну, я заметила, что ты серьезно относишься к своим зубам», — поддразнила я его.

Он улыбнулся мне и слегка покачал головой, рукой он взялся за шею. Его волосы обрамляли лицо, и мне захотелось убрать их, как он это делал, чтобы я смогла видеть его красивое лицо.

«Мой дядя не доверял докторам, особенно стоматологам. Он говорил, что они установят отслеживающие устройства, если получат доступ к твоему телу. Я видел, как он однажды вырвал сгнивший коренной зуб плоскогубцами, — он состроил гримасу. — После этого я начал серьезно заботиться о своих зубах».

Я скривила лицо.

«О, боже! Это ужасно, — сказала я. — Я имею в виду то, как твой дядя вырвал себе зуб. Заботиться о своих зубах — это хорошая привычка». Хотя я не смогла сдержать смех, он улыбнулся мне и, казалось, расслабился.

Через секунду я спросила:

«Ты голоден? Я умираю с голоду».

Он кивнул:

«У меня не очень большой выбор. Я могу сделать суп».

«Звучит отлично, — сказала я. — Позволь мне. Я обещала тебе хороший ужин, а вместо этого устроила нервный срыв. Плохие манеры». Я прикусила губу, затем слегка рассмеялась и, извиняясь, пожала плечами.

Он посмотрел на меня и засмеялся. Его диафрагма под футболкой пришла в движение, но он не издал ни звука. Это был первый раз, когда он смеялся в моем присутствии. Я упивалась этим зрелищем, мне нравились морщинки, появляющиеся на его щеках.

Мы начали готовить ужин в маленькой, но удивительно чистой кухне. Куриный суп с вермишелью и булочки. Я заглянула в холодильник, потом, удивленная, повернулась к нему:

«Кокосовое масло, желе, яблочное пюре? Тебе шесть?» — я широко улыбнулась.

Он не улыбнулся в ответ. Несколько секунд он смотрел на меня, обдумывая мой вопрос.

«В каких-то вопросах — да, Бри. В других — нет».

Улыбка исчезла с моего лица.

«О, боже, Арчер, прости. Это было ужасно нетактично».

Он взял меня за руки, чтобы остановить. И несколько секунд мы так стояли, глядя на наши переплетенные пальцы.

Наконец он отпустил меня и сказал:

«Бонус для моих друзей. У меня есть спиралевидные трубочки в кабинете. Мы можем пускать пузыри в шоколадном молоке».

Он кивнул головой, показывая на кабинет за моим плечом.

Я медленно подняла глаза и снова посмотрела на него, усмехнувшись. Я наклонила голову:

«Ты пытаешься шутить?»

Он продолжал широко улыбаться. Я засмеялась.

«Отлично получилось», — сказала я и подмигнула ему.

Арчер показал мне, где лежат сковороды и кастрюли, и я занялась приготовлением супа. Кухонные бытовые приборы были устаревшими, но Арчер установил самые красивые каменные столешницы. Я видела что-то подобное по телевизору, в шоу HGTV, но они даже рядом не стояли по красоте с теми, что сделал Арчер. Я провела рукой по столешнице, восхищаясь его мастерством.

Мы ели за маленьким кухонным столом, затем помыли посуду в приятной тишине. Я не могла отвести от него взгляда. Когда он перемещался по кухне, его высокое, худое тело двигалось рядом с моим. Я могла рассмотреть каждый мускул под его футболкой. Я видела, как красиво двигаются его руки, когда он мыл, а затем вытирал тарелки, а я в это время делала вид, что вытираю и так чистые столы.

Когда он закончил, то повернулся ко мне, в руках он еще держал полотенце. Пока мы смотрели друг на друга, он вытер руки. В воздухе между нами искрилось электричество. Я тяжело сглотнула и увидела, что он тоже сглотнул. На секунду мои глаза остановились на его шраме.

Я посмотрела на него и сказала:

«Мне пора».

Он положил полотенце и покачал головой, говоря:

«Я не могу позволить тебе одной ехать на велосипеде в темноте. А я пока не могу пройти такое большое расстояние, — он посмотрел на свои ноги, показывая раны. — К утру я буду в порядке и провожу тебя».

Я кивнула.

— Эм… — сказала я, затем показала жестами:

«Хорошо. Я могу поспать на диване».

Арчер покачал головой:

«Нет, ты будешь спать в моей кровати».

Когда мои глаза расширились, он побледнел, затем прикрыл глаза на секунду.

«Я имею в виду, я посплю на диване, а ты займешь, мою кровать», — пояснил он. Его щеки покрылись красными пятнами. Клянусь, я почувствовала, как мое сердце ухнуло в груди.

— Я не могу на это пойти, — прошептала я.

«Нет, ты можешь», — сказал он, проходя мимо меня и выходя из кухни.

Я прошла за ним в комнату напротив ванной и огляделась. Комната была обставлена очень скромно. Здесь была только кровать, комод и маленький стул в углу. Не было никаких безделушек, фотографий или чего-то подобного.

«Я постирал простыни пару дней назад. Они... чистые», — сказал он, отводя взгляд. На его щеках снова появились красные пятна.

Я кивнула.

«Хорошо, — сказала я. — Спасибо, Арчер. За все. Спасибо».

Он кивнул, наши глаза встретились. В тот момент, когда он выходил, наши плечи соприкоснулись, и я почувствовала, как он слегка вздрогнул. Он закрыл за собой дверь.

Я снова оглядела комнату и заметила, что там, на самом деле, была одна маленькая фотография, она лежала на комоде. Я подошла и аккуратно взяла ее. На ней была изображена красивая девушка, ее длинные каштановые волосы спадали с плеч, она смеялась человеку за камерой. Она выглядела беззаботной и счастливой. Она выглядела влюбленной. Я поняла, почему ее улыбка была такой знакомой. Это была улыбка Арчера. Должно быть, это его мама, Алиса Макрэй, подумала я. Я перевернула фото, и сзади было написано: «Моя прекрасная Лис, люблю навсегда, К». К — Коннор. Дядя Арчера. Мужчина, который подстрелил его. Хотя он был героем города. Должно быть, они не знали, что он подстрелил своего племянника.

— Но как это возможно? — тихо спросила я девушку на фото. Ее большие карие глаза все еще смеялись, не давая мне подсказки. Я положила фото на место.

Я быстро разделась до трусов и бюстгальтера, откинула покрывало и легла в кровать Арчера. Она пахла им — мылом и чистым мужчиной.

Когда я лежала в его кровати, я подумала о нем, лежащем в другой комнате; его длинные ноги, возможно, свисают с дивана. Вдохнула его аромат на простынях и представила его без футболки. Лунный свет сияет на его гладкой, нагой груди. Я вздрогнула. Он был всего в нескольких метрах от меня, за стеной.

Такие размышления об Арчере казались слегка опасными. Я не знала, хорошо ли это. Сейчас, думая об этом, я поняла, что с самого начала между нами была какая-то химия. Ее было сложно распознать, потому что он был особенный. А я все еще чувствовала себя немного в замешательстве. Но, несомненно, мое тело совсем не чувствовало замешательства. Мои гормоны кипели внутри, вены наполнял жар, мое сознание не могло избавиться от картинок, в которых он и я переплетались на этих простынях, а его красивые глаза цвета виски горели страстью.

Я повернулась на бок, тихонько застонав, и подоткнула подушку, потом крепко зажмурила глаза, стараясь заснуть. Через какое-то время, хотя я уже поспала несколько часов вечером, меня окутал мирный сон, и я не просыпалась до самого рассвета, который, пробиваясь сквозь деревья, наполнил комнату солнечным светом.

 

***

 

Я села и потянулась, оглядывая комнату Арчера в свете утреннего солнца. Затем натянула шорты и топ и высунула голову за дверь. Его нигде не было видно. Я прошла по коридору прямо в ванную. Сделала свои дела, пальцем почистила зубы и воспользовалась его ополаскивателем, умылась и посмотрела на себя в зеркало. Я выглядела нормально. Мои глаза были немного опухшими, но, кроме этого, ничто не выдавало мой срыв.

Вспомнив о своем срыве, я подумала о своем кошмаре, который мог настичь меня в любую минуту. Было бы лучше, если бы я была одна, не в поле зрения Арчера. Он, возможно, уже и так решил, что я сумасшедшая. Если я позволю ему увидеть проявление моего посттравматического расстройства, он точно убедится, что я рехнулась.

Несколько минут я стояла возле раковины, закрыв глаза и ожидая, что страшный кошмар придет, пока я стою за закрытыми дверями. Ничего не произошло.

Я включила воду и представила, что вокруг меня льет дождь, как прошлой ночью. Ничего не произошло.

Я попыталась унять надежду, которая расцветала в моем сердце. Раньше я надеялась, что мои кошмары пройдут, и тут же случался приступ.

Я закрыла глаза, подумала о прошлой ночи, о том, что сделал Арчер, когда я поведала ему о моих самых глубоких переживаниях: что я ничего не сделала, когда убили моего отца, и что меня почти изнасиловали. Он не посмотрел на меня с отвращением… в его глазах было понимание. По моему телу снова прокатилась волна облегчения.

И я выплакала больше, чем могла. Я выплакала реки слез... из-за отца, из-за горя, которое я чувствовала каждый день, так как потеряла моего лучшего друга, моего близкого человека … из-за потери себя... из-за того, что убежала…

Я открыла глаза, кусая ногти и хмуря брови. Это то, что мне было нужно? Заставить себя встретиться лицом к лицу со своими страхами? Это казалось правильным. Но это была только одна сторона. Может быть, мне нужно было почувствовать себя в безопасности и узнать, что меня принимают со всей моей болью. И после этого я смогу освободиться от ежедневных мучений. Мне нужен был кто-то. Кто поймет меня и будет утешать меня, пока я буду плакать.

Мне нужен был Арчер.

Я распахнула дверь ванной и быстро обошла дом; я звала его. Его не было. Я выбежала на улицу и позвала его опять. Через несколько минут он появился со стороны озера, пробравшись сквозь ветви деревьев, и вопросительно посмотрел на меня.

«Я не думал, что ты так рано проснешься», — сказал он.

Я пробежала по склону и встала перед ним, широко улыбаясь. Моя радость просто выплескивалась из меня. Я засмеялась, гладя в его красивое лицо. Я все еще не привыкал видеть его. По крайней мере, большую его часть. Ему все еще была необходима стрижка.

«Сегодня у меня не было кошмара с утра», — сказал я. Мои руки двигались быстро.

Он нахмурился и выглядел сбитым с толку.

Я покачала головой, смеясь.

«Я все еще не могу в это поверить… Я имею в виду, что у меня всегда случался один приступ по утрам. Каждый день. Каждый Божий день у меня были кошмары, в течение шести месяцев», — сказала я; мои руки двигались быстро, глаза наполнились слезами.

Арчер продолжал смотреть на меня, в его глазах появилось понимание, на его лице отразилось сочувствие.

«Мне нужно выпустить Фиби и покормить ее», — сказала я, вытирая слезы. Я снова взяла Арчера за руки, радость наполнила мое тело. Он сделал мне невероятный подарок, и это вскружило мне голову. Мне хотелось провести с ним весь день, и меня не волновало, что это я всегда предлагаю ему провести время вместе.

— Могу я прийти позже? — пробормотала я, глада на него выжидающе.

Он посмотрел мне в глаза и через пару секунд кивнул.

Я улыбнулась.

— Хорошо, — выдохнула я. Я сделала шаг вперед, и его глаза слегка расширились, но он не двигался. Я обвила его руками и крепко обняла. Он не обнял меня в ответ, но позволил мне обнять себя.

Через минуту я сделала шаг назад и улыбнулась ему:

«Я вернусь».

«Хорошо».

«Хорошо», — сказала я, улыбаясь шире.

Уголки его рта тронула улыбка, но он просто кивнул.

Я развернулась и побежала по лесному склону к его дому, затем выбежала на подъездную дорожку. Мой велосипед был прислонен к забору. Я выкатила его в ворота и поехала домой. Я ехала прямо по грязи, моя голова была задрана в небо, я чувствовала себя счастливой, живой, свободной.

 

 

Глава

 

Бри

 

Вернувшись домой, я отпустила Фиби побегать. Я была счастлива и чувствовала себя легче, как будто цепи боли и скорби, державшие меня последние шесть месяцев, упали. Пока я стояла под солнцем и ждала ее, меня наполнило чувство глубокого покоя. Никогда не забуду отца, чем бы я ни занималась, он всегда будет со мной. Даже отпуская эти цепи, я не отказывалась от него, ведь он любил меня, хотел, чтобы я была счастлива. Я чуть не разрыдалась от нахлынувших эмоций, но, сдержавшись, позвала Фиби, и вошла в дом.

Покормив ее, решила выпить чашечку чая. Я думала о папе, о том, что мы вместе пережили и о его причудах. Я до сих пор ясно помнила черты его лица. Я думала о том, что у меня было то, чего у многих людей не было никогда. Я прожила с ним двадцать один год. Я была счастливчиком. Даже, когда мыла посуду, на моем лице играла улыбка.

После этого я пошла в ванную и, раздевшись, оглядела свои царапины. Они выглядели намного лучше, наверное, мазь, которую дал мне Арчер, подействовала.

Арчер! Я вздохнула, вспомнив, какие противоречивые эмоции он во мне вызывал. Каждый раз, когда думала о нем, становилось теплее на душе.

Я хотела знать о нем все, даже его прошлое, но интуиция подсказывала, что не стоит на него давить воспоминаниями о том, как дядя выстрелил в него. Просто не укладывается в голове. Его дядя — начальник полиции, выстрелил в него. Зачем он это сделал?

Через полчаса я переоделась в шорты и футболку, а также завязала волосы в хвост.

Надевая шлепанцы, я увидела телефон, который лежал на туалетном столике, и подняла его. Два пропущенных сообщения и оба от Трэвиса. Я положила телефон назад. Позвоню ему потом, не сейчас.

Подняв Фиби на руки, я уже собиралась отправиться к Арчеру, но остановилась, чтобы закрыть дверь. Через пару минут я была на пути к Брайар-роуд.

 

***

 

— Эй, привет, — улыбнулась я Арчеру, когда он открыл дверь своего дома. Его ворота были немного приоткрыты, и я смогла войти и, закатив велосипед, отпустить Фиби бежать на поиски Кити и щенков.

Он улыбнулся мне в ответ и широко распахнул дверь, чтобы я могла войти.

Я вошла в дом и, обернувшись, глубоко вздохнула.

«Спасибо, что разрешил мне прийти снова, Арчер. — Прикусив губу, я наконец подобрала нужные слова. — Надеюсь ты не против, что я здесь… после вчерашнего… нет другого места в мире, где я бы хотела быть, чем здесь, с тобой».

Я наклонила голову, изучая его реакцию на мои слова.

«Спасибо».

Пока я говорила Арчер смотрел на мои руки, а когда поднял на меня глаза, я увидела его довольное выражение лица. Он кивнул мне, и я улыбнулась в ответ. Это было важно для меня.

Он был одет в те же поношенные джинсы, которые могли в любой момент порваться, и в темно-синюю футболку. Я заметила, что он ходил босиком, и его ступни выглядели гораздо лучше, потому что опухоль спала. Но я поморщилась, ведь порезы и ссадины выглядели ужасно.

Арчер проследил за моим взглядом.

«Все нормально, Бри».

Я засомневалась, но кивнула. Он улыбнулся мне в ответ.

Я наклонила голову в сторону.

«Арчер, я кое-что привезла и хочу, чтобы ты знал, что если тебе не понравится эта идея, то просто скажи «нет», и я пойму».

Он выгнул бровь.

«Звучит устрашающе».

Я усмехнулась.

«Нет, давай покажу».

Я взяла свою маленькую сумку и вытащила из нее ножницы.

Арчер посмотрела на них с опаской.

«Я подумала, может, ты захочешь подстричься. — Сказала я и тут же успокоила его: — Но если не хочешь, то не нужно. Я могу просто немного подровнять твои волосы, их не нужно подстригать».

Он смущенно улыбнулся и обхватил шею сзади рукой, но после опустил ее и посмотрел на меня.

«Я не против».

Я улыбнулась.

«Не против? Отлично! Я не лучший в мире парикмахер, но могу подстричь ровно. Я стригла папу много раз».

Он улыбнулся.

«Подстригай меня, как хочешь, Бри».

«А как хочешь ты? Я сделаю так, как скажешь».

Его взгляд потеплел, но он не улыбался, а смотрел на меня серьезно и, сглотнув, сказал:

«Я хочу, чтобы тебе самой понравилось. Делай, как хочешь».

Я засомневалась, мне не хотелось делать что-то, что ему не понравилось бы.

«Ты уверен?»

«Абсолютно», — сказал он и пошел ставить стул посередине кухни, чтобы было легче смести волосы.

Я тем временем отправилась в ванную и, взяв полотенце и расческу у раковины, пошла на кухню и обернула его плечи полотенцем.

Аккуратно отмеряя и обрезая волосы, я начала его стричь. Он сказал, что я могу делать, что хочу, и я решила подстричь его коротко. Я хотела видеть его лицо, мне казалось, что он просто прятался за своей шевелюрой. Могу ли я лишить его этого? Нет, но он позволил мне, а я собиралась воспользоваться этим. Если захочет, отрастит волосы снова.

Я отложила расческу в сторону и разровняла его темные шелковистые волосы руками. Это были интимные и чувственные ощущения, мой пульс участился, потому что я двигалась рядом с ним, подстригая его волосы со всех сторон. Каждый раз, когда я касалась его головы, Арчер немного вздрагивал. Подстригая его, я наклонилась ближе и могла вдохнуть запах его шампуня и его чистоты. Он пах мылом и особенным мужским запахом, отчего мой живот свело от желания.

Наши взгляды встретились, когда я встала перед ним, чтобы убрать его пряди со лба. Я видела в его глазах боль, отчего мое сердце сжалось. Касался ли его кто-то с такой нежностью, кроме матери?

Я продолжила подстригать его волосы. Дыхание Арчера замерло, когда я наклонилась, чтобы взять прядь из-за уха. После этого я взглянула на него, его зрачки немного увеличились, а губы приоткрылись. Мои соски затвердели, а Арчер посмотрел на мою грудь, и его зрачки еще больше расширились. Он отвел взгляд и сжал руки в кулаки, а на скулах поступили красные пятна.

Я наклонилась над ним, чтобы подстричь еще одну прядь. И тут он замер, потому что моя грудь оказалась у его лица, и было слышно только его частое и резкое дыхание. Мой взгляд опустился на его брюки, и я увидела, насколько сильно он возбужден.

После этого я встала у него за спиной, чтобы подровнять волосы и вернуть свое собственное дыхание в норму. Я не могла сосредоточиться, мои глаза были как стеклянные, а между бедер становилось влажно. Я была так возбуждена, что едва могла стоять на месте — из-за его близости, из-за того ощущения, когда я прикасалась к нему, и из-за понимания, что я тоже оказывала на него эффект. Я никогда не возбуждалась так быстро… и от дурацкой стрижки волос. Но было очевидно, что он чувствует то же самое.

Когда я снова встала перед ним, он задрожал.

— Ну вот, — прошептала я, — мы закончили. Ты отлично выглядишь, Арчер.

Я опустилась на колени перед ним и сглотнула, полностью увидев, что получилось.

Я положила ножницы на столешницу и вновь повернулась, пододвинувшись ближе к нему. Мое сердце громко стучало в ушах. Я медленно посмотрела на него, остановив взгляд на губах. Его взгляд метнулся к моим губам. Боже, как я хотела, чтобы он меня поцеловал.

Арчер посмотрел на меня сверху вниз, сглотнув, его кадык зашевелился, и и шрам немного растянулся вверх. Мы смотрели друг на друга, в его взгляде промелькнула неуверенность. Он еще крепче сжал кулаки.

Опрокинув стул, он неожиданно вскочил, выглядя шокированным, также как и я.

Когда я снова встала перед ним, он задрожал.

«Тебе стоит уйти», — сказал он.

«Уйти? — спросила я. — Но почему, Арчем? Мне жаль, я сделала…»

Он кивнул. Я видела, как пульсирует вена на его шее.

«Нет, ничего. Ты должна уйти, у меня есть другие дела», — он дышал тяжело, как будто только что пробежал не меньше пяти миль.

Я наблюдала, как Арчер занимается физическим трудом, но никогда не видела. Чтобы он так задыхался. Он посмотрел на меня с мольбой.

— Хорошо, — прошептала я, побледнев. — Хорошо.

Я забрала ножницы и пошла в гостиную, чтобы положить их в сумку. А после повернулась к Арчеру.

«Ты уверен? Я не…»

«Да, пожалуйста», — ответил он.

Я посмотрела вниз и заметила, что он до сих пор сильно возбужден, отчего снова сглотнула. Я не знала, что и подумать, может, он смущен или расстроен из-за того, как отреагировал на меня? А может, он просто хочет быть моим другом, а я неправильно все поняла? Обида и боль затуманили мою голову.

— Хорошо, — повторила я, уже направляясь к выходу.

Когда я проходила мимо него, он нежно схватил меня за руку, и я вздрогнула от неожиданности.

«Извини, мне правда понравилась стрижка».

Я посмотрела на него и заметила, какой же он красивый с новой стрижкой, легким румянцем на скулах и и его золотисто-карие глаза сияли ярче, чем обычно.

Я кивнула и вышла, взяв Фиби, которая была на крыльце, и поспешила оказаться за воротами дома Арчера.

 

Глава

 

Бри

 

Я медленно ехала домой на велосипеде. Когда я поворачивала на свою улицу, поняла, что не помнила ничего из моей поездки домой. Я ехала как в тумане. Я была так сосредоточена на своих чувствах потерянности и боли, что ничего не видела вокруг.