Ирина взвизгнула и отскочила в сторону, когда камень задел ее. Потом она тут же вернулась ко мне.
По какой-то неведомой причине эта тупая собака вернулась, хотя я был жесток с ней. Из-за этого слезы потекли по моим щекам. Моя грудь вздымалась, и я задыхался от воды, льющейся из моих глаз.
Я упал на землю и обнял Ирину, поглаживая ее спину и снова и снова приговаривая в голове: «Извини, извини, извини», надеясь, что собаки умеют читать мысли. Я больше ничего не мог ей предложить. Я зарылся лицом в ее шерсть и надеялся, что она простит меня.
Через несколько минут мое дыхание замедлилось, а слезы высохли. Ирина продолжала обнюхивать мое лицо, тихонько поскуливая.
За спиной я услышал хруст сосновых иголок. Я знал, что это дядя Нейтан. Я продолжал смотреть прямо перед собой, когда он сел рядом, придвигая колени к груди и занимая такую же позу, как я.
Несколько долгих минут мы сидели молча, просто глядя перед собой. Единственным звуком было дыхание Ирины и ее редкие поскуливания.
Через несколько минут дядя Нейтан взял мою руку и сжал ее. Его рука была грубой, сухой, но теплой. Мне нужен был физический контакт.
— Они не знают, кто ты, Арчер. Они понятия не имеют. И они не заслуживают того, чтобы узнать тебя. Не позволяй их словам навредить тебе.
Я прокручивал его слова в голове. Я догадался, что он заметил перемены во мне. Его слова были не совсем понятны. Я часто не понимал слова дяди Нейтана, но каким-то образом они успокаивали меня. Он всегда казался правым, когда речь шла о важных вещах. Только он понимал глубину своих мыслей. Не поворачивая головы, я кивнул.
Мы еще немного посидели, затем встали и пошли в дом поужинать и обработать мою пораненную щеку.
Смех и плеск вдалеке становились все тише и, в конце концов, исчезли совсем.
Глава
Бри
После нашей встречи с Арчером на парковке возле магазина, когда он заговорил со мной жестами, прошло несколько дней. Я отработала утреннюю смену в закусочной, и, когда вернулась домой, увидела Энни. Она сидела на своем крыльце. Я подошла и поздоровалась. Она улыбнулась и спросила:
— Чая со льдом, дорогая?
Я открыла калитку в сад и поднялась к ней.
— Звучит замечательно. Если вам не противен мой запах. От меня пахнет жареным маслом.
Она рассмеялась.
— Думаю, потерплю. Как прошла смена?
Я плюхнулась на качели на крыльце и откинулась на спинку, наклонившись в сторону вентилятора, который работал рядом с ними. Удобно устроившись, я выдохнула.
— Хорошо. Мне нравится эта работа.
— О, это прекрасно, — сказала она и протянула мне стакан чая, который только что налила.
Я отпила большой глоток и снова откинулась на спинку качелей.
— Я недавно видела, как за тобой заезжали сестры Шолл. Я так рада, что у тебя появились друзья. Надеюсь, ты не против такой назойливой соседки. — Она мягко улыбнулась, и я улыбнулась в ответ.
— Совсем нет. Да, мы ездили на другую сторону озера. Там мы повстречали Трэвиса Хейла, и потом все вместе погуляли в баре.
— Ох, ты постоянно встречаешь мальчиков из семьи Хейл.
Я засмеялась.
— Да. А есть еще братья?
Она улыбнулась.
— Нет. В последнем поколении только Арчер и Трэвис. Полагаю, что Трэвис — единственный, кто сможет продолжить род Хейлов.
— Почему вы так говорите?
— Арчер почти не выходит из дома, у него мало шансов жениться. Хотя я почти ничего о нем не знаю, кроме того, что он не может говорить.
— Он говорит, — сказала я. — Я говорила с ним.
Энни удивилась и слегка покачала головой:
— Ну, я этого не знала. Я не слышала от него ни слова.
Я покачала головой.
— Он знает язык жестов, — сказала я. — И я знаю. Мой отец был глухим.
— А, понятно. Я никогда об этом не задумывалась. Я думаю, он делает вид, что не хочет ни с кем общаться. По крайней мере, он вел себя именно так, когда я видела его несколько раз в городе, — она слегка нахмурилась.
— Я думаю, что никто особо не старался, — я пожала плечами. — Он обычный человек. Хотя у него есть проблемы с коммуникацией и голосом. — И, представив Арчера, добавила с усмешкой: — Ну, и кое-какие проблемы со стилем.
Энни улыбнулась в ответ:
— Да, у него и правда своеобразная внешность. Хотя, думаю, что, если его отмыть, он бы выглядел очень даже привлекательно. Он из породы красавцев. На самом деле, все мужчины рода Хейлов были очень красивы. Невероятно красивы. — Она по-девчачьи рассмеялась, и я усмехнулась.
Я сделала большой глоток чая и спросила:
— Вы не знаете, что произошло с двумя другими братьями в день аварии Арчера?
Она покачала головой:
— Только то, что слышала в городе. Я не знаю, что произошло между ними и что стало причиной трагедии. Я помню то, что знали о них все. Помню, что каждая девушка в радиусе сотни миль вешалась на них, а мальчишки пользовались этим, даже Коннор, самый тихий из троих. Но единственной девушкой, которая на самом деле интересовала их всех, была Алиса Макрэй.
— Всех троих? — мои глаза округлились. Звучало как целая история.
— Да… — сказала она, глядя вдаль. — Между ними разыгралась целая мыльная опера. В основном между Коннором и Маркусом Хейлами. Эти двое всегда соревновались между собой. Если не в спорте, то в отношениях с противоположным полом. Когда Алиса приехала в город, они начали бороться за нее. Только Нейтан Хейл не подавал вида, что она ему интересна, а остальные двое особо и не брали его в расчет. Как я и говорила, он всегда немного отличался от них.
— И кто же в итоге добился ее? — прошептала я.
Энни печально улыбнулась и посмотрела на меня:
— Маркус Хейл. Она вышла за него замуж. В то время мы называли такой брак «браком поневоле». Она была беременна. Но она потеряла этого ребенка. А вскоре вновь забеременела и родила Арчера.
Она покачала головой.
— После того как она вышла замуж за Маркуса, она всегда выглядела печальной. Таким же печальным стал и Коннор Хейл. Мне всегда казалось, что эти двое знали, что она сделала неправильный выбор. Конечно, учитывая, что даже после женитьбы Маркус пил и изменял ей, весь город был уверен, что она сделала неправильный выбор.
— А потом Коннор Хейл стал начальником полиции?
— Да, именно так. Он тоже женился. Полагаю, старался жить дальше. И у него родился Трэвис.
— Ого. И затем все это закончилось трагедией.
— Да, да… Очень печально, — она посмотрела на меня. — Но, дорогая, ты смогла поговорить с Арчером. Думаю, это замечательно, — она слегка покачала головой. — Это заставило меня задуматься о том, как мало мы сделали для этого мальчика.
Она выглядела грустной и потерянной.
Пару минут мы обе молчали, потягивая чай. Затем я сказала:
— Пойду-ка я в душ и переоденусь. Сегодня снова собираюсь поехать на велосипеде к озеру.
— Хорошо. Я рада, что велосипед тебе пригодился. Проводи на озере столько времени, сколько можешь. Скоро погода изменится.
Я улыбнулась и встала.
— Обязательно. Спасибо, Энни. И спасибо за разговор.
— Тебе спасибо, дорогая. Наше общение доставляет мне большое удовольствие.
Я широко улыбнулась и помахала ей рукой, спустилась по ступеням и вышла за калитку.
***
Через час я ехала по Брайар-роуд. В моей корзинке были бутылка воды, полотенце и моя милая, непослушная собака.
Проезжая мимо дома Арчера, я слегка притормозила и увидела, что ворота приоткрыты. Я уставилась на них и остановила велосипед. Я не видела почтовый грузовик. Арчер сам оставил ворота открытыми? Я покачала головой, обдумывая ситуацию. Будет совсем не круто снова зайти без приглашения? Может, он оставил ворота приоткрытыми специально для меня? Совсем нелепо так думать? Возможно…
Я покатила велосипед и прислонила его к высокому забору. Потом взяла Фиби на руки и заглянула внутрь. Я намеревалась просто взглянуть. Арчер шел к дому, а когда услышал скрип ворот, обернулся. Он посмотрел на меня. В его глазах не было ни следа удивления.
Я зашла во двор.
— Привет, — сказала я, опуская Фиби на землю и показывая жестами:
«Я очень надеюсь, что ты оставил ворота открытыми в знак того, что ты не возражаешь, чтобы я зашла. Я не хочу, чтобы это выглядело так, будто я снова вторгаюсь без приглашения. Было бы очень стыдно».
Мое лицо приняло соответствующее выражение, и я прислонила ладони к щекам. Я задержала дыхание в ожидании его ответа.
Несколько секунд его глубокие глаза пристально смотрели на меня. Я начала краснеть, и его взгляд смягчился.
Арчер был одет в джинсы, которые, казалось, вот-вот развалятся — столько на них было дыр — и облегающую белую футболку — слишком облегающую, — и он был босиком.
«Я хотел показать тебе кое-что», — жестами сказал он.
Я выдохнула и не смогла сдержать улыбку. Но потом я наклонила голову набок в замешательстве.
«Ты знал, что я приду?»
Он слегка покачал головой.
«Думал, что это возможно. Я видел следы от велосипеда».
Мое лицо снова залила краска.
— О-о-о. Эх…
«Ты хочешь увидеть или нет?»
Секунду я смотрела на него, потом кивнула.
«Да… Подожди, где твой топор?»
Он поднял бровь, изучая меня пару секунд.
«Ты пытаешься шутить?»
Я засмеялась, радуясь, что он помнит наш последний разговор. Я была тронута и широко улыбнулась.
«Что ты хочешь мне показать?»
«Они прямо тут».
«Они?» — спросила я, шагая рядом с ним, вниз по подъездной дорожке, между деревьев.
Он кивнул, но ничего не сказал.
Фиби увидела птичку, которая летала над лужайкой, и понеслась за ней так быстро, как только ей позволяли ее коротенькие лапки.
Мы дошли до его дома и поднялись по паре ступенек на маленькое крыльцо. На нем помещались только белое кресло-качалка и небольшой ящик.
Он отодвинул кресло, и я увидела.
— О боже! — сказала я, громко выдохнув, и подошла ближе.
«Помнишь звуки, которые ты слышала пару дней назад? Это Китти рожала щенков».
Я улыбнулась и посмотрела на спящую маму-собаку и трех крошечных коричневых щенят, которые лениво прижались к ее животу. Очевидно, они только что поели и впали в молочную спячку. Затем я нахмурилась, осмысливая, что он только что сказала. И посмотрела на него.
«Твою собаку зовут Китти?»
Он откинул волосы с лица и посмотрел на меня.
«Долгая история… Мой дядя объяснил мне, что животные в нашем доме — шпионы, которые на него работают. Он назвал их соответственно. Ее полное имя Китти Стормс, ее готовила русская разведка. Теперь она работает на меня».
Так... Это не хорошо.
«Понятно, — сказала я. — И ты веришь в это?» Я смотрела на него настороженно.
«Ну, ее миссия в основном заключается в погоне за белками и, очевидно, — он рукой показал на место, где она спала со щенками, — в тайных встречах с представителями мужского пола». В его глазах прыгали веселые искорки.
Я рассмеялась и покачала головой.
«Ну, твой дядя был немного…»
«Параноиком, — сказал он. — Но безобидным. Он был хорошим парнем».
Мне показалось, что я заметила тень боли на его лице. Он снова повернулся к щенкам.
Я тронула Арчера за руку, он вздрогнул и повернулся ко мне.
«Я слышала, что твой дядя умер пару лет назад. Мне жаль».
Он посмотрел на меня, его глаза на миг встретились с моими. Он еле заметно кивнул и снова повернулся к щенкам.
Несколько секунд я изучала его профиль, отметив, что он очень красивый. По крайней мере, то, что я могла видеть. Потом я наклонилась, чтобы поближе рассмотреть щенков.
Я снова улыбнулась Арчеру, который присел на корточки рядом со мной.
«Могу я подержать одного?» — спросила я.
Он кивнул.
«Это мальчики или девочки?»
«Два мальчика и одна девочка».
Я подняла один маленький теплый комочек и прижала к груди, укачивая соню и погружая нос в мягкий мех. Щенок пискнул и начал тереться о мою щеку. Его мокрый нос щекотал меня, заставляя тихонько смеяться.
Я посмотрела на Арчера. Он робко улыбнулся мне. Эта была первая улыбка, которую я получила от него. Меня как будто слегка ударило током. Наши глаза встретились, и между нами вновь возникла некая связь, как в нашу первую встречу. Я так смутилась, что внутри у меня все перевернулось. Я смотрела на него и терлась щекой о бархатный мягкий живот щенка.
Через минуту я положила щенка обратно, чтобы освободить руки. Я сказала:
«Спасибо, что показал их».
Он взял мои ладони, глядя мне в глаза.
Я вопросительно просмотрела на него, потом перевела взгляд на его большие руки, которые держали мои. У него были красивые руки, сильные, но в то же время изящные. Я снова взглянула на него.
Он поднял обе руки и сказал:
«Ты можешь говорить по старинке. Я слышу тебя, помнишь?»
Я несколько секунд молчала, потом ответила:
«Если ты не против, я хотела бы общаться жестами».
Я смущенно улыбалась, глядя на него. Его лицо было непроницаемо.
Потом он поднялся.
«Мне нужно вернуться к работе», — сказал он.
«Работе?»
Он кивнул, но не стал ничего пояснять.
Ну, хорошо.
«Тогда думаю, мне стоит уйти?»
Он просто смотрел на меня.
«Могу я прийти еще? — спросила я. — Увидеть щенков?»
Он нахмурился, но затем кивнул.
Я выдохнула с облегчением.
«Хорошо. Если твои ворота будут открыты, я буду знать, что мне можно войти».
Он снова кивнул, на этот раз почти незаметно.
Еще пару секунд мы смотрели друг на друга. Затем я улыбнулась, развернулась и пошла к воротам. Я позвала Фиби, на это раз она сразу подбежала ко мне, и я подхватила ее на руки. Возле ворот я обернулась, он стоял на том же месте, наблюдая за мной. Я слегка помахала ему рукой и закрыла за собой ворота.
Глава
Бри
На следующий день я спешно шла по подъездной дорожке Арчера, кусая губу. За домом я слышала какие-то звуки, будто бьют камень о камень. Я обошла дом и заметила Арчера. Он был без рубашки, стоял на четвереньках и укладывал камни в нечто похожее на боковую террасу.
— Привет, — мягко сказала я.
Он резко поднял голову. Он выглядел немного удивлением, но... довольным? Может быть. Он точно не был самым понятным человеком, особенно когда я не могла рассмотреть его лица под бородой и растительностью, спадавшей на лоб и щеки.
Арчер кивнул и поднял руку, показывая на большой валун справа от его постройки, и вернулся к работе.
Я ушла из закусочной в два, съездила домой, быстро приняла душ, села на велосипед и приехала к Арчеру. Я оставила Фиби с Энни, потому что не была уверена, можно ли уже другим собакам находиться рядом со щенками или еще нет.
Когда я подъехала к воротам Арчера, то не смогла сдержать улыбку, которая расплылась на моем лице при виде полуоткрытых ворот.
Я подошла к валуну, на который он показал, присела на него. Минуту я молча смотрела на него.
Очевидно, в свободное время он был каменщиком. Должно быть, он сам выложил камнями подъездную дорожку и парадное крыльцо. Этот парень был полон сюрпризов. Я не могла не заметить, как двигаются его бицепсы, когда он поднимает камень и укладывает его на положенное место. Неудивительно, что его тело было таким рельефным и подтянутым. Он только и делал, что работал.
— Хорошо, я составила список, — сказала я, глядя на него и усаживаясь повыше и поудобнее на большой валун.
Арчер посмотрел на меня, поднял брови.
Я использовала голос, чтобы он мог продолжать работу без необходимости смотреть на меня.
Но он сел на корточки, положил руки в перчатках на свои мускулистые бедра и посмотрел на меня. Он был одет в выцветшие рабочие штаны, наколенники и рабочие сапоги. Его обнаженная грудь была загорелой. На ней блестела дорожка капелек пота.
«Список?» — спросил он.
Я кивнула, оставляя лист на коленках.
«Имен. Для щенков».
Он наклонился голову набок:
«Хорошо».
«Значит так, можешь возражать. Это же твои собаки, и все такое, но я думаю, что Иван Гранит, Хоук Стравински и Оксана Хаммер беспроигрышные варианты».
Он уставился на меня. Затем с его лицом произошло что-то удивительное. На нем расплылась улыбка.
У меня перехватило дыхание, и я в изумлении уставилась на него.
«Тебе нравится?» — наконец спросила я.
«Да, мне нравится», — сказал он.
Я кивнула. Легкая улыбка озарила мое лицо. Хорошо.
Я еще чуть-чуть посидела там, наслаждаясь солнцем и его присутствием, наблюдая за тем, как он работает. Его сильное тело передвигало камни, укладывало их туда, куда он хотел.
Несколько раз он поднимал глаза на меня и смотрел с робкой улыбкой. Мы особо не разговаривали после этого, но тишина была уютной, ненапряженной.
Наконец, я встала и сказала:
— Мне пора, Арчер. У моей соседки Энни назначена встреча, и мне нужно забрать Фиби.
Арчер тоже встал, вытер руки о штаны и кивнул.
«Спасибо тебе», — сказал он.
Я улыбнулась, кивнула и пошла к воротам. Я ехала домой с едва уловимой счастливой улыбкой на лице.
***
Два дня спустя я возвращалась с маленького пляжа у озера. Когда я проезжала мимо дома Арчера, ворота снова были слегка приоткрыты. Пока я слезала с велосипеда, по позвоночнику пробежала дрожь. Я позволила себе войти и с Фиби на руках прошла вдоль подъездной дорожки.
Я постучала в дверь, но ответа не последовало. Тогда я пошла на звуки собачьего лая, которые доносились со стороны озера. Когда я пробиралась сквозь деревья, то на берегу заметила Арчера и Китти. Я пошла ему навстречу. Когда он заметил меня, то одарил меня маленькой, застенчивой улыбкой и жестами сказал:
«Привет».
Я улыбнулась, глядя на него и прищурившись от яркого солнца. Я поставила Фиби на землю и сказала:
«Привет».
Несколько минут мы гуляли вдоль берега в уютном молчании. Чем больше времени мы проводили вместе, даже молча, тем комфортнее я чувствовала себя рядом с ним. Я чувствовала, что ему тоже становилось комфортно в моем присутствии.
Арчер поднял камешек с земли и запустил его в озеро. Он снова и снова подпрыгивал по воде, едва касаясь безмятежной поверхности озера. Я рассмеялась.
«Покажи мне, как ты это сделал!»
Арчер посмотрел на мои руки и стал осматривать песчаное побережье в поисках камня.
Он нашел тот, который его устроил, и дал его мне.
«Чем более плоский, тем лучше, — сказал он. — Теперь кинь его, как будто кидаешь летающую тарелку, чтобы его плоская сторона касалась водной поверхности».
Я кивнула и приготовилась к броску. Я бросила камень, и он скользнул по воде, подпрыгнул и снова ударился о воду. Я издала победный крик. Арчер улыбнулся.
Он поднял другой камешек и запустил его в озеро. Он коснулся воды и подпрыгивал, подпрыгивал, подпрыгивал... около двадцати раз.
— Показушник, — пробормотала я.
Я взглянула на его удивленное лицо.
«У тебя получается все, за что ты не возьмешься, да?» — спросила я, склонила голову на бок и прищурилась.
Несколько секунд он выглядел задумчивым, потом показал жестами:
«Да».
Я засмеялась, он пожал плечами.
Через минуту я спросила:
«Твой дядя обучал тебя на дому?»
Он бросил взгляд на меня.
«Да».
«Должно быть, он был очень умным».
Секунду он обдумывал ответ.
«Да, был. Особенно в математике и любых предметах из области науки. У него был своеобразный способ мышления, но он научил меня всему, что мне нужно было знать».
Я кивнула, вспоминая, как Энни говорила, что Нейтан всегда хорошо учился в школе.
«До того как прийти сюда, я спрашивала о тебе в городе», — сказала я, немного смущаясь.
Арчер посмотрел на меня и немного нахмурился.
«Зачем?»
Я покачала головой и задумалась над этим.
«После нашей первой встречи... что-то притягивало меня к тебе. — Я закусила губу. — Мне хотелось узнать тебя».
Мои щеки запылали.
Секунду Арчер не сводил с меня взгляда, будто пытался что-то понять. Потом он поднял еще один гладкий камень и кинул его в воду. Он подскочил так много раз, что скрылся из вида еще до того, как утонул.
Я слегка покачала головой.
«Если бы они только знали».
Он полностью повернулся ко мне.
«Если бы кто знал и что?»
«Все в городе. Некоторые думают, что у тебя не в порядке с головой. Ну, ты понимаешь. — Я грустно рассмеялась. — Это смешно».
Он снова пожал плечами, поднял палку и бросил ее Китти. В это время Китти шла к нам по берегу.
«Почему ты позволяешь им так думать?»
Он шумно выдохнул и несколько секунд смотрел на озеро, перед тем как повернуться ко мне:
«Так проще».
Я пристально посмотрела на его лицо и сказала жестами:
«Мне это не нравится».
«Так происходит уже давно, Бри. Все в порядке. Это устраивает всех».
Я не очень это поняла, но заметила, как напряглось его тело от разговоров о городе. Я решила больше не говорить об этом. Мне хотелось, чтобы ему снова стало со мной комфортно.
«Ну, чему еще ты можешь меня научить?» — спросила я, меняя тему.
Он приподнял бровь и посмотрел мне в глаза. Мой желудок сжался, и под ребрами закружили бабочки.
«Чему ты можешь научить меня?» — спросил он.
Я слегка покачала головой, проводя указательным пальцем по губам.
«Думаю, я могу научить тебя кое-чему».
«Правда? Чему?» — Его глаза слегка сверкнули, но потом он отвел взгляд.
Я сглотнула.
— Эм, — прошептала я. Но продолжила говорить жестами, чтобы он смотрел на меня.
«Я когда-то была отличный поваром».
Я и сама не поняла, почему это сказала. У меня не было особого намерения готовить для кого-нибудь или учить кого-то готовить. Это была первая мысль, которая пришла мне в голову. Хотелось заполнить странную неловкость, которая возникла между нами.
«Ты хочешь научить меня готовить?»
Я очень медленно кивнула головой.
«Я имею в виду, если это не входит в список дел, в которых ты уже преуспел».
Он улыбнулся. Я до сих пор не привыкла получать от него улыбки. А от этой у меня участилось сердцебиение. Его улыбки были как дар, который он изредка преподносил мне. Я запомнила ее и сохранила где-то в глубине души.
«Мне нравится», — сказал он спустя минуту.
Улыбаясь, я кивнула, и он одарил меня очередной улыбкой.
Еще час мы гуляли вдоль берега, искали камушки и кидали их в воду, пока я не заставила свой подскочить три раза.
Позже, когда я вернулась домой, я поняла, что такого хорошего дня у меня не было уже давно.
***
На следующий день я взяла несколько бутербродов в закусочной, приехала домой, приняла душ, переоделась, посадила Фиби в корзинку и снова поехала к Арчеру. Несмотря на то, что это я приходила к нему и была инициатором совместного времяпрепровождения, я чувствовала, что он тоже прикладывает усилия, позволяя мне приезжать.
«Итак, Арчер, — спросила я, — если твой дядя не знал язык жестов, как ты с ним общался?»
Мы сидели на его лужайке. Китти с щенками лежала рядом с нами на покрывале. Толстые тельца копошились около мамы. Они были слепые и периодически теряли ее, пока та не прижимала их обратно к себе.
Фиби тоже лежала рядом. Она проявляла небольшой интерес к щенкам, но особого внимания на них не обращала.
Арчер посмотрел на меня со своего места. Его голова лежала на руке. Он медленно сел, чтобы использовать руки.
«Я не особо общался, — он пожал плечами. — Я писал, если это было важно. В других случаях я просто слушал».
Минуту я молчала. Мне хотелось лучше разглядеть выражение его лица. Но оно было спрятано под нестрижеными волосами.
«Как ты выучил язык жестов?» — наконец тихонько спросила я.
«Я сам научился».
Я удивленно покачала головой и взяла в руку бутерброд с пастромой. Арчер съел все подчистую за тридцать секунд. Он поделился пастромой с Китти. Я отложила бутерброд.
«Как? Из книг?»
Он кивнул.
«Ага».
«У тебя есть компьютер?»
Он посмотрел на меня нахмурено.
«Нет».
«У тебя есть электричество?»
Он удивился:
«Да, у меня есть электричество, Бри. А что, у кого-то нет?»
Я решила не говорить ему, что он похож на человека, которому не нужны современные удобства.
«Да нет», — покачала я головой. — «У тебя есть телевизор?» — через минуту спросила я.
Он покачала головой.
«Нет, у меня есть книги».
Я кивнула, размышляя о мужчине передо мной.
«И все это постройки, над которыми ты работаешь, работа каменщика, садоводство, — ты научился этому сам?»
Он пожал плечами.
«Любой может научиться, если есть время. У меня есть время».
Я кивнула, вытащила кусок мяса из бутерброда и пожевала его. Затем спросила:
«Где ты достал все эти камни для подъездной дорожки и беседки?»
«Некоторые я нашел у озера, некоторые купил в городе в магазине для сада».
«И как ты доставил их сюда?»
«Я принес их», — сказал он, глядя на меня так, будто я задала идиотский вопрос.
«То есть ты не водишь машину? Ты ходишь везде пешком?»
«Да», — ответил он, пожимая плечами. Потом произнес: «Хорошо, достаточно двадцати вопросов. Что насчет тебя? Что ты делаешь в Пелионе?»
Прежде чем ответить, секунду я изучала его лицо. Его золотисто-карие глаза были устремлены на меня в ожидании ответа.
«Я как бы путешествую, — начала я, но потом осеклась. — Нет. Знаешь что? Я сбежала. Мой отец... умер, и... случилось еще кое-что, с чем мне было сложно справиться. Я испугалась и сбежала. Вот в чем правда. Я не знаю, почему я тебе это рассказала, но это правда», — я выдохнула.
Он не сводил с меня глаз так долго, что мне стало не по себе. Я чувствовала себя голой и отвела взгляд. Когда я заметила краем глаз, что его руки двигаются, я снова посмотрела не него.
«Это помогает?» — спросил он.
— Что помогает? — прошептала я.
«Бегство, — сказал он. — Помогает?»
Я уставилась на него.
«Пока не очень», — наконец ответила я.
Он кивнул, задумчиво посмотрел на меня и отвел взгляд.
Я была рада, что он не старается сказать что-нибудь ободряющее. Иногда понимающая тишина лучше, чем куча бессмысленных слов.
Я оглядела безукоризненно чистый двор, маленький дом. Компактный, но ухоженный. Мне хотелось спросить, откуда у него деньги, но мне показалось это нетактичным. Возможно, он живет на пособие от страхового полиса, который оставил дядя... или его родители. Боже, он пережил столько потерь.
«Итак, Арчер, — наконец сказала я, уводя разговор в другое русло, — тот кулинарный урок, о котором я говорила…Что насчет субботы? В пять часов у тебя?» — я приподняла бровь.
Он слегка улыбнулся.
«Я не знаю. Мне нужно уточнить у моего секретаря.
Я фыркнула:
«Ты пытаешься шутить?»
Он приподнял бровь.
«Уже лучше», — сказала я.
Он улыбнулся еще шире.
«Спасибо, я стараюсь».
Я засмеялась. Его глаза заблестели, и взгляд остановился на моих губах. В животе снова затрепетали бабочки, и мы оба отвели глаза.
Спустя какое-то время я собрала свои вещи, позвала свою маленькую собаку, попрощалась с Арчером и пошла по дорожке к воротам.
Около ворот я задержалась. Я смотрела на маленький дом во дворе. До меня вдруг дошло, что Арчер Хейл сам выучил язык жестов, но ему было не с кем поговорить.
Пока не появилась я.
***
На следующий день в закусочной я несла жареный бутерброд с мясом и сыром и картофель фри для Коула Тремблей и сэндвич с беконом, луком и помидорами, а также картофельный салат за третий столик для Стюарта Парсела, когда над дверью зазвенел колокольчик. Я подняла голову и увидела Трэвиса. Он был в форме. Он широко улыбнулся мне и показал жестом на барную стойку, спрашивая, обслуживаю ли я ее. Я улыбнулась, кивнула и сказала одними губами: «Сейчас подойду».
Я раздала блюда, наполнила стаканы водой и встала за барную стойку, где теперь сидел Трэвис.
— Привет, — я поздоровалась с ним, улыбаясь. — Как ты?
Я поднесла чайник с кофе и вопросительно подняла бровь.
— Да, пожалуйста, — ответил он, я начала наливать. — Я пытался дозвониться тебе, — сказал он. — Ты избегаешь меня?
— Избегаю… вот черт! У меня кончились минуты. Блин. — Я стукнула себя ладонью по лбу. — Прости, у меня телефон с оплатой минут наличными. Я редко им пользуюсь.
