Кому: Папочка - Пааа, я хочу завести. 4 страница

∞∞∞

Омега разглаживает складки на своём пиджаке и ещё раз окидывает себя взглядом в зеркале, перекладывая сумку с одной руки в другую. Сегодня хотя и не дождливо, но пасмурно, Джунмён желает родителям хорошего дня и юркает за дверь. Спокойная музыка в наушниках настраивает его на позитивные мысли, и он несколько раз вдыхает ещё летний воздух, слегка улыбаясь. Всё ведь нормально, правда?

Сегодня в университете всего одна пара, не считая той, которая с Юнсоном. Омега ждёт, когда сможет ещё раз извиниться за пятницу и надеется, что альфа позовёт его в кино снова, сегодня. Приближаясь к аллее перед университетом, Джунмён ускоряется, пробегая мимо занятых лавочек, и вдруг резко останавливается. Он стоит, замерев, несколько мгновений, думая о том, не показалось ли ему, а потом разворачивается пятках и возвращается на пару метров назад, садится на занятую лавочку рядом с юношей. Тот поднимает голову, устремляя на него взгляд и Джунмён охает- перед ним Джонин. У того разбита губа и скула, а ещё фингал под правым глазом, и костяшки обоих рук сбиты в кровь. Заметно, что раны не свежие, минимум – вчерашние. Альфа, понимая, кто сидит напротив, тут же опускает голову, пряча лицо за волосами.

- Пожалуйста, Ким Джонин, только не говори мне, что…
- Не говорить что? – перебивает Джонин. – Тебе ли не всё равно?
- С кем ты подрался? – тут же спрашивает Джунмён, схватываясь с лавочки. – Говори – с кем?
- Мён. – устало выдыхает альфа и морщится от боли, когда встаёт на ноги. – Прошу, не начинай.
- С кем? – почти выкрикивает Джунмён, топая ногой.
- А что, вариантов слишком много? – Джонин усмехается и снова кривится от боли. Джунмён дышит часто-часто, толкает младшего в плечо и убегает прочь, в сторону университета.

Если этот мелкий паразит подрался с Юнсоном, то Джунмён просто убьёт его на месте, честное слово – убьёт!

Омега влетает в ещё пустую, но уже открытую аудиторию, видит стоящего к нему спиной Юнсона, глубоко вздыхает и, хватаясь за его плечо, разворачивает к себе. Разворачивает, и с облегчением выдыхает, привставая на носочки и тут же обнимая альфу.

Это уже на второй паре, гораздо позже, Джунмён понимает, что Джонин подрался не с Юнсоном, но с кем же тогда? Почему и от кого ему так досталось, что ему и стоять, кажется, было больно? Джунмён думает, что надо сходить к младшему, извиниться за свои слова и помочь полечить лицо, но воспоминания о минувшей пятнице в пух и прах рушат все планы омеги помочь Джонину – не заслужил!

Шестая

- Джунмён-а. – омега слышит голос отца и устремляется на звук, спускаясь через две ступеньки. – Хороший, ты ещё не спишь?
- Нет, парапапапа, не сплю. – Джунмён оказывается за спиной родителя и тут же цепляется за сильные плечи, повисая на спине.
- Обезьянка. – смеётся взрослый альфа, подхватывая под коленки, а потом садит на стул и оборачивается к сыну. – Ничего не хочешь рассказать папе?
- О чём? – Джунмён вскидывает бровь, удивлённо глядя на отца. – Я ничего не сделал. – тут же выдыхает он.
- Папка сказал, ты в последние пару недель изменился. – отвечает альфа.
- Изменился? – снова удивляется Джунмён и следом до него доходит, от чего он тут же улыбается, и пытается скрыть улыбку, но родитель видит, заглядывая в лицо, а потом присаживаясь перед ним на корточки.
- Джунмёни? – снова зовёт альфа и Джунмён прикрывает губы ладошкой, продолжая улыбаться.
- Ну, - выдыхает омега, убирая руку. – У меня кое-кто появился. – Джунмён пожимает плечами.
- Ага, - кивает, соглашаясь, отец. – А с родителями ты этого «кое-кого» познакомить не хочешь?
- Пока нет. – Джунмён отрицательно качает головой. – Рано ещё.
- Рано? – снова переспрашивает родитель.
- Парапапапа, это допрос? – Джунмён хмурится.
- А я его знаю? – продолжает отец.
- Не знаешь. – Джунмён встаёт на ноги, поправляя на себе пижамную футболку. – Пошёл спать, а ты, агент 007, миссию провалил. – Джунмён показывает отцу язык и со смехом устремляется наверх, когда тот хлопает его по заднице, как в детстве.

- Ну что? – когда сын возвращается в свою комнату, взрослый омега выходит из гостиной, глядя на мужа. Тот вздыхает и отрицательно качает головой. Взрослые альфа и омега понимающе переглядываются.

Джунмён толкает дверь своей комнаты, входя, и включает бра над кроватью. Включает, озаряя комнату светом, и тут же подпрыгивает на месте, пугаясь.
- Джонин. – констатирует он, видя младшего альфу на краю своей кровати. – Ты что, смерти моей хочешь?
- Извини, что напугал. – Джонин виновато опускает глаза. – Почему не спишь так поздно?
- А ты? – в ответ интересуется Джунмён. – И что ты здесь делаешь?
- Полежать к тебе пришёл. – честно отвечает альфа и встаёт с кровати, когда видит, что омега пытается вытащить из-под него одеяло. Молчит несколько мгновений, а потом выдыхает. – Родители поссорились…
- Джонин…ты больше не можешь вот так приходить и забираться ко мне в кровать.
- Почему? – совершенно искренне, не понимая, в чём виноват, спрашивает Джонин. Джунмён вздыхает и садится в кровати, едва забравшись туда.
- Потому что у меня теперь есть альфа. И он может почувствовать на мне…
- Что? – Джонин фыркает. – Мой запах?!
Джунмён прикусывает язык и плюхается на подушку, а потом тянется, чтобы выключить бра. Комната погружается во тьму и в тишину. Альфа глядит на омегу с несколько мгновений, а потом разворачивается и двигается прочь, когда слышится шелест одеяла и тихое «ложись».
Альфа разворачивается обратно и забирается в тёплую, уже постель, укладываясь на спину и запуская руку под голову. Джунмён лежит рядом, на боку, спиной к нему.
- Что случилось? – спрашивает он негромко.
- Не знаю. – Джонин вздыхает. – Я прибежал вниз, когда они уже повыгоняли друг друга из дому на словах.
- Мои тоже ссорятся. – парирует Джунмён. – Не волнуйся, помирятся.
- Я услышал папин вскрик и…побоялся, что…. Я знаю, отец на такое не способен, но они давно так сильно не ссорились. – снова вздох. Джунмён ничего не говорит, а потом поворачивается в сторону младшего, устраиваясь на другом боку.
- Мы оба, или даже трое, знаем, что твой отец – не тот человек, который сможет поднять руку на омегу. – замечает старший.
- Я это знаю. – Джонин кивает. – Просто не понимаю, почему в последнее время они срываются друг на друга по мелочам. Иногда кажется, что они из-за меня ссорятся.
- Ты не в том возрасте, чтобы думать, словно родители из-за тебя ругаются. – замечает омега. Джонин устремляет на него взгляд, видя, как у старшего блестят в темноте комнаты глаза. Альфа снова вздыхает, а омега щёлкает его по носу.
- У тебя ноги ледяные. – замечает Джонин, когда находит под одеялом босые ступки Джунмёна.
- Знаю, они у меня…
- Всегда ледяные, да. – перебивает Джонин.
- Завтра выходные, проведи с ними побольше времени, чтобы они не ссорились лишний раз. – советует омега.
- Что ты делаешь, когда твои ссорятся? – спрашивает альфа.
- Честно? – Джунмён улыбается. – Иду спать к ним.
- И помещаешься? – с улыбкой переспрашивает Джонин и получает лёгкий удар по плечу.
- Попробую, – Джонин садится на кровати и поспешно выбирается из неё. – Спасибо. – роняет уже у балконной двери и прикрывает её за собой. Джунмён провожает его глазами и кутается в одеяло.

∞∞∞

- Убери его! – Джонин удивлённо вскидывает бровь, когда видит направляющегося к нему Сэхуна, который тут же прячется за ним, кладя ладошки на его плечи. Лухан в нескольких шагах впереди громко смеётся. – Убери, пожалуйста! – снова просит Сэхун, Джонин удивлённо оглядывается на него и снова смотрит на лучшего друга.
- Что-то случилось? – спрашивает коротко.
- Всё нормально. – Хань оказывается рядом, посмеиваясь. Сэхун показывает ему язык и цепляется Джонину под руку подальше от своего альфы.
- Сэхун-а? – Джонин устремляет взгляд на омегу и тот только отворачивается от него, но продолжает висеть на руке. – Ну объясните наконец, а? – Джонин останавливается. Лухан смеётся и ловит под руку, с другой стороны.
- Пойдёмте, купим что-нибудь пожевать, выйдем во двор, и я расскажу. - обещает он.
Троица быстро ретируется в кафетерий, а оттуда, честно отстояв свою очередь, отправляется на задний двор университет, где, в силу пока ещё хорошей погоды, много народу.
- Дело в том, что на выходных мы были у Сэ. – начинает Лухан и Джонин внимательно его слушает, не обращая внимания, как Сэхун на его правой руки надулся и делает вид, что вообще ничего не слышит. Они направляются через большой холл университета. - Одни дома. – уточняет он и они с Джонином понимающе переглядываются. Сэхун всё ещё делает вид, что он не с ними. – Ну и как обычно дома? – Хань пожимает плечами. – Ходишь, в чём хочешь, делаешь, что хочешь.
- В моём доме. – уточнят Сэхун, фыркая.
- Ну мы в воскресенье слегка увлеклись. – Лухан улыбается, видя, как у Сэхуна начинают гореть уши, а следом и щёки. – Ничего криминального и такого, за чтобы потом могло быть стыдно.
- Что?! – Сэхун взрывается. – Ты это так называешь?
- Без подробностей, пожалуйста. – Джонин предостерегающе вскидывает руку. – И?
- Успокойся, друг. – Хань хлопает его по плечу. – Мы просто целовались.
- Не просто. – шепчет рядом Сэхун.
- И забыли о времени, и о том, что Сэхун живёт не один, и о его родителях. Да и….
- Мы были в их спальне. – снова смущённый шепот с другой стороны. Джонин вдруг неожиданно прыскает.
- Короче, они нас застали. – подытоживает Лухан, толкая ногой дверь, ведущую на задний двор, и они втроём выходят туда.
- Это был худший момент в моей жизни. – Сэхун закрывает лицо ладонями.
- И он даже не смог ничего сказать. – смеётся Лухан и Джонин следом.
- Эй! – Сэхун лупит своих альф: друга и любимого по плечам, оказываясь посредине, между ними, и надувается.
- Ладно тебе, Сэхуни. Ну ничего же не случилось, они только посмеялись. Да и…
Сэхун впереди замирает, Лухан тоже, а следом и Джонин.

В трёх метрах от них, точно напротив Джунмён. Он сидит на коленях у того самого альфы-старшекурсника, Юнсона, и что немаловажно, они самозабвенно целуются, не стесняясь обращённых на них взглядов.

В голове бьёт колокол, в глазах темнеет. Джонин пару раз моргает, в надежде на то, что ему показалось, но когда открывает, мираж не исчезает и оказывается реальностью. Этот чужой, грубый альфа, совершенно не знающий ничего о том, кого так крепко сжимает в руках, никого и ничего не замечая, напористо и вовсе не детски целует ЕГО смысл существования, ЕГО жизнь, ЕГО омегу, ЕГО Джунмёна.

- Спасибо, я что-то не голоден.

Лухан и Сэхун глядят, как Джонин разворачивается на пятках и уходит прочь со двора, предварительно выбрасывая в мусорный бак бумажный пакет со своим обедом и приготовленное для Джунмёна большое, краснобокое яблоко. Ему сейчас явно не до этого.
Лухан находит его на спортивном стадионе. Джонин сидит на самом нижнем ряду, и преодолевая расстояние между ними, старший кладёт ладонь ему на плечи, ободряюще сжимая, молча.

Джонин держит правую руку возле лица, мнёт и перебирает пальцы, словно в руке что-то есть, и слегка оборачивается через плечо, узнавая Ханя. Он открывает губы, чтобы что-то сказать, но только выдыхает воздух вместо слов.

- Странное чувство. – всё-таки выговаривает он несколько мгновений спустя. Лухан садится рядом, прижимаясь плечом к плечу Джонина. – Нельзя ведь потерять того, кто и твоим-то не был, правильно?
- Теперь ты понял, что не стоит держаться за того, кому не нужен? – Лухан кивает рядом, глядя на друга.
- А что, если мне нужен он? – он устремляет на старшего взгляд в ответ.
- Хватит уже, Джонин, хватит. – старший альфа снова сжимает его плечо. – Достаточно, всю жизнь – тебя мало? Хватит. Отпусти. Оставь.

Джонин глядит на него с несколько мгновений, а потом устремляет взгляд вперёд на беговую дорожку, расчерченную цифрами дистанций. Хань обнимает за плечи, оба продолжают молчать.

Седьмая

- Спокойной ночи, золотой. – папа треплет его русо-каштановую чёлку и целует в лоб, гладя по плечам.
- Спокойной ночи. – отзывается Джонин, когда родитель выключает ночник и прикрывает за собой дверь, выходя.
Альфа затихает, прикрывая глаза, и несколько мгновений лежит, не шевелясь и, кажется, не дыша. А потом вздрагивает и зарывается с головой под одеяло, когда через двери открытого балкона с соседней комнаты доносится серебристый смех.
В висках снова начинает ныть и Джонин сдавленно стонет от боли и безысходности, когда садится на кровати, сбрасывая с головы одеяло. Ну сколько можно? На часах почти двенадцать, а свет в окнах напротив всё никак не хочет тухнуть. Джонин хочет спуститься вниз и лечь на диване в гостиной, но снова и снова, как последний мазохист, сидит и слушает, сидит и смотрит.

Из позы лёжа виден только маленький кусочек комнаты Джунмёна, а точнее сказать ковёр на полу, часть стола и краюшек кровати. Взгляд цепляется за две пары босых ног на застеленной покрывалом кровати, а слух ловит только негромкие голоса, произносимые слова которыми не различить, да искренний задорной смех, который стараются сдержать, ибо почти двенадцать же.

Джонин вздыхает и снова садится на кровати, вылезая из-под одеяла вовсе, и направляется в сторону балкона. Уверенно выходит туда, устремив взгляд в пол, потому что со своего балкона он комнату Джунмёна, даже если бы балконная дверь была закрыта, видит отлично, и то, что, точнее кого он может там увидеть – никак не сделает ему сейчас лучше.

Джунмён слышит глухой звук удара откуда-то со стороны балкона и вздрагивает, тут же приподнимаясь на локтях и устремляя в сторону предполагающегося источника шума взгляд. Этот звук подозрительно похож на тот, какой издают босые стопы, когда приземляются на каменный пол балкона с высоты в полтора метра, то есть с поручней соседнего балкона. Джунмён слишком хорошо знает этот звук, досконально выучил его за всю жизнь так, что знает, когда приземление на его балкон происходит впопыхах, а когда просто, и когда приземляющиеся стопы в носках, а когда без.
- Что? – удивляется Юнсон, лёжа рядом на его подушке и гладит кончиками пальцев по спине сквозь тонкую бейсболку. – Мён. – зовёт снова. Джунмён молча бросает на него взгляд и поспешно слезает с кровати, устремляясь на балкон. Он замирает снаружи, вдыхая свежий ночной воздух и вглядывается в темноту комнаты напротив через открытую дверь балкона, пытаясь разглядеть занятую в соседней комнате, непустую кровать.

Джонин в этот момент прижимается лопатками к полу собственного балкона, пока лежит там и радуется, что форменные перила имеют невысокий бортик, благодаря которому его сейчас не видно. Зато он может видеть Джунмёна. Омега вглядывается в темноту ещё несколько мгновений, и вскоре уходит прочь, закрывая за собой дверь туда, и задёргивая шторы. Альфа лежит ещё несколько мгновений и возвращается в комнату, убедившись, что Джунмёна нет возле окна.
Кровать встречает всё ещё слегка тёплыми простынями, и вновь зарываясь под одеяло с головой, Джонин вспоминает все техники для того, чтобы быстро уснуть, о которых он читал в Интернете.

 

∞∞∞

 

- Джонин-а. – альфа замирает на месте, делает глубокий вдох, на миг испугавшись, и на пятках оборачивается, встречаясь взглядами с папой Джунмёна. Он тут же приветственно кланяется, и улыбается, ожидая, пока взрослый омега преодолеет расстояние между ними. – Ты не очень спешишь? – следует вопрос и альфа отрицательно качает головой. – Тогда не мог бы ты мне помочь? - снова просит взрослый омега и Джонин кивает. Всё это без слов.
Он не спрашивает о том, дома ли Джунмён; не спрашивает, спустится ли тот, когда поймёт, что папа вернулся; не спрашивает, какова вероятность того, что Джунмён дома, и что он не один. Он просто идёт следом, намереваясь с чем-то помочь.
Перед ним открывают дверь и пускают внутрь, Джонин оказывается в знакомой прихожей и тут же спешит разуться. Суть его помощи заключается в том, чтобы помочь повесить упавшие полки да расставить на них вещи. Джонин забивает пару лишних гвоздей, а потом, когда вешает полку на место, всё ещё молчит, как рыба и только косится из прихожей в сторону лестницы, что ведёт на второй этаж.
- Спасибо. – с улыбкой выдыхает взрослый омега, когда Джонин отправляет на уже заново повешенную полку последнюю рамку с фотографией маленького Джунмёна. – Мёни придёт с минуты на минуту. Оставайся, я испёк ваш любимый яблочный пирог, посидим вместе, чаю попьём.
Джонин дёргается, как от пощёчины, когда омега упоминает знакомое имя, и это не остаётся незамеченным. Альфа стыдливо опускает глаза, пожимает плечами и хочет попросить, чтобы его отпустили. Взрослый омега вздыхает, глядя на него, и Джонин видит, как тот пытается подобрать слова.
- Всё нормально. – перебивает он, улыбаясь. – Обращайтесь, если вдруг что. – он кланяется. – Я пойду. – поспешно обувается и выскальзывает за дверь, прикрывая её за собой.

 

- Папочка. – зовёт Джунмён, едва открывает дверь и входит. – Мы дома. – продолжает он. – Я чувствую запах яблочного пирога. – Джунмён поспешно снимает лёгкое пальто и устремляется вглубь дома на поиски родителя. Тот сидит в кухне, в большом кресле, сложив руки на колени, с большой деревянной рамкой в руках. Джунмён заглядывает папе через плечо, узнавая в рамке свою фотографию в двухлетнем возрасте и обнимает взрослого омегу за шею, прижимаясь щекой к его щеке. – Ты чего один тут сидишь?
- Вот, смотрю на моего маленького мальчика и думаю, хорошо ли я его воспитал. – отвечает папа.
- Хорошо. – гордо кивает Джунмён. – Я поставлю чайник, ты будешь с нами чай? – Джунмён целует папу в щёку и устремляется к плите.
- С вами? – со вздохом переспрашивает родитель, выглядывая из кухни в коридор.
- С нами. – кивает Джунмён.
- Можно я к вам перееду? – на пороге появляется улыбчивый Бэкхён, и взрослый омега с долей лёгкого облегчения выдыхает, и следом улыбается.
- Можно, Бэкки. – разрешает он, вставая навстречу и приветственно обнимая лучшего друга сына. – Ну, гуляйте, я буду у себя.
Джунмён провожает папу взглядом совсем задумчиво и продолжает возиться с чаем.
- Что-то не так? – интересуется Бэкхён, заметив обеспокоенный взгляд друга.
- Не знаю. – омега пожимает плечами. Свои догадки он решает оставить при себе.

 

∞∞∞

 

Погода с летней неожиданно становится совершенно осенней – холодной, мокрой, ветреной. Университетский двор активно пустеет, остаются только самые стойкие, любители подышать влажным осенним воздухом.

Джунмён поправляет на плече сумку, когда заходит в университет и не спешит пока разматывать шарф, который мягко и тепло обволакивает шею. Он прячется за ним по самый нос, пока пробирается сквозь кучки стоящих в коридоре студентов к нужной аудитории. Впереди маячит знакомая фигура, а следом и знакомое лицо, к тому моменту Джунмён как раз запихивает снятый шарф в сумку и направляется прямиком к Джонину, которого видит впереди. Отец в командировке, Джунмён хочет поблагодарить его за помощь папе, но Джонин не останавливается, как обычно, напротив, а проскальзывает мимо, даже не взглянув на него. Так, словно его вовсе нет. Джунмён замирает, слегка удивлённый, и оборачивается через плечо, провожая Джонина глазами. Тот видит Сэхуна, к которому, судя по всему и шёл, и тут же приветственно обнимает его.

Джунмён продолжает из-за плеча наблюдать, когда ловит на себе взгляд Сэхуна и кивает глазами в ответ на его приветствие и улыбку. Край шарфа свисает с незакрытой сумки, звонок сообщает, что пора на пару.

- Джонин-а, там… - пытается позвать Сэхун, когда видит Джунмёна.
- Пошли. – Джонин даже не даёт договорить, ловит под руку и ведёт в другую сторону. – Хань нас обыщется.
Сэхун несколько раз оборачивается, пока Джонин ведёт его куда-то, но уже не находит Джунмёна глазами.
Джонин вручает его ожидающему Лухану, обещает, что найдёт их после своей пары и убегает. Сэхун садится возле Лухана на лавку в пустеющем коридоре и несколько мгновений смотрит вперёд, ничего не говоря.
- Хань. – наконец тянет он спустя несколько мгновений. – О чём вы разговаривали тогда, когда мы увидели Джунмёна с другим альфой? – прямо интересуется он. Сэхун не привык лезть в чужие дела, и тем более альф, но в данном случае речь вовсе не о чужих альфах.
- Почему ты спрашиваешь? – тут же находится Лухан, устремляя на младшего взгляд. Сэхун вздыхает и глядит на него в ответ.
- Только что в коридоре, когда Джонин шёл, чтобы встретить меня, он столкнулся с Джунмёном, и…
- Столкнулся? – переспрашивает Лухан.
- Нет. – Сэхун отрицательно качает головой и уточняет. – Он шёл точно на него, и прошёл мимо, даже не взглянув. Полностью проигнорировав так, что даже Джунмён-хён обернулся.
- Может просто не заметил? – Лухан пожимает плечами.
- Может ты просто посоветовал ему бросить? Сдаться? Отступить? – уточняет Сэхун и Лухан хмыкает. Вот же проныра маленькая!
- А что, если так? – отвечает он вопросом на вопрос.
- Так и сделал, да? – пытается всё же выпытать Сэхун.
- Так и сделал. – соглашается Лухан. Сэхун кивает сам себе, принимая мысленно какое-то решение, а потом вздыхает и на несколько мгновений закрывает лицо ладонями.
- Если бы он на твоём месте посоветовал тебе такой же выход из ситуации, тогда, два года назад, ты бы сейчас с пустым местом разговаривал, а не со мной. – замечает Сэхун. Теперь наступает очередь Лухана вздыхать и закрывать лицо ладонью, потирая следом переносицу.
- Его там не было, Сэ. – напоминает он. – И у нас всё было совершенно иначе.
- Не иначе. – Сэхун качает головой, глядя на альфу. – Так же было, Хань. Так же. Ты не мог меня получить, долго не мог. И ты бесился от этого. И никто не сказал тебе сдаться, все говорили бороться. И ты боролся. И сейчас я здесь, рядом, с тобой. – в подтверждение своих слов омега кивает. – А ты сказал ему бросить, оставить. Да как же он может?
- Ты сам-то веришь, что Джунмён когда-нибудь с ним будет? – интересуется в ответ Лухан слегка на повышенных тонах.
- А ты ему пойди это скажи, зачем на меня орать? – Сэхун зыркает на старшего. – Ты - его лучший друг, ты сам постоянно напоминаешь нам всем об этом, и за то короткое время, что он успел короновать тебя этим званием, ты даже толком не рассказал ему, как это было у нас. – Сэхун вздыхает. – Он тоже хочет быть счастлив с тем, кого любит, Как и ты хотел. Ну так почему ты не сдался, а ему, в такой же ситуации посоветовал бросить? Ему тяжело было пройти мимо, даже не взглянув на хёна. Я это точно знаю. – Сэхун встаёт, подхватывая свою сумку. – Я это по глазам видел. А хён удивился не меньше и смотрел ему вслед даже тогда, когда мы встретились глазами.
- Джунмён просто привык, что он всегда рядом, как верный пёс. Что его внимания он никогда не лишится. Может, если спустится с небес на землю, потеряет, упустит – тогда поймёт, что Джонин ему нужен.
- Таким образом этому точно не случиться. – Сэхун вешает сумку на плечо и уходит вперёд по коридору. Лухан провожает его глазами и хмурится, глядя на угловатые плечи, обтянутые в свитер крупной вязки.

Вечером Джонин зовёт их обоих в гости, и когда встречаются у калитки его дома – один с большим ведёрком попкорна, а другой с большой бутылкой сладкой газировки, осторожно переглядываются, придя не вместе, но на удивление оба вовремя.

Большой телевизор в комнате Джонина крутит комедию, а попкорн частично рассыпан по полу. Джонин заливается, так смеётся, колотит руками по подушке, которую обнимает; по рядом сидящему Лухану и по мягкому ковру, на котором примостился. Сэхуну всё ещё немного паршиво и сидя рядом на диване, он осторожно поглядывает на друга. За сегодняшний вечер и день в целом он ни разу не произносит имени Джунмёна, что уже странно, ибо обычно у Джонина непроизвольно всплывает в памяти что-то, связанное с омегой. Сэхун ловит на себе короткие взгляды Лухана и делает вид, словно не видит их.

Так происходит и через день, неделю, а потом и почти через месяц, и хотя они уже снова разговаривает с Луханом и ведут себя, как обычно, Сэхун всё ещё ловит их лучшего друга за тем, как он останавливает себя, едва не произнося имени того, кого не хочет вспоминать. Замечает, как игнорирует Джунмёна в университете, и однажды даже у себя дома. Дома, когда Джунмён вырастает на его пороге, в то время, когда и он с Луханом там, и открыто просит его, Джонина, о помощи, а Джонин зовёт отца, даже не поздоровавшись с ним, и просит того выслушать.

Сэхун видит, Джонину тяжело. Но тот ни разу не просит о помощи или о поддержки. Не просит поговорить с ним, или отвлечь, и Лухан ни разу не рассказывает ни о чём подобном. Сэхуну кажется, что чем больше он отдаляется от Джунмёна, тем хуже делает сам себе, тем больше его тянет обратно.

 

∞∞∞

 

- Бэк, не обижайся, но я его одалживаю! – тут же выдыхает Джунмён, едва лучший друг со своим альфой появляются на пороге. – Ненадолго. – уточняет он следом.
- Когда парапапапа приезжает? - интересуется Бэкхён из коридора, пока Джунмён за локоть тянет Чанёля туда, куда ему нужно.
- Послезавтра. – отзывается Джунмён, запихивая Чанёля в ванную и вручая ему отвёртку, без слов ретируясь – мол, в добрый путь!
- А…?
- Даже не спрашивай. – перебивает Джунмён, находя Бэкхёна на кухне. – После предыдущего раза я не хочу даже дышать в его сторону. – Джунмён всплёскивает руками. – Ты что, Его Королевское Величество не может снизойти до такого несчастного холопа, как я. – Джунмён закатывает глаза и Бэкхён прыскает.
- А, по-моему, ты просто обижен, что он больше не обращает на тебя внимание и попросту игнорирует.
- Признаться, в начале меня это удивило. – Джунмён кивает, поставив чайник на огонь. – Но больше нет. – он пожимает плечами. – Кстати, Юнсон предложил сходить в субботу в кино.
- Чанёль! – во весь голос зовёт Бэкхён.
- Чего? – отзывается альфа из ванной, услышав своё имя.
- Пойдём в кино в субботу с Джунмёном и его старшекурсником?
- А по имени нельзя? – фыркает Джунмён, хлопая Бэкхёна по плечу.
- Чтобы опять полсеанса слушать о том, насколько фильм не соответствует книге и как испоганен сюжет? – переспрашивает Чанёль и Бэкхён взрывается смехом, колотя ладошкой по столу, за которым сидит, припоминая, как после жаловался Чанёль. – Нет уж, спасибо! Увольте!
- Неужели всё было так плохо? – надувается Джунмён, останавливаясь возле Бэкхён и обнимая его за шею.
- Хуже, чем плохо. – на кухне появляется Чанёль с отвёрткой и торжественно вручает её Джунмёну.
- Вы меня бросите? – Джунмён делает жалостливый взгляд и по очереди глядит на друзей.
- Бросим? – переспрашивает Бэкхён. – Эй, ты же с ним встречаешься, тебе что, не нравится его компания?
- Нравится. – отвечаете Джунмён. – Но я что, один буду выслушивать весь этот бред про несхожесть с книгой?
Теперь смехом взрываются все трое.

Восьмая

Средства массовой информации в докладе уже пятый раз подряд в разных предложениях входят сами в себя вместо средств массовой коммуникации, и Джонин прикладывается лбом об стол, задвинув совок с клавиатурой. Кондиционер, проклятущий, сломан, в комнате дико жарко, а Джонин привык открывать хотя бы форточку перед сном, но отчётливые голоса и смех постоянно сбивают его с толку. И дело даже не в том, кому они принадлежат. Хочется выйти на балкон и попросить заткнуться. Осталось всего полстраницы и можно спокойно идти спать, закрыв балкон и умерев от духоты. Джонин чувствует лбом, какая прохладная поверхность деревянного стола и мысленно решает, что если закроет форточку на ночь, будет спать без одеяла. На улице осень, настоящая и холодная, но прохладу Джонин всё-таки любит больше жары и духоты.
Доклад остаётся недописанным до нужного объёма всего на половину страницы. Джонин выключает компьютер, переводит будильник на час раньше и плюхается в кровать, накрываясь сверху подушкой.

- Выглядишь неважно. – Сэхун внимательно заглядывает другу в глаза, когда протягивает небольшую баночку кофе. Джонин благодарно кивает, принимая её, и плюхается возле Сэхуна, между ними с Луханом на лавку.
- Не выспался? – спрашивает теперь уже Лухан, и Джонин снова кивком соглашается, в несколько глотков выпивая свой кофе.
- Доклад написал? – снова следует вопрос Сэхуна и Джонин давится последним глотком кофе, вскакивая на ноги. Он только сейчас, в университете, за полчаса от дома, когда пара через 7 минут, понимает, что забыл распечатанный доклад дома. Отмахиваясь от расспросов друзей, Джонин поспешно ищет в рюкзаке телефон и набирает по очереди родителей – те хоть и работают вместе, занятость имеют разную. Но у обоих телефоны отключены. Джонин мечется по коридору, понимая, что с этим преподавателем не сработает детская школьная отмазка «забыл дома», и когда доходит до нужной аудитории, ловит себя на мысли, что всё же один шанс у него есть. Шанс, решиться на который требует слишком много моральных сил.

Он набирает по памяти номер, цифры которого знает наизусть уже много лет и ждёт, но вызов сбрасывается, едва слышаться гудки, а это может значить только одно – с каких-то, видимо, недавних пор Джонин у Джунмёна в чёрном списке. Лухан и Сэхун уже на парах, Бэкхёна и Чанёля ещё в университете нет, как и Джунмён, и дозвониться ему можно только…
Джонин прикладывается лбом о стену, и понимает, что набил шишку такими постоянными ударами о ровные поверхности. Он спешит в свою аудиторию, где мотивирует семейными обстоятельствами и просит разрешения опоздать на пару на 10 минут. Он обещает сдать доклад, о котором преподаватель напоминает, к концу занятия, и выскальзывает в коридор.
Найти нужную аудиторию не составляет особого труда. У двух других групп потока Джунмёна как раз пара и Джонин мнётся под дверью, переступая с ноги на ногу, а потом стучится и заглядывает внутрь. Кроме вопросительных взглядов старшекурсников в него упирается знакомый взгляд, который глядит с особенным презрением. Джонин уверенно преодолевает расстояние между ними и замирает напротив Юнсона. Просить помощи у альфы, который увёл у тебя твоего собственного омегу – ни столько унизительно, сколько неприятно. Видеть его тошно. Знать, как он ликует от того, что Джунмён его – ещё хуже. Джонин коротко просит его выйти в коридор и безумно удивляется, когда Юнсон выходит мгновенье спустя.
- Что ты хочешь? – спокойно интересуется он.
- Мне нужна помощь…Джунмёна. – говорит Джонин, стараясь глядеть своему непосредственному сопернику точно в глаза. – Но я не могу до него дозвониться. Поэтому хочу попросить тебя сделать ему звонок и передать мне трубку.
- С каких радостей, Джонин? – Юнсон складывает руки на груди. – Как это твоя особа снизошла до него? Решил одарить его вниманием? Вспомнил о его существовании тогда, когда он тебе понадобился? Ты мог быть с ним вежливым хотя бы потому, что он твой хён, и что вы знакомы всю жизнь. Он просто пришёл попросить помощи, когда отца не было дома, а меня не было в городе да им с папой помочь было некому. А ты, как собаку, отослал его.
- Во-первых, - Джонин глубоко вздыхает, стараясь успокоиться. – Он никогда не был для меня хёном. Во-вторых – наши личные отношения, это наши личные отношения, и обсуждать их с тобой я не намерен. А в-третьих: ты сказал, что я поступил с ним некрасиво, неуважительно. Научи меня этому, поступи со мной, проявив уважение. Позвони ему. Пожалуйста.
Юнсон смотрит на него выжидающе, а потом уходит обратно в аудиторию. Джонин глядит на закрывшуюся дверь и вздыхает – а вот и ответ.
Он плетётся обратно к своей аудитории и усаживается на лавку, напротив. Делать нечего, нужно возвращаться, когда в руке начинает вибрировать телефон и дисплей сообщает, что звонит Джунмён.
- Что случилось? – первое что говорит он, когда Джонин снимает трубку. И вместо того, чтобы почувствовать боль, Джонин чувствует тепло – чувствует, как он скучал по звучанию любимого голоса. Любимого голоса, произносимые слова которым звучат в его адрес.
- Привет. – отзывается, на мгновенье разомлев, Джонин. – Ты дома?
- Дома. – отзывается Джунмён.
- Пожалуйста, можешь зайти ко мне, и привезти сейчас доклад, который лежит на краю моего стола в папке? Я забыл его, до родителей не могу дозвониться – наверное, заняты. Ты ведь наверняка уже собираешься в университет.
В трубке виснет пауза.
- Джунмён? – зовёт Джонин, кусая губы. У омеги есть сейчас все поводы и причины послать его куда подальше, мотивируя тем, что Джонин не пришёл на помощь, когда его просили. Но это Джунмён виноват, он предал, он бросил, он сделал больно, и кажется, он понимает, что злость и равнодушие Джонина – это наказание, ответ за причиненную боль, а поэтому угукает в трубку и сбрасывает.
Джонин с облегчением выдыхает, прижимая телефон к груди и прикрывает на мгновенье глаза. Возвращается в аудиторию и занимает своё место, поглядывая на часы и когда через двадцать минут входящее сообщение информирует, Джонин снова просится выйти на пару минут.