Стиль средств массовой информации.

Система функциональных стилей находится в состоянии непрерывного развития. Сами стили обособлены в разной сте­пени: границы некоторых из них определить нелегко, а стили как таковые трудно отделить от жанров. Эти трудности особен­но заметны, когда речь идет о стиле газет. И.Р. Гальперина внутри газетного стиля различает две разновидности: а) стиль газетных сообщений, заголовков и объявлений, которые и составляют, по мнению И.Р. Гальпери­на, существо газетного стиля, и б) стиль газетных статей, составляющий разновидность публицистического стиля, куда так­же входят стиль ораторский и стиль эссе. Наряду с публицистическим стилем в газете можно встретить и официально-деловой при публикации документов общего значения, и научный; наконец, в газетах публикуются и художественные произведения или от­рывки из них. Некоторые авторы предлагают выделять не газетный, а информационный стиль, который может использоваться в га­зете, на радио и телевидении. Его также называют стилем мас­совой коммуникации.

Газета — средство информации и средство убеждения. Газету обычно читают в условиях, когда сосредо­точиться довольно трудно: в метро, в поезде, за завтраком и т.д. От­сюда необходимость так организовать газетную информацию, чтобы передать ее быстро, сжато, сообщить основное, даже если заметка не будет дочитана до конца, и оказать на чита­теля определенное эмоциональное воздействие. Изложение не должно требовать от читателя предварительной подготовки, за­висимость от контекста должна быть минимальной. При количественно-качественной характеристике газетной лексики исследователи отмечали большой процент собствен­ных имен: топонимов, антропонимов, названий учреждений и организаций и т.д., более высокий по сравнению с други­ми стилями процент числительных и вообще слов, относя­щихся к лексико-грамматическому полю множественности, и обилие дат. С точки зрения этимологической характерно обилие интернациональных слов и склонность к инновациям, которые, однако, весьма быстро превращаются в штампы: vital issue, tree world, pillar of society, bulwark of liberty, escalation of war. Обилие клише замечено давно и указывает­ся всеми исследователями. Газетному и публицисти­ческому стилям свойственны все языковые функции за исклю­чением эстетической и контактоустанавливающей. Впрочем, вероятно, правильнее сказать, что они не отсутствуют, а имеют особый характер и выполняются главным образом графическими средствами: шрифтами, заголовками, которые должны бросаться в глаза и привлекать к себе внимание даже издали, делением на полосы и распределением одной статьи по разным страни­цам, чем увеличивается шанс каждой статьи попасться читате­лю на глаза, особыми заголовками к параграфам.

Газетные заголовки представляют большой интерес как ма­териал для исследования компрессии информации. Вспомогательный глагол часто опускают в заголовках. В газетных заголовках мы вновь сталкиваемся со стилисти­ческой функцией расхождения между ситуативно означающим и традиционно означающим и с диалектическим характером стилистической нормы. Действительно, принцип компрессии требует исключения избыточной личной формы глагола be, ее отсутствие становится привычным. В.Л. Наер отмечает, что в газетном заголовке элементы информации сочетаются с элементами оценки, что в заголов­ках используется лексика с различной стилистической окраской, каламбуры, разложение фразеологических единиц и другие сти­листические приемы.

Многие исследователи газетного стиля отмечают также мно­жество цитат прямой речи и развитую систему различных способов передачи чужой речи. Один из специфически газетных способов — недословная, сокращенная передача речи с приме­чаниями журналиста в запятых; цитируемая речь приводится при этом без кавычек. Такую прямую речь называют «вольной пря­мой речью», «неотмеченной» или «адаптированной». Но, разу­меется, еще больше случаев прямой речи, отмеченной кавыч­ками. Слова, вводящие чужую речь, могут содержать оценочную коннотацию. Иногда сама цитата, данная в кавычках, содержит ироническую переделку содержания того или иного высказы­вания.

Из лексико-фразеологических особенностей газеты надо от­метить замену простого глагола устойчивым сочетанием, что Добавляет в каждое предложение лишние слоги и создает впе­чатление большей плавности: make contact with, have the effect of, play a leading part (role) in, take effect, и т.д. В таких сочетаниях чаще всего участвуют глаголы ши­рокой семантики, такие, как prove,serve, form, play, сочетающиеся с абстрактными существительными или прила­гательными. Используются они часто в пассивной форме: greatly to be desired, brought to a satisfactory conclusion. Аналогичное явление наблюдается в области союзов и пред­логов, где простые короткие слова заменяются такими оборо­тами, как with respect to, having regard to, in view of, on the hypothesis that.

Все эти клише, так же как некоторые литоты типа not unimportant, not unworthy, not inevitable и т.п., придают тексту глубокомысленное звучание, даже если его содержание совер­шенно банально.

 

Разговорный стиль.

Интерес к особенностям разговорной речи не ослабевает в лингвистике вот уже несколько десятилетий, и лингвистичес­кая литература вопроса почти необозрима. Статистически установить общую характеристику стилей воз­можно, однако отдельные разговорные слова в своей стилис­тической характеристике еще подвижнее, чем слова других сти­лей, поэтому последние издания словаря Вебстера вообще не употребляют помету colloquial, мотивируя это тем, что о разго­ворности слова вообще нельзя судить.

Еще более затруднена дифференциация внутри разговорно­го стиля. Все авторы почти единодушно выделяют в нем лите­ратурно-разговорный и фамильярно-разговорный (с подгруппой детской речи), выделение третьего подстиля — просторечия — оказывается более спорным, но мы по указанным выше при­чинам от него не отказываемся. Разговорный стиль порож­ден устной формой речи, и специфические его особенности в значительной степени зависят именно от устной речи. Но фор­мы и стиль речи не тождественны, и возможность использова­ния разговорного стиля в письменной форме не исключена. Он встречается, например, в частной переписке и рекламе.

Стилеобразующими факторами для разговорного стиля яв­ляются реализуемые в разговорной речи функции языка, при­чем в разговорной речи реализуются все функции языка за ис­ключением эстетической. Чрезвычайно важную роль играют социолингвистические факторы, т.е. принятые нормы речевого поведения и принцип вежливости. Большую стилеобразующую роль играют также две противо­положные тенденции, связанные с конкретными условиями общения (т.е. прежде всего с его устной формой), а именно компрессия, которая приводит к разного рода неполноте вы­ражения, и избыточность.

Компрессия проявляется на всех уровнях — она может быть фонетической, морфологической, синтаксической и во всех случаях подчиняется законам теории информации в том смыс­ле, что подвергаются компрессии семантически избыточные элементы. Употребление усеченной формы, т.е. фонетическая редукция вспомогательных глаголов, является характерной осо­бенностью английской разговорной формы: it's, it isn't, I don't, I didn't, you can't, you've, we'll и т.д. Убыстренный темп речи при­водит, следовательно, к опущению семантически избыточных неударных элементов, в данных примерах это личные местоиме­ния 2-го и 1-го лица — подлежащие предложения; присутствие обоих собеседников делает их называние излишним. На уровне лексики компрессия проявляется в преимуще­ственном употреблении одноморфемных слов, глаголов с пост­позитивами: give up, look out, аббревиатур: frig, marg, vegs, эл­липса типа mineral waters -» minerals или других видов эллипса: Morning!, слов широкой семантики: thing, stuff, в транзитив­ном употреблении непереходных глаголов: go it и т.д. Для син­таксической компрессии особенно характерен эллипс.

Противоположная тенденция, т.е. тенденция к избыточнос­ти, связана в первую очередь с неподготовленностью, спонтан­ностью разговорной речи. К избыточным элементам следует прежде всего отнести так называемые time fillers, т.е. не имею­щие семантической нагрузки «сорные слова» типа well, I mean, you see и сдваивание союзов: like as if. Элементы, избыточные для предметно-логической информации, могут быть экспрессив­ными или эмоциональными. В просторечии это — двойное от­рицание: don't give me no riddles, don't bring no discussion of politics, плеонастическое употребление личных местоимений в повелительных предложениях: Don't you call mother names. She's had a hard life. Don't you forget it. (J. Сагу), а также грубое упот­ребление you: You, come here! или Come here, you! Некоторые важные особенности разговорной речи порожде­ны ее преимущественно диалогическим характером.

C.C. Беркнер считает, что как подхват, так и повтор выра­жают экспрессивную реакцию на слова собеседника, но междуними есть и существенная семантическая и структурная разни­ца. Подхват развивает диалог, содержит новое сообщение, час­то иронически опровергающее первое. Специфическую и весьма важную роль играют в этом стиле контактоустанавливающая и эмотивная функции. Речь дол­жна быть тактичной, не слишком уверенной, не слишком ка­тегоричной и жесткой и вместе с тем небезразличной к собе­седнику. Отсюда многообразие форм вежливой модальности, которая может быть выражена интонационно, лексически, мор­фологически и синтаксически. Do часто используется в репликах мягкого упрека, восхище­ния, раздражения, а также если говорящий хочет, чтобы собе­седник проявил свое понимание, согласие, доверие. Лишены эмоциональности и зависят от контактоустанавли­вающей функции такие усилители, как after all, actually, really, not really, certainly, surely и т.п. В фамильярно-разговорном стиле с его эмоциональностью и эмфатичностью сочетаются и многие бранные слова или их эв­фемизмы: damn, dash, beastly, confounded, lousy. Характерной особенностью является замена личных местои­мений полнозначными словами. Обращаясь к ребенку, вместо you говорят baby, Johnny и т.д., вместо I говорящий называет себя Mummy, nurse и т.д. Местоимение первого лица множе­ственного числа we относится к слушателю: Now we must be good and drink our milk.В художественной литературе элементы baby-talk, употребляе­мые взрослыми, обычно дают представление об аффектирован-ности или сентиментальности, неискренности говорящего.

Ярко выраженный эмоциональный, оценочный и экспрес­сивный характер имеет особый, генетически весьма неоднород­ный слой лексики и фразеологии, называемый сленгом. Важнейшими свойствами сленгизмов являют­ся их грубовато-циничная или грубая экспрессивность, пренеб­режительная и шутливая образность. Сленг не выделяется как особый стиль или подстиль, поскольку его особенности огра­ничиваются одним только уровнем — лексическим.

Стилистическая структура разговорной речи, таким образом, неоднородна. Сюда входят разные социально обусловленные подстили, которые в ней взаимодействуют. Членение разговор­ной речи на диалекты зависит от географического фактора. Наи­более известным диалектом городского просторечия является лондонский кокни.

 

Эпитет.

Эпитет в переводе с гр. –приложение. –слово или сочетание содержащее конотативное значение, характеристику. Перенос значения не обязателен. Взаимодействие логического и эмативного значения. Эмативное значении выступает на 1-ый план, в нем выражается авторское отношение к предмету. Эпитет и определение: steel knife – steel will. Эпитет — экспрессивная оценочная характе­ристика какого-либо явления, лица или предмета, иногда, но необязательно, образная. Эпитеты изучаются в зависимости от их семантики и структуры и с точки зрении их функциониро­вания в разных жанрах. Много внимания уделяли исследовате­ли фольклорному эпитету. Структура эпитета может быть очень разнообразна, и представление о том, что эпитет выражается либо наречием, либо прилагательным, ошибочно. Экспрессивность эпитета повышается благодаря взаимо­действию с другими стилистическими средствами, за счет со­здания цепочки эпитетов, помещения в постпозицию, смеще­ния и переподчинения, голофразиса, специальной метафори­ческой атрибутивной конструкции с переподчинением и дру­гими способами. 1) По специфике качества выделяют эмотивный (emotive epithet), когда на 1-ый план выходит эмотивное значение: wild lake, huge tree, и переносный (figurative epithet), образованный по типам метафоры, метонимии, сравнении: kind nature, smiling sun, sleeping pillow, ghost-like figure, и смещенный эпитет -устоявшиеся эпитеты оживляются путем смещения определяемого слова. 2) Э. может быть выражен: прилагательным, наречием(girlishly shaking her curls), существительным в восклицательном предложении(You, frog!), постпозитивный атрибут(Richard of the lion heart), прилагательные в сравнительной и превосходной степени(Pongo, looking more serious & spectacled than ever). 3) По структуре: одиночный-single(tiny voice), paraepithet (a silent and happy day), chain epithet(foggy, smoky, railway tunnel), two step epithet(wine-colored days, monstrously girlish curls), syntactic epithet может быть 3-х видов: sentence epithet(eyes, that invited male provocation & returned it as gaily as it was given), inverted epithet(He was a big clumsy giant of a man), phrase epithet(I’m-not-that-kind-of-a-girl-look). 4) По месту в предложении.

Различают по­стоянные эпитеты (английский термин conventional или standing epithet): green wood, lady gay, fair lady, fair England, salt seas, salt tears, true love. Таковы эпитеты английской народной баллады, где эпитет является непременным элементом любого поэтического описа­ния. Постоянный эпитет может быть тавтологическим, т.е. указы­вать необходимый для данного предмета признак: soft pillow, green wood, или оценочным: bonny boy, bonnie young page, bonnie ship, bonnie isle и т.д.или false steward, proud porter, или, наконец, описательным: silk napkin, silver cups, long tables.

Под тавтологическим эпитетом понимается семантически согласованный эпитет, подчеркивающий какое-нибудь основ­ное свойство определяемого: fair sun, the sable night, wide sea, т.е. повторяющий в своем составе сему, обозначающую неотъем­лемое свойство солнца, ночи или моря. Пояснительные эпите­ты: a grand style, vast and trunkless legs of stone указывают на какую-нибудь важную черту определяемого, не обязательно присущую всему классу предметов, к которым он принадлежит, т.е. действительно характеризующую именно его. В метафорическом эпитете обязательна двуплановость, указание сходства и несходства, семантическое рассогласование, наруше­ние отмеченности. Возможны, например, анимистические ме­тафорические эпитеты, когда неодушевленному предмету при­писывается свойство живого существа: an angry sky, the howling storm, или антропоморфный метафорический эпитет, при­писывающий человеческие свойства и действия животному или предмету: laughing valleys, surly sullen bells.

Таким образом, классифицируя эпитеты с семантической точки зрения, их можно разделить на две большие группы: группа без нарушения семантического согласования и группа с наруше­нием согласования. В современном английском языке возможно также увеличе­ние экспрессивности эпитета за счет транспозиции по типу голофразиса, т.е. окказионального функционирования словосо­четания или предложения как цельнооформленного образова­ния, графически, интонационно и синтаксически уподоблен­ного слову. В силу своей непредсказуемости такие словоподоб-ные образования («фразовый эпитет») очень выразительны: I-am-not-that-kind-of-girl look; To produce facts in a Would-you-believe-it kind of way.

Непредсказуемость эпитета может также создаваться за счет окказионального словообразования по типу деривации или словосложения: The widow-making, unchilding, unfathering deeps (G.M. Hopkins). Наконец, все большее распространение получает эмфатиче­ская атрибутивная конструкция с переподчинением типа: a hell of a mess, a devil of a sea, a dwarf of a fellow и т.д.

Эмфатические структуры с инвертированным эпитетом (an angel of a girl, a horse of a girl, a doll of a wife, a fool of a policeman, a hook of a nose, a vow of a hat, a jewel of a film и более сложные: а two-legged ski-rocket of a kid, a forty-pound skunk of a freckled wild cat) отличаются достаточно свободным варьированием лекси­ческого наполнения.

Подобный эпитет называется инвертированным, поскольку иерархические отношения в нем перераспределены. Смысловым центром является не ядерное, т.е. первое слово словосочетания, а то, которое формально является к нему определением. Референ­том фразы a doll of a wife является не кукла, а жена.