Мама. Мамочка. Мама. Ты – лучшая на Земле. Ты - русская. Сибирских кровей. Ты злишься, что я куда-то деваю деньги… На водку, коньяк, Наташку, шампанское… На друзей-людей-зверей… На ЛЕКАРСТВА. Но как еще выжить в зимнем холоде и бессветье крымской оккупации?! Хорошим людям и ИХ зверятам надобно помогать. Я же добрая… Скоро приеду…
А ты все никак не разберешься, кого же ты родила... Помню, бывало, в детстве называла оно:)
Ну вот. Рассказываю...
В семье моего кровного отца были - сначала внутринационально, а потом уже за пределами нации так называемые цыганские аристократы – бароны и короли – выходцы из самых уважаемых семей, которые наследуют титулы своих отцов. Слово "барон" сейчас традиционно "ром баро" - "важный цыган", богатый.
В Бессарабии есть три центра цыганского племени в северной части страны, в городах Сороки, Атаки и Единцы. Именно на севере Молдовы сконцентрированы самые крупные общины кочевого народа. И у каждой диаспоры есть свои цыганские бароны.
Как ты помнишь, мама, непростые предки отца были как раз с севера, из провинции Липканы. А именно...
Липка́ны (молд. Lipcani, Липкань) - город на севере Молдавии, на берегу реки Прут, недалеко от румынской границы.
Таковы варианты названия:
Основан ранее XVII в. и был населен литовскими выходцами, известными под именем "липкан", или курьеров; обязанностью их было доставление депеш. Жителей - 3386, в том числе евреев - 2628, молдаван до 500, немного армян и более 60 семейств цыган. Дворов - 372. Две православные церкви, синагога, 115 лавок, пристань, таможня III класса. Главное занятие жителей - торговля (евреи и армяне), отчасти скотоводство (молдаване).
Вот вторая версия.
Липканы известны со второй половины ХVII в., когда евреи начали селиться здесь по приглашению его первых владельцев - Липчинских (отсюда и название). Очень скоро Липканы становятся шумным еврейским поселением и одним из центров хасидизма в Бессарабии. В 1867 г. в Липканах действовало 5 синагог.
Известные на весь мир липканцы: Ицхак Авербух-Орпаз - израильский писатель, в 1927-1938 годах жил в Липканах; Мойше Альтман - писатель-модернист; Шмуэл-Лейб Бланк - американский еврейский прозаик, в 1909-1923 годах жил в Липканах; Яков Горский - оперный певец (тенор, баритон); Лейзер Гринберг - поэт и эссеист; Александр Гробман Тверский (исп. Alexander Grobman Tversqui, род. 1927) - перуанский агроном и ботаник; Василий Дидик - художник; Зубов Николай Николаевич (1885-1960) - русский советский морской офицер, инженер-контр-адмирал, океанолог, полярный исследователь; Михаил Кауфман (Койфман) - врач, журналист, зять Шолом-Алейхема и отец детской писательницы Бел Кауфман; Михаил Мунтян - историк, политолог; Мойше Ойшер - кантор, киноактер и исполнитель еврейских песен (США); Фрэйдэлэ Ойшер - актриса еврейского театра (США); Айзик Рабой - писатель; Вера Хакен - писатель, переводчик; Элиезер Штейнбарг - баснописец и педагог; Иегуда Штейнберг - писатель; Янкев Штернберг - еврейский (идиш) поэт, драматург, прозаик и режиссер.
Вот тебе, мама, мои исторические земляки.
Предки моего отца из цыганско-молдавского древнего рода баронов и колдунов эмигрировали в Крым, на ЮБК, когда на цыган в Липканах начались советские гонения. Домик деда, бабки и отца - полковника ракетных войск РФ - давно продан теткой в Алуште, потому что весь род, кроме ее семьи и моих двух младших сестер - дочерей полковника, в 1990-е годы вымер. Но ИХ маленький домик под Чатырдагом и ныне, когда приезжаешь на ЮБК, парадоксально вызывает райские ассоциации с неземным успокоением Грина в Старом Крыму и ускоряет течение моей неуемной крымско-цыганско-молдавской древней крови.
Многие думают, что выражение "цыганский барон" у музыкально образованных людей ассоциируется лишь со знаменитой опереттой австрийского композитора Иоганна Штрауса. Но не следует забывать: цыганские бароны – авторитетные представители племени (табора) или целого клана.
Дикий народ рома позволял, чтобы им управлял солидный и всеми уважаемый человек, умеющий красиво говорить, знающий языки той местности, в которой табор кочевал или где осел клан. Барон должен был решать спорные вопросы между цыганами и местным населением, администрацией и органами правопорядка, внутритаборные проблемы.
Стало быть, у народа рома есть самый настоящий аристократический титул. Звучное слово «баро», то есть «важный». А "ром баро" - «важный цыган». Ибо издревле родился миф, что вожаки табора – это аристократы из аборигенов, цыганские бароны, которые руководят на основе строгих местных цыганских законов, не писаных пером. Так миф стал реальностью. Тем более что пришло наконец время, когда они, как и сон с явью, стали благостно, божественно неразличимы.
Окультуривание и социальное расслоение цыган - это ведь не только их атрибут. Какая нация этим не грешит? Криминал, маргинализация – вполне привычные явления среди рома. Они всё так же обожают золото, цветастые наряды, замечательно танцуют и поют, самобытны и оригинальны. Работают в семьях, как правило, женщины. Основной их труд – гадание на картах. Мужчины занимаются «проворачиванием» дел с доставкой "товара". Родителей чтят, супружеская неверность карается жестоко, разводы берутся редко, аборты запрещаются, детей очень любят и рожают, как правило, много.
Дома цыганских баронов и богатых представителей диаспоры - пышные застройки, похожие на церкви и храмы, которые в архитектурном исполнении, роскоши и вложений конкурируют с дворцами звёзд шоу-бизнеса. Одноэтажных домов нет. Редки - в два этажа. Обычно – в три и четыре. Экстерьер впечатляет. Красные черепичные крыши, колонны и балюстрады, арки, фронтоны, лепнина, статуи, флюгеры, башенки, средневековые шпили, купола как на соборах... Древние гербы с изображениями главы семьи, в них - вся история рода. Дворы выложены плиткой и напоминают итальянские. С фонтанами, беседками, скамейками среди цветущих клумб. Древнегреческие боги и богини, квадрига Большого театра, шпиль Адмиралтейства, чудные звери, павлины – обычные атрибуты дворцов, в которых обитает клан цыганского барона. Интерьер - туда же. Иконы, картины, позолота, мрамор, натуральное дерево, старинные ковры и шикарные обои, мягкая мебель. Множество комнат, а именно спальни, гостиные, столовые, кабинеты для приема гостей и просителей. Цыганские бароны свое звание передают по наследству, а вместе с ним обязанности и обязательства перед соплеменниками. Именно у них вся полнота власти в диаспоре. Юридические споры, административные, а также семейно-бытовые у цыган принято решать через барона. Знать рома сказочно богата. Например, у барона Артуру Чераре из Сорок и его клана годовой доход насчитывает 40 миллионов евро.
Погребения тоже впечатляют. Склепы из итальянского мрамора, могилы, куда вместе с телом опускаются автомобили, компьютеры, предметы быта, мебель и многое другое, что, как считают рома (подобно древним египтянам, их историческим родственникам), может понадобиться сородичам на том свете. Цыгане обожают блеск, шум, движение, яркость, золото, экзотику – словом, всё, как они сами.
Немного истории. В Молдавском княжестве цыган объявляли рабами «с рождения», каждый принадлежал хозяину той земли, на которой его настиг указ. Там же на протяжении нескольких веков цыган подвергали жесточайшим наказаниям и пыткам ради развлечения, массовым казням. Торговля крепостными цыганами и пытки над ними практиковались вплоть до середины XIX в. Вот, например, объявление о продаже за 1845 г.:
"У сыновей и наследников умершего сердара Николая Нико, в Бухаресте, продаются 200 семейств цыган. Мужчины большей частью слесари, золотых дел мастера, башмачники, музыканты и земледельцы".
За 1852 г.:
"Монастырем св. Илии на продажу выставлен первый лот цыган-рабов, 8 мая 1852 года, состоящий из 18 мужчин, 10 мальчиков, 7 женщин и 3 девочек: в прекрасном состоянии".
В 1829 г. Российская империя победила турок. Молдавия отошла под ее контроль. Изменился и гражданский кодекс. В 1833 г. за цыганами был признан статус личности, то есть включился запрет на их убийство.
Международный день цыган в Молдавии был впервые официально отпразднован в 2002 г. 8 апреля. Цыгане Румынии отмечают его более бурно, чем цыгане Молдовы, ибо иерархическое подчинение цыган своему королю или барону в Молдавии выражено меньше, чем в Румынии.
Молдавия граничит с Румынией, поэтому цыгане Румынии - это те же цыгане Молдавии. Вековые притеснения молдавских цыган мало чем отличались от притеснений румынских. Все те же формы рабства с теми же инструментами подавления. Рабство цыган Молдавии официально было отменено в 1861 г. А до той поры газеты представляли объявления «Продается семья цыган».
Сегодня у цыган Молдовы есть свой барон - Артуру Чераре, в городе Сорока, на севере Молдавии. Он претендует на роль цыганского короля и выдвигает предложение создать единую цыганскую монархию на территории СНГ.
Цыгане Молдавии отнюдь не полностью ассимилировались с местным населением. Они сохраняют свою самобытность. Однако так называемая кастовость у молдавских цыган теперь гораздо менее распространена, чем у румынских. Но главная особенность молдавских цыган в их взаимодействии с другими нациями - желание не столько обособиться, сколько отличиться и непременно показать свою избранность.
Вот такой он, мой народ, мама, и его лучшие представители - молдавские цыгане-аристократы.
Есть чем гордиться.
ПОДРУГА ПАРАДЖАНОВА
Когда я просыпаюсь летом, в коктебельский сезон, от вселенской тоски и воспоминаний, собираясь опять пойти на ее могилу, мое сердце будит меня как будто будильник: тик-так-тук-тук-тик-так-тук-тук… бух-бух...
Сердце-будильник...
Вхожу в "Золотую подкову", что по пути на ее могилу, беру ее любимое "Каберне"... Она лежит на самом верху кладбищенской горы, оттуда пол-Коктебеля выглядит как на блюдце... Могила ее оригинальна, какая была она сама: под сосновым крестом с лаконичной надписью "Тамара Степановна Шевченко", вся выложена голышами, самые большие - разрисованы цветными красками: чайки, солнце, море, небо, жизнь... "Жизнь как она есть"... Тихонько пью "Каберне" и вспоминаю ее одноименную книгу с незабываемыми составляющими: "Историю одного процесса" (о вопиющем судилище над Параджановым, ее соратником и близким другом, назвавшем ее сестрой); "Данилу и волка", сюрреалистически рвущего душу; "Очи Земли" - киноповесть-байопик о жизни украинской художницы-гения Екатерины Белокур... За год до своей смерти она писала свой последний текст - "Тайну жизни", который так и не завершила. Тогда я всю зиму гостила у нее в квартире на переулке Высотном Коктебеля, помогая ей жить, и каждый день смотрела на Карадаг из ее спальни, сидя в ее ногах, как любимая собака. Когда я в кухне жарила ей омлет по утрам, белая сирень под окном в декабре выпускала почки, а она все ждала свою дочь Киру из Польши, и ругала ее, и ждала, и любила..
ИСТОРИЯ ОДНОГО ПРОЦЕССА (из дневника Тамары):
"...Светло-кофейное здание, внизу на окнах массивные решетки, стоит на самой красивой площади — напротив воздушное голубое тело златоглавой Софии, гетман Богдан с булавой на коне, скверы, заросшие старыми деревьями, с древними каменными бабами и фонтанами...
Неужто здесь сегодня судят Вас? Судят добро и радость! Судят талант! И никого нет... Никто не может крикнуть — отдайте, не смейте, не позволим!..
...Меня начинает знобить. Они все тут — самые талантливые, самые умные и благородные. Художники, скульпторы, архитекторы... В последний раз я видела их, когда Вы, как всегда, блистали остроумием и расставляли кузнецовский фарфор, и сами готовили сациви. Все было великолепно — изысканно сервированный стол, букетики васильков и ромашек среди больших голубых тарелок...
Ваши вещи, безусловно, живые... Вам десять лет не давали работы, Вас заживо погребли, а Вам необходимо было творить. Талант переливался через край, талант захлестывал Вас — и Вы двигались среди своих вещей, меняли их местами, переставляли, обновляли, создавали бесконечные интерьеры...
...Я быстро иду по коридору, сейчас, сейчас войду, распахну дверь, крикну:
— Сергей Иосифович, родной, почему Вы здесь? Вы, талантливейший режиссер, добрый, честный человек, — под стражей? Взаперти? Пойдемте быстрее, там за дверью Вас ждут друзья. Все здесь собрались и все ужасно по Вам соскучились. Отпустите его, разве вы не видите, это же Параджанов! Он никому никогда не сделал зла, и его нельзя изолировать от людей. Он нужен им.
...Ага... «Сатана тут правит бал». Вас судят черти. Теперь я вижу, как их много. Соседняя с помещением суда комната набита людьми в штатском. Они распоряжаются солдатами, контролируют суд, встречают и провожают свидетелей. Пришитая Вам уголовная статья — фикция, Ваше дело ведется руками Ада!
...Дверь открылась, вышел Юрий Ильенко. Оператор, создававший вместе с Вами «Тени забытых предков» — фильм, даровавший Украине мировую известность... Теперь он свидетель... Я вздрогнула, Ильенко окружили все Ваши друзья: «Ну как? Что он сегодня? Какой у него вид?»
— Я все сказал, — объявил он так, чтобы «слуги ада» не напрягали слух, — сказал, что Параджанов великий режиссер, сказал, что он мой учитель. Я сообщил о письме, которое написали в ЦК партии режиссер Тарковский и писатель Шкловский...
Пока "Тени забытых предков", которые не без труда продвинул муж ТСШ Святослав Иванов, в то время министр кинематографии Украины, с триумфом кочевали по Европе с горой наград (Прим. - МЛ), Параджанов сидел у себя в квартире, на пыльной и шумной площади Победы, и лихорадочно менял интерьеры, лихорадочно писал все новые и новые сценарии, лихорадочно принимал людей, старых друзей и новых поклонников. Сценарии браковались, люди хватали разбрасываемые идеи, пользовались советами и надолго исчезали... А потом, когда им было нужно, опять появлялись. «Дом Параджанова» был открыт для всех, и все это знали и без стеснения приходили, чтобы брать.
XX век — век, когда рвутся связи, когда цветет зависть и нарастает злоба. Стираются индивидуальности, люди все больше и больше становятся похожи друг на друга... Они не выносят явления планет, которые притягивают и вокруг которых приходится вращаться. А Вы были планетой, и, к сожалению, притягивали не только добро, но и зло.
XX век — технический век, он концентрирует и разделяет — Вы перешли в другое измерение и не умели отличать добра от зла, и выпали из века.
Чернота сгущалась.
Раньше вы делали средние фильмы, и перед Вами всегда горел зеленый свет.
Теперь он навечно стал красным. Новый фильм «Фрески Киева» был закрыт в самом начале — сразу же после просмотра отснятых проб. Фильм об армянском поэте Саят-Нове, который вы сняли в Армении, не пропускали на союзный экран, не выдвигали на фестивали, тщательно скрывали от западных продюсеров. «Саят-Нова» («Цвет граната») не был похож ни на одну киноленту, совсем как Вы, его создатель.
Вы попали в больницу с тромбом в глазу, с угрозой слепоты, нуждаясь в витаминах.
Вам приносили апельсины и гранаты, а вы ходили по палатам и раздавали плоды детям.
...Вы принадлежали к изобретателям, к смелым садовникам, и именно за это сидели без работы, подвергались гонениям и моральным мукам.
Вы, Сергей Иосифович, пережили эти страшные пытки ожидания, закрытия фильмов, обещаний и отказов, перечеркивания ваших великолепных сценариев, но, видимо, этого оказалось мало — Вас подвергли пыткам «обыкновенным» — заточению в одиночной камере (Параджанов в одиночке — это равносильно сожжению на костре!)
Я передала письмо Тарковского и Шкловского сидящему рядом со мной парню и взяла вырезку из газеты «Вечерний Киев». Здесь в одной колонке с пьяницами, спекулянтами, ворами значился некий работник киностудии Параджанов. Оказалось, что он разрушил свою семью, а потом устраивал в доме оргии и осужден по 22 статье, как морально разложившийся тип. Я засмеялась, и все смеялась и смеялась, и от смеха у меня текли слезы...
...К нам шагнула какая-то незнакомая мне женщина в голубом пальто и сказала:
— Передайте ему, что написали не только Шкловский и Тарковский. Антониони, Феллини, Пазолини, Де Сика, Лелюш и другие — 22 лучших режиссера Италии, Франции и еще писатель Сартр переслали письмо в ЦК партии с просьбой о помиловании...
Я не могла без ярости слышать этих слов — «помилование». В чем его вина? За что его судят? Ведь судить надо тех, кто не давал ему работать... Я редко бывала у Вас в тот мучительный период, когда Вас «пытали ожиданием». Знала: Параджанов бедствует, ходит на барахолку и продает старый хлам....
— Мне для себя ничего не нужно, ни из одежды, ни из еды, — говорили Вы и хватали со стола конфеты, яблоки, цветы, щедро награждая своих гостей в дорогу.
Нежный, любящий, всегда жертвующий собой для других Параджанов! «Зачем Вы такой, — кричало все во мне. — Не нужно! Опасно! Остановитесь».
...Сейчас, сидя на этих казенных стульях, поставленных в ряд в узком сером коридоре, среди налетевших со всех сторон «работников ада», — я вспомнила неповторимо добрую улыбку и оранжевые апельсины, которые Вы дарили детям, и свои предчувствия...
По коридору шел красномордый верзила лет тридцати семи. Испитое лицо с бегающими глазками, поднятые плечи. Его пугали наши глаза. Мы старались убить подонка-лжесвидетеля взглядами. Он был нанят, чтобы оклеветать Вас, он должен был показать, что режиссер Параджанов изнасиловал его — тридцатисемилетнего «ребенка»! «Ребенка», который на три головы выше самого «насильника».
Это Вы-то, никогда не обидевший даже мухи, всегда ненавидевший всякое насилие!
Трудно было придумать что-либо более парадоксальное, суд действовал под грубым нажимом, и был лишен даже самой элементарной фантазии! Вам предъявляли самые нелепые обвинения. По городу ходили слухи — один невероятнее другого! Судят за то, что брал иконы из церквей во время съемок. Нет, нашли валюту! Нет, за гомосексуализм!
...Четыре месяца шло следствие, и вот ярко-рыжее, лживое дерево обвинения стояло голым. Листок за листком отпадали все вымыслы.
Налицо был документ, свидетельствующий, что вы возвратили церквям все иконы.
Валюта оказалась всего-навсего одной старинной монетой, подаренной вам фанатом-коллекционером.
Осталась лишь 22 статья — гомосексуализм. Но ведь это слишком мало — год условно! И вот Вам срочно шьют новое обвинение — изнасилование, но только не семилетнего, а 37-летнего, запуганного «слугами ада» подонка.
...Я прикладываю ухо к двери — Ваш голос — страстный, взволнованный. Он пронзает меня, как давно забытая любимая музыка. Не могу разобрать слов — лишь вибрирующие, такие искренние, интонации, и вдруг бешенство, ярость:— Да, да, изнасиловал! И его, и вас, и вас! Я изнасиловал всех сидящих здесь передо мной, и судей, и свидетелей. Всех, всех!
Молчание...
Потом спокойный голос вашего адвоката: — Сергей Иосифович, успокойтесь, этот человек подонок. — Нет, нет, он хороший парень, все хорошие, это я, я — подонок.
— Он в невменяемом состоянии, — шепчет слушавший вместе со мной Миша Беликов.
...Надо знать Параджанова! Вспыльчивый, импульсивный, как капризная весна...
Факт налицо — Параджанов губит себя, он ничего не соображает, его захлестнуло обидой и слепой яростью. — Да, да, — кричите Вы. — Я плохой! Да, да, все хорошие. Я один плохой. Один!
Никто не прервал заседания.
Все выкрики заносятся в протокол. На бумаге они лишены ярости, эмоциональных интонаций, иронической окраски. На бумаге они утратили подтекст и читаются, как признание обвиняемым своей вины...
Прикрываю глаза и слышу Ваш голос — Вы страстно, взахлеб рассказываете мне свой сценарий «Дремлющий дворец». Разве можно повторить Ваш рассказ? Все прекрасное возникает и тут же исчезает, все прекрасное неповторимо... Я вижу раскаленных солнцем идолов горы Чуфут-Кале и Ваши глаза..."
Последнее письмо Параджанова семье Т.С.Шевченко:
Свет Павлович! (муж ТСШ - прим. МЛ)
Сижу в Ессентуках, пишу - написал киносценарий. Снимаю фильм "Сурамская крепость". Легенда. Пригласил Сурена (оператор "Цвета граната" - прим. МЛ) - капризничает... Кира (дочь ТСШ - прим. МЛ) так и не приехала. Номер ждал ее три дня, ужин засох... Все ждали перцовку и украинский хлеб... Неужели Вы не сможете сдать бутылки и приехать в Грузинскую ССР? 18 марта - визит в Тбилиси: Плисецкая. Я покидаю "люкс" и - на "Кармен-сюиту". У меня исчез зад - вылизали.
Дали квартиру. Дали фильм (три). Дали талоны на харч. Дали выставку в 1983 г. Приезжайте с Тамарой Степановной... Сдайте бутылки...
Сергей.
...В декабре, когда пыталась распуститься белая сирень под окнами ее кухни, она, будучи уже не в силах выходить даже во двор по острым и скользким ступенькам лестницы, велела мне выбрать подарок на мой День рождения 20 числа 2011 г. Скитаясь по зимним коктебельским магазинам по продукты, я зашла в лавчонку "Тысяча мелочей". Там под стеклом на витрине лежали командирские часы. С красной звездой, как и положено. Денег как раз хватало. Еще украинских гривен. ТСШ всегда перед походом в магазины вручала мне именно Лесю Украинку - купюру в 200 гривен. Это было роскошно! ТС была не из тех, кто жалеет деньги на хорошую еду-питье, чтобы угостить гостей и порадоваться самой... Я неизменно покупала ее любимую слабосоленую форель и мы делали бутерброды с маслом к зеленому чаю... И я-таки взяла себе в ДР командирские часы, о которых мечтала еще со времен своей Москвы. Когда я показала ТСШ ее подарок, она протянула мне белый тетрадочный листик в клеточку - из математической школьной тетради. На нем твердой писательской рукой и красивым почерком (у нее был красивый учительский почерк) была написана дарственная для моих новых часов:
Марии-Тайах с нежностью от Томы. Часы идут, но времени нет... и твое сердце звучит, как Вечность, - "ныне и присно и во веки веков"
(ТС отчего-то убежденно считала, что мое лицо - это копия с лика главной святыни Волошинского дома - египетской царицы Тайах, скульптура которой стоит у него в мастерской)
И велела поехать к моему знакомому ювелиру в Феодосию - сделать гравировку.
Диаметр моих часов не был настолько большим, чтобы вся дарственная вместилась. Ювелир Рома, что сидит до сих пор в Доме Быта Феодосии недалеко от центрального рынка, смог вписать только первое предложение... Остальное осталось на бумаге. Этот клетчатый листик и сегодня хранится у меня в ее книге "Жизнь как она есть" с не менее замечательной дарственной:
Человеку-Воину, ощущающему боль каждого живого существа, как свою собственную, - Марии Лениной с любовью от автора
Обе дарственные были датированы одним месяцем и годом - декабрем 2012 (хотя это был 2011 год), но почему-то и на листке, и в книге ТС написала - 20012 г. Дважды. Наверное, случайно приписав один ноль, она продлевала жизнь даже после физической смерти не только себе, но и Сергею, всем своим друзьям и киевским соратникам, с которыми она перезванивалась до конца своих дней, и мне, ее покорному слуге и астральной внучке...
"Ты параджановское волоконце", - говорила ТС, когда вспоминала Сергея. А вспоминала она его часто.
Через 17 дней после моего Дня рождения, в Сочельник-2012, я выносила мусор в баки недалеко от ее дома на Высотном. У баков стоял мужик и яростно вонзал огромные вилы в чрево бака под нечеловечески предсмертные визги... Я заглянула в бак. На дне его лежала Каштанка. Наша дворовая собака. Добрая и приветливая. Никто даже не помнил, какой у нее был лай. В такие минуты лишаешься дара речи. Внутри у меня оборвалась очередная жизнь. Но я взяла себя в руки и сказала:
- Что вы делаете???
Он хладнокровно ответил, продолжая добивать Каштанку вилами:
- Она бегала вдоль сетки, за которой наши куры...
И в эту секунду из их дома по улице Шершнева 37 выбежала его жена с охотничьим ружьем и, приблизившись к мусорному баку, выстрелила в Каштанку в упор, чтобы закончить ее муки под вилами...
Я снова потеряла дар речи и побрела домой. Очевидно, что я пришла к бакам слишком поздно: она уже умирала в муках. И никак помочь ей не могла... Выслушав все это, ТС зарылась головой под одеяло, в котором она грелась, когда я пришла, и тихо зарыдала в сухую - без слез. Потом она спросила меня:
- Ты видела их лица?
Да! Их лица были совсем и не лица. То были посмертные маски. Бледные фашистские маски коктебельских нелюдей. И это в Сочельник!
Да что там наша Каштанка! Весной я уехала к своей семье и детям. ТС осталась одна, но ей всегда помогали соседи и друзья-коктебельцы. Когда приехала Кира, ТС жаловалась, что та кидалась ее душить, а после, когда я смогла вернуться в Крым лишь в 2014 г., оказалось так: ее единственная и любимая дочь безжалостно заморила ее голодом. За коктебельскую квартиру с видом на Карадаг. ТСШ умерла от истощения в 29 мая 2014 г. в день рождения моего любимого друга Андрюши, с гордостью носившего партбилет лимоновской НБП и жившего в свое время во Фрунзенском бункере. Он страшно погиб в дичайшей автокатастрофе в Москве в канун 2004 г. Нумерологические совпадения - это астральная синхронизация, которая сшивает весь воннегутовский каррас невидимыми, но прочными, как алмаз, божественными нитями.
Из Свято-Троицкого собора Симферополя, где лежат мощи Луки Крымского, ее любимого святого, акафист которого она слушала очень часто и благодаря которому мы познакомились, когда он на весь Высотный звучал из ее открытых окон в праздник Дня Урожая - а я на эти звуки зашла в ее квартиру... я привезла ТС иконку Благоверной царицы Тамары с днем ангела 1 мая и в Неделю жен-мироносиц. Еще молитву и Тропарь:
Царства земнаго славу презревши, Единаго Христа нас ради распятого возлюбила еси и Того мужественно исповедующи венцем мученическим венчалася еси всеблаженная царице Тамаро, темже и ныне престолу Царя Славы на Небесех предстоящи молися о спасении душ наших
