Речи бравого лейтенанта 96-го полка.

"Бог мой! Так вот это и есть дуэль? Только и всего? - думал Жюльен. -

Какое счастье, что я все-таки поймал этого кучера! Как бы я мучился, если бы

мне пришлось перенести еще и это оскорбление в кафе!" Приятная беседа почти

Не прерывалась во все время пути И тут Жюльен понял, что дипломатическое

Притворство в иных случаях тоже бывает полезно.

"Значит, скука вовсе не есть нечто неотъемлемое в разговоре знатных

Людей, - рассуждал он про себя. - Ведь вот они подшучивают над крестным

Ходом, не стесняются рассказывать весьма скабрезные анекдоты, да еще с

Такими живописными подробностями. Им не хватает разве что рассуждений о

Высокой политике, но этот недостаток вполне искупается изяществом речи и

удивительной точностью выражений". Жюльен чувствовал пылкую симпатию к этим

молодым людям. "Как был бы я счастлив, если бы мог встречаться с ними

почаще!"

Едва они расстались, шевалье де Бовуази поспешил навести справки о

Жюльене; они оказались не блестящими.

Ему было весьма любопытно узнать, с кем он имел дело, прилично ли

Нанести ему визит. Те немногие сведения, которые ему удалось раздобыть, были

Отнюдь не обнадеживающими.

- Это ужасно! - сказал он своему секунданту. - Мыслимое ли дело -

Признаться, что я дрался с простым письмоводителем господина де Ла-Моля, да

еще из-за того, что мой кучер украл мои визитные карточки!

- Можно не сомневаться, что это покажется смешным.

И в тот же вечер шевалье де Бовуази и его друг поспешили рассказать

Всем, что этот г-н Сорель, кстати сказать, очень милый молодой человек, -

Побочный сын близкого друга маркиза де Ла-Моля. Этой истории поверили без

Всяких затруднений. После того, как факт был установлен, юный дипломат и его

Друг соблаговолили нанести несколько визитов Жюльену за те две недели,

Которые он провел в своей комнате. Жюльен признался им, что он за всю свою

Жизнь был только один раз в Опере.

- Но это немыслимо, - сказали они ему. - Ведь только туда и стоит

ходить. Надо непременно, чтобы первый ваш выход был на "Графа Ори".

В Опере кавалер де Бовуази представил его знаменитому певцу Джеронимо,

Пользовавшемуся в то время громадным успехом.

Жюльен чуть что не влюбился в шевалье: эта смесь самоуважения и

Какой-то таинственной важности и фатовства в молодом человеке приводила его

В восторг. Так, например, кавалер немного заикался потому только, что он

Имел честь часто встречаться с одним важным вельможей, страдавшим этим

Недостатком. Никогда еще Жюльену не приходилось видеть, чтобы в одном

Существе соединялись такие забавные странности с совершенством манер,

Которому бедный провинциал может только пытаться подражать.

Его видели в Опере с шевалье де Бовуази, и это знакомство заставило

Заговорить о нем.

- Итак, - сказал ему однажды г-н де Ла-Моль, - оказывается, вы побочный

сын богатого дворянина из Франш-Конте, моего близкого друга?

Маркиз оборвал Жюльена, когда тот попытался уверить его, что он

Совершенно неповинен в распространении этого слуха.

- Господин де Бовуази не желал, чтобы говорили, что он дрался с сыном

Плотника.

- Знаю, знаю, - сказал г-н де Ла-Моль. - Теперь дело за мной. Я должен

Упрочить эту легенду, - она для меня удобна. Я попрошу вас об одном

Одолжении, это отнимет каких-нибудь полчаса вашего времени. В дни

Спектаклей, в половине двенадцатого вечера, присутствуйте в вестибюле при

Разъезде светского общества. Я иногда замечаю у вас кое-какие провинциальные

Замашки, от которых вам надо избавиться. К тому же вам не помешает знать в

Лицо наших крупных сановников, к которым мне, может быть, придет надобность

Послать вас с каким-нибудь поручением. Зайдите в театральную кассу, чтобы

Они вас гам знали. Вам заказан постоянный пропуск.

VII

ПРИСТУП ПОДАГРЫ

И я получил повышение не потому, что заслужил его, и потому, что у