Частная жизнь людей, «искусство жизни», повседневность – вот что больше всего занимает современных историков. Однако оказалось, что эти феномены, представляющиеся академическим ученым иллюзорными, незначительными, вторичными, весьма трудны для объяснения и понимания. По отношению к ним плохо работает тяжелая артиллерия «смыслов», «целей», «законов» и других понятий, используемых в «большой» истории великих событий и персонажей, и горизонтов их величия. Современная культура и история выводит нас в мир жизненных практик, где люди не только «отвечают за судьбы человечества». Но и рождаются и умирают, радуются и страдают.
В нашем понимании, современный парк («парк воспоминаний») – это форма осовременивания останков прошлого (как природного, так и культурного) в современный культурный пейзаж. Парк – это собрание образцов, некое калиброванное современностью прошлое. Эти образцы могут в дальнейшем репродуцироваться, тиражироваться и тем самым становиться доступными каждому, кто захочет украсить свой душевный и духовный интерьер прирученными вещами.
Однако, в нашем случае, все эти образцы – это фрагменты наших воспоминаний о «культурных героях», чья жизнь и судьба, – биография, – так или иначе связана с историей города Красноярска.
Биография – это, несомненно, вид языковой игры. Причем правила этой игры меняются в зависимости от жанра биографии. Биография поэта (Марина Цветаева, Иосиф Бродский) строится по-иному, чем биография правозащитника – народного заступника (Лев Толстой, Александр Солженицын). А биография актера (Иннокентий Смоктуновский, Георгий Жженов) иначе, чем биография управленца (Павел Федирко, Вячеслав Новиков).
Эйнштейн, отвечая однажды на вопрос о мотивах ученых и вообще о характеристиках науки как образа жизни и мысли ввел следующие три категории.
(1) Те, кто наделенные исключительными интеллектуальными способностями, занимаются наукой с тем увлечением и интересом, с каким занимаются спортом. Наука для них увлекательная, интеллектуальная игра, которая интересует их именно как игра, как решение задач и в которой есть успех, измеряемый так, как он измеряется в спорте.
(2) Те, кто занимается наукой, как можно заниматься каким-либо иным делом, которое доставляет средства для существования и приносит удовлетворение труда.
(3) Те, которые приходят в науку, толкаемые туда ощущением тягомотины обыденной, повседневной жизни, бессмысленной ее повторяемости и пустоты наших обычных стремлений и удовольствий (эффект «рассеивания»).
То есть сам Эйнштейн занимался абстрактной наукой потому, что она вынимала его из круговорота и стихийного потока жизни – Платон в свое время называл это «вторым плаванием». Все будущие культурные герои «парка городских воспоминаний» – это люди «второго плавания», инженеры-конструкторы своей биографии и судьбы.
В советское время существовал наиболее распространенный жанр биографии, который Ю.М. Лотман в шутку назвал «Жизнь замечательных святых» (речь шла, конечно, о серии ЖЗЛ). Это было воплощение ходульности, все были похожи друг на друга, несмотря на разные перипетии своей жизни. Замечательный русский поэт Давид Самойлов запечатлен это в известном стихотворении «Дом-музей»:
Смерть поэта – последний раздел.
Не толпитесь у гардероба.
Принимая точку зрения «второго плавания» за основу, особым образом выстраивается образ парка, как города внутри города, где представлены улицы, площади, скверы, переулки, названные именами замечательных людей (красноярский вариант ЖЗЛ). Однако, в художественном отношении «не толпиться у гардероба» –- главная задача по созданию компонентов организации парковой среды: арт-объектов, инсталляций, цвето-графических решений, аудио-трансляций, видео-проекций, временных перформансов и событийных ситуаций.
Каждый город имеет множество историй, и каждая из них отражает его ощущение себя и своих возможностей. Истории описывают, откуда происходит город, каким он видит себя сегодня, как он мог бы развиваться, его индивидуальность, его жизненные перспективы. И у этих историй есть авторы, чьи «тексты» оформлены в виде городских событий, закрепившихся живой тканью городской памяти, «городских воспоминаний».
Переинтерпретация же городской истории (средствами садово-парковой культуры) означает не уничтожение прошлого, а использование элементов прошлых историй для создания новой ткани жизненных ситуаций, для движения вперед. При этом следует тщательно исследовать художественными средствами истории-мифы, которые поддерживают и обеспечивают городу его идентичность. Это – генетический код города, этим запускаются процессы городского воображения и формируется позиция «горожанина».
