Боевые акции сербских чет.

Первая чета был послана из Белграда через несколько дней после того как деятельность ЦРТК(Б) и ИК(В) была координирована в результате встречи М.Годжевца и Ж.Рафаиловича. Во Вранье прибыло 8 человек, командиром которых ИК(В) назначил Арсу Гавриловича, выходца из Гостиварского края.

Переход границы был намечен в районе с.Буштранье, переход четы с сербской стороны прикрывало двое сербских пограничников с заставы "Русце" и двое провожатых Неделько и Василие Марковичи из с.Буштранье. Учитывая, что это была первая чета, провожал ее и сам Ж.Рафаилович. После перехода границы чета отправилась в глубину турецкой территории, а пограничники с Рафаиловичем вернулись на заставу.

В самой Старой Сербии логистическая опора[639] еще не была достаточно разветвленной и надежной, и, в основном, размещалась лишь в Прешевской казе[640]: в Буяновце учитель Лаза Божович, в монастыре Св.Прохора Пчиньского отец-эконом Неделько[641].

В монастыре Св.Прохора Пчиньского чета А.Гавриловича и нашла приют, проведя там день. С наступлением темноты чета выдвинулась далее на юг. Однако вскоре четники услышали стрельбу, а после того и увидели болгарскую чету, ведшую перестрелку с турецким военным подразделением. Гаврилович поддержал огнем болгарскую чету (как выяснилось позднее под руководством Николы Пушкарева). Турки после неожиданного удара с фланга поспешно отступили. В перестрелке был ранен Гаврилович, который в дальнейшем скончался от заражения крови. Чета Гавриловича была вынуждена перейти назад в Сербию, с сербским отрядом границу перешла и болгарская чета. Во Вранье болгарские и сербские четники были приняты и размещены ИК(В) и лично Ж.Рафаиловичем.

Перспектива сотрудничества с болгарскими четами (или, по крайней мере, мирного сосуществования) привлекала СРО. С другой стороны, болгарские комитеты после поражения, понесенного в результате Ильинденского восстания, могли быть заинтересованы в добрососедских отношениях с сербами. В октябре 1903 года в Скопье на переговоры Ж.Рафаиловичем был послан четник Василие Трбич[642], кроме него сербскую сторону представляли Светозар Томич, и.о. директора Гимназии в Скопье и Михаил Манчич, портной из Скопье[643]. С болгарской стороны присутствовали многие видные представители - весь местный комитет из Скопье, др. Николов, председатель болгарской организации из Скопье, Дамьян Груев, Христо Матев, Милан Войницайлиев, драгоман русского консульства в Скопье, Петар Поп-Арсов. Болгарские представители требовали ведения пропаганды и просветительской работы на всей территории Европейской Турции исключительно на болгарском языке. Целью выдвигалась общая борьба за автономную Македонию. Сербская сторона (В.Трбич) настаивала на применении сербского языка на равноправных правах с болгарским. Это воспринималось болгарскими представителями как "требование раздела Македонии" и не рассматривалось ни при каких условиях. Трбич покинул переговоры, - договор между сербскими и болгарскими четниками не удался.

В то же время в Белграде Годжевац сделал попытку договориться с представителями болгарских четников из Софии. По его приглашению из Болгарии в Белград прибыли двое: Атанасов и Михайлов, которые пробыли в Белграде 4 месяца и за это время провели около 50 встреч с М.Годжевцем, на этих встречах присутствовал в качестве секретаря майор П.Пешич[644].

Переговоры вновь провалились из-за "языкового вопроса". На этот раз сербская сторона (М.Годжевац) предложила в качестве компромисса "взять из четырех вилайетов четырех неграмотных старух, которые никогда не были ни в Болгарии, ни в Сербии", и язык, которым они говорят, использовать как язык взаимного общения и пропагандистского материала[645]. Но попытка переговоров вновь сорвалась. Это практически означало начало взаимного противостояния[646].

Впрочем, взаимное общение на уровне сербских и болгарских общественных организаций[647] продолжало развиваться. В начале 1904 года в Софию прибыла делегация сербских студентов[648], которая подписала там призыв к борьбе за независимость Македонии, без деления ее на зоны влияния и за решение ее судьбы в рамках Балканской конфедерации[649]. К сожалению, призывы оставались лишь словами, а непосредственные действия в Старой Сербии и Македонии развивались в рамках сербских и болгарских четнических формирований.

* * * * *

Симич, ездивший в Софию и участвовавший там в подписании призывов о совместном решении Македонского вопроса, по возвращению в Белград зашел к М.Годжевцу, чтобы поделиться с ним информацией о настроениях болгарского студенчества и болгарского общества в целом. Доктор Годжевац предложил ему съездить в Турцию[650], чтобы наладить там логистическую базу для четников СРО, на что Симич с готовностью согласился. Генерал Й.Атанацкович перед отъездом подарил Симичу пистолет с 50 патронами, а начальник консульского отдела МИД Королевства Сербии Светислав Симич - пожелал ему успеха в выполнении миссии.

Тем не менее Ристич, консул Сербии в главном городе Косовского вилайета - Скопье, принял Симича прохладно. Ристич подчеркнул, что значительная часть вилайета находилась под влиянием болгарских чет и выразил опасение, что активизация сербской политики неминуемо приведет к полной потере Косовского вилайета[651]. В среде городской интеллигенции - среди преподавателей гимназий в Скопье, Битоле, Салониках Симич также натолкнулся на негативное или нейтральное отношение. В лучшем случае, вместе с негативной оценкой возможных последствий четнических акций он получал обещание помочь при самых крайних обстоятельствах, "если очень понадобится"[652]. Сельские учителя и священники, жившие дальше от властей и в большей степени ощущавшие свою незащищенность, смотрели на ситуацию иначе[653]. Впрочем, настроения последних также зависели от концентрации экзархистского или, напротив, патриархистского населения в их районах. Вокруг Куманова, где население мало поддерживало болгарские четы, Симич также столкнулся с сомнениями в необходимости четнической борьбы[654]. Противоположные настроения Симич обнаружил в районе Кривой Паланки, где доминировала болгарская пропаганда, охраняемая кинжалами болгарских четников[655]. Господство враждебных элементов в Кривой Паланке было стратегически опасно, так как это практически отрезало все южные области Старой Сербии и Македонии от Сербии. В то же время, именно находившийся в 50 км Кюстендил играл в Болгарии роль, которую в сербской четнической акции сыграло Вранье.

Результаты своей экспедиции Ст.Симич изложил в письменном виде и передал один экземпляр Годжевцу, а второй Св.Симичу, обратив его внимание и на то, что пассивная позиция М.Ристича может иметь негативные последствия для сербских интересов в Старой Сербии и Македонии[656].

Непосредственная система местных опорных баз была во многом заимствована у болгарских четников[657]. Сначала в селе находили несколько сочувствующих, а после их круг постепенно расширялся. На общем собрании всех взрослых жителей села объяснялись священные обязанности каждого настоящего "патриота" (срб."родољуб"). Общими обязанностями становились взаимное согласие (чтобы не ссориться и не доносить властям в личных целях), умеренность в потреблении алкоголя (чтобы не проговориться), не обращение к турецким судам, наблюдение за движением войск и полиции, строгое и своевременное подчинение приказаниям четников. После этого присутствующие приносили массовую присягу на кресте из револьвера и кинжала, лежащем на Евангелии.

После присяги выбирался местный комитет, состоявший из председателя, местного воеводы, казначея, курьеров и местных четников, которые сразу же получали оружие и боеприпасы. Местные четы должны были выставлять ночную стражу вокруг села, отражать возможные нападения враждебных чет или случайных разбойников и, в случае необходимости, поддерживать постоянные четы, вступившие в боевые действия на их территориях.

Отдельные срезы и области должны были иметь свои постоянные четы, которые регулярно курсировали от места до места. В холодное время четы переходили границу и зимовали в Сербии. Во время нахождения в Турции их действия координировал Горский штаб, возглавляемый наиболее авторитетным воеводой одного из чет. Так складывалась организация СРО, которая помогла сербским четникам за 5 лет изменить баланс сил в Македонии и Старой Сербии[658].

* * * * *

В апреле 1904 года ЦРТК(Б) подготовил к засылке следующую после четы А.Гавриловича крупную группу четников. Эта чета шла под руководством воеводы Анджелка Алексича[659], насчитывала свыше 25 человек и была хорошо подготовлена. 9 мая чета перешла границу в районе с.Буштране, а 12 мая была окружена турками и уничтожена[660]. Это печальное происшествие произошло рядом с селом Четирац и получило название "четирацкая трагедия"[661]. По сведениям генерального консула в Скопье М.Ристича, в ходе сражения погибло 24 четника, 1 турецкий полицейский и 3 турецких солдата[662].

М.Ристич отреагировал на эти события крайне негативно, узнав, что чета перешла из Сербии, что ее провожал Жика Рафаилович[663], и что обо всем этом мероприятии знал начальник враньского округа. Консул, опасаясь дипломатических осложнений с турками, охарактеризовал действия Ж.Рафаиловича, как "ерундовые проделки, которые являются ничем иным как предательством". Турки официально не признали, что чета была сербская и в своем официальном сообщении написали, что чета болгарская[664]. Той же позиции предлагал своему правительству придерживаться и М.Ристич. Несмотря на все эти уловки, великий везирь уже 29 мая выразил официальному представителю Сербии в Стамбуле свое удивление и разочарование тем, "что сербское правительство дает свободу комитетчикам"[665].

Неудача не остановила СРО и вскоре были подготовлены четыре новые четы. Их воеводами были: Риста Сушицкий, Джордже Цветкович, сын знаменитого Димитрия Цветковича, участвовавшего добровольцем в сербско-турецких войнах 1876-1878 гг., Глигор Соколович и Велько Мандарчев. Двое последних уже имели опыт четничества в местных гайдуцких четах. Г.Соколович должен был отправиться в Прилепский край, Р.Сушицкий должен был поддержать воеводу М.Крстича в Поречье[666], В. Мандарчев направлялся в район Скопье, а Д.Цветкович в район Черного Дрима[667]. В Македонии В.Мандарчев вместе с проводником Бобевым разоружил четников своей четы и расстрелял тех, кто был родом из Сербии, после чего отправился в Скопье. Остальные четы дошли до мест назначения и начали активную деятельность[668].

В ноябре 1904 года в Турцию была заброшена чета[669] Йована Станойковича (прозваного Довезенский по селу, где до перехода в четники он работал учителем), насчитывавшая свыше 20 человек. В его чете были и капрал пограничной стражи Сербии по имени Коста родом из Печа - прославленный в будущем как Коста Печанац, был и младший унтер-офицер Джордже Скоплянац. Чета курсировала на левой стороне Вардара по Прешевскому, Кумановскому, Кратовскому, Кривопаланачкому, Скопскому и Малешевскому району. Результативные действия четы Й.Довезенского стали первым успехом СРО, имевшим резонанс по всей Старой Сербии и Македонии[670].

Под рождество 1904 года через полузамерзший Вардар перешел воевода Тренко Руянович, прорвавшийся с 6 бойцами до сербских сел в районе г. Бабуна. В марте 1905 года границу перешла многочисленная чета, в составе которой были сербские офицеры Борко Паштрович, Воя Танкосич и студенты Люба Ездич, Люба Йованович-Чупа, Миомир Миленкович, Йован Танович, Илия Шуменкович, Милан Гаврилович и даже гимназисты - Драгиша Стоядинович и Краинац[671].

На правой стороне Вардара в 1905 годе в Поречье, действовали четы Ристы Цветковича, Глигора Соколовича, Йована Бабунского, Тренка Руяновича, Джорджа Цветковича-Дриколца, Йована Долгача, Сретена Райковича, Стевана Ледича, Раде Радивоевича, Василия Трбича, Михайла Жерванца, Душана Радоевича, Драголюба Николича, Йована Грковича-Гапона. К концу года образовались отряды Тодора Алгуньского из района Тетово, Цане Марковича из района Тетово, Джорджа Соколовича из района Кратово, Михаила Ристича из района Крушево, Йосифа Белоцерквинского из района Крушево, Бошка Вираянца из Пореча, Михайла Йосифовича из Пореча, Темелька Баряктаревича из Пореча и Яхие Аги Абдурахмана из Велеса[672].

Основной целью этих многочисленных чет была борьба с теми турками, албанцами и болгарами, которые проявляли враждебность к сербам в Старой Сербии и Македонии. Подобная активизация четнической борьбы привела к тому, что Турция должна была направить на прочесывание местности в Косовском и прилегающих вилайетах специальные истребительные батальоны. Болгарские комитеты доносили албанцам и туркам о передвижении сербских чет.

14 марта 1905 в районе с. Табановца возле Куманова турки окружили и уничтожили чету Влады Табановца, несколько сдавшихся в плен четников доставили в г.Куманово. Там их насмерть забили молотками, палками и камнями местные цыгане, подстрекаемые австрийским офицером из европейских наблюдателей за проведением реформ[673].

После этого состоялось ряд сражений сербских чет с истребительными батальонами[674]: у с. Челопек 16 апреля, у с.Вуксан 17 апреля, на Орешских горах 27 апреля, у В.Фочи 25 мая, у с.Китки (на г.Козьяке) 31 мая, у Беляковца 3 июня, у Гуглин 29 августа, 30 августа - на Странци и Мургашу[675].

В районе с.Челопек, рядом с Челопечской башней группа сербских четников (в составе до 160 человек) вступила в бой с превосходящим по размеру подразделением турецкой армии и обратила турок в бегство[676]. Эта битва получила название "Челопечская битва".

Большое несчастье произошло 25 мая 1905 года, когда албанцы напали на чету Савватия Милошевича, расположившуюся на постой в смешанном сербско-албанском селе в районе с.Велика Фоча (Велика Хоча). Окруженные четники были полностью перебиты, но и албанцы потерпели большие потери, что вызвало волну насилий против сербов[677].

27 апреля чета Й.Бабунского при поддержке четы Г.Соколовича окружила и уничтожила крупную болгарскую чету Стевана Шиварева, насчитывавшую 25 человек. С того времени противостояние болгарских и сербских чет приобрело особую напряженность[678]. Те же сербские четы нанесли значительный урон болгарским четам 7 июня 1905 года на г.Мукос[679].

Активизация чет вызвала негативную дипломатическую реакцию Турции, Порта потребовала от сербского правительства сделать все возможное, чтобы помешать СРО забрасывать свои отряды в Турцию. Положение особенно осложнилось в северо-западной части Старой Сербии, в Рашке.

В этой области сербский народ находился под двойным давлением, с одной стороны - турки и потурченцы, как и во всех остальных частях Старой Сербии, с другой стороны - австрийцы, пытавшиеся склонить сербское население Рашки на свою сторону. Они пытались использовать условия Мюрцштегского договора между Россией и Австро-Венгрией, по которому последняя имела право военной интервенции в северо-западной части Косовского вилайета в случае возникновения беспорядков. Если бы Австро-Венгии удалось оккупировать Рашку под предлогом "умиротворения", вероятно, ее бы ждала такая же судьба в 1908 г., как всю Боснию и Герцеговину.

Поэтому тайные агенты Австро-Венгрии, также как и ее военнослужащие и чиновники, активно подталкивали сербское население края к мятежу. Австро-Венгрия посылала своих агентов, соривших золотом и выдававших себя за представителей Сербии, которой якобы "было нужно сербское восстание в Санджаке"[680]. Хорошим предлогом для восстания могло быть повышение налогов, которое предприняла Турция к негодованию сербских жителей Рашки. К обязательной султанской десятине было добавлено 1,5-2% налога на поддержку национальных школ и 6% повышения общего налога.

Австрийский консул хорват граф Драшкович под предлогом охоты посещал сербские села и советовал крестьянам "не платить никаких новых налогов, обещая им свою помощь и угощая их в кабачках". Аналогичные разговоры проводили и несколько офицеров австро-венгерской армии, ходившие по селам и занимавшиеся пропагандой в том же направлении[681].

Особенно опасной была пропаганда мусульманских бегов, богатых землевладельцев и откупщиков, подкупленных австрийцами или видевших, что дни Турции сочтены, и предпочитавших Австро-Венгрию православной Сербии. Так, например, Мехмед Баирович, почетный паша, член мусульманского совета, богач, главный поставщик австро-венгерской армии во всем Новопазарском санджаке. Он говорил, что эти повышенные налоги платить не стоит, что мусульмане не могут выступить против этого налога, потому что султан - их царь, а вот у сербских крестьян руки развязаны[682].

Взбудораженный народ не могли успокоить ни турецкие власти, ни даже агенты сербского МИД, напрямую получавшие инструкции от министра иностранных дел Сербии. Народ считал, что: "пусть их оккупирует, кто захочет, но платить ничего нельзя"[683].

Горячие головы в комитете в Сербии были склонны использовать ситуацию для начала восстания. Представители комитета давали обещания поддержки сербам из Рашки, приезжавшим в Сербию. Более того, в Рашку прибыли тайком два представителя комитета. Они проводили опрос, кто желает присоединения к Сербии, кто - к Черногории, обещали помощь в случае востания, предлагали людям оружие. Посланцы были выходцами из Плевальского края и, что самое важное, работали в Сербии "в силовых структурах"[684]. Восставшие крестьяне не стали нападать на город, а начали грабить и уничтожать имущество горожан, находившееся в сельской местности, не разбирая, где сербское, а где мусульманское[685].

Восставшие собрались в горах и там разбили свой лагерь. Оттуда они послали своих уполномоченных в Сербию и в Черногорию за оружием[686]. Отсутствие помощи со стороны двух сербских государств заставило восставших прийти к горьким и скоропалительным выводам: " Если нам не отменят все повышения налогов, то в течение 2 дней нужно переходить на сторону Австрии, которая ждет этого с распростертыми объятьями. Все готовы дать письменное согласие, которого требует австрийский генерал. А ждать чего-либо от Сербии и Черногории бессмысленно, т.к. уже долго ждали и никакой помощи нет."[687]

Двойственная политика официальной Сербии стала вызывать недоумение и у агентов сербского МИД. Они высказывались в том смысле, что если уже наступило время для восстания, то восставать надо всем и идти до последнего, а если нет, то властям Сербии надо сдержать не в меру активных комитетчиков. Учитывая то, что абсолютное большинство сербских жителей Рашки имело больше симпатий к Австрии, чем к Турции, разрастание восстания могло бы вызвать почти бесприпятственное расширение австрийской зоны оккупации.

Правительство Сербии было вынуждено принять меры. В сентябре 1905 г. Йован Жуйович, министр иностранных дел Сербии, написал Мирославу Спалайковичу, консулу Сербии в Приштине подробное письмо с инструкциями. Он отметил, что "…в последнее время многие предствители нашего народа из краев приштинского, печского, призренского, беранского, плевльского переходят массами в Сербию и требуют оружия и патронов", оправдывая просьбу мусульманскими притеснениями. Далее Жуйович сделал логичное предположение, что "…положение в этих краях действительно очень тяжелое, но неизвестно точно, изменится ли оно к лучшему по выдаче оружия, в особенности, еслии последнее дают без системы и плана". Министр предположил, что положение сербского населения может и ухудшиться из-за усиления мусульманского раздражения. Поэтому консулу было предложено оказать все усилия к приостановлению раздачи оружия[688].

В результате интервенции русского консула г.Орлова восстание в Плевле было прекращено[689], но против четниической организации были предприняты новые акции[690]. В августе 1905 года начальник Враньского округа окружил жандармами дом Ж.Рафаиловича, обыскал дом и изъял 180 винтовок и несколько тысяч патронов[691]. Ж.Рафаилович и многие члены ИК(В) в знак протеста ушли в отставку. Ж.Рафаилович переселился в Белград, где его избрали председателем четнического союза. Место главы ИК(В) занял Любомир Вулович. Он прославился по всему Вранью своим подвалом, где его приближенный Яне топором ликвидировал неугодных[692]. В поддержку В.Рафаиловича в отставку ушли М.Годжевац, В.Йованович и Й.Атанацкович. На их место встал Джордже Джорджикович, бывший поручик сербской армии родом из Джевджелии[693]. Авторитетом он не пользовался и обязанности председателя Белградского комитета пришлось исполнять Аксентию Руяновичу-Бацете[694].

В начале 1906 года ЦРТК(Б) возглавил Любомир Давидович, а секретарем стал майор П.Пешич, причем М.Годжевац, В.Йованович и Й.Атанацкович вернулись в комитет[695]. Вулович на посту председателя Враньского комитета был сменен Душаном Туфегджичем, обновился и состав ИК(В), в который вернулись многие старые члены[696].

Уже 4 марта 1906 г. в МИД пришло сообщение, что лидеры восстания в Плевле встречались с представителями комитета и получили от них указание не выступать против властей, а полученное оружие спрятать и ждать сигнала для общего выступления[697].

Л.Йованович (вероятно Любомир Йованович - профессор Белградского университета) обратился с предложением к ЦРТК(Б) с письмом, где доказывал, что комитет дорлжен послать в Рашку своих представителей для организации людей в крае и для предотвращения опасности восстания, выгодного только Австрии[698]. В то же время военный министр Сербии Радомир Путник писал объяснительные записки министру иностранных дел Сербии о том, что военное министерство никогда не перебрасывало в Косовский вилайет оружие без предварительной договоренности с МИД Сербии[699]. Почти в то же самое время в МИД поступает предложение об организации сербского народа в Рашке от Чеды Поповича, капитана сербской армии[700]. Этот капитан был упомянут в письме Л.Йовановича, упоминавшего Ч.Поповича в качестве одного из 4 возможных кандидатов на посылку в Рашку в качестве эмиссаров ЦРТК. Интересно, что в числе трех предполагавшихся спутников Ч.Поповича стояла и кандидатура Петра Тошича, который, как мы уже отмечали выше, приезжал в Плевальский комитет накануне всеобщего выступления в качестве посланника ЦРТК. Л.Йованович писал[701], что Ч.Попович имел разрешение начальства на "отпуск", а для его спутников разрешение только предстояло получить "через их начальство", что позволяет нам сделать вывод о том, что ЦРТК имел поддержку на довольно высоком уровне[702].

Несмотря на обостренность ситуации в северо-западной части Старой Сербии, МИД Сербии поддерживал четников в центральной и юго-восточной части Косовского вилайета оружием, не просто одобряя, но и помогая в его передаче, судя по донесению, предоставленному сербскому консулу в Приштине дипкурьером[703]. Курьер сообщил, что шеф консульского отдела МИД Сербии Йован Йованович поручил найти более простой путь переброски оружия в Турцию без использования прямого, но опасного пути напрямик через Скопский санджак. В качестве предложения был выдвинут путь в обход Шар-планины, вплоть до Тетова. С помощью сербских агентов (учителей сербских школ) были найдены обходные каналы через Сириничскую жупу или через Гнилян. Оружие должно было идти через Косово для поддержки сербских четников в юго-восточной части Старой Сербии.

Боевые операции сербских чет продолжались с особой активностью и в 1906 году против турецких солдат, болгарских отрядов и албанских башибузуков[704]. Албанские бандиты и болгарские националисты развязали к тому времени в Македонии и в Южной части Старой Сербии неслыханный террор. Они убивали сербских учителей, священников и просто авторитетных людей, нагнетая атмосферу страха[705]. В селах действия болгарских четников отличались примитивной жестокостью, в городах же убийцы из болгарских комитетов работали по отработаному плану. Жертву выслеживало несколько человек: стрелок и прикрытие. После выстрела стрелок медленным шагом удалялся с места покушения, а прикрытие разбегалось во все стороны, призывая на помощь и истошно крича, чем создавалась спасительная для террористов паника, в которой убийца скрывался в доме одного из сочувствующих движению горожан[706]. В случае невозможности прямого убийства болгарские агенты шли на хитрость. Например, управляющего сербских школ Д.Димитриевич, которого было трудно убить, просто скомпрометировали в глазах турок. Ему подбросили в прихожую сверток с динамитом и письмом, содержащим призывы убить районного начальника и взорвать мечеть. Вместе с Д.Димитриевичем были арестованы поп Зачир и еще несколько сербских активистов[707].

В 1906 году в южной Старой Сербии состоялось 5 крупных столкновений, в которых участвовали четники,- на г.Паклиште 19 января, у с.Челопек 25 января, у с.Берово 19 апреля, у с.Шталковица 3 мая, у с.Бойловац 16 июля, на г.Куртин(Крушев) камен 12 августа[708].

Важным ударом по болгарским позициям стала битва на г.Куртов(Крушев) камен в районе с. Папарадиште, где 12 августа 30 сербских четников Стевана Недича и Душана Радивоевича разбили три болгарских четы, ликвидировали троих болгарских воевод, захватили пленных и получили много трофейного вооружения[709].

В 1907 году крупнейшие сражения состоялись 21 января у с.Владиловца, 23 февраля на г.Ячинцу,24 февраля в с.Стрновце, 23 апреля у с. Нежилова[710],1 мая у с.Крстец[711],27 мая в районе с. Дренова и 2-4 июля у с. Пасьяны[712].

У с.Владиловца 21 января был ликвидирован воевода Антон, чех по национальности, офицер болгарской армии и 10 его солдат[713], на шум выстрелов подоспели турки и сербские четники были вынуждены принять бой и с ними[714]. 27 мая в районе Велешского с. Дренова состоялось знаменитое[715] сражение, где против болгарского воеводы Стевана Вардарского выступили четы В.Трбича[716] и Й.Бабунского[717]. В результате этого сражения болгарский воевода Вардарский был убит, а село Дреново перешло под контроль сербских четников[718]. В кровопролитном деле при Пасьянах, длившемся 3 дня, 2-7 июля погибли в сражении с турками и албанцами два сербских воеводы Драголюб Николич и Душан Радивоевич[719].

В результате успешных действий сербских четников в кампанию 1905 года, дополненную успехами 1906 года, сербские четники стали хозяевами в юго-восточной части Старой Сербии и многих районах северо-западной Македонии, вытеснив оттуда болгарские четы[720]. Не справлявшаяся с ситуацией Болгария была вынуждена применить регулярную армию[721]. Передав сообщение в Сербию и Турцию о якобы имевшем место в гарнизоне Дупницы мятеже и самовольном уходе из части с оружием батальона регулярной армии, болгарская сторона перебросила 93 своих солдата с оружием, в болгарской форме со всеми знаками различия под командованием капитана М.Чакова. После перехода границы это военное формирование соединилось с несколкими болгарскими четами, так что общее число бойцов возросло до 300-400 человек. По сведениям русских дипломатов, черпавших информацию из болгарских источников, отряд насчитывал 5 воевод, несколько офицеров, 2 фоенных фельдшеров и 280 солдат болгарской армии[722]. 28 июня 1907 года было начато наступление на сербские села, в результате чего было сожжено село Раклье Прилепского среза, где было вырезано 33 местных жителя. Против болгарских чет тут же выступили четы Г.Соколовича, Й.Бабунского[723], Й.Белоцерквенского, Й.Долгача, Ц.Марковича и В.Трбича[724]. Ситуацию осложнили подразделения турецкой армии и жандармерии, что привело к тому, что болгары и сербы стреляли друг в друга, а по ним стреляли еще и турки. Наконец, 30 июня сербские четы отступили, а болгары, защищавшиеся на горе под названием Нож, были полностью уничтожены[725]. События эти получили нежелательную для Болгарии огласку и бросили определенный свет на "независимую" деятелность македонских четников. Болгария, с целью придания своей акции в Старой Сербии анонимности, была вынуждена заказать в Австро-Венгрии 1000 ружей системы Манлихера для вооружения своих чет в Турции[726]. Австро-Венгрия поспешила поддержать в Старой Сербии своих ставленников - албанцев и, в особенности, албанцев-католиков. Масштабы этой деятельности, а также каналы ее распространения случайно были обнаруженны в 1908 г. в Призрене. Тогда во время пожара во дворе католической церкви, в результате которого сгорел дом местного католического священника, прибежавшие на помощь для тушения пожара с удивлением увидели среди имущества священника 7 больших патронных ящиков, с … 7.000 патронов[727].

Активная и результативная деятелность сербских чет в Старой Сербии вызвала давление на Сербию со стороны России[728], Австрии[729], Англии[730] и Франции[731]. Давление продолжалось в течение всего 1907 года и выражалось в форме устных и писменных нот и в личных беседах дипломатов великих держав с представителями правительства Сербии и с королем Петром. Официально Сербия заявляла о своей непричастности к четнической акции, т.к. правительству претило "…насилие, несовместимое с идеей славянской культурности."[732] Однако русскому послу в Сербии удалось узнать из достоверных источников, что в то же время было "… предписано Сербским консулам в Турции способствовать организации чет из местных жителей в Македонии и (Старой -А.Т.)Сербии и снабжать их денежными средствами и оружием."[733]

В 1908 году после аннексионного кризиса большое значение получила организация Народная оборона[734], в состав которой вошли многие деятели СРО и среди них: М.Годжевац, В.Йованович, Й.Атанацкович, Ж.Рафаилович, Л.Челович, Л.Йованович, В.Карич и В.Маринкович. Народная оборона стала новой формой организации четнических отрядов, в которой правительственные и военные элементы стали играть бóльшую роль, а партийное соперничество - меньшую[735]. С тех пор все функции ЦРТК(Б) перешли к Народной обороне, просуществовавшей до 1941 года.

В самой Турции 8 июля 1908 года произошел государственный переворот, и к власти пришли младотурки. Парламентские реформы, которые они пообещали, делали четнические организации ненужными и даже вредными как для защиты национальных интересов в Турции, так и для поддержания реноме отдельных балканских наций в глазах Запада. Сербские четы было решено легализовать и распустить.

Пользуясь объявленной амнистией сербские, болгарские и албанские четы спустились с гор и с триумфом вошли в города. Но, радость оказалась преждевременной. Дальнейшие события показали, что надежды на мирное сосуществование в рамках незначительных реформ неосуществимы. Согласно донесению русского дипломатического агента в Косовском вилайете Тухолка от 22 июня 1908 г., "…в Прешевской, Гилянской и Кумановской казах арнауты разошлись по христианским селениям и обложили население рядом натуральных повинностей. Свои требования они основывают на том, что Султан им возвратил конституцию, то есть прежнее управление по духовному закону "шариата" и, следовательно, то блаженное для них время, когда мусульманин был полным и неограниченным хозяином над бесправною христианскою раею."[736]

Мусульманское население Старой Сербии и Македонии не могло понять и принять уравнение в правах с "неверными". Ну, а христиане не были готовы к толерантному диалогу экзархистов и патриархистов.

Воспользовавшись правом для некоторых категорий христианского населения носить оружие, болгары и сербы держали постоянные четы наготове, легализовав их под видом сторожей. Сельские четны также не ослабляли свои организации, держа оружие в укромных местах, а организации в сборе[737]. Не помогли младотуркам и их попытки жестокими мерами собрать у населения все оружие[738].

Уже в августе 1912 года сербские воеводы в Старой Сербии получили задания принять новое оружие и подготовить людей к тому, чтобы стать арьергардом наступающей сербской армии[739]. С тех пор сербские четы, фактически перестали выполнять обычные для них функции локальных защитников православного населения от притеснений болгарских чет и отдельных мусульманских погромщиков.

Таким образом, лето 1912 года стало концом первого этапа четнического движения[740], на протяжении которого сербские четники полностью выполнили свою задачу, обеспечив личную безопасность и свободу веры и просвещения сербскому народу южной части Старой Сербии и Македонии. Четы остались в сербской истории, как важный феномен национально-освободительной деятельности в Старой Сербии, который осведомленные русские дипломаты считали "продуктом сербской организации на местах"[741].

Заключение.

Историко-географическая область Старая Сербия - регион, приближенно равный Косовскому вилайету в его границах от 1878 по 1912 г. Важно перечислить его части, ныне существующие разрозненно: Рашская область (т.н. "Новопазарский санджак"), САО Косова и Метохия, район Прешева и Буяновца, северо-западные районы республики Македонии. В настоящее время все это - единый очаг нестабильности различной интенсивности, но общего генезиса. Здесь тесно переплелись албанские, сербские и болгарские национальные интересы. Современный конфликтный узел возник на основе проблем существовавшего когда-то как единое целое региона, имя которого - Старая Сербия. Острая актуальность темы мешала исследователям последние 80 лет видеть этот регион как единое целое. Тем не менее, в XIX и начале XX вв.(особенно это актуально для периода с 1878 по 1912 г.) эта историко-георафическая область имела не меньшую геополитическую реальность, чем, например, Босния и Герцеговина.

Сербский народ в Старой Сербии в конце XIX - начале XX веков находился в тяжелых условиях, пытаясь выжить в биологическом смысле этого слова, а также сохранить и укрепить национальный идентитет под влиянием разнообразной иностранной пропаганды и подрывной дипломатической активности. Напряженными были и отношения с соседями, особенно, есди дело касалось албанцев. Беспристрастны и точны зарисовки албанцев и их лидеров, которые отправляли русские дипломаты с Балкан: "Эти люди давно уже привыкли продавать свои услуги то Порте, то Австрии, то Италии, а нередко и всем троим вместе"[742]. Подобную склонность к "внешней политике" албанцы сочетали и с внутриполитической активностью. Например, по донесению русского генерального консула из Янины, Джемаль-бей Влора "отказывался платить налоги, избивая турецких чиновников и неугодивших ему купцов. Избил своего врача, адвоката. А когда у него возник с соседним беем спор из-за 30 десятин земли, он "разрешил" его, напав на соседа во главе 600 человек вооруженной челяди. Это не мешало Джемаль-бею ходить на завтрак в итальянское консульство не иначе, как в смокинге, и выписывать книги из Парижа и Рима"[743]. О порядках, царивших в Старой Сербии, свидетельствует народный обычай, имевшийся у сербов из района Косовского поля: "Ничему нельзя удивляться [радоваться], потому что чужак-мусульманин [албанец] может это увидеть и отнять себе"[744].

Не много помощи народ получал и от греческого духовенства, т.к. деятельность греческого (а отчасти и славянского) клира в Старой Сербии не всегда, к сожалению, была на высоте. По этому вопросу важно мнение И.С.Ястребова, многолетнего представителя России в различных районах Старой Сербии и сопредельных территорий, человека для косовских сербов легендарного, автора нескольких научных монографий об истории и этнологии региона[745].

"Главные пастыри и вообще народ были заняты интригами, ссорами и раздорами около выбора…" священнослужителей. "Греческое духовенство нисколько не лучше оказалось и после уничтожения печской патриархии". Алчность, мздоимство и равнодушие к судьбе паствы были отличительными чертами представителей греческого духовенства в Рашко-призренской и Скадарской митрополиях. "Настоящий митрополит ни о чем столько не заботится, как о собрании своих доходов - таксы на венчания, за разводы и прочая. - Разъезжает по епархии единственно с этой целью и вполне заслужил в народе прозвище "таксильдара" - сборщика податей. О просвещении паствы нисколько не заботится. Ему и горя мало, есть ли школы или нет.[746] Преосвященный Мелетий предпочитает рукоположить простого пастуха коров, чем кончившаго курс семинарии… только бы митрополит имел 10-30 лир за такую милость. Бывали случаи, что рукоположенные не знали почти ни читать, ни писать, не говорю уже о знании своих обязанностей".

Учитывая всю тяжесть положения, в котором оказался сербский народ в Турции, результаты сербской акции в Старой Сербии в конце XIX – в начале XX века, в целом, можно характеризовать как удачные, хотя и со значительными оговорками. Если сразу после 1878 года православное сербское население этого региона было примерно равно по численности с албанской мусульманской общиной, то к концу изучаемого периода, православное сербское население края составляло менее 40%, тогда как славяне-мусульмане и албанцы имели более 50%[747]. Основной причиной допущенных промахов была вызванная внутренней нестабильностью режима Обреновичей непоследовательность предпринимаемых действий как внутри страны, так и за ее пределами. Как писал еще в 1878 году русский военный агент Бобриков, характеризуя положение дел в Сербии: "Сербский народ - прекрасный материал…, но его не подготовили к современным событиям…, систематически развращая мелкими интригами внутренней политики."[748] Большой ошибкой был и неверный внешнеполитический курс, в результате которого союзники (Австрия и Турция), не оказали никакой помощи, а реальная поддержка поступала лишь от России, отношения с которой были не очень гладкими[749].

Тем не менее, несмотря на общую анархическую ситуацию в Старой Сербии и все остальные негативные факторы, многие сербы Старой Сербии все-таки дождались освобождения в 1912 году и даже помогали регулярным воинским формированиям их борьбе.

Резюмируя выводы, сделанные нами на основании проделанного исследования по изучению сербской акции в Старой Сербии в 1878-1912 годах можно сказать следующее.

Во-первых, несмотря на политические бури и партийные междоусобицы, у сербской политической элиты был определенный план действий в направлении Старой Сербии, сложившийся после многих попыток составления проекта действий. Этот план был зафиксирован в рабочих документах М.Гарашанина, сохранившихся в его личном фонде в Архиве Сербии. Важно отметить, что абсолютное большинство политических партий Сербии уделяло большое внимание проблеме Старой Сербии, поддерживая активную деятельность сербского правительства в этом напралении.

Во-вторых, Сербия, начиная с начала 80-ых годов XIX века, приступила к упорядоченой государственной координации своих культурно-пропагандистских действий в этом регионе. Практический опыт заставил сконцентрировать все эти усилия в рамках одного отдела, подчиненного Министерству иностранных дел. Сербские консулаты в регионе фактически превратились в национальные штабы, руководившие деятельностью местных сербских деятелей церкви и просвещения по защите и моральному укреплению сербского элемента в Старой Сербии. Сербское правительство, столкнувшись в южном направлении экспансии с албанской проблемой, было вынуждено заняться ее разрешением, как в самой Сербии, так и в сопредельных частях Турции. Недостаточные результаты деятельности сербского правительства в 80-ых и 90-ых годах XIX века получили в начале XX века негативную оценку. Корректирование внешнеполитического курса стало важным элементом сербской стратегии в начале XX века. Сербская акция, столкнувшаяся с вооруженным противодействием со стороны болгарских агентов, была вынуждена и сама прибегнуть к более решительным мерам, отказываясь от политики исключительно мирных действий, предложенной М.Гарашанином.

В-третьих, учитывая то, что меры, оказываемые сербским правительством, были недостаточно последовательны и действенны, значительным фактором, поддерживающим существование сербского населения в Старой Сербии, стала личная активность лучших представителей сербского народа, независимо от того, сидели ли они за столом переговоров, молились в монашеских кельях или брали на прицел очередного обидчика веры и народа. Особенно важна была их работа в тех случаях, когда официальные сербские институты были бессильны. Сербское население Старой Сербии в этих целях создавало благотворительные и кредитные фонды и занималось меценатством. Важную роль в укреплении сербского национального самосознания в Старой Сербии сыграли православная церковь, сербские учебные заведения, издательская деятельность и попытки организации сербских политических объединений.

В-четвертых, в начале XX века сербская активность в Старой Сербии обрела новые формы - четническую деятельность. Хотя само появление сербских чет в Старой Сербии стало своего рода антитезой предшествовавшей политике, не стоит забывать, что новое движение развивалось на логистической базе сербских религиозно-просветительских учреждений, а в дальнейшем и всей консульской сети, созданных в ходе I-го периода "мирной деятельности". Сербские четы после необходимого укрепления национального сербского духа в Старой Сербии, стали логичной формой деятельности, дополнявшей культурно-просветительскую работу по поддержанию сербского элемента в Старой Сербии.

Таким образом, можно сделать вывод, что победа Сербии в Старой Сербии, которая нашла выражение в блестящих операциях 1912-1913 годов, была подготовлена действиями многих людей. Часть из них находилась на службе, другие были ли в полуофициальной зависимости от государственных выплат или являлись просто богатыми меценатами. От мужества, упорства и находчивости сербских четников, учителей, священников, торговцев и сотрудников консульств зависела судьба Старой Сербии.

В нашей работе сделана первая в отечественной и зарубежной историографии попытка комплексно исследовать важный этап в развитии истории Старой Сербии с окончания Восточного кризиса 70-ых годов до 1912 года на основании анализа сербских официальных и неофицальных действий по поддержанию сербского населения в Старой Сербии. Рассмотренный аспект развития проблемы Старой Сербии является важным в контексте ряда проблем.

Именно в конце XIX - в начале XX веков складывались исходные позиции многих конфликтных ситуаций на Балканах, обострившихся в ходе ряда всемирных кризисов XX века. Например, сербо-хорватские противоречия, комплекс боснийских противоречий и т.д. В частности, сама проблема Косова, северо-западной Македонии, Рашки-Санджака именно тогда приобрела свой сложный характер, запутанный притязаниями различных народов на одну сравнительно небольшую территорию. Уже тогда звучали многочисленные предостережения и предлагались различные варианты решений, актуальные и по сей день. Уже тогда люди, имевшие богатый опыт решения местных проблем, напоминали, что "лучшим и самым простым решением было бы непосредственно, без всяких посредников, сблизиться, познакомиться и помириться!"[750]. Сербы уже тогда имели возможность узнать как претензии албанцев, так и цену европейской помощи в разрешении конфликта, с горечью заключив, что албанцы, "несмотря на всю свою дикую кровожадность, все-таки … более честные и верные друзья, чем самые культурные европейцы"[751].

Кроме вопроса о решении межнациональных проблем при взаимоисключающих претензиях двух противостоящих сторон, рассматриваемый нами этап развития сербо-албанских отношений интересен и как конкретный пример решения проблемы этнического характера государства. Именно в то время определялся выбор пути, который оказывает воздействие на судьбу Балкан и сейчас. Какое государство стабильнее - моноэтническое или полиэтническое? Что предпочтительнее: экстенсивный экспансионизм или интенсивный перфекционизм в государственно–политическом устройстве? Возможно, ответом на этот вопрос является то предположение, что Сербия Обреновичей предпочитала второй путь (хотя и проводила его крайне непоследовательно), и тот факт, что национальные противоречия на территориях, входивших в Сербию с 1878, практически не существуют.

Наконец, наиболее важным в современных геополитических условиях является вопрос о сосуществовании носителей мусульманской и христианской культурных традиций. Уже в исследуемый период самые прозорливые политики говорили о пагубной политике "зеленой линии" (полосы мусульманских народов: болгарских турок, македонских помаков, албанцев, потурченцев Санджака, Черногории, Боснии и Герцеговины), проводимой в своих целях Турцией и политиками некоторых западных стран[752]. Кроме того, всячески стремясь избежать в своей работе антимусульманского психоза[753], захлестывающего в последнее время многие аналитические работы, мы все же обратимся к вопросу о том, результативно ли использование исключительно культурно-пропагандистских акций в условиях конкуренции европейской и исламской цивилизации[754]?

В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что в целом результативная сербская деятельность по поддержанию своих соплеменников в чуждой среде, дает обширную пищу для типологических построений, приобретающих особую важность в современных условиях выбора ориентиров внешней политики России.

Список источников и использованной литературы:

Архивы:

1. Архив Сербии, Фонд Министарство иностраних дела; Фонд Министарство Просвете и Црквених дела; Фонд Консулат у Приштини; Фонд Друштво Светог Саве; Фонд Владан Ђорђјевић; Фонд Милутин Гарашанин; Фонд Љубомир Ковачевић; Збирка докумената Јована Хаџи-Васиљевића.

2. Архив Исторического института САНУ, фонд Јован Ристић.

3. Народная библиотека в Белграде, P413/III/452.

4. Архив внешней политики Российской империи, фонд 151, Политархив; фонд 166, Миссия в Белграде; фонд 319, Гражданского Агенства в Македонии.

5. Российский Государственный Военно-Исторический Архив, материалы фонда 401, Военно-ученого комитета Генерального штаба.

Периодика:

1. "Браство", 1888-1938.

2. "Видело", 1888-1889.

3. "Јужни преглед" јун и јули 1930 // репринт Приштина, 1997.

4. "Новое время", 1878-1885; 1900-1904.

5. "Русская Беседа", 1858.

6. "Военное обозрение", 1862.

Опубликованные источники:

1. Kosovo. In the heart of the powder keg. Сompiled and edited by Robert Elsie. New York, 1997.

2. Британски путници о нашим крајевима у XIX веку. Нови Сад, 1993.

3. Дипломатска преписка Краљевине Србије. Том I (1. јануар 1902-1. јуна 1903). Уред. В.Ћоровић. Београд, 1933.

4. Дневник рада Сената Краљевине Србије за 1901 годину (стенографске белешке). Београд, 1902.

5. Документи о спољној политици Краљевине Србије. 1901-1914. т.I, св.2 15/28 фебруар 1904 - 31 децембар 1904 /13 јануар 1905. Београд,1998.

6. Извештај Слободана Јовановића о посети српским конзулатима у Турској из 1894. године. // Историјски гласник. 1987. №1-2. СС. 193-215.

7. Југословенски национални и државни програм књежевине Србије из 1844. године. Сремски Карловци, 1931.

8. Краков С. Пламен четништва, Београд, 1930.

9. Марковић С. Србија на Истоку // Целокупна дела. т. VIII. Београд, 1995.

10. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. под ред.Ключников Ю., Сабанин А. Т.I. Москва, 1925.

11. Меморандум Срба из Старе Србије и Македоније Међународној конференцији мира у Хагу 1899 године. // Филолошки факултет. Београд. Прилози за књижевност, језик, историју и фолклор. Књ. LIII-LIV. Београд, 1988.

12. Никола П.Пашић. Писма, чланци и говори (1872-1891). Приредили Л.Перовић, А.Шемјакин. Београд, 1995.

13. Николић-Стојанчевић В. Додатак. Документи. // Лесковац и ослобођени предели Србије 1877-1878 године. Етничке, демографске, социално-економске и културне прилике. Лесковац, 1975.

14. Перунчић Б. Писма српских конзула из Приштине 1890 – 1900. Београд, 1985.

15. Perunićič B. Svedočanstvo o Kosovu. 1901-1913. Beograd, 1988.

16. Петровић М.Ф. Документи о Рашкој области 1900-1912. Београд,1995.

17. Писма Бранислава Нушића Михајилу Г. Ристићу.// Историјски гласник. 1989. №1-2. СС. 131-146.

18. Писмо Н.Пашића К.Таушановићу-Гргуру.// Историјски гласник. 1971. №1. СС.119-132.

19. Поповић Н. Успомене и Поповић Ј. Живот Срба на Косову од 1812. до 1912. // Плач Старе Србије. Косово, 1982.

20. Преписка о арбанским насиљама = Correspodance consemant les actes de violence et de brigandage des Albanaisdans la Vieille-Serbie(Vilayet de Kosovo): 1898-1899. Београд, 1998 (по изданию МИД Сербии 1899 г.)

21. Програми и статути српских политичких странака до 1918.године. Крестић В., Љушић Р. Београд, 1991.

22. Ракић М. Конзулска писма. 1905-1911. Приредио А.Митровић. Београд,1985.

23. Савременици о Косову и Метохији, 1852-1912. Избор. Д.Батаковић. Београд, 1988.

24. Сербский эпос. Москва, 1960.

25. Симић С. Српска револуционарна организација. Комитско четовање у Старој Србији и Македонији 1903-1912. Београд, 1998.

26. Споменица Јована С.Бабунског. Београд,1921.

27. Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. Москва, 1952.

28. Србија, 1878. Београд, 1978.

29. Тимофејев А. Један извештај руског конзула Јастребова у Призрену од 1883.г у фонду МПС-Ц у Архиву Србије Београд 2000 //Архивска грађа као извор за историју. Београд, 2000.

30. Тимофеев А.Ю. План М.Гарашанина по укреплению сербского влияния в Македонии и Старой Сербии. Публикация и перевод. // в печати.

31. Тодоровић П. Српска ствар у Старој Србији. Успомене на краља Милана. Београд, 1997.

32. Трбић В. Мемоари,I кн. Београд, 1996.

33. Шопов А. Дневник, дипломатически рапорти и писма. София, 1995.

34. Џамбазовски К., Грађа за историју македонског народа из Архива Србије. Т.III, кн.II. Т.IV, кн.I. Београд, 1984-1985.

Отечественная литература:

1. Албанский узел. Москва-Ленинград, 1925.

2. Гильфердинг А.Ф. Собрание сочинений. Т. III. Путовање по Херцеговини, Босни и Старој Србији, С.-Петербург, 1873.

3. Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990-2000). Москва, 2001.

4. Державин Н.С. Болгарско-Сербские взаимоотношения и македонский вопрос. Петроград, 1914.

5. Иванова Ю.В. Законник Лека Дукаджина. Москва, 1954.

6. Иванова Ю.В. Северная Албания в XIX веке. Общественная жизнь. Москва, 1973.

7. Иванова Ю.В.Косовский кризис. Этнические аспекты проблемы. Москва, 1999.

8. Искендеров П.А. Многонациональные области и международные отношения (на примере Косовской проблемы).// Человек в многонациональном обществе: этничность и право. Москва, 1994.

9. История внешней политики России. Вторая половина XIX века. Москва,1997.

10. История дипломатии. т.II. Дипломатия в Новое время (1872-1919 гг.) Москва-Ленинград, 1945 г.

11. Кирова К.Э. Итальянское проникновение в Албанию (1897-1911)// Балканский исторический сборник, III. Кишинев,1973.

12. Кондаков П.Н. Македония. Археологическое путешествие. С-Петербург, 1909.

13. Косово: международные аспекты кризиса/ Под ред. Д.Тренина и Е.Степановой; Моск. Центр Карнеги. Москва, 1999.

14. Краткая история Албании. Москва, 1992.

15. Кузьмичева Л.В. Русско-турецкая война 1877-1878 годов и Сербия.// Славянский альманах.1996 год. Москва, 1997.

16. Македония:Проблемы истории и культуры. Москва, 1999.

17. Макушев В. Исторические разыскания о славянах в Средние века. Варшава, 1871.

18. На путях к Югославии: за и против. Очерки истории национальных идеологий югославянских народов. Конец XVIII – начало XX вв. Москва, 1997.

19. Селищев А.М. Славянское население в Албании. София, 1931.

20. Сенкевич И.Г. Албания в период восточного кризиса (1875-1881). Москва, 1965.

21. Сенкевич И.Г. Освободительное движение албанского народа в 1905-1912 гг. Москва,1959.

22. Смирнова Н.Д. Албания в конце XIX - начале XX века. Завоевание независимости.//Балканы в конце XIX - начале XX века. Москва,1991.

23. Смирнова Н.Д. Документы АВПРИ о Призренской лиге (1878-1881)// Балканские исследования. Выпуск 8. Москва, 1982.

24. Теплов В.А. Турецкие реформы в связи с вопросом о Македонии и Старой Сербии. Санкт-Петербург, 1903.

25. Тимофеев А.Ю. Истоки косовской драмы. Москва, 1999.

26. Тимофејев А. Стара Србија у руском јавном мњењу XIX века // Годишњак за друштвену историју, год VI, т.2. 2000.

27. Тимофејев А. Извори косовске драме // Српска слободарска мисао, т. V. 2001.

28. Тимофеев А.Ю. Сербские четы в Старой Сербии. 1903-1912. // в печати.

29. Фадеева И.Л. Официальные доктрины в идеологии и политике османской империи (османизм - панисламизм) XIX-начало XX века. Москва, 1985.

30. Шемякин А. Радикальное движение в Сербии. Москва, 1993.

31. Ямбаев М. Между молотом и наковальней// в печати.

32. Ястребов И.С. Подаци за историју Српске цркве. Београд, 1875.

33. Ястребов И.С. Стара Сербiя и Албания. Путевыя записки. Београд,1904.

Иностранная литература:

1. Albanci. Ljubljana, 1984.

2. Balkanikus (Протич С.) Албанская проблема и Сербия и Австро-Венгрия. С.-Петербург, 1913.

3. Bataković D. The Kosovo chronicles. Beograd, 1992.

4. Bogičević V. Emigracija muslimanske Bosne i Hercegovine u Tursku u doba Austro-Ugarske vladavine 1878-1918. // Historijski zbornik. № 1-4. Zagreb, 1950

5. Cvijić J. La Péninsule balkanique: Géographije humaine, Paris. 1918.

6. Dzeletović-Ivanov P. Jevreji Kosova i Metohije. Beograd, 1988.

7. Forced and premediated demographic explosion of albanian national minority in Serbia. Belgrade, 1992.

8. Folić Lj. Crucified Kosovo. Desecrated and destroyed orthodox serbian chuches and monasteries in Kosovo and Metohia (June 1999 - May 2001). Beograd, 2001.

9. Hrabak B. Arbanasi i njihova liga prema okupaciji Bosne i Hercegovine 1878. godine. Prilozi. № 16. Sarajevo, 1979

10. Hrabak B. Arbanasi katolici i prizrenska Liga (1878-1881). Srbija u završnoj fazi istočne krize 1877-1878. godine. Zbornik radova. Knjiga 2. Beograd, 1980

11. Hudelist D. Kosovo: Bitka bez iluzija. Zagreb, 1989.

12. Incognitus.Српска народна мисао и госп. М.Пирочанац. Београд, 1895.

13. Kadri H., Tabački zanat u Prizrenu. Glasnik Muzela Kosova i Metohiji. I. Priština, 1956.

14. Krstić B. Kosovo između istorijskog i etničkog prava. Beograd, 1994.

15. Malcolm N. Kosovo. A Short history. New York, 1998.

16. Nikolić M., Revolucionarni radnički pokret na Kosovu i Metohiji 1895-1922. Priština. 1962.

17. Petković R. Kosovo: Prošlost i sadašnjost. Beograd, 1989.

18. Petrović Đ. Puškarski zanat u Metohiji // Vesnik vojnog muzeja JNA. 1955.

19. Petrovich M.B. A history of modern Serbia. 1804-1918. New York-London, 1976.

20. Rahimi Š. Nastojanja srpske diplomatije da stupi u kontakt sa albanskim nacionalnim komitetima 1898 godine. Horizonti istorije. 11. 1987, Priština. Ss. 97-109.

21. Rajović R. Autonomija Kosova: Istorijsko-pravna studija, Beograd, 1985.

22. Redžepagić J. Razvoj prosvete i školstva albanske narodnosti na territoriji današnje Jugoslavije do 1918. godine. Priština, 1968.

23. Rot H. Косовски искони = Kosovo origins: позадина актуелних збивања на Косову и Метохији = the background to the prezent-day situation in Kosovo and Metohia. Београд,1996.

24. Stulli B. Albansko pitanje (1878-1882). Rad JAZU. Кnj.318. Zagreb, 1959.

25. Šukri Rahimi, Nastojanja srpske diplomatije da stupi u kontakt sa albanskim nacionalnim komitetima 1898 godine. // Horizonti istorije.№11. Pristina, 1987.

26. Vickers M. Between Serb and Albanian. A history of Kosovo. London, 1998.

27. Vucinich W.S. Serbia between East and West. New York, 1968.

28. Vukanović T. Srbi na Kosovu. Vranje, 1986.

29. Vuković I. Autonomaštvo i separatizam na Kosovu. Beograd, 1985.

30. Županić N. Altserbien und die albanesische frage. Wien, 1912.

31. Батаковић Д. Дечанско питање. Београд, 1989

32. Батаковић Д. Истрага оружја у Ибарском Колашину 1901. године. // Косовско-метохијски зборник. Београд, 1990

33. Батаковић Д. Косово и Метохија у српско-арбанашским односима: Студије и чланци. Приштина, 1991

34. Батаковић Д. Меморандум Срба из Старе Србије и Македоније Међународној конференцији мира у Хагу 1899 године. // Филолошки факултет. Прилози за књижевност, језик, историју и фолклор. Књ. LIII-LIV. Београд, 1988.

35. Батаковић Д. Погибија Руског конзула Г.С. Шчербине у Митровици 1903.г.// Историјски часопис. Књ. XXXIV. 1987.

36. Богдановић Д. Книга о Косову. Београд, 1990.

37. Богосављевић А. "О Арнаутима". Ниш, 1897.

38. Борозан Ђ. Велика Албанија: поријекло, идеје, пракса. Београд, 1995.

39. Борозан Ђ. Миграције као посљедица исламизације и албанизације на примеру Сјеверне Албаније и Старе Србије. Београд, 1998.

40. Војводић М. Србија и македонско питање // Историјски гласник, 1-2. 1990-1992.

41. Војводић М. Берлински конгрес и Призренска лига. // Историјски гласник. №1-2, 1989.

42. Војводић М. "Плава књига" о страдањима срба у Старој Србији // Даница, 2000. Этим автором написан много работ имеющих отношение к проблеме Старой Сербии, однако наиболее важным в контексте рассматриваемой нами проблемы является написанный им раздел в сборнике Србија и Албанци у XIX… (см.№53 этого же раздела списка литературы)

43. Вујиновић Г. Косово је грдно судилиште. Београд, 1989

44. Гавриловић М. Привреда Јужне Србије. Скопље, 1933.

45. Гавриловић М. Развитак банкарства и привреде у Јужној Србији. Скопље, 1931.

46. Гопчевич С. Старая Сербия и Македония: историко-этнографическое исследование. Санкт-Петербург, 1899.

47. Гоцев С. Борби на българското население в Македония срещу чуждите аспирации и пропаганда 1878-1945. София, 1991.

48. Димевски С. Стварање, структура и компетенције црквено-школских општина 60-тих година XIX века // Обичајно право и самоуправе на Балкану и у суседним земљама. Београд,1974.

49. Драгојловић Д. Институција колективне одговорности код Јужних Словена у Средњем веку// Обичајно право и самоуправе на Балкану и у суседним земљама. Београд, 1974.

50. Драшкић С. Надметање Аустро-Угарске и Италије концем XIX и почетком XX века у Албанији // Марксистичка мисао,2. 1986.

51. Ђорђевић Ж. Становништво Београда од 1859. до 1863. године // Историјски гласник, 1-2, 1983.

52. Георгиев В., Трифонов С. Грецката и сръбската пропаганди в Македония:(Краят на XIX - началото XX в.) София,1995.

53. Грујић Р. Православна Српска Црква. Крагуевац, 1995.

54. Иванић И. Маћедонија и маћедонци. Књ.I-II. Опис земље и народа. Нови Сад,1908.

55. История Югославии. Том I. Москва, 1963.

56. Илинденски зборник 1903-1953, Скопје, 1953.

57. Карић Д. Србија и Балкански свет. Београд, 1893.

58. Јевтић М. Шиптари и ислам. Прњавор, 1995.

59. Јовичић В. Косово у свести и надахнућу српскога народа. Београд, 1988.

60. Jовановић Ј. Јужна Србија: од краја XVIII века до ослобођења. Београд, 1941.

61. Карић Д. Србија и Балкански свет. Београд, 1893.

62. Косово и Метохија у српској историји. Београд, 1989.

63. Костић К. Трговински центри и друмови по Српској земљи у Среднем и Новом веку. Историјско-географска расправа. Београд, 1900.

64. Костић М. Преглед босанско-херцеговачких мухаџира и њихових првака по Косовском вилајету 1883.// Историјски часопис. №1-2. Београд, 1948.

65. Костић П. Просветно-културни живот Православних Срба у Призрену и његовој околини у XIX и почетком XX века(са успоменама писца). Скопље, 1933.

66. Костић П. Споменица педесетогодишњице Призренске богословско-учитељске школе. Београд, 1925

67. Костић П. Цинцарска насеобина у Призрену и црква Св.Спаса. Београд, 1925

68. Костић П. Црквени живот Православних Срба у Призрену и његовој околини у XIX веку (са успоменама писца). Београд, 1928.

69. Мартиновић С. Децембарски и Бечки програм реформи у Турској 1902/1903. Године и став Русије према Албанцима // Обележја, 3. Приштина, 1985.

70. Мартиновић С. Русија и албански национални покрет 1877/1878 године// Обележја, 3. Приштина, 1986

71. Микић Ђ. Друштвене и економске прилике косовских Срба у XIX и почетком ХХ века: Од чифчијства до банкарства. Београд, 1988.

72. Микић Ђ. Настојање Србије на отварању руског или енглеског конзулата у Пећи 1908. године // Обележја, бр.1. Приштина, 1978.

73. Микић Ђ. Албанци и Србија у Балканским ратовима 1912-1913. године.// Историјски гласник, 1-2, 1985.

74. Милославлевски С. Дијалектика развоја македоске нацијоналне свести. Београд,1997.

75. Новаковић С. Балканска питанја 1886-1905. Београд, 1906.

76. Новаковић С. Влада Александра Обреновића I. Београд, 1929.

77. Новаковић С. Споменица Стојана Новаковића.Личне успомене. Београд, 1921.

78. Нови Мирмидон. Пред маћедонским питањем. Београд,1902.

79. Никић Л. Косово:1389-1989. Београд, 1990

80. Николић-Стојанчевић В. Лесковац и ослобођени предели Србије 1877-1878 године. Етничке, демографске, социално-економске и културне прилике. Лесковац, 1975.

81. Новаковић С. Влада Александра Обреновића I. Београд, 1929.

82. Нушич Б. Косово:(Опис земље и народа). Београд, 1986.

83. Одговор на књигу Ноела Малколма "Косово. Кратка историја": (научна расправа о књизи Ноела Малколма "Косово. Кратка историја" 8.октобар 1999.) Београд, 2000.

84. Орловић П. Питање о Старој Србије. Београд, 1901.

85. Павловић Р. Сеоба Срба и Арбанаса у ратовима 1876 и 1877-1878 године.// Гласник етнолошког института САН. IV-VI. Београд, 1957.

86. Панайотов, Л. Вътрешна Македоно-Одринска революционна организация (ВМОРО).//Вътрешна-Македоно-Одринска революционна организация. София, 1994.

87. Пејин Ј. Исељавање из Косовског вилајета и других крајева под турцима у САД 1906-1907. године. // Историјски гласник, 1-2. 1985.

88. Пејин Ј. О обнови рада и оснивању Српских школа у Старој Србији и Македонији 1897. године // Вардарски зборник 1. Београд,1999.

89. Перуничић Б. Зулуми ага и бегова у Косовском вилајету. Београд, 1989.

90. Перовић Л. Српски социјалисти 19. века. Прилог историји социјалистичке мисли. Београд, 1995.

91. Пирочанац.М. Кнез Михајло и радња Балканских народа. Београд, 1895.

92. Протић Ст. О Македонији и Македонцима. Београд, 1888.

93. Самарђић Р. Косово и Метохија у српској историји. Београд, 1989

94. Слијепчевић ђ. Српско-арбанашки односи кроз векове са посебним освртом на новије време. Химелстир, 1983.

95. Србија и Албанци у XIX и почетком XX века. // Научни скупови. Књига LIII. Отдељење историјских наука. Београд, 1990.

96. Станишић В. Српско-Албански језички односи. Београд, 1995.

97. Станковић Т. Путне белешке по Старој Србији. Београд,1910.

98. Становништво словенског пориjекла у Албаниjи. Титоград,1991.

99. Стојанчевић В. Срби и Арбанаси 1804-1912. Нови Сад, 1994.

100. Стоичић С. Међународни, економски, политички и правни аспект аграрног питања у новоослобођеним крајевима Србије после српско-турских ратова. Лесковац, 1983.

101. Трајановски А. Црковно-училишните општини во Македонија. Скопје,1988.

102. Трајковић Д. Лесковац и околина до краја XIX века. (најивише на основу казивања савременика) // Из прошлости Лесковца и околине. Студије и чланци. Лесковац, 1977.

103. Туцовић Д. Србија и Арбанија, Београд-Загреб, 1945.

104. Ћоровић В. Односи између Србије и Аустро-Угарске у XX веку. Београд, 1936.

105. Урошевић А. Етнички процеси на Косову током турске владавине. Београд, 1987

106. Урошевић А. Косово. Београд, 1965

107. Урошевић А. Топоними Косова. Београд, 1975.

108. Фреске манастира Косова и Метохије. Београд, 1998.

109. Хадри А. Косово и Метохија у краљевини Југославији. // Историјски гласник. №1-2. Београд, 1967.

110. Хадри А. Косово и Метохија у краљевини Југославији.// Историјски гласник. №1-2. 1967.

111. Х