В августе 1689 г. Нарышкины сумели победить Милославских и Софью. И хотя ее регентство было мирным, в борьбе с Петром и стоящими за его спиной Нарышкиными она проиграла. Верхи и армия не одобряли правление женщины и ее фаворитов. Крымские походы подорвали репутацию правительницы и В. В. Голицына. Надежды на стрельцов, ослабленных после подавления попытки переворота князя И. Хованского в 1682 г., было не много. К тому же Петр проявлял заинтересованность в ведении государственных дел и стал иногда присутствовать в Боярской думе. Это говорило о его интересе к делам, свидетельствовало о дееспособности молодого царя. Развязка наступила внезапно. Во время крестного хода 8 июля 1689 г. Петр на глазах всего двора поссорился с Софьей и в гневе покинул Кремль. Это был настоящий скандал, после которого отношения сторон резко обострились. Ночью 8 августа в Преображенское прибежали несколько человек и сообщили, что стрельцы намерены убить Петра и его семью. Царем овладела паника. Как писал генерал Патрик Гордон, «Петр прямо с постели, не успев надеть сапог, бросился в конюшню, велел оседлать себе лошадь, вскочил на нее и скрылся в ближайший лес. Сюда принесли ему платье, он наскоро оделся и поскакал в сопровождении немногих лиц в Троицкий монастырь, куда измученный приехал в 6 часов утра. Его сняли с коня и уложили в постель. Обливаясь горькими слезами, он рассказал настоятелю о случившемся и потребовал защиты… Внезапное удаление царя распространило ужас в столице, однако клевреты Софьи старались держать все дело в тайне или делали вид, будто оно не заслуживает внимания».
Но долго так продолжаться не могло. В Троицу приехала семья Петра – мать, молодая жена Евдокия, другие близкие и слуги. А затем царь стал рассылать указы о явке служилых людей к нему на службу, что означало объявление похода. Поняв опасность своего положения, Софья обратилась к авторитетным боярам, чтобы они примирили ее с братом хотя бы формально. Но посланные ею в Троицу сановники и стрелецкие полковники оставались у Петра. Более того, некоторые из них возвращались с его указами и требовали от правительницы выдачи главного врага, Петра Шакловитого. На это правительнице скрепя сердце пришлось согласиться. Временщика увезли в Троицу, где тотчас начали пытать, добиваясь признаний в заговоре против Петра. Тогда Софья сама решила ехать в Троицу. Однако в памятном для нее Воздвиженском царевну остановили посланные Петром люди, и под угрозой насилия ей, именем царей, велено было возвращаться в Москву. Следом Петр послал брату, царю Ивану, письмо, в котором в категоричной форме заявлял об окончании троевластия и отстранении Софьи, ибо «срамно, государь, при нашем совершенном возрасте тому зазорному лицу (т. е. Софье. – Е. А.) государством владеть мимо нас». Посланный в Кремль боярин князь Троекуров, от имени Петра потребовал, чтобы Софья покинула царский дворец и переехала в Новодевичий монастырь, что она, после некоторых колебаний, и сделала. Ее время кончилось…
Петр и иностранцы
Придя таким образом к власти, Петр долго не занимался делами. Все управление он поручил своему дяде Льву Кирилловичу Нарышкину и другим боярам из окружения матери, царицы Натальи Кирилловны. Не изменилась ситуация и позже, когда в начале 1694 г. царица Наталья умерла. Петр по‑прежнему увлекался маневрами, строил «потешный флот» на Плещеевом озере в Переславле‑Залесском, ездил в 1693 и 1694 гг. в Архангельск, где много плавал (причем не без риска для жизни) в Белом море и даже выходил в Северный Ледовитый океан. Море во всей его грандиозности и красоте произвело на Петра неизгладимое впечатление. С тех пор мечта о море, мореплавании стала главной в его жизни. Огромное влияние на молодого царя в то время стали оказывать иностранцы: шотландец – генерал Патрик Гордон (1635–1699), а также Франц Лефорт (1656–1699) – офицер‑швейцарец, служивший с давних пор в Москве. Лефорт стал одним из самых близких Петру людей. Он обладал веселым и добрым характером, выгодно выделялся в окружении Петра умением сочетать серьезное дело с веселой гульбой, стремился во всем угодить вспыльчивому царю. С 1690 г. Петр все чаще бывает в Немецкой слободе, поселении иностранцев под Москвой, в доме Лефорта, который по царскому указу заново отстроили и великолепно украсили, а винный погреб уставили бочками с редкостными винами, дегустации которых царь и его друг в веселой компании уделяли немало времени. В Немецкой слободе Петр познакомился с жизнью иностранцев. Он присутствовал на их свадьбах и крестинах, жадно впитывал впечатления от иной, непривычной ему культуры. Пренебрегая традициями отцов, он сидел с иноземцами за одним столом, лихо выплясывал «гросфатертанец» и приударял за дочерью виноторговца Анной Монс, с которой у него начался долгий любовный роман.
