Существуют ли закономерности смены обозначенных выше модернизационных моделей? Насколько исторически определен выбор между дискретной и консервативной модернизациями?
Для ответа на эти вопросы использовалась методика экспертной оцифровки слабоформализуемых факторов исторического процесса [545]. Оцифровывался, в частности, показатель состояния цивилизационной идентичности России. Оценка проводилась по пятилетним интервалам за исторический период от 1750 до 2008 гг. Количественная оценка цивилизационной идентичности лежит в диапазоне от плюс 10 до минус 10 (рис.2.5.1) Полученные результаты для хода российской истории имеют почти «идеально» гармонический вид.Или другими словами колебательный или циклический. Дискретная и консервативная модели модернизации находятся в строгом режиме чередования. Сформулированный таким образом концепт получил условное обозначение «цивилизационного маятника».[546]
Рис.2.5.1 Динамика состояния цивилизационной идентичности России
Для вывода системы (в данном случае цивилизационной системы) из состояния равновесия нужен внешний толчок. В качестве такого рода толчкового механизма выступают иносистемные внешние проникновения. Сталкиваются парадигмы охранительства и изменчивости.
На самом деле здесь вероятно проявляется фундаментальнейшее свойство материального мира. Развитие всегда связано с взаимодействием минимум двух «противоборствующих» сил или энергий. Посмотрим для иллюстрации этой мысли на классические примеры.
Описываемый выше авторский поиск выводит на совершенно фундаментальные аспекты природы цивилизационного развития, базовых социальных энергий, которые взаимодействуя друг с другом приводят к неким закономерностям исторического движения. Сложность заключается в том, что разные дисциплины (в особенности точные и гуманитарные) с разным «тезаурусом», разной методологией высвечивают различные стороны одного и того же предмета, зачастую не видя соседних достижений и не понимая языка друг друга, не имея возможности синтезировать и описать общие подходы.
Речь идет о сочетании двух конфликтующих начал (изменчивости и сохранности), которые перманентно присутствуют в любой точке исторического развития человечества — хоть на 1000 лет назад, хоть на 1000 лет вперед. Проблема взаимодействия этих двух факторов всеисторична, она постоянна. Независимо от времени, на каждом отдельном историческом отрезке наблюдается устойчивый частотный состав спектра истоических колебаний. Независимо от того, каков политический режим, экономический строй, мор, война или, наоборот, prosperity — но три звена действуют всегда. Вывод: человеческая история, эволюция социума, развитие связаны с природой человеческой восприимчивости, прежде всего, в семье. Мы получаем фундаментальнейший механизм, без понимания роли которого, его ответственности за эволюцию невозможно построить эффективное и гуманистичное государство, управление или самоорганизацию общества.
Фактически обнаруживаются два всеисторичных, перманентно действующих типа социальной энергии, абсолютно первичных, первородных, в результате которых происходит развитие. Принципиально понимать, что развитие —понятие нетождественное изменчивости. Развитие — это результат взаимодействия изменчивости и статичности. У развития должно быть два начала.
На сегодня известно всего лишь три основных типа энергетического взаимодействия в природе: гравитационное, электромагнитное и ядерное. Посмотрим на простейший электромагнитный пример — колебательный контур, где имеется катушка индуктивности и емкость (конденсатор) (рис. 2.5.2).
Можно видеть, что одна часть (емкостная) олицетворяет собой статику. Энергия, накопленная в конденсаторе (CU2/2, где U — это напряжение) зависит от статического напряжения. Заряд накопился и это есть энергия. Другая часть колебательного контура олицетворяет движение — перенос зарядов — электрический ток. Ее энергия — это LI2/2 (где I – величина электрического тока). Ток потому и ток, что течет. Это движение, перенос электронов. Взаимодействие двух этих элементов, двух этих энергий, двух этих начал приводит в итоге к гармонической зависимости сигнала во времени. Движение здесь — перенос энергий, движение — это наличие признака жизни системы. Как только в системе произойдет, например, короткое замыкание, энергия тут же высвободится на активном сопротивлении и система умрет, движение прекратится. Ток придет к нулю, система сломается.
Рис. 2.5.2. Колебательный контур как модель взаимодействия «статической» и «динамической» энергий, дающего движение или развитие
Второй пример. Маятник, метафора которого применяется для обозначения цикличности цивилизационного развития, в собственном смысле слова — это подвешенное на длинной нити твердое тело, совершающее колебания под действием силы тяжести около неподвижной точки (рис. 2.5.3). Высота отклонения — это статическая или потенциальная энергия mgh (m — масса, g — ускорение свободного падения, h — высота отклонения). Это статика.
Рис. 2.5.3. Маятник как таковой
Движение же, скорость — это кинетическая энергия. Оба вида энергий — статическая и динамическая — перетекают одна в другую, взаимодействуют друг с другом. Результат — развитие жизни или движение. И вновь — гармоническая временнáя зависимость, колебание, цикл. И опять, как только происходит разбалансировка в сторону одного или другого начала система ломается. Представим себе, что рвется подвес, и –– в силу инерции –– грузик улетает. Маятник перестает колебаться. Система ломается, амплитуда движения становится равной нулю.
Подобное сочетание двух энергий осуществляется в электромагнитной волне, развитие (распространение) которой в пространстве представляет собой перетекание магнитной энергии в электрическую и обратно.
Конечно, можно упрекнуть в том, что это некоторая поверхностная, внешняя, схожая иллюстративность. Но поскольку поиск вышел на чрезвычайно агрегированные характеристики социума, в которых миллионы, миллиарды взаимодействий, то вих агрегированном воплощении- взаимодействии охранительной и инноватизационной социальных энергий находится очень серьезное начало, приводящее к движению.
Конечно человечество интересует качество этого движения, качество развития. Выше уже говорилось, что развитие — это не просто изменчивость. Существует вполне практическая проблема нахождения типа государственного управления, гарантирующего устойчивое развитие в долгосрочной перспективе. Есть природно-ресурсный подход Римского клуба. Он акцентирует исчерпание ресурсов как основы жизнедеятельности человечества.
Есть подход политико-государственной устойчивости — состоится государство или не состоится. Но это ведь не все. Существует многомерная система координат, по каждой из которых откладывается очень важный параметр, волнующий общество: это и политическая система, и социальная, и демографическая, и государственное устройство, и психологические показатели и т. д. Таких параметров может быть много (рис.2.5.4).
Рис. 2.5.4. К понятию вектора состояния в фазовом пространстве развития (a1, a2, a3, … a N). N — мерность пространства
В многопараметрическом пространстве состояний развитости есть некая фазовая точка. Видны проекции этой точки на координаты α1, α2 , и т. д. αi по числу мерности пространства. Точка - это состояние на сегодня. Желательно, чтобы фазовая траектория развития была бы непрерывной, без слома, когда система исчезает, государство разваливается, происходит революция или внешнее поглощение, уничтожение страны, цивилизации. Желательно задать эволюцию в непрерывном, т. е. позитивном смысле. В этом плане возникает вызов и необходимость ответить на вопрос: «А что, собственно, человечество волнует?». Технический прогресс или развитие человека, имея в виду качество человеческого капитала, образованность, гуманистичность, милосердность, цивилизованность в этом смысле слова и т. д. Ответ существует. Можно задать фазовую конфигурацию, и условие чтобы движение было бы непрерывным, и в этом смысле устойчивым.
Именно отсюда возникает подход к вопросу: а что есть угроза слому системы? Что есть самые крупные, агрегированные социальные энергии? Это еще раз актуализирует мысль о существовании двух базовых социальных энергий, двух начал взаимодействия (подобных вышеперечисленным модельным), которые приводят к масштабному, в смысле развития, процессу, движению в фазовом многопараметрическом пространстве состояний. Это те самые статика и движение, традиция и модернизация, традиционализм и модернизм.
В каждой точке времени на всей шкале человеческой истории они всегда присутствуют. Этот вывод важен, несмотря на то, что кажется каким-то даже банальным. Но когда он подтверждается эмпирически, то дает проекции на многие детали для их понимания. Вытекают, в том числе, практические рекомендации, совершенно утилитарные проекты управления страной или позиционирования России в мировом пространстве, в историческом пространстве. Доминирование традиционализма на некотором этапе развития человечества. Затем — столкновение традиционализма и модернизма с разбалансировкой в пользу модернизма, что поставило и пока еще продолжает ставить и человечество, и нашу страну в извращенных реформах на грань слома системы и самоуничтожения.
Вывод из этого экскурса в смежные науки – вполне оптимистическая пролонгация — заключается в том, что должна возникнуть синергия как гармоничное сочетание модернизации (изменчивости) и традиционализма (охранительства), как тормоз и газ, которые при их осознанном применении навсегда приведут к гармоничному и устойчивому развитию человечества.
Цикличность обнаруживается в и природе кризисов общественного сознания, под которыми в соответствии с этимологией греческой версии слова понимается исход, поворотная точка, смена вектора развития. Трансформации, сообразно с концептом цивилизационной цикличности, есть следствие инноваций и их борьбы с охранительством, традицией. Результирующая направленность развития на той или иной исторической стадии определяется конкретным соотношением инновационного и традиционного потенциалов.
При доминировании первой составляющей происходит процесс иносистемной трансформации (в российском варианте – периоды западнического реформирования). Инновационный вектор объективно вызывается к жизни стагнацией замкнутой внутри себя системы, необходимостью преодоления сдерживающих барьеров и стереотипов, связанных с институционализированной традицией. Однако инновации в свою очередь вызывают действие сил цивилизационного отторжения, что задает обратный ход «маятникового» механизма. Кризисы в этом смысле есть максимальные точки размаха «маятника». После достижения максимума инновационной амплитуды вектор общественного развития неизбежно сменяется на противоположный. Исторически реализуется период консервативной инверсии (в российском варианте - периоды контрреформ).
Периодичность кризисов в истории России (фактически при каждой новой интронизации) особо наглядно раскрывает сущность маятниковых инновационно-цивилизационных инверсий. Данный подход позволяет различить ритмику кризисов общественного сознания, прогнозировать тип трансформаций и определять исторически оправданное реагирование на трансформационные процессы. Все это не означает отрицание инновационного пути, а напротив дает его более глубокое понимание и возможность посмотреть на кризисные колебания как исторически объективное детерминированное явление.
Еще для XIX в. была замечена устойчивая повторяемость в идеологическом смысле российских государей через одного. Доминанта западнических тенденций в политике одного неизменно сменялось почвенническим поворотом в последующем царствовании. Хронологические рамки каждого из этапов цивилизационных колебаний действительно связаны с последовательностью интронизаций. Классический пример представляет собой циклическая триада смены общественного сознания эпох правления: Николая I (консервативная модель) – Александра II (инновационная инверсия) – Александра III (цивилизационное отторжение).
Маятниковая ритмика происходящих в России инверсий даже более наглядно прослеживается в двадцатом столетии. Проявление хода цивилизационного маятника обнаруживается в самых различных сферах общественного бытия.
Экономический аспект истории может быть усмотрен в цикличности выбора между полюсами огосударственного управления и рыночной саморегуляции. Когда бюрократическая рутина становилась сдерживающим фактором экономического развития узды государства несколько ослабевали и приоритет развития смещался в сферу частного предпринимательства. Однако с обеспечением временного инновационного прорыва, переориентированная на интересы предпринимателя экономическая система оказывалась в состоянии разбалансировки. Актуализировался курс на очередное усиление государственно-управленческих механизмов в экономике. Если с такой переориентацией правительство запаздывало, возникал экономический кризис. Последствия экономического кризиса могли бы быть гораздо менее масштабными при превентивном государственном реагировании. Принятие концепта циклического развития экономических систем позволяет создать более сложную, чем имело место до сих пор, модель долгосрочного планирования, включая так называемые меры управленческой готовности.
Демографическая история России также позволяет четко проследить подобие маятниковой траектории в динамике естественного воспроизводства населения. Наложение на шкалу интронизаций показателей репродуктивной активности российского населения точно соответствует западническо-почвеннической ориентации монархов. При царях-«западниках» общий коэффициент рождаемости в России варьируя по годам в целом снижался, тогда как при «почвенниках» возрастал. Зигзаги демографической динамики в России на всем протяжении XX столетия также соотносятся в общих чертах с режимом ценностных инверсий. Как самые отрицательные в демографическом плане хронологические интервалы в отечественной истории статистика определяет ленинский и ельциновский периоды. Характерно, что оба они были связаны с резким революционным разрывом с традицией цивилизационной идентичности России.
«Цивилизационный маятник» опровергает представление о существовании универсального модернизационного тренда развития. Исторический процесс развертывается в действительности не в трендовой предопределенности, а в динамике циклических инверсий. Государство и общество оказываются всякий раз перед выбором принципов системного развития. Непредопределенность исторического процесса означает возможность управленческого конструирования будущего.
Применение представлений о цивилизационном маятнике позволяет переосмыслить некоторые сложившиеся историографические стереотипы. В частности, разрушается традиционная политическая спектральная дифференциация между «левым» и «правым» полюсами. Под каждым из маркеров «консерватизм» и «революция» обнаруживаются две векторально антагонистические силы. Представители монархической власти могли выступать в качестве носителей революционной идеологии, а революционеры в качестве консерваторов. [547]
«Цивилизационный маятник» позволяет примирить между собой извечных дискутантов о путях российской истории – «славянофилов» и «западников». Как западническая, так и славянофильская платформы были исторически оправданны. Обе предложенные модели развития были объективны и политически целесообразны. Но «правда» обоих подходов соотносилась каждая со своим историко-временным интервалом, отражая различные вектора маятниковых трансформаций.
Теория «цивилизационного маятника» была верифицирована на историческом материале ряда зарубежных стран. Экспертная оцифровка состояния цивилизационной идентичности в пятилетнем шаговом режиме апробировалась применительно к истории США, Великобритании, Франции, Германии, Италии, Испании, Японии, Китая, Турции, Бразилии (рис. 2.5.3-2.5.12). Положение о цикличности модернизационного процесса находит во всех рассматриваемых случаях свое подтверждение. Страновые различия заключаются лишь в амплитуде и частоте исторических колебаний. Различия в ритмике модернизационных инверсий проливают дополнительный свет на проблему соотношения универсального и специфического в истории цивилизаций. В рамках полученных выводов актуализирован также вопрос вариативности цивилизационного времени. Характерно, что в России амплитуда маятниковых колебаний оказывается больше, чем где бы то ни было, что совпадает с представлением о радикально-максималистском размахе российской истории.
Рис. 2.5.3. Динамика состояния цивилизационной идентичности США
Рис. 2.5.4. Динамика состояния цивилизационной идентичности Франции
Рис. 2.5.5. Динамика состояния цивилизационной идентичности Италии
Рис.2.5.6. Динамика состояния цивилизационной идентичности Германии
Рис.2.5.7. Динамика состояния цивилизационной идентичности Великобритании
Рис.2.5.8. Динамика состояния цивилизационной идентичности Испании
Рис.2.5.9.Динамика состояния цивилизационной идентичности Китая
Рис. 2.5.10. Динамика состояния цивилизационной идентичности Турции
Рис. 2.5.11. Динамика состояния цивилизационной идентичности Японии
Рис. 2.5.12. Динамика состояния цивилизационной идентичности Бразилии
Попытка распространения методики оцифровки маятниковых инверсий на более глубокую временную ретроспективу оказалась неудачной. Действие «цивилизационного маятника» не распространяется на систему традиционного общества. Адаптивная сила традиции сдерживала инверсионную силу воздействия. Показателен в этом отношении опыт Японии, применительно к которой маятниковых колебаний до середины XIX в. не обнаружено.
Следовательно, «цивилизационный маятник» есть характеристика вполне определенного периода истории, эпохи модернизации. Для объяснения волн в истории домодернизационных цивилизаций более актуальным было бы применение системы вызов – ответ А.Д. Тойнби. Тойнбиевская объяснительная модель – это модель развертывания исторического процесса в традиционном обществе. Для модернизационной эпохи развития этого недостаточно. Маятниковый механизм – это не единичный вызов, выводящий цивилизацию из статического состояния, а встроенный механизм, обеспечивающий посредством модернизационных инверсий неостанавливающееся развитие.
Другая обнаруженная через оцифровку «цивилизационного маятника» тенденция заключается в его постепенном угасании. Чем более сообщество модернизируется, тем меньше становится амплитуда колебаний. Реализованная в ряде стран двухпартийная модель не только минимизирует амплитуду инверсий, но и предусматривает политический механизм их безболезненного сглаживания. Угасание цивилизационного маятника на современном этапе служит индикатором зарождения новой общественной системы и завершения эпохи модернизма.
Одним из основных практических результатов разработки концепции цивилизационного маятника является примирение принципов традиции и модернизации. Фактически доказана взаимодополняемость и историческая объективность обоих компонентов интегрированного фактора цивилизационной устойчивости.
