Глава 1. Ассоциативная психология

Психологией, зародившейся во времена Локка, и был ассоцианизм. Впрочем, его усматривают уже у Декарта, но классическое время ассоциа­тивной психологии наступает в конце XVIII — начале XIX века, когда появ-

Основное— Море сознания— Слои философии— Слой 6

ляются труды Гартли и Джеймса Милля. Считается, что к середине XIX века выявились слабости теории ассоциаций, и стало ясно, что она не в состоянии объяснить психической жизни. И действительно, в трудах поздних ассоциани-стов, таких как Бэн, Спенсер, Циген ощущается некий пересмотр старых подходов.

Появились и противники ассоцианизма, утверждавшие, что в его рам­ках «невозможно было исчерпывающе объяснить творчество, проявление воли, человеческой активности, самосознания» (Дьяченко, Кандыбович, Психоло­гический словарь-справочник, с. 31).

Поэтому его и нужно было заменить на новую психологию. Мнение это настолько привилось, что никем из академических психологов не оспарива­ется, а неакадемические знают только свое и ассоциативной психологией просто не интересуются. Обычный психолог об Ассоциативной психологии знает. Как же! Нам же говорили о ней в курсе истории психологии. Но что знает? Только то, что она была, была неправа, да еще и запутала себя и всех остальных какими-то ассоциациями...

Мнение сообщества — очень действенная вещь, когда нужно предпи­сать поведение. Но может ли мнение заменить истину? Я противопоставлю ему два других мнения. Первое — мнение все того же Вильяма Джеймса, который сам был долгие годы одним из вождей психологии сознания, а потом, разочаровавшись в ней, ушел в живущее и поныне направление мысли — прагматизм. Его мнение таково: ассоциативная психология была очень действенной и, вероятно, превосходила в этом смысле последующую академическую психологию, которая ее заменила.

На это мнение Джеймса ссылается в 1906 году русский философ Вл. Иванов­ский, издавший тексты Ассоциативной психологии:

«С другой стороны, ассоцианистское воззрение на духовную жизнь, которое упрекают за то, что оно как бы механизирует психику, оказывается необычно плодотворным при практических применениях психологических теорий.

"Прямо изумительно,— говорит тот же Джеймс, — какую массу операций духа можем мы объяснить на основании принципов ассоциации ".

И далее, он — в практических видах слушавших его лекции учителей — самым решительным образом советует им приобрести привычку думать об уче­никах в терминах ассоциаций...

"Если, — говорит он, — вы будете думать о ваших учениках, как о малень­ких ассоциативных механизмах (как бы вы ни думали о них помимо этого), вы сами удивитесь тому, как глубоко вы будете в состоянии понять их душевную деятельность и как практичны будут результаты ваших педагогических уси­лий "» (Цит. по: Вл. Ивановский. От переводчика // Бен. Психология, с. V).

Это мнение, что называется, авторитетное. Джеймс знал и оба вида психологии и знал, что говорил. Второе мнение лично мое. У меня нет авто­ритета, поэтому я могу высказаться только от имени разума, поэтому я выс­казываю мнение-сомнение. Оно таково.

Конечно, можно посчитать, что к середине XIX века ассоциативная психология действительно исчерпала себя и не могла «исчерпывающе объяс-

Глава 2. Научная ассоциативная психология. Джеймс Миллъ

нить» ни творчество, ни самосознание. Но ведь их исчерпывающе не смогли объяснить и ни одна из последующих школ! И значит, в оценке ассоциатив­ной психологии вполне можно было ограничиться переводом ее в разряд одной из важнейших составных частей современной психологии, а отнюдь не полным отрицанием и забвением. Тут я сужу по тому, что ассоциативная психология не преподается ныне в университетах, а лишь упоминается в курсе истории психологии.

И я делаю предположение: ассоциативная психология, во-первых, от­рицалась сильнее, чем того заслуживала, и, во-вторых, она была заменена на новую психологию не по соображениям поиска истины, а по соображе­ниям политическим, как жертва войны детей против отцов. Что позволяет мне делать такое предположение?

А приглядитесь к трудам поздних ассоцианистов, а потом к работам тех, кто отрицал ассоциативную психологию, к примеру, работам Вундта, Брен-тано, Кюльпе, Эббингауза, и вы с удивлением обнаружите, что они в поис­ке нового говорят об одном и том же, будто соревнуются, кто быстрее добе­жит до финишной ленты и первым захватит пустующее святое место царя на горе. Сквозь все их работы прорывается рев возбужденной толпы научных пролетариев: наплюйте вы на Психологию, пока Физиология нервной сис­темы на подъеме, давайте захватим почетное место естественной Науки! Давайте, скорее применяйте неврологию к психологии, плевать на ассоциа­ции и как там в действительности все устроено и работает!

Мое мнение таково: ассоциативная психология — это психология, и действенная психология, которая прошла вполне определенный путь в по­нимании человека. Эта часть психологической науки должна быть восстанов­лена как одна из составных частей настоящей психологии. Восстановить же ее можно, очистив от физиологического ажиотажа перевозбужденные умы поздних ассоцианистов и психологов сознания.