2. Стадия возбуждения. Социальное беспокойство видится исследователям как неопределенное, не сфокусированное и общее чувство, охватывающее определенные части общества. Когда беспокойство фокусируется на определенных условиях и причины несчастий и неудач идентифицируются с реальными социальными объектами так, что возникает побуждение к активным действиям, наступает стадия возбуждения. Сторонники движений собираются вместе для обсуждения существующего положения, и повсеместно появляются агитаторы движений. Дальнейшее развитие движения во многом зависит от популярности лидеров, успешных действий агитаторов и эффективности деятельности социальных институтов. Иногда красноречивый и популярный агитатор, затрагивающий насущные потребности многих людей, может сформировать основы движения буквально за один день. Превращение массы недовольных в эффективное социальное движение зависит также от мастерства организаторов, направляющих усилия недовольных членов общества в определенное русло.
Обычно стадия возбуждения охватывает незначительный промежуток времени и заканчивается либо активными действиями, либо потерей у людей всякого интереса к этому движению.
3. Стадия формализации. Очень многие движения проходят весь свой жизненный цикл, не оформляясь в организации, но те из социальных движений, которые действительно пытаются добиться значительных изменений в обществе, должны быть организованы. Возбужденные массы последователей движения не могут ничего создавать и совершать, кроме разрушения, если их энтузиазм не упорядочен и не направлен на достижение строго определенных целей. На стадии формализации возникает ряд деятелей движения, которые систематизируют его активность и идеологию, делают ее ясной и определенной. Идеология строится таким образом, чтобы постоянно напоминать людям о их неудовлетворенности, определять причины такой неудовлетворенности, устанавливать объекты, стратегию и тактику движения для оптимального достижения целей и стремиться морально оправдать их действия. Формализация превращает возбужденные массы в дисциплинированных членов движения, а неопределенную причину движения - в реальную и видимую цель. Стадия формализации занимает также короткий промежуток времени и довольно быстро сменяется стадией институционализации.
4. Стадия институционализации наблюдается практически во всех движениях, которые длятся достаточно долго. При этом движение кристаллизуется в определенных культурных образцах, включая традиции поддержки и защиты интересов его членов. На этой стадии эффективные бюрократы замещают усердных агитаторов как лидеров и члены движения чувствуют, что они поддерживают достойную, с устойчивой идеологией, организацию, в которой они занимают строго определенные позиции и выполняют соответствующие социальные роли. Институционализация придает социальным движениям законченность и определенность. На этой стадии движение настолько организовано, настолько обладает собственной разработанной символикой, кодексами и идеологией, что практически становится организацией. Не случайно говорят, что приобретение разработанных правил, специальных зданий и униформы является доказательством того, что институционализация движения закончилась. В принципе стадия институционализации может продолжаться сколь угодно долго.
5. Стадия распада движения. Большинство ученых-социологов полагают, что социальное движение заканчивается стадией институционализации. Но в действительности для многих социальных движений это еще не окончательный этап. Следует помнить, что движение может прекратиться на любой стадии своего развития. Под влиянием внешних условий, внутренних сил или после достижения поставленных целей многие движения распадаются или превращаются в социальные институты или организации. В случае распада движение может превратиться в ряд автономных образований, часто конфликтующих или конкурирующих друг и другом. При этом социальный эффект их воздействия на различные сферы общественной жизни значительно ослабевает или сходит на нет. Те движения, которые превращаются в социальные институты, наоборот, закрепляют свое влияние в обществе, становятся его неотъемлемой частью (как, например, политические движения, достигшие своих целей и получившие доступ к государственной власти).
Социальные движения не возникают сразу и вдруг. Они появляются и развиваются при определенных социальных условиях, и эти условия создаются в ходе деятельности многих людей, разделяющих основные цели движения. Каковы же основные условия, благоприятные для появления и развития социальных движений?
Культурные течения. Во всех современных цивилизованных обществах постоянно происходят изменения в ценностях и нормах поведения людей. Такие изменения называются культурными течениями. Концепция культурных течений была разработана американским социологом М. Герсковитцем, определявшим культурное течение как процесс, в котором "небольшие деформации медленно изменяют характер и формы стиля и способов жизнедеятельности людей, но результат действия этих перемен очевиден". Участвуя в культурных течениях, большинство людей развивают новые идеи о том, какое общество их больше всего устраивает и как оно должно относиться к своим членам. Длительное развитие демократического общества пример культурных течений. Можно также привести в качестве примера культурных течений постепенную эмансипацию женщин, тяготение людей к материализму или, наоборот, отход от материализма к духовной жизни и религии, наблюдающийся у некоторых категорий молодых людей.
Каждое культурное течение появляется и развивается под воздействием многих факторов и может породить социальное движение. И наоборот, каждое социальное движение может способствовать возникновению культурных течений. Таким образом, культурные течения обеспечивают благоприятные условия для социальных движений, подстегиваю! и ускоряют их развитие. В прошлом веке культурные течения в основном развивались в направлении достижения равных прав для всех видов социальных групп - мужчин и женщин, религиозных, политических, национальных меньшинств. Социальные движения, совпадавшие по своему направлению с культурными течениями, были весьма успешными, в то время как движения сопротивления культурным течениям терпели неудачу.
Социальная дезорганизация. Для уяснения значения дезорганизации для развития социальных движений приведем пример с лидерами. В каждом обществе в определенное время появляются сильные лидеры, которые ведут за собой некоторую, иногда даже большую часть общества. Однако, прежде чем появиться лидеру, должен существовать народ или социальная группа, нуждающаяся в нем. В стабильном, высокоинтегрированном обществе такие лидеры появляются весьма редко. Члены такого общества пребывают в благодушии и испытывают чувство безопасности, они не ощущают дискомфорта, весьма равнодушны к изменениям в общественной жизни, а потому редко присоединяются к социальным движениям. В изменяющемся, нестабильном обществе (безразлично, простое оно или сложное), как правило, процветают социальные движения.
Любое изменяющееся общество всегда в той или иной степени подвержено дезорганизации. Однако общества различаются, но скорости происходящих в них изменений и по степени дезорганизующего воздействия этих изменений на культуру. Традиции же изменяющегося общества не имеют устоявшихся форм и потому не могут создавать устойчивое и управляемое поведение его членов. В дезорганизованном обществе индивиды тяготеют к потере культурной основы и устойчивых норм. Р. Мертон дал членам таких обществ некоторые основные социально- психологические характеристики: 1) чувство того, что те, кто управляет государством, равнодушны к чувствам и стремлениям его рядовых членов; 2) чувство того, что рядовой член общества не может достичь основных своих целей в обществе, которое видится как непредсказуемое и беспорядочное; 3) общее ощущение тщетности и бесполезности приложения усилий; 4) убеждение в том, что невозможно рассчитывать на какую-либо социальную и психологическую поддержку со стороны институтов данного общества. Р.Мертон полагает, что комплекс чувств и мотивов такого рода можно рассматривать как разновидность аномии.
Другой концепцией деформированной интеграции человека в дезорганизованное общество является теория отчуждения. Понятие "отчуждение" применяется значительно реже, чем понятие аномии, и включает в себя такие компоненты, как беспомощность, отсутствие нормативных ориентиров, социальная изоляция. Это означает практически полное эмоциональное отделение индивида от общества.
Отчуждение и аномия становятся широка распространенными явлениями в дезорганизованном обществе. Их симптомы: неуверенность, социальный страх, беспокойство и высокая внушаемость. Ранее действующие правила и нормы не считаются больше полезными и надежными, а прежние цели кажутся недостижимыми. В то же время другие правила отсутствуют, а новые цели представляются недостойными для затрачиваемых усилий. Такая неопределенность в обстановке, разобщенность людей служат идеальной средой для зарождения и развития социальных движений. Неопределенность норм и целей чаще вызывают социальные движения, чем бедность и нищета. Люди могут быть эмоционально устойчивы, и уверены в будущем, несмотря на то что они занимают низший уровень в иерархии общества, материально не обеспечены, но только если система их ценностей определяет эти лишения как необходимость и как нормальные условия существования.
Коррупция, социальное неравенство и социальная несправедливость далеко не всегда приводят к нестабильности и возникновению движений протеста. Многие социальные системы оставались стабильными и непоколебимыми в течение веков, несмотря на изматывающую народ бедность, безудержную коррупцию и высокую степень эксплуатации. Такой социальный порядок мог вполне благополучно существовать до тех пор, пока члены общества достигали целей, которые они ставили перед собой. Человек настолько податлив и внушаем, что почти в каждой социальной системе находит хорошее для себя, если эта система внутренне устойчива и если человек успешно социализирован для жизни в ней.
Таким образом, традиционные общества чаще всего являются наиболее стабильными до тех пор, пока в них не происходят изменения. Но как только нормы и ценности начинают подвергаться сомнению, люди испытывают резкое обесценивание своих стремлений. Такую ситуацию некоторые ученые называют "революцией растущих ожиданий". Известно, например, что революции возникают не там, где люди бедствуют, а там, где условия их жизни улучшаются. Все дело в том, что параллельно с улучшением условий жизни значительно расширяются желания и потребности людей. Революции и другие восстания наиболее вероятны тогда, когда прерываются периоды улучшения условий жизни и создается разрыв между увеличением потребностей и падением возможностей для их реализации.
Социальная неудовлетворенность. Социальная неудовлетворенность - это общее недовольство людей условиями жизни и системой социальных отношений в данном обществе. Существуют три основных компонента, из которых состоит социальная неудовлетворенность: относительная неудовлетворенность, ощущение несправедливости и статусная неопределенность.
Согласно концепции относительной неудовлетворенности, разработанной английским социальным психологом С. Стауферром, люди ощущают неудовлетворенность в результате разрыва между тем, что они имеют, и тем, что они могли бы иметь. Например, когда в нашей стране приоткрылся железный занавес и люди увидели более высокий уровень жизни в других государствах, такое открытие породило неудовлетворенность, так как многие поняли, что могли бы жить в значительно более комфортных условиях. Чем больше разрыв между надеждами и ожиданиями и их реализацией, тем сильнее чувство социальной неудовлетворенности.
Относительная неудовлетворенность широко проявляется в слаборазвитых странах, где общество сильно дезорганизовано. Люди хотят иметь автомобили, компьютеры, холодильники и многие другие вещи, хотя слабо понимают, что их нужно еще и производить. Нехватка этих предметов приводит к еще большему желанию владеть ими. Однако у этих обществ существуют ограниченные ресурсы в области обучения, образования, развития материальной базы. Кроме того, часто сельская структура населения не дает возможности развивать производство в городских условиях, что приводит к отчуждению многих людей и является основой для будущих революций и друг их социальных движений.
Со циальная несправедлив ость не является объективным социальным фактом. Это субъективное ценностное суждение. Должен ли один человек обладать богатством в 10 раз большим, чем другой? Ответ на этот вопрос зависит от традиций и системы ценностей. Во многих странах массы населения живут в бедности, а немногие - в роскоши, фактически не платят налоги и блокируют попытки социальных реформ. Справедлива ли такая система? На это нельзя ответить однозначно. Только тогда, когда члены социальной системы считают ее несправедливой и становятся разочарованными и отчужденными, на поставленный вопрос можно ответить отрицательно.
Ощущение социальной несправедливости встречается не только у представителей беднейших или бесправных слоев общества. Некоторые группы с высоким уровнем потребления и высоким социальным статусом также могут чувствовать себя жертвами несправедливости. Люди, имеющие значительные богатства, твердо уверены, что их накопления и привилегии являются результатом справедливого распределения, и полагают несправедливыми большие налоги и различные государственные ограничения их бизнеса. Следовательно, чувство социальной несправедливости может вызывать социальные движения как среди бедных, так и среди богатых гупп населения.
Вопрос о статусной неопределенности уже частично рассматривался выше. Такая неопределенность развивается в том случае, когда кто-то имеет несколько статусов разного ранга. Люди с устойчивым чувством статусной неопределенности наиболее часто ощущают неудовлетворенность и невозможность достижения необходимого им вознаграждения.
Проведенные во многих странах исследования социальных движений показывают, что наличие у какой-либо личности трех факторов относительной неудовлетворенности, ощущения несправедливости и статусной неопределенности - приводят к тому, что эта личность испытывает внутреннюю готовность присоединиться к социальным движениям.
Структурные предпосылки воз ник новения социальных движений. Обобщив все социальные условия, благоприятствующие возникновению и развитию социальных движений, можно выделить основные предпосылки их возникновения. Американский исследователь социальных движений Д. Стокдейл отметил пять таких основных условий, которые он назвал структурными предпосылками возникновения социальных движений: 1) социальная неудовлетворенность; 2) структурная блокада (барьеры в социальной структуре, которые способствуют возникновению социальной неудовлетворенности); 3) контакты и взаимодействия между неудовлетворенными людьми; 4) уверенность в том, что общие коллективные действия могут ослабить социальную неудовлетворенность и улучшить условия существования; 5) наличие идеологии, оправдывающей предполагаемые коллективные действия в социальных движениях. Когда эти основные предпосылки появляются у некоторой части общества, социальные движения и соответствующие коллективные действия становятся почти неизбежными.
В стабильном, высокоинтегрированном обществе с незначительными социальными напряжениями, со слабой степенью отчуждения между социальными группами очень редко возникают социальные движения, и немногие люди интересуются ими. Тот, кто пришел к согласию с самим собой и с обществом, вероятнее всего, будет поглощен своими собственными заботами. Эти люди смотрят на социальные движения как на пустое развлечение и относятся к ним равнодушно или враждебно. Но в изменяющемся и постоянно дезорганизованном обществе полностью удовлетворенные индивиды встречаются редко, многие люди ощущают несправедливость и неудовлетворенность. Недоверие к государственным институтам, потерянность и отсутствие устойчивых ценностей порождают взаимные равнодушие, ненависть и недоверие; при этом резко ощущаются границы, возникает желание активно выступать против "чужих". Все это служит прекрасной питательной средой для самых разных социальных движений. Вместе с тем существуют личности, наиболее подверженные желанию выступать в социальных движениях и активно изменять окружающую действительность. Рассмотрим некоторые основные факторы, влияющие на участие индивидов в движениях.
1. Мобильность. Перемещающиеся в обществе индивиды имеют весьма мало шансов для укоренения в той или иной социальной группе и для интеграции в жизнь общества. Их мобильность не только ослабляет социальный контроль, но и лишает их эмоционального удовлетворения от реальной принадлежности к какой-либо социальной группе.
Разрыв индивида в результате его социальной мобильности с прежним социальным окружением и невозможность интегрироваться в новое окружение приводят к объединению таких людей в социальных движениях. Они вступают в эти движения с целью утвердиться, реализовать себя, изменить условия существования в выгодную для себя сторону. Мигранты, не имеющие корней в прежней культуре, стремятся изменить ее в своих интересах, не считаясь с культурой и традициями своей новой группы или общества. Они рассматривают социальное движение как эмоциональное убежище.
Исследователи, изучая утопические движения в средневековой Европе, определили, что утопические фантазии наиболее сильно были распространены среди бывших крестьян, согнанных со своей земли и ставших городскими ремесленниками, рабочими, безработными или просто нищими. Эти люди были втянуты в процесс географической, горизонтальной мобильности и, кроме того, в процесс вертикальной мобильности. Выяснилось, что если комбинированная мобильность охватывает значительные массы людей, то это всегда приводит к возникновению социальных движений. То же можно сказать и о крестьянах России, которые вначале XX в. наводнили города и стали участниками многих крупных революционных выступлений. Следует, конечно, помнить, что мобильность в процессе проявления социальных движений может быть как причиной, так и следствием. Это означает, что многие люди становятся мобильными, так как утрачивают спои культурные корни, и что многие люди утрачивают свои культурные корни и социальные связи с группами в силу мобильности. Для нас важно только, что высокомобильные группы в целом в большей степени поставляют из своей среды участников социальных движений.
2. Маргиналъность. Концепция маргинальности была впервые разработана Робертом Парком в ходе изучения им процессов ассимиляции культур. Он полагал, что маргинальная личность - это "культурный гибрид, человек, живущий и внутренне принадлежащий в своей культурной жизни и традициях к двум различным народам или социальным группам... Это человек на грани двух культур и двух обществ. В 1940 г. Джон Кубер предложил использовать термин "маргинальная личность" в отношении людей, "которые занимают периферийную позицию между двумя различными институтами, культурными комплексами или другими культурными сегментами".
Наиболее употребимое определение разработал Т. Шибутани. В соответствии с этим определением люди считаются маргинальными тогда, когда "они находятся на границе между двумя или более социальными мирами, но не входят полностью нив один из них".
Огромное количество людей являются маргинальными личностями. Это эмигранты, те, кто быстро приобрел тот или иной социальный статус, дети от смешанных браков, лица, обращенные в новую религию. Маргинальность в целом приводит к появлению чувства растерянности и беспокойства, в значительной степени увеличивает возможность отклонений от групповых норм и появления кризиса доверия у индивидов. В обществе, где существует много субкультур, практически каждый член некоторых из них будет маргиналом в других субкультурах. Маргинальные личности с наибольшей вероятностью могут чувствовать тревогу и социальный страх, так как они находятся в неопределенном положении и чувствуют себя чужими по отношению к социальным связям группы, ее нормам, ценностям и взаимоотношениям, существующим в ней или в обществе. В дальнейшем они все больше осознают различие между собственным "Я"- образом и образами других членов группы, что приводит их к недовольству и озлобленности.
Часто маргинальность считают результатом сверхконформности (судорожных попыток приспособиться к новой культуре), свидетельством чего является сперхпатриотизм новоявленных граждан государства, религиозная нетерпимость обращенных в новую религию или мелочное следование аристократическому этикету со стороны новоявленных богачей. С другой стороны, можно наблюдать, как маргинальные личности принимают оппозиционные идеи и присоединяются к непопулярным движениям, как бы желая сказать: "Здесь, по крайней мере, хоть кто-то будет ценить меня по-настоящему!"
Изучение социальных движений показывает, что многие их активисты и лидеры являются маргиналами. Но это не означает, что социальные движения состоят только из маргиналов. Действительно, большинство движений на ранних стадиях пополняются в основном из их среды. Маргинальные личности наиболее восприимчивы, и обидчивы, так как обеспокоены невозможностью их принятия в полноценные члены группы. Кроме того, они не столь явно привержены групповым нормам и ценностям и могут выступать против них. Но на поздних стадиях развития социальное движение обычно пополняется за счет немаргинальных личностей, преследующих свои индивидуальные цели.
3. Социальная изоляция. Исследования социологов показывают, что личности и группы, изолированные от общества, более отчуждены и восприимчивы к массовым движениям, чем те группы, статусы, роли и деятельность которых в целом интегрированы в общество. Так, У. Корнхаузер, изучавший массовые движения среди интеллектуалов, считает, что "интеллектуалы, работающие отдельно, проявляют большую склонность к массовым движениям, чем входящие в университетские группы". Наиболее восприимчивы к социальным движениям (особенно к насильственным) те рабочие коллективы, чья работа "отрезает" их от большинства членов общества: шахтеры, моряки, старатели и др. Это происходит потому, что в силу географического обособления или особенностей социальной структуры такие работники имеют значительно меньшее число контактов с другими группами в обществе. Они редко принадлежат к добровольным объединениям и организациям, распространенным среди других групп. У этих работников мало возможностей участвовать в формальной и не формальной жизни общества, связи со стабильным порядком ослаблены, в связи с чем, их легче мобилизовать для его ниспровержения.
4. Изменение социального статуса. Нет очевидных доказательств того, что степень активности в социальных движениях зависит от принадлежности индивидов к тому или иному социальному уровню, но доказано, что изменение социального статуса усиливает восприимчивость индивида, обостряет чувство социальной несправедливости. Потеря социального статуса или угроза его потерять представляет собой гораздо большее зло для индивида, чем перенесение в ту статусную группу, где его позиция будет маргинальной и ненадежной. Именно поэтому в результате неудачной мобильности он ощущает ненависть к другим группам и у него чаше возникают установки на насильственные действия. Такие люди являются кандидатами в участники социальных движений. Так, мы являемся свидетелями того, как представители рабочих коллективов, интеллигенты или предприниматели начинают бороться за свои права в том случае, когда статус их группы понижается или им угрожает потеря статуса. Очевидно, нет более значимой причины вовлечения в социальные движения, чем постоянная угроза экономической безопасности и социальному статусу в некоторых сегментах общества.
5. Потеря семейных связей. Совет "женись и успокойся" - не просто риторика, он имеет определенный практический смысл. Когда человек живет в хорошей квартире, имеет жену и детей, когда обстановка в его доме спокойная, ему не хочется идти на баррикады. Чем больше экстремизма и непопулярности в социальных движениях, тем чаще они делают семейные связи участников разорванными и неблагополучными. Активность в социальном движении отнимает много времени, сил и становится серьезной помехой в семейной жизни.
Личность, живущая в благоприятной, удовлетворяющей его семейной обстановке, не имеет эмоциональной потребности заполнить эмоциональный вакуум, а именно желание заполнить эмоциональный вакуум признается одной из основных причин присоединения к социальным движениям.
Изучение состава участников социальных движений показывает, что наиболее активные их члены либо не имеют семей, либо отстранены от семейной жизни. Это наиболее заметно в экстремистских и радикальных движениях. Например, среди движения народников в России члены наиболее экстремистского его крыла, называвшие себя народовольцами, отказывались от семейных уз. Члены социал-демократического движения также в основном были отстранены от семейной жизни. С другой стороны, стабильная, спокойная и счастливая семейная жизнь снижает активность индивидов в социальных движениях, поэтому большинство революционных движений, начиная с ранних ^христиан и кончая первыми коммунистами, подвергали нападкам институт семьи. В первые годы революции правительство большевиков, например, пыталось вообще отказаться от традиционного института семьи.
6. Личностная неустроенность. Говоря о личностной восприимчивости к социальным движениям, мы подчеркивали, что неустроенность в личной жизни часто приводит людей в ряды социальных движений. Те, кто потерпел неудачу в реализации своих жизненных планов, кто не удовлетворен своей ролью в группе или обществе, кто опасается за свой социальный статус, с наибольшей вероятностью сознательно или бессознательно начинают видеть в социальных движениях возможности для достижения своих стремлений, идеалов и занятия лучшего места в социальной структуре.
Американский исследователь социальных движений Э. Хоффер выделяет в связи с этим временных и постоянных неудачников. Временные неудачники - это "люди, которые не находят своего места в жизни, но надеются его найти". Молодежь, еще не определившая свой выбор, демобилизованные солдаты, люди, временно не работающие, - это наиболее типичные представители данной социальной категории. Беспокойство, потерянность, неустойчивость у них может быть временной, и они активно ищут благоприятных возможностей для улучшения своего положения. Такие люди могут служить дополнительным "вливанием", усиливающим социальные движения, но если общество способно достаточно быстро удовлетворить их потребности, они в скором времени теряют всякий интерес к таким движениям. Постоянные неудачники - это те люди, у которых возможности реализации своих стремлений ограничены "недостатком способностей и талантов, а также непреодолимыми социальными барьерами. Они навсегда отстранены от желаемых ролей и статусов. Неудачливые артисты, писатели и журналисты, которых никто не печатает, высококвалифицированные рабочие, чей труд недостаточно оплачивается, непонятые гении, одинокие женщины, желающие иметь мужа, дом и детей, но отчаявшиеся устроить свою личную жизнь, - все они относятся к категории постоянных неудачников. Не надеясь реализовать себя в существующей ситуации, эти люди имеют эмоциональную потребность в том, что могло бы заполнить вакуум в их существовании.
Можно ли рассматривать социальные движения только как убежище бездомных, безработных и неудачников? Присоединяются ли к социальному движению в результате эмоционального порыва, а не в результате интеллектуальной оценки?
Р. Хеберле, изучая социальный состав и установки экстремистских социальных движений, отмечал, что "невротиков, неустроенных, неуравновешенных и психопатов привлекают не идеи социального движения, но поиски единения с себе подобными, принадлежности к группе, которые снижают чувство страха, беспомощности и изоляции". С другой стороны, во многих движениях (особенно в умеренных и движениях реформ) большинство составляют люди, принимающие его идеи и стремящиеся через него достичь своей цели. Когда движение выражает согласованное мнение наиболее влиятельных членов общества, в него, как правило, входят Способные и преуспевающие лидеры. Возможно, большинство членов умеренных движений находит в них некоторые элементы эмоциональной компенсации, но в целом преуспевающие члены общества прекрасно осознают значение этих движений в общественной жизни, их цели и возможные результаты, а также свои роли в них.
Чего больше - вреда или пользы для общества несут социальные движения? Этот вопрос столь же неразрешим, как и вопрос о том, больше вреда или пользы приносит ветер. Просто нужно помнить, что социальные движения служат одним из способов изменения общества. Эти изменения могут быть болезненными, и в этом случае необходимо наличие определенных социальных сил, способных преодолеть отжившие традиции, убеждения и заблуждения.
Таким образом, мы можем констатировать тот факт, что в социальной сфере нет неизменных объектов и субъектов. Все они изменяются по своим правилам и законам.
Вопрос.
Теории прогрессивного развития общества нашли своё рассмотрение в трудах:
I. К. Маркса, введшего понятие “общественно-экономической формации” (ОЭФ), которая базируется у на способе производства материальных благ и форме собственности. По его мнению, рост, качественное измерение производственных сил общества влекут за собой изменение производственно-социальных отношений, формы собственности. Завершаются эти изменения революционным скачком и общество переходит на новую ступень развития, вступает в фазу новой ОЭФ.
