Во втором смысле, т.е. как пути отступления, дороги составляют подлинный стратегический тыл армии.

В обоих значениях ценность дорог определяется их длиной, числом и положением, т.е. их общим направлением и направлением в ближайшем к армии районе, их устройством как дорог, трудностями рельефа, отношением и настроением населения и, наконец, их прикрытием крепостями или естественными преградами.

Однако не все дороги и пути, ведущие от места расположения армии к источникам ее жизни и силы, являются подлинными коммуникационными линиями. Хотя порою ими могут пользоваться и потому их можно рассматривать как дополнение к системе коммуникационных линий, но самая система ограничивается лишь теми дорогами, которые для этого специально оборудованы. Могут рассматриваться как истинные линии коммуникаций лишь дороги, оборудованные особыми окладами, госпиталями, этапами, почтовыми станциями; на эти дороги назначаются коменданты, и по ним распределяются полевые жандармы и гарнизоны. Но здесь выступает весьма существенное, иногда не замечаемое различие между армией в собственной стране и армией в стране неприятеля.

Хотя армия, действующая в собственной стране, будет тоже иметь организованные линии коммуникаций, но она не явится вынужденной ограничиваться исключительно ими и сможет в случае нужды оторваться от них и избрать любую другую дорогу, могущую быть использованной, ибо она всюду у себя дома, всюду имеет свои власти, всюду встречает сочувствие и поддержку. Если даже другие дороги менее хороши и подходящи для нее, то все же выбор их не представляет непреодолимых трудностей; поэтому, когда армия обойдена и оказывается вынужденной изменить направление фронта, она не станет считать таковое невозможным. В неприятельской же стране, как общее правило, армия будет смотреть как на коммуникационные линии лишь на те дороги, по которым она уже сама раньше проходила; отсюда возникает огромная разница в последствиях, вызванная целым рядом мелких и незаметных условий.

Наступающая в неприятельской стране армия по мере продвижения устраивает под своим прикрытием учреждения, образующие в совокупности коммуникационную линию. Благодаря тому, что внушаемые присутствием войск страх и ужас придают в глазах населения этим мероприятиям отпечаток неотвратимой необходимости, она может побудить население смотреть на эти мероприятия, как на некоторое смягчение общей военной напасти. Небольшие гарнизоны, оставляемые кое-где позади, поддерживают и обеспечивают всю систему. Но если бы мы вздумали направить своих интендантов, этапных комендантов, жандармов, полевую почту и аппарат других учреждений на отдаленную дорогу, по которой войска еще не проходили, то местные жители смотрели бы на эти мероприятия как на бремя, от которого они охотно освободились бы, и если только решительные поражения и бедствия не повергли неприятельскую страну в панический ужас, то эти должностные лица встретят повсюду враждебный прием, понесут потери и будут прогнаны. Таким образом, для приведения в покорность нового пути требуются прежде всего гарнизоны, и притом более значительные, чем обыкновенно; и все же остается опасность, что жители попытаются оказать сопротивление этим гарнизонам. Словом, у продвигающейся по неприятельской стране армии отсутствуют все орудия послушания; она еще должна установить свои административные органы и притом ввести их авторитетом оружия; последнее не может быть достигнуто повсюду в один миг, без жертв и трудностей. Из этого следует, что в неприятельской стране армия в еще меньшей степени может перебрасываться с одного базиса на другой посредством изменения системы сообщений, чем в собственной стране, где это все же выполнимо; отсюда, в общем, вытекает большая ограниченность армии в движениях и большая чувствительность ее сообщений.

Но также самый выбор и устройство коммуникационных линий сразу оказываются связанными многими ограничивающими их условиями. Они должны являться не только проезжими дорогами вообще, но должны быть тем полезнее, чем они будут значительнее и чем более богаты и нацелены обслуживаемые ими города, а также чем большее число укрепленных пунктов их защищает. При этом в значительной мере решающее значение имеют реки, как водные пути, и мосты, как пункты переправ. Отсюда положение коммуникационных линий, а следовательно, и пути, избираемые армией для наступления, лишь до известной степени зависят от свободного выбора; положение их связано географическими условиями.

Указанные выше условия, взятые совокупно, определяют, является ли связь армии с ее базисом сильною или слабою; этот вывод, сопоставленный с оценкой сообщений неприятельской армии, решает, какой из двух противников имеет больше возможности отрезать другому его коммуникационные линии или даже путь отступления, т.е., по общепринятому техническому выражению, его обойти. Помимо морального или материального превосходства той или другой стороны, успех обхода обеспечивается лишь превосходством коммуникационных линий; при отсутствии такого превосходства противная сторона легко отпарирует тем же.

Такой обход, ввиду двоякого значения дорог, может преследовать две цели. Первая цель заключается в том, чтобы внести помеху или вовсе прервать подвоз к неприятелю, дабы вызвать увядание и угасание его армии и тем принудить ее к отступлению. Вторая цель - лишить неприятельскую армию самой возможности отступления.

Относительно первой цели надлежит заметить, что кратковременный перерыв коммуникационной линии при современной системе снабжения редко явится ощутимым; требуется некоторый срок, в течение которого накапливались бы ежедневные небольшие потери; тогда сумма их возместит то, чего недостает в смысле значения каждой из них. Отдельная операция, направленная в обход фланга противника, могла нанести решающий удар в известную эпоху, когда существовала искусственная система продовольствия и по дорогам разъезжали взад и вперед тысячи повозок с мукой{147}, но в наши дни она не окажет ровно никакого действия, как бы удачно она ни была выполнена; в лучшем случае при ее помощи удастся захватить какой-нибудь транспорт и вызвать этим частичное ослабление, но отнюдь не обусловить необходимость отступления.

В результате этого операции, направленные в обход фланга противника, которые и раньше-то были в моде больше в книгах, чем в действительной жизни, представляются в настоящее время еще более оторванными от реальной жизни; можно утверждать, что лишь очень длинные коммуникационные линии при наличии неблагоприятных обстоятельств, особенно же если они повсюду и каждую минуту могут подвергнуться нападению вооруженных масс народа, могут сделать эти предприятия в обход фланга опасными.

Что касается преграждения пути отступления, то в этом отношении не следует переоценивать опасности стесненных и угрожаемых путей отступления; опыт последнего времени указывает нам, что при наличии хороших войск и смелых вождей поймать их труднее, чем им пробиться.

Средства для сокращения и обеспечения длинных коммуникаций крайне ограничены. Овладение несколькими крепостями в районе расположения армии и ее тыловых путей, а при отсутствии таковых - укрепление подходящих пунктов, хорошее обращение с населением, установление на тыловых путях строгой дисциплины, организация в занятой области хорошей полиции, настойчивая работа по улучшению дорог - вот немногие средства ослабить зло; конечно, устранить его полностью они не смогут.

В остальном сказанное нами в главе о продовольствии по поводу дорог, преимущественно избираемых армией, еще в большей степени приложимо и к коммуникационным линиям. Лучшими коммуникационными линиями являются самые большие дороги, проходящие через богатейшие города и наиболее культурные провинции; они заслуживают предпочтения, даже если являются очень кружными, и в большинстве случаев ближайшим образом определяют группировку армии.

Глава семнадцатая.

Местность{148}

Совершенно независимо от продовольственных средств, которые составляют одну сторону этой темы, местность находится в тесной и всегда сказывающейся связи с военной деятельностью; она оказывает решительное влияние на бой как в отношении его течения, так и его подготовки и использования. С этой точки зрения во всем объеме значения, заключенного во французском выражения "terrain", мы и рассмотрим здесь местность.

Влияние этого фактора проявляется по преимуществу в области тактики, но его результаты сказываются и в стратегии; бой в горах и по своим последствиям представляет совершенно другое явление, чем бой на равнине.

Но пока мы не пришли к рассмотрению отдельно наступления и обороны и еще не приступили к их ближайшему доследованию, мы не можем начать рассмотрение вопросов о влиянии основных видов местности и должны здесь ограничиться лишь общей характеристикой. Местность оказывает влияние на военную деятельность трояко: в качестве препятствий, преграждающих доступ; в качестве препятствий, мешающих обзору, и в качестве укрытий от огня; к ним могут быть сведены все остальные.

Бесспорно, что это троякое воздействие местности имеет тенденцию придать военной деятельности большее разнообразие, большую сложность и большую искусность, ибо это, несомненно, три лишние величины, входящие в комбинации.

Понятие абсолютно открытой равнины, т.е. местности, лишенной какого-либо влияния, существует в действительности только для очень мелких частей, да и для последних лишь на определенный данный момент. При более крупных частях и более длительном промежутке времени свойства местности скажутся на действиях; в отношении целых армий даже для отдельного момента, например, сражения, едва ли мыслим такой случай, чтобы местность не оказывала никакого влияния.