большой интерес для социологов, политиков, философов представляют работы Р. Арона по проблемам войны и мира, рассуждения ученого о роли общей теории, социологии и истории в логике их научного исследования [9]. Так, Р. Арон полагает, что насколько просто делать какие-либо абстрактные выводы о различии между общефилософской теорией и социологией, настолько сложно определить это практически. Какие характеристики, какие факторы принадлежат к чистой теории? Какие характеристики, какие факторы должны рассматриваться как внешние по отношению к системе как таковой? Ответ на этот вопрос, по его мнению, варьируется сообразно обстоятельствам эпохи — во всех случаях теория, ее понятия в их чистой логике разрабатывались так, чтобы открывать место для социологических проблем [9, 184].
Так, рассуждая об общетеоретических проблемах: понятиях и системах, Р. Арон выделяет категории, с помощью которых можно интерпретировать логику поведения внешнего политика. Он последовательно анализирует взаимозависимость дипломатии и стратегии, а затем факторы, которые влияют на могущество политических единиц, цели, которые государственные деятели пытаются достичь, и связывает условия внешнеполитического поведения, взятые отдельно, с задачами, средствами, целями. Сначала ученый выделяет чистые признаки понятий, независимо от принадлежности к системе (гомогенные и гетерогенные, отношения силы и юридической аргументации), а на их основе описывает два идеальных типа систем (мультиполярные и биполярные). Такой анализ, по сто мнению, приводит к диалектике мира и войн, включая промежуточные их формы, такие, как, например, холодная война или воинствующий мир, или революционная война.
Р. Арон отмечает, что для того, чтобы привести к изучению международных отношений, в том виде, как они конкретно осуществляются, теория несет три вида нагрузки. Во-первых, она обозначает для социолога или историка принципиальные (основные) элементы, которые должно содержать в себе описание обстоятельств, обстановки (ограничения и природу дипломатической системы, цели и средства акторов). Во-вторых, если социолог или историк, за пределами описания, хочет понять поведение внешнего политика какой-либо политической единицы или государственного деятеля, который возлагает на себя определенную ответственность, то можно использовать теорию как критерий рациональности, сравнивая поведение, которое согласно тео-
Глава 16. Социологическая концепция Раймона Арона
рии было бы логичным, с тем, которое имело место на самом деле. В-третьих, социолог или историк может и должен интересоваться внешними или внутренними причинами, определяющими дипломатические отношения, которые, в свою очередь, воздействуют на образование, трансформацию или исчезновение международных систем.
Р. Арон подчеркивает, что он намеренно ставит рядом социолога и историка: задачи первого, на его взгляд, находятся между задачами теоретика и задачами историка. Социолог интерпретирует, раскрывает события внешней политики, при этом он рассматривает будущее политической общности, дипломатической системы, цивилизации в качестве единой целостности. Так, «социология должна исходить из определенной совокупности, по отношению к которой будет осуществлено действие, которое оказывает определенное влияние на могущество или цели политических общностей (единиц), на природу систем, на типы войны и мира, будь то регулярные последовательности закономерности или схемы будущего, которые будут вписаны в реальность (необязательно так, чтобы акторы их осознали) [9, 185]».
Теория также предлагает перечень феноменов, где социолог должен исследовать как их причины, так и факторы, их обуславливающие.
Что же, по мнению Р. Арона, должен изучать социолог? Так, «социолог изучает факторы, определяющие могущество государства, их комбинацию, порядок, если он есть, благодаря которому чередуются войны и мир, схему, если такая есть, согласно которой колеблется удача мира или войны, характер собственно войны и мира, частоту войн и т. д. С одной стороны, эти же детерминанты может рассматривать и историк. Однако он может провести анализ только единичного случая, понять его и объяснить его во всех деталях. Социолог же должен быть готовым выявлять факторы или отношения какой-либо их совокупности, систематизировать порядок детерминант, выводить закономерности» [9, 185].
По мнению исследователя, существуют как физические (материальные), так и социальные детерминанты. Так, физические или материальные подразделяются на три вида, на которые достаточно полно указывают три следующих вопроса. Какое пространство занимают эти люди? Сколько людей занимает данное пространство? Какие ресурсы они там находят? Пространство, население, средства (богатства) — эти детерминанты рассматривают география, демография, экономика.
Социальные детерминанты также принадлежат к трем своего рода областям, столь же отличным, как и три рода физических детерминантов. Но в случае с социальными факторами социолог более озабочен случаями регулярными и, более того, типической последовательностью (если она существует). Он должен поднять вопрос о функ-
7. Анализ глобальных социальных проблем
ционировании типических исторических совокупностей, как подчиненном глобальному закону. Если принять в расчет те исторические совокупности, которые можно наблюдать за шесть тысяч лет существования истории, то это: нация, цивилизация, человечество.
Руководствуясь такой логикой исследовательского анализа, Р. Арон прежде изучает то влияние, которое режим, свойственный каждому политическому обществу, оказывает на поведение дипломатии или на саму стратегию, и одновременно спрашивает, является ли нация, будь то в ее постоянстве, будь то в ее необходимой эволюции, главным детерминантом этого процесса. Затем он исследует вопрос, насколько каждая цивилизация предлагает последовательность, регулярную и предсказуемую, типических фаз, каждая из которых характеризовалась бы определенным способом ведения внешней политики, определенной частотой и стилем войн. Затем он ставит этот же вопрос по отношению ко всему человечеству.
То же самое различие, считает ученый, может быть представлено следующим образом, если исходить из внешней политики отдельного сообщества. Так, имея в виду выявленные факторы, социальный порядок, который они определяют, мы встречаем прежде всего сообщество, организованное определенным образом, и мы должны дать ретроспективную оценку нации и режиму. Но нация и режим располагаются в гораздо большем социальном пространстве, его мы называем цивилизацией. Например, Германия времен Третьего рейха была неотъемлемой частью Европы XX века. Она же — временный период западной цивилизации. Но эта цивилизация, в свою очередь, была в отношениях с другими цивилизациями. В какой мере эти другие цивилизации отличаются от
Запада с точки зрения войны и мира? Что нужно учитывать, принимая во внимание природу общества и природу человека?
Таким образом, Р. Арон полагает, что пространство, число, ресурсы определяют материальные факторы или средства политики. Нации с их режимами, цивилизации, природа человеческая и социальная составляют более-менее постоянные детерминанты. При анализе первой категории факторов ученый использует аналитический метод, который помогает ему изолировать действие
этих трех причин, в которых многие социологические школы искали конечное объяснение. В трех последних — метод синтетический, поскольку он имеет целью исходить из того, что процесс функционирования сообщества очень сложный и не всегда ясно осознается актором [9, 186].
Следует, однако, отметить, что в своей трактовке ряда актуальных вопросов современности ученый часто занимал непоследовательную позицию. Например, отвергал идею фатальности мировой термоядерной войны, оправдывал гонку вооружений, выступал за мирное сосуществование Востока и Запада, усматривал в
Глава 16. Социологическая концепция Раймона Арона
политике разрядки «моральное разоружение» западной цивилизации, предостерегая об опасности политики «крестового похода» против коммунизма, придерживался антикоммунистических убеждений во внешней и внутренней политике [3, 31].
В целом социальное и политическое значение работ Р. Арона, как и большинства ученых такого масштаба, неоднозначно. Р. Арон сосредоточивает свою критику на позитивизме, ставит под вопрос историцизм и сциентизм, а также претензии общественных наук на то, чтобы заменить собой политические ценности и решения; он также отвергает попытки ограничить и отрицать свободу индивида. Оставаясь заинтересованным наблюдателем, он продолжает защищать свободу от государственных режимов и относить себя к либеральному направлению.
Социально-философские и политические концепции Арона оказали значительное влияние на западную философию, социологию и политологию, а также нашли свое отражение в трудах видных теоретиков современных французских социологических школ: П. Бурдье, Р. Будона, А. Турена [10, 11].
Литература
1. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М.: Изда
тельская группа «Прогресс-Универс», 1993.
2. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М.: Текст, 1993.
3. Справочное пособие по истории немарксистской западной
социологии. М.: Наука, 1986.
4. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская
энциклопедия, 1978.
5. Ansart P. Les sociologies contemporaines. P.: Seuil, 1990.
6. Aron R. Dix-huit legons sur la societe industriel. P., 1962.
7. Aron R. L'essai sur les libertes. P.: Calmann-Levy, 1976.
8. Aron R. L'opium des intellectuels. P.: Calmann-Levy, 1955.
9. Aron R. La paix et la guerre entre les Nations. P.: Calmann-
Levy, 1984.
10. Cuin H.-Ch., Gresle F. Histoire de la sociologie. V. 2. P.: La
Decouverte, 1992.
11. Guillaume M. L'etat des sciences sociales en France. P.: La
Decouverte, 1986.
Глава 17
