Сравнительная характеристика прогресса и регресса в развитии общества

	Два направления движения общества
Прогресс	Регресс
это движение общества: по восходящей линии, от низшего к высшему; от менее совершенного к более совершенному к большей устойчивости и жизнеспособности общества	это движение общества: по нисходящей линии, от высшего к низшему; от лучшего к худшему, к деградации к меньшей жизнеспособности и к нестабильности общества
Например, прогресс науки и техники	например, разрушение людьми окружающей среды

Понятие прогресса выступает интегральной характеристи­кой развития сложных систем, к числу которых следует отнести в первую очередь общественные системы. При этом необходимо иметь в виду целостный комплекс показателей духовной, полити­ческой, социальной и экономической жизни общества, всех его органических составляющих компонентов.

Идея прогресса применительно к обществу означает поло­жительную направленность исторического процесса в его преем­ственности, приумножении достижений материальной и духовной культуры человечества, социального наполнения и гуманистиче­ского измерения общественного развития, самоцелью которого становится сам человек.

Смысл истории следует усматривать в универсальных, всеобще значимых критериях, по основным параметрам дости­жения свободы и личности и общества. Не может быть свободной личности в несвободном обществе, как и наоборот.

Провиденциализм покоится на идее прогресса, который со временем превратился в культ и даже «религию» прогресса, на вершине которого уготован «пир» избранному счастливому поко­лению. Философская критика «гарантированного» прогресса на­правлена не на пессимизм и уныние, не на то, чтобы лишить лю­дей уверенности и надежды на лучшее и достойное будущее. Она имеет своей целью дать более обоснованные позиции и универ­сальные ценности, возвысить ответственность самих людей за свое будущее. И в этом контексте весьма убедительны суждения Н. А. Бердяева: «Идея прогресса... допускает на этот пир лишь неведомое поколение счастливцев, которое является вампиром по отношению ко всем предшествующим поколениям. Тот пир, который эти грядущие счастливцы устроят на могилах предков, забыв об их трагической судьбе, вряд ли может вызвать с нашей стороны энтузиазм к религии прогресса - энтузиазм этот был бы низменным» [3]. По Бердяеву, мы должны строить свою жизнь на перспективе вечности, понимая что каждый миг жизни впрессован в вечность и должен быть ею осмыслен: «...наше дело - в каждое мгновение нашей исторической судьбы определять свое отноше­ние... к жизни и к историческим задачам перед лицом вечности» [4].

Если же исходить из посыла абсурдности мира, то логиче­ским завершением историософских построений экзистенциализ­ма становится идея А. Камю о фундаментальной «бесперспек­тивности» истории. Всякий целенаправленный исторический и социальный акт нерационален, ибо подобен Сизифову труду.

«Если бы мышление открыло в изменчивых контурах феноменов вечные отношения, к которым сводились бы сами феномены, а сами отношения резюмировались каким-то единственным прин­ципом, то разум был бы счастлив. В сравнении с таким счастьем миф о блаженстве человека показался бы жалкой подделкой. Ностальгия по Единому, стремление к Абсолюту выражают сущ­ность человеческой драмы». Если этот мир, по Камю, не имеет высшего смысла, то абсурд становится признаком ясности разу­ма, он дает «момент истины» для человека, и потому бунт явля­ется одним из существенных измерений его бытия. Перефрази­руя Декарта, Камю утверждает: «Я бунтую, следовательно, мы существуем».

Проникнуть в сокровенный смысл истории, понять ее ко­нечную цель, судьбу человека, народа и человечества - состав­ляет главную задачу историософии или философии истории. Лю­бые попытки оторвать и противопоставить друг другу философию и историю не продуктивны. Логическое, историческое и религиоз­но-мистическое представляют собой неразрывное единство в по­стижении смысла и направленности бытия человека и социума.

Вопрос о смысле истории глубоко созвучен и подобен во­просу о смысле нашего личного бытия в мире. Дело в том, что в прошлом, как и настоящем, жили и творили конкретные живые люди, со своими желаниями, страстями, надеждами и упования­ми. Конечно, мы не можем одобрить все что имело место в исто­рии, но к прошлому следует относиться не как к чужому, а как к своему. История не есть то, против чего восстают, воюют или что подвергают осмеянию. Справедливо утверждение: кто стреляет в прошлое из ружья, в того будущее выстрелит из пушки. В истории есть нечто священное, связующее людей в череде сменяющих поколений. И нужно понимать прошлое, как происходящее с на­ми. И важно при этом не «выпасть» из самого исторического про­цесса, чтобы не начинать все сначала. Более того, сущность ис­торического следует понимать как внутреннее приобщение соб­ственной судьбы, своего поколения к судьбам истории.

История - это не столько повествование, пусть и занима­тельное, о фактах и событиях в хронологическом и топографиче­ском порядке их свершения. Важен не простой пересказ всего, что случилось в том или ином отрезке времени. Порочен также взгляд на историю как на настоящее, только опрокинутое в про­шлое под определенным углом идеологии, политики или эконо­мики. Важно выявить и уловить смысловую нить, непрерывающуюся связь времен, обнажить нерв и пульс общественно-исторического процесса в единстве всех его составляющих.

К. Ясперс в своей работе «Смысл и назначение истории» пишет: «Мы стремимся понять историю как некое целое, чтобы тем самым понять и себя. История является для нас воспомина­нием, о котором мы не только знаем, но в котором корни нашей жизни. История - основа, однажды заложенная, связь с которой мы сохраняем, если не хотим бесследно исчезнуть, а внести свой вклад в бытие человека. Историческое воззрение создает ту сферу, в которой пробуждается наше понимание природы чело­века» [5].

Выдающийся русский историк В. О. Ключевский буквально вычитывал смысл русской истории, так сказать, внутренним гла­зом, сам переживая психологию прошлого, как член духовного сословия, наиболее сохранившего связь со старой исторической традицией [6]. Его отношение к историческому материалу было таковым, что «он его оживлял своим прожектором и сам говорил, что материал надо спрашивать, чтобы он давал ответы, и эти от­веты надо уметь предрешить...» [7].

В общефилософской концепции мира и человека, понима­нии счастья и смысла человеческого существования, путей дос­тижения блаженства в реальной земной жизни видное место за­нимают взгляды украинского «Сократа» - Г. С. Сковороды (1722-1794). Он вырабатывает свой общественный идеал «горней рес­публики». В его основе видится образ идеальных отношений ме­жду людьми. Они строятся в соответствии с духовной природой человека, его интересами и устремлениями.

Из всех мировых религий именно христианство отводит Богочеловечеству центральную роль в религиозно-мистической историософской концепции. Идеалистическая философия в лице В. С. Соловьева высшее совершенное состояние общества утвер­ждает в идеале Богочеловечества, в торжестве христианских добродетелей, во «введении вечных истин христианства в соот­ветствующую им разумную форму».

Идея Богочеловечества становится сквозной темой и глав­ным источником философских вдохновений В. С. Соловьева. Его философская система величественна и в то же время проста. Всепронизывающим началом является абсолютно сущее, или Бог. Религия есть воссоединение человека и мира с безусловным и всецелым началом, абсолютом, Богом. Это начало, как всеце­лое или всеобъемлющее, ничего не исключает, а потому истин­ное воссоединение с ним, истинная религия не может исключать, или подавлять, или насильственно подчинять себе какой бы то ни было элемент, какую бы то ни было живую силу в человеке и в мире.

Если же корень общественной неправды состоит в эгоизме, то правда общественная должна основываться на противополож­ном, то есть на принципе самоотрицания, или любви. Осуществ­ление правды невозможно на почве природных условий. Оно возможно только на основании нравственного начала, в царстве благодати как безусловного или божественного. Абсолютно осу­ществленное благо через истину в красоте и любви связующей нити - таков фундамент всей концепции основоположника фило­софии Всеединства и Богочеловечества.

Московским Сократом, опередившем свое время, справедливо называют выдающегося деятеля русской философии и культуры Н. Ф. Федорова (1828-1903). Его «Философия общего дела» стала основой современной ноосферной космической мысли, оп­лодотворила русский религиозно-философский ренессанс «се­ребряного» века, оказала глубокое воздействие на вершинные явления русской литературы. «Я горжусь, что живу в одно время с подобным человеком», - говорил о Федорове Л. Н. Толстой.

Суть бытия человека Н. Ф. Федоров видел в том, чтобы найти потерянный смысл жизни. Главным делом он считал вос­становление братства на земле, и не только по отношению к жи­вым, но и к умершим. Отсюда центральная идея мыслителя -всеобщее воскресение. Философ и богослов, один из представи­телей русской эмиграции первой волны, профессор Богословско­го института в Париже В.Н.Ильин (1890-1974) так оценил твор­ческое наследие Федорова: «Можно смело сказать, что эта "Философия общего дела" есть единственная в своем роде, мог­шая возникнуть только на христианской православной почве, ибо, во-первых, только христианству свойственен догмат соборно-личного и всеобщего воскресения из мертвых (в магометанство этот догмат перешел из христианства), и, во-вторых, только в православии Воскресение и Пасха стоят в центра Евангельского Благовестия. В сущности, "утопия" Федорова есть пасхальный подарок православного философа всему человечеству».

И.А.Ильин рассматривал кризис, охвативший Россию в XX веке, по природе своей не экономическим или политическим. Это прежде всего кризис духовный. Чтобы преодолеть его, необ­ходимы духовные силы, способные противостоять стихии зла и разрушения. Ильин ставит глубокий религиозно-философский диагноз опасного духовного недуга: «Люди постепенно переложили цель и смысл своей жизни из внутреннего мира во внешний, материя стала первенствовать, духовность перестала цениться; все стало сводиться к земному на земле: небесное в земной жиз­ни и небесное в небесах перестало привлекать взоры и сердца. Механическое начало возобладало над органическим. Рассудок исключил из культуры созерцание, веру и молитву и попытался их скомпрометировать. «Учение о любви было вытеснено спасительным учением о классовой ненависти; сердца иссякли, глуби­на измельчала; ум отверг искренность и превратился в хитрость. Содержание жизни стало несущественным, началась погоня за пустой формой» [8].

И.А.Ильин в духе русской традиции поставил фундамен­тальные вопросы о смысле бытия мира и человека, дал на них свои выстраданные ответы. Вопрос о смысле жизни он считал вопросом о ценностях, которые выше самой жизни, которые име­ют надбиологический и надсоциальный характер. В рамках хри­стианской антропологии человек выступает носителем вечного божественного начала. Человеческая личность есть сосредото­чие духовного, и прежде всего религиозного опыта. Поэтому ду­ховное обновление общества и человека нужно начинать не с коренной ломки социальных условий существования, а с обнов­ления души и воли, с формирования веры, убежденности в свя­тости семьи, любви к родине, национальной гордости.

Смысл жизни человека

Жить бессмысленно человек не может, он пытается найти путеводную нить смысла своего бытия. Каждый из нас рано или поздно отвечает для себя на вопрос: зачем я живу? Можно в связи с этим прислушаться к суждению Ф. Ницше: тот, кто имеет «зачем жить, может вынести любое как», ибо смысл жизни уже найден. Он может быть в вере, в служении, в достижении поставленной цели, в преданности идее, в любви, в творчестве, в труде.

Реальная ограниченность человеческого существования во времени и осознание своей смертности способны претвориться в позицию ответственного отношения к жизни, осмысленного отношения к миру, формирования ценностной позиции, обретения смысла и цели жизни.

Если человек не будет знать о конечности своего земного существования, то он и пальцем не пошевелит чтобы создавать какие-то ценности. И сама жизнь в своей бесконечности будет казаться ему бессмысленной. Смерть человека выступает как необходимый и сущностный момент жизни, понятой в родовом аспекте истории человеческого развития. С позиций современного естествознания смерть живого организма есть разложение его на мельчайшие составные части, атомы, молекулы, которые продолжат бесконечную цепь взаимопревращений. В физическом и биологическом плане смерть означает прекращение основных функций жизнедеятельности организма (дыхания, кровообращения, обмена веществ и т. д.).

Исходной посылкой современной теории происхождения жизни считается абиогенез, т. е. возникновение живого из неживого, образование органических соединений вне организма и без участия биологических ферментов. Это, конечно, не отрицает понимания жизни как способа существования белковых тел.

В философском и религиозном плане жизнь рассматрива­ется не столько в качестве природного явления, а как духовно-социальный феномен. Философия и религия осмысливают явление жизни и смерти в контексте общих проблем человеческого существования. Социология - через призму общественных отношений, взаимодействия, сознания, целей, ценностей, идеалов. Пожалуй, как никто из философов, Эпикур является в нашем представлении великим жизнелюбом, не страшащимся смерти. Как атомист-материалист он считал, что жизнь и смерть одинаково не страшны для мудреца: «пока мы существуем, нет смерти, когда смерть есть, нас более нет». Жизнь и есть наибольшее наслаждение, целью человеческой жизни является счастье, понимаемое как удовольствие. Высшим удовольствием Эпикур считал невозмутимость духа, душевный покой и безмятежность. А это возможно лишь при подчинении страстей разуму.

Смысл жизни по Канту находится не снаружи, а внутри че­ловека, и он имманентен личности. Условием, которое создает смысл жизни, является идея в виде морального закона, долга и добра. Смысл жизни не существует сам по себе как некий атрибут реальности вообще. Он заключается в понимании человеком своего бытия именно как человеческого, в осознании собственно­го места и назначения в мире. Человек не только должен быть счастлив, но и быть достойным его.

С точки зрения материалиста никакого, данного свыше смысла и предназначения, человеческая жизнь не имеет. Смысл жизни в ней самой, а не за ее пределами. И каждый обретает его в самостоятельном поиске, а не берет в готовом виде из той или иной философии или религии. В марксизме признается самоценность жизни, но в отличие от простого гедонизма утверждается общественная значимость человеческого бытия. Человек живет в обществе, среди людей и для людей. И благодаря этому смысл жизни воплощается в служении людям, в том, что человек сделал для сохранения и улучшения общей жизни людей. Все остается людям. Человек получает возможность самореализоваться в обществе, обрести признательность и известность, благодарность и память о себе. Память о себе оставляют не только великие ученые, мыслители, художники и творцы, борцы за свободу и счастье людей. Простые люди продолжают жить в своих детях и внуках, во всем хорошем, добром и светлом, что они создали и оставили своим ближним. Человек, живущий только для себя, теряет смысл жизни.

Наиболее устойчивые формулировки смысла жизни, которые возникали параллельно с развитием человека, можно свести к вере, познанию себя, к науке, творчеству и созиданию, к служению идее (истине) и людям, к любви и общению с близкими по духу людьми, к гармонии с миром, природой и самим собой, к счастью.

Отсутствие смысла некоторыми «философствующими» людьми иногда воспринимается за сам смысл, а бесцельное времяпрепровождение расценивается как «игра» в жизнь. Нельзя не сказать и о ложных, губительных путях поиска смысла, попытках вывести сознание на иной уровень, а чаще всего, просто «вырубить» его, а вместе с ним и себя как личность, свое «Я». Так, неумеренный гедонизм, злоупотребление алкоголем, психотропными веществами ради удовольствия, когда на короткий промежуток времени проступает иной, иллюзорный и искаженный мир, но с такими необратимыми последствиями, что игра не стоит свеч.

В минуты глубоких душевных переживаний, стремясь по­стичь тайну жизни и не в силах выразить ее смысл, А С.Пушкин пишет такие строки:

Дар напрасный, дар случайный,

Жизнь, зачем ты мне дана?

Иль зачем судьбою тайной

Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью

Из ничтожества воззвал,

Душу мне наполнил страстью,

Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:

Сердце пусто, празден ум,

И томит меня тоскою

Однозвучный жизни шум.

В ответ на душевную тревогу поэта митрополит Московский Филарет послал Пушкину свои стихи:

Не напрасно, не случайно

Жизнь от Бога мне дана,

Ум молчит, но сердцу ясно –

Жизнь от Бога мне дана.

Не без воли Бога тайной

И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью

Зло из темных бездн возвел,

Сам наполнил душу страстью,

Ум сомненьем взволновал...

Вспомнись мне, забвенный мною –

Просияй сквозь сумрак дум, -

И созиждется тобою

Сердце чисто, светел ум.

Религия помогает преодолеть страх смерти, так как душу человека она рассматривает вечной и бесконечной. Поэтому спасение души для человека выступает важнейшей жизненной задачей. Жизнь обретает смысл, но прожить ее надо так, чтобы заслужить вечное блаженство. Соблюдение освященных именем Бога основополагающих принципов морали обеспечивает спасение души, а вера в Бога выступает как незыблемая нравственная опора для постижения смысла жизни. Современный человек зачастую окружен ложными представлениями о жизни. Ему весьма трудно осознать очевидную истину: как бы не была ценна земная жизнь, во всех случаях она не ценнее вечности. В религии страх смерти замещается страхом Божиим, страхом возмездия за гре­хи. Можно сравнить и увидеть, как глубоко различны духовно-психологические переживания в ожидании своей кончины у верующего человека и у безбожника - атеиста. Для материалиста-атеиста осознание своей смертности вызывает ужас, невыносимое страдание и бесконечный трагизм. Мысль о смерти всегда остается «недодуманной». Для религиозного человека характерно спокойное осознание временности и бренности земного суще­ствования, и когда смерть вопрошает душу, душа вопрошает верой.

Каждому, наверное, известна выразительная картина И. Левитана «Над вечным покоем». Вечность выступает в «одежде» изменчивого, временного, конечного, преходящего. Но и миг впрессован в вечность, на нем лежит отсвет и печать вечности.

Земное поприще - подготовка к неизбежному переходу в Вечность. Главная цель христианина - стяжание благодати Святого Духа и в конечном итоге - обожение (теозис). «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом» (по благодати). Сын Божий соделался человеческим, чтобы сыны человеческие соделались сынами Божиими (по благодати)», - учат св.Афанасий Александрийский и св. Ириней Лионский.

Формы земного бытия и повседневного существования человека служат единственным полем богостяжания, когда они озарены и наполнены высшим смыслом служения Богу и людям. По глубокому суждению Н.О.Лосского, необходимо служить Богу, служа миру! С.Н.Булгаков считал, что «уход от мира - есть только еще больший и более опасный плен мира».

Вновь обратимся к циклу работ и статей русских философов «серебряного» века по проблеме смысла жизни человека. Так, В.В.Розанов посвятил свою работу размышлениям о счастье человека как возможном смысле человеческой жизни. Он приходит к выводу, что конечная цель человеческой жизни не может быть открыта. И это мудро, что ее конкретный образ до последнего усилия человека в истории останется скрыт, потому что знание этого образа стеснило бы чрезмерно его свободу, не оставила бы ему ничего выбирать, ни над чем не задумываться, но лишь делать исполнять пассивно то, что усматривает его взор в готовом образе. Имея лишь понятие о цели своего бытия, человек ограниченный достаточно в своем произволе, достаточно сохраняет и свободы для выбора; его смысл не отнимается от него, как был бы отнят при знании цели как представления. В. В. Розанов видит смысл человеческой жизни в развитии на ее протяжении человеческого духа, в совершенствовании внутреннего мира человека.

В.С.Соловьев написал статью «Нравственный смысл жизни», которая позднее превратилась в предисловие к его фундаментальной работе «Оправдание добра». Нравственный смысл жизни, по Соловьеву, первоначально определяется самим доб­ром, доступным нам внутренне через нашу совесть и разум, по­скольку эти внутренние формы добра освобождены нравствен­ным подвигом от рабства страстям и от ограниченности личного и коллективного себялюбия».

В 1895.г. с публичной лекцией о смысле жизни выступил В.И.Несмелов (1863-1937), в центре научных интересов которого была религиозно-философская антропология. Он рассматривает вопрос о смысле жизни в свете новозаветного Откровения. Нравственная жизнь человека есть необходимая подготовка к условиям грядущей, вечной жизни, обретения небесного царства, гражданином которого осознает себя христианин.

А.И.Введенский (1861-1913) в своей работе «Условия допустимости веры и смысл жизни» утверждает, что человеческая жизнь обретает смысл только в силу своего бессмертия. В 1901 г. выходит в свет масштабное сочинение профессора Московской духовной академии М.М.Тареева (1867-1934) «Цель и смысл жизни». Он утверждает, что человек живет на границе видимого и невидимого мира, временного и бессмертного. И только Слава Божия может быть истинной целью жизни человека, его общественного и нравственного долга.

В июне грозового 1918 года, когда Россия лежала в развалинах, а мир являл собой лишь одну бессмыслицу человеческого существования, Е.Н.Трубецкой (1863-1920) закончил свой глубокий и проницательный труд «Смысл жизни». В понятие смысла жизни великий русский мыслитель вкладывает, обосновывает и раскрывает цели, идеалы, нормы и ценности, во имя которых развертывается человеческая жизнедеятельность, за которые стоит жить и умереть. Он не просто реконструирует порочные круги суеты сует, сложившиеся исторически и практически в различных типах миросозерцания, обнажая тщетность и бессмысленность вечной пустоты: «Тут речь идет... о том - стоит ли жить, обладает ли жизнь положительной ценностью, притом ценностью всеобщей и безусловной, ценностью, обязательной для каждого» [9]. Трубецкой обнажает эту порочную круговерть, разрывает ее непроницаемую завесу, утверждает безусловное, всеобщее, по­ложительное, общезначимое, ценностно-целевое наполнение смысла.

Вся наша жизнь есть стремление к цели, от начала и до конца она представляется в виде иерархии целей, а стало быть - исканием смысла. В своей мировой и человеческой полноте цель нашего стремления - «есть всеединство; эта тот мировой строй и лад, в котором всякое жизненное стремление достигает своего окончательного удовлетворения, всякая жизнь достигает полноты... Где полнота жизни, тем ее единство, гармония и лад».

Для Трубецкого вопрос о всесильном и всепобеждающем смысле есть вопрос о Боге как жизненной полноте, ради чего стоит жить и без чего жизнь не имела бы цены. Человек никогда не устанет спрашивать: где смысл, где Бог. Из всех решений одно христианство дает положительное решение, единственно возможное положительно решение вопроса о смысле жизни. По учению Христа, Бог осуществляется и воплощается в мире, а мир приобщается к полноте божественной жизни.

Христианская вера - есть прежде всего вера во Христа - совершенного Бога, и в то же время - в совершенного человека, нераздельное и неслиянное единство божественного и человече­ского. В перекрестии двух основных направлений жизненного стремления - горизонтально-плоскостной (или дольней) и верти­кально-восходящей (или горней) видит Трубецкой наиболее уни­версальное и конкретное отображение смысла жизненного пути человека. В этом скрещении жизненных стремлений человека его жизнь достигает своей полноты, своего вечного, прекрасного и неумирающего смысла. И в этом единственно возможном выходе из порочного круга суеты и бессмыслицы видится оправдание всего долгого и многотрудного исторического пути человека, про­светление и преображение его социокультурного и хозяйственного мира.

Глубокую трактовку смысла жизни дает С.Л.Франк (1877-1950). Смысл жизни не дан - он задан. Можно говорить о некоем эскизе, легком наброске судьбы, сделанном Провидением на сердце человека. Искание смысла жизни и есть внесение смысла в самую жизнь. В нашей жизни всегда есть символ смысла - не­искаженное проявление великих законов духовного бытия. Чем люди ближе к Богу, тем ближе они и друг другу: «Люди разобщены между собой на поверхности и связаны в своей глубине... Духовная сила всегда сверхиндивидуальна и ею всегда устанавли­вается невидимая связь между людьми».

В сердце каждого человека таится «искорка», которая должна напомнить человеку о его Богосыновстве. Но человек свободен, ибо судьба ему не дана, она - задана, и он может не только взлететь, но и пасть.

Общественная жизнь имеет своим конечным назначением осуществление природы человека во всей ее конкретности и полноте. Речь идет об обожении человека, возможно более полное воплощение в совместной жизни всей полноты ее божественной первоосновы.

Философское понимание смысла жизни состоит в том, что он не преподносится человеку в готовом виде, а обретается им в трудном и напряженном самостоятельном поиске, в сложных нравственных исканиях. Самореализация человека, его родовых сущностных сил, всесторонность и гармоничность развития при­нимается в качестве основ понимания смысла жизни. Особое значение должно быть придано трудовой деятельности человека, формированию и реализации высших социальных и духовных потребностей личности.

Счастье - это есть нравственная удовлетворенность от сознания верности, величия и благородства основной жизненной линии и практического поведения. При таком понимании счастье надо искать в собственном сердце, и если его там нет, то нигде его не найдешь. Человек не только должен быть счастлив, но и быть достойным его. Наука быть счастливым очень проста: согрей свое сердце верой, надеждой и любовью, возлюби свои обязан­ности, свой труд. В них находи радость.

Изложение философии заключим словами выдающегося русского мыслителя Ивана Александровича Ильина: «Филосо­фия больше, чем жизнь: она есть завершение жизни. Но жизнь первее философии: она есть ее источник и предмет». Чтобы стать и действительно быть личностью, человеком культуры и веры; семьи, малой и большой Родины, глубоким знатоком своего дела, способным вдохновляться идеалом Совершенства, стремиться к истине, творить добро и красоту, жить любо­вью к людям - необходимо знать философию как науку о чело­веческом духе.

1. См.: Смысл жизни. Сборник / Под ред. Н. К. Гаврюшина. М., 1994.

2. Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 274-275.

3. Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 1990. С. 148.

4. Там же. С. 153.

5. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994. С. 240.

6. Милюков Н. Н. Воспоминания. М.: Политиздат, 1991. С. 77.

7. Там же.

8. Ильин И. А. Основы христианской культуры // Собр. Соч.: В 10-и т. Т. 1. М., 1993. С. 329.

9. Трубецкой Е. Н. Смысл жизни. М.: Республика, 1994. С. 7.