Вдруг мгновенно все смолкает, и затем толпа испускает крик ужаса. 7 страница

Пророк всемогущий явился нам ныне,

У нас он, у нас он явился,

Пройдя по пескам пустыни.

Пророк всемогущий, хранитель святыни,

У нас он, у нас он явился,

Пройдя по пескам пустыни.

Мир звуками флейт огласился:

Пророк, пророк нам явился!

 

Анитра

 

Явился нам конь его белый,

Как реки молочные рая,

Молитесь, колени склоняя.

Звезда в его взоре горела!

Детям земли унылой

Снести его свет не под силу.

Сквозь пустыню пришел,

Жемчугами и златом горит его грудь.

Пред ним все радо блеснуть,

За ним, однако,

Стена самума и мрака.

Пророк к нам пришел,

Сквозь пустыню пришел.

Как сын человечий.

Божий храм нынче гол, -

Вот о чем его речи.

 

Хор девушек

 

Мир звуками флейт огласился!

Пророк, пророк нам явился!

(Девушки пляшут под тихую музыку.)

 

Пер Гюнт

 

Давно изреченье ведомо мне:

"Несть пророка в своей стране".

Здешняя жизнь больше радует сердце,

Чем жизнь меж чарльстоунских судовладельцев,

Там какой-то изъян ощущался всегда,

Основа той жизни была мне чужда,

Я не был собой в ту пору нимало,

Занятие радости не доставляло.

Чего добивался я, - вот вопрос, -

Усердно корпя над работой тягучей?

И сам не пойму, как я это снес!

Зачем принимался? Представился случай.

Остаться собой на мешке золотом -

Что ставить на рыхлом песке строенье.

Пред золотом, падкие на униженье,

И в пакость и в грязь люди лезут гуртом,

Брошкам и перстням спеша поклониться.

Брошки и перстни, однако, не лица.

Участь пророка гораздо яснее,

Знаешь хотя бы, что путь будет прям,

Овации здесь вызываешь ты сам,

А вовсе не доллары или гинеи.

Каков ты - таким тебя примет весь свет,

Тебе здесь нужды в привилегиях нет,

И связи не сделают дело вернее.

Пророк - ну так что ж! Это дело по мне!

И быстро устроилось все чрезвычайно!

Мне встретились дети природы случайно,

Когда я в пустыне скакал на коне.

Житейское дело - явился пророк.

Я людям не лгу и не вижу в том прока,

Могу аннулировать все, что предрек, -

Вот что от лжеца отличает пророка.

Ничем я не связан. Такая причуда -

Сугубо приватное дело притом.

Уйду, как пришел, на коне вороном,

Ведь я господин положенья покуда.

 

Анитра

(подойдя к нему)

 

Пророк и властитель!

 

Пер Гюнт

 

Что надо рабыне?

 

Анитра

 

К шатру собрались все воины рода,

Желая взглянуть на пророка.

 

Пер Гюнт

 

Постой.

Скажи им, пускай остаются у входа

И молятся, - слух обращаю к ним свой,

А вход в мой шатер заказан мужчине.

Мужчина - нелепая, скверная тварь.

Безумия, злобы и грязи сыны!

Анитра, представь себе только, что встарь

Меня... Предо мной они очень грешны.

Довольно. Пусть женщины в радостном танце

Мне с памятью горькой помогут расстаться.

 

Девушки

(танцуя)

 

Благ наш пророк, хоть полон печали,

Затем что люди зло учиняли.

Благ наш пророк и, души спасая,

Откроет нам, грешным, ворота рая.

 

Пер Гюнт

(наблюдая за танцующей Анитрой)

 

Бьют ноги дробь, словно по барабану.

Очень она аппетитна, как гляну.

Спорить не стану, подобные формы

За перл красоты не сочли до сих пор мы.

Но в чем красота? Зависит наш вкус

От места и времени. Я, признаюсь,

Считаю всегда, что пикантность такая

На пользу тому, кто давно пресыщен,

А общество бьет преступивших закон:

Та слишком толста, эта слишком худая,

Та чувственна, эта сверх меры невинна,

Хоть всем претит середина!

Но то, что грязна ее нежная ножка

И ручка пованивает немножко,

По мне, не порочит ее нисколько, -

Прекрасней делает только.

Анитра!

 

Анитра

(подойдя к нему)

 

Внемлет рабыня твоя.

 

Пер Гюнт

 

Ты прелесть. Совсем растрогался я.

И, в том тебя уверить желая.

Пророк тебя сделает гурией рая.

 

Анитра

 

Быть не может!

 

Пер Гюнт

 

Это не шутки.

Я говорю с тобой в здравом рассудке.

 

Анитра

 

У меня нет души.

 

Пор Гюнт

 

Я тебе ее дам.

 

Анитра

 

Да как же?

 

Пер Гюнт

 

Уж это решаю я сам.

Займусь для начала твоим воспитаньем.

Пет, значит, души. Ты глупа, как на грех.

Я тотчас приметил сей факт с состраданьем.

Но есть для души местечко у всех.

Поди-ка сюда! Я твой череп измерю.

Местечко найдется, всем сердцем я верю.

Не то что глубин ты достигнешь особых,

Как водится это у высоколобых...

Но что в них тебе? Слова я не нарушу,

И ты, получивши обычную душу...

 

Анитра

 

Пророк был столь благ...

 

Пер Гюнт

 

Что же пыл твой пропал?

 

Анитра

 

Но я предпочла бы...

 

Пер Гюнт

 

Выкладывай смело!

 

Анитра

 

На что мне душа? До нее мне нет дела.

Мне лучше бы...

 

Пер Гюнт

 

Что?

 

Анитра

(указывая на его тюрбан)

 

Этот дивный опал!

 

Пер Гюнт

(с восторгом протягивая ей камень)

 

Анитра, всей плотью ты Евина дочка!

И раз я мужчина, магнит тебе дан.

Ах, есть у поэта отличная строчка:

"Das ewig Weibliche zieht uns an!"

{* "Вечно женственное влечет нас!" (нем.) - Здесь пародируется

заключительная строка "Фауста" Гете: "Вечно женственное влечет нас ввысь!"}

 

-----

 

Лунная ночь. Пальмовая роща перед шатром Анитры. Пер Гюнт с арабской лютней

сидит под деревом. Он подстриг бороду и волосы и выглядит гораздо моложе.

 

Пер Гюнт

(играет и поет)

 

Свой рай замкнув своим ключом,

Я ключ с собой унес,

И в море я ушел потом,

И пролилось в краю родном

Немало женских слез.

 

На юг, на юг мы морем шли,

Все прибывало сил.

А на другом конце земли.

Где пальмы пышно возросли,

Я свой корабль спалил.

 

Я на корабль пустыни сел

О четырех нотах,

Вперед он бешено летел...

Теперь, как птица, я запел.

Лови! Я на ветвях!

 

Анитра, ты как пальмы сок, -

Я знал наверняка:

Ангорский сладостный сырок

От сладости твоей далек,

Настолько ты сладка!

 

(Вешает лютню на плечо и подладит к шатру.)

 

Тихо. Знать бы, услыхала ль

Песню нежную она

И, откинув покрывало,

Глянула ль, обнажена?

Там какое-то движенье.

 

Не вздыхает ли любовь?

Ты ничем не прекословь.

Вот опять оно, и вновь -

Это, видимо, храпенье.

Что за музыка! Анитра

Спит. Умолкни, соловей!

Не собрать тебе костей,

Коль твоя не стихнет цитра,

Впрочем, бог тебе судья.

Так что пой себе, пожалуй.

Ты певец совсем как я.

Ах, немало душ пленяла

Песня звонкая твоя!

Коль настала ночь, так пой!

Песня - общая нам участь,

И для нас обоих, мучась,

Петь и значит быть собой.

То, что девушка в дремоте,

Счастью придает накал,

Точно вы еще не пьете,

Но пригубили бокал,

Впрочем, я не вижу зла

В том, чтобы она пришла.

 

Анитра

(из шатра)

 

Господин позвал рабыню?

 

Пер Гюнт

 

Да, позвал я, в самом деле.

С шумом здесь охотясь ныне,

Поднял кот меня с постели.

 

Анитра

 

Ах, но это не охота,

А совсем иное что-то.

 

Пер Гюнт

 

Что?

 

Анитра

 

Уволь...

 

Пер Гюнт

 

Скажи, чтоб знал.

 

Анитра

 

Стыдно мне...

 

Пер Гюнт

(подойдя поближе)

 

Не то ли было,

Что меня воспламенило,

Побудив отдать опал?

 

Анитра

(в ужасе)

 

Ты сравнить себя готов

С самым мерзким из котов?

 

Пер Гюнт

 

Поразмысли-ка о том,

Что, по крайности, в одном

Сходятся пророк с котом.

 

Анитра

 

С губ твоих, как мед, струится

Шутка.

 

Пер Гюнт

 

Свет души моей,

Не дано понять девицам

Выдающихся людей.

Пошутить всегда неплохо,

Да еще наедине.

При народе сан пророка

Придает серьезность мне.

Весь свой век я жил с опаской

От обилия забот,

Ибо их печальный ход

К прорицаниям ведет,

Мне служившим только маской.

К черту вздор! Я на свиданье

Просто Пер, такой, как есть.

Пусть пророк идет в изгнанье,

Я хочу к тебе подсесть.

(Садится под дерево, привлекая ее к себе.)

И давай теперь валяться

Под зелеными ветвями,

Я шептать, а ты смеяться,

После сменимся ролями,

И, смягчив свое сердечко,

Ты шепни любви словечко.

 

Анитра

(ложась к его ногам)

 

Речь твоя как песня ныне,

Хоть ее не понимаю,

Но за то, что ей внимаю,

Дашь ли душу ты рабыне?

 

Пер Гюнт

 

Душу дам тебе и знанье,

Коли есть на то желанье.

Чуть зажжется в отдаленье

Дня багряное сиянье,

Я возьму тебя в ученье

И примусь за воспитанье.

Глупо было бы, однако,

Коль среди ночного мрака

Я бы вдруг тебе представил

Ветхий свод ученых правил.

И душа, замечу кстати,

Небольшое достоянье!

В сердце корень благодати.

 

Анитра

 

Говори! Пока внимала,

Мне был виден свет опала.

 

Пер Гюнт

 

Ум в зените стал что дурость.

Трусость - злобой обернулась,

В правде, взятой без предела,

Ложь вылазит то и дело.

Так устроен мир покуда,

Что, хотя кругом полно

Симпатичнейшего люда,

Жизнь осмыслить мудрено.

Паренек мне был знаком.

Истый перл в кругу людском,

Но и он поник пред бездной

Ветхой утвари словесной.

Видишь мертвую пустыню?

Мановением тюрбана

Я частицей океана

Сделать мог ее отныне.

Но ведь был бы я болваном,

Сделав сушу океаном.

Жить - ты знаешь что такое?

 

Анитра

 

Научи!

 

Пер Гюнт

 

Нестись рекою

Времени, в волне слепой,

Будучи самим собой!

Но собой от века были

Лишь мужчины в полной сипе.

В старости слаба орлица,

Старый конь напрасно тщится,

Ведьмой кажется старуха,

Не хватает старцу духа,

Блекнет в старости душа.

Юность, юность, не желаю

Царствовать, в руках держа

Неоглядные пространства

Гюнтовского государства,

Если дева молодая

К ней в сердечко даст забраться!

Ты теперь сообразила,

Для чего твое мне сердце?

Ты единственное средство

Там, где в самом деле мило,

Халифат свой основать.

В царстве всех твоих стремлений

Я хочу повелевать.

Покорись мне нынче, право!

Камню, чем он драгоценней,

Тем скорей нужна оправа.

Розно жить, по мне, бесцельно,

И тебе та жизнь - отрава.

А тебя я безраздельно

Всю собой бы напоил

И лишил последних сил.

В волосах твоих смоленных

И во всем, чем ты желанна,

Сад прелестный Вавилона,

Рай могучего султана.

А что с придурью ты малость,

Грех, пожалуй, не велик,

Тот, кому душа досталась,

Уходить в себя привык.

Что до этого сюжета,

Я желаю одного:

Привязав на цепь браслета

Прелесть тела твоего,

Стать душой твоей за это,

Не меняя status quo.

 

Анитра храпит.

 

Что? Заснула? И ответа

Не услышала она?

Впрочем, власть моя сильна

Тем как раз, что и в дремоте

Ей понятен голос плоти.

(Поднявшись, вкладывает ей в руки драгоценности.)

Вот запястье, вот кулон.

Спи, Анитра. Пусть в твой сон

Пер придет. И ты корону

Поднеси ему во сне,

Ибо он свою персону

Поборол теперь вполне.

 

-----

 

Караванный путь. Оазис остался позади. Пер Гюнт скачет по пустыне на белом

коне. Анитра сидит в седле перед ним.

 

Анитра

 

Пусти, укушу!

 

Пер Гюнт

 

Смотри какова!

 

Анитра

 

Что вздумал?

 

Пер Гюнт

 

Сыграть в овечку и льва!

Похитить тебя! Вот бы страсть разыгралась!

 

Анитра

 

Стыдись! Престарелый пророк...

 

Пер Гюнт

 

Пустяки.

От старости мы еще далеки.

И чем же это похоже на старость?

 

Анитра

 

Пусти. Я желаю домой.

 

Пер Гюнт

 

Домой?

Кокетство! К папаше? Да что ты, друг мой?

Поверь мне, коль выпорхнули из клетки,

Домой не должны возвращаться детки.

Такому, как я, оставаться притом

Не надо бы долго на месте одном.

Ума наберешься - лишишься почета.

Особенно если пришел, как пророк,

Являйся на миг, на короткий срок,

А тут мой визит затянулся что-то.

Меняет пустыня сердца своих деток:

Я просьб и молитв не слыхал напоследок.

 

Анитра

 

Какой ты пророк!

 

Пер Гюнт

 

Над тобой я владыка.

(Пытаясь ее поцеловать.)

Ведет себя девушка попросту дико.

 

Анитра

 

Отдай перстенек с безымянного пальца!

 

Пер Гюнт

 

Бери! Все считай, дорогая, своим.

 

Анитра

 

В речах твоих сладкие звуки таятся.

 

Пер Гюнт

 

Как сладко узнать, что ты нежно любим!

Коня под уздцы поведу по пустыне.

(Отдавая ей хлыст и слезая с лошади.)

Вот так, мой цветок, мой божественный дар!

Как раб я служить своей стану рабыне,

Пока тепловой не настигнет удар.

Я молод, Анитра, даю тебе слово,

Не стоит судить меня слишком сурово,

Кто молод, тот любит шутить, веселиться,

И ежели б только не ум твой худой,

Дошло до тебя бы, моя чаровница,

Коль я веселюсь, ergo {*} я молодой!

{* Следовательно (лат.).}

 

Анитра

 

Ты прав. Дай колечко под стать перстенечку!

 

Пер Гюнт

 

Держи! Мне б козленком пуститься вприскочку!

Сплести бы венок из лозы винограда!

Я молод! Эх, петь да плясать бы мне надо!

(Танцует и поет.)

Я петушок счастливый,

Когда клюется курица.

Эх, славно как танцуется!

Я петушок счастливый!

 

Анитра

 

Пророк, не устал ли ты, я беспокоюсь?

Тебе кошелек стал оттягивать пояс.

 

Пер Гюнт

 

Держи кошелек! Ты само благородство.

А тот, кто любим, без гроша обойдется.

(Опять танцует и поет.)

Пер Гюнт молодой совсем очумел,

Забыл, которую ногу куда.

Не все ли равно, говорит, ерунда!

Пер Гюнт молодой совсем очумел.

 

Анитра

 

Приятно танцующим видеть пророка.

 

Пер Гюнт

 

Пока незаметно особого прока.

Сменяемся платьем! Разденься!

 

Анитра

 

Пророк,

Кафтан твой велик мне, а пояс широк.

 

Пер Гюнт

 

Eh Men {*}! {* Ладно! (франц.).}

(Становясь на колени.)

Причини же мне боль, наконец!

Влюбленному сердцу приятно страданье.

Когда мы приедем ко мне во дворец...

 

Анитра

 

В твой рай?.. Велико ль до него расстоянье?

 

Пер Гюнт

 

Миль с тысячу.

 

Анитра

 

Мне чересчур.

 

Пер Гюнт

 

Погоди,

Зато обретешь ты там душу в груди!

 

Анитра

 

Да я без души обойдусь, краснобай!

А боль причинить я...

 

Пер Гюнт

(вставая)

 

Но черт подери!

Не слишком серьезно... Денечка на три...

 

Анитра

 

Анитра покорна пророку. Прощай!

(Бьет его хлыстом по рукам и скачет галопом обратно в

пустыню.)

 

Пер Гюнт

(как пораженный молнией, минуту спустя)

 

Ах, чтоб тебя...

 

-----

 

То же место часом позже. Пер Гюнт неторопливо и задумчиво снимает с себя

турецкое одеяние. Затем достает из кармана дорожную шапку и, надев ее, он

снова предстает европейцем.

 

Пер Гюнт

(бросая тюрбан в сторону)

 

Я, стало быть, вот он. Там турок лежит.

На что мне был нужен языческий вид?

Еще хорошо, что менялось лишь платье -

Нутром ничего не успел перенять я.

Зачем это было, кто мне объяснит?

Мне б жить, как положено христианину,

Не врать, что мне перья павлиньи под стать,

Обычай, закон и мораль соблюдать,

Собой оставаясь, приемля судьбину

И речь над могилой, коль мир сей покину.

(Делая несколько шагов.)

Девчонка! Распустит свои волоса -

И чуть ли навеки не околдовала!

Будь проклят я, коль объяснить бы взялся,

Что в ней я нашел - хорошего мало.

Спасибо, прошло. А зайди чуть подале,

Кругом бы тогда надо мной хохотали.

Наделал делов! Утешенье лишь в том,

Что зло было все в положенье моем,

Повинна была не персона моя,

А то, что само положенье пророка,

Забвенье естественных норм бытия,

Толкало меня изъясняться высоко.

И что за нелепая должность - пророк!

Напустишь тумана и, значит, при деле.

С позиций пророческих, ум недалек,

Коль скоро понятья его протрезвели.

И раз я пророком явился в пустыне,

Я вынужден был поклоняться гусыне.

Однако...

(Начиная вдруг хохотать.)

И что ведь на ум-то взбредет!

Застопорить время фигурами танца,

Поток преградить болтовней попытаться,

Вздыхать, ворковать о своем идеале, -

И все для того, чтоб тебя общипали,

Уж точно безумно-пророческий ход!

Как куру, меня общипали! Хотя

Кой-что уцелело, скажу не крутя:

Есть что-то в Америке, что-то в кармане, -

Выходит, не вовсе погряз я в дурмане,

Еще я не беден, хоть и не богат.

Заботы о клади меня не томят,

Не надобно дум о коне и карете, -

Себе господин я: один я на свете.

Куда же пойти? Я путей вижу много.

Лишь мудрый поймет, где тут к цели дорога!

Но толку не стало в коммерческом деле,

Забавы любовные мне надоели,

К тому ж я не рак, чтобы пятиться вспять.

"Куда ни ступи, что вперед, что назад,

Внутри и снаружи и жмут и теснят", -

Как некогда мне довелось прочитать.

Нужна мне невиданная досель,

Усердья достойная, высшая цель.

Иль жизни своей сочинить описанье

Грядущим потомкам своим в назиданье?

Но нет. Раз во времени нет недостатка,

Познать, как школяр, не смогу я ужель

Теченье минувшего миропорядка?

Такое занятие мне подойдет!

Я хроники наши читал с малолетства,

Наукам учился. Доступны мне средства

Узнать, как взрастал человеческий род.

Сквозь сон я увижу минувшее сам,

Доверясь истории бурным волнам.

Как зритель, на битву добра и зла

Из безопасного гляну угла, -

Как рушатся царства и глохнут идеи,

Как мученик жизни лишиться готов,

Как мелочью держится дело веков. -

С истории пенки снимать я умею.

Вот только бы "беккером" надо разжиться,

И вслед хронологии можно пуститься.

Конечно, познанья мои не в порядке,

К тому же история ставит загадки, -

Зато чем нелепее пункт отправной,

Тем вывод сильней отдает новизной.

Какой возникает душевный подъем

От мысли одной, что мы к цели идем!

(Взволнованно, но тихо.)

Порвать навсегда с тем, что в сердце хранится,

Забыть и свой дом, и родимые лица,

И на ветер бросить богатства свои,

И больше не думать о счастье любви, -

И все ради истины неизвлеченной!

(Утирая слезу.)

Вот в чем узнается серьезный ученый.

Я чувствую в сердце своем ликованье!

Открылось мне истинное призванье!

Держаться бы только теперь своего,

И можно гордиться, что вновь ты мужчина,

Что стал ты собой, Пером Гюнтом, кого

Царем называть есть, как видно, причина!

Хочу обладать я итогом былого,

По тропам живущих не бегая снова.

Не стоит сегодняшний день ни черта.

Коварна обычная жизнь и пуста,

Ничтожны умы и бессмысленна прыть!

(Пожимая плечами.)

А женщины - что уж о них говорить!

(Уходит.)

 

-----

 

Летний день. Северные горы. Избушка в глухом лесу.

Дверь с большим деревянным засовом открыта. Над дверью - оленьи рога. Подле

избушки пасутся козы. Красивая женщина средних лет сидит на солнце за

прялкой.

 

Женщина

(поглядев на дорогу, поет)

 

Зима пролетит, и весна пройдет,

И лето - и целый промчится год,

Но ты ведь придешь, пусть не в этом году,

И я, как тебе обещала, все жду.

(Поманив коз, возвращается к работе и продолжает петь.)

Дай бог на земле тебе зло побороть,

Да благословит тебя в небе господь.

Я жду тебя здесь, так велел ты мне сам,

А если ты в небе, мы встретимся там.

 

-----

 

Египет. Утренняя заря. Колосс Meмнона в песках. Пер Гюнт, приблизившись,

некоторое время молча его рассматривает.

 

Пер Гюнт

 

Отсюда я в странствия ныне пускаюсь

И буду теперь египтянин покамест,

Хотя и, заметим, - на гюнтовский лад! -

В Ассирию двинуться буду я рад.

А думать, как мир Сотворен был когда-то,

По-моему, времени зряшная трата.

Библейских сказаний я трогать не буду,

Следы их и так проступают повсюду,

К тому же значенья их очень мудрены,

И я не спешу постигать их законы.

(Садясь на камень.)

Сперва отдохну под могучей сенью,

Покуда колосс предается пенью,

Поем и внутри осмотрю пирамиду,

Отдав прежде должное внешнему виду,

За Чермное море пойду на поклон -

Не там фараон Потифар погребен?

Потом в Вавилон я намерен явиться,

Где в рощах висячих шатались блудницы,

Л с этой культурой чуть стану знаком,

Направлюсь к Трое я прямиком,

А по морю прямо оттуда, из Трои,

К бессмертным Афинам дорога ведет,

Хочу я воочию видеть проход,

Где пал Леонид и его герои,

Узнаю философов, живших когда-то,

Увижу тюрьму, где сгубили Сократа...

Там, впрочем, война! Такая досада!

Нет, лучше тогда эллинизма не надо.

(Взглянув на часы.)

И ждать же себя заставляет солнце!

А времени нет. Ждут большие дела,

О чем бишь я? Да, значит, Троя была...

(Вставая и прислушиваясь.)

Откуда-то шорох идет, мне сдается.

 

Восходит солнце.

 

Колосс Мемнона

(поет)

 

Прежде прах полубога была я,

Стала птица младая,

То Зевса творенье

Грядет на боренье.

Сова, куда эта птица

Спать ложится?

Коль не хочешь смерти своей,

Отвечай скорей!

 

Пер Гюнт

 

Впрямь услыхал я колосса глас,

Музыка давних веков лилась,

Слышал я камня волшебное пенье.

Отметим сей факт, мудрецам в поученье.

(Делая запись в книжке.)

"Статуя пела, и звук был внятен,

Но смысл оставался мне непонятен,

Все это был, несомненно, бред.

Других интересных деталей нет".

(Идет дальше.)

 

-----

 

Неподалеку от селения Гизе. Огромный сфинкс, высеченный в скале. Вдали -

шпили и минареты Каира. Появляется Пер Гюнт, он внимательно рассматривает

сфинкса то в лорнет, то сквозь приставленный к глазу кулак.

 

Пер Гюнт

 

Ах, господи, я ведь кого-то видал,

На чудище это ужасно похожего!

Средь южных пустынь или северных скал?

То был человек? И ты узнаешь его?

Колосс Мемнона, смекнул я потом,

Весьма походил на Доврского старца,

Когда, возвышаясь с раскрытым ртом.

Старался тот мудрым и важным казаться.

Но это создание - помесь льва

И дивной женщины, полной истомы?

В народе легенда о нем жива,

Иль были мы с ним и вправду знакомы?

Он - выдумка? Вспомнился случай забытый!

Да это ж кривой, мной однажды побитый!

Так мне показалось... Я был в лихорадке...

(Подойдя ближе.)

Взор точно такой, и у рта те же складки,

Быть может, немного мясистее рыло,

Но сразу и мать бы их не различила,

Явственно сходство со львом у кривого,

Когда к нему днем приглядишься с тыла.

А если загадку задать тебе снова?

Ответишь ли так же, как в давнем году?

(Кричит сфинксу.)

Эй, кто ты, кривой?

 

Голос

(за сфинксом)

 

Ach, Sphinx, wer bist du? {*}

{* Ах, сфинкс, кто ты? (нем.).}

 

Пер Гюнт

 

Как? Эхо владеет немецким? Ого!

 

Голос

 

Wer bist du?

 

Пер Гюнт

 

Прекрасная речь у него.

Науке неведом такой прецедент.

(Записывая в книжку.)

"Немецкое эхо. Берлинский акцент".

 

Из-за сфинкса выходит Бегриффенфельдт.

 

Бегриффенфельдт

 

Здесь есть человек.

 

Пер Гюнт

 

Все понятнее стало.

(Записывая.)

"Мой вывод потом был иным, чем сначала".

 

Бегриффенфельдт

(жестами, выражая тревогу)

 

Простите, но жизненно важное дело...

С чего бы сюда заявились вы вдруг?

 

Пер Гюнт

 

Визит. Здесь живет мой старинный друг.

 

Бегриффенфельдт

 

Кто? Сфинкс?

 

Пер Гюнт

(кивая)

 

Наша дружба не знала предела.

 

Бегриффенфельдт

 

Отлично! К тому же минувшая ночь!

Трещит голова! Так и рвется на части.

Вы быть с ним знакомым имеете счастье

И скажете, кто он?

 

Пер Гюнт

 

Сказать я не прочь:

Он - это он сам.

 

Бегриффенфельдт

(подскакивая)

 

Вспышка грозного света

Всю жизнь озарила! А верен расчет,

Что он - это он?

 

Пер Гюнт

 

Сам сказал он мне это.

 

Бегриффенфельдт

 

Он сам вам сказал? Это переворот!