С которой предусматривалось применение силы для сохранения

Советской сферы влияния;

- введение советских войск в Чехословакию в 1968 году с целью предотвратить создание в этой стране прозападного режима.

Советские военные специалисты и дипломаты небезуспешно разра­батывали геостратегии, не используя при этом геополитическую теорию и ее терминологию, но активно апеллируя к фактору географического положения.

В конце 70-х годов учеными, в частности президен­том Советской ассоциации политических паук Г. X. Шахназаровым, Г. А. Арбатовым, А. Е. Бовиным, Н. В. Загладиным, А. А. Кокошиным, В. А. Кременюком, И. Б. Пономаревой, А. И. Уткиным и другими авторам интенсивно исследовалисьвопросы, связанные с необходимостью разработки теории советской гео­политики. В период перестройки после снятия табу на «буржуазные» направления общественной мысли активно обсуждались основы гео­политического порядка, связанного с «новым политическим мышлени­ем», улучшением отношений между Востоком и Западом, перспекти­вами совместного решения глобальных проблем, строительством «общеевропейского дома» и т. д. В опубликованных в этот период работах историков, политологов, экономистов и географов анализи­ровались геостратегии мировых держав, соотношение в них эконо­мических, политических и военных компонентов.

В конце XX века геополитика получила признание в России со стороны власти и научной общественности. В декабре 1993 года Го­сударственная дума Российской Федерации учредила Комитет по гео­политике. Со второй половины 90-х годов термин «геополитика» прочно занял место в официальных документах, в частности в посла­ниях президента Федеральному собранию и в «Концепции внешней политики Российской Федерации» (2000).

 

В начале 90-х годов был восстановлен статус геополитики как дис­циплины в системе политических наук. С середины 90-х годов геопо­литика преподается в вузах.

Становление геополитики в России происходит па фоне оживленных дискуссий о выборе страной пути дальнейшего развития и способах ее возрождения в качестве великой державы. Поэтому российская геополитика изначально оказалась идеологизированной, отражая со­перничество различных политических групп в борьбе за власть.

История дала немало оснований для интерпретации геополитики как идеологии. Практически все наиболее известные геополитики занимали достаточно высокое положение в обществе, были крупными чиновниками или государственными деятелями и оказывали суще­ственное влияние па принятие политических решений не только своими концепциями, но и непосредственным участием. Геополитика действительно является важным компонентом идеологии, выполняет определенные идеологические функции. Вместе с тем, на наш взгляд, это прежде всего научная дисциплина, и потому она не может быть сведена к идеологии.

 

Геополитика имеет свой объект и предмет.

Объект геополитики - это планетарное пространство — твердая суша, вода (моря и океаны), воздушная оболочка, окутывающая земной шар, на котором миллионы лет идет великое противостояние моря и суши, воздуха и земной коры, т.е. планетарное пространство с государствами, их гра­ницами, ресурсами т.д. Короче говоря, объектом геополитики как науки является планетарное пространство, геополитические процес­сы и явления в мировом сообществе как системе.

Предметом любой науки являются вовлеченные в процесс прак­тической деятельности человека стороны, свойства, отношения реаль­ных объектов, которые в данных исторических условиях подлежат познанию. Предмет геополитики — это взаимоотношения между геополитическими субъектами при решении мировых и региональ­ных проблем (с учетом влияния всех видов пространства).

Конечно, предмет познания не тождествен объекту, это какой-то элемент объекта, интересующего нас. Поэтому предметом геопо­литики является контроль над планетарным пространством. Но сразу же встает вопрос: каким образом осуществляется этот контроль, каков его механизм, какие факторы — «узлы» механизма — являют­ся главными, какова роль субъектов, запускающих этот механизм в действие и т.п.?

Геополитика стала комплексной и многоуровневой дисциплиной, как стал многополярным и многомерным мир, как стала много­уровневой глобальная мировая политика. Современная геополитика анализирует развитие событий на глобальном, региональном, субре­гиональном и внутригосударственном уровнях, отражающих инте­ресы отдельных государств и их коалиций. Под воздействием новых обстоятельств мир постоянно меняется, и новые элементы не отме­няют географические факторы, а добавляются к ним и формируют геополитическую модель современного мира. Эта модель находится скорее в динамике, чем в статике.

В свете вышесказанного соответственно роль тех или иных фак­торов в геополитике исторически менялась. Например, еще две сот­ни лет назад на первом месте стояли географические, природно-климатические, пространственные и экономические факторы, уро­вень развития производительных сил с соответствующей производ­ственно-материальной базой. В начале XXI в. мы являемся свидете­лями переходного периода от одной модели мирового порядка к другой -- глобалистской. Геополитическая ситуация в мире стала менее устойчивой, так как в ней действует значительно больше факторов, чем их было, скажем, 150—200 лет назад. Все также про­должают действовать географические факторы — географическая среда, пространство, климат, ландшафт и т.д. Геополитика опирает­ся на такие дисциплины, как география, история, экономика, демо­графия, этнография, религиоведение, экология, военное дело и стра­тегия, идеология, социология, политология и т.п.

Но в XXI в. вышли на первый план и активно заявляют о себе, утверждая свое первенство, информационные факторы, информаци­онно-военные, информационно-технологические, информационно-финансовые, информационно-культурные и др. Это означает высо­кую степень зависимости систем государственного, военного, эконо­мического управления от информационно-компьютерных техноло­гий, используемых в глобальных компьютерных системах.

В качестве предмета геополитики все более активно выступают информационные войны (времен «холодной войны» или современных войн и военных конфликтов — в Ираке, Югославии, Афганистане, Грузии), нацеленные на информационно-психологическое поражение про­тивника, на формирование общественного мнения. Таким образом, мы видим, что предмет геополитики постоянно меняется, в то вре­мя как объект остается более или менее стабильным.

С середины XX в. в результате бурно протекающей научно-технической революции к новым элементам предмета геополити­ки добавились технико-экономические факторы, влияние которых на политическую ситуацию в мире в конце столетия резко возрос­ло. Общественное разделение труда, связанное во многом с НТР, добычей природных ископаемых, их переработкой, утилизацией отходов и др., привело к реальной глобализации экономических процессов. Это выразилось не только в технико-технологическом и организационном плане. Глобализация видна также в междуна­родной торговле, межгосударственном движении капиталов и ин­вестиций, перемещении рабочей силы и валюты, активизации и распределении информационных потоков и т.д. Эти и другие про­цессы оказывают все большее влияние на все сферы международ­ной жизни.

Экономические факторы в XXI в. будут оказывать еще большее влияние, и экономические конфликты лишь закрепятся на первом месте среди всех видов межгосударственных, межнациональных конфликтов. Для их решения будет чаще использоваться сила — военная и военно-политическая, которая, в свою очередь, зависит от состояния экономики. Поэтому сегодня любой анализ геополи­тической ситуации без анализа экономических факторов не позво­лит сделать всеобъемлющие и научно обоснованные выводы, и дать разумные рекомендации политическим лидерам.

Существуют и другие факторы, оказывающие большое влияние на геополитику и служа­щие предметом ее исследования.

1. В результате научно-технической революции появились но­вейшие военно-технические средства', оружие массового поражения и средства его доставки, а также средства обнаружения и поражения оружия противника, управления войсками и их маневрами и т.д. Современное состояние дел в военной сфере таково, что ставит под сомнение основной тезис отцов геополитики о неуязвимости стран Северной Атлантики — «внешнего полумесяца», или «Хартленда».

2. Научно-техническая революция внесла существенный вклад в развитие электронных средств связи, которые сформировали «ком­муникативное» мировое сообщество, в частности сеть Интернет. Страны и народы, разделенные ранее огромными расстояниями, сейчас стали соседями в плане электронного общения. От состояния электронной связи во многом зависит протекание жизни во всех сферах общества, но сейчас на первое место выходят военная и эко­номическая.

3. Важное значение приобрели темпы развития наук, причем не только фундаментальных, занимающихся разработкой новых техни­ки и технологий, но и общественно-политических, обеспечивающих стратегию и тактику геополитической линии в международных от­ношениях.

4. Близко к предыдущему фактору примыкает уровень образования и культуры населения. От этих качеств в немалой степени зависят применение на практике тонких технологий, развитие экономиче­ской сферы и науки, военного дела и т.д.

5. Уровень культуры влияет на состояние мировых религий, кото­рые с последнего десятилетия XX в. оказывают все большее воздей­ствие на геополитический баланс сил (особенно ислам).

6. Немаловажное значение имеет и политический фактор: эффек­тивность деятельности политического режима государства, уровень мышления и компетентности правящей элиты, уважение населения страны, общества к законам и указам.

Результатом научно-технического прогресса явилось снижение роли отдельных географических элементов: больших пространств, океанов, морей, гор, рек, лесов, степей. Вместе с этим понизился и ранг многих видов коммуникаций: железных дорог, водных путей сообщения. Но одновременно возросла роль трубопроводов, авто­транспорта и воздушных перевозок; увеличилось значение стран относительно малых по размерам, но обладающих научным потен­циалом, технологиями и финансами.

При решении геополитических и региональных проблем сейчас все чаще применяется военная сила. Немногие регионы избежали так называемых «локальных войн», и названия стран или районов, которые пережили или переживают это бедствие — Ирак, Югосла­вия, Ливан, Чечня, Карабах, Абхазия. В будущем частота примене­ния силы, по нашему мнению, возрастет, поскольку обострятся главные противоречия планеты: передел мира и источников сырья, экономическое противостояние, борьба за рынки сбыта и пр. Сле­довательно, будут возрастать требования к качеству вооруженных сил, т.е. к их обученности и оснащенности, управлению ими, эф­фективности снабжения и т.д.

Предметом все большей озабоченности для человечества ста­новится расширение числа ядерных держав. А Россию беспокоит, причем весьма значительно, появление нового элемента геополи­тики — расширение НАТО, присвоившего себе право международ­ного арбитра.

Большое влияние на геополитический баланс сил оказывает де­мографическая ситуация в странах Юго-Восточной Азии, юга Ази­атского континента. В связи с этим усугубляется комплекс проблем: экономических, социальных, военных, экологических и др. Про­блемы демографии в купе с миграционными проблемами беспокоят и европейские страны, и подтверждение этому — беспорядки, под­жоги и нападения, охватившие в 2005 г. такие страны, как Франция и Австрия. И вызваны они влиянием социальных, религиозных, этни­ческих и культурных факторов.

 

 

Источники геополитики.

Геополитика, как наука возникла на базе трех научных подходов: цивилизационного, военно-стратегического и теорий географического детерминизма.

Основоположником цивилизационного подхода к историческому процессу считается русский ученый биолог, историк, социолог Н.Я.Данилевский (1822-1885), автор книги «Рос­сия и Европа»(1868). В этой книге он указывает, что главными действующими субъек­тами на подмостках театра истории являются не государства или отдельные нации, а огромные культурно-религиозные общности, которые он назвал «культурно-историческими типами». Впоследствии эти общности, стали назы­вать «цивилизациями».

Первым среди русских исследователей Данилевский сформули­ровал и научно обосновал тезис отчужденности Европы от России.

В конце XIX — начале XX в. концепция Данилевского получила развитие в работах русского философа Константина Николаеви­ча Леонтьева (1831—1891), немецкого философа Освальда Шпенглера (1880—1936), русского ученого-евразийца Петра Николаевича Савиц­кого (1895—1968), его ученика Льва Николаевича Гумилёва (1912— 1992). Наиболее же обстоятельно рассмотрел и развил эту концеп­цию крупнейший английский ученый-историк и социолог Арнольд Тойнби (1889—1975). В своей многотомной работе «Постижение ис­тории» он дал подробную классификацию цивилизаций. В особый тип цивилизации он выделил «православно-русскую». А. Тойнби предложил довольно оригинальную теорию истоков и развития ци­вилизаций как «Вызова-и-Ответа».

Теория цивилизаций занимала умы ученых-геополитиков и в конце XX в. Так, много споров вызвала книга профессора Гарвард­ского университета Сэмуэля Хантингтона (р. 1927) «Столкновение цивилизаций» (1993). Автор утверждает, что в XXI в. основным ис­точником конфликтов будут не экономика или идеология, а цивилизационные различия. Он считает, что «столкновение цивилиза­ций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями — это и есть линии будущих фрон­тов». Картина мира в XXI в. видится ему как результат взаимодей­ствия и соперничества «семи-восьми крупных цивилизаций», среди которых будет и «православно-славянская», противостоящая на­сильственной вестернизации.

 

Вторым источником геополитики, как считают многие ученые, были военно-стратегические теории. Признанными авторами таких теорий считаются Никколо Макиавелли (1469—1527), Карл фон Клаузевиц (1780—1831), Хелъмут Иоганн Мольтке (1848—1916) и др. Но наиболее сильное влияние на разработку и углубление этих тео­рий оказал американский военно-морской теоретик, адмирал и ученый- историк Альф­ред Мэхен (1840—1914). В 1890 г. был напечатан капитальный труд адмирала-ученого «Влияние морской мощи на историю». Подробно о содержании книги будут сказано в главе 2, сейчас же только от­метим, что перу Мэхена принадлежит также книга «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику» (1900) и много ста­тей на военно-политические темы. Этот автор ввел в научный обо­рот термин «прибрежные нации».

На территории мирового пространства Мэхен выделил особую сферу между 30-й и 40-й параллелями — «зону конфликта», в кото­рой, по его мнению, неизбежно и вне зависимости от воли кон­кретных политиков сталкиваются интересы «морской империи», контролирующей океанские просторы, и «сухопутной державы», опирающейся на континентальное ядро Евразии (читай: Англии и России того времени). Морская империя, чтобы выжить, должна отбросить континентальную державу как можно дальше в глубь Ев­разии; империи важно завоевать прибрежную территорию, поста­вить под контроль «прибрежные нации, для чего надо окружить противника кольцом военно-морских баз».

Видным разработчиком военно-стратегических концепций был русский генерал-фельдмаршал (последний фельдмаршал России) Д.А. Милютин.

Военно-стратегические теории внесли в методологию геополи­тики идею ключевых пунктов и зон, позволяющих контролировать значительные территории потенциального противника. В наше вре­мя — время космических технологий (оборона, коммуникации) — эти подходы получают качественно новое значение.

Третьим теоретическим источником геополитики являются кон­цепции географического детерминизма. Это наиболее древний источ­ник познания. Так, идеи о влиянии географической среды (клима­та, почв, рек, морей и пр.) на историю и человека встречаются еще у Геродота (между 490—480—ок. 425 г. до н.э.), Гиппократа (ок. 460— ок. 370 гг. до н.э.), Фукидида (ок. 460—400 гг. до н.э.), Полибия (ок. 200—ок. 120 гг. до н. э.), и других ан­тичных авторов, римлян — Цицерона (106—43 гг. до н.э.) и особенно Страбона (64/63 г. до н.э.—23/24 г. до н.э.), который был географом. Страбон разделил весь мир на четырехугольники и в одном из них поместил обитаемый мир. Он состоял из Европы, Ли­вии и Азии..

Известный специалист в этой области науки Жан Готтман от­мечает, что наш политический мир простирается только на про­странства, доступные человеку, что доступность — детерминирую­щий фактор; места, куда человеку нет доступа, не имеют никакого политического значения и не составляют проблемы.

Античная мысль была унаследована мусульманским Востоком. Огромное значение влиянию природы на человеческую историю придавал арабский историк и мыслитель Абд ар-Рахман Абу Зейд Ибн Халдун (1332—1406), игравший видную роль в политической жизни мусульманских государств Северной Африки.

Главный фактор, определяющий влияние природы на общест­венно-политическую жизнь, по теории Ибн Халдуна, — климат. Только в странах с умеренным климатом люди способны занимать­ся культурной деятельностью, а жители юга (т.е. стран, прилегаю­щих к экватору) не нуждаются ни в прочных жилищах, ни в одеж­де, а пищу получают от самой природы в готовом виде; у них нет причин развивать культуру; жители холодных северных стран, на­оборот, затрачивают всю свою энергию на добывание пищи, изго­товление одежды и постройку жилищ; следовательно, они не имеют времени для занятия науками, литературой и искусствами.

Ибн Халдун сформировал теорию исторических циклов, соглас­но которой в странах с умеренным климатом наиболее активной силой истории являются кочевники, обладающие физическим и моральным превосходством над оседлым населением, особенно го­рожанами. Именно поэтому кочевники периодически захватывают страны с оседлым населением и образуют обширные империи со своими династиями. Но через три-четыре поколения потомки утра­чивают свои положительные качества; тогда из степей и пустынь появляются новые волны кочевников-завоевателей, и история по­вторяется.

Эти идеи оказали большое влияние на русских «евразийцев» и на теорию Л.Н. Гумилёва.

Европейская эпоха Великих географических открытий явилась новым этапом развития идей географического детерминизма. Фран­цузский ученый Жан Боден (1530—1596) в работе «Шесть книг о государстве» (1577) вновь поднял интерес к проблеме географиче­ского детерминизма. Различия и изменения в государственном уст­ройстве он объяснял тремя причинами: Божественной волей, чело­веческим произволом и влиянием природы. На первое место по силе влияния природы он ставил географические причины, а наи­большее значение среди всех географических факторов придавал климату. Земной шар Боден делил на три части: жаркую — эквато­риальную, холодную — полярную и умеренную — среднюю. Вслед за греческим мыслителем Полибием он утверждал, что характер народов в первую очередь зависит от климатических условий места их развития. На севере живут более сильные физически и воинственные люди, на юге — более одаренные. При правильном взгляде на историю, полагал Боден, видно, что «величайшие полководцы приходят с севера, а искусство, философия и математика рождают­ся на юге».

Идеи географического детерминизма нашли широкое распро­странение в XVIII—XIX вв. Особенно популярны они были во Франции (Шарль Монтескье-1689—1755). В своей работе «О духе законов» (1748) он главную причину определенного законодательного уст­ройства государств вслед за Боденом видел в особенностях климата. В холодном климате, полагал Монтескье, люди более нравственны. В умеренном климате люди нравственно более неустойчивы, пото­му что недостаточно определенные свойства этого климата не в со­стоянии дать им устойчивость. А жаркий климат ослабляет характер людей, что, по мысли Монтескье, привело к развитию рабства.

Начиная с.первой четверти XIX в. школа географического де­терминизма перемещается в Германию. Ее основателями считают А. фон Гумбольдта и К. Рихтера.

Немецкий ученый, географ Карл Риттер (1779—1858) также ус­пешно развивал идеи географического детерминизма существование народов: их развитие идет в русле, проложенном физической при­родой — почвой, климатом, географическим положением. Он при­шел к выводу, что «Европа счастливым своим климатом и умерен­ностью времен года обязана ограниченности своего пространства».

О влиянии окружающей природы на человека и общество и на­оборот указывали основатели классической немецкой философии И. Кант, Г.В.Ф. Гегель, Л. Фейербах. В своей работе «Философия истории» Гегель (1770—1831) говорит о роли географи­ческих факторов в жизни народов. А в курсе лекций по философии истории у него есть специальный раздел «Географическая основа всемирной истории». В нем он обосновывает и те естественные свойства стран, которые «раз и навсегда исключают их из всемир­ного исторического движения». Причиной такого движения явля­ется жаркий или излишне холодный климат. У него только страны Западной Европы и США являются носителями исторического про­гресса. Народы же других регионов и частей света, в том числе и России, рассматриваются им как стоящие ниже европейцев. Тот или другой общественный строй философ выводит из ком­бинации трех «географических различий».

Нетрудно рассмотреть в этих географических изысканиях философа попытку доказать превосход­ство немцев, англосаксов, французов, испанцев и выходцев из этих стран, заселивших американский континент, над всеми другими народами. Точку зрения Гегеля впоследствии развивали не только немецкие, но и многие другие западноевропейские ученые.

Свое видение исследуемого источника было у профессора географии Лондонского университета Генри Томаса Бокля (1821—1862), кото­рый не ограничивался только рамками влияния климата на общест­венный строй. В книге «История цивилизации в Англии» он выска­зал идею о совокупности условий географической среды, влияющей на жизнь общества. Бокль выделяет четыре группы факторов: кли­мат, пищу, почву и общий вид природы. По его мнению, главная причина цивилизации в древнем мире — плодородие почвы, в Ев­ропе — климат».

Русская школа географического детерминизма развивалась в большей степени учеными-историками: Б.Н. Чичериным, С.М. Соло­вьёвым, В.О. Ключевским, А.П. Щаповым и др.

Наибольший вклад в развитие этой школы внес, по нашему мнению, Сергей Михайлович Соловьев (1820—1879). Он значительно глубже Б.Н. Чичерина рассмотрел проблему географической детер­минации русской государственности. Москва смогла объединить русские земли и создать сильное централизованное государство бла­годаря особенностям ее географического положения и природных условий. Природа среднерусской равнины была не очень щедра на дары: небогатая гумусом почва, продолжительные и суровые зимы, короткое, часто дождливое лето и т.п. приучили жителей русской равнины вообще и Московского княжества в частности к упорному интенсивному труду (особенно коротким летом), к коллективным формам организации труда и образа жизни, к твердости в преодо­лении трудностей, сообразительности, творческому отношению к решению тех или иных житейских, бытовых, трудовых, военных и прочих проблем.

Суровую природу Центральной России Соловьев называл маче­хой. Природно-климатические условия русской равнины были зна­чительно тяжелее по сравнению со средой обитания народов За­падной Европы. Соловьев в этом природно-климати-ческом нера­венстве видел причины отставания России от Западной Европы (монголо-татарское нашествие задержало это развитие еще на 250 лет. — Авт.) Народам, населяющим русскую равнину, приходилось вести суровую жизнь, постоянно бороться за выживание, отвоевы­вать жизненное пространство у окружающей природы, представ­ляющей собой участки плодородной земли, леса, болота, камени­стые плато. Эти сложные условия наложили свой специфический отпечаток на весь уклад жизни народа1.

По мнению другого русского историка Василия Осиповича Клю­чевского (1841—1911), в судьбе каждого народа «встречаем силу, ко­торая держит в своих руках колыбель каждого народа,— природу его страны».

Глубокий след в русской научной мысли оставили работы Льва Ильича Мечникова (1838—1888). Мечников видел в качестве основы исторического развития гидросферу. По его мнению, водные пути выступают своего рода синтезатором географических условий. Они более существенно влияли на человека, чем другие элементы географической среды.

Ученый разделил человеческую историю на три периода, каждый из которых был связан с водой. Основу цивилизаций этих периодов составляли: река, море, океан. Речной период — четыре древнейших цивилизации (Египет на Ниле, Месопотамия на Тигре и Ефрате, Индия на Инде и Ганге, Китай на Янцзы и Хуанхэ). Этот ранний период в истории человечества характеризуется такими главными чертами, как деспотизм и рабство. Морской (средиземноморский или средневековый) период начинается у него с основания Карфаге­на и заканчивается правлением Карла Великого. Изначально он ха­рактеризуется рабством, затем — подневольным трудом крепостных, феодальными федерациями. Океанический период начинается с от­крытия Америки. Охватывая Новое время и Новейшее время, он, как полагал ученый, только начинается и несет уничтожение принужде­ния, свободу, равенство, братство. Но наиболее глубоко и обстоятельно идеи влияния географиче­ских факторов, в частности почвы и пространства, были развиты Ф. Ратцелем и Р. Челленом.

 

Геополитические эпохи.

Историю человечества с точки зрения геополитики можно рассмат­ривать как последовательную смену геополитических эпох, каждая из которых имеет свои баланс сил, зоны влияния, границы.

История существования древнейших цивилизаций, противо­стояние «континентального» Рима и «морского» Карфагена пред­восхитили многие геополитические реальности XX в. Но основные принципы современной мировой политики были заложены Вест­фальской системой международных отношений (1648) после оконча­ния Тридцатилетней войны. К этому времени в Европе в основном сформировались национальные государства. Мир вступил на путь промышленного развития с формированием нации — государства с же­сткой централизованной династической властью. С этого времени европейская история начинает превращаться в мировую.

В конце XVII—начале XVIII в. исчезло былое величие Испании, Португалии, Голландии, Швеции, а к концу XVIII в. — Польши. Укрепились позиции Франции и Англии, набирала силы Пруссия. К началу XIX в. Россия стала важнейшей мировой державой.

Новую расстановку геополитических сил, закрепленную Венским конгрессом (1814—1815), дала Венская эпоха. Основу этого составил имперский принцип контроля географического пространства. Миро­выми центрами силы стали Российская и Австро-Венгерская импе­рии, Британская колониальная империя (хотя таковой она была провозглашена в 1876 г.), Германская империя (с 1871 г.) и фактиче­ски колониальная империя с середины XIX в. — Франция (формаль­но остававшаяся республикой). С 1877 г. турецкий султан принял титул «императора османов». Турция играла видную роль на Ближ­нем Востоке и в Юго-Восточной Европе. Россия до середины XIX в. доминировала в Европе, активно противостояла Англии, Австрии, Франции и, конечно, Турции.После поражения России в Крымской войне закончилась эпоха доминирования России в Европе.

К концу XIX в. благодаря удачному применению достижений промышленной революции особенно усилились США и Германия. Американцы со своих континентальных просторов стали активно осваивать заморские рынки, изгнав испанцев с Кубы и Филиппин. Германия под руководством «железного канцлера» Отто фон Бис­марка превратилась в огромную континентальную державу и стала играть ведущие роли в мировой политике.

Версальская эпоха, начавшаяся после поражения Тройственного союза в Первой мировой войне (1914—1918), кардинальным обра­зом изменила геополитический расклад сил. Рухнули Германская, Австро-Венгерская, Российская и Турецкая империи, ранее бывшие мощными политическими центрами. На развалинах этих могучих государств появилось несколько небольших, которые авторы Вер­сальской системы полагали включить в сферу своего влияния. Версальский мирный договор 1919 г. отдал пальму первенства континентальной державы Франции, а морской - Англии. Для Рос­сии у политиков стран-победительниц даже не оказалось места в Европе. По их мнению, она вообще не должна была существовать как могучая держава.

От имени Лиги Наций — неотъемлемой части Версальского до­говора — были поделены колонии Германии и Турции. Согласно плану президента США В. Вильсона Россию, в которой в 1917 г. произошла Октябрьская революция, предполагалось разделить на сферы влияния. Например, Кавказ следовало рассматривать как часть Турецкой империи, Среднюю Азию отдать под протекторат какой-нибудь европейской державе, а на европейской части России и в Сибири создать достаточно представительные правительства.

При помощи «карманной» Лиги Наций страны-победительницы создали между Германией и Советской Россией «санитарный кор­дон» из государств, ориентированных на Францию и Англию. Установлен­ный мировой порядок был направлен против Советской России, Германии и Китая. Но без учета геополитических интересов этих мощных стран любая мировая политическая система была нежизнеспособна.

Вторая мировая война похоронила Версальский мир и с 1945г. начинается Потсдамская эпоха. Она началась с подписания Потсдамской системы договоров, зафиксировавшей новый баланс сил, сложившийся в Европе после победы над Германией и ее союзниками. Эта система определила новые границы, расстановку новых геополитических сил. По сути, в Потсдаме было констатиро­вано, что мир из многополюсного стал биполярным: СССР и его союзники, представляющие континентальную силу; США и их со­юзники, представляющие в большинстве морскую силу.

Противоборство этих полюсов и определило содержание пот­сдамской геополитической эпохи. Ее характерной чертой было то, что противостояние двух мощных блоков шло на грани балансиро­вания между «холодной» и ядерной войнами. Совершенствование авиации, появление ракетной техники, космического, лазерного и других видов оружия коренным образом изменили роль воздушного и космического пространства. На планете не осталось недосягаемых точек, тем более для ракетного оружия, электронных СМИ, компь­ютерных систем и т.д.

Потсдамский мировой порядок был разрушен с развалом СССР в 1992 г., т.е. прекратила существование биполярная структура мира.

Беловежская эпоха характеризуется появлением новых буржуаз­ных государств: сперва вокруг Советского союза — путем «бархат­ных» и силовых контрреволюций, а затем и в нем самом. Новые властители мира стали формировать новый мировой порядок, опираясь в основном на идеи Версальской системы, которая, как было уже сказано, не находит для России места под солнцем. По-прежнему усилия этой системы будут направляться против Китая, исламского мира, Индии.

Однако Россия, преодолевая тяжелые политические, экономи­ческие, социальные и иные последствия распада СССР, в послед­ние годы все увереннее заявляет о себе как о важном субъекте со­временного геополитического пространства, как о государстве, про­водящем гибкую и разумную внешнюю политику с учетом своих национальных интересов.